Я вытащил заранее приготовленные сардельки и протянул животным. Собака взяла сардельку, заглотила её целиком и ласково ткнулась острой мордой в мою ладонь. Я погладил собаку по безглазой голове. Интересно, ведь после 1986 года здесь остались собаки разных пород. Но за 30 лет они смешались и переродились в своеобразную дикую породу. Получилась собака величиной с мелкого добермана, жёлто-песочного окраса с острой сухой мордой и тонким хвостом. Плюс последствия Второго Взрыва – эти собаки лишены глаз (пустые глазницы затянуты кожей), зато обладают потрясающе тонким нюхом и своего рода телепатией, которая позволяет им сканировать окружающий мир и общаться друг с другом на расстоянии до десятка километров. Да, ещё у них почти нет шерсти – кожа гладкая, как шёлковая. Только на нижней части лап пучки шерсти – видимо, для удобства при беготне по болотам – и хвост имеет короткое покрытие.
Первые годы освоения Зоны за этими собачьими хвостами была настоящая охота – их покупали биологи для исследований. Сейчас уже надобность в них отпала. Хотя шкуры чернобыльской разновидности волков – псевдособак до сих пор идут на ура – этот мех очень ценится за красоту и носкость.
Покормив собачек, я свернул в сторону от асфальтовой дороги и двинулся по выбранной траектории. Здесь заболоченная местность – помесь лесостепи и заливного луга, местами довольно сильно фонит, водятся кабаны и дикие свиньи – псевдоплоти, но это маршрут, в целом безопаснее. Во-первых, до Янтаря так идти намного короче, чем обычными сталкерскими тропами. Вроде кругами, в обход – а быстрее получается. Вот правду сказали классики – в Зоне прямой путь – не самый короткий. А во-вторых, зомби-призраки никогда не появляются возле воды. Не знаю, с чем это связано, видные некробиологи ломают седые головы, но факт налицо – даже обычная лужа, ручей или маленькое болотце дают гарантию, что на тебя не набросится, не пойми, откуда, мерзкий ходячий труп – полуразложившийся, но удивительно тяжело убиваемый. Обычного зомби можно завалить одиночным выстрелом – если в голову. В другие части тела стрелять бесполезно – даже с повреждениями важных органов тело зомби функционирует. Мертвяк (реально мёртвый сталкер, по какой-либо причине поднявшийся, точнее, поднятый из могилы) вообще может развалиться с полпинка. Но эти….. Даа… Зона богата на загадки и тайны.
Я неторопливо шёл вдоль берега ручья, хлюпая берцами по болотной жиже. В кустах кто-то завозился. Мозг ещё обрабатывает картинку, а тело уже уклоняется вправо, пистолет-пулемёт словно сам оказался в руках….
Но стрелять не пришлось. Это всего лишь кот. Крупный серый полосатый зверь неторопливо вырулил из зарослей камыша, окинул меня равнодушным взглядом жёлтых глаз, повёл усами-вибриссами и вразвалочку пошёл по своим делам. Я опустил ствол и проводил зверя глазами. Мне всегда поражало это неимоверное достоинство представителей кошачьих. За это я их и люблю. Я ведь его чуть не пристрелил, а он едва только глянул на меня…. Кошаки совсем не мутировали, разве что стали чуть крупнее – а так их генетическому аппарату похоже, безразличны обе Катастрофы. Любопытно….
Я решил прогуляться по так называемым «пустым уровням». Дело в том, что аномальная активность, как, в своё время, радиоактивное заражение, распределяется по Зоне крайне неравномерно. Это состояние меняется от Выброса к Выбросу, иногда целые локации меняются. Например, раньше город Чернобыль, он же Dead City был закрытым – туда было невозможно проникнуть из-за полей аномалий и какой-то неведомой дряни – радиация не радиация (Гейгер молчал), токсины не токсины, хрен поймёшь, как будто ядовитая пыль какая-то в воздухе была. Но кто возвращался оттуда – долго лечились. Потом в Чернобыле обосновалась секта «Грех» - чудовищные твари, бывшие люди, лишённые зрения и разума, но остающиеся очень опасными противниками. Доводилось мне с ними сталкиваться – весёлого мало. А потом они внезапно свалили на южные болота, в район Тёмного Кордона (это юго-восточный край Зоны, там ещё российские миротворцы возле Периметра) – просто ушли без видимых причин. Точнее, нам тогда казалось, что без видимых. А буквально на следующий день после переезда грешников ударил Выброс, который очистил Чернобыль и окрестности. Фон, правда, поднялся – 60 микрорентген в час в среднем, а в некоторых местах и 400 – 500 мерили. Но это мелочи. Обновлённый Чернобыль облюбовали коты. Их там просто целое поселение. А сталкеры.… В общем, не помню уже, кто первый предложил, но это был один из немногих случаев, когда «Долг» и «Свобода» делали общее дело. У нас каждый год перемирие – с 26 апреля по 9 мая. Вот в такой перерыв и занялись. Одиночки многие помогали, конечно. В общем, сделали мемориальный комплекс. Кто-то из наших художников нарисовал эскиз, должники натаскали арматуры с «Ростка» и склепали огромного металлического ангела. Ангел стоит в конце длинной дорожки, выложенной кроваво-красным гравием. А вдоль этой дорожки – таблички с названиями погибших населённых пунктов. Залесье, Копачи, Стечанка, Ивановка, Опачичи, Рудня Вересня…. Интересно сделано – когда идёшь туда, в сторону ангела – обычные белые таблички с названиями. А если обернуться – с обратной стороны они чёрные, как обугленные, и названия перечёркнуты красным. Когда ведёшь по этой дорожке туристов – они как-то сразу притихают. Здесь нет холодной расслабленности Припяти, нет игровой сказочности завода «Юпитер». Это место памяти. Здесь реальность пробивается сквозь слои нашего воображения.
Впрочем, я отвлёкся. Я направляюсь на Янтарь. Правда, я не совсем понял, почему Меченый отправляет меня за рецептом сборки в исследовательский комплекс. Мог бы и сам скинуть в сообщении – сталкерская сеть надёжно защищена, не было ещё случая, чтобы кого-то взломали. Военные и СБУ многие бы отдали за возможность приобщиться к сталкерским тайнам, но Мракодел и его бригада программистов никогда этого не позволят.
Впрочем, мне всё равно нужно забрать «Вал» из ремонта. А при моих навыках пеших прогулок там, где люди не ходят, до вечера как раз успею, побывав на Янтаре, прийти в логово Меченого. А что дальше – посмотрим. В Зоне наперёд не загадывают. Особенно, когда в воздухе летает очередное предчувствие очередного Конца Света. Хмм…. Сколько мы их уже пережили….
Я осторожно обошёл куст, облепленный «ржавыми волосами». Длинные грязно-рыжие пряди чуть пошевелились в мою сторону, хотя ветра не было. В принципе, можно было бы надеть противогаз, чтобы защитить органы дыхания от «жгучего пуха», которым оно может выстрелить, и потыкать аномальное образование палкой какой-нибудь – в «ржавых волосах» можно найти «колючку» - простую или кристальную, но никакой подходящей палки не было. Ну, ничего страшного. Может, по дороге попадётся что-нибудь более интересное и доступное.
Вообще, Выбросы перекраивают Зону самым причудливым образом. Основные принципы, основа этой уникальной экосистемы не меняются, но некоторые вещи и явления иногда просто выворачиваются наизнанку. Например, виды и свойства артефактов. Например, давно уже никто не видел «капли» - раньше это был дешёвый и распространённый артефакт, отнимающий энергию, но выводящий радиацию, а теперь он просто перестал появляться. Возле «жарки» теперь можно найти только «огненный шар», который внезапно стал радиоактивным, но зато ранозаживляющим, и «кристалл», который теперь измельчают и делают из него мазь от ожогов. Зато появились «иглы дикобраза», «глаз», «пепел», «собачьи уши»… Чудеса…. Зона словно играет с нами. Дразнит и манит, давая лишь приблизиться к себе, но никак не понять. В этом плане Зона – идеальная женщина. Красивая, жестокая, загадочная, опасная, странная…..
И главное – её на всех хватает. Зона сама решает, кому жить в ней (с ней???) а кому умереть. Кого-то она просто выгоняет – да, редко, но бывает, что человек ощущает, что не может находиться здесь, и покидает тридцатикилометровку. Некоторые не выдерживают непривычных бытовых условий, физических и психических нагрузок, но часто уход связан с такой вот мистической причиной. Может, именно поэтому почти все сталкеры – мужчины. Хотя, среди нас есть девушки – это совсем не те образы, что привычны для мира с той стороны колючки. Зона не терпит ничего слабого, женственного, капризного, лживого и наглого. Поэтому в ней имеют право находиться только те, кто воспринимает мир и ведёт себя по-мужски. И физическая оболочка не имеет принципиального значения. Отношение сталкеров друг к другу тоже от этого мало зависит. Понятно, что у каждого есть свои предпочтения…. Но, например, если драка или, тем более, перестрелка – никаких разграничений. Как говорится, назвался сталкером – полезай в Зону. Со всеми её прелестями и пакостями. При этом не было ни одного случая, чтобы сталкер изнасиловал девушку или как-то ещё обидел её на этой почве. Зона ли это меняет систему восприятия или изначально здесь собираются…. Не знаю. Наверно, просто сама обстановка Зоны располагает именно для нормального романтического секса. Секс в Чернобыле – даже звучит привлекательно.
А вот солдаты с Периметра подобными вещами не брезгуют. Действуют обычно так. Кто-то из служивых в увольнении промывает мозги какой-нибудь девчонке, рассказывая о своих «подвигах ради спасения человечества». Наивная дурочка приезжает, чтобы увидеть крутых героев воочию. Заходит в казарму – а там на неё набрасывается с десяток оголодавших солдат. Потом её либо в расход, либо выгоняют в Зону. Сталкеры, тусующие на Кордоне и Свалке время от времени находят таких истерзанных, измученных девушек. Но помочь им обычно не получается – при виде мужчин они бегут, не разбирая дороги и погибают в аномалиях.
А в сталкерской среде ничего подобного. Вообще, лично я пришёл к убеждению, что по фигу, есть у человека грудь или член – главное, чтобы это человек вовремя прикрыл твою спину и, если что, поделился последним куском хлеба или бинтом. Но также есть единственная поблажка для женщин – при коллективных походах им в рюкзаки меньше барахла кладут – просто женский скелет меньше приспособлен для подобных нагрузок.
Интересно, что геев я пока в Зоне не видел. Скорее всего, их нет среди нас. Хотя, нельзя быть уверенным. Лесбиянок точно нет – им просто ловить здесь нечего. Но как я уже говорил, девушки в Зоне не такие, как за Периметром. И это никого не удивляет. Получается, Зона – это своего рода ластик, который стирает лишние условности, в том числе гендерные. Да и многие другие тоже – лень перечислять.
С такими мыслями я сам не заметил, как дошёл до Янтаря. Поскольку я вышел на него не со стороны южных заводских руин «Ростка», а с севера, мрачный готический пейзаж с заболоченным озером, клубящимся туманом и затопленным могильником машин не выглядит статичной картиной в обрамлении неровных холмов. Скорее, ощущение, что вливаешься в эту картину, становишься её частью.
Я напряжённо осмотрелся. Из-за последствий экспериментов на близлежащем заводе здесь постоянно толпятся агрессивные зомби и снорки – поэтому необходимо быть осторожным.
Хорошо бы сейчас отлить. Что я и сделал, скромно отойдя к ближайшему дереву. Вроде и стесняться здесь не перед кем, а привычка осталась. Сделав «мокрое дело», я передёрнул затвор MP40 и, держа оружие в руках, осторожно пошёл вдоль берега к исследовательскому комплексу.
Жидкая грязь вперемешку с болотными растениями была очень скользкой – пару раз я чуть не навернулся. Слева, со стороны воды, что-то протяжно заскрипело. Я развернулся на звук. Но это всего лишь просел ржавый грузовик. Всего лишь? Кто-то его потревожил, не иначе. Так и есть. Из-за уродливой угловатой кабины показался человек в обычном среди сталкеров комбезе «Заря» и противогазе – и с автоматом в руках, направленным на меня. Я шмальнул от бедра короткой очередью. Зомби – кто же ещё будет там лазать – неловко раскинул руки и упал на капот. Его тело дёрнулось пару раз и съехало в тёмную воду, оставляя густой след чёрной крови. От человека кровь была бы ярко-красная.
Чуть поодаль я заметил ещё несколько корявых силуэтов. Точнее, силуэты были обычные. А вот движения – дёрганые, угловатые, как у объебосов на дискотеке. Зомби вроде не видели меня, занимаясь какими-то своими делами. В принципе, у меня не так сильно развита задротская потребность стрелять…. Но всё же мои пули отняли у псевдолюдей их псевдожизни. Никогда не знаешь, что у зомби на уме. А здесь, возле завода с остаточным пси-полем они особенно агрессивны.
Ещё несколько десятков шагов – и я вышел к воротам комплекса. Его, как полагается, охраняли военные сталкеры. И, как полагается, гражданским они были не рады.
- К Явскому, - буркнул я, не глядя на военсталов. Вообще, не люблю смотреть в глаза тем, кто мне безразличен, тем более, неприятен.
- Проходи, не задерживайся, - грубо ответил военстал с нашивками, соответствующими лейтенантскому званию. У военсталов своя система знаков различия – нашивки на рукавах и груди вместо плечевых погон, и звёздочки и полоски выглядят по-другому. Но сами звания соответствуют обычным армейским. И зачем нужны эти сложности – хрен его знает.
- Ходят тут всякие, - донеслось мне в спину. – Лазают по говну, по помойке, а потом тащатся в научный центр, как к себе в кабак.
Мдаа… Синдром вахтёра в чистом виде. Что-то не пойму – военсталы тут ещё и полы моют? Или просто мелкая душонка, получившая каплю власти, на радостях озаряет мир лучами поноса? Мне всё равно.
Но в глубокие протекторы берцев грязи действительно набилось изрядно. Я подошёл почти вплотную к входу в бункер, и, убедившись, что охрана у ворот меня не видит, подобрал кусок проволоки и счистил им куски грязи, навоза, веток и прочего. Порядок.
Я прошёл мимо охранника – этот был занят – что-то смотрел на экране планшетного компа – поэтому просто кивнул мне. Я кивнул в ответ и направился в сторону технического отдела. Получил свой «Вал» из ремонта, придирчиво осмотрел. Не, всё в порядке, техники от науки свою работу прекрасно делают. И стоит не очень дорого – многие сталкерские специалисты больше берут.
Закинув ствол на плечо, я спустился на два этажа ниже (интересно, сколько тут всего этажей?) и деликатно поскрёбся в дверь кабинета с табличкой «Профессор Август Явский. Специалист по аномальным образованиям».
- Заходите, - раздался из-за двери мужской голос с лёгким польским акцентом.
Я зашёл. Довольно просторный кабинет, но людям, занятым делом, места всегда мало. Всё пространство заставлено стеллажами, контейнерами, приборами какими-то…. На большом письменно-компьютерном столе нет свободного места из-за вороха распечаток, россыпи флэшек, двух мониторов – один от компа, другой от анализатора артефактов. У нас на базе у Скряги такой есть, только поменьше и попроще. А это, видимо, новая модель.
Профессор Явский, невысокий крепкий пожилой человек, облачённый в белый лабораторный костюм (на Янтаре сотрудники носят не халаты, а такие костюмы типа спортивных), поднял голову и приветливо улыбнулся.
- Здравствуйте…. Маркиз? Я не путаю?
- Всё правильно. Здравствуйте, профессор.
- Да вы присаживайтесь, - Явский широким жестом смахнул бумаги с офисного стула, на котором я незамедлительно устроился, вытянув слегка уставшие ноги.
Крупнейший специалист по артефактам поднялся со своего массивного «кресла руководителя» и предложил
- Чай, кофе?
- Кофе. Чёрный с сахаром, пожалуйста.
- А я только что заварил очень вкусный чай.
- Хорошо. Тогда зачем спрашивали?
- Ну, гостеприимство.
Учёный разгрёб на столе и поставил две большие чашки, заварник, электрочайник и вазочку с печеньками.
- А можно мне в чай холодной воды добавить? – попросил я. – А то горячее не могу….
- Конечно.
- Дякую, - я отпил охлаждённый чай – чёрный с мятой – самая тема. – Только я ненадолго. Мне нужно поговорить с Евой.
- Она сейчас проводит один анализ, когда закончит – подойдёт. А мне было бы интересно поговорить с вами. А то обычно сталкеры быстро забегают, сдают артефакты, получают деньги или информацию – и разбегаются по своим делам.
- Ну, пока у меня есть время, - я захавал печеньку. Голод понемногу давал знать о себе.
- Иногда мне кажется, что мир весь соткан из условностей, - сказал профессор. – Я имею в виду внешний мир. Например, вы заметили, у меня тут полно всего…. – он повёл рукой вокруг. В детстве моя мама говорила, что тот, у кого бардак в комнате и весь стол завален вещами, никогда не добьётся в жизни ничего толкового. А у меня профессорская степень по химии, ряд работ, весьма популярных в определённых кругах…. Я не хвастаюсь, вовсе нет, просто констатирую факт.
- Я понимаю. Мен ругали за то же самое….
- Я уважаю сталкеров, как… мм… культуру, - сказал Явский. Ведь это действительно очень необычная культура, возникшая, можно сказать, вопреки всем теориям и представлениям о развитии человеческого общества. Я не культуролог, я физик. Но кое-что понимаю в людях. Исходя из моего жизненного опыта, сборище молодых мужчин, не ужившихся в цивилизованном мире, многие с криминальным прошлым или психическими отклонениями, свободный доступ к оружию, алкоголю и наркотикам, агрессивная, непредсказуемая окружающая среда – всё это должно было привести к массовой резне, войне всех против всех.… И в итоге никакого бы сообщества не получилось. Через какое-то время количество таких сумасшедших бродяг сошло бы на нет. А артефакты таскали бы специально обученные военные. Но я вам по секрету скажу – даже целый взвод военных сталкеров не заменит одного гражданского. Есть вещи, которым нельзя научиться в учебке. Так что хорошо, что сталкеры создали своё общество именно таким, как оно есть сейчас. Но всё же лично меня кое-какое явление мне не очень нравится, - Явский показал взглядом на мой автомат, который я аккуратно положил на стол, поверх вороха пластиковых папок. – Всё-таки жестокость и убийства – обычное для вас дело.
- Что же…. Стать настолько аномальным, чтобы никого не убивать – это никому ещё не удавалось. Разве что Болотному Доктору…. Но он почти святой.
- А лично для вас, Маркиз, что такое убийство?
- Убийство – это когда отнимаешь жизнь у другого существа. По разным причинам, может быть. Но причины, мотивация – это уже другое. Убийство – это всегда убийство, - мне это разговор перестал нравиться, и я мельком глянул на дверь лаборатории, в ожидании Рыжика. – Вы правильно сказали, профессор, про наше общество. Здесь нет войны всех против всех. Многие ищут в Зоне покоя, на самом деле. Поэтому здесь вполне можно провести хотя бы день, никого не убив. Мой личный рекорд – две недели. На 15й день я расстрелял трёх гопников, стопанувших сталкера-новичка. У него, кстати, из оружия был только обычный нож. Мне его жизнь показалась более ценной, чем три жизни гопников. Понимаете?
Явский кивнул и хотел что-то сказать, но в этот момент из лаборатории вышла Ева Кайдановская – красавица-лаборантка, которую чаще называют Рыжик. Я облегчённо вздохнул и поднялся.
- Привет, Рыжик. Нам нужно поговорить об одной вещи. Друг попросил.
- Привет. Да, я в курсе, - и уже Явскому, - нам нужно поговорить в лаборатории.
- Ну, посекретничайте, молодёжь, - добродушно улыбнулся учёный.
Мы зашли в лабораторию. Здесь такое же нагромождение предметов и приборов, даже ещё больше.
- Ты уже знаешь, что Зону хотят уничтожить, - не спросила, а констатировала лаборантка.
- Да. И у меня три вопроса по этому поводу.
- Прям так сразу…. Какие же?
- Кто? Зачем? И как этого не допустить?
- Насчёт «зачем» - не знаю, - ответила Рыжик. – С Зоной связано несколько весьма прибыльных видов бизнеса – от скупки артефактов у сталкеров до продажи им списанных респираторов и прочего. С остальным проще. Но не всё сразу. Договорились?
- Хорошо. Не томи уже.
- Этот проект называется «Цепи Разума».
- Отлично. С самоиронией у них порядок.
- Не перебивай. Это генераторы, которые, расставленные по Периметру и активированные, должны уничтожить Зону. Опуская технические подробности, Цепи Разума – это энергия, которая должна опредёлённым образом резонировать с энергией Зоны и привести к коллапсу и уничтожению. Но Зону так просто не уничтожить. Расчёты независимых специалистов показали, что ответный всплеск энергии просто вынесет весь европейский континент и прокатится по планете. И что интересно – заказчики этой программы должны были знать об этом. Цепи Разума – это изначальное самоубийство. Вот что страшно.
- Как получилась утечка информации?
- Основу Цепей Разума составляет компьютерная программа. Когда человек, которому заказали эту программу, понял, к чему приведут результаты его работы – он обратился к нам. Но он – только исполнитель. Заказчик – правительство Российской Федерации. Правители Украины и Белоруссии тоже в курсе, разумеется. Но их обманули. Янукович и Лукашенко уверены, что Цепи Разума – это защитное поле, призванное блокировать радиацию и другие вредные излучения, не давать Зоне распространяться. Их убедили, что российские специалисты, при содействии украинских программистов создали нечто, способное заменить новый Саркофаг.
Украинские программисты…. Какая-то догадка на периферии сознания….
- Что конкретно я должен сделать, чтобы предотвратить этот ужас?
- Это тебе скажет Меченый. У него есть какая-то идея. Я лишь посредник и толком ничего не знаю. Он просил передать тебе этот артефакт, – сказала Рыжик.
Всё правильно, Меченый кинул мне в том сообщении, что для сборки нужен редкий артефакт. Точнее, не особо и редкий, просто, как и со многими другими вещами – то под ногами валяется, то неделями не видишь. Затем Рыжик открыла большой серо-стальной холодильник и достала оттуда артефакт «душа». Редкое и дорогое порождение аномалии «карусель», обладающее уникальными целебными свойствами.
Я положил артефакт в карман разгрузки и поинтересовался
- Ты целыми днями трудишься в лабораториях? Вас хоть гулять выпускают?
- Гулять – по Зоне?
- Ну… Типа того.
- Для экспедиций в Зону у нас есть специально обученные сотрудники….
- Ойй.… Не смеши меня… «Экспедиция» - за забор выйти, походить по лесу.
- Зона непредсказуема и опасна, - возразила девушка. – Знаешь, я даже немного боюсь её.
- А ты не бойся. Я тоже непредсказуем и опасен. Но ты же меня не боишься? – полувопросительно произнёс я, подойдя ближе к девушке.
- Нет, не боюсь. - Рыжик как-то посмотрела мне в глаза. С вызовом. Но не с агрессией, а как бы приглашающе. Интересно. По Рыжику тащится больше половины сталкеров, которые заходят на Янтарь, но, насколько мне известно, она пока ни к кому не проявляла интереса.
- Зона – это что-то непонятное, - продолжила Рыжик. – Некоторые наши специалисты даже не уверены, что она существует объективно. Они считают её порождением коллективного разума определённых людей… Сложно сказать. А ты – человек. Вполне конкретный живой организм.
- Я сталкер. Плоть от плоти Зоны. Хищное создание в дикой природе.
- Я знаю, - Рыжик буквально бросилась мне на плечи, обхватила руками и прижалась всем телом. Я почувствовал рёбрами её упругую грудь, и мышцы внизу живота приятно свело, а в ширинке стало тесно.
- Только в губы не целуй, пожалуйста, - попросил я. Он чмокнула меня в небритую щёку и спросила
- Почему?
- Ну, не надо, хорошо?
- Ладно.
Женские руки заскользили, вдоль моего тела, выискивая застёжки на комбезе и разгрузке.
- Здесь ведь повсюду видеокамеры, - сказал я. – Я чувствую себя порноактёром.
- Расслабься, здесь нет никаких видеокамер.
- Серьёзно?
- Да. С чего им тут быть?
- Да так…. – неприятные воспоминания о прошлой жизни иногда так некстати всплывают в памяти.
- Ты хочешь всё по полной программе? – уточнил я.
- Конечно, - она потёрлась головой об мою голову. – Ты такой классный. И пахнешь очень приятно….
Да, хоть кто-то оценил моё пристрастие к гигиене. Мелочь, а приятно.
- Я не могу здесь, - смущённо сказал я, чуть отстранившись. – Вдруг Явский зайдёт или ещё кто-то…. Давай лучше по Зоне походим и разберёмся, чем нам заняться.
- Да что ж вы все такие фригидные, - Рыжик тоже отстранилась. – Холодные, как айсберги.
- А ты – что, всех проверяла? – полушутливо поинтересовался.
- Нет, что ты. Просто это видно по общению. И вот тебе как будто всё равно, кто перед тобой – я, девушка, или какой-нибудь твой друг, сталкер.
- Ну, во-первых, друг – это не «какой-нибудь». Дружба – это чище и благороднее любви. Намного чище и благороднее. А во-вторых, ты права в каком-то смысле. Для меня нет большой разницы в людях по физическим признакам – я больше оцениваю поведение и духовный мир человека.… Да ёлки ж! Да, блин,
я постъядерный романтик! Поэтому, если хочешь, чтобы я тебя трахнул – не веди себя, как тупая баба из тупого журнала, а веди себя, как человек!
Я замолчал и теперь стоял относительно спокойно, наблюдая за её реакцией. Рыжик помолчала пару секунд, оценивая ситуацию. Затем поправила свои огненные волосы и сказала
- Я сейчас соберусь. Всё равно давно пора собрать кое-какие образцы. Тут недалеко есть полянка. Проводишь меня?
Конечно, я согласился «собрать образцы».
ЗОНА ВНУТРИ
Защитное двустороннее покрывало хорошо изолировало от холодной сырой травы, поэтому простудиться мы никак не могли. Стройное тело Рыжика очень красиво смотрелось на серебряном покрытии. Бледно-розовые соски задорно торчали вверх от холода и возбуждения.
- Ты капец красивая, - сказал я, проведя по мягким волосам цвета ржавчины. – Ещё бы пару татуировок – и получилась бы шикарная трэш-модель.
- А без татуировок – никак? – поинтересовалась Рыжик.
- Почему же…. Тоже пойдёт.
- Тогда приступай, - она откинулась на спину и приподняла ноги, разведя их в стороны.
Я начал снизу, интенсивно работая языком. Затем, доведя девушку до кондиции, вытянулся вдоль её тела – благо мы почти одного роста – и, повернув её на бок, приступил к главному.
- Ты такой холодный – просто ужас, - пожаловалась лаборантка. – Руки ледяные. И всё остальное – тоже. Разве так бывает?
- Ты чувствуешь – значит, бывает. Тебе неприятно?
- Нет. Мне даже нравится.
- Будет больно – скажи сразу, - предупредил её.
Но всё было в порядке. Было здорово.
- Теперь вытрись и одевайся, - посоветовал я ей, натягивая комбез. – Ты же вспотела, а на дворе не май месяц.
- Хорошо
Рыжик надела белый лабораторный костюм и сверху – защитный СПП-99М цвета хаки. Поинтересовалась
- А почему ты всё время просил не крепко обнимать?
Я закурил и ответил
- Вообще, я был ярым БДСМ-щиком с 13 лет. После каждого секса – синяки, порезы, следы удушения. Но Зона сильно повлияла на меня…. Незачем играть с болью, когда она так близко….. Теперь хочется нежности, лёгких прикосновений и поглаживаний. И к партнёрам отношение поменялось….
- Ясно. А ты мне давно нравишься, - Рыжик дотронулась до моего плеча.
- Хмм.... Ты мне тоже.
- Ясно. Дай попить.
- Да, пожалуйста, - я передал Рыжику бутылку газировки «Mountain Dew». Девушка сделала несколько глотков.
Заросли пятиметрового камыша раздвинулись, и оттуда вывалился человек в защитном костюме, как у Рыжика. Только зеркальное забрало было опущено, скрывая его лицо.
- Рыжик? – вскричал он. Из-за шлема голос прозвучал глухо и ненатурально. – Чем ты тут занимаешься? Это кто вообще?
Рыжик не ответила, но заметно напряглась. Я подтянул к себе «Вал», проверил ножи, но опасности пока не было. Вроде бы. Он неуверенно потоптался на месте – словно никак не мог решиться, правильно ли он оценил ситуацию. И внезапно закричал
- Ева! Я думал, ты такая скромная, недоступная девушка. А ты…. С этим грязным сталкером…. Я всё понял….. Ты только притворялась порядочной девушкой. Грязная шлюха! Сколько их у тебя было! Я всё понял.
- Это кто такой? – спросил я у Рыжика.
- Лаборант Блинов. У Круглова работает. Увивался за мной, но мне он нафиг не нужен.
- Ясно, - Я крикнул Блинову. – Отстань от нас!
- Так это животное ещё и говорить умеет? - «Абакан» лаборанта болтался у него за спиной, и я был уверен, что он не воспользуется ни им, ни «Вальтером» на бедре. Но Блинов начал меня раздражать.
В камышах снова зашуршало. Появился ещё один «скафандр».
- Что случилось? – поинтересовался он. По голову я узнал биолога Круглова.
- Профессор, Рыжик и этот сталкер – они тут трахаются! – заявил Блинов.
- И что? Завидуй молча, - спокойно ответил учёный.
Блинов замер на секунду и резко бросился к Рыжику.
Я не чемпион по метанию ножей. Но с такого расстояния трудно не попасть. Угол оказался удачным – лезвие не отскочило от зеркального забрала, а пробило его, проткнув глаз Блинова. Лаборант заорал, срываясь на хриплый визг, упал в грязь, зажимая рукой кровоточащую рану. Мозг, наверняка тоже был задет. Впрочем, длина лезвия скомпенсирована расстоянием между забралом шлема и лицом, так что, при желании, лаборанта можно было спасти. Вот только желания этого ни у кого из присутствующих не возникло.
Круглов наклонился к своему лаборанту и, ухватившись за рукоять, всадил нож глубже в глазницу. Смачно чавкнуло – и Блинов угомонился навсегда.
- Я знал, что рано или поздно он нарвётся, - прокомментировал Круглов, вытирая нож о скафандр Блинова и подавая мне. – Но лучше уж так, чем он бы зажал тебя, Рыжик, и был бы скандал. А так – никто не узнает…
- Никто не узнает? – спросил я. – А труп куда девать? И как объяснить?
- Зона всё спишет, - равнодушно пожал плечами биолог. – Тут недалеко «кислотный туман» - засунем труп в него. Скажем, снорки напали – мы как раз ходили снорков наблюдать – а он и упал в аномалию.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |