я уже уходил, но вернулся… купился на сказку, решил проверить свои чувства… но, увы, они не вернулись… и тут долгая была история, прежде чем я вернулся, сейчас все изменилось….
она попросила дать время смириться с тем, что меня не будет рядом…
— Лер, я его не знаю, конечно, но все может быть. Я думаю только о тебе и твоих интересах. Твое положение в этой ситуации гораздо уязвимее, чем у него. Тем более вы еще даже не виделись ни разу! Вы хоть обсуждали, когда встретитесь?
— Как же мне хочется увидеть тебя, дотронуться до тебя…
Ей тоже хотелось этого. Отчаянно хотелось.
— Ну зачем же дело стало? Приезжай…
На том конце трубки вздохнули:
— Раньше чем в отпуск не смогу…
— А когда у тебя отпуск?
— Должен быть в июне, а там — как получится…
Июнь. Это через каких-нибудь два месяца. Ничего, это не срок.
— Не боишься разочароваться?
На самом деле, это еще был вопрос, кто боялся больше.
— Нет, я боюсь другого…
— Чего же?
Он на секунду замолчал:
— Боюсь, что я влюблюсь в тебя окончательно, а ты разочаруешься…
— Лер, на самом деле, мы с тобой сейчас фигню обсуждаем! У вас еще вообще ничего не ясно — вы даже не встречались в реальной жизни, а мы тут уже серьезные разговоры заводим — разводы, дети, переезды. Вы, главное, встретьтесь, а там видно будет…
— Ну куда мы денемся теперь с подводной лодки…
Полина лукаво посмотрела на нее:
— Он хоть симпатичный?
Она улыбнулась:
— Да.
В глазах у подруги загорелась искорка интереса:
— Он тебе фотку-то присылал?
— Присылал, естественно. Куда ж без фотки…
— И что скажешь?
— Нуу… — задумчиво протянула она. — Он милый…
Даже подруге она не смогла бы признаться, сколько раз она рассматривала его фотку. У него был мягкий взгляд и густые волосы. Длинные, красивые руки. Изящные, музыкальные пальцы, которые будоражили ее нескромное воображение.
Очень нескромное…
Очаровашка
(подсаживается сзади и обвивает стройными загорелыми ножками)… ммм, какие мы занятые…))
(умоляюще) у меня джинсы узкие, в обтяжку….. давят….
Очаровашка
(подняв бровь).. ну, так, может, небольшой массаж?!….(проводит нежной лапкой по внутренней стороне ноги)…….
…. эээ…… молнию заклинит……
Очаровашка
… ну, так можно расстегнуть…(прикасается теплыми шаловливыми пальчиками к молнии на ширинке)…. это здесь ты свои двигающиеся органы прячешь?!)) ну-ка, ну-ка, что там такое?!)) (берется за язычок молнии)…..
… мммм…… а народ?!..…
Очаровашка
какой такой народ?!)) в соседней комнате?!))
….нет, напротив меня…..
Очаровашка
ну и что?!..)) вряд ли они осудят…)) скорее, будут завидовать…
(рассмеялся) конечно будут:) (с нежной улыбкой) а массаж кто будет делать?!
Очаровашка
я…)) разве ты уже не испытываешь танталовы муки?!))
испытываю…. тесно же…:)
Очаровашка
ну, тогда я расстегиваю……))
(вдохнул, и сердце замерло в ожидании)…………..
Очаровашка
(вплела ножки между его ног, чтоб в случае чего не сдвинул ненароком, а то будет защемление)… ну что ж, начнем с внутренней стороны бедер…
(прикрывая глаза)… защемление чего????
Очаровашка
чего-нибудь..)) ты расслабься, что это за напряжение в ногах….)) (слегка разводит его ноги в разные стороны)…. проводит ладонями по внутренней стороне бедер)… тебе не кажется, что у тебя тут слегка повышенная температура?!))
(тяжело дыша) …наверное, да….
Очаровашка
…. почему ты так тяжело дышишь?!..(прижимается сзади чуть теснее)…)) ну же, расслабься….)) (поднимается ладонями выше к разъему ног)….
(откидывает голову на плечо, шепотом) …. так получается…
Очаровашка
(смотрит на свои ладони между его ног и тоже говорит шепотом)… лучше сними обувь и постарайся глубже дышать…(слегка сжимает пальцы)… я могу расстегнуть?!..…
(прижимается плотнее, берет ее за бедра) …конечно…
Очаровашка
(касается лбом его затылка).. постарайся не двигать лишний раз руками… говорят, в отдельные моменты это вредно для здоровья….)) (кладет его руки на стол и одной рукой берется за язычок молнии)…. (слегка вопросительно)… я могу продолжать?!))
(вздохнул) ….конечно……
Очаровашка
почему вздыхаешь?!..)) что-то не нравится?!..
наоборот, слишком нравится….
Очаровашка
(медленно расстегивает молнию и запуская туда пальчики)…. дыши, дорогой… (улыбается, касаясь губами его шеи)… поиграем?!..))
(медленно вздыхая) поиграем…..))
— Лерик, вернись ко мне!
Она тряхнула головой и смущенно улыбнулась:
— Извини, я задумалась.
— Я вижу!
Лера посмотрела на подругу долго и задумчиво:
— Ты считаешь, что я совсем сошла с ума?
Полина пожала плечами:
— Не знаю, время покажет. Я-то уже давно знаю, что ты слегка с приветом.
Она обреченно опустила голову и рассмеялась:
— Ну, хоть ты меня немного понимаешь.
— Пошли?
— Да, пора.
Она была рада, что вечер на исходе.
Она ждала завтра. Уже несколько часов ждала завтра.
Очаровашка
… (опять обвивает руками его шею и опускает немного голову)… Кстати, мне уже не нравится, что ты называешь меня Очаровашей….
(удивленно) почему??!
Очаровашка
не нравится, и все… просто мне хотелось бы….
(мягко улыбнулся) продолжай…
Очаровашка
я хочу, чтобы ты называл меня по-своему… так, как хочется тебе… что-то твое, личное от тебя….(прикасается пальчиками к его лицу)… и только мое…
(улыбнулся и поцеловал в кончик носика) хорошо… моя Жемчужинка…:)
. Сказка
— Что ты смеешься?
Голос в трубке обреченно вздохнул, и она вновь поймала себя на ощущении, как все внутри нее сладко сжимается. Как же ей нравилось, когда он смущался!
— Тебе послышалось, — уверенным тоном ответила она. — Я даже и не думала!
Разумеется, ей не поверили.
— Ты все время надо мной смеешься, — мягко пожурили ее. — Почему?
Она так и не оставила своей привычки иногда подшучивать над ним, хоть и делала вид, что ему это только кажется. У нее не было цели нарочно обидеть или уязвить его, но какое-то подспудное чувство самосохранения подсказывало ей не раскрываться до конца. Вряд ли она была способна четко сформулировать, с чем это было связано, но она безотчетно следовала этому чувству. То, что она с такой легкостью шутила над ним, внушало иллюзию, что она еще была способна контролировать ситуацию и еще больше — свои чувства к нему.
Это действительно была иллюзия.
Зыбкая, хрупкая, невесомая. Серая, почти непроницаемая дымка, под которой она прятала от самой себя то, о чем пока, как ей казалось, не стоило говорить.
— Я не смеюсь!
Несмотря на невыносимую тягу, на страстное желание быть ближе к нему, она продолжала держаться на расстоянии, в глубине души понимая, что ее поведение выглядело скорее злоупотреблением, чем доверительным шагом навстречу. Она все так же иногда не отвечала на его вопросы, ласково журя его за любопытство и неимоверными усилиями пытаясь скрыть, как ей хотелось, чтобы он их задавал. Он мог бы упрекнуть ее в том, что она ведет себя по-детски, но сделать с собой она ничего не могла. Подспудно она искала повод довериться ему, черпая в его вопросах уверенность в прочности их отношений.
Она привязывалась к нему с каждым днем все сильнее, смиряясь с этим чувством, как с чем-то уже необратимым. Словно слабая травинка, попавшая в мощный водоворот, бороться с которым уже не осталось сил, в какой-то момент она оставила всякие попытки анализировать происходящее — все равно ни на какие логические решения она была уже не способна. Это было и страшно, и сладко одновременно, как сбывшийся наяву волшебный сон, в котором она, скромная и непритязательная Золушка, наконец-то встретила своего единственного принца.
— Как же мне хочется тебя обнять…
Она купалась в его любви и заботе. Иногда, слушая его нежные слова, ей хотелось зарыться лицом во что-нибудь и закричать, завопить что-то нечленораздельное, чтобы сердце в груди не разорвалось от сладкой муки. Сумасшедшее, безумное, невыносимое счастье, которое так трудно удержать внутри себя навсегда.
— Жемчужинка…
— Лешка, ты меня вконец избалуешь…
— Правда? — Он рассмеялся. — И что же нам теперь делать? Я ведь обожаю тебя баловать…
Ну что здесь можно было поделать? А ведь он не знал, как ей нравилось, когда он ее баловал.
— Прекрати…
— Ты правда этого хочешь? — Голос в телефонной трубке стал мягким, вкрадчивым, проникая в ее уши, щекоча и дразня. — Ты не хочешь, чтобы я тебя целовал?
Нет, нет, этого она не хотела!
— Леш….
— Что? — невинно поинтересовались в телефоне. — Ты же говоришь, что не хочешь…
— Я этого не говорила! — возмутилась она.
И более того, даже не думала ни о чем подобном!
— А что же ты говорила?
— Леша!
— Да-да? — как ни в чем не бывало поинтересовался он.
Ах вот ты как? Ну ничего, ничего, отольются кошке мышкины слезки…
— Чем ты занимался сегодня целый день? — целомудренным тоном спросила она.
Он уже хорошо изучил все ее интонации, но сейчас расстояние сыграло ей на руку — подвох в голосе он не почувствовал и, ни о чем не подозревая, беспечно ответил:
— Бегал как собачка с языком на плечо. Устал ужасно…
— Мм, это же хорошо! — промурлыкала она в ответ. — Значит, ты не будешь против моих расслабляющих процедур…
Глубокий, протяжный выдох — на том конце трубки поняли, что угодили в ловушку:
— Каких таких процедур?
В эту минуту он не видел ее тихую улыбку, ее взгляд, устремленный куда-то вдаль, — одним маленьким шажком она перепрыгнула невидимую границу из окружающей ее действительности в их маленький уютный мир. Вокруг нее были безликие стены офиса, полутемный коридор, в конце которого она сидела за огромным столом, но все ее существо было далеко отсюда — там, рядом с ним, в далекой и неведомой ей Перми, откуда до нее доносился его голос. Она вслушивалась в его дыхание, шепча ему какие-то слова, делясь с ним своими фантазиями и мыслями, своим бесконечным голодом по нему, чувствуя, как бабочками удовольствия ее любовь проникает в каждую клеточку ее тела.
— Я хочу тебя…
— Жемчужинка, я так скоро сойду с ума… Я тоже хочу тебя!
— Не сойдешь, я тебя спасу…
— Я, кажется, уже схожу с ума…
— Тогда мне нужно срочно тебя спасать! Например, ротиком…
— Не надо…
— Я хочу попробовать тебя на вкус…
— Нет…
— Так долго, как ты сам этого хочешь…
— Жемчужинка, ну пожалуйста!
— Ты ведь этого хочешь, правда?…
— Ну пожалуйста, — обессиленно простонал голос в трубке.
В эту секунду она чувствовала себя самой счастливой и самой несчастной женщиной на земле.
— Мне так тебя не хватает…
Пальцы переплетались с пальцами — тонкие, хрупкие с более сильными, горячими. Она вдыхала запах его волос, заглядывала в глаза, оплетала руками. Шептала ему на ухо что-то невразумительное, слыша что-то такое же невразумительное в ответ, набрасывалась на него, слепая, глухая к любым доводам разума, ничего не желая слушать и впитывая каждый его вздох. Она уже не принадлежала себе — она вся была с ним, в нем, вокруг него, отдавая и присваивая, принимая в себя и в ответ щедро окружая его тем, что ощущала сама.
Наступала ночь. Еще одна ночь, когда она, в конце концов, должна была положить трубку, и им нужно было расстаться.
Опять расстаться.
— Ты молчишь, зайчонок?…
— Нет-нет, Жемчужинка, все в порядке! Просто когда я слышу твой голос…
— А что с ним такое, с моим голосом?
— Я не знаю, как это описать. Просто когда я тебя слышу, я напрочь забываю, где нахожусь. Есть только ты, и ничего больше.
— То есть ты рад, когда я тебе звоню? Я немного переживала, что, возможно, отвлекаю тебя…
— Если бы ты только знала, как я не хочу класть трубку, когда мы разговариваем! А когда я вижу твой номер телефона…
Она тоже не хотела класть трубку. И снова расставаться на целую ночь.
И вообще расставаться.
— Ты знаешь, а я перестала любить выходные…
В трубке раздался глубокий вздох:
— Я тоже. У меня никогда такого не было, чтобы я считал часы и так ждал понедельника.
— А чем ты занимаешься в субботу и воскресенье?
— Сижу с сыном и делаю всякие домашние дела.
Ого! Интересно, какие?
— Что за дела? Расскажи мне!
— Ну, например, в это воскресенье готовил обед…
— Ты умеешь готовить? — В ее голосе прозвучало искреннее изумление. — Расскажи!
— Что, Жемчужинка?
— А что ты обычно готовишь?
— Много всего. Я вообще люблю готовить, и неплохо это делаю.
Это была ее мечта — встретить мужчину, который бы умел и любил готовить. Сама она похвастаться кулинарными талантами не могла, а оттого чувствовала себя на кухне скованно и неуютно. А тут вдруг вот так в одном человеке найти все, о чем она мечтала…
— Правда? А мне ты что-нибудь приготовишь? — У нее даже не было сил скрывать, как ей этого хотелось.
— Ну, конечно, приготовлю! — ласково ответил он. — А что ты любишь покушать?
Оооо…
Она обожала есть. Ее слабым местом всегда была выпечка, а еще салаты и сырокопченая колбаса. Список любимых блюд был огромен, что, разумеется, при чрезмерном употреблении плохо сказывалось на фигуре, и она то и дело была вынуждена говорить себе «нет». Такая несправедливость крайнее ее огорчала, но желание хорошо выглядеть все же брало верх, и она со вздохом продолжала придерживаться диеты.
— Ой, так много, я даже не знаю, с чего начать…
— Ну, самое-самое любимое!
— Наверное, салат оливье…
Еще маленькой девочкой она помнила, как мама крошила в большой тазик ее любимый салат, и она предвкушала наступление Нового года. Праздник, праздник!
— Ааа, это тот самый, с картошкой, морковкой, соленым огурчиком и горошком?
— Да, он самый…
Хорошо, что он не видит, как она покраснела.
— Ну все, теперь я знаю, чем тебя соблазнить!
— Ах, так?! — притворно возмутилась она. — Соблазнить??
— Ну, конечно! — наивно рассмеялся он. — Ты разве не заметила, что я это с успехом делаю?
— Ты делаешь? — вкрадчиво переспросила она. — А ты ничего не перепутал?
— В смысле?
— А кто полчаса назад умолял меня остановиться?…
В телефонной трубке раздался смешок:
— Ну хорошо, ты тоже.
— А ты был против? Мне кажется, ты даже не возражал особенно…
Он вновь тихо и ласково рассмеялся:
— Ну что мне с тобой делать…
Ничего. Уже ничего. Только приехать и дать ей то, что она так отчаянно хотела получить.
И побольше, побольше.
— Жемчужинка, а тебя не накажут на работе за такие длинные телефонные разговоры?
Она посмотрела на время, и ее глаза расширились от ужаса. Они болтали по телефону уже более трех часов! Ох е-мае…
— Да, Лешенька, прости, но нам лучше заканчивать, а то меня уволят за злоупотребление служебным положением.
— Ты еще будешь в аське?
— Да, конечно, буду!
— Хорошо, я просто хотел тебя кое о чем спросить.
— Спроси сейчас!
— Нет, я не хочу, чтобы тебе попало. Давай положим трубки и договорим в аське, хорошо?
Она понимала, что он был прав, и что это была самая здравая идея, но как же ей не хотелось ей следовать!
— Ну, хорошо, — со вздохом согласилась она. — Ты будешь по мне скучать?
Она слышала ответ на этот свой вопрос уже много раз, но до сих пор так и не смогла насытиться им в полном мере.
— Сильно-сильно! И буду думать всю ночь…
Ладно, так уж и быть. На таких условиях она согласна быть хорошей девочкой и расстаться с ним до завтра.
— Ну, тогда пока?
— Целую тебя, Жемчужинка!
— Я тебя тоже…
Она положила трубку на АТС — окно его аськи на ее мониторе было открыто.
так можно я задам тебе вопрос?…
хотя нет, не надо…
Очаровашка
да, конечно….
Очаровашка
спрашивай-спрашивай, раз начал… мы же уже решили с тобой, что обсуждаем все…..
Очаровашка
расскажи мне, что ты чувствуешь…
что я чувствую… нежность, переполняет… дикое, необузданное желание прижаться к тебе, стать маленьким комочком и устроиться на твоей груди и чтобы ты меня гладила…:)
Очаровашка
как котенка?!)) (улыбнувшись)…. так какой вопрос?!))
тихонечко, подушечками пальцев едва прикасалась… легонько поводила ноготком по спине… ласково потрепала меня по голове…:)
Очаровашка
… ну, если ты хочешь… ммм… может быть, это и будет..))
Жемчужинка, почему ты каждый раз спрашиваешь, что я чувствую?!…:)
Это было так просто и понятно.
Она не могла его видеть. Она очень редко, по ее ощущениям, могла его слышать. То, что он ей писал, было единственной ниточкой, которая позволяла ей строить отношения с ним и прикасаться к его душе.
Очаровашка
потому что мне хочется, чтобы ты это озвучивал..)) говорил мне..))
так необычно, говорить о том, что я чувствую… никогда никому не рассказывал… а тебе… тебе рассказываю…:)
(улыбнулся и вздохнул) Жемчужинка, а когда будет то, что мы обсуждали только что?!..:)
Он хотел приехать. Приехать к ней.
Он действительно хотел этого.
Боже мой, как сердце может выдержать этот шквал головокружительного, безрассудного счастья, которое она сейчас испытывала?
Очаровашка
когда ты решишь, что ты готов….))
правда?!….
(посмотрел ей прямо в глаза) ты не шутишь?!!!
Неужели он до сих пор сомневается в том, что он для нее значит?
Очаровашка
… (посмотрела в никуда, обнимая его плечи)…. мы же уже решили, что встретимся…
(закрыл глаза, мечтательно улыбаясь)…. да… (задумался с улыбкой на губах)….
Очаровашка
о чем ты думаешь?!…
(задумчиво, глядя куда-то за стену) мечты сбываются….
Она все-таки хотела определенности.
Она хотела знать дату.
Очаровашка
ты уже точно решил, что приедешь?!…
(трется лбом о ее плечо) только не знаю точно когда…:)
Очаровашка
могу себе представить..)) каковы сроки?!..месяц, полгода, год?!…
Когда, скажи мне, когда????? Я же тут умру от ожидания!
полгода это очень долго…. меньше полугода…:)
Это было уже что-то.
Полгода.
Хотя она, учитывая ее нетерпение, предпочла бы завтра.
Ну, хорошо. Послезавтра.
Очаровашка
мы с подружкой вчера сидели в кафе, она слушала мои рассказы…))
интересно, интересно… какие это твои рассказы?!..:)
Очаровашка
ну разные……(с улыбкой)….)) я ей даже рассказала одну сказку..))
(изумленно)… какую?!!…:)
Очаровашка
… (помолчав).. об одном мальчике…..
ммм… (улыбнулся) это про какого мальчика?!..
Очаровашка
(смотрит в пространство)… да так…)) это ведь всего лишь сказка..))
(поднял бровь) только сказка?!…
Нет, не только.
Больше. Гораздо больше.
Очаровашка
(прижалась щекой к его плечу)… наша с тобой сказка…)) наша аура, наше пространство, наш мир..))
(крепко обнял ее и шепотом) наша…. только наша…:)
. Раздумья
Очароваша, извини, убегаю, совсем времени нет… загрузили по самое нихочу….:(хоть убейся… никому дела нет… завтра как смогу, сразу напишу…. не скучай…. (нежно целует)… буду скучать сильно-сильно!!!!!
— Лер, на тебя Асанина пожаловалась.
Асанина. Черт.
Она без особого аппетита поковыряла вилкой в почти остывшей гречневой каше, которую решила взять на обед, и исподлобья взглянула на сидевшую напротив Настю:
— То есть — пожаловалась?
Это был бессмысленный вопрос — ответ на него она знала.
Увы, и это было предсказуемо, столь разительные перемены в ее личной жизни не могли не сказаться на работе. Разумеется, что-то она делать успевала, все так же бесконечно говорила «алле» и перекладывала бумажки, но все, чем был раньше занят ее день, по умолчанию отодвинулось на второй план. То, что не требовало ее немедленного вмешательства, откладывалось на потом, нередко на самый последний момент, она не могла сосредоточиться на своих обязанностях, выполняя их наскоро и — что греха таить — нередко просто спустя рукава. Приоритеты были расставлены совершенно четко, и ее рабочий график был подчинен тому, был ли Лешка в онлайне или нет.
Не заметить того, что происходило с ней, было невозможно, да она на это и не рассчитывала, наивно надеясь, что даже того, что она делала, было вполне достаточно, чтобы к ней не придираться. В каком-то смысле она даже считала себя правой, испытывая в глубине души усталость от перегрузки той рутиной, которой она была вынуждена день ото дня заниматься без малейшей надежды на какую бы то ни было помощь. В кулуарах уже много раз обсуждался вопрос о невозможности совмещения одним человеком работы с АТС, документооборотом, обязанностей офис-менеджера и помощника гендира, но дальше разговоров дело не шло, и ситуация оставалась такой, как есть. В таком бешеном круговороте ошибки были неизбежны, но от некоторых коллег снисхождения ждать не приходилось. Спору нет, ее зарплата была несколько выше, чем средняя для ее должности, но деньги уже не могли покрыть тлеющего в ней недовольства — нервное напряжение было слишком велико.
— Она сказала при мне Рубену, что ты стала слишком много сидеть в аське.
Пусть лучше занимается своей бухгалтерией и не лезет не в свое дело, мысленно огрызнулась она. Это все из-за того случая со стопкой документов для ксерокопирования! У Асаниной девять человек в отделе — мог же кто-то оторвать задницу от кресла и сделать эти копии! Или у них руки отвалятся? Она же тоже не бездельничает! Или, по мнению главбуха, у нее мало работы?
Настроение было отвратительным. Уже третий день Леша не мог задержаться, убегая то по каким-то рабочим делам, то домой, и она чувствовала себя совсем заброшенной. Без его присутствия все ее мечты и надежды оказались беззащитны перед мрачными доводами рассудка, и она вся внутренне сжалась, осознавая двусмысленность положения, в которое попала.
Он был женат.
Несмотря ни на что, он был женат.
Она была влюблена в человека, который жил с другой женщиной. И именно к этой женщине он уходил после встреч с ней, и в ее постель ложился после их виртуальных свиданий. И именно эта, совершенно незнакомая ей женщина, получала то, что не могла сейчас получить она.
Ей было стыдно признаться самой себе, что она мучилась от ревности. Космос, в котором она кружилась, потемнел. Исчезли яркие цветные звезды, белоснежный млечный путь — вокруг сгустился серый, непроглядный сумрак, лишив ее всех ориентиров. Ревность не признает логики, не признает здравого смысла. Ей было некого винить в случившемся, некого винить в том, что она привязалась к этому человеку — это случилось по ее собственной воле и желанию. Принимая его в свою жизнь, она принимала и тот факт, что он был не свободен. Но он никогда еще не оставлял ее одну так надолго, еще ни разу они не проводили три вечера подряд порознь… А если у него никакая не работа? А если он сейчас развлекается с другими девушками? Говорит им такие же слова, какие говорил ей? И в душе посмеивается, зная, что она ждет его у аськи, как влюбленная овечка…
Так, еще один запасной вариант от наскучившей семейной жизни.
Чего она опасалась больше, в конце концов? Того, что он, возможно, обманывал ее, или его разочарования при встрече? Ей было страшно задавать ему вопросы, на которые она боялась услышать прямые ответы, но искать ответы внутри самой себя было еще страшнее. Увы, она слишком сильно запуталась в тугом клубке эмоций, которые испытывала: желание быть рядом с ним было таким сильным и непреодолимым, что она старалась попросту не обращать внимания на ту разумную часть себя, которая мучила ее сомнениями. Она списывала это на свою мнительность, на свои комплексы, на свой детский, безотчетный страх, что сказка, в которую она попала, вдруг разом закончится.
Ее опыт общения в виртуальном пространстве работал против нее. Все, что она видела до этого вокруг себя, мало походило на сказку. Бесчисленные розыгрыши, игра слов, наивные романы, заканчивающиеся ничем, — все это воскресало сейчас в ее памяти, пугая своей обыденностью. Сколько, сколько она уже видела со стороны таких «встреч»! Виртуальных романов, которые разгорались как пожар и мгновенно потухали, стоило «влюбленным» встретиться в реальной жизни. Их первое свидание также могло обернуться концом их отношений, и она понимала, что совершенно не готова к этому.
Чем она отличается от женщин, которые окружают его там, в далекой Перми? Наверняка душа и тело больше прикипают к чему-то живому, до чего можно дотронуться, прикоснуться, а если тебя постоянно нет рядом, то какие чувства, даже если они есть, это выдержат? Особенно если рядом есть кто-то реальный…
Так, стоп.
И о чем она вообще думает? Разве можно встречаться с человеком и не доверять ему до такой степени? Ну и что, что встречи по аське, ну и что, что они — виртуальные, но для нее-то они реальнее любой жизни! И он — часть этой жизни, такая же живая, как и ее родители, ее работа, ее друзья…
АТС вновь запиликала.
— Компания «Санлайт», здравствуйте.
— Лерик, привет!
Иногда казалось, что у Полины есть какое-то шестое чувство, которое включалось именно тогда, когда у Леры в очередной раз происходило что-то плохое.
— Привет.
— Эй, а что с твоим голосом?
— Да нет, ничего…
— Лер, ну я же слышу, — терпеливо возразила подруга. — Что случилось?
— Ничего не случилось, — со вздохом ответила она. — Просто настроение препаршивое. И вообще все как-то… по-дурацки.
— Что по-дурацки?
— Да все! — расстроенно бросила она. — На работе проблемы, за окном дождик, Лешка уже три дня не появляется толком…
В телефонной трубке раздался смешок:
— Я думаю, все вышеперечисленное нужно расставить в обратном порядке, и тогда все сразу станет ясно.
— Что станет ясно?
— «Лешка не появляется три дня толком» — вот это, я думаю, основная причина твоего бурчания, — назидательным тоном протянула Полина. — А все остальное — это так, мелочи.
Ей вдруг совсем по-детски захотелось показать телефонной трубке язык. Блин, и почему все вокруг нее такие умные, а она одна — такая глупая дурочка?
— На самом деле, я тебе звоню не за этим, — как ни в чем не бывало продолжила подруга. — Я надеюсь, ты уже собираешь чемоданы?
Чемоданы? Какие еще чемоданы?
— Поль, ты о чем?
— О Питере, конечно!
О Господи! До Питера еще полторы недели, это же как пешком до Китая! Какие чемоданы? Тем более, когда у нее внутри абсолютный раздрай, и все, чего ей хочется, это оказаться в совершенно другом городе…
— Поль, ну еще слишком рано, чтобы думать о Питере… Нет, я о нем, конечно, помню, но туда и собираться нечего — мы едем всего на четыре дня!
Мысль о поездке вдруг вызвала у нее приступ раздражения, как, впрочем, всегда, когда ей приходилось делать совсем не то, что она на самом деле хотела сделать.
Они с Лешей по умолчанию решили, что это он поедет в Москву. После всего, что она узнала, она бы ни за что не поехала в Пермь сама. И дело было не в самоуверенности или так называемом «столичном» зазнайстве — это была банальная женская гордость. Он явно не испытывал уважения к тем женщинам, которые сами приходили к нему, и она не хотела подвергать испытанию их отношения, идя на поводу у собственной импульсивности.
Конечно, цены билетов на самолет и поезд она уже давно узнала — перелет обещал быть недолгим, всего каких-то два с лишним часа, но цены, даже для ее зарплаты, выглядели запредельными. Поезд стоил намного дешевле, но поездка в один конец занимала целые сутки, и ни о каком вояже на выходные даже речи быть не могло. Оставалось только ждать, когда у него появится возможность приехать в Москву, и этот вариант, при всех его плюсах, имел один существенный недостаток — ей нужно было запастись терпением.
— Я просто звоню, чтобы убедиться, что ты еще не передумала ехать в Питер.
— Конечно, я не передумала!
— А то кто тебя знает, вдруг ты тайком от меня взяла билеты в Пермь!
— Очень смешно!
Полина рассмеялась:
— Не расстраивайся, появится рано или поздно твой Леша, куда он теперь от тебя денется!
Куда денется.
Скорее бы уже!
Как же мало ей было разговоров по телефону, мало аськи, мало всего, что происходило с ними обоими в этом чертовом Интернете! Чувствуя себя обделенной судьбой, она испытывала потребность насладиться происходящим, полностью, без остатка, по-женски эгоистично не желая смиряться с тем, что было против их отношений. Где, где набраться терпения, чтобы дождаться его? Как не подгонять события, не дать ему понять, как страстно она хочет встретиться и, наконец, убедиться, что ее мечты стали реальностью?
* * *
я вчера весь вечер был какой-то рассеянный… все о тебе думал….
Очаровашка
и что думал??…
как все может быть… мечтал…
Очаровашка
а я стараюсь не мечтать… потому что всякий раз на моменте, где мы встречаемся, варианты раскрутки событий размножаются со скоростью света…
это да… но иногда не могу удержаться…
Очаровашка
(качает головой)… Алеш, ни к чему это….
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 33 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |