«У приемных родителей есть такой миф — помочь бедной сиротке»

«У приемных родителей есть такой миф — помочь бедной сиротке»

10 февраля 2014, 15:37 Полина Троянова, Нижний Новгород

Фото предоставлено центром "Журавушка"

Корреспондент «Русской планеты» узнала о трудностях приемных родителей и о том, почему детей возвращают в детские дома

В первый вторник февраля в центре помощи семье и детям «Журавушка» начала работу «Беседка» — клуб приемных родителей. Это открытый клуб для общения и обмена опытом, где мамы и папы могут рассказать о своих трудностях или поделиться радостью, успехами своих детей. В «кругу доверия», как еще называют клуб, побывала и корреспондент «Русской планеты».

14 женщин садятся в круг. Многие уже знакомы друг с другом: вместе учились в школе приемных родителей. Первый, самый важный год, когда ребенок привыкает к семье, а семья к ребенку, позади. Но появились проблемы, возникли вопросы, которые легче решаются сообща.

Психолог «Журавушки» Татьяна Миронова держит в руках мягкую подушечку и предлагает познакомиться. Татьяна начинает с себя и довольно откровенно рассказывает личную историю. Несколько лет назад она готовилась стать приемной мамой, много переживала по этому поводу. Но судьба распорядилась так, что у нее родился ребенок.

– Сейчас я совсем по-другому смотрю на усыновление, глазами более взрослого человека, глазами опытной мамы и понимаю, что тогда, наверное, не справилась бы, — говорит Татьяна.

– Меня зовут Марина. У меня три приемных ребенка: 2, 4 и 6 лет. Интересно, но брала я их в обратном порядке — сначала старшего, потом помладше, а потом самого маленького. Да, дома у нас «весело». Иногда такое вытворяют, что за голову хватаешься. Порой день начинается, как комедия, а заканчивается, как трагедия, иногда наоборот. Зато не скучно, зато есть чем жить.

У другой мамы, Анны, двое детей. Кровному ребенку 2 года, а приемному недавно исполнился год. Малыша взяли совсем крохой, в двухмесячном возрасте.

– Мне интересен опыт других приемных родителей, поэтому я здесь. Планирую еще детей, и приемных, и своих.

Однако не у всех усыновление прошло благополучно. Людмила несколько лет назад взяла на воспитание мальчика-подростка.

– Когда я брала Андрюшу, у меня были крылья за спиной, я была уверена, что справлюсь с любыми трудностями, хотела дать ему все лучшее, поднять его, а сейчас понимаю, что он… деградирует. — рассказывает она. — Мальчик сложный, есть небольшие отклонения, о которых я, конечно, знала. Дело в том, что он ходит в коррекционный класс, а что там может быть за компания? Вместе с друзьями он прогуливает занятия, пропадает на улице, я не могу на это повлиять, порой мне сложно отследить, где он бывает, чем занимается.

– Может, его в секцию отдать? — предложила одна из мам.

– Из всех секций нас выгнали, да и из школы постоянно гонят, настаивая на домашнем обучении. А я не могу бросить работу и заниматься только им. И помочь тоже некому. Я столкнулась с тем, что трудные дети нигде не нужны. У нас одни психолог на весь район, один коррекционный класс на всю верхнюю часть города. В городе много организаций для одаренных детей, но ни одной для трудных. В Санкт-Петербурге, например, есть такая организация, где небольшие классы, и с трудными детьми работают специалисты, занимаются их реабилитацией. Стоит посещение спецшколы недорого, около трех тысяч рублей в месяц, вот бы и нам такую.

Чуть позже, уже сидя за чашкой чая, я спросила Людмилу, как она решилась на такой шаг — взять подростка, мальчика, да еще и проблемного?

– Да ни на что я не решалась, — откровенного отвечает Людмила. — Приехала в детский дом как волонтер, ковер привезла. А тут Андрюшка вышел. Смотрю — ну мой, на меня похож, родной какой-то. Не знаю, как это объяснить… Ну, и взяла его.

– Было ли желание сдаться? Отказаться от мальчика?

– Не буду скрывать, были и такие мысли. Но хочется верить в лучшее, что мы справимся, вместе.

А вот Ирина в свое время испытание трудным подростком не прошла.

– У меня уже было пятеро детей, когда я забрала 12-летнего Алешу, — начала она свой рассказ. — Веселый, добрый мальчик, хорошо ладил с другими детьми. Целый год особых проблем с ним не было, хотя учился, конечно, плохо, много прогуливал. Потом в наш район переехала крайне неблагополучная семья с двумя мальчиками, Алеша стал общаться с ними. И понеслось — не ночевал дома, школу забыл, врал в лицо, что ходит на уроки, хотя и видел, что я знаю правду. Начались мелкие хулиганства, кражи. Я стала понимать, что теряю его… А тут еще младшие дети, кто болеет, кто с уроками не справляется, муж все чаще стал снимать стресс алкоголем. Потом вмешалась опека, они настояли, что Алешу нужно отдать детский дом. И я решилась. Хотя сейчас ни за что бы так не поступила, но тогда дурой еще была, хотя нет, просто загнанной лошадью. Однако связь не теряла с мальчиком. Судьба его складывалась непросто, кражи и хулиганства продолжались, а потом он сел. Но вы знаете, история-то закончилась хорошо! Через несколько лет я его встретила, он стал крепким молодым человеком, нашел работу в автосервисе, встречается с девушкой. И при встрече он мне вот что сказал: «Спасибо вам за вашу любовь и заботу, без вас я бы не выбрался из пропасти, а так я знал, что есть другая, нормальная жизнь, к которой нужно стремиться!»

Почему же дети, несмотря на все тепло, которое дарят им приемные родители, продолжают быть чрезмерно агрессивными, не хотят жить «по правилам», убегают из дома?

– У приемных родителей есть такой миф — помочь бедной сиротке, — говорит мама семерых приемных детей Анжела. — И когда эта сиротка начинает вытворять разные вещи, люди хватаются за голову — как же так, как он может так поступать? Порой люди вынуждены отказаться от ребенка, чтобы спасти себя и свою семью. В нашем районе (Анжела приехала из области. — Примеч. ред.) такие случаи есть.

– Каждый ребенок проходит период взросления. Вот вчера я был мальчиком, а сегодня я уже юноша. Эти переживания для многих протекают болезненно, чтобы осознать себя, им нужно уединиться, и поэтому многие дети (и родные, и приемные) начинают убегать из дома, — размышляет мама-Лена. — А что мы, родители? — Мы ждем благодарности! Но слышим в ответ — «я не просил, чтобы меня усыновляли» или «я не просил, чтобы меня рожали». Не надо ждать благодарности, нужно делать свою трудную, рутинную родительскую работу.

– Дети, которые пережили предательство однажды, несут эту травму через всю жизнь. Иногда мы даже догадываться не можем, что им пришлось пережить. Приемным родителям не нужно об этом забывать, — считает психолог Татьяна Миронова.

Дата добавления: 2015-09-30