Это, действительно, так заметно?
Угу, - кивнул Нил.
Только не говори никому, - совершенно серьёзно попросила Эва.
Эва… - назидательно начал де Крюссо.
Хватит, Нил! Пощади, я не собираюсь ничего больше говорить! – умоляюще запричитала Эва.
Дверь распахнулась, и в кабинет влетел взбудораженный Альфи.
Слава Богу, ты не ушла! – он звонко чмокнул Эву в щеку и, схватив за руку, поднял с дивана. Покружив её, он произвёл придирчивый осмотр.
Великолепно выглядишь, дорогая! Великолепно! – он усадил её и глянул на поднос.
Зато ты что-то совсем поизносился, Альфи, - пошутила Эва, глянув на его белую футболочку с потрёпанным низом и подранную во всевозможных местах.
Ты что, это же дизайнерская работа! – воскликнул Альфи и взялся оттягивать и без того растянутый и подранный ворот, дабы показать лэйбл производителя. – Вот смотри! – с гордостью извернулся он.
Верю, верю, Альфи, оставь в покое футболку, а то твоя дизайнерская вещь пострадает, а я не хочу слушать потом твоё нытье по этому поводу.
Да, - присоединился Нил успокаивая рвение Альфи обнародовать доказательства, - и иди сходи за чашкой, если желаешь к нам присоединиться.
Вняв советам, Альфи сбегал за фарфоровой чашечкой и собственноручно наполнил её чаем. Собираясь отпить из неё, Альфи скривился и поставил её на столик, а, поднеся ладонь к носу, он скривился ещё больше.
Фу, какой кошмар! До сих пор растворителем руки пахнут! Пойду ещё раз помою, - отчитался он и исчез за дверью.
Эва засмеялась наблюдая за метаниями юного флориста. Всё знали, какой Альфи щепетильный в вопросах чистоты.
Я зашла узнать как вас тут дела, Нил. Я соскучилась по тебе и по Альфи, по всем ребятам. Что нового твориться? Чего ещё придумали?
Если бы ты и правду скучала ты наведывалась бы сюда почаще. Или хотя бы звонила, - обиженным тоном отчитал её Нил. Он тебе совсем голову заморочил, да?
Нил, если уж на то пошло и ты хочешь от меня всё-таки услышать что-то интересное… - начала свои объяснения Эва.
Слушай, - он остановил её взмахом руки, - столько лишних слов! Зачем? Просто скажи старику, у тебя с ним… - он помолчал в поисках подходящего слова, - …роман?
Да! Доволен? И всё, Нил, всё! – попыталась пресечь она дальнейшие вопросы. – На этой неделе еду к отцу, хотя и не собиралась вовсе.
Правильно, пусть он поскучает, - заявил Нил.
Кто поскучает? – сразу встрял в разговор Альфи и Эва застонала точно зная, что от въедливого Альфи ей вряд ли удастся так легко избавиться.
Никто, - буркнула она.
А, - Альфи округлил глаза и расплылся в загадочной улыбке. Его выразительное лицо говорило само за себя, но он всё же решил добавить масла в огонь. - Ты про её архитектора? – обратился он к Нилу, но тот не стал ничего говорить, а только кивнул, потому как пообещал Эве не комментировать её отношения с Грантом.
Если бы взглядом можно было убить, то Альфи был уже трижды мёртв, сожжён, и на этом пепелище осталась бы только его неприкосновенная дырявая футболка от известного кутюрье. Видимо взгляд этот был настолько выразительным, что Альфи не рискнув быть убиенным, произнёс совершенно спокойным тоном и с серьёзным видом:
Вообще, Нил, Ян… он очень милый и воспитанный человек, хотя и очень серьёзный. Ну, мне так показалось, - он бросил взгляд на Эву, ища поддержки, но не получил её и продолжил в том же тоне. – Когда я был у Эвы в гостях, он попросил меня сварить кофе. Ты представляешь? А потом он деликатно оставил нас, чтобы мы могли с Эвой посекретничать, - на последних его словах Эва поперхнулась чаем, а потом закашлялась, а потом засмеялась от души. Не задаваясь вопросом по поводу причины такого веселья, Нил присоединился к ней и кабинет огласил дружный хохот, который всегда имел место быть, когда эта троица собиралась вместе. Только взгляд Альфи, выдающий сейчас лёгкое изумление, блуждал с одного на другую, без всяких признаков того самого веселья.
Что не так то?
По-моему, мой друг, ты что-то не то сказал сейчас, - снисходительно объяснил ему Нил.
Нет, он просто Яна ещё больше полюбил после того визита. Альфи, я скоро начну ревновать и больше не позову тебя в гости! – засмеялась Эва.
Придурки, - пренебрежительно изрёк Альфи и углубился в поедание конфет.
Зря он позвонил Эве и сказал, что не сможет с ней пообедать. Вполне смог бы. Вполне успел бы провести с ней пару часов, так как известий от Мартина не было, и вполне возможно не будет в ближайшие пару часов.
Сегодняшнее сообщение о смерти Рея Логана обескуражило его и поставило точку на всем, что сделали его люди. Они вернулись к тому с чего и начали – к полному нулю. Ломать голову, что делать дальше Ян не собирался. Дождаться Мартина, выяснить подробности – вот первостепенная задача, хотя мысли лезли в голову и мешали работать.
Кроме того, что они потеряли ниточку в своём собственном расследовании, со смертью Логана у них появилась ещё пара проблем, а может и больше. Шумиха в прессе была обеспечена, так как пытливые умы репортёров обязательно свяжут их проигрыш на тендере по строительству аэропорта с организованным сбоем, повлёкшим за собой определённый ущерб, а также со смертью их бывшего сотрудника. По этому поводу придётся давать объяснения и не важно, что Логан уже не работал у их несколько месяцев. Это никого не будет интересовать, важно будет раздуть из имеющихся сведений сенсацию, что СМИ попытаются сделать.
Невозможно было сконцентрироваться, хотя усилием воли он заставлял себя просматривать документы. Подписав пару бумаг, он взял их со стола и покинул кабинет.
На, - бросил документы перед Селестой. – Сегодня я больше ничего не буду подписывать.
Как скажете, мистер Грант, - она убрала бумаги в папку. – Может быть кофе или чай?
Нет. А ты почему не обедаешь?
Сел пожала плечами.
Бумаги разбираю. Конец месяца, накопилось много.
Иди обедать, Селеста. Потом разберёшь. Я просто Мартина жду, а то бы сам давно ушёл уже.
Да, - согласилась Селеста. – Я до сих пор в шоке…
От чего? – Ян снял очки, потёр переносицу и снова водрузил их на место.
От известия о смерти Рея Логана.
Ясно, - просто сказал он, без дальнейших объяснений.
А ты? – прямо спросила Селеста.
Я не в шоке. Мне всё равно. Он для меня просто проблема. Большая проблема, которая мешает мне и моей компании нормально существовать. Ты знала его близко? – Ян говорил чистую правду. Он не задумывался о горе, которое могут испытывать его родные. Ему было не жалко загубленной молодой жизни, как многие бы сказали. Для него он был просто человек, который когда-то работал у него, к которому он не испытывал абсолютно никаких чувств. Даже сочувствия или жалости.
Нет, совсем нет. Но… - она не договорила, просто пожала плечами и замолчала.
Вот и я нет. Для меня он никто, поэтому и отношение у меня соответствующее. Можешь считать меня кем угодно, но для меня это так. Я переживаю только за близких мне людей. Остальные меня не интересуют.
Понятно, - отрешённо сказала Сел.
Если с тобой не дай Бог, что случиться я этого не переживу, - постарался он смягчить впечатление от своих слов.
И на этом спасибо, - чуть улыбнулась она. – Приятно, что считаешь меня близким тебе человеком.
Говоря «близкие» я имею не только родных, но и коллег, работников, подчинённых, друзей, с которыми общаюсь часто, с которыми давно знаком и нахожусь в более тесных отношениях. Но остальные для меня масса и я ничего не могу с этим поделать, людей слишком много, чтобы болеть за каждого.
Может быть ты и прав. Я никогда не задумывалась над этим. Никогда, - она ещё не решила, как отнестись к его словам, они никогда не касались в разговорах подобной темы.
Потому что ты в потоке, - просто объяснил Ян, - а я над ним. А ты задумайся, можешь сделать для себя довольно неожиданные выводы. Я тебя уверяю, будет интересно.
Я подумаю, - задумчиво сказала она и повернулась в сторону открывшейся двери.
Что-то не слышу аромата свежезаваренного кофе. Привет Селеста! – совершенно радостным видом в приёмной появился Серж Мартин.
Идём, поговорим за обедом, - бросил Ян, направляясь к двери.
Как я могу отказать, если сам президент компании приглашает меня на ланч, - раскинув руки, он повернулся в сторону двери, подмигнув Селесте.
Есть повод для такой бурной радости? - подавляя нарастающее раздражение, спросил Ян, когда они уселись за столик.
Абсолютно никакой, - признался Мартин, уставившись в меню, - просто, оказывается, быть по другую сторону чертовски неудобно. Меня просто достали эти копы. Думал, управлюсь быстрее, проторчал там полдня.
И ещё минеральной воды, - добавил Ян к своему заказу, обращаясь к официанту. Тот кивнул и испарился так же быстро и не слышно, как и возник.
Не боишься, что я своим рассказом испорчу тебе аппетит?
У меня крепкий желудок, так что можешь приступать. Хватит тянуть резину.
Сейчас соберусь с мыслями и всё выложу. Дай дух перевести, - Серж с жадностью выпил полстакана воды. – И я жутко хочу есть.
Я тоже голоден, - согласился Ян, - меня интересует, что мы будем делать дальше?
Серж помялся с ответом.
Нужно поговорить с ребятами. После ланча соберу всех.
Серж, хочу сказать тебе только одно. Мне нужен результат. Делайте, что хотите, решайте, как хотите. Мне нужен только результат. Просто держи меня в курсе событий. Ты лучше меня знаешь, что делать.
Понятно. В общем, вернёмся к нашему разговору. Рея убили в его квартире. То, что это убийство сомнений нет, пуля сорок пятого калибра, выпущенная точно в затылок свидетельствует об этом. Никаких следов не нашли. Ни отпечатков пальцев, ничего.
Кто его обнаружил?
Соседка сверху. Сказала, что спустилась, потому что у него очень громко играла музыка. Дверь была открыта, она зашла и обнаружила его тут же в прихожей. Никаких следов драки и ограбления. Там, собственно, и грабить нечего, старая обшарпанная квартира, никаких ценностей. Я думаю, что он знал убийцу, потому что открыл ему дверь, а потом получил пулю в затылок.
Ты так говоришь, будто сам побывал на месте преступления.
Нет. Я просто наладил контакты. Всё-таки работали в одной системе когда-то.
Бэрн там в обморок не хлопнулся на опознании? – усмехнулся Ян.
Да как тебе сказать. Нам не пришлось этого делать, а если бы пришлось, то наверняка бы пришлось приводить его в чувства, - усмехнулся в ответ Мартин.
Почему?
У Логана пол лица нет, так что они запросили медицинскую карточку у Джеферсона, опознали по стоматологическим снимкам.
Я что-то не пойму… Ты же говорил, что был выстрел в затылок.
Ян, это только в кино показывают аккуратную и красивую дырочку со струйкой крови или без неё. А на самом деле… На самом деле только входное отверстие такое аккуратное, а выходное сносит пол головы вместе с мозгами и выглядит это не очень красиво.
Ян отложил вилку и даже перестал жевать, глядя на Сержа, который с аппетитом уплетал телятину.
Я же говорил, что мои рассказы испортят твой аппетит, - извиняющимся тоном сказал он.
Спасибо дал мне хоть немного поесть, - Ян отодвинул тарелку и выпил воды.
Нас опередили всего на шаг. Всего на шаг. Мюллер не успел с ним поговорить. Но то, что он был замешан очевидно.
Только теперь нам это ничего не даст, - мрачно отметил Ян.
Она ещё раз взглянула на билет, проверила дату и время вылета, хотя знала их наизусть. Каких-то два часа и она попадёт в отцовские объятья. Он выслушает обо всех её бедах и невзгодах, если таковые будут. Обязательно справится о её здоровье, применив профессиональные термины, завалит кучей обычных вопросов. Они будут долго беседовать, а потом придумают, куда бы им вместе сходить или съездить. Это, как обычно, будет какая-нибудь выставка или другое сборище творческих людей, среди которых отцу, как подозревала Эва, было совсем не интересно. Он много знал, разбирался в нескольких видах искусства, но не был им поглощён, так как дочь.
Вот только нужно было сообщить об этом Яну, и она была почти уверена, что он будет недоволен. Он всегда всё планировал и предпочитал обо всем знать заранее. Такое спонтанное решение её саму вывело из себя. Неожиданной оказалась собственная нерешительность. К собственному стыду она признала, что папа отошёл на второй план, а думает она совсем не о нем, и что долгожданная встреча с отцом совсем не вызывает привычной радости.
Как никогда ясно она осознала, что сейчас для неё абсолютно всё отошло на второй план, спряталось за кадром. Всё, кроме него. Он составлял основное действо, был основным и главным актёром в её пьесе.
Убрав билеты в сумку, Эва отобрала то небольшое количество вещей, что собиралась взять с собой в поездку.
Всё зашло слишком далеко.
Во всяком случае, эта поездка пришлась вовремя, она немного охладит её, расставит всё по своим местам, а может всё окажется совсем наоборот…
Это что? – спросила Эва у Минни, показывая на корзинку, стоящую на столе.
Корзина, - этот правдивый и незамысловатый ответ Эва и так знала, но вот о её предназначении без соответствующей подсказки догадаться не могла.
Это понятно, - внутри обнаружилась еда, несомненно, вкусная, судя по аппетитному запаху.
Видимо ужин у вас будет проходить на свежем воздухе, и видимо ужин будет романтический, - таинственно сообщила Минни.
И видимо прощальный, - с грустью добавила Эва.
Как прощальный? – Минни перестала сноровисто орудовать ножом, а замерла, взглянув на девушку.
Я завтра улетаю к отцу погостить на недельку.
А-а, протянула она, - я уж было подумала, что этот нахал тебя чем-то обидел.
Эва не удержалась и хихикнула, всё же с укором взглянув на женщину, чьи обязанности и значение в этом доме трудно было переоценить.
Минни…
Я любя, - совершенно серьёзно оправдалась она, - а вообще это хорошо. Пусть поскучает.
Боюсь некогда ему скучать будет. Он постоянно на работе.
О, нет, вот тут ты ошибаешься. Он найдёт для этого время. Одно – знать, что ты дома, и совсем другое, знать, что тебя нет, что ты не встретишь его, не поговоришь… ну и так далее, - договорила она и снова принялась орудовать ножом.
Эва взяла с доски кусочек ароматной колбаски и отправила в рот.
Эва, - строго сказала Минни, - ты же знаешь, как я не люблю, когда мне мешаются на кухне и таскают у меня из под носа продукты.
Прости, я жутко хочу есть, - с улыбкой принесла Эва извиняющимся тоном. Всё давно знали причуды Минни, и появляться на кухне, пока не был завершён последний штрих к ужину или обеду, и организовывать перекусы перед едой было опасно для здоровья.
Это хорошо, тогда ты сможешь во всей красе оценить то, что я для вас приготовила.
Минни, у тебя всегда всё получается превосходно, у меня даже нет сомнений, и слов не находится никогда, чтобы выразить своё восхищение. Спасибо, дорогая, ты чудо! - Эва обняла женщину и поцеловала в щеку.
Да, ладно, - Минни смахнула слезу, - о ком мне ещё заботиться? Кроме вас у меня и нет никого. На, вот… Знаешь, как старушку разжалобить, чертовка, - проворчала Минни и выделила Эве ещё один кусочек колбаски.
Спасибо, дорогая, больше не буду выпрашивать, обещаю. Два маленьких кусочка колбаски мне не помешают восхититься твоими вкусностями.
Сейчас закончу с вашими сборами, и пойду проверю Билли и Симона. За ними тоже глаз да глаз нужен. Вообще мужчины, они как собаки: рычат, часто лают, не пойми от чего, и кусаются. Но самое главное, они поддаются дрессировке! Эва засмеялась, услышав такое сравнение.
Скажешь тоже, Минни…
Молодёжь… Всему вас учить нужно… вот если бы я в своё время это понимала, было бы всё по-другому, - с лёгкой грустью, но со знанием дела, сказала она и закинула в кипящее масло ломтики колбасы.
Хорошо, ну и как их, по-твоему, нужно дрессировать?
Постепенно, - последовал краткий ответ. – Не баловать сильно, но иметь пару безотказных приёмов для воздействия, - поучительным тоном продолжила она.
Ясно, а как на счёт безотказных приёмов? – уже стало интересно, что же за приёмы имеет ввиду Минни. Она устроилась рядом с ней на стуле, попутно наблюдая за её быстрыми и профессиональными движениями.
Эва, мужчина добр, когда он сыт.
Ой, я не так сильна в готовке, на самом деле, - разочарованно заявила Эва.
Дорогая у твоего милого денег достаточно для того, чтобы питаться в ресторанах, но… - Минни даже подняла указательный палец, чтобы сосредоточить всё внимание Эвы на своих словах, - но домашний семейный ужин, приготовленный собственными руками – это очень важно. У тебя должна быть парочка особенных блюд. Не нужно изучать всё кухни мира, тебе хватит и парочки. Постепенно изучив вкус мужчины, можно экспериментировать. Да тут и думать особо нечего. Мясо… Мужчины любят мясо. Ты готовишь, заряжаешь еду своей любовью, энергетикой, эмоциями… - Минни говорила с таким упоением, что Эва готова была поверить ей на слово.
Да, надо бы мне отобрать парочку блюд.
Вот смотри… Есть несколько, к которым Ян никогда не остаётся равнодушным. Эти сэндвичи он просто обожает, - она взяла поджаренный тост, бывший частью французского багета, натёрла его половинкой помидора черри. – А теперь сюда мы положим тоненький ломтик поджаренного бекона и вот это. Это самое главное, - осторожно лопаткой она сняла со сковороды перепелиное яйцо и не менее осторожно водрузила его на бекон.
Боже, я сейчас умру от голода Минни, аромат просто обалденный, - захныкала Эва.
Давай, учись. Разрешаю доделать тебе эти бутерброды, а я займусь салатом. Потом мы завернём их в фольгу, чтобы не остыли.
Хорошо, я попробую не испортить всё остальное, - она подошла к столу и приготовилась проявить себя в поварском искусстве.
Ну, если я не ошибаюсь, пожарить яйца самостоятельно у тебя ума хватит, - пошутила Минни.
О, да! – поддакнула Эва и начала проделывать показанные Минни манипуляции. – А куда пойдут эти колбаски? Испанские да? Я их больше всего люблю, они такие остренькие.
В салат. Он прост, совсем без причуд, но очень вкусный, - Минни принялась крошить помидоры. – Только помидоры нужно брать обычные, крупные, не вот эту мелочь, - она кивнула на черри.
Почему?
Потому что они основная составляющая этого салата, а крупные вкуснее. Теперь к колбаскам мы отправляем дольки чеснока, и когда чеснок зазолотится добавляем ложку винного уксуса. И всё это отправляем к помидорам, и добавляем пару ложечек того масла, что осталось в сковороде. Видишь, оно красное, потому что в колбасках паприка. И последний штрих, это петрушка, много петрушки, перец соль. И всё!
Как заворожённая Эва наблюдала за действиями Минни.
Я и не предполагала, что готовить так… - она задумалась в поисках нужного слова, - …интересно… волшебно.
Конечно! – воскликнула Минни. – Это волшебно! Ты вот пишешь картины, творишь шедевры, а я творю свои шедевры на кухне.
Н-да, это точно!
Ну, раз мы уже начали, тогда я тебе и про десерт расскажу.
Я что-то не припомню, чтобы Ян сладким увлекался. Он, по-моему, вообще сладкое не любит.
Этим точно увлекается. Это французский десерт. Тонкие бисквитные коржи, крем, чуть-чуть карамели и молотый белый перец.
Перец? – удивлённо переспросила Эва.
Да, детка, именно. Только обязательно белый перец, это великолепное сочетание, - уверенно заявила Минни.
Я не помню, чтобы ты его готовила, - с сомнением произнесла Эва.
Первое правило, Эва! Не баловать! Но сегодня я сделала и его. Попробуешь, а потом мне скажешь, понравилось тебе или нет.
Обязательно, Минни! Но если Ян не придёт в ближайшие пятнадцать минут, я умру с голоду, ничего так и не попробовав! – ароматы, разносящиеся по кухне, окончательно взбунтовали её желудок.
Ну, уж нет, дорогая! Даже не думай умирать! Не вешай на мою и без того чёрную душу ещё один грех!
Эва расплылась в улыбке и быстрым шагом пересекла кухню, направляясь к своему грешнику. Ян даже не дал ей немного повиснуть на нем, а направил в сторону лестницы.
Пойдём, скорее. Переоденемся, пока ты не умерла голодной смертью.15.02.2011 17:30» Глава 24
Глава 24
Эва порылась в сумке и нашла таблетки, такие же, что когда-то в детстве ей дал отец. Приятные таблеточки с мятным вкусом, с тех пор она покупала только их, хотя давно уже её не укачивало в любом виде транспорта. Но, всё же, помня свои детские ощущения, перед поездкой она всегда бросала в сумку баночку спасительных пилюлек.
Наконец, разыскав их на самом дне, среди кучи, как оказалось ненужных вещей, она открыла баночку и положила одну таблетку в рот в надежде избавиться от неприятных ощущений.
Смотреть в иллюминатор она не собиралась, боялась, что её затошнит ещё больше, поэтому достала из сумки книжку. Прочитав пару страниц, она поняла, что всё же ошиблась в выборе. А потом и вовсе запрятала книгу подальше в сумку, когда на четвертой героиню изнасиловали.
Такие страсти это слишком для человека такой тонкой организации!
Лучше немного вздремнуть, полтора часа у неё точно есть.
Она попыталась, но не смогла сдержать улыбку, вспомнив, реакцию Яна на сообщение об отъезде. Реакция, как она и предполагала, была не из приятных, но приятно было другое, что именно такая она и была, его реакция.
Что это? – спросил он, указав на кучку вещей. То как они были сложены, и то, что было сложено, ясно говорило о том, что их хозяйка собирается упаковать их в дорожный чемодан.
Вещи, - подсказала ему Эва роясь в шкафу в поисках купальника. – Наверное, он в той комнате, - пробурчала она и повернулась к Яну, поймав себя на том, что отвечает в стиле Матильды.
Я вижу, что это твои вещи, Эва. Я знаю, что ты имеешь привычку как минимум раз в неделю переворачивать свои шкафы вверх дном, но это не похоже на очередную уборку.
Я завтра уезжаю, точнее, улетаю.
Ян снял галстук и уже расстегнул несколько пуговиц на рубашке, но замер, услышав её заявление. Застыл на месте, уперев руки в бока, всем видом показывая своё недовольство. Эва подскочила к нему, как только увидела выражение его лица.
Тихо, не ругайся. Я на недельку смотаюсь к отцу, - она положила ладони ему на грудь, потом обняла за талию, но он так и стоял столбом, буквально, сверлив её красноречивым взглядом. – Да, всё-таки Минни была права, надо было тебя сначала накормить, а потом беседовать, - попыталась пошутить она, но шутка не прошла. Он был недоволен, можно сказать зол. Стало неуютно и крайне мало места в гардеробной.
И когда ты это придумала? – он снова взялся за пуговицы и Эва решила ему помочь избавиться от рубашки, уставившись ему в грудь, но ощущая на себе его взгляд.
Сегодня. Папа позвонил, и мы договорились, что завтра я лечу к нему.
Ясно.
Ян, прекрати себя так вести! – возмутилась она.
Как? Могла бы мне и завтра утром сообщить, что улетаешь, чего так торопилась меня обрадовать? – язвительно парировал он.
Ну, что ты обижаешься как маленький ребёнок? Меня не будет всего неделю. Чего ты завёлся? - настроение у неё испортилось, потому что никакие объяснения не действовали, да и объяснять особо было нечего, а его недовольство только росло с каждой минутой. Не так она планировала провести этот вечер.
Я не обижаюсь. И не завёлся. Я в душ. На пятнадцать минут.
Она раздражённо фыркнула, услышав шум воды в ванной.
Вот он, - буркнула она, когда обнаружила купальник, который искала.
Настроение уже не было испорчено, его не было вообще. Оно исчезло и платочком на прощанье не помахало.
«Придумал тоже мне! Ночные купания!» - ворчала она.
Есть расхотелось, купаться тоже, но она всё же переоделась и накинула тёплый халат. Убрала беспорядок, что навела в шкафу в поисках того самого купальника, смыла косметику. В ней не было никакого смысла, если учесть их планы на сегодняшний вечер.
Она не повернулась, а так и сидела на кровати, спиной к двери, когда шум воды затих, и послышались его шаги. Так и сидела на месте, подогнув под себя ноги, теребя в руках пояс халата.
Ты испортил мне всё настроение, - обиженно сообщила она, когда он обнял её сзади за плечи и наградил поцелуями в макушку и в щеку.
Я специально, чтобы тебя замучила совесть.
Она меня уже замучила, - всё в том же тоне ответила она, заметив, что его настроение явно улучшилось. – Последнее время каждый считает своим долгом воззвать к моей совести.
Ты и билет взяла?
Да.
И обратный?
Да, - так же односложно подтвердила она, всем видом демонстрируя полное равнодушие.
Покажи.
Зачем? – последовал её раздражённый вопрос.
Надо. Давай говорю, покажи мне билеты, - он отпустил её и Эва слезла с кровати.
Вот, - она достала из сумки билеты и вручила ему. После тщательного изучения Ян вернул ей билеты.
Кажется, кто-то был смертельно голоден.
Вот именно, что был, - проворчала она, но позволила себя обнять.
Значит, мне придётся всё сесть в одиночку, - грустно и обречённо констатировал он.
Ну, уж нет! Я передумала! – она выбралась из его объятий и поправила халат.
Как прилетишь, позвони, - потребовал он, натягивая свои драные джинсы.
Хорошо.
Потом, как доберёшься к отцу, тоже позвони, - продолжал он наставлять её назидательным тоном.
Папа меня сам встретит.
Всё равно позвони, - не отставал он.
Хо-ро-шо! – по слогам произнесла Эва и тихо добавила: «Вот зануда!»
А можно мне томатного соку?
Да, конечно, - улыбнулась стюардесса и через минуту принесла то, что попросила Эва. Вздремнуть не удавалось, в голове вертелся их странный разговор. Да и Ян был какой-то странный, немного напряжённый, хотя особо виду не подавал. И это не касалось её отъезда, он уже был в таком состоянии по возвращении домой.
Я наелась. Я просто объелась и в воду снова точно не полезу, а то пойду сразу на дно, - засмеялась она, складывая остатки еды в корзинку и придвигаясь к Яну. – Мне нужна опора, - она облокотилась ему на грудь, довольно вздохнув. Он устроил её поудобнее и сам оперся спиной на ствол дерева.
Точно не хочешь искупаться?
Нет, я боюсь, - призналась она.
Чего ты боишься? Ты же со мной.
Я боюсь плавать в темноте. Мне кажется, что в воде кто-то есть, и этот кто-то обязательно меня укусит. И не смейся! – сразу предупредила она, но Ян всё равно засмеялся её обоснованию своим страхам.
Даже если я тебя буду держать за ручку?
Да, ты будешь меня держать за ручку, и ножки у меня будут в воде и меня кто-нибудь обязательно цапнет.
О, да! Тебя обязательно кто-нибудь цапнет за ножку. Например, акула, - подтвердил он её опасения.
Бр-р-р-р… - она передёрнула плечами и повернулась к нему лицом, - А что тут могут быть акулы?
Ты же выросла здесь, должна знать, что акулы здесь не водятся. Я пошутил, пошутил, - успокаивающе произнёс он, но про себя Эва решила, что теперь точно в воду не полезет.
Да, я выросла здесь, только я не на островах выросла, а в городе.
Ты замёрзла? – он заметил, что она поёжилась, и натянул подол халата ей на ноги.
Да, немного.
Тогда давай вернёмся домой.
Нет, - запротестовала она, - нет, давай ещё немного посидим. Тут так чудесно.
Эва расстелила плед, что дала ей Минни, и они устроились выше линии берега, на траве под деревьями.
Мы запрятались так, что нас никакая акула не найдёт.
Тут нас никто не найдёт. Это территория особняка и чужих здесь нет.
Это хорошо, - сонно и мечтательно пробормотала она.
Я сегодня понял одну вещь, - тихо сказал он.
Какую?
Что я не знаю кто твои родители. Как прошло твоё детство. Я даже не знаю, а может не помню, как зовут твоего отца. Как ты училась в школе и много чего ещё я не знаю…
Зато я почти всё знаю, потому что Марта мне всё рассказала. Ну, или почти всё… - добавила она, чтобы не показаться слишком самонадеянной.
Да, или почти всё… - согласился он. – Зато, я знаю, что ты любишь, что тебе нравится, и чего ты терпеть не можешь. Я знаю, какая ты злая и невозможная по утрам.
Не такая уж я и злая, - тут же начала оправдываться Эва.
Да, такая злая, что тебе плохо, и ты даже не завтракаешь.
Не могу есть по утрам, - пожаловалась она и села так, чтобы видеть его лицо.
И это я тоже знаю. А ещё я знаю каждую чёрточку твоего лица, знаю, как ты пахнешь, и в толпе могу узнать аромат твоих духов, - он поцеловал её в нос. - Я знаю, как поднять тебе настроение… - продолжил он.
И как от него избавиться ты тоже знаешь, - не забыла упрекнуть его Эва.
И это тоже, - с лёгкой улыбкой добавил он.
Издеваешься.
Нет, не издеваюсь… - тихо сказал он.
«Просто люблю…» - добавил про себя и поцеловал в губы легко и ласкающее, мягко и тепло.
Давай я тебе помогу, - с воодушевлением начала Эва. – Я могу рассказать про себя.
Рассказывай.
Мой отец Роджер Лэнгли. Он известный в Джэксонвилле хирург. Он оперирует маленьких детишек и работает в клинике Св. Луки.
Слышал я про эту клинику.
Да. Мама тоже была врачом, но она умерла, когда мне только исполнилось 18.
Тяжело тебе было?
Да, - только ответила она, особо не желая развивать эту тему. – Хотя мы с мамой не были очень близки. Совсем не были. Она была довольно циничным человеком, не понимала моего увлечения рисованием в детстве, делала всё возможнее, чтобы я бросила это и пошла по её стопам, тем более отец тоже врач.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 18 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |