(Пр. Варсануфий и Иоанн) 123. (На – блажени миротворцы). Лучше умиротворять собственное свое сердце: сие каждому прилично, – и блажен, кто это делает. А примирять ссорящихся не всем прилично, но

(Пр. Варсануфий и Иоанн) 123. (На – блажени миротворцы). Лучше умиротворять собственное свое сердце: сие каждому прилично, – и блажен, кто это делает. А примирять ссорящихся не всем прилично, но только тем, которые могут сие предпринимать без всякого вреда для себя. Немощный же должен радоваться о мире всех, но не делать себя посредником для примирения каждого человека, а разве только тех, которых он любит по Богу; и то когда не предстоит ему душевного вреда.

(Авва Дорофей) 52. Между братиями нередко происходят смущения и возникают неудовольствия, но они обычно спешат улаживать эти размолвки и умиротворяются. Бывает однако ж, что иной и после того, как поклонившись, помирится, продолжает скорбеть на брата и держать мысли против него. Это есть злопамятность, – и она требует многого внимания, чтобы не закоснеть в оной и не погибнуть. Кто помирился тотчас после раздражения, тот исцелил гнев, но против злопамятности еще не подвизался, – и потому продолжает скорбеть на брата. Ибо иное злопамятность, иное гнев, иное раздражительность, и иное смущение. Чтоб вы лучше поняли сие, скажу пример. Кто разводит огонь, тот берет сначала малый уголек: это слово брата, нанесшаго оскорбление. Если ты перенесешь это слово, то ты и погасил уголек. Если же будешь думать: «зачем он это сказал? Когда так, и я ему скажу то и то; если б он не хотел оскорбить меня, то не сказал бы этого, – так и я оскорблю его – непременно». – Вот ты и подложил лучинки или что другое, подобно разводящему огонь, и произвел дым, который есть смущение. Смущение есть то самое движение и возбуждение помыслов, которое воздвигает и раздражает сердце. А раздражение есть отмстительное восстание на опечалившего, которое обращается в дерзость, как сказал бл. авва Марк: «злоба, питаемая помыслами, раздражает сердце; молитва же убивает ее». Если б ты перенес малое слово брата, то погасил бы этот малый уголек прежде, чем произошло смущение. – Однако ж и его, если хочешь, можешь удобно погасить, пока оно еще ново, молчанием, молитвою, одним поклоном от сердца. – Если же будешь продолжать дымить, т. е. раздражать и возбуждать сердце помышлениями: «зачем он… так и я»… то от сего разгорится сердце твое и породится воспаление раздражительности. – Если хочешь, можешь погасить и ее прежде, чем произойдет гнев. Если же будешь продолжать возмущать и раздражать себя, то уподобишься человеку, подкладывающему дрова на огонь, от чего образуется пламень огненный, – и это есть гнев. А гнев, если закоснеет, обращается в злопамятность, от которой человек не освободится, если не прольет крови своей (потов и трудов над собою).

(Преп. Ефрем Сирин) 188. Когда кто тебя злословить будет, не воспламеняйся гневом; но тотчас со скромностию, показав улыбку на лице, раздражение перемени в мир. Помни однако ж, что улыбка при раздражении возжигает в другом больший гнев. Почему прежде умиротвори сердце, потом веди речь с улыбкою. Огонь не гасится огнем. И ты любовию и благодушием утоли гнев раздраженного. Если брат не вразумится сим, другие меры, – всяческие, – постараемся употребить, чтоб уврачевать его, дабы вконец не возобладало им раздражение и не сделало всякую нашу жертву Богу не богоприятною (Мф. 5, 23, 24). Будем подражать Господу Спасителю, Который укоряем противу не укоряше (1 Пет. 2, 23), и Давиду, который на злословие Семея сказал: оставите его проклинати тако, яко Господь рече ему проклинати Давида… негли презрит Господь на смирение мое (2 Цар. 16, 10, 12).

(Пр. Исаак Сирин) Лучше тебе умириться с душою твоею в единомыслии тройственного в тебе состава, т. е. тела, души и духа, нежели учением своим умиротворять разномыслящих.… 280. Никого не обличай, не поноси, даже и крайне худых по жизни своей. Распростри одежду твою над падающим и покрой его. Знай, что для того нам и надобно не выходить из дверей келлии, чтобы не знать худых дел человеческих; и тогда в неведении ума своего во всех увидим людей святых и добрых. Если не можешь потрудиться телом, поскорби хотя мысленно. Если не можешь поститься в продолжение двух дней, постись по крайней мере до вечера; если же не можешь и до вечера, то остерегайся пресыщения.

Если ты не миротворец, то не будь хотя любителем мятежа.

Если ты не в состоянии заградить уста осуждающему друга своего, то, по крайней мере, остерегись вступить с ним в общение

281. Знай, что если от тебя выйдет огонь и пожжет других, то Бог от руки твоей взыщет души, жегомые огнем твоим. И если не ты ввергаешь огонь, но соглашаешься с повергающим и услаждаешься тем, то на Суде будешь в числе сообщников его.

На всех путях, какими ходят люди в мире, не находят они мира; пока не приблизятся к надежде на Бога. Сердце не умиряется от труда и преткновений, пока не придет в него надежда, не умиротворит его и не прольет в него радости. О ней‑то и изрекли достопокланяемые уста: приидите ко Мне, вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы (Мф. 11, 28).

(Авва Исаия) 13. Борение сжимает сердце; а бесстрастие неборимо. Оно получило уже венец и не беспокоится об участи трех (наших) раздельных (частей), когда достигнут они умиротворения друг с другом в Боге. Три эти части суть: душа, тело и дух, по Апостолу, «Сам же Бог мира да освятит вас во всей полноте, и ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа»(1 Сол. 5, 23). Итак, когда три сии соделаются едино действием Святого Духа, то они уже не могут отделиться (друг от друга). Так Христос, умерши и воскресши, ктому уже не умирает: смерть Им ктому не обладает (Рим. 6, 9). Смерть Его была нам спасением, – так как смертию Своею Он умертвил грех, – и воскресение Его было жизнию всем, крепко верующим в Него. (Тем и другим) Он уврачевал (Своих Ему) от страстей, чтоб жить им в Боге и давать плод правды.

(Пр. Нил Синайский. О борьбе с духами зла – о печали) 26. Когда соединишь союзом мира сущую в тебе троицу (т. е. дух, душу и тело), тогда, как объединившийся в себе по заповеди Божественной Троицы, услышишь: блажени миротворцы: яко тии сынове Божии нарекутся (Мф. 5, 9) (1, 230). 27. Велик сей союз мира, потому что с ним соединяется и радость, просвещающая мысленное око к созерцанию высших благ. 28. Если приобретем миротворную в тяжелых обстоятельствах радость, то легко будем с благодарением отражать ее находящие прискорбности и не допускать в себя рыкающего демона печали, который, ища поглотить душу, наипаче нападает на нее в скорбях, уготовляя место и духу уныния, чтобы вдвоем сильнее омрачить душу и погубить труды ее. 29. Да будет для нас законом, в сердце написанным, радость мира, и печаль прогоняющая, и гнев погашающая, и ненависть отражающая, и мстительность уничтожающая, и уныние рассеивающая, и скорбь в радость претворяющая. 30. Укрываясь в мирном благодушии, радость сия есть море добродетелей, крестом потопляющее сопротивное диавольское полчище. 31. Разумей и то, что бывает противная ей радость, – смутная, – и обманувшись тению, не прими одну за другую; потому что демоны подделываются и под духовные дарования, чтобы, введя ум в заблуждение призраком, довести его до помешательства. Духовная радость проходит без всякой внешней причины, находя для себя превыспреннего вождя в печали по Богу.

(Авва Дорофей) 24. Сию постепенность изображает и св. пророк Давид в следующих словах: уклонися от зла и сотвори благо; взыщи мира и пожени и (Пс. 33, 15). Когда кто сподобится уклониться от зла и потом, с помощию Божиею, будет старательно делать благое; тотчас восстанут на него брани вражеские, – и он подвизается, трудится, сокрушается, то боясь возвратиться опять на злое, как раб, то надеясь награды за благое, как наемник. Но терпя нападения от врага, борясь с ним и сопротивляясь ему по сим побуждениям, он, хотя делает благое, однако ж с большою скорбию, с великим трудом. Когда же получит помощь от Бога и приобретет некоторый навык в добре, тогда видит он покой, тогда ощущает мир, тогда ощущает, что значит прискорбная брань, и что – радость и веселие мира. – И начинает уже потом искать мира, усиленно стремиться к нему, чтоб достигнуть его, приобрести совершенно и водворить его в себе. Достигший же в меру сию вкушает наконец блаженство миротворцев (Мф. 5, 9). – И отселе кто может побудить душу сию делать добро ради чего‑либо иного, кроме наслаждения тем самым добром?

(Пр. Феодор Студит) 2) Смотрите, не действуйте по страстям, ибо действующие по страстям умирают вечною смертию. Также не вращайте в уме лукавых помыслов, ибо таковые попадают в плен; не впадайте в преслушание, ибо преслушливые обнажают себя для стрел врага; не гордитесь, потому что чрез гордость вы находитесь под мечом греха; не ленитесь и не оставляйте псалмопения и рукодельного труда, потому что, делая так, предаете себя в руки диавола; особенно это бывает, если скрытно действуете худо, а вне являетесь иными некими, нежели каковы вы внутри. Про все такое говорит Апостол: блюдите, како опасно ходите, не якоже не мудри, но якоже премудри, искупующе время, яко дниелукавы суть (Еф. 5, 16). Поелику мы уже устарели, то должны иметь и достаточную воинскую опытность; а научившийся воевать, не боится врагов. Почему прошу и молю вас, честное воинство Господа, священный Его народ, избранных Его борцов, не будем робеть и поддаваться. Но если получили раны, исцелим их покаянием; если закланы, оживимся посредством слез и эпитимий; если отведены в мысленный Вавилон, освободимся чрез причащение честного Тела Господа нашего Иисуса Христа. Если таким образом пребудем терпеливо в борении, то брань мало‑помалу отстранится, враги убежат, мир бесстрастия воссияет в нас, и мы наречемся сынами Божиими: ибо говорит: блаженни миротворцы, яко тии сынове Божии нарекутся (Мф. 5, 9).

(Преп. Макарий Великий) дд) Между тем как душа подходит таким образом к решимости начать дело спасения, враг устремляет на нее последние свои разжженные стрелы отчаяния и нечаяния.

98. Случается, что сатана ведет разговор с тобою в сердце: «смотри, сколько худого сделал ты; смотри, какого неистовства исполнена душа твоя; столько обременен ты грехами, что не можешь уже спастись». Сие же делает, чтобы ввергнуть тебя в отчаяние, потому что неприятно ему покаяние твое. Ибо, как скоро чрез преступление вошел грех, – ежечасно беседует он с душою, как человек с человеком. Отвечай ему и ты: «Имею в Писании Господнем свидетельства: не смерти хочу грешника, по покаяния, чтобы обратился Он от пути лукавого и был жив (Иез. 33, 11). Ибо для того снисшел Он, чтобы спасти грешных, воскресить мертвых, оживотворить умерщвленных, просветить находящихся во тьме». И действительно, пришедши, призвал Он нас в сыноположение, во град святой, умиротворенный, в жизнь никогда не умирающую, в славу нетленную, только бы мы началу нашему дали добрый конец, пребывали в нищете, странничестве, злострадании, не преставали просить Бога, с неотступностию ударяя в дверь. Как тело близко к душе, так и Господь близок и готов прийти и отверсть заключенные двери сердца, и даровать нам небесное богатство. Он благ и человеколюбив, и обетования Его не ложны, если только с терпением взыщем Его до конца (11, 15).

99. Представь себе стан персидский и стан римский; и вот вышли из них два окрыленные мужеством и равносильные юноши и ведут борьбу. Так сопротивная сила и ум равномощны между собою, и равную имеют силу, как сатана преклонять и лестию вовлекать душу в волю свою, так опять и душа прекословить и ни в чем не повиноваться ему; потому что обе силы могут только побуждать, а не принуждать к злу и добру. Таковому‑то произволению дается Божия помощь, и оно может борьбою приобрести оружие с неба и им победить и искоренить грех; потому что душа может противиться греху, но не может без Бога победить или искоренить зло. А утверждающие, что грех подобен сильному исполину, душа же подобна отроку, говорят худо. Ибо, если бы таково было несходство, и грех уподоблялся исполину, а душа – отроку, то несправедлив был бы Законоположник, Который дал человеку закон – вести брань с сатаною (27, 22).

(Пр. Исихий Иерусалимский) 8. Ум, стоящий и призывающий Христа на врагов и к Нему прибегающий, подобен зверю какому‑нибудь, который, быв окружен множеством псов, мужественно стоит против них, укрывшись в некоем ограждении. Издали, приводя мысленно мысленные ковы невидимых врагов, он непрестанно против них молится Миротворцу Иисусу, и чрез то пребывает неуязвимым ими.

… 92. Душа, будучи благодетельствуема и услаждаема Иисусом, с радованием некиим и любовию воздает Благодетелю исповеданием, благодаря и с веселием призывая Умиротворившего ее: ибо внутри себя мысленно видит, как Он развевает мечтания злых духов.

… 184. Возложи, как сказано, на Господа дела свои и обрящешь благодать, дабы и к нам с тобою не относились слова пророка: близ еси Ты, Господи, уст их, далече же от утроб их (Иер. 12, 2). Никто другой прочно не умиротворит сердца твоего от страстей, кроме Самого Иисуса Христа, сочетавшего в Себе далеко расстоящее (т. е. Божество и человечество).

Певучесть есть в морских волнах,

Гармония в стихийных спорах,

И стройный мусикийский шорох

Струится в зыбких камышах.

Невозмутимый строй во всем,

Созвучье полное в природе,—

Лишь в нашей призрачной свободе

Разлад мы с нею сознаем.

Откуда, как разлад возник?

И отчего же в общем хоре

Душа не то поет, что море,

И ропщет мыслящий тростник?

(Скитский патерик) Авва Иоанн рассказывал следующее: «Авва Анувий и авва Пимен и прочие их братия, единоутробные и бывшие монахами в Скиту, когда пришли мазики и опустошили Скит, удалились оттуда, пришли на место, называемое Теренуф, на время, пока найдут, где им жить, и пробыли там несколько дней в древнем храме. Однажды авва Анувий сказал авве Пимену: “Сделай милость, ты и каждый из братьев твоих пусть живут отдельно в безмолвии, и не будем сходиться друг с другом в сию неделю”. Авва Пимен отвечал: “Сделаем, как ты хочешь”. И сделали так. А там в самом храме была каменная статуя. Старец авва Анувий, вставая поутру, бросал камнями в лицо статуи, а вечером говорил ей: “Прости мне”,– и делал так во всю неделю. В день субботний они сошлись вместе. Авва Пимен сказал авве Анувию: “Я видел, авва, что ты во всю эту неделю бросал камни в лицо статуи и потом кланялся ей: делает ли так правоверующий?”. Старец отвечал: “Это я делал для вас. Когда вы видели, что я бросал камни в лицо статуи, то не говорила ли она чего и не сердилась ли?”. Авва Пимен сказал: “Нет!”.– “А когда я кланялся ей, трогалась ли она и говорила ли: не прощу?”.– “Нет”,– отвечал авва Пимен. Тогда старец сказал: “Вот нас семь братьев: если хотите, чтобы нам друг с другом жить вместе, то будем подражать этой статуе, которая не трогается ни обидой, ни честью. Если же не хотите так вести себя, то вот четверо врат в храме: пусть каждый пойдет, куда хочет”. Братия пали на землю и сказали авве Анувию: “Все сделаем, как ты, отче, хочешь! Будем послушны словам твоим”. И авва Пимен сказывал: “Все время жизни нашей мы пробыли вместе, поступая по наставлению старца, которое он дал нам. Одного из нас сделал он экономом, и все, что бы этот брат ни предлагал нам, мы ели, и нельзя было никому из нас сказать: принеси нам что-нибудь другое; или: не хотим есть сего. Таким образом провели мы все время нашей жизни в тишине и мире”».

Перед смертью аввы Романа собрались к нему ученики его и спрашивали: «Как нам после тебя управляться?». Старец отвечал им: «Знаю, что никому из вас я не поручал ни одного дела, если прежде не положил в уме своем не гневаться, когда слово мое не будет исполнено. Таким образом все время наше мы прожили в мире».

Один старец пришел к авве Лоту, жившему близ небольшого озера Арсеноитского, и просил у него себе келии. Авва Лот дал ему келию. Старец этот был нездоров, и авва Лот покоил его. Если кто приходил посетить авву Лота, авва посылал того и к больному старцу. А сей начал предлагать приходящим учение Оригена. Это оскорбило авву Лота. Он говорил: «Не подумали бы отцы, что и мы тех же мнений держимся». Выслать же старца из сего места он боялся ради заповеди. И так авва Лот встал, пошел к авве Арсению и рассказал ему о старце. Авва Арсений говорит ему: «Не выгоняй его, но только скажи ему: “Вот, что дал Бог, ешь, пей сколько хочешь, только не проповедуй такого учения”. Если захочет, исправится; если не захочет исправиться, то сам будет просить, чтобы ему оставить сие место. И тогда не ты будешь сему причиной». Возвратившись, авва Лот сделал так. Старец, выслушав Лота, не хотел исправиться, но стал просить: «Ради Господа вышли меня отсюда – для меня пустыня несносна». Таким образом старец, собравшись, удалился, напутствуемый любовью.

(Авва Исаия) 10. Осуждение первее самого себя приносит смиренномудрие, а оставление воли своей для ближнего с разумом, есть смирение.

Чистота есть – молиться Богу. Не осуждать есть – любовь. Долготерпение есть – не помышлять ничего против ближнего. Боголюбивое сердце есть – не воздавать (за зло). Безмолвие есть – не допытываться до того, что тебя не касается. Нищета есть – незлобивое сердце. Владеть своими чувствами есть – мир. Переносить (все) есть – кротость. Милостыня есть – прощать. Порождает же все сие отсечение воли своей. Оно умиротворяет добродетели между собою. Оно соделовает владычественное (ум) безмятежным.

(Пр. Иоанн Кассиан) 199. Обратите внимание на причины, на кои, как на отяжеляющие ум наш, указал Господь. Не на прелюбодеяние, не на блуд, не на убийство, не на богохульство, не на хищение, которые все признают грехами смертными и достойными осуждения, указал Он, а на многоядение, винопитие и попечения или заботы века сего, которых не только из людей мира сего никто не бережется и не считает зазорными, но, стыдно сказать, некоторые и из отрекшихся от мира позволяют себе те же прохлаждения, не видя в них для себя ни вреда, ни беды. Впрочем, этих трех неправостей, отяжеляющих душу, от Бога ее отделяющих и к земле пригнетающих, если разуметь их, как гласит буква, легко избежать, особенно нам, так далеко удаленным от всякого сношения с миром и никакого совершенно не имеющим случая вмешиваться в эти видимые попечения, пьянства и пресыщения. Но есть иное некое пресыщение и пьянство духовное, труднее избегаемое, и есть иное некое попечение и печаль века сего, которые и нас охватывают, после совершенного отречения нашего от всех стяжаний, при воздержности нашей от вина и всякого пресыщения, при нашем пребывании в пустынном уединении. Я разумею поблажки плоти, привязанности и страсти, от которых если не очистим себя, то и без опьянения от вина и без обилия яств сердце наше будет отяжеляемо пьянством и пресыщением еще более вредным. И только тот, чей ум, отрешившись от уз всех страстей, глубокоумиротворится, и чье сердце всем устремлением наикрепчайше прилепится к Богу как верховному благу, может в совершенстве исполнить апостольскую заповедь: непрестанно молитеся.

(Преп. Максим Исповедник) 47) Мир имеет много нищих духом, но не по надлежащему; много плачущих, но или об утрате имения, или о потере детей; много кротких, но к нечистым страстям; много алчущих и жаждущих, но того, чтобы похищать чужое неправедно и собирать корысти; много милостивых, но к телу и телесному; и чистых сердцем, но по тщеславию; и миротворцев, но подчиняющих душу плоти; много изгоняемых, но за свое бесчиние; много поносимых, но за срамные грехи. Блаженны же одни те, которые и действуют и страждут за Христа и о Христе. Почему? яко тех есть Царствие Небесное; и: яко тии Бога узрят (Мф. 5, 3. 8); и так далее. Не потому они блаженны, что так действуют и страждут, ибо и выше сказанные то же делают; но потому что действуют и страждут ради Христа и о Христе.

(Пр. Симеон Новый Богослов) Почему свв. отцы наши, слыша Господа говорящего, что из сердца исходят помышления злая, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, татьбы, лжесвидетельства, хулы, и что сия (вся) суть сквернящая человека (Мф. 15, 19, 20), – слыша также, что в другом месте Евангелия заповедуется нам очищать внутреннее сткляницы, да будет и внешнее чисто (Мф. 23, 26), – оставили всякое другое духовное дело и стали всецело подвизаться в этом одном делании, т. е. в хранении сердца, будучи уверены, что вместе с этим деланием удобно стяжут и всякую другую добродетель, а без него не могут установиться ни в одной добродетели. Это делание некоторые из отцов назвали сердечным безмолвием; другие назвали его вниманием; иные – трезвением и противоречием (помыслам), иные еще рассмотрением помыслов и хранением ума. Они все в нем преимущественно упражнялись, и им сподобились получить божественные дарования. Его разумеет и Екклесиаст, когда говорит: веселися, юноше, в юности твоей, и ходи в путех сердца твоего непорочен (Еккл. 11, 9) и чист, удаляя сердце свое от помышлений злых. О сем же самом говорит он и в другом месте, – что «если найдет на тебя прилог диавольский, то не позволяй ему войти в место твое», разумея под местом сердце (10, 4). И Господь нам говорит во святом Евангелии: не возноситеся (не носитесь, как метеоры (Лк. 12, 29)), т. е. не носитесь умом своим туда и сюда. И в другом месте Он же говорит: блажени нищиидухом (Мф. 5, 3), т. е. блаженны те, которые не стяжали в сердце своем никакого пристрастия к миру, но бедны всяким помыслом мирским. И все свв. отцы много писали об этом..

Одним словом, кто не внимает себе и не хранит ума своего, тот не может сделаться чист сердцем, чтоб сподобиться узреть Бога. Кто не внимает себе, тот не может быть нищ духом, не может сокрушаться и плакать, ни быть тихим и кротким, ни алкать и жаждать правды, ни быть милостивым или миротворцем, не перенесть гонение за правду. И обще говоря, нет возможности стяжать добродетели иным каким‑либо способом, кроме сего внимания. Почему паче всего другого о нем надлежит тебе приложить старание, чтоб собственным опытом изведать, что я говорю тебе. – Если желаешь научиться и тому, как следует это делать, я скажу тебе об этом.

Дата добавления: 2015-09-30