- Трюмпер...- Парень притронулся пальцами к теплой щеке.- Я люблю тебя...
- Билл...- он испугался собственных желаний. Отвернул лицо, скидывая нежную ладонь.- Я не люблю тебя.- Остатки разума не сдавались. Сейчас Том понимает, что если признается, то только сильней навредит Биллу. Ведь Трюмпер думает, что то, что живет в его груди, то огромное чувство, что оно будет существовать только в снежном плену. И когда они покинут плен, то и чувства все останутся тут... Но произнесенные слова каждый из них унесет с собой. Том не хотел давать надежду. Не хотел обижать и вновь причинять боль.
Билл в последний раз взглянул в лицо парня и уткнулся в собственные ладони. Слезы и до этого катились по его щекам, но сейчас он заплакал навзрыд. Ведь только что Том не был зол, он говорил не со злости, говорил не от ненависти... говорил честно. И последняя надежда рухнула прямо на глазах. Билл был готов бороться за самую маленькую надежду на ответную любовь... Если бы он хоть крошку ее увидел в глазах напротив, он бы не отпустил Тома. Он бы сделал все... тут или вне снежного плена. Но теперь все это стало неважно...
Парни дернулись, когда домик немного задрожал, а до их ушей дошел шум моторов. Оба испуганно оглянулись на дверь...
По склону взбирался огромный автомобиль на гусеницах вместо колес. Черный, размерами с небольшой автобус. Тонированные стекла и громкий рев мотора.
- Нас нашли...- Том взглянул в огромные глаза одноклассника, понимая, что все кончено.
Билл отрицательно мотал головой, заглядывая в любимые глаза:
- Том... Том...
Трюмпер повинуясь собственному желанию, поддался вперед и поцеловал полные губы. Он тут же почувствовал мокрые щеки. Ощутил дрожь любимого тела. Поцелуй. Последний. Том отстранился, заглядывая в родные глаза.
Билл приоткрыл рот, когда увидел в глазах напротив что-то... что-то прекрасное и теплое. Та самая крошка любви...
- ТОМ?!- Послышалось на улице. Парни снова дернулись.
- Отец?- Трюмпер оглянулся на дверь, из-за которой доносился голос отца.- ПАПА!!!- Орет и мчится на улицу...
***
А дальше случилось то, о чем они когда-то мечтали. Их нашли. Рабочие добрались до той пещерки, в которой парни обитали первое время. Нашли там записку, по карте вычислили местонахождение ребят, и как только метель стихла, отправились на поиски пропавших.
Парней одели в теплую одежду, накормили обедами и запихали в ту самую машину на гусеницах. Одноклассники совсем не разговаривали. А Билл и вовсе уснул. Уснул, откинувшись на плечо Тома, на что старший Трюмпер весело, но тихо проговорил:
- Все-таки ты завоевал его доверие.
Том чуть кивнул. Он смотрел в окно и мысленно прощался со снежным пленом. Прощался с тем собой, с чувствами, которые до сих пор почему-то сидели в нем. Чувства будто забыли, что они гости в его сердце...
Билл тихо сопел на его плече, а на лице старшего Трюмпера лежала расслабленная улыбка. Он смотрел на сына и думал о том, что будет любить в Томе все! Он никогда не откажется от сына. Он больше никогда не потеряет его... никогда!!! И весь тот кошмар, который он и его жена перенесли за эти дни... не должен когда-либо повториться.
Через несколько часов они уже сидели в самолете до Берлина. Частный самолет Герра Трюмпера обещал быстро доставить пострадавших в родной город, где их уже ждали любящие матери.
Билл чувствовал себя немного неуютно в компании Алекса и Тома. Отец и сын о чем-то разговаривали, а брюнет сиротливо смотрел в округлый иллюминатор, думая о чем-то своем.
Bill ©
Очень хочется увидеть маму, сказать ей, что у меня все хорошо, чтобы она не переживала, украсть Трюмпера и вернуться в снежный плен. Я не жалею, что признался ему в любви. Я не мог молчать. Говорить о таких чувствах сложно и опасно, но молчать еще опасней. Я все-таки думал, что он отреагирует немного по-другому. Да, возможно, не скажет этих слов, но даст понять, что чувствует ко мне что-то... что-то такое...
Но я ошибся. Очень больно ошибся.
Ладно, хоть живым остался. Хотя сердце просит другого. Быть рядом с ним. Обнимать его, любить, быть любимым им.
- Вильям,- голос его отца,- а ты чего молчишь? Еще не оттаял?- Том посмеивается над шуткой отца, ясно откуда у моего одноклассника взялось такое ОТМЕННОЕ чувство юмора.
- Да, наверно...- улыбаюсь. Все-таки я должен же как-то показать свою благодарность.
- Твою маму уже предупредили, и она будет ждать тебя в аэропорту...
От этих слов в носу защипало. Мамочка... как же ты там была без меня? Что же я за эгоист такой. Думаю только о себе и о Томе... Мама...
- Ну, чего ты в слезы сразу?
Я и не понял, как очутился в медвежьих объятьях старшего Трюмпера. Не отталкивать же мне его сейчас. Но при Томе так неудобно. И меня опять жалеют.
- Все же закончилось!- Говорит он, убаюкивая меня в своих руках. Я словно спичка в его объятьях. Приоткрываю глаза и смотрю на Тома. Тот нежно улыбается... я шмыгаю носом и тоже улыбаюсь.
- Спасибо.- Сам отстраняюсь от мужчины.
- Расслабься, мальчик. Тут тебя никто не обидит...- он снова проводит ладонью по моим волосам.- Как вы коротали деньки с Томасом? Расскажешь? А то мой отпрыск ничего путного мне не рассказал...
Я перевожу взгляд с добрых глаз Алекса на взволнованные глаза Тома. Пожимаю плечами:
- Старались не паниковать. Не переставали верить, что нас найдут... в общем, выживали.
- Что-то вы оба темните...- щурится старший Трюмпер.
Я виновато отвожу взгляд в сторону. Врать совсем не хочется, но нужно. В любом случае, ни я, ни тем более Том... вздыхаю... не станем продолжать то, что договаривались оставить там, в снежном плену.
10 глава.
Tom ©
И вдруг все родное стало таким чужим. Моя комната, мои диски, тетради, друзья...
А все, когда-то чужое, стало непозволительно желанным и нужным. И все прошедшие дни я думал о Билле. И о том, что чувства к нему не ушли. Что любовь к нему до сих пор сидит внутри меня.
И первые два дня я говорил себе:
Просто нужно отойти от случившегося.
А голос внутри меня не уступал:
Ты и сам знаешь, что чувства никуда не уйдут.
И я спорил с ним:
Уйдут!
А он был спокоен, будто знал наперед:
Не уйдут.
И я скандалил сам с собой, пока все-таки не смирился с тем фактом, что да, любовь к Каулитцу на месте.
Всю прошедшую неделю я не посещал школу, родители отдали меня врачам, чтобы те провели осмотр на предмет любой болезней, повреждений и так далее.
Так вот, сейчас отец сидит передо мной, а в его руке какая-то справка от врача о том, что я имел половой контакт... то есть... со мной кто-то имел половой контакт... а точнее, кто-то имел меня...
- Я матери твоей не показывал...
- Пап...- стыдливо отвожу глаза в сторону.
- Вы хотя бы предохранялись?
Я прямо чувствую, как щеки краснеют и наливаются тупым жаром. Он даже не сомневается, что это случилось у меня с Биллом.
- Ну... пап...
- Том...- угрожающий тон,- сам расскажешь или мне из тебя все клешнями тащить?
- Ну...- я вздыхаю, как о таком говорить? Вся моя самоуверенность пропала куда-то. Ощущение, что я маленький мальчик, которого застукали за просмотром порно. Только вот беда, я уже не мальчик и застукали меня далеко не за порно...
- Ладно...- он примирительно выдыхает,- послушай, я в твои годы...- нет-нет-нет!!! Я не хочу слышать такое....
- Не надо...-отворачиваюсь.- Пап, это не повторится больше никогда. Только давай не будем об этом разговаривать!- Поднимаюсь с кресла, чтобы поскорее свалить.
- Стоять!- Торможу уже у самой двери.- Ты же знаешь, что пока мы не поговорим, я тебе жить спокойно не дам! Сядь на место! Ну, не маленький же мальчик уже! Томас, так давай поговорим с тобой о случившемся.
- Пап, мне неудобно...
- Мне тоже...- признается он.- Думаешь, я лезу с разговорами только потому, что мне интересно? Просто иначе ты натворишь дел, а потом...- он вздыхает,- слушай, давай поговорим начистоту? Не как отец и сын, а как двое взрослых мужчин...
Я пересиливаю огромное желание сбежать и все-таки киваю. Но все так же смотрю в пол.
- Так вот, Том, я переживаю не только за тебя... за Билла тоже.- Вот так новость, не смотря на смущение, поднимаю на отца глаза. Тот серьезен.- Я когда вас увидел, я сразу подумал, что между вами случилось что-то сильное. Да и эту неделю ты сам не свой. Вижу же, что изводишь себя. И эта справка... она... она не стала ответом на все мои вопросы, но стала дополнительным источником для волнения. И ты должен знать, что я волнуюсь не о твоей половой принадлежности, это решать только тебе. Я волнуюсь за то, что все куда серьезней, чем просто секс... это так?
Я вздыхаю:
- Так... я... я, кажется, влюблен в него... Но это не точно.
- Так как это случилось?
- Я ненавидел его. Его все в школе ненавидят. И я не был исключением. Но там, в снежном плену, один на один с ним я... Я растерялся. Я продолжал ненавидеть его, но вдруг начал понимать, что не понимаю, за что ненавижу. Поводов для негативных эмоций он мне никогда не давал. И так вышло само собой, разговаривая с ним, я не просто проникся к нему, я почувствовал то, как я и другие ребята были несправедливы к нему. Поначалу я думал, что я просто жалею его. Но потом понял, что я не жалею, я просто заметил всю его хрупкость, как физическую, так и душевную. Меня начало тянуть к нему. И я не мешал самому себе узнавать его. И Билл не отталкивал. Не знаю почему. Пап, я столько всего наговорил ему, столько плохого сделал, а он даже слова плохого в мой адрес не сказал. И потом... когда мы перебрались в домик... мы просто занялись сексом. Вроде как из интереса. Но... по итогу, он признался в любви... а я... я высмеял его чувства. Пап, я не хотел... я так испугался, что на меня косо посмотрят, что мои родители от меня откажутся, что друзья отвернутся... Я предал его любовь... и я струсил, не сказал, что я тоже влюбился в него...
Моя речь закончилась объятиями с отцом. И слезами. Всю эту неделю я не смел плакать, запрещал себе слабость. Но сейчас разревелся как маленький ребенок, в объятиях своего отца. И мне так важно чтобы он понял меня, чтобы хоть кто-то понял, что я не виноват, а с чувствами ничего не поделаешь. Я ведь не знал, что способен на такое. Боже...
- Тише, сын. Я же с тобой. Что значит родители отвернуться? Том, да это все такие пустяки. Ты же наш ребенок. Разве можно считать родителями тех людей, которые отворачиваются от своих детей только потому, что те влюбились? Том, мы с твоей мамой такое за эти дни пережили, что... Том,- он отстраняет меня от себя,- Том, я на твоей стороне. И я никому не позволю обидеть тебя.
- Пап, но...- стираю слезы со щек,- его же в школе никто не любит. Он же забитый всеми... он мне не ровня...
- Я влюбился в твою маму, когда мне было 11 лет, а ей было уже 14. Ее родители, в особенности мать, совсем меня не любили. А жили мы в соседних дворах. Я носил ей цветочки, веточки, скорлупу от птичьих яиц. Ее родители были владельцами одной из гостиниц Мюнхена, где мы раньше жили с отцом и с мамой. Так вот, они никак не одобряли нашу дружбу... тоже говорили, что я ей неровня, что знать они меня не хотят. Только время шло, я рос, она, конечно же, тоже. И сколько бы парней вокруг нее не вилось, а она была самой красивой и в нашем районе и в школе, я всех ее ухажеров отгонял. Она тоже любила меня, но боялась быть со мной только потому, что мои родители не имели в кошельках денег, а у меня не было собственной тачки, и я не был популярен в школе. И мы закончили школу, разъехались, а встретившись через пять лет, когда я уже жил в Берлине... все-таки смогли быть вместе. Я уже был при своей машине и, конечно, при деньгах... Так вот, мы более десятка лет боялись быть вместе. Десять счастливых лет упустили только потому, что боялись мнения других...
Он пожимает плечами. А я снова чувствую гвоздь в своей черепной коробке. Черт, как же я уже устал от этих мыслей, что разрушают меня, но вместе с тем отстраивая заново.
- Почему вы мне никогда этого не рассказывали?
- Потому что было стыдно, Том.- Чуть улыбается,- а теперь представляешь, какого мне, когда я вижу тебя в похожей ситуации.
- Но если бы Билл был девушкой это одно... но он парень.
- Томас, кого ты обманываешь?- Он щурится,- если ты его на самом деле любишь, то пол не важен. Ведь, как вы уже поняли, сексом и парни друг с другом могут заниматься.- Я снова краснею.
- Ну, пап...
- Я должен знать... вы предохранялись?
- Чем? Снегом что ли? Пап, там не было ничего...
- Ну, ты же понимаешь всю опасность такого секса.
- Ну, понимаю... только обсуждать это с тобой не хочу.
- А с кем ты еще это обсудишь?
- Я же больше не собираюсь таким заниматься, значит, можно не обсуждать...
Он несколько секунд смотрит на меня, а потом недовольно цыкает:
- То есть, моя история тебя ничему не научила? Ты продолжишь мучить себя....
- Я не хочу отношений с Биллом. Если ты об этом.- Отвожу взгляд в сторону, потому что вру. Я хочу, но я не готов к ним. Пусть это случится через лет так пять... но не сейчас...
- Ох, жалеть будешь...
- Может, если бы вы с мамой не провели те десять лет по отдельности... может, и не получилось бы такой крепкой любви. Вот и я... я не хочу сейчас...
- Это у нас так случилось. У вас может случится и не так... и я очень не хочу, чтобы получилось что-то вроде... Ты передумал, начал его разыскивать, а он тебя уже и знать не хочет. Ты будешь страдать, Том...
- Я просто забуду. Ну, не судьба значит...
- Если бы я повелся на: «Не судьба, значит»... тебя бы просто не было.
- Может, всем бы легче жилось...
- Томас Трюмпер,- отец зло смотрит на меня,- ты иногда непозволительно эгоистичен! Дело уже идет не только о тебе, Билл тоже страдает. А ты подумал о том, что ты будешь чувствовать, когда его при тебе начнут унижать? Твоего любимого человека...
- Учебный год скоро закончится, и мы больше не увидимся. А я переживу как-нибудь...
- Снова начнешь его ненавидеть? Ты не задумывался о том, что твоя ненависть это что-то вроде твоей защиты? Ты же сам понял, что не знаешь причины этому чувству. А причина проста, ты не хотел его обижать, но был вынужден в этом участвовать из страха, что тебя опустят на его уровень. И знаешь, я бы уважал тебя сильнее, если бы ты был на одном с Биллом уровне только потому, что ты попал туда поступив по человечески. Защитив слабого. Подумав не только о себе, но и о другом.
- Пап, да это все красивые слова! В школе все не так! Там каждый день как на войне! Сделал что-то не так, посмотрел не на того, все... Скажи, ты бы хотел, чтобы твой сын был забитым ничтожеством? Хотел бы?
- Насколько же ты еще глуп, Том.- Он дергает бровью.- Школа закончится и все, Билл больше не неудачник...
-Папа, хватит...
Bill ©
- Мам, ну, что ты...- глажу ее по руке,- я же все понимаю... я уже и не надеюсь...
- Билли, ты же любишь его...- ее тихий голос.
- И я продолжу его любить. Это очень светлое чувство. Мам, прости меня за это. Я не оправдал ваших с отцом надежд...
- Ты серьезно? Билл, не смеши меня. Мы с отцом хотели лишь одного, чтобы ты был счастлив. А каким образом... милый, я люблю тебя любого.
- Но если бы... если бы с Томом что-то получилось, то... ты бы никогда не увидела внуков...
- Кто знает,- пожимает плечами,- может вы когда-нибудь усыновили бы парочку детишек...
- Мама...- трогаю ее рыжие кудри.- Мам, ты у меня такая хорошая, ты знаешь об этом?
- У меня великолепный сын, который не дает мне об этом забыть.
- Однажды все наладится, мама. И мы будем жить в собственном доме, у тебя будет красивая машина и тебе больше не придется работать. Я буду заботиться о тебе...
- Милый, поговори с Томом... просто скажи ему, что ты чувствуешь...
- Я... я не смогу.- Зарываюсь в ее волосы.- Мам, я не хочу приносить ему проблемы. Своим появлением рядом с ним, я только репутацию ему испорчу.
- Глупый ты... ох, глупый...
Я не думаю, что я усну этой ночью. Неделя шла очень медленно. А завтра мне уже на учебу. Я не знаю, что будет завтра.
И кровать мне уже не кровать. И моя комната мне не комната. Почему-то хочется к Тому. Я думаю о том, как же было хорошо засыпать в его объятиях.
Нельзя об этом думать. Просто не думай, Билл.
Я рассказал все маме, потому что она для меня самый близкий человек. Я никогда и ничего от нее не скрывал. Конечно, было очень стыдно и иногда мне хотелось расплакаться как маленькому мальчику, которого застукали за просмотром порно... а Том кому-нибудь рассказал?
***
Утро начинается классически. Теплые объятья мамы, спешащей на одну из своих работ. Свежеиспеченные булочки с вишней, залитые горячим шоколадом и невероятно вкусный, настоящий индийский чай. И когда только мама находит на это все время? Ну, выпечка у нас не каждое утро, обычно мама печет в свои редкие выходные. То есть, она выпекает для одной булочной лавки, что неподалеку от нашего дома, но кое-что оставляет для меня. Но сегодня... она будто чувствует, что мне с самого утра нужен вкусный и бодрящий пинок под зад, для того чтобы мой день пролетел как можно лучше и быстрей.
Меня начинает трясти, как только я вхожу в школу. Конечно, на улице поздний январь, снег и все дела, но дрожь по телу не от холода. Я так волнуюсь. Я боялся этого момента так долго, так долго думал об этом дне, что паника сама собой накатывает волнами. Этого не объяснить.
Я сдаю куртку в гардероб и как обычно начинаю движение по направлению к кабинету. Не могу отметить тот факт, что некоторые из учеников явно оглядывают меня с ног до головы. Дурацкое чувство. Они наверно и забыли обо мне.
Зато Трюмпера наверно были рады видеть все.
Первый урок – литература. Я люблю этот предмет, особенно в старших классах, когда в учебниках появились произведение мировых классиков.
Перед дверью в класс я остановился и мысленно запретил себе паниковать. Просто нужно вести себя так, будто ничего не случилось. Может, оно и к лучшему, что никто не помнит о том, что Трюмпер пропал не один...
-Ух, ты!- Я зажмуриваюсь, услышав голос Кляйна.- Еще один хаски!- Ржет,- Это как в том фильме, где собак все забыли... Каулитц, я теперь буду тебя кликать хаски!
Я снимаю рюкзак с плеча и прохожу к своему месту. Ученики более странно, чем обычно, смотрят на меня.
-Да, ладно, Билли, чего ты такой не разговорчивый сегодня?- Не унимается Кляйн.- Расскажешь, как вы с Трюмпером там время коротали? Тоже по собачьи?
Я молчу, выкладывая на стол учебники. Отвечать ему просто нет смысла.
-Скажи что-нибудь, мой неразговорчивый друг, иначе я решу, что ты лишился языка, когда облизывал сосульки на морозе.
Вглядываюсь в окно, за которым уже светать начинает.
-Ты страх потерял? Он даже не смотрит, когда я с ним разговариваю.
Я и не понимаю сначала, что происходит. Но по прошествии нескольких мгновений до меня доходит: Кляйн схватил мои учебники и, открыв окно, выбросил их на улицу.
-Что бы знал, как не слушать меня, когда я с тобой разговариваю! Понял?
Я поднимаю на него глаза. Этого человека я ненавижу больше всех.
-Вот так, мой ласковый дружек!- Мерзко улыбается, усаживаясь на мою парту задницей.- Штольц, давай сюда его рюкзак...
-Держи...- лопоухий одноклассник кидает своему рыжему дружку мою сумку. И что они на этот раз задумали?
-И что тут у нас есть?- Кляйн открывает рюкзак и вытряхивает все его содержимое на стол.- Ух, ты... розовая тетрадь! Наушники? Ты слушаешь музыку? Ух, ты, плеер. Подаришь мне? Хорошо?
Я легко отбираю у него свой плеер:
-Отвали, Кляйн!!!- Все-таки он меня бесит больше всех в этом классе. И он уже хочет что-то ответить, когда в классе появляется кто? Правильно, Трюмпер.
Tom ©
Отец был прав, смотреть на то, как твоего любимого обижают не просто неприятно, это... хрен знает что.
- Я же говорил,- ржет Георг,- что это учебники нашего Билли. С возвращением, Каулитц!- Он подходит к парте бледного брюнета и отдает ему книжки.
Вообще, это было странно, когда книги упали возле нас, пока мы поднимались по лестнице, Георг сразу решил, что это принадлежит Каулитцу.
- Спасибо,- Билл чуть улыбается моему лучшему другу, а потом переводит взгляд на меня. Ждет чего-то? Думает, как действовать?
- Кляйн, ты так соскучился?- Все-таки не сдерживаюсь и не сильно толкаю приятеля в плечо, проходя на свое место.
- О, Трюмпер, брат, я так переживал за тебя!- Пожимаем друг другу руки, после чего я усаживаюсь слева от Билла, за нашу с Георгом парту. Вижу, как тот начинает судорожно собирать вещи в рюкзак. По-любому Кляйн постарался. Вот же козел.
Так, главное первые дни перетерпеть и все будет нормально. Я привыкну. Просто не обращать внимание...
- Билл, ты как?- Я даже немного в шоке, но этот вопрос задает мой лучший друг.
- Я хорошо.- Улыбается Билл, чуть кивнув.- А ты?
- Тоже неплохо... давай, Трюмпер двигай задницу!
- Я с этой стороны буду сидеть.- Глазами уставляюсь в парту, потому что только что выдал себя с потрохами. Да ведь? Теперь справа от меня сидит Билл, хотя на этом месте обычно сидит Листинг. И нас с Каулитцем теперь разделяет лишь проход между партами...
А когда начинается урок я... да будь проклят этот Каулитц. Я замечаю самое малейшее его движение. То он ручку грызет, то локоны на палец накручивает, то в окно смотрит... чертов Каулитц!!!
У меня голова кружится уже.
- Том, ты че так на Каулитца-то пялишься?- Тыкает меня в бок Георг и шипит мне эти словечки на ухо. Добивает меня. Урод блин.
- Я в окно смотрю...
- Ты смотришь на Билла...
- В окно!
- На Билла!!!
- В окно!!!- Рычу я.
- Трюмпер и Листинг!!! Вам не кажется, что вы переходите все границы дозволенного?- Фрау Литц недовольно пилит меня взглядом. Мне все равно... ведь я чувствую на себе другой взгляд. Каулитц пялится на меня так, будто я ему только что при всех в любви признался...
- Простите, фрау Литц...- тянет Гео.
- Нет смысла выставлять вас за дверь в конце урока...
Я утыкаюсь носом в книгу.
***
Bill ©
Информатика. Приходя на этот урок я невольно вспоминаю старый анекдот: для программиста монитор - это реальный рабочий стол, системный блок - журнальный, а клавиатура - обеденный.
И все сели по парам, а мне как обычно не хватило компьютера. Ну, почему мы не могли пойти в класс, где бы мы все вместились?
- Каулитц,- герр Беккер с печальным взглядом смотрит на меня,- ты опять один?
Я неопределенно пожимаю плечами, разглядывая ботинки и прижимая к груди огромный учебник по предмету.
- Пусть к нам садится...
Я дергаюсь в сторону источника звука.
- Очень благоразумно с вашей стороны, Георг.
Я что-то не понимаю, почему лучший друг Тома вдруг стал такое внимание мне оказывать? Причем положительное внимание... может Трюмпер ему все рассказал? Хотя не похоже. По мере того, как я приближался к их столу, мне все больше казалось, что Том сам в шоке.
- Итак, открываем учебник на 92 странице и приступаем к заданию.
Я сажусь на стул между Томом и Георгом, опускаю учебник на колени. Как только преподаватель удаляется в свою коморку по классу проносится смешок, а Кляйн тут как тут:
- Че, Листинг, надоело сидеть без учебника?
- О, Кляйн...- Георг вздыхает и обращается ко мне:- Так чего сидишь? Открывай. Том, а ты включай этот ящик... щас будем разбираться.
Открыв учебник на нужной странице, я улыбнулся, в то время как Георг вздохнул, а на лице Трюмпера отразилась вселенская скорбь.
- Твоюж...- шипит Георг,- так, кто-нибудь понимает что-нибудь в этом?
- Ты же разбираешься?- Смеется Том,- Помнишь, ты тогда себе член в фотошепе увеличивал...
- Я-то помню, но боюсь, что герр Беккер не оценит моих умений.
- Да, ладно, он так же делает, по любому...
Оба начинают смеяться. Я тоже чуть посмеиваюсь и, пробежавшись глазами по заданию, откладываю учебник в сторону, лезу за мышкой и щелкаю на значок программы.
- Ух, ты... ты в этом разбираешься?- Чувствую на себе удивленные взгляды одноклассников.
- А ты думал, что я на аватаре в социальных сетях с настоящей Линдсей Лохан обнимаюсь?
- А ты есть в социальных сетях?
- Ну, да...- понятно, что они ни разу и в глаза не видели мою страничку на фейсбуке.
- А я видел, круто сделано...- любимый голос, я оборачиваюсь к Тому и улыбаюсь, он тоже улыбается и как-то смущено отводит взгляд в монитор. Я облизываю губы и тоже возвращаюсь в работу...
- Георг,- прошу я,- говори, что нужно делать по шагам...
- Шаг первый: создайте чистый лист.- Щелкаю мышкой, миг и все готово.
- Дальше...
Это было так весело. Я впервые, за последние несколько лет, делал проект не один, а с одноклассниками. Георгу было отведено читать задание, мне выполнять, а Тому сопровождать весь процесс несмешными шутками. Я иногда терялся от взгляда Трюмпера, он, по-моему, тоже был доволен как сытый кот. Только чем? Вообще, это все странно, но... черт, это потрясающе.
- Теперь нужно объединить слои и сохранить документ в формате JPEG... командует Георг.
- О, это я умею, дайте мне...- Том опускает ладонь на мышку... на которой лежит моя рука. Он пристально смотрит в экран, а я на него, самого любимого Трюмпера моего.- Так, вот сюда... сохранить как... формат...- бормочет он, нажимая пальцами на мои пальцы, таким образом, управляя мышью.- Вот так вот!!!- Том довольно улыбается и убирает ладонь с моей руки. Мы смотрим друг на друга. Боже... как же хочется ему сказать... обнять и просить быть со мной. Хотя от его теплой ладони мне захотелось... откровенно трахнуть его привсех, чтобы он больше не зазнавался! Я такой извращенец...
Tom ©
Билли... даже без синего отлива снежного плена твои глаза выглядят по-прежнему самыми красивыми. Я не могу сопротивляться. Но я должен. Я запутался....
Не думал, что Георг начнет проявлять такое количество внимания к твоей скромной персоне.
Bill ©
- В принципе, мы закончили...- констатирует факт Георг. Оборачиваюсь к нему:
- Ну, да...
- Листинг, а как вы слои объединяли?- Кляйн окликивает нас.
- А че вы сейчас делаете?- Он как-то странно улыбается и смотрит на ненавистного мною одноклассника.
- Мы уже все, осталось слои объединить и сохранить...
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |