«Как у демона», — непроизвольно подумала Елена.
Вслед за головой, не сводящей пристального взгляда с Елены, повернулось туловище. Елена смогла разглядеть туловище женщины крепкого телосложения, покрытое белыми и серыми перьями… и Талон, осторожно выглядывающую из-под самых нижних перьев.
— Здравствуй, — произнесло создание скрипучим голосом, клюв открывался и закрывался, проглатывая слова
— Я — Блоддьювед, я никогда никому не позволяю приближаться к моей библиотеке. Я — твоя смерть.
Слова «А можем мы, по крайней мере, поговорить об этом сначала?» застыли у Елены на губах.
Она не хотела геройствовать и уж точно не хотела сражаться с Блоддьювед и одновременно искать ключ, который должен был быть где-то здесь.
Елена продолжала попытки объясниться, отчаянно роясь в гнезде, в то время как Блоддьювед расправила крылья, которые заняли все пространство, и напала.
Вдруг, кто-то как молния метнулся между ними, издавая хриплый крик. Это была Талон. Сейдж должно быть отдал приказания соколу, перед тем как исчезнуть.
Сова, казалось, немного отклонилась — «для лучшей атаки» — подумала Елена.
— Пожалуйста, позволь мне объяснить. Я еще не нашла это, но в твоем гнезде есть что-то, что не принадлежит тебе. Это мое… и… и Стефана. Китцуны, должно быть, спрятали это той ночью, когда ты изгоняла их из своего поместья. Ты помнишь это?
В течение минуты Блоддьювед молчала. А затем продемонстрировала, что вне зависимости от ситуации она придерживается одного простого принципа:
— Ты ступила ногой на территорию моего жилища. Ты умрешь, — сказала она и устремилась вниз к Елене, на этот раз девушка услышала, как рядом с ней щелкнул клюв.
Вновь что-то небольшое и яркое бросилось на Блоддьювед, целясь в глаза. Огромная сова была вынуждена отвлечься от Елены, чтобы заняться соколом. Елена отказалась от дальнейших попыток объясниться. Иногда тебе просто необходима помощь:
— Талон! — крикнула она, неуверенная в том, насколько хорошо та понимает человеческую речь.
— Попытайся занять ее, хотя бы на минуту!
В то время как рядом метались, сталкивались и пронзительно кричали две птицы, Елена пыталась нащупать что-то руками, быстро пригибаясь, как только это было необходимо.
Тем не менее, огромный черный клюв каждый раз оказывался слишком близко. Один раз он скользнул по ее руке, но, находясь под влиянием адреналина, Елена едва почувствовала боль.
Она продолжила поиски, не останавливаясь. В конце концов, девушка поняла, что ей следовало сделать с самого начала. Она схватила шар с прозрачной полки.
— Талон! — позвала она. — Сюда!
Сокол быстро нырнул вниз, щелкнул клюв. Через мгновение Елена осознала, что все ее пальцы остались на месте, а Хоши-но-Тама в руке уже нет. Вот тут-то Елена услышала настоящий дикий, яростный вопль Блоддьювед. Гигантская сова бросалась на сокола, как человек, пытающийся прихлопнуть муху, очень сообразительную муху в данном случае.
— Отдай этот шар! Он бесценен! Бесценен!
— Ты получишь его назад, как только я найду то, что ищу.
Елена, сходя с ума от страха и испытывая огромный прилив адреналина, забралась внутрь гнезда и начала ощупывать пальцами мраморное дно. Дважды Талон спасала ее, с грохотом роняя Шары на пол, как только Блоддьювед нацеливалась на Елену. Каждый раз шум падения заставлял сову забыть о девушке и пытаться атаковать сокола. Затем Талон хватала другой шар и на огромной скорости проносилась прямо перед носом совы.
Елене начало казаться, что ей снится кошмар: все, в чем она была уверена только полчаса назад, рушилось. Обессилев, она прислонилась к выступающей жерди, пристально глядя на то, что происходило в воздухе, на девушку, живущую здесь, и слова сами собой всплыли в ее разуме:
«Сферическая зала Блоддьювед… Зал Блоддьювед для хранения Звездных Шаров… Бальный зал Блоддьювед…»
Два разных способа понять одни и те же слова и две совершенно разных комнаты. Пока она складывала эту логическую цепочку, ее пальцы коснулись металла.
Глава 34
— Талон! Ээ… рядом! — кричала Елена, выбегая из комнаты так быстро, как только могла.
Это и была стратегия. Окажется ли сова настолько маленькой, чтобы поместиться в дверной проем или это разрушенное убежище свалится Елене на голову? Это был хороший план, но, в конце концов, все могло закончится не в ее пользу. Сова сжалась, чтобы проскочить через дверь, а затем возвратилась к гигантскому размеру и напала на Елену, которая бежала вниз по лестнице.
Да, бежала. Со всей ее Силой, направленной к ее глазам, Елена прыгала со ступеньки на ступеньку, как прежде Деймон. Сейчас совсем не было времени бояться, не было времени думать. Было только время, чтобы перевернуть в руках маленький, твердый, предмет в форме полумесяца
Шиничи и Мисао — они действительно положили его к ней в гнездо.
Там была лестница или что-то сделанное из стекла, которую даже Деймон не мог увидеть, в клумбе, где Сайбер остановился и залаял. Нет, Деймон бы увидел, поэтому они и привезли с собой свои собственные лестницы. Именно поэтому их следы оборвались. Они поднялись прямо в библиотеку. И они испортили цветы в клумбе, вот почему новые цветы еще не прижились. Елена с детства знала от тети Джудит, что пересаженным цветам нужно некоторое время, чтобы снова возродиться и ожить.
«Прыжок… прыжок… еще прыжок… я — дух огня. Я не могу промахнуться мимо ступеньки. Я огненная стихия. Прыжок… прыжок… прыжок».
Елена уже видела землю и старалась не свалиться, и прыгнула. Она тяжело упала, отбив один бок, но продолжала держать драгоценный полумесяц, зажав его в кулаке. Гигантский клюв врезался в стекло, где мгновением раньше, прежде чем соскользнуть находилась она. Когти заскрежетали по обратной стороне стекла. Блоддьювед вилась над ней.
***
Сейдж с группой молодых и крепких мужчин и женщин-вампиров неслись к ней со скоростью бегущей собаки. Сайбер приведет их, но только с той скоростью, на которую сам способен.
К счастью, несколько людей, которые, кажется, хотели спровоцировать на драку собаку, которая была тяжелее, чем большинство нищих ребятишек. Дети столпились вокруг кареты, не давая им пройти. Сейдж замешкался, чтобы заменить дорогой драгоценный камень на кошелек, полный мелких монет и рассыпал их за каретой, предоставляя Сайберу свободу действий. Они прошли десятки киосков и перекрестков, но Сайбер не обычная ищейка. В нем достаточно энергии, чтобы посрамить большинство вампиров. Хватит одной или двух ключевых молекул, чтобы он учуял, и вывел их к цели. Если другая собака может обмануться одним из сотни похожих следов китцунов, то Сайбер различал и отклонял каждую из них по форме или размеру.
Но шло время и, казалось, что даже Сайбер потерпит поражение. Он стоял в центре шестистороннего перекрестка и, немного прихрамывая, бродил по кругу. Он никак не мог выбрать путь.
«И я не могу, друг мой», — подумал Сейдж. — «Мы зашли так далеко, но ясно, что они пошли еще дальше. Не было пути дальше, идти назад, чтобы копать…»
Сейдж помолчал, оглядываясь вокруг на малинового цвета кольцо дороги. А потом он увидел кое-что. Прямо перед ним, на левой стороне находилась парфюмерия. Там должно быть были сотни духов и миллиарды ароматных молекул были преднамеренно выпущены в воздух. Сайбер был «ослеплен». Не так ослеплен, что перед глазами стояла тьма. Но огромную роль сыграли миллиарды ароматов, которые ворвались в его нос и ошеломили, ослепили его.
Вампиры из команды твердили, что нужно или идти дальше, или возвращаться. У них не осталось никакого смысла продолжать приключение. Они просто жаждали хорошего шоу. Несомненно, у многих были рабы, которые «запишут» это шоу для них, чтобы те могли насладиться им дома на досуге.
В этот момент голубые и золотые вспышки заставили Сейджа принять решение.
«А, Стражи! Eh, bien…[32]»
— Сайбер, ко мне!
Сейдж наугад выбрал одно из направлений, Сайбер, понурив голову и хвост, помчался за вампиром, чтобы миновать проезд и выйти на другую улицу. Но потом, чудесным образом его хвост встрепенулся вверх. Сейдж не поверил, одна молекула от следа китцуна попала в ноздри Сайберу… но память о тех запахах… была все еще там…
Сайбер погрузился в режим охоты: голова вниз, хвост прямой, все его силы и ум сосредоточены только на одной цели: найти еще одну молекулу, которая соответствовала бы тем трехмерным воспоминаниям о первой у него в голове. Теперь, когда он не был ослеплен, смесью различных, жгучих, концентрированных запахов, он смог мыслить более ясно. И, подумав, опередил его скольжение между улиц, вызвав позади переполох.
— А экипаж?
— Забудь про карету, не упускай из виду парня с собакой!
Сейдж, стараясь не отстать от Сайбера, не знал, подходит ли их погоня к концу.
«Спокойно»! — внушал он Сайберу. Кроме того, он еле слышно нашептывал. Он не был уверен, были у его друзей-животных телепатические способности или нет, но ему нравилось думать, что они все-таки есть, а вести себя так, будто их не было.
«Спокойно»! — говорил он самому себе.
Вот так, молча, человек и огромная черная собака с сияющими темными глазами подошли к одному ветхому зданию. Тогда, словно он просто прогуливался, Сайбер, весело дыша, посмотрел Сейджу в лицо. Он открыл и закрыл пасть в безмолвной пародии на лай. Сейдж поджидал молодых вампиров, которые торопились догнать его раньше, чем будет открыта дверь. Он хотел сохранить элемент неожиданности и не постучал. Вместо этого, он кулаком, словно мощной кувалдой ударил дверь и нащупывал замки и петли. Он почувствовал, что их нет. Так же, как и ручки.
Прежде чем открыть дверь и столкнуться лицом к лицу с неизвестной опасностью, Сейдж обратился к подоспевшим вампирам:
— Вся наша добыча принадлежит господину Деймону. Я его управляющий, и только благодаря моей собаке мы смогли добраться сюда.
Кто с ворчанием, кто с равнодушием, но согласились все.
— Кроме того, — добавил Сейдж, — там все может представлять опасность, я встречусь с этим первым. Сайбер! Вперед!
И они ворвались в комнату, почти сорвав дверь с петель.
***
Елена не смогла сдержать крика. Блоддьювед удалось то, чего никогда не сделал бы Деймон: она оставила на спине девушки кровавые борозды от когтей. Пока Елена разыскивала стеклянную дверь наружу, два разума пробились к ней, поддерживая ее, помогая терпеть, забирая часть боли на себя. Бонни и Мередит, пробирались к Елене через огромные осколки стекла.
Они громко кричали на сову. Талон героически нападала на нее сверху. Елена не могла больше терпеть. Она должна была видеть. Ей нужно было знать, что эта металлическая штучка, которую она вытащила из гнезда Блоддьювед, не просто мусор. Она должна была узнать сейчас. Она вытерла крошечный кусочек металла о злополучное алое платье и улучила секунду глянуть вниз. Багровый солнечный луч осветил золотой, в бриллиантах, полумесяц, сверкнул на прижатых ушках и в зеленых александритовых глазах. Копия первой половинки лисьего ключа, только мордочка смотрит в другую сторону.
У Елены подкосились ноги. Она держала вторую половину лисьего ключа. Елена поспешно вынула малюсенький мешочек из потайного кармана, пришитого за алмазной вставкой на платье.
Леди Ульма специально сшила этот мешочек. В нем лежала первая половинка ключа, которую Елена ненадолго вынимала для Сайбера и Талон, а теперь она засунула туда и вторую. И сразу же почувствовала, как мешочек странно зашевелился. Это что, две половинки ключа… соединялись?
В стену позади нее врезался черный клюв. Елена, не раздумывая, нырнула к земле и перекатилась, чтобы увернуться от него. Ее пальцы взлетели к кармашку, убедиться, что мешочек на месте и завязан. С удивлением она нащупала внутри предмет знакомой формы.
Но не ключ? Не ключ! Мир вокруг Елены бешено закружился. Все потеряло смысл: и этот предмет, и ее собственная жизнь. Близнецы-китцуны обманули их, одурачили глупых людишек и вампира, которые посмели бросить им вызов. Никакого лисьего ключа не существовало вовсе.
Но надежда отказывалась умирать.
«Что там обычно говорил Стефан? Mai dire mai[33] — никогда не говори никогда».
Зная, как это глупо, и все равно надеясь на чудо, Елена снова запустила пальцы в мешочек. Что-то холодное скользнуло на ее палец и там осталось. Она поглядела вниз и замерла на секунду, не в силах отвести взор. Там, на ее безымянном пальце блестело золотое, инкрустированное бриллиантом кольцо. Оно представляло из себя абстрактных лис переплетенных между собой и смотрящих друг на друга. У каждой лисы было два уха, два зеленых глаза из александрита и острый нос. И больше ничего.
Что за польза от этой безделушки Стефану? Кольцо не имело ничего общего с крылатыми ключами, изображенными на картинках с храмами китцунов. Как драгоценность, оно точно стоило в миллион раз меньше, чем они уже потратили, чтобы заполучить его. А затем Елена что-то заметила. Свет исходил из глаз одной из лис. Если бы она не смотра на него так близко, или если бы она сейчас не была в Белой Бальной Комната Для Вальсов, где цвета были истинными, она бы это не заметила. Она поворачивала ладонь из стороны в сторону, но луч был направлен вперед. Теперь он светил из четырех глаз. Он светил прямо в направлении тюремной стены, где сидел Стефан. В сердце Елены родилась надежда, словно феникс, и мысленно унесла ее из этого лабиринта из стеклянных комнат.
Играл вальс из Фауста. Прочь от солнца, глубже в сердце города туда, где был Стефан. Это было там, куда направлял салатовый свет из лисьих глаз. Окрыленная надеждой, она повернула кольцо. Свет померк в глазах обеих лис, но когда она повернула кольцо так, что вторая лиса была на одной линии со стеной Стефана, он снова замерцал.
Тайный знаки.
Как долго у нее могло бы быть такое кольцо и ничего не показывать, если бы она уже не знала, где находится тюрьма Стефана? Теперь она только должна была оставаться в живых так долго, чтобы добраться до него.
Глава 35
Елена шагнула в толпу, чувствуя себя, как солдат. Она не знала, почему. Наверно потому что ее голова была забита мыслями о поиске, и еще ей удалось завершить свое дело, и найти то, что искала. Или может потому, что она получила очень приличные раны. А может быть потому, что над ней кружил ее враг, который все еще хотел ее крови. Придя к этой мысли, она подумала, что стоит вывести отсюда все мирное население. «Мы можем отправить их в безопасный дом — ну, безопасный в некоторых местах — и…»
О чем она думала? Безопасный дом был фразой из книжки. Она не была ответственной за всех этих людей — идиотов в своем большинстве, которые стояли и, пуская слюни, наблюдали, как ее били хлыстом. Но, несмотря на это, может, ей следовала вывести их отсюда.
— Блоддьювед! — драматично заплакала она и указала на кружащий в небе силуэт. — Блоддьювед на свободе! Это сделала она! — и продемонстрировала рваные раны на спине. — Она будет преследовать и вас!
Последовало злобный вопль, вызванный этим елениным действием. У Елены не было настроения спорить. Был только один человек, с которым ее хотелось поговорить сейчас. Продолжая держать Мередит и Бонни поближе, она позвала.
«Деймон! Деймон, это я! Где ты?» — телепатический путь был так перегружен, что она сомневалась, что он ее услышит. Но, наконец, она поймала слабое: «Елена?.. Да… Держи меня. Думай о том, как я бы держал тебя физически, и я перенесу нас на другую частоту».
Держаться за голос? Но Елена представила себя, держащуюся за Деймона крепко, плотно, пока физически держалась за руки с Мередит и Бонни.
«Сейчас ты меня слышишь?»
На этот раз голос был гораздо яснее и гораздо громче.
«Да. Но я тебя не вижу. А я тебя вижу. Я иду. БЕРЕГИСЬ!»
Слишком поздно ее чувства смогли предупредить об огромной тени, резко обрушившейся сверху. Она не могла двигаться достаточно быстро, чтобы уйти с дороги щелкающего клюва размером с аллигатора. Но Деймон мог. Появившись из ниоткуда, сгреб одним махом ее, Бонни и Мередит и отскочил назад, скатываясь и ударяясь о траву.
— О, Господи! Деймон!
— Кто-нибудь из вас ушибся или поранился? — спросил он вслух
— Я в порядке, — тихо и спокойно сказала Мередит. — Я полагаю, что обязана тебе жизнью.
Спасибо.
— Бонни? — спросила Елена.
— Я в порядке. Я имею в виду: «Я в порядке». Но Елена, твоя спина…
Деймон повернул Елену спиной к себе, чтобы посмотреть на ее раны.
— Это сделал… я? Я думал…
— Это была Блоддьювед, — резко ответила Елена, вглядываясь в кружащую точку в темно-красном небе. — Она едва коснулась меня. У нее когти как ножи, как сталь. Мы должны идти, сейчас!
Деймон положил обе руки ей на плечи:
— И вернемся, когда все успокоится.
— И никогда не вернемся! Боже, она возвращается! — краешком глаза она заметила что-то, моментально ставшее размером с бейсбольный мяч, через секунду с волейбольный, затем размером с человека.
Они побежали со всех ног, прыгая, скатываясь, стараясь уйти; все, исключая Деймона, который схватил Елену и закричал:
— Это мой раб! Если у тебя есть претензии к ней, разберись сначала со мной!
— А я Блоддьювед, сотворенная богами, осужденная быть убийцей каждую ночь. Сначала я убью тебя, а потом съем ее, ворюга! — хриплым голосом сказала она.
— Двух укусов будет достаточно.
— Деймон, я должна рассказать тебе кое-что!
— Я буду биться с тобой, но моя рабыня — нет.
— Первый укус — я уже иду!
— Деймон, мы должны идти!
Крик животной боли и ярости. Деймон стоял, слегка согнувшись, с огромным куском стекла, словно мечом, и крупные черные капли крови стекали там, где — «О, Боже!» — подумала Елена — «он вынул глаз Блоддьювед!»
— ВЫ ВСЕ УМРЕТЕ!
Блоддьювед направила заряд на случайную горсть вампиров прямо под ней, и Елена кричала, когда закричали они. Черный клюв поймал Деймона за ногу и потянул вверх. Но тот бежал вперед, прыгал, рубил. С криком фурии Блоддьювед снова взметнулась в небо.
Теперь уже все понимали опасность. Два других вампира кинулись забрать своего товарища у Деймона, и Елена была рада, что ее друзья не несут ответственности за еще чью-либо жизнь.
С нее было достаточно.
«Деймон, я ухожу сейчас же. Ты можешь пойти со мной или без меня. У меня есть ключ», — Елена послала эти слова на частоте, где они были более-менее одни, и послала их без драматизма.
Не было места драме. Она лишилась всего, кроме желания попасть к Стефану. На этот раз, она знала, Деймон слышал. Сначала она подумала, что он умирает. Блоддьювед каким-то образом вернулась и пронзила его тело сплошь, словно копьем, сделанным из света. Затем она осознала, что этим чувством был восторг, что две крошечные ручки нашли ее, и прильнула к его губам, помогая вытащить худенького, смеющегося мальчугана-оборванца на свободу.
«Никаких цепей», — осознала она с головокружением.
Он даже не носит рабские браслеты.
— Мой брат! — сказал он ей. — Мой младший брат будет жить!
— Ну, это хорошо, — Елена сказала неуверенно.
— Он будет жить! — появилась тонкая хмурая полоска. — Если ты поспешишь и позаботишься о нем! И…
Елена очень аккуратно коснулась пальцами его губ:
— Тебе не стоит беспокоиться о чем-то таком. Будь счастлив.
Мальчик засмеялся:
— Я буду! Я и есть!
— Елена!
Елена вернулась из — как она полагала — ямы, которая была более реальной, нежели многие другие вещи, что она недавно испытала.
— Елена! — Деймон отчаянно старался сдержать себя. — Покажи мне ключ!
Медленно, величаво, Елена подняла руку. Плечи Деймона напряглись, затем опустились.
— Это кольцо, сказал он глухо.
Медленный и торжественный тон никак не повлиял на него.
— Это то, о чем я подумала сначала. Но это ключ. Я не спрашиваю и не смотрю, согласен ли ты со мной; я рассказываю тебе. Это ключ. Свет от его глаз указывает на Стефана.
— Что за свет?
— Я покажу тебе позже. Бонни! Мередит! Мы уходим.
— ТЫ НИКУДА НЕ УЙДЕШЬ, ЕСЛИ Я ТАК СКАЗАЛА!
— Осторожно! — закричала Бонни.
Сова спускалась снова. И снова, в последнюю секунду, Деймон схватил трех девушек и успел отскочить. Клюв совы ударился не о траву или осколки стекла, но о мраморную лестницу. Они затрещали. Это был крик боли, а Деймон, быстрый, словно танцор, полоснул по глазу гигантской птицы. Он сделал порез как раз над ним. Кровь начала заполнять глаз. Елена не выдержала больше. С начала их путешествия с Деймоном и Мэттом она была словно флаконом гнева. Капля за каплей, с каждым новым оскорблением, гнев наполнял флакон снова и снова. Теперь ее гнев переливался через край. Но тогда… Что случится? Она не хочет знать. Она боялась, что ей не выжить. То, что она знала, что прямо сейчас она не могла больше видеть боли, страданий и крови. Деймон неподдельно наслаждался борьбой.
Хорошо.
Пускай.
Елена отправится к Стефану, даже если придется пройти весь путь одной. Мередит и Бонни молчали. Они знали это настроение Елены. Она не дурачится. И никто из них не хотел оставаться. Именно в этот момент, карета с грохотом подъехала прямо к основанию мраморной лестницы.
Сейдж, который, конечно же, многое знал о природе человека, вампира, демона и даже зверя, выпрыгнул из кабинки с двумя мечами. Кроме того, он свистнул. В этот момент тень, маленькая тень, стрелой примчалась к нему с неба.
И, наконец, медленно, вытягивая каждую лапу подобно тигру, подошел Сайбер, который сразу же оскалился, обнажая огромное количество зубов. Елена подскочила к экипажу, и тут ее глаза встретились с глазами Сейджа.
«Помоги мне», — в отчаянии думала она. И его глаза были очень ясными, в них не было страха. Вслепую она добралась до кареты благодаря усилиям позади нее. Одна небольшая, с тонкими костями, слегка дрожащая рука толкала ее. Другая, тонкая холодная, тяжелая как у мальчика, но с длинными тонкими пальцами, схватила ее. Здесь не было никого, кому можно было доверять. Не с кем проститься, или оставить сообщение на прощание. Елена забралась в карету. Она разместилась на заднем сидении, подальше от входа, чтобы даль возможность войти людям и животным. И они подходили, как надвигавшаяся лавина.
Она затащила за собой Бонни, Мередит следовала за ними, так что когда Сайбер запрыгнул на свое обычное место, он приземлился на три мягкие коленки.
Сейдж не терял зря времени. С Талон на левом запястье, он оставил достаточно места для последнего прыжка Деймона, а затем последовал и сам прыжок. Треснувший и сломанный, с сочащейся из него черной жидкостью, клюв Блоддьювед ударил по основанию лестницы, где стоял Деймон.
— Направление! — прокричал Сейдж, но только после того как лошади перешли на галоп; куда-нибудь, не важно куда, подальше отсюда.
— О, пожалуйста, не позволяйте ей навредить лошадям, — выдохнула Бонни.
— О, пожалуйста, не позволяйте ей расколоть крышу как картонку, — сказала Мередит, как-то умудряясь иронизировать, даже когда ее жизнь была в опасности.
— Направление, s’il vous plaоt!![34] — заорал Сейдж.
— Тюрьма, конечно, — задохнулась Елена.
Она чувствовала, что много времени прошло после того, когда ей удалось нормально вздохнуть.
— Тюрьма? — Деймон казалось, отвлекся. — Да! Тюрьма! — но затем он добавил, поднимая что-то похожее на наволочку наполненную бильярдными шарами, — Сейдж, что это?
— Награбленное добро. Ценное приобретение. Добыча. Трофеи! Награбленное!
По мере того как лошади двигались в новом направлении, голос Сейджа, казалось, все более и более оживлялся:
— И посмотрите вокруг ног!
— Еще наволочки?..
— Я не был готов к большому улову сегодня вечером. Но дела пошли куда лучше!
Теперь, Елена сама чувствовала одну из наволочек. В действительности, чехол был полон прозрачных сверкающих Хоши-но-Тама. Звездные шары. Воспоминания. Стоящие… Ничего не стоящие…
— Бесценные… Хотя, конечно, мы не знаем, что на них, — голос Сейджа слегка изменился.
Елена помнила предупреждение о запрещенных сферах.
— Что, во имя солнца, они могут здесь запретить? — Бонни первая подняла запись и приложила ее к виску.
Она сделала это так быстро, мелькающими птичьими движениями, что Елена не смогла ее остановить.
— Что это? — Елена задыхалась, пытаясь оттянуть звездный шар.
— Это… стихи. Я не понимаю поэзию, — раздраженно сказала Бонни.
Мередит также подняла сверкающий шар. Елена потянулась к ней, но было уже поздно. Несколько мгновений Мередит сидела в трансе, затем поморщилась и положила звездный шар вниз.
— Что? — потребовала Елена.
Мередит покачала головой. На ее лице было выражение отвращение.
— Что? — Елена почти кричала.
Тогда Мередит положила звездный шар к ее ногам, и Елена схватила его. Она быстро приставила его в своему виску и немедленно оказалась облаченной в черную кожу с головы до ног. Два широких, квадратных мужчины без тонуса в мышцах были перед ней. И она могла видеть всю их мускулатуру, потому что они были голые за исключением лохмотьев подобно тем, что носят нищие. Но они не были нищими — они выглядели откормленными и жирными, и это стало ясно, когда один из них начал унижаться:
— Мы согрешили. Мы просим у вас прощения. О, Господин!
Елена потянулась убрать сферу от ее виска (они приклеивались легонько, если ты приложишь небольшое давление) и сказала:
— Почему они не использовали пространство для чего-нибудь еще?
И это «чего-нибудь еще» немедленно возникло вокруг нее. Девушка, в бедных одеждах, но не в мешковине. Она выглядела ужасающе. Елена думала, была ли она под контролем.
И этой девушкой оказалась сама Елена.
— Пожалуйста-не-позволяйте-этому-забрать-меня-пожалуйста-не-позволяйте-этому-забрать-меня…
— Кому позволить забрать тебя? — спросила Елена, но это было похоже на просмотр кино или прочтение книги, в то время как они входили в одинокий дом, порывы ветра и музыка становились жуткими. Елена, которая находилась в кошмаре, не могла слышать Елену, задававшую фактические вопросы.
«Я думаю, что не хочу видеть, что из этого выйдет», — решила девушка.
Она положила звездный шар обратно, к ногам Мередит.
— У нас есть три мешка?
— Да, госпожа; три полные мешка.
Ох. Это не очень хорошо сработало. Елена открыла рот, когда Деймон тихо добавил:
— Один из мешков пустой.
— Неужели? Мы сделали? Тогда давайте попытаемся разделить эти. В первый идет все запретное. Странные вещи, такие как стихи Бонни идут во второй. Любые новости от Стефана — в третий. И, наконец, все прекрасное, как, например, летние дни, идут в четвертый, — сказала Елена
— Я думаю, что ты оптимистичнее меня, — сказал Сейдж. — Ожидать, что во всем этом найдется шар со Стефаном…
— Все, тишина! — в отчаянии сказала Бонни. — В нем, был Шиничи, и Деймон с ним разговаривал.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 18 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |