89 глава.
-Александры нет в комнате.
-А у этого… - Мужчина нервно заходил вдоль окна.
-Комната Ниженко заперта, сэр.
-Вы свободны, Виктор. – Женщина плавно зашла в комнату. – Дорогой, от чего такие проблемы? – Светлана посадила мужа в кресло и зашла за него, поставила руки на его плечи и попросила снять пиджак.
-Я все выведал про этого Антона, и это ради него она опозорила меня перед гостями на её день рождения?
-Андрей, я и не думала, что мне придется с тобой об этом разговаривать, особенно в таком возрасте.
-О чем разговаривать? – Мужчина расслабился от хрупких, но сильных рук жены, которая творила что-то невероятное с его нервами, она ставила их на место, лишь массируя плечи.
-Эх, - женщина вздохнула, сглотнула ком в горле и начала говорить. – Понимаешь, тебя не было, когда у Саши был переходный возраст. Возможно, это повлияло на нее и всю её следующую жизнь. Когда ей было лет 15, я поняла, что мне уже с ней не справится, а ты все еще считал её ребенком, и работа для тебя была важнее. Как бы тебе сказать? – Светлана задумалась, она сравнила этот разговор как «взрослый» разговор отца и сына. Нужно было тихонько намекнуть, что от него ничего не зависит и это выбор только их дочери. – Понимаешь, когда она вышла из нашей опеки, предпочтение родителей стало неважно для нее. Девочка уже стала достаточно взрослой и самостоятельной
-Ей 18 лет, Свет, так нельзя.
-Она совершеннолетняя. Я пыталась оградить их от друг друга, но ты же видишь.
-Она ужасно себя ведет, такое поведение неподобающе даже для нее. Да, она теперь не живет с нами, да, я не уследил за ней, но это не повод приводить сюда, пфф! – Мужчина снова напрягся и сжал пальцы в кулаки.
-Спокойно. - Жена расправила ему галстук и села рядом. – Девочка уже взрослая, а следует – ей самой решать, с кем общаться и заводить отношения, а кого избегать. Да, сейчас другие времена, сейчас под отношениями понимают не только, что надо оберегать друг друга, но и они могут заниматься… - Нужное слово потерялось в голове Светланы, а это слово она не хотела употреблять.
-Ты точно не хотела сказать - любовью. Так ведь?
-Да, так. – Женщина смутилась и прикрыла рот рукой. – Но именно этого боишься ты. Пойми, ничего уже изменить нельзя, что было, того не миновать. Возможно, здесь есть все для её комфорта, но её душа и сердце тянется к тому, без которого не может. Вспомни себя? Мотоциклы, гаражи, банданы и татуировка твоя, - супружеская пара засмеялась, - «Света» во всю, - она не могла сдержать смеха.
-Ты сравниваешь нас и их? Это очень смешно. Да я б к такому как я тогда не подпустил бы тебя, будь я твоим отцом. А твоему отцу я очень, мягко сказать, не нравился.
-Да не то слово, но ты посмотри, что сейчас? Ты можешь раз в год сесть на байк, проехаться кружок по городу и все. Где прежние силы и тот азарт? Сейчас тебе больше нравится сидеть офисе, слушать этих занууууд, - Света скорчила рожу, напоминая самого недовольного клиента, - думаешь, мы плохо живем? Ну, да, мы не самая образцовая семья, но зачем пытаться испортить историю, которая просто обязана повториться. Антон напоминает мне тебя, да. Я прекрасно понимаю, «от осины апельсины» - да прости меня за такое сравнение. Неужели ты думал, когда уезжал от нас, что я смогу держать её от парней и тех компаний, куда она так тянулась? Мы ругались, я наказывала её, но материнское слово было для нее насмешкой. Сделать наоборот – вывести меня из себя, ей доставляло удовольствие доводить меня. Мы уже ничего не сможем сделать. Да и думаешь ли ты, что из них получится семья? Это просто подростковая любовь, ошибки, боль, сложный выбор, но так закаляется характер. Это и есть жизнь. Я прошу тебя, попридержи, все еще будет. Тем более ты сам понимаешь, что если вдруг они вздумают играть свадьбу, то ты можешь с легкостью все это прекратить одним словом или звонком. Пожалуйста, дай ей еще пожить, она налюбится и вернется, поймет, что была неправа. Поймет, что слова родителей и есть правда, но пока дай ей пощекотать нервы тебе и мне. Согласись, мы все делали такие ошибки. Думаешь, что ты первый, в кого я влюбилась? Ха.
-Ты знаешь меня. – Мужчину все равно не переубедили эти слова, хоть он и понимал, что жена была абсолютно права.
-В том то и дело. Ну дорогой, пожалуйста.
Женщина встала и поправила платье.
-Как думаешь, к обеду их будить?
Мужчина взглянул на жену и поднял бровь.
-Ладно, сама решу.
Светлана вышла из кабинета мужа, надеясь, что смогла хоть как-то повлиять на решение неприступного мужа.
90 глава.
Тоша.
Её синее платье до середины бедра, туфли с золотым каблуком, и красные волосы. Именно из этих цветов я бы сделал себе флаг.
-Боже, - я поднял упавшую челюсть, - какая ты красивая.
-Да, ты тоже ничего. – Она поправила мне галстук. Оказалась так близко, и духи так приятно пахли. И много синего. Такого глубокого синего, как море.
-Может, не пойдем? - Я покосился на дверь.
-Маленький мой, это прихоть моего отца. Как думаешь, что будет, если мы не пойдем?
-Ну не конец же света?
-Хуже, гораздо хуже, апокалипсис по сравнению с этим - просто пара ураганчиков и зомби-апокалипсис.
-Ну Сааааш. – Я сделал умоляющее лицо.
-Пойдем, трусишка.
Куча красивых дядь и теть. Столы, заполненные до отвала – Маусу был бы здесь рай. Все так привлекает внимание, но мне не нравится атмосфера. Кажется, вокруг лицемеры. Все как в масках. Ничего хорошего от этого вечера я не жду.
-Извините, Тоша? – Меня похлопали по спине, я обернулся. Передо мной стояла миниатюрная девушка с микрофоном, подписанным известным телеканалом. И камера, которая направила на меня. Я и так ненавижу всех этих репортеров, но в окружении людей, которым я не нравлюсь совсем. От вида до манер.
-Так что же получается, девчонки могут с этого момента рыдать в подушку? – Девушка подставила к моему рту микрофон.
Подошла Саша.
-Пускай не ревут, они не многое потеряли.
И ушла дальше по своим делам, подошла к Свете (её матери) и они куда-то скрылись.
-Это была Александра, так? – Девушка быстро захлопала глазами и затараторила что-то дальше и дальше.
-Давайте отстанем от парня. – Ко мне подошел Андрей-отец Саши и положил руку на плечо. Как будто мы сто лет знакомы.
-Спасибо. - Я осознал, что больше не тыкают микрофоном в лицо, не светит лампа над камерой, нет глупых вопросов.
Кто знал, что это только разогрев.
Слово за слово. Андрей пригласил меня к себе, подальше от этой суматохи и людей, которых я не знаю, да и знать, в общем-то, не хочу.
-Присаживайся.
Андрей прошел к своему столу и достал что-то из ящика. Поставил на стол. Было довольно-таки темно, глаза еще не привыкли к темноте, и все было какими-то пятнами. Когда включилась настольная лампа – стало легче. Я стал различать место, где я находился. И большой стол, где кроме бутылки со спиртным и двух стаканов ничего не было (а нужно ли было?). Передо мной громко поставили стакан, и рука непроизвольно потянулась к обжигающему напитку.
-Рассказывай, как?
-Что? – Глотнув обжигающий горло ром, спросил я.
-Как ты додумался связаться с моей дочерью?
-В смысле историю знакомства?
-Да, и это тоже.
Я рассказал, как мы начали общаться, хотя многого, естественно, исключал.
-А теперь скажи-сколько?
-«сколько»- что?
-Ты так и не понял, что мне от тебя требуется. Разъясняю. Я прошу тебя оставить мою дочь. Но оставить так, чтобы она слезинки не проронила. Чтобы ей неприятно о тебе вспоминать было, забыла тебя и твою компанию. Чтоб это показалось ей страшным сном.
-Вы никогда не желали своей дочери счастья. – Подтвердил свои догадки я.
-Совсем нет, я как раз сейчас и устраиваю её счастливую жизнь. А ты – преграда, колючая проволока, за которую моя дочь и зацепилась. Пойми ты, Антон, не всегда происходит все так, как ты хотел.
-Вы даже не представляете, как ей будет больно? А если она узнает, что это все подстроили вы?
Глаза в глаза. Его темный, яростные, высверливающие дыру в соей голове. Я почувствовал себя маленьким сверчком. Захотелось уйти. Убежать от этой семьи вместе с Сашей, утащить и больше не возвращать.
-Ты же молодой еще, популярный. Найдешь еще свою Сашу, Карину, Таню – у тебя будет море девушек.
-Зачем вы это делаете? Вы же отец, она так любит вас!
-И будет любить еще сильнее, если я помогу ей избавиться от тебя.
-Где они? … Дай мне пройти. … Мама! Я сказала, точно, в кабинете….!
Крики Саши за дверью.
Вошла гордая в кабинет.
-Она запрела меня в туалете! – Держа дверь спиной, и запирая её на замок, сказала она. – И так, почему ты не хочешь мне ничего сказать?
Настала моя очередь помолчать.
-С каких это пор вдруг я перестала подходить Тоше?
-Дочь, я..
-Разве похоже, что я договорила?
Андрей налили себе еще, и стал смотреть на Сашу, поставившую на стол руки и грозно смотрящую на него.
- Да, ты молодец, ты вынюхал все про Тошу, разведал информацию. Ты знаешь, в каких переулках Киева мы целовались. Ты следил чуть ли не за каждым моим движением. А для чего? Чтобы вот так взять и сказать моему парню, что я ему не подхожу? Так? Давай вернемся к тому, что во всем, что сейчас происходит, виноват лишь ты! Папа, да ты представить себе не можешь, как нам тебя не хватало. Ты просто взял и уехал от нас. Знаешь, как я ненавидела мать и ждала того дня, когда ты объявишься? Я в тебя верила, я доверяла тебе, эти редкие встречи помогали мне полюбить жизнь. А ты сейчас поступаешь со мной таким образом?
Мне хотелось вставить слово, но по движениям Саши, которая срывала со стены портреты их семьи, я решил придержать свой язык.
-Папа! Да неужели ты думал, что я никогда не полюблю человека, которого выбрал не ты? Да мне плевать, если честно. – Третий портрет полетел в груду искореженных полотен в центре комнаты. – Я взрослая девушка, я выросла раньше, чем т так думаешь. И это не Тоша меня так испортил, это все ты. Ты и только ты. К твою сведению, во время твоего отсутствия я уже материлась, дралась, спала с мальчиками и даже пробовала наркотики.
Отцовское сердце не выдержало.
Андрей резко подошел к ней и ударил по щеке.
-И это тебя я называла папой? И это я рассчитывала на твою поддержку? Ты всегда соглашался со мной... – Стало трудно разбирать слова сквозь слезы и всхлипы. – Я видеть тебя не хочу! Никогда, понятно!? И только посмей. – Она сделала рывок к столу. – Только посмей следить за мной, знать тебя не хочу!
Долгожданное молчание, вставшее колом между всеми нами.
Саша приняла мою поддержку и просто свалилась на меня от того, что не было сил. Она задыхалась, её трясло. Я обернулся на Андрея, он был потерян, казалось, смысл пропал из его жизни навсегда. Я немедленно вывел Сашу из этой комнаты, полностью наполненной гневом, кажется, что еще долго стены будут хранить её горькие и обидные слова. Ни одному отцу не хотелось бы услышать такого. Никогда.
Мы перешли на этаж выше, в холле уже убиралась прислуга, гостей почти не было, кроме престарелой парочки в центре, все еще вальсирующих под воображаемую музыку.
На лестнице я поймал чуть не свалившуюся Сашу.
-Я очень хочу домой, Тош. – Сказала она мне, лежа на кровати и глотая успокоительное.
-Снимем гостиницу? – Я поправил подушку под её головой.
-Ты правда не воспринял его слова всерьез? – Саша поймала мою руку.
-Конечно, почему он должен повелевать моими движениями. Царей расстреляли в 1918 году. Я никому ничего не должен.
-И ты любишь меня?
-Конечно.
Я взял у нее стакан и поставил на тумбочку.
-Как начет массажа ступней? – Саша приподнялась и тыкнула меня в спину.
Я что-то завис, обдумывая все сказанное между отцом и дочерью
91 глава.
-Попугайчики вы мои ненаглядные, - Таня обняла меня, а потом Сашу, - как съездили? Что повидали? Как родители?
Саша будто отвлеклась на Женю и Мауса и ушла в зал, закрыв за собой дверь.
-Если честно, - я еле передвинул неподъемный чемодан через порожек, - все действительно херово.
-Как? Что произошло? Ты ведь не надевал ту сатанистскую майку!?
-Тань. – Я укоризненно на нее посмотрел, она все поняла и закрыла за собой дверь. – Тебе есть за что ненавидеть родителей?
-Да что ты говоришь такое, нет, конечно.
-А у Саши есть.
-Ей мама надела твою сатанистскую майку?
-Тань, прекрати. – Я пнул свою сумку, которую не было настроение разбирать.
-Но у нее же есть мы, я буду поддерживать её как мама, любой из них – как папа. Мы ведь огромная семья, пускай мы не те родители, что вырастили. Но ведь мы не подведем, поможем в трудной ситуации. Если хочешь, в лоб дадим, когда надо. Когда надо похвалим. Не расстраивайся, Тош.
-Эх, Таня - Таня. Танююша. Во всем виноват я.
-Че эт? Таких как ты еще поискать надо, разве ты забыл тех «декабрьских мальчиков»? Которые чуть Ваську нашу не…
-Помню. – Уныло вздохнул. Воздух такой горький, надо подсыпать перца.
Я открыл окно и достал сигарету.
-Ну Тоша, не вини себя.
-Вини вино, вини меня, вино вино, вини кого угодно. – Вспоминая ту задорную песенку, я отвлекся, но не на долго. - Её отец ведь вырвет из меня все кишочки, пока она не перестанет встречаться со мной.
-Да, Тош, ты накручиваешь.
-Я накручиваю? Посмотри в окно, воон туда. – Я показал за стену соседнего здания.
-Во дела-то, может он караулит невинных старушек?
-Тань, что делать, помоги, а?
-Поедешь на месяц в тур и решишь.
-Как у тур? Когда?
-Сюрприииз. – Таня улыбнулась, стиснув зубы. – Неловко получилось, хотела как получше тебе напомнить, а получилось…
-Как всегда. – Я выбросил сигарету в окно. – Что за погода тут? Давно дождь?
-Это Лондон, деткааааа. – Женя стоял в позе модели на скейте, а Маус его толкал ногой, от чего стоять было крайне нелегко, но они так проехали по комнате и свернули за угол.
-Эй, Тигриная задница, ты куда? – Я побежал за ними и прыгнул на Мауса, потом мы упали на Женю.
-Бутерброооод. – Взмахнул руками Влад, шедший по коридору, и упал сверху. – Я булочка с кунжутом. Да, мои спелые помидорки с котлетками?
Пока я был тем самым огурчиком или свежим салатом, я заметил, что девочки бегали по кухне, а Саша усердно резала картошку.
Я выполз из кучи, случайно наступив на руку Влада.
-Мясо убежало!
Они расползлись кто куда, ожидая, когда девчонки позовут их кушать.
Вот парням хорошо. Одному девушку из нижней квартиры просто стащили, второй просто втюрился и пошло-поехало. У третьего вообще один космос. А между мной и Сашей стоит Андрей, почто родители так заботятся уже о выросшем ребенке?
-Есть еще что резать? – перед Сашей стояла большая кастрюля с нарезанной картошкой.
Девочки сразу впихнули ей морковку и терку. Обрадовались, что Саша взялась им помогать, и немного расслабились.
-Сашуууля, - я обвил руки вокруг её живота и поднял, перетащил в другую комнату, эта сумасшедшая все еще с теркой в руках, не соображает и трет все на пол и ноги. – Перестань.
Я забрал терку, Саша подвисала и все еще «терла» оранжевый овощ по воздуху.
-Бывает так, что человек, который может спасти тебя, топит. –Саша забрала кухонный прибор и вышла из комнаты.
-Саш, Саш, погоди. Все нормально?
-Конечно нормально, да, лучше всех. – Нервы стали сдавать, а она начала срываться на крик.
Девочки быстро сообразили, что не должны мешаться и освободили кухню.
Я усадил ей за стол и сел рядом.
-Саш, не слушай никого. Все будет хорошо. Ты меня любишь, я тебя люблю – и зачем что-то доказывать людям? Прекрати реветь, я тебя не оставлю. Вспомни, как у нас все было хорошо. Очень хорошо, а ведь мы еще не встречались.
-Друзья по матану. – Саша улыбнулась.
-Даа, вот видишь. А помнишь, как я тебя в больнице прикрывал.
-Меня так никто никогда в жизни не прикрывал. – Её лицо засияло.
-А ты помнишь то холодное утро на балконе. Ты была легче этой солонки. – Я покрутил в руках керамическую солонку. Она медленно потянула руки ко мне, и я случайно уронил и соль рассыпалась.
-Что за девки тут ревут? - Женя и Света зашли в комнату со смешными рожками на голове.
-Русалки не плачут. – Влад подал Саше платок.
(2 часть)
Саша.
Из воспоминаний.
Я замерла перед зеркалом и смотрела ей в глаза, всё вокруг растворилось, а я куда-то провалилась на глубину моря. И всё как в фильме, когда идут титры и показывают самые лучшие и смешные моменты из жизни героев - так сейчас и у меня. Самые лучшие моменты с Тошиком, как мы с ним познакомились и первый раз поцеловались, когда скрывались от моих однокурсников в больнице, как мы с ним танцуем или бесимся "убивая" друг друга подушками. Именно самые хорошие моменты, без всех наших глупых ссор и избегания друг друга.
И всё это я видела с боку, как от другого лица, не своими глазами и не Тошика, а словно я зритель и пришла на спектакль под названием "Жизнь".Вообще, к чему всё это? Может я люблю его? Да, чем нет, чем да. Он особо ничего не проявляет. Да, мы отлично дружим и проводим время, меняемся вещами и парфюмом, но...
Иногда так и хочется сказать тебе: "Ну что же ты творишь?! Почему ты не можешь нормально общаться? Почему надо обижаться на каждую мелочь? Или не мелочь... Откуда мне знать, на что ты обижаешься, ты ведь даже не говоришь причины! Неужели тебе нравится нормально общаться полдня, потом ссориться и дуться друг на друга по несколько дней?! Мы же даже не женаты, а мозги выебаны по самое не хочу!"
Не знаю, сколько я смотрела в огромные зрачки, минуту, две? или десять? Мне плевать! По щекам..не может быть - слёзы...Разревелась тут, было бы о чём, так нет, как тупая баба, а я и есть сейчас тупая и влюблённая баба и мне хочется плакать от всего этого, от этой безысходности.
Зря я тогда пошла в клуб. Точно! во всём виноват клуб. зачем я вообще приехала в Киев? Типа круто? Типа сбежать от домашних. Или же "Нервы"! я хоть давно не фанатка. Ну а затем такой счастливый хеппи енд. Знали бы девочки, как на самом деле всё сложно из-за его тупого характера.
Черкаю полосы на листе, он вытерпит, а место полос получаются чьи-то нахальные глаза с вопросом "пойдёшь ко мне?". Без этого идиота мне так херово и жизнь тосклива, кругом сплошное серое месиво людей. Если бы ты знал, как хочу вернуть наш ноябрь. Как же мне не хватает этого имбицила и его ревности к моим друзьям, это же смешно. Насмеялась дура! Придётся всё-таки ему позвонить и извиниться за свои психи, хотя это он должен извиняться, за то, что меня довёл, бестолочь.
Киев.
Чужие шмотки. Смешные шутки. Отсутствие чувства времени.
Свобода. Лучшие люди. Тактильные радости. Спасибо я люблю вас.
(Собственно, вторая часть полностью написана не мной, а особо внимательной читательницей Фанфика «Согласись». Настя, спасибо большое, я ведь обещала, что смогу это куда-то вставить, хоть это и самый конец. Немного переписала из личных заметок. Немного позаимствовала у Киллер.
Я думаю, сейчас самое время.)
Эпилог.
Эта история не закончится тестом на беременность, свадьбой или детьми. Она даже не закончится поцелуем. Это будет очередная ссора. Он закричит ей искренне ту самую фразу из трех слов:
-Я люблю тебя!
А она фыркнет и, вскинув руками, ответит ему, не смотря в глаза:
-Да засунь ты свою любовь в зад.
Их договор аннулируется. Нет договора - нет обязанностей быть вместе. Да, и это после всего, что они прошли. Сумасшедший годок. Они чуть не убили друг друга 43 раза, они мирились 42 раза. Они просыпались в больнице, и этот диалог:
-Что я тут делаю? – Уставшая, с мешками под глазами и немного бледной кожей.
-Ничего особенного, ты посинела и упала у нас в квартире. Мы вызвали скорую. Потом мне сообщили, что тебе нужна моя третья почка, о да, у меня их, оказывается, было три. И вообщем…в тебе бьется моя почка сейчас.
Она промолчала, смотря на его опухшие глаза.
-Ну это почти как: «в тебе бьется мое сердце» - только почка. Да…не так романтично, зато эффективно и…
-Заткнись, я так устала.
-Но… - Он хотел поддержать её или протянуть букет цветов, которые принесли по его заказу, но был точно ен его день.
-Просто заткнись.
И еще месяц они сидели на таблетках и частенько падали в обморок. Оба.
После того, как их связывала общая почка, ну они просто не могли не быть вместе.
Их сумасхождения и крики доводили всех до единого. В состоянии ярости они оскорбляли людей и потом плакались им же. Кто-то напивался, а кто-то ревновал. Кто-то сидел в общаге и не выходил из комнаты, существуя за счет свежего воздуха, проходящего в открытое окно. Чтобы не могло их расстроить, они снова и снова сходились. Друзья ставили ставки: на долго ли на этот раз? И они угадывали. Конечно, не на долго, когда у них все было нормально? Возможно, что тот день, когда они на скутере и парой коробок конфет уехали на пляж - был самым лучшим. Теплое солнце и костер на берегу реки. Горькая и не вкусная выпивка, которую он прихватил не для этого, и сладкие конфеты, которые они не могли есть еще неделю.
Они бесили всех, они заставляли не воспринимать их всерьез, они любили, они страдали, они кидались вещами, они кидались матами в стороны, как стрелами.
Он уезжал в тур, она обиженно стояла и слушала музыку, она мечтала, чтобы он не уезжал, но когда гордость позволяла ей сказать то, что думает она сама и её тараканчики в голове. Он обнимал её, а она прибавляла звук в своем (его) плеере. Он забегал в поезд после второго предупреждения проводницы. Саша незаметно выключала звук и все ждала от него эту фразу, а он кидал что-то вроде: «я вернусь. Не скучай. Не дуйся» - и тому подобное. Она слушала стук удаляющегося поезда, потом, когда он скрывался из вида, она убегала.
В институте без него было особенно скучно. Он часто скрашивал скучные будни её группы в аудиториях. Они вместе умудрялись обманывать её математичку. Они вместе до четырех утра делали домашку.
У нее срывало от него нервы, а он продолжал издеваться над ней. Они были эгоистами, но при этом она могла произнести со всей искренностью фразу: «Я люблю тебя», а он мог ответить лишь: «И я тебя». Он был эгоистом во всем этом смысле. Они кричали друг на друга, хотя чаще смотрели в зеркало, чем друг другу в глаза. Они могли помириться через час, а могли и через неделю. Они не разговаривали друг с другом 4 дня, даже записками. Но это не помешало им продолжать выносить их присутствием мозг окружающим. Они дня не могли друг без друга.
Он часто приходил без приглашения, она не выгоняла его. Они вместе соорудили их бомбу, заведенную августа. Бомба, внутри которой был уран, а сверху он медленно поливался бензином.
Они висели на телефоне по четыре часа. Они скупали все билеты в кино, чтобы побыть одним. Они забирались на крышу в центре, и тут же убегали с нее. Они, похоже, любили друг друга. А потом не любили, а потом опять любили. Это была игра в русскую рулетку только без патронов. Но они об этом не знали. И (твою мать) кто-то вставил им пулю в этот летний вечер. Он приехал в Киев на поезде. Она стояла на перроне в толпе фанаток. Он видел только её. Её красные волосы, глаза, полные слез. Она не видела его месяц, а он преподнес ей «подарок» в виде это ядерной бомбы.
Да, всего лишь пуля и испортила их жизнь. Под пулей я не имею в виду эту свинцовую дуру. Пуля-это конец их отношений. Она разорвала тот договор, написанный 11 января 2013 года. Он стоял на её тумбочке в книге, которую она стащила из его комнаты. А потом эта книга перебралась в её сумочку.
В этот день он пришел извиняться, да, сначала она порвала просто бумажку, чтобы посмотреть на его реакцию. Но он пришел снова к ней просить прощения. Она скучала за ним целые сутки. Но это было последней каплей. Изменил он её или нет - остается только догадываться. И, казалось бы, зачем ему это надо было? А надо.
И нельзя одинаковым людям быть вместе. Они слишком одинаковые. Чем она его задела? Ярким цветом волос или короткой юбкой в клубе. А может быть её зависимость от его поцелуев? Он не скажет никому, почему он по ней скучал и скучает до сих пор. Подумаешь, это был один из его лучших снов или не снов. Называется, встретились. Два человека с красными волосами, музыкальные вкусы которых идентичны.
И одним октябрьским вечером ей придет неожиданная смска с номера, который не был записан в её телефонную книгу.
-«Не вздумай соглашаться». – Было в ней.
Она знала, что это он.
Саша ничего не поняла и бросила телефон обратно в сумку.
Снова затрещал он звонкой мелодией в её тесной сумочке:
-«Женя сделал мне предложение, и я согласна. Будешь моей свидетельницей?» - Ярко горело: «отправитель –Света».
Саша не сразу стала отвечать на столь радостное известие, а лишь выпила еще один коктейль до самого конца и написала Тоше:
-«Я саоглашусь, только если ты не откажешься, твоей девушке это не понравится:)». – Она заранее знала, что свидетелем был выбран он.
-«Конечно». – Пришло ей одинокое слово от него же.
-«Спасибо, ты настоящий…» - но последние два слова она стерла и просто отправила ему «спасибо».
И тут должна быть киносъемка.
Ресторан, красиво уложенные волосы невесты и счастливый жених – Женя.
_Но сейчас не это главное_
Главное, что на улицу уже выбегает один зеленоголовый парень в кожанке, а за ним девушка с волосами изумрудного оттенка. Она пытается догнать его и что-то кидает ему в спину, а он глухо смеется.
Камера немедленно поднимается вверх и зритель видит только пасмурные густые тучи, как сквозь туман их зеленую гриву, и как они садятся в лимузин, который ждал точно не их. Как бежит к уже запертой машине водитель, который не уследил за авто.
Она согласилась.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |