Нажимаю на кнопку звонка. Звонкий электронный голос канарейки еле слышен за толстой металлической дверью.
"Кто там?" - такой знакомый голос так отчетливо слышен.
Молчу. Дверь открывается.
- Ах, это ты! Какая неожиданность. Последний раз ты приходил сюда в начале января.
- Да, давно было. Прости, что редко захожу.
- Да брось, я знаю, что ты любишь одиночество. Проходи, будь как дома. Тапки у комода, выбирай любые!.
Квартира у нее была очень светлая и уютная. Правда, немного меньше моей. Но намного лучше.
"Чай, кофе?" - спросила она громко из кухни.
"Потанцуем!" - иронично ответил я, одевая пушистые тапки ярко-желтого цвета.
-Значит все-таки чай. Не твой любимый, конечно, но все равно, вкусный.
На кухне было прохладно и пахло запеченной курицей в сметане. Окна выходили на тот самый завод полимеров с яркими огнями.
"Стоит, красавец, светится!"- произнес я, подойдя к окну.
- Я привыкла уже за два года. Правда, с каждым днем его свет становится все тусклее и тусклее.
- Наверное, тучи потихоньку отступают. Хотя солнце нам обещали еще неделю назад. Жалкие обманщики.
17:00 24 мая.
- Таким количеством документов я еще не занималась. Дали срок - три месяца. Думаю, успею - Карина объясняла мне объем ее работы. - Я очень рада, что мы наконец-то работаем над одним проектом, Андрей.
- Я тоже рад. Правда - ответил я. - Мне все придется распечатывать самому. Не знаю, какая муха их укусила, но теперь они выдают все данные на цифровом носителе
- Мда-а-а... Экономят на всем.
- Ага. Завтра идешь на присягу по проекту?
- Нет, нас освободили от этой обязанности. Теперь мы можем ошибаться без риска для своих кошельков. Радует
Присяга по проекту - формальность, которую никто не любит. Для нас, главных инженеров, знать, что твоя жизнь зависит лишь от того, будут ли аварии по твоей вине на реакторах, сделанных при твоем участии до окончания гарантийного срока. Если нет - жив. Да - мертв. На сегодняшний день моя жизнь зависела от 12 реакторов. В среднем, у каждого реактора гарантийный срок варьируется от двух до десяти лет.
В отделе, где работает Карина, до недавнего времени, присяга по проекту предполагала только денежный штраф (около тысячи яузов) за ошибку, не более. И то, вот, отменили.
- Рад за тебя, Каринчик. Может и нам отменили, хотя в это смутно верится - вздохнул я.
- Пустяки, справишься, и ничего не взорвется - Карина пыталась меня подбодрить.
20:00 24 мая.
"Пойду я уже, наверное. Надо еще к Олегу зайти, распечатать все это хозяйство" - я кивнул на пол дюймовый SSD-накопитель.
- Заходи почаще, мы теперь все-таки почти коллеги - с усмешкой сказала она мне
- Я постараюсь.
- Ловлю на слове. Пока!
- До скорого. Еще спишемся!
20:05 24 мая.
Радует, что станцию метро видно издалека по большой ярко-красной букве "М". Иначе, я бы быстро заблудился в такой темноте. Еще немного и я буду дома. К Олегу схожу завтра.
Спускаюсь по лестнице в светлую подземку. Людей стало намного больше. Конец рабочего дня все-таки.
21:00 24 мая.
"Опять китайцы что-то проверяют. МП зависла. Да и почту не проверить. Даже ужин не заказать" - бормотал я, глядя на умирающий сайт "Пищепромкомбината-1".
В такие часы отключение Всемирной Паутины - редкость. Что ж, может телевидение работает?
"Ящик" я смотрел редко. 40-дюймовая плазменная панель, подвешенная на метр от пола в моем кабинете, освещала светом телеканалов мой кабинет так же редко, как я проведывал Карину.
Щелчок пульта.
"Сегодня в "Проксима-центр" подписали проект о создании второго в истории компании такого крупного термоядерного реактора на экспорт в Китай. Послушаем речь президента компании." - милая девушка - робот монотонно читала речь на новостном канале.
"Это событие для нас очень важно. Оно важно для всей страны. Больше пока я ничего сказать не могу. Проект наполовину секретен, и для широкой прессы останется в тени. Все ради абсолютной безопасности" - в своем стиле с мерцающего экрана говорил Кондрашов.
Так. Стоп! Какая к черту секретность? Всегда прессе были доступны все характеристики наших проектов, даже фотографии деталей. А сегодня, вдруг и "наполовину секретно".
Необыкновенная странность этого заявления сводила меня с ума. Нужно срочно написать Карине. Чёрт! Ни Интернета, ни мобильной связи! Что за совпадения? А, может, все не случайно?
"Необходимо срочно распечатать, срочно, срочно!" - говорил я сам себе, мотаясь по комнате, - "А там уже разберемся, что за секретность."
Интересно, что завтра будет на присяге. Думаю, все объяснят. А пока нужно успокоиться. Может, это требование Китая. Спокойствие, старик. Завтра все прояснится...
23:30 24 мая.
Погладив рубашку к завтрашнему утру, не перестаю смотреть на монитор компьютера, в надежде, что Интернет таки включат. Прошло уже три с лишним часа, но так ничего и не заработало.
Выключаю утюг, аккуратно вешаю рубашку на спинку стула в кабинете.
Желудок требует еды. Что ж, я тоже не прочь что-нибудь перекусить. Включаю чайник.
"Если гора не идет к Магомеду, Магомед идет к горе" - с усмешкой напеваю я, открывая холодильник. Неплохо - есть томаты и немного куриных яиц. Яичница с томатами! Решено!
Минут через 10 квартира уже наполнена вкусным ароматом свежеприготовленного ужина, перебитым нотками бергамота. Хороший ужин - вкусный ужин!
6:50 25 мая.
Довольно странно просыпаться намного раньше будильника. Такое со мной бывает нечасто - либо перед сдачей проекта, либо перед присягой. Сегодня присяга.
Жутковатая вещь. За пять лет в компании смерть за ошибку постигла уже четверых. Процент небольшой, но все равно страшно осознавать это наказание. Хотя, наверное, справедливо. Недавний взрыв уничтожил целый город в Сибири - около 50 000 жертв. Реактор эксплуатировали около года. Комиссия после взрыва обнаружила отклонение излучения свободных протонов от нормы почти втрое. Главный инженер сразу сознался в том, что не учел формы реактора - вместо цилиндрической области реакции он рассматривал сферическую. Наказание привели в исполнение на следующий день, рано утром.
На завтрак чай с рисовым печеньем. Надеваю свежую рубашку, пиджак, брюки. Галстук? Сегодня ты мне не нужен, отбрасываю обратно в шкаф.
Странно, я не проверил работу Интернета. Исправляюсь. Пока Windows грузится, подошел к окну. Серое небо и тускло горящие фонари уличного освещения. Дождь. Придется взять зонт.
Интернет работает частично. Только почта.
Входящее письмо. "Проксима-центр"
"В связи с началом Вашей работы над новым проектом, директор компании подписал график вашего НЕОБЯЗАТЕЛЬНОГО рабочего дня на следующие три месяца: Понедельник-Пятница. с 13:00 до 15:00. А также размер оклада на ближайшие три месяца: по 120 яузов еженедельно. --Конец письма--". Кэти
Я немного удивился. Заработная плата повысилась почти вчетверо. Да и на работу можно в принципе не ходить. Никогда такого не было. Максимум был при работе над предыдущим проектом – тогда заработную плату повысили в два раза. Спасибо, Кэти...
8:57 25 мая.
"Просим участников собрания собраться в зале для конференций. Скоро начнется собрание" - приятный женский голос из динамиков доносился откуда-то сверху. Я стоял напротив конференц-зала на пятидесятом этаже совершенно один. Удивленно осматриваясь, я не обнаружил ни одной живой души вокруг. "Неужели акт присяги теперь остался только для главных инженеров?" - про себя думал я.
Не успел я как-либо объяснить сам себе это странное явление, как часы пробили девять. Пора.
Огромный зал с высоким потолком и богатым убранством радовал глаз. напротив двери, в дальнем краю круглого стола уже сидел Николай Абрамович. Увидев меня, он встал и поприветствовал простым жестом - поднял руку вверх. Я сел. Дверь позади меня захлопнулась, освещение чуть померкло.
- Андрей Алексеевич, я прошу Вас, во первых, меня не перебивать. Во вторых, выслушать все предельно внимательно. Повторять я не собираюсь. В-третьих, отвечать на мои вопросы четко и односложно. Протокол присяги записывается в режиме реального времени.
Я начал волноваться не на шутку. Всегда присяга проходила при полном составе руководства. Да и без вступительных речей директора.
- Итак, приступим. Старший инженер Фуримов! Вы выбраны открытым голосованием вчера, 24 мая, на пост главного разработчика модели управляемой термоядерной реакции в реакторе СКТЯР-2 для СКТЯЭ, поставляемой на экспорт в Китай. Так?
- Да.
- С этого момента. Повторяю, с ЭТОГО момента вы обязаны соблюсти следующие три правила компании для начала работы над проектом СКТЯР-2!
Странно, всегда было одно. Вот же черт.
- Первое. Ни при каких обстоятельствах до завершения проекта не разглашать данные, чертежи, схемы, эскизы проекта абсолютно никому на этой планете, кроме сотрудников нашей компании. Второе. До завершения Гарантийного срока эксплуатации данного реактора любая авария на СКТЯР-2 по Вашей прямой или косвенной вине приведет к незамедлительному выполнению статьи пункта 13 нашего Кодекса Права, то есть Вас ждет смертная казнь через расстрел. Гарантийный срок в 10 лет для данного конкретного ректора СКТЯР-2 установлен руководством и изменению не подлежит. Предписание - работать на совесть.
Приплыли. 10 лет. Это слишком много. Мысли в голове перемешивались с тревогой и неуверенностью. Я уже подумывал отказаться от проекта. Наплевать на деньги, на чертовски легкий график службы. Наплевать. К такой ответственности с нынешним уровнем развития физики термоядерного синтеза я пока не готов.
- Третье. И самое важное. Отказаться от выполнения данного конкретного проекта запрещено. Примечание! - При нарушении первого и последнего правил этого списка вместе или раздельно вы попадаете под действие статьи пункта 13 нашего Кодекса Права. Вам все понятно, Фуримов Андрей Алексеевич?!
- Да.
На самом деле ничего не понятно. Два правила, которых никогда не существовало, появились из ниоткуда. Обратной дороги нет. Я ничего не понимаю.
Выйдя из конференц-зала, я почувствовал легкую слабость и головокружение. "Соберись старик, все хорошо будет, пустяки, справимся" - внушал я себе, сопротивляясь внутреннему расколу сознания. Глубокий вдох... Идем...
10:30 25 мая.
Олег жил в шести кварталах от меня в доме среди заброшенных строений бывшего кирпичного завода. Жуткое место. Он - мой хороший друг, работает со мной в компании менеджером по связям. Пишет ПО для роботов. Познакомились мы с ним в буфете чуть менее четырех лет назад. Тогда он заказал одинаковый обеденный набор, как и я. Меня это смутило, и я решил "разобраться". Мы часто с ним вспоминаем этот день, начиная с которого, мы неразрывно дружим.
Решив ничего ему не рассказывать про сегодняшнюю присягу, я постучался в дверь. Его квартира находилась на первом этаже. Олег распахнул дверь и широко улыбнулся -
"Привет, Алексеевич! Давно не виделись! Проходи, будь как дома! Сейчас чаю хряпнем, поговорим! Эх, столько накопилось за эти дни. Залетай, не тормози!"
В квартире было прохладно и светло. Деревянный пол поскрипывал.
- Здорова, Олег! Я к тебе по делу. Нужно много-много распечатать. У тебя время и средства имеются?
- Конечно, друг. Всё есть. Давай сюда свой носитель, я поставлю на печать, а ты пока поставь чайник, хорошо?!
- Хорошо. Таблица для печати в папке "инфа для гемора" в корне диска.
Я свернул на кухню и включил чайник в сеть. Из окна был вид на сгоревшую церковь. Год назад несколько человек собирались построить храм и возродить религию в нашей стране. Первое у них почти получилось. А второе... Религия как явление в России и Китае вымерло. Она не была запрещена государством, ее просто не было. Совсем. В странах Третьего Мира остатки культа предков и поклонение идолам еще кое-где сохранились. Я - закоренелый атеист, и меня эта тема особо не волновала. Церковь была почти построена, но ее сожгли другие люди, которым религия была противна. Баланс был восстановлен.
- Год уже прошел, а эту сгоревшую рухлядь всё никак не уберут! - ворчал Олег, вернувшись. - Весь вид портит. А ночью так вообще страшно...
Мы просидели за столом около двух часов, пока писк принтера не прервал наш разговор.
"Большой объем. Сумка нужна? В охапке не утащишь!" - подмигнул Олег.
- Да уж. Нужна. Тут много.
- Новый проект?
- Да, на три месяца. Сверхкрупный реактор для экспорта в Китай
- Колоссально!
Олег аккуратно поместил все распечатанное в сумку, застегнул молнии на всех карманах и передал ее мне.
"Тяжелая, зараза", -, говорю я Олегу, симулируя наступившую усталость.
- Приколист. Донесешь, по дороге не бросишь. Диск не забудь.
- Сколько с меня?
- Нисколько. Глупый вопрос.
- Но...
- Никаких "но"! Андрей, не будь капиталистом, просто радуйся халяве!
- Хорошо, спасибо тебе, выручил, друг.
- Обращайся!
- До встречи, как-нибудь заскочу еще на неделе
- Пока!
Дверь захлопнулась. Я взял ценную ношу в правую руку и медленно пошел к станции метро. Олег был прав - по дороге сумку я не брошу. Ни в коем случае.
15:55 25 мая.
Вернувшись домой, я направился в свой кабинет. Кинув сумку на стол, включил ящик. Ожидая ежечасовых новостей на центральном канале, я начал распаковывать сумку. Несколько наспех сделанных книжек-справочников без обложки содержали справочные данные и физические погрешности для каждой конкретной модели микрореакции. Множество чертежей местных видов, сечений, разрезов множеств деталей и сборочных единиц. Но это всё разнообразие пока мне не нужно. На данный момент меня интересовал главный чертеж. "Наверняка С0 формат!" - думал я.
"Здравствуйте, с Вами Информационная программа "Новости каждый час" и ее ведущая Милона Дэнвис." - приветствие телеведущей отвлекло меня.
Стандартные пять минут короткого обзора жизни города за этот день. Ни слова про "Проксима-центр". Может, это и к лучшему. Одно радует - уличное освещение теперь будет работать круглосуточно.
Радуясь наступлению примитивного, но всё-таки дня на улице, я подошел к окну. Непривычно было наблюдать город таким светлым в такие ранние часы.
"Что же будет, когда вернется солнце?" - спрашивал я сам себя. - "Нужно будет заказать клевые темные очки, тем более что они сейчас копейки стоят. Ах, не копейки, а микрояузы!"
Вернувшись в кабинет, я начал закреплять главный чертеж на деревянной стене напротив письменного стола канцелярскими кнопками. Шесть стен в моем кабинете - простор для творчества. Сейчас такая планировка довольно популярна ввиду необычности и удобства.
Я ошибался. Формат чертежа оказался в полтора раза больше мною предполагаемого - вместо С0 - Д4. Наспех закрепив толстый типографский ватман на стене, я достал с антресоли большую настольную лампу и закрепил ее в держателе на потолке. Светло и удобно.
17:00 25 мая.
Уже более 20 минут осматривая полную схему будущего СКТЯР-2, я не заметил чего-либо уникального, новаторского. Всё стандартно, только намного более крупное. Эскиз, что мы с Кариной рассматривали несколько дней назад, был сильно похож на этот окончательный чертеж проекта. Поэтому все основное было знакомо. Тем лучше для меня.
Эскизы всегда выдают кандидатам на место главного инженера будущего проекта еще за неделю до выборов. Если кандидат поймет, что не справится, он может отозвать свою фамилию из выборного списка. Таким образом, компания практически полностью исключает случай "кота в мешке" для будущего инженера. Наша обязанность - качественно выполнить то, что задано компанией. Обязанность компании - заранее предоставить нам то, что мы будем обязаны выполнить. Справедливо.
Немного удивившись незатейливости большого реактора, я вспомнил вчерашний выпуск новостей и сегодняшнюю присягу.
"Почему секретно?" - этот вопрос не давал мне покоя. Теперь я был практически уверен, что это условие выдвинул Китай - для якобы безопасности.
Сигнал входящего сообщения МП заставил отвлечься от раздумий на тему проекта.
Карина.
- Можно, я приду к тебе? У меня есть вопросы по поводу работы. И не только.
Я поспешил ответить.
- Конечно. Разрешения спрашивать совсем не обязательно же. Приходи.
- Хорошо, я скоро буду. Готовь чай и музыку. Вечер будет веселым
Оффлайн.
Забавно.
17:30 25 мая.
"Старик, да ты совсем накипью покрылся" - говорю я, осматривая блестящую внутреннюю поверхность чайника. Вода в последнее время стала жесткой. Очистители на водозаборных станциях в южной части города постоянно устаревают в связи с высокой загрязненностью грунтовых вод - высокий уровень радиации и множество химических примесей. Несколько "грязных бомб" было сброшено на бывший Париж несколько десятилетий назад. Воздух и верхний почвенный слой грунта очистить вполне легко. Но воду в пограничных с городом рек, озер отфильтровать полностью за один раз невозможно. Это очень дорогостоящий и трудоемкий процесс. Намного дешевле очищать воду на местах, что и делают вполне успешно.
Включив чайник, начинаю искать робота-уборщика. Пульт управления я потерял уже давно, поэтому "вызывать на работу" дистанционно сей чудесный механизм стало невозможным. Робот обычно любит "прятаться" под диваном или просто в углу. На этот раз он забрался под холодильник.
Вытаскиваю тяжелый металлический толстый "блин" ярко-оранжевого цвета шваброй. Почуяв присутствие "хозяина" робот "просыпается" и отправляется "подметать и мыть", недовольно попискивая.
В таких "домашних" устройствах нет батареи. Вместо нее - микроскопическая атомная электростанция. Непрерывное время работы эти устройств - около пятисот лет. Впечатляюще. К тому же, они на этот день - единственные механизмы, работающие на энергии распада тяжелых ядер. После окончания Третьей мировой Россия, Китай и большинство стран Третьего мира подписали "Главное Бессрочное Правило". Оно запрещало всякое проектирование и сооружение реакторов, где происходил бы контролируемый распад радиоактивных элементов, мощность которых превышала бы тысячу ватт и размер условного спичечного коробка. Нарушение влекло за собой потерю ликвидацию государства, как явления и перераспределение его территорий между соседними странами в равном соотношении. Это Правило, созданное "во имя глобальной безопасности" нарушалось лишь однажды. Полгода назад Кодерчилипос - микрогосударство Латинской Америки все-таки соорудило АЭС мощностью в несколько мегаватт. Мировую комиссию не убедили мирные намерения руководства страны по внедрению "мирного атома" в энергетику их государства. Наказание не заставило себя ждать - статус страны был ликвидирован, немногочисленное население было расселено, а территорию поделили пять пограничных стран. АЭС была вывезена в Антарктиду и уничтожена вблизи Южного Полюса.
"Будто реакторы, хранящие в себе реакцию слияние легких ядер в более тяжелые, более безопасны. Бред. Их мощность при тех же размерах и затратах по сравнению с бывшими реакторами, работающими на радиоактивных веществах, была в сотни раз выше" - думал я, пристально смотря на снующего по ковру гостиной моего уборщика. Единственный весомый аргумент Мировой комиссии - для взрыва нужна некоторая энергия активации, а она колоссальна. Поэтому опасность термоядерного реактора намного ниже традиционного ядерного. Что ж, это правда. Любой термоядерный реактор запускают колоссальной "искрой" - разрядом электричества в тысячу вольт и двенадцать миллионов ампер, затем сверхсильное магнитное поле начинает «удерживать» плазму. А потом только и успевай "подавать воду". Именно только воду, а не гелий. Монотопливо намного более дешево, но энергия активации для начала реакции дейтерий-дейтерий во много раз больше, чем для реакции дейтерий-гелий. В итоге все равно выгодно. КПД радует - более 200 процентов. Раньше законы термодинамики открыто запрещали нам эту цифру. Но сейчас и время другое, и физика другая. Лишь эволюция пока остается непоколебимым понятием, некой вечной аксиомой нашего мира.
Увлекшись воспоминаниями вечерних лекций во время первых месяцев работы в компании, я не заметил, как прошло уже двадцать минут. Робот-уборщик уже давно все вычистил и вынес мусор, а теперь спокойно отдыхает в неизвестном мне месте.
Стук в дверь. Наверняка, Карина.
"Открыто!- громко говорю я.
"Что же это ты не закрываешься, вдруг полисмены, хулиганы зайдут неожиданно" - Карина шутила в своем стиле, доставая из тумбочки серо-зеленые тапочки.
- Бояться их нет смысла.
- Не думаю, за вчерашний день двадцать ограблений в городе.
Новое время, старые проблемы.
- Ты разве смотришь ящик? Никогда не видел его у тебя включенным
- Неудивительно, ты бываешь у меня очень редко. Иногда просматриваю новости. Интересно все-таки.
- Иногда... Я вчера вот посмотрел впервые за несколько лет. Порадовался. Да еще и присяга сегодня. Сплошная радость.
- Отменили?
- Если бы, все намного интересней. Достань кружки, пожалуйста. За чаем все расскажу.
- Твоя полка с посудой так высоко прибита, что я иногда боюсь что-нибудь разбить. Такая неуклюжая все-таки.
- "Шутник, ты, Каринчик.
За чаем я рассказал Карине все, что произошло за последние два дня. Про те новости, про ужесточившуюся присягу, про все, что меня насторожило. В конце рассказа еще и добавил свою версию всей этой большой странности:
- Но, думаю, это всё "шутки" Китая - импортер все-таки.
- На новости даже не обращай внимания, иногда они готовы рассказывать еще те сказки ради примитивного рейтинга. А вот присяга... Я удивлена, что всё так теперь строго. Прям баланс какой-то. Одним уменьшили ответственность, местами и вовсе сократили, другим увеличили. Странно, однако.
- Ничего, прорвемся!
- Конечно, без сомнений. Постой, у тебя были подозрения на изменения конструкции реактора. Отсюда, ты говорил, и секретность. Поподробнее расскажи.
- Это всё Китай, я теперь думаю. Но сначала я предполагал, что эскиз будет сильно отличаться от окончательного проекта. Оказалось - нет. Разве что масштаб укрупнили, и полотно побольше сделали.
- Ясно, но чертеж все-таки надо внимательнее посмотреть. У меня эскиз и окончательная версия - копии просто.
- Круто!
Мы еще немного поговорили о работе и быстро переменили тему разговора на более приятную и повседневную.
- Скоро, говорят, тучи таки разгонят, очистят атмосферу от всякой грязи, будет солнце и намного теплее - подняв взгляд вверх, Карина говорила мне эту фразу уже в десятый-сотый раз. Но ее слова были проникнуты таким теплом и такой надеждой, что слушать мне их хотелось бесконечно долго.
- Надеемся. Тогда годика через два поедем на юг, в Испанку. Там море.
Испанка - разговорное название области нашей страны, территория бывшей Испании. Конечно, ассоциации с этим словом у меня не совсем теплые, но название прижилось.
- Ловлю на слове, Андрей. Память у меня хорошая, сам знаешь - тихо сказала Карина, застенчиво улыбнувшись.
- Мечты, мечты! Как в Китае дела с погодой не знаешь"
- Вот что значит не смотреть хотя бы иногда телевидение. Не слушать хотя бы иногда радио. Не посещать хотя бы иногда новостные сайты. Андрей, ты дезинформирован по своей же вине и лени.
Карина пыталась злиться, но это у нее совсем не получалось.
- В Китае намного активнее "разгоняют тучи". Тратят больше денег на улучшение погоды в небе, чем на решение проблем ее негативного влияния уже на земле. А у нас... Молодцы какие, посыпали тротуары блестящим песком. Потратили миллионы. На эти деньги они же могли бы намного "приблизить" Солнце. А в Китае уже железно обещают более или менее солнечную погоду через два месяца.
- Нам все равно перепадет. Китай старается за всю планету, а облака на месте не стоят. Радует, что мусора в атмосфере сейчас постоянное количество и рано или поздно его полностью очистят.
- Если даже это и произойдет, то Китай скорее всего введет налог "на Солнце" для жителей других стран.
- Я, да и не только я, многие готовы платить по два-три яуза в день за то, чтобы было тепло и светло.
- Ты, конечно, прав. Еще нам нужно будет платить за новый тротуар тогда, когда погода наладится.
- Зачем?
- Элементарно просто. Нынешний будет просто ослеплять нас. Ничто не вечно. Не сломается, так навредит.
Карина была права. Что не сломается, то навредит. Со временем. Обязательно.
20:00 25 мая.
В кабинете от трех источников освещения - "плазмы", настольной лампы, прикрученной к потолку и уличных фонарей было очень светло. Карина села за мой письменный стол и отвернула взгляд в окно. Глядя на нее, я совершенно необдуманно выпалил:
- А пошли завтра в кино. Не важно, на какой фильм и в какое время.
Карина моментально улыбнулась, не отводя взгляда от окна. Я подумал, что она давно ждала каких-либо решительных действий от меня, так как удивления на ее лице я совершенно не увидел. Мы были слишком давно знакомы, чтобы наши отношения оставались на таком же примитивном уровне дружбы и взаимовыручки, как и в первые дни.
- Я подумаю. Обязательно.
Даже такой ответ меня радовал. Где-то внутри будто запустили реактор, долгое время не работающий. С этого момента решительных действий и слов со своей стороны я уже не боялся.
- Я, наверное, пойду. Работы много. Да и тебе мешаю, наверное. Карина задвинула кресло в нишу стола и уже собиралась уходить.
- Я провожу. До метро.
Черт, да я бы проводил тебя до самого порога твоей квартиры, если бы мы жили чуть ближе.
- Не нужно.
- Я настаиваю.
Пора ломать мою трусость и ее привычку "уходить по-английски".
20:30 25 мая.
Пучки фотонов холодного электрического света многократно отражались и преломлялись от тротуарной плитки, "прокачанной" кварцевым песком. Было свежо и немного дождливо. Вдалеке на фоне насыщенно-черного неба отчетливо виднелись разряды молний. Гроза.
До станции метро оставалось около ста метров. Все это время мы шли молча.
"Непривычно идти по этой дороге не одной" - Карина нарушила тишину.
- Да. Непривычно и мне. Но так приятно. Одиночество - печальное явление. Я начал понимать это лишь недавно.
- Тебе оно всегда нравилось. Я уже привыкла. А теперь такие неожиданные действия с твоей стороны. Похвально. Ты исправляешься, и мне это нравится.
- Рад стараться.
Минут через пять мы уже стояли у платформы и ждали поезда, играя в нашу любимую игру. Взгляд Карины способен был испепелить меня за мгновение, но я держался.
Сигнал приближающегося состава отвлек нас. На этот раз ничья. Карина смущенно улыбалась, пожимая мне руку. Я не удержался и крепко обнял ее, будто наша встреча - последняя.
Через пару минут, мысленно провожая поезд, я шел к выходу наверх. День сегодня определенно удался.
21:10 25 мая.
Направляясь домой, я зашел в небольшой магазин напротив станции метро, купил бутылку "Heineken" и пару пачек сухариков. Немного любимого пива не помешает сегодняшней работе.
Начался дождь. Под негромкие раскаты грома он стучал по крышам домов и дороге, ежеминутно усиливаясь. Я ускорил шаг - под дождем в наше время гулять небезопасно (он немного радиоактивен). Тем не менее, придя домой, пришлось выпить таблетку "Антирада" и отправить куртку с джинсами в стирку.
23:00 25 мая.
Дождь лил, не переставая, уже два часа. Постоянно выла сирена, предупреждающая об опасности радиации. По дорогам активно сновали машины-дезактиваторы. Унылая картина подчеркивалась потухшими фонарями. Давно такого не было.
Плотно закрыв окна и занавесив жалюзи, я продолжил работать над первичными расчетами. Те данные, что я снял с эскиза, абсолютно не пригодились и лежали теперь в корзине в углу напротив стола. Мой компьютер временно переехал на письменный стол. Попутно устанавливая на него необходимое ПО, я пробежался по новостным и информационным сайтам. Одна лишь новость про наш будущий реактор. Он будет построен на берегу безымянного озера в тридцати километрах от столицы Китая. Что ж, озеро поблизости - это очень хорошо (топливо рядом, нет вторичных затрат на транспортировку).
03:10 26 мая.
Пятая... Или уже шестая чашка кофе? Неважно. Первичные расчеты были практически закончены.
Активная зона формы огромного тора, габаритный внешний диаметр которого составлял 470 метров. Толщина стенок активной зоны была пять с половиной метров, что позволяло в случае аварии удержать плазму внутри зоны на время около 2 минут. Стенки были сделаны из сплава стали, титана и железобетона, армированного закаленной сталью. Материалы вполне дешевы, но надежны. Изнутри стены покрыты протонно-нейтронным отражателем из сплава графита с бериллием толщиной 10 сантиметров. В принципе, протоны и нейтроны успешно "откидываются" сверхсильным магнитным полем, но отражатель все-таки необходим для абсолютной безопасности.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 35 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |