- Ты живешь и работаешь в Англии. А я живу и работаю в Германии. - Грустно сказал Том.
«Он прав. Он чертовски прав. Я родился в Англии и не могу жить без вечных дождей, скучаю по Темзе. Лондон - мой родной город. Да, я с таким же успехом смогу жить и работать в Берлине, но как же без утреннего смога?»
«Меня держит Берлин. Уехать из Германии, это практически начинать заново всю карьеру. Я не смогу. Даже если я и вырвусь из любимого города, я не протяну долго...»
- Это все же не разные планеты.
- Пол-Европы и Ла-Манш.
- С каких это пор ты стал пессимистом? - Спросил Вильгельм, зная, что Томас прав.
- Я реалист.
У обоих на душе было грустно.
- Слушай, у меня есть предложение. - Неуверенно начал Том. - Ведь нам необязательно садиться на разные самолеты уже в Лиме. Как на счет того, чтобы сначала полететь... Ммм... До Нью-Йорка?
- Прощаться потом будет еще больнее. Но я согласен. А из Нью-Йорка в Париж. А дальше я полечу на север, в Англию, а ты в Германию. - Том был рад, что Билл принял его предложение. Хоть что-то успокаивало.
- Вообще, Билл, чего мы раскисли? - Вдруг начал улыбаться Том. К нему опять вернулось его вечно хорошее настроение, чему Вильгельм был рад. - Как два идиота, черт возьми. Грустим над сокровищами!
__________________
Непоправима только смерть (с) Довлатов
03.08.2009, 23:50 #332
[Маришка]
shut up, dude! I wear heels bigger than your dick.
Регистрация: 17.12.2007
Адрес: [Оф. бета]
Сообщения: 3,997 глава 17. окончание.
- Резонно, но мне это все не нужно. А тебе? - Том задумался.
- Мне тоже. Деньги у меня есть, тем более что через месяц я планирую «заглянуть» в Рим.
- Хорошо, что хоть на Ватикан не претендуешь. - Пробормотал Вильгельм, решив, что от этого хобби Тома надо избавлять.
- Да зачем мне Папа Римский? - Удивился Каулитц, который точно знал, что из всех мужчин на планете, его интересует только парень, сидящий рядом с ним.
- А зачем тебе Рим?
- Ну, ты же говорил, что я давно не был в музеях... - Усмехнулся Том, хотя «наведаться» в Италию хотел уже давно.
- Ты хочешь ограбить музей?
- Да я возьму несколько полотен, а потом верну. - Просто ответил Каулитц, довольный произведенным эффектом.
- Смысл? - Поинтересовался Вильгельм и зевнул.
- Разнообразить мою скучную, повседневную жизнь. За что-то крупное я браться не хочу, это надо было тогда, когда мне девятнадцать было, проворачивать...
- да уж, странные у тебя понятия о скуке.
- Знаешь, если один раз попробовал - уже не остановишься. Это как зависимость. Я бы пригласил тебя с собой, но начинать надо с банков.
- Ты предлагаешь мне стать вором? - Ужаснулся Вильгельм.
- Только если хочешь.
- Я об этом всю жизнь мечтал! - С сарказмом ответил Билл.
- Мое дело предложить... Кстати, как на счет того, чтобы переночевать здесь?
- Среди трупов?
- Они уже давно заморожены. - Том встал, убрал одну мумию с ложа и жестом пригласил Билла.
- Ни за что! Мало того, что мы ночуем в гробнице, так еще и спать там, где уже три века лежал чей-то труп!
- Как хочешь. Зато тут мягко. - Каулитц устроился на мягком ложе, положил голову на подушку и блаженно прикрыл глаза.
- А что ты предлагаешь мне? - Поинтересовался недовольный Билл, обходя стороной валяющуюся мумию.
- Могу предложить тебе лечь на меня. - Сказал Каулитц, даже не подумав. Просто озвучил свое желание.
- Ты серьезно? - Ошарашенный Билл смотрел на Каулитца, который удобно развалился на ложе.
- Да. И только можешь не начинать говорить мне, что это неправильно, неэстетично и все такое?
- Я тяжелый. - С сомнением проговорил Билл. Ему хотелось лечь к Каулитцу, но что-то все же удерживало.
- Учту. Ты хочешь или нет? - Тут же спросил Каулитц, даже приоткрыв один глаз.
«Да, конечно, я хочу! Но... Черт возьми, я просто не могу это сделать. Это... Неправильно? Хм. Надо попробовать разобраться в себе. Быстро и точно. Что мне останавливает, если я этого хочу? Моральные устои? Ведь все же это не невинные объятия, хотя... Что такого в том, что мы просто вместе полежим? Черт, ну почему я такой трус и бегу от самого себя и своих желаний? Почему я боюсь того, чего хочу? Да, я просто боюсь исполнить свое желание, но хочу этого до дрожи. Ведь хочу же! И я могу сколько угодно говорить себе, что для меня это ничего не значит, хотя прекрасно знаю, что значит, и очень многое! Черт, да я ему завидую, потому что он так открыто выражает свои желания! Все. Стоп. Ничего страшного не произойдет.»
- Хочу. - Неуверенно ответил Билл, делая шаг вперед. Том улыбнулся ему и протянул руки.
Вильгельм вдруг целиком оказался на теплом теле и тут же сильно смутился. Краска залила все его лицо, шею и даже уши. Такого с ним не случалось никогда. Сердце бешено билось, отстукивая беспорядочный ритм так громко, что казалось, что слышно даже в джунглях.
- расслабься, Билл. - Тихо прошептал Том в ухо Биллу, от чего оно загорелось. От шепота по всему телу брюнета пошла дрожь. Каулитц чувствовал это и тихо млел, понимая, что чувствует аристократ.
- Не могу. - Ответил Вильгельм, замирая, когда теплые ладони оказались у него на талии. Ощущения были настолько новыми и приятными... Пришлось закусить губу и сдержать рваный выдох. Вдруг стало жарко.
- Я тебя не съем. - Попытался успокоить Каулитц, но мозг Билла воспринял это в настолько извращенном варианте, что тому стало стыдно, за свою фантазию.
- Ты меня успокоил.
Вдруг как-то так вышло, что Билл уткнулся носом уже в щеку Тома, от чего он страшно смутился. Щека была шершавой, но удивительно приятной, а горячее дыхание обжигало. Оно было таким же неровным, как и у самого Вильгельма, что вызвало у него улыбку. Уверенность потихоньку возвращалась к брюнету. «Он чувствует почти тоже самое, что и я. Просто скрывает это.» - Эта мысль привела Билла в какой-то странный восторг.
Том понимал, что вряд ли сможет контролировать себя долго, так как близость брюнета кружила голову. Осторожно запустил руки под футболку Билла, на что тот вздрогнул, но ничего не сказал. Кожа была поразительно гладкой и теплой. Каулитц понимал, что сейчас переходит границу, но не мог с собой ничего поделать. Слишком долго сдерживался. Осторожно прикоснулся губами к щеке Билла, понимая, что самоконтроля остается все меньше. Вдохнул аромат его кожи, и заставил себя отстраниться.
«Я могу потерпеть. Пока еще рано. Я могу, могу, могу!» - Убеждал себя Каулитц, поглаживая поясницу брюнета и млея от ощущения его кожи. До этого с ним такого не было.
Билл стиснул зубы, изо всех сил стараясь дышать потише, но руки Тома выбивали все связные мысли из головы, оставляя только кровь тяжелым молотом стучать в висках.
- Т-том... - С запинкой сказал он, даже не зная, что говорить.
- Извини. Я не сдержался. - По-своему понял Каулитц слова брюнета, но руки убрать не смог. Хорошо хоть заставил их не гладить поясницу, а просто лежать, не сжимая нежную кожу.
Вильгельм проснулся под тяжестью Каулитца и довольно улыбнулся. Затем его улыбка медленно сползла с лица, так как он почувствовал что-то твердое, упирающееся ему в бедро. Хотя сам он был точно в таком же состоянии. Стало жутко стыдно, он покраснел до кончиков ушей и попытался выбраться из-под Тома. Бесполезно.
- Доброе утро. - Хрипло поздоровался Том, довольно улыбаясь. Ему, в отличие от Билла стыдно не было.
- Доброе. Кажется, это я должен был спать на тебе, а не ты на мне.
- Просто мне больше нравится быть сверху. - Пошло ответил Каулитц, от чего Вильгельм смутился и попытался вылезти.
- Может, ты с меня слезешь? - Поинтересовался брюнет, хотя он хотел этого меньше всего. Лежать под Томом было приятно.
- Мне и так нравится. - Честно ответил Том.
- Мне тоже, но все же... - Каулитц обрадовался тому, что брюнет все же признался, что ему нравится и с сожалением поднялся с теплого тела.
Покидали гостеприимное место все же с грустью. Вильгельм старался не думать о том, что мечта всей его жизни...
Вдруг Том вскрикнул:
- Билл! Иди сюда! - Каулитц смотрел на брюнета горящими глазами и тыкал в мумию, сидящую на троне.
- Симпатичная. - Осторожно сказал Билл, не понимая, что от него хочет чуть ли не подпрыгивающий Том.
- Да не мумия! Посмотри, что у нее в руках!!!
Вильгельм натурально потерял дар речи. В руках у нее лежала пожелтевшая бумага. Он трясущимися руками развернул ее и чуть не уронил. Это была карта, на подобие той, что привела их сюда, с семейным гербом. Значит, путь к сокровищам все еще не утерян! Глава 18.
«А ведь мы могли просто пройти мимо. Вернуться домой, стараясь не вспоминать о неудачной поездке. Я бы открыл новое дело и вычеркнул бы свою мечту из памяти. И все это - только из-за того, что я не повернул голову. Как же глупо человек может сломать свою жизнь...» - Думал Вильгельм, подавляя в себе желание броситься на Тома и чуть ли не расцеловать его. Драгоценная бумага грела руки.
- У тебя такой вид, будто ты только что выиграл Оскар. - Сообщил Том, не зная, что Оскару Билл бы обрадовался во много раз меньше, чем этой карте. Подумаешь, статуэтка...
- На кой черт мне этот Оскар? - Все же заставил себя говорить брюнет. Затем он сел прямо на трон, где недавно была мумия. Даже не возмущался, потому что его сознание было полностью занято двумя картами - старинной и бесценной, и новой, которая стоила двадцать долларов.
- А я бы не отказался... - Мечтательно протянул Каулитц. Вильгельм не захотел расстраивать Тома, поэтому не стал сообщать, что Оскар он вряд ли когда-нибудь получит.
- Иди сюда, будем разбираться.
Разобрались достаточно быстро. Местность почти не изменилась, спустя триста лет. Семейные реликвии Ротшильдов ждали их в одном из самых труднодоступных мест джунглей.
- Какого черта карта оказалась в руках у той красавицы? - Спросил Том, когда они поднимались по вонючему коридору вверх.
- У меня есть небольшое предположение. Думаю, Ротшильд каким-то образом подружился с местными жителями. Что, в принципе, возможно, и попросил их спрятать карту у себя в гробнице. Он рассчитывал вернуться и забрать все, но не успел. На этот случай он и придумал две карты, чтобы после него уже никто никогда не забрал сокровища. - Пояснил Билл.
- Неплохо. Только меня смущает, что мы оставили богатства индейцев внизу.
- Ты хочешь сказать, что готов вернуться и тащить все с собой? - Тут у Тома сверкнула неприятная догадка.
- Билл, а как же мы вывезем из страны все твои реликвии и мои алмазы? - Вскричал он, останавливаясь.
- Я все продумал, успокойся. - Ответил Вильгельм. - Мы отметим точку на карте, вернемся в Лиму, а там я просто куплю эту землю.
- Купишь? - Переспросил ошарашенный Том.
- Куплю. А что, в стране кризис, я предложу неплохие деньги, тем более что эти места все равно никому не нужны. Для меня это не будет большой потерей, зато стану законным владельцем земли и, соответственно, всем, что на ней находится. Если это опять будут захоронения, то сначала вывезу все, что мне надо, тихо и бесшумно, а потом весь мир будет греметь о найденных захоронениях древних индейцев. Ученые в восторге, музеи с руками оторвут все, что там найдется. Вот так. - Спокойно объяснил Билл.
- А если не продаст?
- Куда денется? Во-первых, я знаком с президентом Перу. Во-вторых, ему эта земля не нужна, прибыли никакой. В-третьих, я могу сделать так, чтобы он мне ее продал, будет упрямиться, придется ему преподнести мне подарок в виде этой же земли. У него просто нет выбора.
- И это говорит блюститель закона и порядка. - Усмехнулся Том.
- Ничего противозаконного не будет. Почти. Я ему сначала пригрожу. Если уж совсем дела будут плохи, поговорю с важными людьми в стране, и вскоре президентом станет более сговорчивый человек.
- Это ты называешь не противозаконным?
- По сравнению с тем, что делаешь ты - нет. - Усмехнулся Вильгельм.
Том вытянул руку и наткнулся на стену.
- Проход закрылся. - Сообщил он, начиная ощупывать пространство.
- Нам умирать здесь? Вот представь, где-то через двести лет, найдут это место, откроют и увидят две валяющиеся мумии и два скелета на их местах. - Каулитцу такая перспектива явно не пришлась по душе, поэтому он очень быстро нашел рычаг, приводящий в действие старинный механизм.
Поток свежего воздуха и прохладный ветер вызвали головокружение. Яркое солнце слепило глаза, но Том готов был вечно так стоять, лишь бы не возвращаться в сырое подземелье.
Вдруг на плечо Тома прыгнул мистер Буш, дернул того за дред и вернул в реальность. С Биллом он поздоровался куда деликатней.
- Этот несносный капуцин скоро дождется! - Ругнулся Каулитц.
- Что ты к нему привязался? - Вступился за обезьяну Вильгельм. Как и всегда.
- Это он ко мне привязался. - Обиженно сказал Том, хотя и знал, что говорить это бесполезно.
__________________
Непоправима только смерть (с) Довлатов
06.08.2009, 00:39 #362
[Маришка]
shut up, dude! I wear heels bigger than your dick.
Регистрация: 17.12.2007
Адрес: [Оф. бета]
Сообщения: 3,997 глава 18. окончание.
Судя по карте, идти надо было по течению реки, причем долго.
День прошел весело, парни шли быстро и болтали о всякой ерунде. С ночлегом опять помог мистер Буш.
- Я пойду, помоюсь? - То ли спросил, то ли сообщил Том, беря все, что ему нужно и выходя под теплый ливень. «Приеду, мыться, наверное, буду под дождем. Во соседи-то удивятся, когда увидят меня в грозу намыливающего голову» - Усмехнулся Каулитц. Затем его мысли приняли совсем другой поворот. «Шутки в сторону. Теперь все же надо подумать о главном. То есть о Билле. Мало того, что этот аристократ полностью выносит мне мозг, так он еще и делает вид, что ничего не происходит, что все в порядке и так далее... Я, конечно, понимаю, что у него воспитание, принципы и все такое... Но я тоже не железный! Или начинать надо не с этого? Ммм... Сначала лучше полностью понять, чего хочу я. Его. Стоп, не так быстро. Мало того, что я стал бисексуалом и, кажется, не заморачиваюсь по этому поводу, я еще кажется и вл... Нет, нет, нет. Он, конечно, потрясающий, но... Хм... Пожалуй, надо вспомнить о его недостатках. Вообще, что мне мешает перемыть ему косточки? Он высокомерный, эгоистичный, гордый, упрямый. И это серьезные недостатки, с которыми сложно мириться. Особенно такому же упрямому человеку, как я. Мы ведь с ним вряд ли сможем быть вместе. Когда-то я думал, что это классно, что люди никогда друг с другом не соскучатся, но все же... Помня о наших последних ссорах, моих нервных клеток максимум хватит на пять лет нашей совместной жизни. Потом я соду с ума... Или уже сошел? Получается, что уже. Этот аристократ ведь просто невыносим! Он постоянно нацепляет свою маску... Хотя, кажется, со мной он настоящий. Когда, разумеется, не обижается на меня. А его упрямство! Да мы же с ним неделями будем ходить и молчать, потому что никто не сделает первый шаг! Я - потому, что решил, и он, потому что не сможет. Еще у него в голове куча принципов и заморочек, которые здорово могут отравить жизнь. Мы с ним практически из разных миров, ему не понять моих увлечений, а мне не принять его образ жизни. Общие интересы? Никаких. Что я люблю: клубы, девочки, ночные гонки без правил, кино, грабежи банков, музеев, галерей, частных домов. Что любит он: правила этикета, высшее общество, светские тусовки и развлечения, историю, музеи, картинные галереи, знания. У нас ним прямо-таки противоположные интересы. Хотя... Музеи и галереи мы с нм, пожалуй, одинаково сильно любим. Только он днем проходит по билету, а я ночью по крыше. Получается, мы друг другу не то, что не подходим, мы шарахаться должны в стороны. Но, тем не менее, меня к нему тянет так, что я едва могу сдерживаться, мы с ним целыми днями говорим обо всем, хотя у нас и разные мнения. Меня устраивают все его недостатки, мне нравится именно такой вздорный его характер. Мне он сам нравится. Не смотря ни на что. Теперь можно ответить на вопрос: чего я хочу? Да. Я хочу не просто банального секса (о ужас, я признался себе в том, что хочу парня), мне нужны отношения, разве что не свадьба! О, черт, я попал. Столько лет бегал по свету и обходил все опасные места, а тут прямо с размаху угодил в ловушку. Выход один - начинать действовать. Все же я - Том Каулитц, и я не я буду, если не добьюсь своего!»
Вильгельм, тем временем, задумчиво смотрел на костер и думал о Томе. Мысли крутились вокруг него, но сосредоточиться не получалось. «Стоп. Все. Надо в который раз разложить все по полочкам. Он что-то говорил про мое самокопание? Вот это оно и есть. Хм, а что он будет делать, когда я его закончу? Так, это уже из другой оперы. Допустим, я готов принять, что являюсь не совсем натуралом. Допустим, я могу признаться себе, что мне немного нравится Том. А если не кривить душой, то признаюсь, что нравится сильно. Но что дальше? Нам плыть по реке всего несколько дней, там еще день пешком и все. Либо клад есть, либо его нет. Но потом мы разлетимся по свету и все. Зная меня, я вполне могу улететь в Лондон и постараться забыть этого асоциального типа. Но что дальше? Буду так же работать, орать на подчиненных и выписывать крупные чеки сотрудникам? Буду ходить на званые вечера, лет в тридцать женюсь на какой-нибудь певичке или актрисе, которой нужны будут исключительно мои деньги. Что-то не то. Не катит, как выразился бы Том. Кстати, я заметил, его речь стала гораздо лучше, чем тогда, когда мы с ним впервые встретились. С ним все будет по-другому, просто потому, что он - это он. Я уверен, ему удастся уговорить меня на какое-нибудь безумство, с ним я в жизни не буду скучать. Теоретически, мы должны ссориться через каждые пять минут и не выносить друг друга. 99 случаев из 100. Но попался этот единичный случай, когда вместо ненависти вспыхнула... М-да, становлюсь сентиментальным придурком. Меня радует лишь то, что я знаю, что его тянет ко мне так же, как и меня к нему. Он, конечно, не идеал. Мы с ним словно из разных миров, которые никогда не пересекутся. Но... Как он сказал? Пол-Европы и Ла-Манш? Много это или мало? Хотя... Не думаю, что стоит решать это сейчас. У нас есть еще четыре дня, это точно. Самокопание? Да к черту его. Он говорил «жизнь одна и ее надо прожить в кайф»? Что-то в этом роде. Крайне безрассудно, но можно хоть раз не думать о рассудке? К черту все. Четыре дня, это мало. Думаю, пора что-то делать. Все же я Вильгельм Шварценберг Ротшильд, как никак!»
Поразмышляв еще несколько минут, Биллу в голову пришла крайне заманчивая идея. Чего он добьется, правильно это или нет, его не волновало. Он скинул футболку и решительно вышел под проливной дождь, чувствуя, как теплые струи ласкают его.
Том уже собирался возвращаться, как вдруг почувствовал на своей спине чей-то взгляд. Обернулся и чуть не уронил челюсть. В метре от него стоял и улыбался Билл. И где же его смущение, на пухлых губах играла язвительная улыбка, поза была небрежной и расслабленной, волосы прилипли к лицу.
Каулитц смутился, отвернулся, зачем-то попытался прикрыться и, о ужас, покраснел, чего с ним в жизни не случалось.
- Что? ты... - Запнулся Том, не зная, как вообще реагировать. Аристократ наблюдал за ним с улыбкой и приподнятой бровью.
- Не помешал? - Каулитц тряхнул головой и уже без всякого стеснения повернулся.
- Нет, напротив. Потрешь мне спинку? - Игриво предложил он, потеребив языком пирсинг.
- В другой раз. - Ответил Вильгельм и все же отвел глаза. Ему было страшно, стыдно и неловко за свое поведение, он понимал, насколько глупо выглядел, но отступать поздно. «Отступать от чего? Черт, зачем я вообще пришел? Ааааа...»
- Я могу спросить, чего ты хочешь?
- Не думаю, что я отвечу.
- Тогда я сделаю то, чего хочу я. - Ответил Том, которому стало решительно параллельно на то, что думает брюнет и чего он хочет. Да хоть он пришел шампунь одолжить, плевать!
Вильгельм замер и сглотнул. Том подошел к нему вплотную, прижимая его к стволу какого дерева. Затем аккуратно положил ладони на лицо и убрал прилипшие прядки. Билл боялся дышать. Расстояние между их лицами стремительно сокращалось.
Ударила молния. Вильгельм ощутимо вздрогнул.
- Если планируешь сбежать сейчас... - шепнул Том, но закончить не успел.
- Не планирую. - Последовал тихий ответ. Глава 19.
На секунду все потемнело, Вильгельм слышал лишь собственный стук сердца, кровь пульсировала в висках, а воздух стал каким-то тягучим и липким. Никогда в жизни ему не было так страшно.
Том с усмешкой наблюдал за брюнетом, находясь в сантиметре от его лица. К нему вернулись его хваленое самообладание и уверенность в себе. В мозгу пульсировало удовлетворение и предвкушение - Билл сдался первым, не выдержал, пришел... Хотя самоконтроль ему дорого обходился.
Из приоткрытых губ Билла вырывалось рваное горячее дыхание, по лицу стекала вода, на ресницах дрожала прозрачная капля, а щеки покрылись румянцем. Каулитц в жизни не видел ничего прекрасней и завораживающей.
Том придвинулся ближе, почти касаясь губ Вильгельма. Тот нетерпеливо выдохнул, опаляя кожу горячим дыханием. Это стало последней каплей, Каулитц рыкнул и требовательно впился в губы брюнета, тут же засасывая нижнюю, кусая ее и сминая. Податливость сносила крышу, а несмелые руки на шее придавали уверенность.
Вильгельм наслаждался этими агрессивными, твердыми губами, холодным пирсингом, понимая, что это один из лучших моментов его жизни. Голова кружилась, хотелось всего и сразу.
Том слизнул с губ Билла капли дождя и осторожно проник языком в горячий рот, вздрагивая от ощущения металла. Осторожность тут же испарилась, осталось лишь эгоистичная, собственническая мысль «Мой». Каулитц применял всю свою многолетнюю практику, стараясь не думать о том, кто научила Вильгельма ТАК целоваться. Так, что даже у опытного Тома крышу сносило от непередаваемых ощущений и подгибались колени.
Это был даже не поцелуй. Это была настоящая борьба. Они кусались, сталкивались зубами, языками. Словно что-то доказывали друг другу.
Том отстранился лишь на секунду, чтобы глотнуть немного воздуха, и они снова слились в диком, страстном танце. Руки Каулитца гладили мокрую спину, Билл царапал голые плечи Тома, задыхаясь от нахлынувших ощущений. Ему нравилось то, как Том целуется, как собственнически прижимает его к себе, как слегка постанывает, когда он прикусывает его губу. Нравилось, как он теребит его штангу и засасывает его язык.
Возбуждение накатывало огромными волнами, заставляя дрожать. И это только после одного поцелуя. Том снова собственнически ворвался в рот Билла, начиная хозяйничать там, играть со штангой и доводить брюнета до полуобморочного состояния.
Громыхнул гром и Вильгельм словно очнулся. Сердце бешено билось, воздух не хотел проникать в легкие, а перед глазам все плыло. Он видел только припухшие от его поцелуев губы Тома. Сережка игриво поблескивала в темноте. Секунду спустя осознал его руки на бедрах под джинсами. По телу прошелся мощный заряд, джинсы неприятно сдавливали пах.
Том пытался отдышаться, осознавая, что такого с ним давно не было. Никогда он так не млел от простого поцелуя, руки не жгла обыкновенная кожа, а ведь надо было еще контролировать себя. Кислород, казавшийся таким нужным, не спасал, во рту пересохло, он жадно ловил теплые капли ртом и пытался привести мысли в порядок. На Билла старался не смотреть, зная, что тогда это ни к чему хорошему не приведет и грош цена его самоконтролю. Но затмение наступило гораздо раньше. Вильгельм имел неосторожность провести ногтями по спине Тома. И все. Разум просто исчез.
Билл сначала даже опешил от такого напора, но потом принялся так же страстно отвечать, забывая обо всем, что было до и отдаваясь полностью. Никогда он не отпускал свой самоконтроль, но сейчас это было просто невозможно. Он вытолкнул язык Тома и вторгся своим в его рот. Столкнулись зубами. Плевать. Существовал только этот миг, на все остальное было решительно все равно.
Каулитц вдруг очень четко осознал, что или стоп, или... Оторвался от мягких, податливых губ и тут же не выдержал, присосался к мокрой шее. Через некоторое время Вильгельм вскрикнул. Том порадовался огромному багровому засосу и отстранился. Попытался собраться с мыслями, но это было очень сложно. Все мысли были сейчас не в голове, а гораздо ниже.
__________________
Непоправима только смерть (с) Довлатов
Последний раз редактировалось [Маришка], 08.08.2009 в 11:22.
08.08.2009, 00:52 #390
[Маришка]
shut up, dude! I wear heels bigger than your dick.
Регистрация: 17.12.2007
Адрес: [Оф. бета]
Сообщения: 3,997 глава 19. окончание.
- Что это было? - Поинтересовался Вильгельм, едва ворочая языком. Его трясло от желания, но он старался себя контролировать.
- На что было похоже? - С трудом спросил охрипший Том, всерьез сомневающийся, что сможет отпустить Билла. Сумасшествие, которое было несколько секунд назад, казалось далеким сном. Далеким, нереальным, прекрасным сном. Том усмехнулся, вспомнив, как хотел лишь слегка поцеловать его, приблизившись тогда. Ага, конечно, так у него и вышло.
- На поцелуй. - Несмело ответил Билл.
- Я рад. - Честно ответил Каулитц и рассмеялся, заставив себя сделать шаг назад. - Знаешь, я себя сейчас пацаном неопытным чувствую. Что ты со мной творишь, а? - Это было сказано с такой легкостью, так непринужденно и искренне, что Билл опешил. Никто и никогда не говорил с ним так после поцелуев. Девушки, которые у него были, изображали либо полуобморочную страсть, либо краснели, либо чего-то от него ждали. А этот парень задрал голову и жадно глотал капли дождя, абсолютно не стесняясь своего вида. Вильгельм вдруг подумал, какими однообразными и похожими были все его отношения.
Эти мысли заставили Билла смутиться.
- Ничего, что на тебе нет одежды? - Еще больше смутившись спросил Билл.
- Тебя это смущает? - Поинтересовался Том, потеребив пирсинг. настроение у него было до неприличия хорошим.
- А тебя нет? - Вильгельм старался смотреть лишь на лицо Тома, но взгляд все норовил спуститься вниз. Каулитц это замечал и почти по-детски радовался. Но его «детской» радости кое-что мешало. Это кое-что гордо стояло и требовало немедленной разрядки.
- Нет. - Вильгельм как-то странно посмотрел на Тома и скрылся за пальмами. Том хотел было посмотреть, что же тот собрался делать, ведь их ночлег был в другой стороне, но затем все же решил заняться своей «проблемой».
Каулитц лениво оделся, заново разжег костер и блаженно развалился на земле. По телу разливалось приятное удовлетворение, было тепло и хорошо.
Вильгельм пришел минут через семь, покрасневший, но тоже довольный.
- Можно поинтересоваться, чем ты занимался? - С пошлой ухмылкой спросил Каулитц.
- не стоит. - Смутился Билл.
- Тогда я выскажу свое предположение. - Продолжал ухмыляться Том.
- тоже не стоит. - Сильнее покраснел брюнет.
- Да не смущайся ты! Что такого я спросил? - Воскликнул Каулитц.
- Я не могу. Для тебя такое общение является нормой, а я не люблю, когда люди... - Том перебил.
- Откровенно выражают свои мысли и желания, наплевав на глупые предрассудки и тупые правила этикета?
- Нет. - Твердо ответил Вильгельм. - Есть определенный барьер. Есть личное пространство, личная жизнь и темы, которые не принято обсуждать.
- Не принято кем? - Том повысил голос и сел. - Кто это принял/не принял, а? Кто создал этот барьер?
- Обществом Том, большинством. - Тоже повысил голос Вильгельм. Ему решительно не нравилось поведение Каулитца. Хорошее настроение испортилось.
- Да плевать я хотел на это большинство! Что это за глупость? - Том разозлился.
- Общество - не глупость! - Отрезал Билл.
- Тогда, получается то, что мы с тобой целовались - аморально и недопустимо? - Перешел в наступление Каулитц, который хотел, что бы аристократ забыл про свои правила и прекратил смущаться. Он ждал от брюнета откровенности, полной отдачи, а не постоянных оглядок на правила.
- Именно так. - Вильгельм понимал, что спор глупый и затеян из-за ерунды, но остановиться не мог. Если для такого хама, как Том и нет никаких ограничений, то для него, Билла, они существуют!
- Вот ответь честно, если бы я это спросил тогда, ты бы согласился с тем, что это аморально? - Том попытался успокоиться, говорить спокойнее, но не получалось.
- Я бы согласился. Это было временное помешательство. - Теперь Вильгельм врал. Если это и было помешательством, то долгосрочным, начавшимся гораздо раньше и, кажется, неизлечимым.
- зачем ты обманываешь и себя, и меня? - Вскричал Томас.
- Я не обманываю. Если ты считаешь нормальным целовать парня...
- Я считаю нормальным целовать человека, который мне нравится и мне плевать, сиськи у него или член с яйцами!!! - Заорал Том, сжимая кулаки.
- Не кричи на меня. - Отчеканил Вильгельм ледяным голосом.
- Я не могу не кричать на тебя. Ты говоришь глупости. И кстати, ты оговорился. Не «целовать парня», а «целоваться с парнем». Потому что не я тебя целовал, а мы с тобой целовались.
- Это была ошибка. - Проговорил Вильгельм, стараясь, чтобы голос не дрожал. Том ничего не ответил.
Утро выдалось пасмурным и относительно прохладным. Друг другу не сказали ни слова.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 35 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |