Лорен кивнула, с такой силой обхватив чашку, что побелели костяшки пальцев.
Через полчаса подруга ушла, отказавшись от завтрака. Я вызвала ей такси, пожелав удачи на тесте. Потом вернулась в кухню и налила себе вторую чашку кофе.
Сколько раз я была в квартире Адама, а всю ее так и не видела. Решив устроить себе экскурсию, я прошлась по комнатам, с интересом осматривая все, что имело отношение к его жизни. На самом деле, мне казалось странным, что нигде не было никаких личных фотографий. Но возможно он просто не хочет, чтобы снимки напоминали ему об их семейной трагедии и предательстве отца, из-за которого мать помутилась рассудком.
Углубившись в коридор на первом этаже, я заглянула в пару комнат, которые оказались обычными гостевыми спальнями.
Не понимаю, зачем одному мужчине такая огромная квартира.
Я дошла до конца коридора, повернув ручку последней двери, но неожиданно она оказалась заперта. Помимо воли это насторожило меня. Интересно, что за ней? Случайно это не та комната, в которой он подвешивал меня?
Вспомнив о подвешивании, я нахмурилась, не желая сейчас думать об этом. Я надеялась, искренне надеялась, что подобное больше не повторится. У нас с Адамом явно наблюдался прогресс, я не хотела потерять это, и вернуться туда, откуда мы начали. Потому что начало у нас точно не задалось.
- Что ты делаешь?
Я вздрогнула, услышав его настороженный голос за спиной. Нацепив на лицо улыбку, обернулась, покачав головой.
- Просто осматривала квартиру. Надеюсь, ты не против?
Адам стоял в нескольких метрах от меня, чуть склонив голову набок, с неким подозрением во взгляде. Мне стало не по себе. Не совершила ли я ошибку, проявив любопытство?
- Эта дверь заперта, - наконец тихо произнес он, неспешно направившись в мою сторону.
Я инстинктивно отступила, с усилием сглотнув.
- Да, вижу. Что там?
Его реакция пугала. Он явно что-то скрывал.
- Просто комната.
Мужчина пожал плечами, ни на секунду не прерывая наш зрительный контакт.
- Ты же не прячешь там убитых жен, да? – нервно усмехнулась я.
Сказка о Синей бороде так некстати вспомнилась мне в этот момент.
Губы Адама криво усмехнулись, но глаза остались сосредоточенными и предостерегающими.
Понятно, пора закруглятся с вопросами.
- Это всего лишь запертая комната, Грейс, - повторил он с обманчивым спокойствием. – Обещаю, что там нет никаких убитых жен.
Я чувствовала напряжение в воздухе, и как бы мне не хотелось узнать, что он скрывает, решила отступить.
Заставив себя улыбнуться как можно более непринужденно, я кивнула, принимая ответ.
- Пошли.
Адам взял меня за руку, уводя от запертой комнаты, тайна которой с каждой секундой все больше и больше овладевала моим разумом.
Придет время, и я узнаю правду.
Комментарий к Глава 24
========== Глава 25 ==========
- Тебе идет моя одежда, - одобрительно хмыкнул Адам, подойдя ко мне со спины. Его руки легли мне на бедра, слегка надавив.
Я оглянулась через плечо, улыбнувшись ему. Адам убрал волосы, прикрывающие шею и, склонившись, коснулся губами моей кожи. Легкая дрожь пробежала по телу; прикрыв глаза, я наклонила голову, облегчая ему доступ.
- Знаешь, я тут пытаюсь завтрак нам приготовить, - облизав вмиг пересохшие губы, пробормотала я.
Как сообщил мне Адам, у Найджела был выходной, и на волне расшалившихся чувств я вызвалась приготовить ему вафли на завтрак.
Разве могла я подумать еще недавно, что стану готовить для Адама? Но вот она я, стою на его кухне, делая тесто для вафель.
Ох, пытаюсь это делать, но его отвлекающие губы и руки препятствуют.
- К черту завтрак, - низким тембром отозвался мужчина, развернув меня к себе. Его пальцы скользнули в мои волосы, привлекая меня к себе. – Грейс, я мог потерять тебя! – с чувством, с обреченностью, которую не привыкла слышать от него, выдохнул он. – Вчера я мог потерять тебя!
Он опустил свой лоб на мой, заглядывая в глаза с такой глубиной всепоглощающих эмоций! Кончики пальцев прошлись по щекам, подбородку, векам, бровям и застыли на губах. Будто в этот момент он был скульптором, а я его произведением искусства.
- Все хорошо.
Я улыбнулась дрогнувшими губами, чувствуя потребность успокоить его. Столько смятения и беспокойства было в его глазах цвета арктического льда, которые в этот момент совсем не казались холодными.
- Адам, я в порядке. – Я приподнялась на носочки, обхватив его голову ладонями. - Мы в порядке!
Я видела, как что-то очень тяжелое гложет его. Не знала, все ли дело только во взрыве, или есть что-то еще. Но ведь это был Адам, а с ним всегда есть что-то еще.
Он был такой беспокойной, мечущейся душой. Я могла только догадываться, сколько плохого случилось в его жизни, что привело его к тому, что он имел на данном этапе.
Он был несчастлив. Не знал мира сам с собой. Теперь, спустя некоторое время нашего знакомства я видела это; чувствовала. Удивлялась, как раньше не разглядела, а ведь все это на поверхности. Он будто кричал о том, что ему нужна помощь. Уже давно он нуждался в человеке, который сможет протянуть ему руку и вывести из тьмы на свет.
Была ли я этим человеком? Или я могла им стать. Не знаю, кто из нас окажется сильнее. И стоит ли мне вообще пытаться состязаться с тем, что так сильно держит его.
Мои чувства еще так призрачны, и нет никакой уверенности. Что, если это ложное? Что, если решив бороться за него, скоро пойму, что ошиблась и мне это не нужно? Как тогда поступить без того, чтобы не навредить еще больше?
Кажется, мои слова оказали эффект на Адама. Всполохи яркого пламени отражаются в его глазах перед тем, как его губы сливаются с моими. Они двигаются в слаженном ритме, умело распаляя меня, заставляя мое дыхание срываться, а сердце стучать как сумасшедшее.
Мои губы открываются навстречу его языку, впуская его в себя, признавая его полным своим обладателем. Вся я – это то, что абсолютно, всецело принадлежит этому мужчине. Во всяком случаи сейчас, в этот момент моей жизни это так, и я не хочу с этим бороться.
Наш поцелуй глубок, со вкусом чувственной обреченности; признания безысходности. Мы уже окунулись друг в друга так глубоко, что может не хватить дыхания вынырнуть на поверхность.
Руки Адама развязывают шнурок на штанах, и они падают у моих ног. После он подхватывает меня под ягодицы, удерживая в вертикальном положении и не прерывая поцелуя, несет меня к ближайшему дивану. Садиться и я опускаюсь сверху, прижав колени по обе стороны от него.
Мои пальцы перебирают его волосы, пока наши губы продолжают чувственную, искушающую прелюдию к тому, что сулит взрывом ощущений и удовольствия.
Я двигаюсь сверху него, и сквозь его пижамные штаны чувствую, как сильно он заведен. Стон Адама проникает мне в рот, и я улыбаюсь, но не потому, что это забавно. Нет, мне хорошо. Мое сердце словно увеличивается в размерах, будто вот-вот лопнет. Мне и страшно и радостно, потому что я чувствую нечто новое, замечательное; что-то, что переживаю впервые в своей жизни.
Эти эмоции настолько яркие, что я боюсь не выдержать.
Что, если меня просто разорвет?
В такие моменты мне хочется вернуться к прежней жизни только лишь потому, что там безопасно. Там я могу доверять себе, не боясь, что мой разум откажется подчиняться мне; что мое сердце похитят. Но выбирая между реальной возможностью возвратиться к прежнему, без Адама, я понимаю, что не готова. Пока еще не готова.
Возможно, однажды я буду, но не сейчас.
- Скажи мне, - бормочет Адам, осыпая мое лицо и шею обжигающими, легкими поцелуями. Его руки сжимают мои спутанные волосы, но это не причиняет боли.
Я выдыхаю, держа затуманенные глаза едва полуоткрытыми. Ток несется по моему телу, заряжая каждое нервное окончание. Кожа горит огнем от сильного, ослепляющего желания.
- Сказать что? – Мои губы едва слушаются меня. Голова идет кругом: кажется, что еще немного и между нами затрещат искры. Я все еще продолжаю двигаться, касаясь своим самым чувствительным местом ткани его штанов.
Господи, как же хорошо!
Вижу, как Адам с трудом сглатывает, прежде чем хрипло ответить.
- Скажи, как хочешь, чтобы я взял тебя. – Он облизывает свою нижнюю губу, на которую я смотрю с жадностью, желая укусить ее, а потом облизать. – Расскажи, что чувствуешь, когда я касаюсь тебя.
Я трясу головой, прижавшись лбом к его плечу. Разве я смогу? Точно не сейчас, когда все мои нервы на пределе, и верх берет только одно желание – почувствовать его глубоко в себе.
- Адам… - Я все же нахожу в себе силы и, подняв голову, смотрю в его грешные, такие желанные глаза, которые лишают меня всякой воли. – Это… слишком много всего. – Я уязвимо улыбаюсь. Так боюсь раскрыться перед ним. Нет, боюсь того, что потом будет больно. – Ты… - Я обхватываю его лицо ладонями, не в состоянии говорить связно. – Ты – это так много всего.
Он смотрит на меня из-под ресниц, и только сейчас я замечаю, какие они длинные. Спускает рубашку с моего левого плеча, и прижимается губами к оголенной коже. Россыпь легких, как перышко поцелуев покрывает мое плечо, ключицу и зону над грудью.
Расстегивает пуговицы на рубашке, раскрывая меня своему горящему, полному вожделения взору. Склоняет светловолосую голову, подвергая мои затвердевшие соски чувственной пытке, лаская языком и губами. Я прогибаюсь в спине, удерживая его за волосы, и не сдерживаю тихих стонов.
Секс между нами – не только половой акт ради удовольствия. Так мы показываем то, что нуждаемся друг в друге. То, что чувствуем. Потому что пока мы еще не научились говорить об этом вслух. Мы боимся того, что происходит между нами. И страх Адама не менее сильный, чем мой.
Но я верю, что придет время, когда это измениться.
Позже я все же довела задумку с вафлями до конца. Когда они были готовы, мы сели завтракать, и это еще одно нормальное звено между нами.
- После завтрака мне надо будет вернуться в клуб. Тебя отвезет Маркус, с сегодняшнего дня он твой водитель и охранник.
Адам говорил собрано и по-деловому. Будто я его секретарша, которой он отдает распоряжения. Признаться, мне нравится, когда он такой. Но еще больше, когда он такой, каким был тридцать минут назад. Чуткий, сексуальный любовник.
Глуповатая улыбка тронула мои губы и чтобы скрыть ее от Адама, я схватила стакан с соком и поднесла к лицу.
- Что? – Он тоже улыбнулся, с любопытством посмотрев на меня.
- В смысле? – Я притворилась, что не поняла его вопроса.
- Ты улыбнулась. – Его глаза пытливо прищурились. – О чем ты подумала?
Мои щеки покраснели, выдавая меня с головой. Прикусив губу, я посмотрела в сторону, но все же ответила:
- О тебе и то, каким ты был совсем недавно, - пробормотала я, в последний момент, посмотрев на него.
Брови Адама удивленно выгнулись, а губы дрогнули в усмешке.
- И каким же я был?
Ух, он меня своими вопросами просто доконает, это точно! Боюсь, что мои чувства лежат на самой поверхности, и он уже их увидел. А ведь я так хотела скрыть от него то, что мое отношение к нему изменилось!
- Хм… Терпимым, - напустив на себя задумчивости, протянула я. – В отличие от того, каким ты бываешь обычно.
К моей неожиданности, он рассмеялся, с кивком приняв мой ответ. Было приятно увидеть его улучшившееся настроение после того, как утром он вернулся полностью подавленным ночными событиями.
- Так что там с личным водителем и охранником? – Я слегка нахмурилась, потому что идея восторга не вызывала. – Неужели нельзя обойтись без этого?
Взгляд Адама стал твердым; серьезность вновь проступила на лице.
- Грейс, пока какой-то псих бродит с целью навредить мне, ты будешь под постоянным присмотром профессионального телохранителя. Я не хочу, чтобы ты оказалась под ударом. Так что это даже не обсуждается.
По правде, его слова заставили меня поежиться. И в самом деле, из-за нашего чувственного момента я успела забыть об опасности. А ведь тот, кто взорвал бомбу все еще на свободе и вряд ли остановиться.
- Как скажешь, - не находя в себе ни сил, ни желания спорить, согласилась я.
Адам удивленно посмотрел на меня, видно не ожидая такой легкой капитуляции.
Через полчаса мы спустились на подземную парковку, где Адам представил меня высокому статному мужчине в черном костюме. Это и был Маркус, который отныне должен был стать моим постоянным спутником.
- У меня есть кое-что для тебя, - вдруг сказал Адам, когда я уже сидела на заднем сиденье черного «Ленд Ровера».
Он открыл дверцу «Астон Мартин» и, взяв что-то из машины, вернулся ко мне.
- Второй этаж почти не задело, так что она уцелела. – Мужчина протянул мне мою сумочку-клатч. – Я вбил номер Маркуса, он идет сразу перед Мудаком.
Адам говорил совершенно обыденным тоном, но смешинки плясали в его глазах.
Я с трудом подавила стон, покрывшись ярким румянцем. Все собиралась изменить имя, но так и забыла.
- Не грузись, - усмехнулся Адам. Нагнувшись ко мне, он быстро поцеловал меня в лоб и прежде чем уйти, хмыкнул: - Я и правда, тот еще мудак.
Следующие несколько дней я провела в доме бабушки, занимаясь подготовкой к Рождеству. Посетила елочную ферму, ездила по магазинам в поисках подарков и всего, что понадобиться к праздничному столу. Теперь, когда у меня есть личный водитель с машиной, многое в моей жизни упростилось.
Порой мне самой не верится, что у меня есть свой шофер!
Пришлось объяснить бабушке, что у меня отношения с мужчиной, который заботиться о моей безопасности, отсюда и наличие Маркуса. Бабуля, конечно, была в полном изумлении. Принялась расспрашивать о том, что за человек, которого я выбрала (уточнять, что сама я его не выбирала, я не стала), хорошо ли он ко мне относится. Мне пришлось уйти от многих вопросов, где-то ответить уклончиво, где-то солгать. Я не могла рассказать бабули всю правду, потому что она ее просто убила бы.
Бабушка спросила, не Адам ли тот человек, который оплатил ее медицинские счета, и пришлось признаться, что это так.
Не думаю, что ба понравился мой ответ. Тяжело вздохнув, она поинтересовалась, не потому ли я встречаюсь с ним, чтобы он помогал нам финансово. Я начала горячо заверять ее, что это не так, при этом, едва не давясь словами. Хотя сейчас уже это не единственная причина.
Все предпраздничные дни я ничего не слышала от Адама, и меня не могло это не беспокоить. В новостях иногда мелькали сюжеты о взрыве, но ничего существенного не сообщалось. А через три дня после трагедии Адам лично дал пресс-конференцию, где сообщил, что семьям погибших и пострадавшим будет возмещен ущерб от «Эллингтон групп». Я не могла не поразиться сумме компенсации, за каждого погибшего он готов был заплатить по два миллиона долларов.
Конечно, даже такие деньги не могли вернуть человеческие жизни. Мне казалось, что Адам делает это в первую очередь для того, чтобы облегчить свое чувство вины. А то, что оно держало его, я ни сколько в этом не сомневалась.
Понимала, что сейчас он полностью занят с последствиями взрыва и ему не до меня. Но мне не хватало его. Я была в месте, которое всегда служило мне домом, рядом с бабулей и готовилась к своему любимому празднику. Но мне все равно было тоскливо и даже в моменты, когда улыбалась, думала о том, как бы хотела, чтобы он был сейчас рядом.
На Рождественский ужин к нам пришла тетя Шерон, и мы обменялись подарками. Нас трое, и это вся моя маленькая семья. Ловлю себя на мысли, что напрочь забыла про отца, но чувство вины не длится долго.
Этот человек сделал все возможное, чтобы я не думала о нем, как о своем родном человеке.
Скоро после ужина бабушка отправляется в постель, потому что она все еще слаба и ей требуется много отдыха и покоя. Тетя Шерон тоже уезжает, а я мою посуду и навожу порядок, хотя это занимает мало времени. Еще пару дней назад я вымыла дом снизу доверху.
Еще довольно рано и я сажусь в маленькой гостиной, наблюдая за разноцветными гирляндами на елке, прихлебывая горячий шоколад с кусочками зефира. Смартфон лежит рядом на диване, и периодически я бросаю на него колеблющиеся взгляды.
Почти неделю я не разговаривала с Адамом, не видела его. Это слишком долго. Все внутри меня тянется к нему, и в итоге я не выдерживаю и пишу ему:
«С Рождеством! Мне стоит беспокоиться из-за твоего молчания? Потому что я волнуюсь. Напиши, как сможешь, или позвони».
Отправив сообщение, я уже раздумываю, не погорячилась ли. Кажется, я слишком прозрачно даю понять, что он стал значить для меня многое. Слишком многое.
Мои возникшие чувства, хоть мне еще пока трудно подобрать им определение – это одно дело. Другое, что я пока еще не готова сказать о них Адаму. И вообще вполне возможно, что никогда не буду готова. У меня нет для этого достаточной смелости и уверенности. Потому что нужно быть по-настоящему бесстрашной, или безголовой, чтобы связать себя с ним долгосрочными отношениями со всеми вытекающими обязательствами.
Я пытаюсь отвлечься и не ждать ответа. Кто знает, может, он сейчас занят? И вообще, я же не знаю, где именно Адам проводит праздник.
Включаю телевизор, клацая пультом в поисках чего-нибудь интересного, и в итоге останавливаюсь на «Светлое Рождество», которое мы с бабушкой смотрели раз двадцать пять.
Я погружаюсь в атмосферу праздника и веселья, но все же то и дело поглядываю на экран телефона.
Отлично, и в кого я превратилась! Сижу, как несчастная девица в ожидании того, что парень соизволит ей позвонить.
Никуда это не годится.
Чтобы немного себя взбодрить, совершаю набег на кухню, отрезав себе кусок вишневого пирога, и возвращаюсь к танцам и песням на экране. Уже почти приканчиваю кусок, как мой телефон, наконец, оживает.
На экране всплывает имя Адама – я все же сменила его.
- Привет! – Я начинаю говорить первая, из-за чего досадливо морщусь. Но скрыть радость от его звонка очень тяжело.
- Привет.
Его голос звучит слегка приглушенно и кажется, что утомленно. Могу только предположить, какая неделя у него выдалась.
- С Рождеством.
Я слышу слабую улыбку в его голосе и тоже улыбаюсь.
- И тебя.
Адам молчит, а я замерла в ожидании. Хочу спросить, почему он так долго не выходил на связь, но не решаюсь. Наконец он нарушает молчание, тихо спросив:
- Можешь сейчас приехать?
Я не колеблюсь, когда отвечаю согласием.
Следующим вечером мы с Адамом направились на праздничную вечеринку, устраиваемую одним из членов совета директоров «Эллингтон групп». Он сказал, что вынужден был принять приглашение, потому что подобные церемонные мероприятия важны в мире бизнеса, и отказаться не всегда возможно.
Он пожелал взять меня с собой как свою спутницу, и я согласилась. Никогда прежде не посещала званые вечера богатых и могущественных. Я волновалась и то и дело проверяла, в порядке ли мой наряд и прическа.
На мне длинное темно-синее облегающее платье с длинным рукавом и голой спиной. Элегантно и сексуально, но со вкусом. Не вульгарно. В этом платье я чувствую себя на миллион долларов.
Прошлым вечером Маркус привез меня к Адаму, и мы провели несколько замечательных часов вместе, как самая обычная пара. Смотрели фильмы, ели разные вкусности, а потом занимались любовью, пока не уснули в одной постели.
На тему взрыва почти не разговаривали. Адам только сказал, что того, кто подложил взрывчатку, еще ищут. Самое странное, что на камерах, которыми был утыкан клуб, ничего нет. Но несколько часов за три дня до открытия стерты, очевидно, что в этот промежуток и была заложена бомба.
- Так значит, тот, кто бы это ни был, имел доступ к серверам? – неприятно удивилась я.
Адам нахмурено кивнул.
На этом мы закрыли тему.
Адам так же рассказал, что днем ездил в больницу проведать мать, после чего был расстроен. Ее состояние ухудшалось. Она становилась все более агрессивной и могла причинить вред не только себе, но и персоналу больницы.
Это было ужасно, и я очень ему сочувствовала, хотя и не выражала этого. Адам был не из тех людей, которые допускали жалость к себе. Он просто поделился частичкой своих личных переживаний, не ожидая, что я кинусь тут же утешать его.
Я с трудом удерживаю рот прикрытым, когда вижу вокруг себя знаменитых политиков и общественных деятелей Чикаго. Кажется, весь высший свет города собрался в этом трехэтажном викторианском особняке и я не могу чувствовать себя здесь спокойно и комфортно. Я постоянно боюсь, что сделаю что-нибудь не то, или еще как-нибудь опозорюсь сама или опозорю Адама. Поэтому я предпочитаю молчать, стоя рядом с ним, пока он, выглядя совершенно естественно, беседует с разными людьми, сменяющими друг друга без остановки.
Все настолько официально, что мало похоже на уютную праздничную вечеринку.
- Адам, как я рада видеть Вас, да еще и со спутницей!
В нашу сторону двигается элегантная статная женщина неопределённого возраста. То ли сорока, то ли пятидесяти, а может и всех шестидесяти лет. Кто ж их разберет, если все они пользуются услугами самых лучших хирургов и косметологов, в погоне остановить время.
- Селина. – Адам вежливо склонил голову, и прикоснулся губами протянутой руки женщины.
- Грейс, позволь представить тебе Селину Чайлд, гостеприимную хозяйку дома. Селина, это Грейс Колдвел, моя прекрасная спутница.
Я едва сдержала удивление, когда он назвал меня своей «прекрасной спутницей», при этом держа мою руку в своей ладони.
- Очень приятно, Грейс. – Женщина послала мне улыбку, в которой не было ни грамма искренности. Кажется, она не представляет, как так получилось, что я рядом с таким мужчиной, как Эллингтон.
Нет, я вовсе не страшилище с кривыми зубами и лицом, усыпанным прыщами. Моя внешность всегда более-менее меня устраивала. Я знаю себе цену и никогда не пыталась принизить свои достоинства. Я не синий чулок, на которого Адам по взмаху волшебной палочки вдруг обратил внимание. Но в сравнении с этими людьми я была настолько простой, едва заметной, одной и многих. У меня не было ни денег, ни связей, ни громкого родового имени. Так что я понимала изумление Селины.
- Не обращай внимания на чертову стерву, - тихо сказал мне Адам, когда Селина умчалась к вновь прибывшим гостям. Он смотрел на меня со смешинкой во взгляде. – Она пустая, ограниченная сплетница, смысл жизни которой в этих приемах.
Я не ожидала от него таких слов, но мне захотелось расцеловать его за них. Я улыбнулась и покачала головой.
Он мог быть милым и приятным, когда хотел.
- Как долго нам необходимо находиться здесь? – придвинувшись вплотную к Адаму, шепотом спросила я.
- Еще не более часа, а потом можем уйти и заняться чем-нибудь более интересным. – Его глаза посмотрели на меня с таким страстным обещанием, что мне стало жарко.
Покусывая губу – это как-то по-особенному действовало на него – я посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц. Из груди Адама раздался низкий рык.
- Или можем не ждать целый час.
Схватив меня за руку, он стремительно повел меня к выходу из большой залы, на ходу поставив недопитый бокал с шампанским на поднос официанта. Я практически не замечала взгляды, которыми нас провожали.
Интересно, что эти люди подумали по поводу нашего поспешного ухода?
Хотя… Ох, да плевать!
Вопреки моим ожиданиям, мы не вышли из дома, чтобы уйти, а поднялись по широкой витой лестнице на второй этаж. Видимо Адам не впервые был в этом доме, потому что шел уверенно, зная, куда направляется. На втором этаже мы свернули в правое крыло и, отперев одну из многочисленных дверей, оказались внутри огромной ванной комнаты из розового мрамора.
Без лишних слов он оттеснил меня к стойке с фарфоровыми раковинами, обрушив свои губы на мои в сминающем поцелуе.
- Тебя не волнует, что эти старые сплетницы сейчас перемывают нам кости? – усмехнулась я, когда мы прервали поцелуй, чтобы перевести дыхание. Мои губы припухли и пылали от его атаки, которая ударила по всем моим нервам.
Было нечто особенно возбуждающее в том, чтобы сделать это в ванной рафинированной Селины Чайлд.
- Грейс, что меня волнует в данный момент, это твой сладкий рот и твоя горячая киска, - с дьявольской ухмылкой протянул Адам. – Это все, детка.
Его слова устроили всплеск моему либидо, хотя я уже была заведена. Схватив его за волосы, теперь уже я набросилась на него с жаркими поцелуями, языком глубоко проникая в его рот. Толкнув Адама в грудь, я удовлетворенно улыбнулась, когда он оказался прижатый к двери.
Желание доставить ему удовольствие, почувствовать его вкус на своем языке было таким сильным, что внутри меня все трепетало от нетерпения. Я опустилась на колени перед ним, ничуть не заботясь тем, что могу помять платье.
Вынимая его ремень из шлевок, я смотрела снизу вверх на своего мужчину, и видела в его глазах пламя бушующего пожара. Его губы приоткрылись; дыхание тяжелыми толчками вырывалось из груди. Я так хотела его, каждую чертову минуту каждого чертова дня я хотела его!
И не представляла что будет, когда уже не смогу получить его.
Высвободив уже полностью твердый член Адама, я прошлась языком по головке и обхватила губами. Я обрабатывал его шелковистую плоть, меняя интенсивность, заставляя его издавать тихие стоны удовольствия. Мои губы, язык и руки в слаженном темпе ублажали его, подвергая ласкающей пытке.
Руки Адама лежали на моей голове, направляя меня; двигаясь так, что он упирался мне в заднюю стенку горла.
- Хватит Грейс, иначе я сейчас кончу тебе в рот.
Воздух с шипением вырвался из его груди, когда он мягко отстранил меня.
- Если ты хочешь, не останавливайся. – Я улыбнулась ему, давая понять, что не имею ничего против.
Я настолько была поглощена этим мужчиной, что готова была все принять от него.
- Позже, детка. – Его губы искривились в усмешке. – Сейчас у меня есть другие планы. Встань!
Последнее слово прозвучало как приказ, а взгляд стал жестким и угрожающим. Я поднялась с колен, чувствуя, как внутри все связало узлом.
Дрожь окатила тело.
Могу ли я хотеть его еще больше?
- Развернись и упри руки в стойку.
Даже и не думая ослушаться, я выполнила его распоряжение. Темный взгляд Адама следил за мной, как хищник перед тем, как напасть на добычу.
Во рту все пересохло, голова кружилась, а между ног стало еще больше горячо и влажно. Чувствуя пульсацию, я сжала бедра, и это не укрылось от глаз Адама.
- Ноги! – резко произнес он, шлепнув меня по заднице, и я ойкнула.
Взгляд прищуренных глаз ни на секунду не оставлял моего покрасневшего лица. Мне не надо было уточнять, что именно он хотел от меня, и насколько позволяло платье, я раздвинула ноги.
Пальцы Адама пробежались по моему оголенному позвоночнику, словно оставляя легкие ожоги. Я изогнулась, отчего мой зад еще больше выдвинулся, уткнувшись в него.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |