Ник судорожно втянул воздух, возбуждение пробежало по венам, как огонь по сухостою, ноги ослабели. Дрожащими руками он сорвал с себя одежду и, не дожидаясь приказа, упал на колени в центре ковра.
- Очень хорошо, малыш, - промурлыкал Дамиан, вставая со стула. – Кажется, я уже говорил тебе, что не позволяю своим сабам диктовать мне. Сегодня у тебя есть выбор. Можешь одеться и уйти или... - Дамиан сделал паузу, чтобы насладиться дрожью пробежавшей по телу своего сабмиссива, - или ты можешь согласиться на все, что я захочу с тобой сделать. Я не собираюсь предупреждать тебя или просить разрешения. Твоей единственной целью будет доставить мне удовольствие.
- Да, сэр, - поспешил выбрать Ник, не желая, чтобы Дамиан уловил и секундного колебания в его голосе.
- Ты понимаешь, малыш, что, согласившись, будешь полностью в моей власти, пока я не объявлю, что сцена окончена? - повторил условия Дамиан.
Все тело мальчика залилось румянцем. Ник задрожал словно щенок, которого собирались вывести на прогулку. Каким же наслаждением было наблюдать это!
- Пожалуйста, сэр, делайте, что хотите, просто… просто… делайте хоть что-нибудь… - у Ника закончились слова.
От облегчения Дамиан на секунду закрыл глаза. Пока он приводил в порядок раздиравшие его мысли, он старался не приближаться к мальчику. Он решил никогда больше не шлепать Ника, но был не в состоянии сопротивляться очарованию своего саба так долго. Дамиан наделал столько ошибок в тот роковой день: любимец уговаривал высечь его розгой – фотограф поддался, а сцену должным образом не выстроил, пообещал три удара – нанес только один. Если бы он рассказал все Эшли, тот бы наверняка лишил его звания доминанта, если можно было провести такую процедуру.
Как же Дамиан был благодарен другу. Без совета Эшли, ему бы никогда больше не довелось увидеть эту прекрасную картину: Ника, обнаженного, стоящего на коленях, вибрирующего от желания.
- О, я сделаю, малыш. Сделаю все, что захочу. – Дамиан выдвинул стул на середину комнаты. – Ляг ко мне на колени.
Ему пришлось подавить смешок, когда он увидел, с какой скоростью Ник вскочил и бросился выполнять приказ.
Ник поморщился, когда жесткая рука опустилась на его задницу. Следы от розги сошли полностью, но юноша чувствовал себя человеком, который забирается на лошадь после того, как она его сбросила. Однако Дамиан не дал ему времени на раздумья, тщательно разогревая попу Ника серией шлепков, покрывая всю поверхность ягодиц в случайном порядке, следя за тем, чтобы не пропустить ни дюйма дрожащей плоти.
Дамиан остановился. Погладил слегка порозовевшую нежную кожу.
- Я собираюсь как следует разогреть твою задницу сегодня, малыш. Будешь вертеться как уж на сковородке, настолько тебе будет жарко. Подозреваю, что завтра тебе будет весьма неудобно сидеть, но ты на это сам согласился, так что я буду шлепать тебя в свое удовольствие.
Ник поерзал на коленях Дамиана под гладящей его рукой. Было очень приятно чувствовать животом напряженный ствол мужчины, но вслух он выдохнул только:
- Да, сэр.
Дамиан столкнул Ника на пол.
- На колени, малыш.
Ник выполнил приказ, становясь в указанную позу, внешне спокойный, но внутри весь дрожащий от возбуждения. Короткая порка только распалила его аппетит.
Дамиан шагнул ближе и приподнял подбородок мальчика, заставляя смотреть на себя.
- Подними глаза.
Ник послушался. Он удивился, когда Дамиан опустился на колени, но потом почувствовал, как руки мужчины касаются его члена и надевают что-то на него.
Дамиан встал.
- Отлично. Глаза опустить.
Ник посмотрел вниз и обнаружил, что на член надето кольцо, обхватившее мошонку и основание ствола.
- На всякий случай, вдруг ты не сможешь себя контролировать, - хищно улыбнувшись, сказал Дамиан. – Встань.
Ник поднялся, и Дамиан отвел его к стене.
- Руки на стену. Задницу отставь, мне так будет удобнее. Я собираюсь шлепать тебя паддлом до тех пор, пока ты не начнешь умолять меня никогда не останавливаться.
Ник принял требуемое положение, и руки Дамиана прошлись по его заднице, скользнув между ног, обхватили яички, перекатили их между пальцами.
- Я разогрею тебя ещё немного, малыш, прежде чем охладить, - пояснил Дамиан. – Смотри перед собой.
Фотограф взял паддл, погладил полированную поверхность, потом встал сбоку от мальчика, скользнув рукой под живот, обхватил тонкую талию, наблюдая за тем, как сжимаются идеальные ягодицы.
- Десять для начала, мой мальчик. Пусть эта попка покраснеет.
Ник бы отодвинулся, если бы не удерживающая его рука. Он сжался в ожидании первого удара, поморщился, когда паддл коснулся его зада. Юноша готовился к резкой боли, но Дамиан шлепнул его довольно легко - звук вышел страшнее, чем ощущения, но каждый следующий хлопок был сильнее, так что ягодицы начало покалывать.
После десятого удара, Дамиан погладил ладонью крепкие полушария и сказал:
- Ты очень красиво розовеешь, малыш. Думаю, еще десять.
Ник бы согласился на что угодно, лишь бы Дамиан прикоснулся к его члену, сжатому кольцом и молящему о внимании.
Следующие десять ударов впились в задницу сильнее, чем предыдущие. Волнующее ощущение прокатилось по телу, захотелось еще, и он взмолился:
- Еще… еще… пожалуйста, сэр…
Наслаждаясь каждым всхлипом и стоном, Дамиан улыбался, довольный реакцией своего саба. Он провел пальцами по разгоряченной коже, чтобы убедиться, что с мальчиком все в порядке. Ник заерзал, боль и наслаждение смешались в жалящее тепло, оттеняющее пульсацию в его скованном члене. Все страхи растаяли, и он только и мог, что чувствовать. Юноша застонал, когда рука Дамиана покинула его талию.
- Пора охладить тебя, малыш.
Ник кивнул, неспособный даже переспросить, что Дамиан имел в виду. Он сильнее выпятил задницу, надеясь еще раз получить прежнее яркое ощущение, но вместо этого, охнул от шока, когда почувствовал, как кусочек льда касается его шеи, а потом медленно опускается вдоль позвоночника.
- Мне кажется, твоя попка горит, малыш. А я столько всего еще запланировал на сегодняшний вечер.
Ник поежился, когда лед двинулся вниз по спине, кусочек таял, и холодные капли скатывались по ребрам. Он выгнул спину и зашипел, когда лед замер над крестцом. Он почувствовал, как Дамиан ступней раздвигает его ноги, открывая его неумолимому продвижению льда в ложбинку между ягодиц. Холодный кубик коснулся сжатого колечка мышц, а потом скользнул ниже, к яичкам, юноша всхлипнул. Рука Дамиана приподняла его мошонку, и таящий лед огладил нежную кожу. Потом лед отправился в обратное путешествие.
- Какой же ты горячий, малыш, растопил лед, - сказал Дамиан с нотой веселья в голосе. – Наверное, мне стоит взять еще кусочек. Только закончу с этим.
Ник застонал, когда оплавленное серебро льда осторожно вошло в анус, охлаждая. Дамиан фыркнул, заметив, как заерзал его саб в ответ.
- Твоя задница все еще не остыла, мой мальчик.
Ник подпрыгнул, почувствовав, как лед касается его пылающих ягодиц, а затем облегченно вздохнул. Лед приглушил пламя, жгущее его изнутри и снаружи, и это было приятно. Контраст, определенно, бодрил.
Дамиан улыбнулся, заметив, как поежился Ник.
- Боюсь, ты так замерзнешь, мой малыш. Пора снова разогреть твою попку. Ты уже получил шлепки падлом, теперь – ремнем.
- Пожалуйста, сэр, - взмолился Ник, чувствуя, как вдруг подступил страх.
- Очень хорошо. Тебе не терпится. Десять ремнем, малыш.
Ник задрожал в ожидании, гадая, насколько больно это будет. Первый щелчок кожи по ягодицам застал его врасплох. Звук, с которым ремень коснулся его попы был глуше, чем от падла, удар был тверже, но меньше жалил.
Дамиан обрадовался, увидев, как Ник отставляет зад, словно ждет не дождется следующего удара. Раз за разом фотограф опускал ремень, нанося обещанные шлепки, лаская юношу между ними, мастерски усиливая возбуждение. Ник выгнулся, запрокидывая голову, с трудом глотая воздух, напряжение, необходимость разрядки, сворачивались внутри, словно пружина, все туже с каждым новым, противоположным ощущением. Контраст между болью и удовольствием заставлял каждый нерв танцевать под кожей, а член – болеть от нужды. Последние три удара обожгли его, возрождая жар, вызванный паддлом.
Словно в тумане, он почувствовал, как рука Дамиана гладит его ягодицы, смягчая жжение, а потом голос дома произнес:
- Какая жалость. Ты снова горишь.
Ник охал и извивался, пока его соски подвергались атаке: один – мгновенно затвердевший – льдом, другой – горячим ртом Дамиана, посасывавшим и покусывавшим комочек плоти, так что тот болезненно набух.
Руки его дома огладили тело, и Ник почувствовал еще один кусочек льда на своей попе. Контраст жара и холода был почти невыносим. Дамиан внимательно наблюдал за ним, с каждым резким вдохом, каждым извивающимся движением уверяясь, что довел Ника своим поддразниванием почти до предела, ровно до предела. Член мальчика набух и стоял торчком, поднявшись к животу. И Дамиан горел желанием, желанием погрузиться глубоко в своего саба. Схватив смазку, он принялся подготавливать Ника. Лед давно растаял в огне возбуждения. Дамиан провел рукой между покрасневших половинок, нашел вход и уверено надавил пальцами, проникая внутрь. Он тронул центр удовольствия, просто чтобы насладиться тем, как Ник крепко зажмуривает глаза и стонет, насаживаясь на его руку.
Другой рукой Дамиан продолжал дразнить и щипать соски, одновременно хриплым голосом шепча Нику:
- У тебя такая красивая задница, мой малыш. Как же я люблю свежевыпоротые попы. А знаешь, что я люблю делать, после того, как так сильно отшлепаю тебя, малыш?
- Трахать… - застонал Ник. – О, пожалуйста… пожалуйста… трахни меня…
- Как я рад, что ты согласен. – Пальцы Домиана дрожали, когда он вставлял еще один в узкую дырочку Ника, наблюдая за тем, как сморщенная кожа растягивается, принимая его. Он больше не мог ждать. Вытащив пальцы, надеясь, что достаточно подготовил мальчика, Дамиан развернул Ника лицом к себе.
- На четвереньки, малыш. Хочу видеть, как ты поднимешь эту красную попку повыше для меня.
Ник повиновался, упав на пол. Он упер локти в ковер и положил голову на руки, высоко задрав зад.
- О, боже… пожалуйста… наполни меня… возьми меня…
Дамиан не сразу сумел расстегнуть свои джинсы, глаза его упивались восхитительно красивым видом умоляющего Ника, слух услаждали стоны и призывы его мальчика. Он вспомнил про презерватив, поблагодарил звезды за выработанную привычку и опустился на колени позади своего прекрасного саба, осторожно погладив пылающие ягодицы. Он не мог больше ждать и вогнал свой член в тело мальчика, неотрывно следя, как выгибается Ник, как толкается ему навстречу. Дамиан ухватил худые бедра и потянул юношу к себе, погружаясь в тесный проход так глубоко, насколько это было возможно.
Ник почти сходил с ума от радости. Как же он любил стоять на коленях, ощущая вес Дамиана на своей спине, чувствуя, как любовник наполняет его, обладает им. Он ощущал себя в безопасности, когда доминант входил в него одним слитным долгим движением, касаясь точки внутри, которая давала столько удовольствия.
Он сгорал изнутри от толчков Дамиана, от жара на ягодицах. Он хотел, чтобы любовник использовал его ради собственного наслаждения. Это было так эротично – чувствовать себя распятым, пронзенным своим доминантом. Ник подавался назад, навстречу каждому мощному движению, теряя себя в удовольствии, которое дарил Дамиан.
Внутренние мышцы сомкнулись вокруг плоти Дамиана, сжимая его член бархатным кулаком. Он погружался так глубоко, как только мог, растворяясь в ощущениях, от того, как узкий проход Ника обволакивает его. Жар и теснота заставляли его увеличивать скорость, и под конец он уже просто вбивался в мальчика, каждым толчком задевая тайное место.
Ник чувствовал слишком много всего и сразу: как остро его кусают в плечо, как сильные руки, удерживают его на месте, пальцы впиваются в его ягодицы, как бедра Дамиана хлопают о его. Каждый раз, как член дома задевал его простату, он поднимался все выше и выше, нервы пылали огнем. Подчинение выковало связь более глубокую, чем что-либо испытанное Ником до сих пор, и он отдался полностью. Рука Дамиана прошлась по его паху, нашла кольцо и сняла полоску кожи с члена. Юноша даже забыл, что оно там было, но освобождение заставило его вскрикнуть от удовольствия.
Дамиан сжал его еще крепче, толкнулся еще глубже и кончил с рыком. Этого было достаточно, чтобы толкнуть Ника через край, и когда Дамиан выдохнул: «Кончи сейчас, кончи со мной» - Ника пронзила молния экстаза, сотрясая все его тело оргазмом.
А потом он рухнул на ковер, и вес Дамиана прижал его к полу. Последней мыслью его, прежде чем он соскользнул в беспамятство, было: «Не оставляй меня».
Дамиан лежал, судорожно глотая воздух, понимая, что своим телом почти раздавил Ника, но был не в состоянии сдвинуться. Ему казалось, что из него хирургическим путем извлекли все кости, никогда в своей жизни он не кончал настолько оглушительно. Через несколько секунд он сумел собраться и подняться на четвереньки, все еще задыхаясь.
Он тихо посмеялся над собой и, покачиваясь поднялся на ноги. Добравшись до ванной, он избавился от презерватива, умылся, ополоснув пылающее лицо, и уставился на свое отражение в зеркале:
- Что, черт побери, я буду делать без него, когда он меня бросит? – пробормотал он вслух, прежде чем встряхнуться, отгоняя от себя эту ужасную мысль. – Подумаешь об этом потом. Сейчас у тебя есть мальчик, о котором надо позаботиться.
Он вернулся в кабинет и перевернул Ника на спину. Глаза мальчика были едва приоткрыты и расфокусированы.
- Детка, ты в порядке?
- Поцелуй… - сумел выговорить Ник.
Дамиан улыбнулся, наклонился и нежно его поцеловал.
- Можешь встать? Мне нужно отвезти тебя домой.
Какое-то выражение, которое он не вполне сумел прочитать, мелькнуло на лице Ника и затуманило глаза мальчика.
- Да, сэр.
- Сессия закончена, детка. Давай. Поднимайся на ноги. – Дамиан притянул Ника к себе, усаживая. – А теперь до конца.
Он встал и потянул Ника вверх, удерживая за талию, когда у того подогнулись колени.
- Прости, - чуть слышно проговорил Ник.
На его лице все еще было счастливо-отрешенное выражение, и Дамиан фыркнул. Он наклонился и подхватил мальчика под колени.
- Кажется, я затрахал тебя до потери мозга, - сказал фотограф.
Ник обвил руками шею Дамиана и прижал голову к сильному плечу.
- Ммм- хмм, - пробормотал он неразборчиво, соглашаясь.
Дамиан отнес Ника в студию, где все еще стояла кровать с их последней съемки.
- Вот, отдохни немного, детка, а потом я отвезу тебя домой, как отдышишься.
Ник что-то невнятно ответил, ресницы, дрогнув, опустились. Дамиан перекатился на матрас рядом и засмеялся, когда мальчик свернулся калачиком в его объятиях.
- Ник, ты должен проснуться.
- Ммм.
- А, к черту, - сказал Дамиан.
Они лежали на кровати. И он тоже устал. Он притянул Ника к себе и уснул.
НИК неуверенно открыл глаза и вспомнил, где он находился и что случилось прошлой ночью. Он вздохнул и потянулся, потершись задницей о простыни, чтобы насладиться оставшейся со вчера болью.
- Привет, Иан, - сказал юноша тихо, когда увидел фотографа, одетого в джинсы, вытирающего влажные волосы.
- Прими душ, малыш, и присоединяйся ко мне в кабинете, - приказал Дамиан.
Ник испуганно сел. Значит сессия не закончилась. Он с тревогой подумал, что еще Дамиан припас для него, его задница вряд ли могла еще хоть что-то выдержать сегодня.
- Я отдал тебе приказ. Нет необходимости его обдумывать.
Голос Дамиана струился как шелк и пугал одновременно. Следуя указанию, Ник выпрыгнул из кровати и поторопился в ванную. Он быстро помылся и огляделся вокруг в поисках одежды, вспомнив, что раздевался в офисе.
Он задержался в дверном проеме, ища глазами свои вещи. Дамиан указал на пол, и он опустился на колени, немного нервничая. Фотограф подошел к нему, в его походке таилась угроза, и запустил пальцы во влажные кудри.
- Ты очень красиво выглядишь сегодня, малыш, - хриплым голосом сказал Дамиан. Он вытащил ошейник Ника из кармана и застегнул его на шее юноши. – Дай руки.
Ник послушно протянул запястья, наблюдая, как Дамиан застегивает на них кожаные браслеты, того же цвета красного вина, как и ошейник.
- Встань.
Ник поднялся на ноги. Дамиан надел браслеты на его лодыжки.
- Так красиво, - повторил Дамиан, рисуя пальцем линию от ключицы к ошейнику. – Я решил насладиться твоим подчинением в течение всего дня. Так что в моем присутствии ты будешь обнаженным и коленопреклоненным, если я не прикажу что-нибудь другое.
Он указал на пол, и Ник снова встал на колени, чувствуя себя глупо и слишком открыто: был день, а на нем были только ошейник и браслеты, при том, что Дамиан был полностью одет. А если кто-нибудь зайдет?!
Дамиан обошел стол и сел, достав документы. Он принялся за работу, время от времени поднимая взгляд от бумаг, чтобы полюбоваться видом своего прекрасного любимца. Через час он сказал:
- Пожалуйста, сделай кофе, малыш.
Ник поспешил на кухню выполнять приказ Дамиана.
Он спрятался в углу, когда услышал, что в наружную дверь стучат. Конечно же, Дамиан никому не собирался показывать его в таком виде. Он облегченно вздохнул, когда в дверном проеме показался только его дом, держащий в руках коробку.
- Сядь, малыш, я заказал завтрак, - сказал фотограф.
Ник налил им кофе и сел рядом с Дамианом, молча принявшись за свой завтрак.
- Убери в кухне и возвращайся в офис, когда доешь, - сказал Дамиан покончив с завтраком.
Ник заворчал про себя. Он вспомнил день, когда Дамиан отправил его домой делать уроки, надев на него генитальный бондаж и сказав, что его послушание может выражаться в мытье посуды. «По крайней мере, на мне сегодня нет этого чертова бондажа», - подумал Ник, и замер, чтобы призвать к порядку свой непослушный член, который упрямо вернулся к жизни, при одной мысли о той ужасной штуке.
Дамиан фыркнул, заметив выражение лица Ника, когда тот вернулся в кабинет и встал на колени. Он ожидал, что вначале мальчику придется помучиться с менее сексуальными сторонами подчинения. Нику никогда не приходилось слушаться так долго, и Дамиан забавлялся, наблюдая за его поерзываниями.
Фотограф быстро подошел к своему сабу и погладил оба манящих соска. Он принялся тянуть и выкручивать их, пока они не затвердели. Ник задышал часто-часто сквозь приоткрытые губы.
Дамиан бросил подушку на пол и поднял Ника за руку.
Ник тихо вздохнул от облегчения: даже несмотря на ковер, после некоторого времени, стоять на коленях было тяжело. Потом он дернулся оттого, что Дамиан провел рукой по его заднице.
- Все еще немного розовая и теплая. Скажи спасибо, что я не заставляю тебя сидеть на попе весь день, малыш, - фыркнул Дамиан.
- Спасибо, сэр.
Фотограф улыбнулся, расслышав бунт в голосе саба.
- Что ты делаешь, стоя на коленях, голый, в ошейнике и браслетах, малыш?
Ник открыл рот и замер, обдумывая ответ, прежде чем озвучить.
- Угождаю вам, сэр?
- Очень хорошо, малыш.
Дамиан еще раз погладил блестящие кудри и вернулся за свой стол. Казалось, он совершенно забыл о присутствии Ника, полностью погрузившись в работу над бумагами.
МЫСЛИ Ника метались от гнева, дискомфорта, стыда, к, наконец, принятию. Он осознал, что, когда перестал бороться с желанием подчиняться, стало намного легче. Он погрузился почти в дзен-буддистское созерцательное состояние, когда сконцентрировался на Дамиане, изучая мужественно-привлекательное лицо и сухощавую фигуру.
Выражение любования и гордости в темно-синих глазах помогло примириться с позицией. К тому же, в кабинете было достаточно тепло, чтобы чувствовать себя комфортно.
Фотограф заметил, как напряжение покинуло тело саба в тот момент, как тот принял, что весь день будет принадлежать Дамиану. Юноша задышал спокойнее и его мышцы расслабились.
Дамиан встал и погладил Ника по голове, чувствуя, как мальчик прислоняется к его ноге.
- Очень хорошо, малыш. Ты начинаешь понимать. Отпусти свои тревоги, оставь все мне.
Он наклонился, чтобы осторожно погладить внутреннюю поверхность бедра Ника. Член мальчика оживился, почувствовав ласку.
- Можешь взять подушку и сесть на тот стул.
Ник неуверенно поднялся, с благодарностью приняв руку Дамиана, помогающую ему встать. Колени скрипели, а бедра не слушались, оттого что ему долго пришлось сидеть в одном положении. Он опустился на стул, признательный за подушку, и положил ногу на ногу.
- Нет, малыш, разведи ноги. Я хочу все видеть.
Ник вспыхнул. Не то чтобы Дамиан не видел его голым раньше и в куда более компрометирующих положениях, но приказ раскрыться, так чтобы все части его тела были видны Дамиану, напомнил о подчинении.
Он вдруг осознал, что именно этого Дамиан и добивался. Было сложно, но он сумел.
- Очень мило, малыш, - похвалил его Дамиан, и Ник незаметно выгнулся от гордости за то, что сумел угодить своему дому.
Тем не менее, казалось, впереди Ника ждал долгий день.
ПРОМУЧИВ своего любимца случайными прикосновениями и шлепками всю восхитительную вторую половину дня, Дамиан сложил бумаги и удивился, обнаружив, что успел сделать гораздо больше, чем предполагал.
- Ну, малыш, - протянул он. – Сегодня было настоящее пиршество для меня. Так что теперь моя очередь радовать тебя. Пожалуйста, надень это. Ошейник и браслеты не снимай.
Ник мгновенно задрожал от предвкушения, гадая, что теперь потребует от него Дамиан.
- Да, сэр, - сказал он тихо.
Юноша встал, чтобы взять стопку одежды, которую Дамиан положил на стол. Он вопросительно посмотрел на фотографа.
- Я должен буду в этом выйти на улицу?
- Сэр, - твердо подсказал ему Дамиан.
- Сэр, я должен буду в этом выйти на улицу? – повторил Ник. Он, правда, не хотел показываться в публичном месте в такой одежде. А еще ошейник и браслеты!
- Да, малыш. И как ты думаешь, почему?
- Потому что вы так сказали, сэр, - с тревогой сдался Ник.
- Оденься.
Ник натянул те брюки из бордовой кожи, в которых позировал для каталога. Он уже и забыл, насколько низко они сидят на бедрах, насколько плотно обтягивают тело. Он застегнул рубашку из белого тонкого шелка до самого горла, вспомнив тот вечер, когда Дамиан заставил его пойти в ресторан в ошейнике, спрятанном под воротником. Юноша начал заправлять рубашку в тесные брюки, когда Дамиан подошел к нему.
- Нет, малыш, - отчитал его фотограф. – Не так.
Дамиан вытащил полы рубашки из брюк и расстегнул большую часть пуговиц, выставляя напоказ ошейник и золотистую кожу груди. Застегнутыми остались только две пуговицы в районе талии. Ник даже смотреть не хотел вниз: мысль о том, что при каждом движении из-за края брюк будет выглядывать темная дорожка на животе, ведущая к паху, приводила его в ужас. Дамиан дважды завернул рукава, так чтобы открылись браслеты на запястьях мальчика.
- Ты очень красиво выглядишь, - промурлыкал Дамиан, гладя голую грудь Ника. Его рука скользнула под рубашку, легко нашла сосок и сильно ущипнула. Он повторил то же самое со вторым соском и разгладил шелк, прикрывающий затвердевшие кончики. – Прекрасно. Я почти хочу добавить серебро, но, думаю, не сегодня.
Ник шумно выдохнул долго сдерживаемое дыхание. Дамиан фыркнул, развернул Ника спиной к себе и провел ладонью по тесной коже, обтянувшей упругие ягодицы мальчика.
- Ботинки, малыш. Подожди меня тут, - приказал он и исчез.
Ник присел и принялся натягивать обувь. Кожа ботинок была достаточно мягкой, чтобы налезть на браслеты на лодыжках, прижимая их, так что юноша чувствовал оковы, делая шаг.
Он восхищенно выдохнул, когда Дамиан вновь показался в дверном проеме. Теперь на фотографе были надеты черные кожаные брюки и такая же рубашка с v-образным вырезом, тесно прилегающая к телу. В вырезе на груди Дамиана были видны волосы. Черная кожа подчеркивала его естественную мужественную властность, и Ник почувствовал, как член наливается от желания, пойманный в тесном пространстве его собственных брюк. С пояса Дамиана свисал ремень, а в руках, облаченных в кожаные перчатки, он держал поводок. Ник сглотнул от страха и возбуждения. Ему хотелось почувствовать эти одетые в перчатки руки на своем теле, как они скользят по нему, нагибают его, шлепают… И в то же самое время его приводила в ужас мысль, что Дамиан собирался вывести его в люди на поводке.
Какое-то время он раздумывал, не сказать ли стоп-слово, но решил не делать этого, так как не был уверен, что хочет все остановить.
Словно прочитав его мысли, Дамиан подошел к нему, пропуская поводок сквозь пальцы.
- Твои слова, малыш?
- Желтый, чтобы притормозить, Лондон, чтобы остановиться, - повторил Ник.
Дамиан прицепил поводок к кольцу на ошейнике юноши.
- Иди за мной, мой мальчик.
Ник засомневался, сопротивляясь натяжению поводка.
- К-куда мы идем… сэр? – Он вспомнил, что нужно добавить обращение.
- Увидишь в свое время, малыш. Мне кажется, я отдал тебе приказ, - сказал Дамиан с легкой угрозой в голосе.
Ник последовал за Дамианом, молясь про себя, чтобы никто из арендаторов в здании не увидел этого. Он немного расслабился, когда никто не зашел в лифт вместе с ними. Дамиан нажал кнопку подземной стоянки.
Внизу стояло несколько машин, но, нервно оглядываясь по сторонам, людей Ник не заметил.
- Сэр?
Дамиан не ответил, продолжая вести Ника к своей машине.
- Сэр?
- Шшш. Никаких вопросов, малыш.
Дамиан толкнул Ника вперед, так что он нагнулся над капотом автомобиля. Юноша нервно поерзал, слишком хорошо представляя, насколько соблазнительную для дома мишень представляет собой. Оставалось только надеяться, что Дамиан не собирается отшлепать его прямо в гараже. Он закрыл глаза, представляя, как эхо хлопков отражается от бетонных стен. Если бы владельцы остальных машин зачем-то спустились вниз, они бы точно увидели происходящее. Он испытал облегчение, когда Дамиан открыл пассажирскую дверь и подергал поводок.
- Встань, мой мальчик. Залезай в машину.
Ник послушался. Словно под наркозом пристегнул дрожащими руками ремень. Потом понял, что даже если люди заглянут внутрь, ночью, сквозь затененные стекла они, скорее всего, не заметят, что на нем поводок с ошейником.
Дамиан забрался в салон, завел машину и вырулил из гаража.
- Мы едем в клуб Криспина, малыш, как его гости. Я решил, что тебе стоит посмотреть, как играют другие. В целях расширения кругозора.
В тот же момент Ник запаниковал, напуганный мыслью, что Дамиан прикажет ему раздеться или даже накажет его прилюдно. Он начал задыхаться, отчаянно пытаясь ухватить воздух, не в состоянии произнести свои стоп-слова.
Дата добавления: 2015-09-30; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |