Название: Зеркало, зеркало на стене. Пейринг: Майкл Фассбендер/Джеймс МакЭвой

Название: Зеркало, зеркало на стене.
Пейринг: Майкл Фассбендер/Джеймс МакЭвой

Рейтинг: NC-17
Размер: миди.
Предупреждения: присутствует Энн-Мари, упоминание гета, смерть персонажа.
Писался под впечатлением от фильма «Заклятие», но ретеллингом не является.
Саммари: Джеймс МакЭвой, молодой музыкант, переезжает в подозрительно дешевую квартиру в центре Лондона.
Глава 1.

- А вот и неправда!

- А вот и правда! Ты просто боишься туда идти, вот и все, Линдси, так и скажи!

Девочки, сестры-погодки, Линдси и Ребекка, стояли на верхних ступенях лестницы, ведущей в подвал. Они недавно переехали в новую квартиру на втором этаже старого дома недалеко от центра Лондона вместе со своими родителями и, как полагается всем детям, оказавшимся на новом месте, исследовали окружающее пространство. В результате их похождений, включающих разбитый цветочный горшок в коридоре и вспуганную соседскую кошку, они пришли к выводу, что единственным неисследованным местом в доме оказался подвал, который был расположен вниз по лестнице справа от входных дверей. Дверь в подвал всегда была закрыта, поэтому план Ребекки состоял в следующем: расспросить про то, что там внизу хранится, у взрослых, незаметно стащить ключи от подвала у родителей и придумать как можно более загадочную историю для Линдси. От родителей удалось выяснить, что подвал общий, у каждого жильца квартиры есть свой ключ, но никто там ничего не хранит, из-за холода и сырости, потому что отопление в подвале не предусмотрено («Старый дом, что поделать» - сказал, пожав плечами, папа). Ключи удалось незаметно умыкнуть сегодня после обеда. Осталась только загадочная история, но с этим у сестер никогда не было проблем. Линдси неделю назад напугала Ребекку, рассказав ей о том, что под ее новой кроватью якобы ночью кто-то шевелится, так что теперь сестра решила отплатить той же монетой. Ребекка была старше на целый год и не могла простить Линдси того, что по ее вине она визжала, как поросенок, от страха так, что отец прибежал в их комнату с молотком в руках, уверенный, что дочерей, как минимум, похищают через окно.

- …и если встать посреди подвала со свечой лицом ко входу и три раза хлопнуть в ладоши, то в ответ раздастся три хлопка. После этого надо быстро взять свечку и уйти не оборачиваясь, тогда дух тебя не тронет.

- Все ты придумала!

- Ничего я не придумала, мне мальчишки с соседнего дома рассказали.

- А им-то откуда знать?

- Они сами пробовали туда ходить, вот откуда. Как ты думаешь, почему подвал закрыт постоянно? Потому что там живет дух, и жильцы не хотят, чтобы он по дому бродил.

- Если это дух, как же его остановит закрытая дверь? – логично рассудила Линдси.

- Ну сходи и проверь сама, раз мне не веришь!

- А почему ты сама не сходишь?

- Потому что…потому что я не такая храбрая как ты, - с мастерски отыгранным нежеланием признаваться в недостатке смелости ответила Ребекка, и это стало решающим действием.

- Давай сюда свою свечку, - задрав нос от гордости, Линдси зажгла фитиль и стала спускаться по лестнице. Сестра спускалась за ней.

План был таков: как только Линдси повернется к двери, то есть и к Ребекке тоже и похлопает в ладоши, Ребекка сделает испуганное лицо и закричит, словно позади Линдси и впрямь стоит Дух Подвала. Линдси испугается и завизжит. Все гениальное просто.

Замок на двери поддавался с трудом – видимо, его и впрямь долгое время не открывали. Линдси толкнула дверь и та распахнулась с неприятным, как в фильмах ужасов, скрипом. Ребекке стало не по себе. Из подвала тянуло холодом – не обычной сыростью долго не используемого помещения, а пронзительно ледяным воздухом. Пламя свечи задрожало.

- Линдс, пошли отсюда, а? – тихонько позвала Ребекка. - Ну его, пацаны наверняка наврали.

Линдси фыркнула, бесстрашно ступая за порог подвала:

- Сначала сама звала, а теперь трусишь.

Ребекка переминалась на пороге, наблюдая, как пламя свечи тщетно силиться осветить приличных размеров помещение. В тусклом свете удалось рассмотреть только накрытое простыней фортепиано в углу и мутное зеркало во всю стену, стоящее рядом.

Линдси, пожав плечами, поставила свечу на пол у ног и повернулась лицом к двери. Со скучающим видом она три раза похлопала в ладоши.

- Видишь? – обратилась она к Ребекке. - Ничего…

Ребекка не смотрела на сестру. Она смотрела поверх ее головы, куда-то позади, с расширенными от ужаса глазами, тщетно пытаясь что-то сказать, губы ее не слушались.

- Ха, я так и знала! Хочешь меня разыграть? Не выйдет! – победно воскликнула Линдси.

Но Ребекка и не думала о розыгрыше. В ее голове не осталось не единой мысли, когда она увидела, как из темноты позади Линдси высовываются две бледные кисти рук с длинными пальцами. Одна из них легла на плечо девочке, другая на рот. Линдси не смогла даже вскрикнуть, когда что-то дернуло ее в темноту. Дверь в подвал резко захлопнулась как от сквозняка, и только тогда Ребекка смогла закричать. Она кричала и кричала, пока не прибежали ее родители и напуганные шумом соседи. Из подвала же не доносилось ни звука. Когда дверь смогли открыть, внутри не было никого. Пламя свечи, стоящей на полу, было единственным напоминанием о девочке, зашедшей в подвал. Это, и еще тонкая прядка светлых волос, зацепившаяся за резную раму старого зеркала.

Десять лет спустя

- Мне, черт возьми, просто невероятно повезло. Практически центр Лондона и так дешево. Да-а, я знаю, знаю, что это неспроста. Наверняка тут сосед-пьяница, или крыша осенью протекает. Ничего такого, с чем я не справился бы. Мам, все будет в порядке, мне уже не семнадцать лет. Да. Нет, только начал разбирать. Я тоже тебя люблю. Пока.

Джеймс МакЭвой, молодой и перспективный музыкант, как он сам себя рекомендовал всем вокруг, довольно улыбаясь, бросил телефон на старую, на вполне себе добротную и удобную кровать и с удвоенной энергией принялся разбирать свои вещи из коробок. Квартира и впрямь просто подарок небес – досталась вместе с мебелью и за смешную арендную плату. Джеймс не рассчитывал на что-то большее, чем загаженный клоповник с продавленной кушеткой и обшарпанным столом, когда увидел цену, указанную в объявлении, но вид квартиры его приятно удивил. Второй этаж, две комнаты, небольшая, но уютная кухня. Меблировка хоть и старая, но все выглядит прилично. В большой комнате отличная акустика, там Джеймс в первую очередь поставил синтезатор. А в подвале, как проговорился агент, даже стоит фортепиано, и вроде как оно ничье. Конечно, в сыром помещении вряд ли инструмент не испортился, но чем черт не шутит, может даже удастся перетащить его наверх?

Если бы кто-то взглянул на Джеймса, не зная его, то подумал бы, что парню от силы девятнадцать лет. Огромные синие глаза в сочетании с встрепанными темными волосами, всегда задорная улыбка на неприлично-алых губах, бойкий шотландский акцент – типичный студент, приехавший откуда-нибудь из Глазго покорять дождливый Лондон. Когда как не во времена студенчества, пытаться найти себя в творческом хобби, таком как музыка?

На самом деле, Джеймсу уже исполнилось двадцать семь. Несмотря на неплохое умение играть на синтезаторе и сочинять годные вещи, Джеймс не приобрел ни большой популярности, ни, что было бы гораздо милее его сердцу, определенной известности в кругах музыкантов. Его потолком по-прежнему оставалось играть по барам и клубам, прибиваясь то к одной местной группе, то к другой. Иногда он сочинял песни на заказ. Небольшое наследство, оставленное бабушкой, позволяло периодически уходить в «поиск себя», не появляться в клубах пару месяцев и сидеть на очередной съемной квартире, в попытках сочинить свой собственный альбом.

- В этом-то все и дело, - как-то заметила Энн-Мари. - Ты уходишь, и про тебя забывают. Держу пари, если бы ты примелькался, то тебя позвали в какую-нибудь группу постоянным участником. А там раскрутиться – дело техники.

- Поэтому ты меня и бросила, да? – шутливо-трагическим тоном вопросил Джеймс. - Все потому, что я не стал звездой?

- Да нет, что ты, милый, - прощебетала Энн-Мари в ответ. - Все дело в том, что мне захотелось снова ходить на каблуках.

Шутки про низкий рост Джеймса были уже традицией, так что он закатил глаза и показал Энн-Мари язык. Та в ответ продемонстрировала средний палец, и на этом тема карьерного роста Джеймса была исчерпана.

На самом деле, Джеймс не обижался на то, что Энн-Мари ушла от него. Они были взрослыми людьми, им было хорошо вместе, но Энн-Мари хотелось стабильности. Хотелось ребенка. Джеймс не то, чтобы не любил детей, но предпочитал о своих пока не задумываться. Для того чтобы обеспечить семью, нужна хорошо оплачиваемая работа, а про мечту написать свой альбом можно было сразу забыть.

Так что они расстались, оставшись хорошими друзьями, по обоюдному согласию. Что не мешало Энн-Мари иногда оставаться у Джеймса на ночь.

Первые странности начались спустя неделю после того, как Джеймс обжился на новой квартире. Тогда Джеймс не обратил на происходящее никакого внимания. Просто…вещи оказывались не на своих местах. К примеру, Джеймс определенно помнил, что пульт от телевизора оставлял на журнальном столике, а кружку с чаем – возле кровати в спальне. Как пульт оказался на тумбочке у входной двери, а кружка с чаем обратно на кухне? В конце концов, Джеймс решил, что просто задумался и сам не заметил, как перенес эти вещи.

Затем фигурки стали падать с полки. Джеймс не то, чтобы считал себя гиком, но не устоял от искушения приобрести фигурки нескольких персонажей «Стартрека».

И каждый раз, когда он возвращался домой, он видел, что какая-нибудь из фигурок валяется на полу.

Вечером с лестницы тянуло холодом, особенно сильно – на первом этаже, хотя входную дверь исправно утепляли.

А затем стали останавливаться часы. Каждую ночь стрелки замирали на одном и том же времени – три двадцать семь утра.

- Все это так странно, - задумчиво сказала Энн-Мари. Была дождливая осенняя суббота, заканчивалась третья неделя житья Джеймса на новой квартире. Энн-Мари сидела на диване в гостиной, наблюдая за тем, как Джеймс наигрывал на синтезаторе какую-то тихую навязчивую мелодию. Стемнело, и капли дождя на стекле причудливо искажали отсветы фонарей снаружи.

- О чем ты?

- Я про все эти аномалии. Передвинутые вещи, остановившиеся часы.

- А, - пожал плечами Джеймс, - я уверен, всему можно найти объяснение. Я просто стал немного рассеянный в последнее время, вот и не помню, что куда кладу.

- А фигурки, которые постоянно падают?

- Подставки расшатались. Или сквозняк сбрасывает их на пол.

- Сквозняк?

- Ага, от входной двери иногда тянет холодом, особенно к вечеру.

- Но у тебя ведь плотная дверь, Джеймс, как порыв ветра может быть настолько сильным, чтобы скинуть на пол что-то?

- Я думаю, все дело в подвале. Сквозняк идет оттуда, я по ночам часто слышу, как хлопает дверь. Сначала я даже немного испугался, но соседи сказали, что это хлопает дверь в подвал из-за ветра. Эй, ты чего?

Энн-Мари выпрямилась на диване, распахнув серые глаза:

- Джеймс, - тихо и серьезно начала она. - Ты же мне говорил, что в подвале стоит фортепиано. Ты хотел на него посмотреть, но ключа ни у кого не оказалось, помнишь?

- К чему ты клонишь? – Джеймсу тоже стало немного не по себе, он перестал играть и пересел на диван к явно напуганной девушке.

- Так если у тебя нет ключей от подвала, и у соседей нет… как же он открывается каждую ночь? – шепотом закончила Энн-Мари.

Джеймс изумленно моргнул.

- Я…я не знаю. Я не задумывался над этим. Видимо, все-таки у кого-то ключ имеется.

Энн-Мари вскочила и стала нервно шагать по комнате туда-сюда.

- Знаю, ты посчитаешь меня дурой, но, Джеймс, мне все это не нравится. Подозрительно дешевая квартира. Вещи, которые двигаются сами по себе. Часы, которые останавливаются каждую ночь в определенное время. Холод по ночам. И этот подвал… я просто прохожу мимо него на лестницу, а мне уже не по себе, словно кто-то наблюдает в замочную скважину за мной. Кто-то… нечеловеческий.

- Нечеловеческий? – Джеймс не удержался и фыркнул, хотя в глубине души ему стало не по себе. В изложении Энн-Мари факты выглядели весьма зловеще, куда страшнее, чем на самом деле.

- Да, - кивнула девушка, - а теперь ты просто говоришь мне, что дверь, ключа от которой нет ни у кого из жильцов, каждую ночь открывается сама по себе.

- Я не говорил, что ключа вообще ни у кого нет, - запротестовал Джеймс, - просто мне его никто не дал. И вообще, ты так говоришь, словно пытаешься меня убедить в том, что тут живет какой-нибудь…не знаю, призрак.

У Энн-Мари было такое лицо, что Джеймс рассмеялся.

- Серьезно? Ты правда думаешь, что тут живет привидение? Ты пересмотрела «Сверхъестественное».

- Джеймс! – обиженно воскликнула девушка. - Это вовсе не смешно!

- Ну хорошо, хорошо, допустим, тут и впрямь живет привидение, - Джеймс скорчил рожицу и изобразил пальцами в воздухе кавычки, - и именно из-за него мне досталась такая дешевая квартира – за что ему большое спасибо, кстати. Если все предыдущие жильцы съезжали только от того, что их пугал пульт от телевизора, оказавшийся не на своем месте, то я так просто не сдаюсь.

- Джеймс, ты что, не смотрел фильмы ужасов? С таких мелочей все и начинается: пропавшие вещи, странные звуки, изменения в температуре. А потом не успеешь оглянуться, как вещи начнут летать по дому!

Джеймс вздохнул.

- Ну, если начнут – я отсюда съеду. А пока что, мне тут очень нравится. Тут мне легко пишется, я, кажется, уже знаю основную концепцию альбома и набросал пару мелодий.

- О, - встрепенулась Энн-Мари, - та мелодия, которую ты наигрывал сейчас, она твоя?

- Да, а что? Тебе не понравилось?

Энн-Мари невольно улыбнулась тому, что в голосе Джеймса появилось больше обеспокоенности по поводу звучания его музыки, чем по поводу возможных паранормальных явлений в его собственной квартире.

- Нет, просто звучит немного необычно для тебя.

- А это плохо или хорошо? – продолжал допытываться Джеймс.

- Вот когда допишешь первую песню, смогу сказать определеннее. Ох, - встрепенулась девушка, глядя на изящные часики на своей руке, - Джеймс, милый, я бы осталась еще, но уже поздно, а мне завтра ехать к сестре, сидеть с племянниками, она очень просила.

- Я думал, ты останешься на ночь, - огорчился Джеймс.

- Нет, прости, никак не могу. От тебя ехать дольше, я лучше сегодня дома переночую. Да и вообще… мне тут жутковато.

- Хэй, только не говори, что уезжаешь только потому, что боишься привидения-из-подвала!

- Ну конечно, нет, - хихикнула Энн-Мари, - я уезжаю, потому что хочу выспаться перед тем, как сидеть с двумя маленькими дьяволами, которые будут пострашнее любого привидения.

- Давай я провожу тебя, - решил проявить галантность Джеймс. - Подожди, только тапочки надену.

Они спустились по лестнице, шутя и пересмеиваясь. Джеймс уже потянулся к входной двери, когда внезапно почувствовал, как Энн-Мари с силой сжала его руку.

- Ай, ты что? – возмутился он.

- Шшш, Джеймс, взгляни на подвал, - испуганно прошептала девушка.

Джеймс взглянул на дверь внизу лестницы и с облегчением рассмеялся.

- Ну что такого? Всего лишь открыта дверь. И ключ торчит в замке, взгляни. Наверное, кто-то из соседей проветривает подвал по ночам, чтобы воздух не застаивался и не было запахов, вот и вся разгадка.

- Наверное, - пробормотала Энн-Мари, не сводя взгляда с темного проема.

- Хм, а ведь пока дверь открыта, я могу пойти посмотреть на то фортепиано, - задумчиво сказал Джеймс.

- Что?! Ты в своем уме?! Там же темно, сходи лучше днем!

- Ну не стоять же мне тут всю ночь и не ждать, пока придет хозяин ключа, чтобы узнать, у кого его просить днем, - рассудил Джеймс.

Он решительно двинулся к лестнице, подсвечивая себе дорогу телефоном.

- Ой! Подожди меня, одного я тебя туда не отпущу, - пискнула сзади Энн-Мари, догоняя Джеймса и хватая его за руку.

Вдвоем они спустились по ступеням. Джеймс, который был в домашних тапочках на босу ногу, почувствовал, как по ногам тянет ужасно сильным сквозняком.

- Брр, тут и впрямь холодно, - заметил Джеймс, переступая порог.

Они с Энн-Мари освещали экранами телефонов практически пустую комнату. Джеймс прошел вглубь, огляделся.

- Хм, - разочарованно заметил он, - я-то думал, тут будет полно старинных вещей. А тут только зеркало, фортепиано и детская кроватка. Видимо, подвалом и правда никто не пользуется.

- Джеймс, мне тут не нравится, - решительно заявила Энн-Мари, - смотри уже на свое фортепиано и идем отсюда.

- Да-да, - рассеянно отозвался Джеймс, подходя к стоящему у стены зеркалу, - Гляди, это штука явно очень старинная. Интересно, какой это век?

Джеймс протянул руку, провел кончиками пальцев по узору на раме, посветил телефоном на зеркальную поверхность.

- Оно такое мутное.

- Джеймс, мне страшно, - тихо позвала Энн-Мари, - пойдем, пожалуйста.

- Сейчас, - Джеймс как завороженный смотрел в зеркало, - гляди, какой интересный эффект. Не знаю, это из-за освещения, или из-за помутнения поверхности, но у моего отражения зеленые глаза.

- Что?

Джеймс ее не слышал. Он вглядывался в свое бледное лицо, отражающееся в мутной запыленной поверхности, прикоснулся к зеркалу ладонью. Его глаза, ярко-голубые от природы, в этом зеркале отчего-то были странного переливчатого зеленого оттенка. И что-то еще было не так в отражении, но что – Джеймс не успел понять, так как по его лицу пронесся порыв ледяного воздуха и Энн-Мари вскрикнула:

- Джеймс! - схватив его за руку и буквально вытаскивая из подвала.

Как только они выскочили, дверь захлопнулась от порыва ветра. Энн-Мари вскрикнула опять.

- Ты почувствовал? Этот порыв ветра?

- Да, да, Энн, перестань так трясти меня! Это просто ветер, ничего страшного в нем не было.

- Что тут за шум в такое время? – раздался сердитый голос, дверь в квартиру на первом этаже приоткрылась, в коридор, насторожено прищурившись, выглядывал старик, которого, судя по его внешнему виду, разбудили крики Энн-Мари.

- О, добрый вечер, простите, не хотели напугать вас, - затараторил Джеймс, обаятельно улыбаясь. - Меня зовут Джеймс, если вы помните, я ваш новый сосед сверху, это моя подруга, она просто услышала, как захлопнулась дверь в подвал и это ее напугало. Скажите, а это не ваш ключ там в двери?

- Ключ? – прохрипел старик, отшатываясь. - Какой еще ключ?

- Ключ от подвала, - произнес Джеймс, удивленный такой странной реакцией. - Просто он торчит в двери и…

Джеймс озадаченно нахмурился, повернувшись. Дверь в подвал была прикрыта, но ключа в замке не было. Выпал он на пол, когда дверь захлопнулась что ли? Внизу лестницы было темно, не разглядеть.

- У меня нет никакого ключа, нет и никогда не было! – рявкнул старик, захлопнув дверь. Из-за нее послышалось его судорожное бормотание, но что он говорил, было не разобрать.

- Очень мило, - ошарашенно произнес Джеймс, повернувшись к Энн-Мари. Она была до сих пор бледна и руки у нее дрожали.

- Джеймс, тут явно что-то не так, я же тебе говорила. Пожалуйста, пожалуйста, будь осторожен и не ходи в этот подвал, хорошо? И если что-то странное случится, обязательно звони мне, ты понял?

Заверив Энн-Мари, что все с ним будет в порядке и проводив ее до машины, все еще озадаченный событиями этого странного вечера, Джеймс вернулся в квартиру. Фигурка Спока валялась на полу.

- О, ну отлично, - простонал Джеймс, поднимая ее. - И вы решили добавить мне загадок сегодня, мистер Спок. Я понимаю вашу тягу к новым неизведанным территориям, но берите пример с капитана Кирка – он на этой неделе падал на пол всего два раза…

Джеймс осекся, глядя на фотографии, стоящие на полке позади фигурок. Сразу за капитаном Кирком находилось большое фото – он и Энн-Мари вдвоем в парке в полный рост. Очень красивая фотография. Была. Сейчас же, на месте Энн-Мари появилось странное темное пятно, очертаниями напоминающее человеческую фигуру, выглядевшее как неудачная обработка в фотошопе.

- Какого черта? – только теперь Джеймс понял, что ему по-настоящему становится страшно. Он взял фотографию в руки, рассматривая. От темной фигуры, заменившей Энн-Мари веяло чем-то жутким.

Джеймс торопливо закрыл входную дверь, проверил все окна. Затем, убедившись, что они закрыты и следов взлома нет, он плеснул себе виски и, усевшись на диване перед фоном работающим телевизором (слава богу, пульт оставался там, где он его оставил), стал судорожно обдумывать ситуацию.

Привидение? Ха, черта с два. Привидений не бывает, это все чушь и глупости, в которые мог поверить кто-то впечатлительный как Энн-Мари. Возможно, Джеймс и выглядит младше своего возраста, что и ввело в заблуждение…кого? Видимо, кто-то из соседей имеет доступ к его квартире и пытается запугать. Очевидно, что это соседи, так как Джеймс, прощаясь с Энн-Мари не видел выходящих из дома незнакомцев, а фото было в порядке, когда они уходили, определенно.

Значит, кто-то из соседей пытается выжить его из квартиры, изображая проделки призрака.

И завтра же Джеймс выяснит, кто это. Возможно, тот самый странный старик, накричавший на них сегодня.

Вздохнув, Джеймс прошел в ванную и умылся, плеснув холодной воды себе в лицо. Подняв глаза на свое отражение в зеркале, висящем над раковиной, Джеймс замер. Он понял. Понял, что было не так с его отражением в том старом зеркале, кроме странного оттенка глаз.

Его отражение в том зеркале не моргало.

- Боже, это просто бред какой-то, - пробормотал Джеймс сам себе. - Так, приятель, ты просто сам себя накручиваешь. Там было темно, вот тебе и показалась всякая ерунда. Завтра все выяснится, и ты еще посмеешься над своими страхами.

С такими мыслями Джеймс отправился спать.

- Джеймс, Джейми… - тихий шелковый шепот обжигал шею едва ли не так же сильно, как и следующие за шепотом поцелуи-укусы. Ахнув, Джеймс запрокинул голову, открывая лучший доступ к горлу и ключицам, запустив руку в спутанные волосы своего любовника. Горячий рот скользнул ниже по его телу.

- Такой сладкий… такой невинный мальчик, - острые зубы сомкнулись на соске, и Джеймс вскрикнул.

- Ну тише, тише, - горячий язык тут же зализал укус.

- Я… я не… - Джеймс задохнулся словами, когда уверенная ладонь легла на его член, поглаживая и сжимая. По телу разливался сумасшедший жар, которого Джеймс еще никогда ни с кем не чувствовал, но он собрался с силами и прошептал:

- Я а-ах… не невинный мальчик!

- Ах, ну конечно же, - его любовник устроился удобнее между разведенных ног Джеймса, давая возможность рассмотреть себя. Темные волосы, влажные от пота, зачесанные назад. Бледная кожа, длинные пальцы, медленно поглаживающие член Джеймса, истекающий смазкой. Точеные скулы, тонкие губы – красивое, хищное, породистое лицо. И яркие изумрудно-зеленые глаза, полыхающие огнем вожделения.

Он наклонился к бедру Джеймса, не сводя с него взгляда, и прильнул губами к чувствительной коже на внутренней стороне, сначала целуя, а потом и пуская в ход зубы.

- Ах, черт! – выгнувшись на кровати, Джеймс снова запустил руку во вьющиеся пряди и прижал голову своего любовника к бедру сильнее, желая почувствовать еще больше сладкой обжигающей боли от этого укуса и лихорадочно шепча: - Да, да, да, вот так…

…и проснулся. Тяжело дышащий, со стоящим членом, возбужденный настолько, что ломило поясницу. Джеймсу стоило только дотронуться до себя и вспомнить обволакивающий шепот незнакомца, как он бурно кончил, закусив угол одеяла, чтобы не стонать в голос.

Такого с ним еще не бывало. И дело было не в том, что ему приснился секс с мужчиной – Джеймс был весьма практичен в плане секса, справедливо считая, что у бисексуала всегда в два раза больше шансов провести интересный вечерок, а в том, что еще ни один сон не был таким реалистичным и горячим.

И если вспомнить теорию о том, что любой приснившийся нам якобы незнакомец – это реальный человек, которого мы хоть раз видели в своей жизни, то, как же, черт возьми, Джеймс мог упустить, где он видел такого красавца?

Дата добавления: 2015-09-30