Джерард затянулся и выпустил дым в сторону.
-Ну, так что?
Фрэнк обвел взором кафешку, в которой они ждали поезда. Взгляд его остановился на часах: до поезда оставалось двадцать минут, скоро его уже объявят.
Он посмотрел на Джерарда.
-Я… не знаю, Джер. Не знаю, с чего начать. – Он пожал плечами и уставился в столик.
-Ну, начни с самого начала. – Джерард снова задымил.
-Знаешь, - сказал Фрэнк после недолгого молчания. – Нам в поезде ехать двенадцать часов, давай мы сядем, и я тебе как-нибудь все постараюсь рассказать? Мне нужно собраться с мыслями.
-Ладно, Фрэнки, как скажешь. – Джерард дотянулся до его руки, лежащей на столике, и сжал ее. – Не волнуйся, пожалуйста. Это ведь твоя семья, в конце концов. Да и я рядом, и не оставлю тебя там в любом случае.
Фрэнк благодарно посмотрел на парня, а тот потушил окурок о пепельницу.
Диктор, каким-то помятым голосом, сообщил в микрофон о прибытии поезда 115/116 на пятый путь.
***
-Как-то похолодало. – Вздрогнул Джерард и перехватил поудобнее чемодан. Они стояли в очереди на посадку. Фрэнк, уткнувшись в свой билет и укутавшись по уши в шарф, пробормотал что-то вроде согласия с погодным фактом.
Джерард, окинув взглядом красный вагон поезда, подумал, что чем быстрее закончится эта поездка, тем быстрее он сможет вздохнуть спокойно.
Вагон был купейный, по два места на купе, все бело-красной расцветки.
-Довольно мило тут. – Сказал Фрэнк, примостившись на свое место. Поставив рюкзак рядом на сиденье, принялся стягивать с себя шарф и куртку. – Я, кажется, с тех самых пор и не ездил больше на поездах особенно далеко. Пару раз приходилось мотаться с нашей группой в колледже, но не так далеко, как сейчас.
-Я постоянно куда-то езжу, - отмахнулся Джерард, вешая пальто на крючок. – То какому-то парню нужна была фреска, и я мотался черт знает куда, чтобы делать замеры; то еще что-нибудь, жуть просто.
Сняв верхнюю одежду, они уселись на свои места друг напротив друга; их разделял всего лишь столик.
Фрэнк, не сводя глаз с Джерарда, прикусил губу.
-И что это значит? – Усмехнулся тот.
-Не знаю, – смутился Фрэнк, - Само как-то вышло.
-Ну-ну. – Покачал головой Джерард, не переставая улыбаться. – Вот мне интересно… - Фрэнк заинтересованно посмотрел на него. – Тут есть обслуживание? Я хочу кофе.
Фрэнк закатил глаза.
***
Поезд еще не выехал из города, а Джерард уже заходил в купе с двумя кофе в стаканах с крышечками.
-Ну, вот и мы. – Продекламировал он, поставил стаканы на столик и закрыл дверь купе. – Фуф, он такой горячий, еле донес.
-Я уж заждался. – Буркнул Фрэнк и взял свой стакан. – Чего он такой большой? Я все не выпью.
-И ничего, я допью, подумаешь. – Джерард тряхнул головой и сел на свое место. – Итак, я здесь, кофе на столе, мы сидим в поезде, впереди одиннадцать с половиной часов заточения и я готов разделить их с тобой и твоим прошлым, каким бы оно не оказалось.
Фрэнк отхлебнул кофе. Затем попытался привести мысли, которые он обдумывал последние полчаса, в единую кучу. Потерпев неудачу, он смирился с тем, что придется рассказывать все так, как получится.
-Итак, я не знаю, что тебе рассказывать, поэтому расскажу все, что посчитаю нужным, хорошо?
-Окей, я согласен. – Джерард кивнул. – Я весь внимание.
Фрэнк сел поудобнее. Кинув взгляд за окно, мимо которого проносились снежные хлопья, и стянул штору, закрывая панораму. Джерард лишь проследил за его действиями, слегка приподняв бровь, но ничего не сказал.
Фрэнк выдохнул и начал рассказывать:
-Итак, мне двенадцать лет. Несколько месяцев назад ушел отец. Для меня двенадцатилетнего это стало большим ударом. Человек, который все мое детство был моим идеалом, человек, который подарил мне возможность создавать музыку, просто ушел. Я же замкнулся в себе, выходил из дома только в школу, а в школе ни с кем не общался. Все дети меня избегали, а я избегал их. Мама старалась как-то помочь, но у нее ничего не выходило. Наверное, потому, что я сам не хотел ничего изменять.
Не прошло и пол года, как я узнал, что у нее есть дружок. Меня это настолько взбесило, что я уже заранее знал, что буду его ненавидеть, даже если он будет президентом США. Мама редко о нем упоминала, но я знал, что он все еще с ней.
Однажды она привела его домой, в гости. Его имя Уильям Бейнс. Как я ни старался, он не мог мне понравиться, ведь я заранее уверил себя в том, что ненавижу его. Он вел себя довольно мило и со мной и с мамой, но меня всего переворачивало с ног на голову от любого его действия. Чуть ли не на следующей неделе они решили пожениться. Меня воротило так, что думал, помру. Зато мама вся светилась от счастья, словно и не замечая меня и моего состояния.
Через месяц в паспорте у обоих была печать, все. С мамой мы жили в доме, который оставил нам отец, и Уилл переехал к нам. Свою же квартиру он сдавал и с деньгами они разбирались сами.
Я стал уходить из дома. Стал торчать на улице чуть ли не до полуночи. Разумеется, к добру это не привело, и однажды зимой я схватил воспаление легких. Я с детства болезный, чуть что – сразу температура. Да, ты и знаешь это уже. Дело в другом.
Меня положили в больницу. Я был только рад этому – не надо было торчать в четырех стенах моей комнаты или шататься по улице, рискуя нарваться на плохих парней.
Я пролежал там месяца два, кажется. И только один человек скрашивал мое существование. Я лежал в одной палате с парнем, который ввязался в школе в драку, защищая девушку, и его избили, чуть ли не до смерти. Несмотря на это, он был очень жизнерадостным. Его звали Феликс.
Фрэнк замолчал на несколько секунд, а потом продолжил, уже тише:
-Я сначала впал в жуткую депрессию, чуть только загремел в больницу, ни на кого внимания не обращал, огрызался. Тогда мне, кажется, уже было 14. А Феликс стал доставать меня, и недели через две я перестал быть замкнутым парнем. Мы все делали вместе, мы везде были вместе. Он был здорово похож на меня! Нет, не внешне, душой, вкусами. Только, в отличие от меня в нем жизнь била ключом, а я уже был как сорокалетний старец. Да и с семьей у него было все хорошо – он был довольно обеспеченным пареньком. Когда я узнал, что из его школы его исключили за ту злополучную драку, то предложил ему подать документы в мою. Это было бы потрясающе – он успел стать мне настоящим другом. Первым настоящим другом в моей жизни.
Когда в очередной раз к нему пришли его родители – они были такие классные люди! – он попросил их сделать это. Вскоре после этого стало известно, что чуть только его выпишут – он будет ходить в мою школу. Его приняли.
Я был безумно счастлив.
Выписались мы почти одновременно, я немного раньше него, но все равно приходил к нему в больницу. Я был по-настоящему счастлив, что, наконец, нашелся человек, который мною дорожил.
Придя домой в тот день, когда я покинул больницу, на меня, как снег на голову, упала новость – у меня будет сестра. Сестра. Дочь того человека, от которого меня воротило. На секунду представив этот кошмар, я понял, что через 8 месяцев начнется настоящий ад.
Тогда я пришел к Филу и рассказал ему все, на что он ответил, что все будет хорошо, и что в любом случае у меня есть он, Фил, который поддержит в трудную минуту. Я думал, разрыдаюсь тогда, как баба. Не было слов, как сильно я был ему благодарен за все.
Потекли будни. Но теперь они не были совсем плохи, ведь рядом был Феликс, который весь будто излучал энергию и светился добром. Он мгновенно вписался в наш класс, где все его полюбили. Но от меня он не отходил, говорил, что «ты дороже мне всех этих мартышек». Именно так и говорил! – Фрэнк улыбнулся. – Феликс стал мне настоящим братом. Я дорожил им больше, чем своей семьей.
Через восемь месяцев после того, как меня выписали из больницы, родилась Мериним. С первого дня ее рождения, все знакомые и родственники уже считали, что она просто ангел. Лишь я не вписывался в общую картину. Да никто особо и не хотел меня в нее вписывать. Все совсем перестали обращать на меня внимание. Мне от этого даже и лучше было. Я брал гитару, выходил из дома и уходил к Филу. За несколько месяцев я научил его на ней играть. Не идеально, но руки у него были поставлены хорошо.
Месяц летел за месяцем, я продолжал учиться, устроился на подработку, и дома появлялся только чтобы поспать, и то, иногда оставался у Фила, он был не против, как и его семья. Семья…я уже давно не знаю, что это такое.
Фрэнк снова замолчал, переводя дух. Джерард сглотнул, не рискнув перебить его.
-Мериним росла быстро. Может, мне так казалось только потому, что я видел ее очень редко. Я совсем позабыл свою депрессию, Феликс позаботился об этом. У меня просто не было времени грустить. Если он видел, что я начинаю опять уходить из мира сего, то забирал меня из дома и устраивал «встряску мозгов». – Он фыркнул, но тут же потемнел. – Но ничто не длится вечно… Однажды я, как обычно, взял гитару и пошел к нему домой. Мы весь вечер промаялись какой-то ерундой: ели попкорн, смотрели идиотские фильмы, иногда я бренчал, а он подпевал. У него был потрясающий голос.
Потом уже было совсем поздняя ночь, и его отец заглянул к нам и сказал, что нам завтра в школу, и неплохо было бы лечь спать. Он довольно часто так говорил, но всегда как-то по-дружески, добро.
Когда он вышел, Феликс, который сидел рядом со мной на полу, схватил меня за руку. Я испугался, что что-то случилось, но тот уставился на меня своими голубыми глазами и сумасшедшей улыбкой. Я до сих пор помню, что он сказал тогда. Он сказал: «Фрэнки, послушай. Видишь вон тот ящик в столе?» - Он показал пальцем на один из ящиков. – «У него есть второе дно. Если вытащить нижний ящик, то можно легко разобраться. Это знаю только я, ну, и ты теперь, потому что я сам его сделал. Вот, что я скажу тебе, Фрэнки», - Сказал он тогда, - «Никто не знает, что будет завтра. И я не знаю, и ты не знаешь. Мы можем лишь догадываться. Но это все глупости. Фрэнк Айеро, знай, если со мной что-то случится, то ты должен первым делом прийти сюда, в этот самый дом, в эту самую комнату и открыть этот самый секретный ящик. Тебе ясно?»
Я тогда счел его полным психом. Посмотрел на него и сказал, что, возможно, его не до конца вылечили в больнице. В принципе, я знал, что он полный псих, но то, что он сказал мне, напугало. Он заставил меня дать клятву, что я именно так и сделаю, в случае чего. Я, чертыхаясь и обзывая его психом, дал ее.
Буквально уже на следующий день я забыл его эту странность, посчитав, что мы оба уже хотели спать, и мало ли что вообще могло прийти в уставшую голову.
Но я вспомнил его наставление уже через три дня.
Мы тогда шли со школы. Уже был почти конец учебного года, экзамены, контрольные. Он рассказывал, что сдал сегодня английский для поступления в последний класс, подготовительный перед колледжем. – Голос Фрэнка был прямой, без изменений, плоский. Он смотрел в одну точку.
-Я плохо помню, как это случилось. В какой-то момент, когда мы переходили дорогу, раздался визг тормозов и меня резко дернуло в сторону. Я почувствовал сильный удар об асфальт головой и перед глазами все засияло. Я слышал крики, беготню. Через некоторое время я почувствовал, что могу двигаться, хотя голова ныла ужасно, и ногу тянуло в сторону. Завыли сирены скорой помощи. Я смог приподняться, хотя кто-то попытался припечатать меня обратно к асфальту, но мне нужно было увидеть, что с Феликсом все нормально. Я сумел сесть и тут же увидел его. Он лежал совсем недалеко от меня, и кровь багровой лужей потихоньку текла из-под него на асфальт. Я ужасно испугался. Просто ужасно. – Фрэнка передернуло. Сердце Джерарда колотилось, как ненормальное. Он уже пожалел сто раз, что попросил Фрэнка все ему рассказать. – Я подумал, что сейчас умру прямо там. Кое-как я подполз к нему, нога ужасно ныла. Он тяжело и прерывисто дышал. Я не мог сказать ни слова, просто начал ощупывать его, трогать его лицо. Кто-то снова попытался отлепить меня от него, но я не дался, крикнув, чтобы они отстали от меня. Совсем близко около нас остановилась скорая и парни с носилками аккуратно погрузили меня и Фила на них, хотя я орал, что я в порядке, и что мне нужно быть рядом с Феликсом.
Он снова замолчал. Видно было, что он из последних сил старается держать себя в руках. Джерард не выдержал и сел рядом с ним. Взяв Фрэнка за руку, он почувствовал, как его трясет.
-Он…он умер, не доехав до больницы. Врачи делали все возможное, но большие кровяные потери и сильный удар об асфальт сделали свое дело. Правда, он приходил в себя. Я тогда схватил его за руку, он весь был в каких-то проводках и липучках. Я увидел, что он открыл глаза и чуть с ума не сошел. Я начал говорить ему, что все будет хорошо, что я никуда не уйду. А он тихо смотрел на меня. Потом слабо улыбнулся и сказал всего три слова. Он сказал… - Фрэнк сделал паузу и сглотнул, утерев свободной рукой слезы. – Он сказал, что очень любит меня. И снова отключился. А кардиограф уже показывал сплошную линию пульса.
Фрэнка накрыли рыдания. Уткнувшись Джерарду в шею, он сотрясался от слез, которые градом катились из глаз.
-Прости меня, - тихо говорил Джерард, - Прости, что заставил пережить все это снова. Прости, умоляю.
У него не было сил ответить.
Насилу успокоившись и выпив залпом полстакана кофе, Фрэнк решил продолжить.
-Я скоро закончу. Нет, все нормально. Я в порядке.
Джерард сильно в этом сомневался, но и не мог запретить Фрэнку рассказать до конца.
-Когда мы приехали в больницу, я уже не чувствовал самого себя. Мне было настолько плохо, что я не видел ничего вокруг. Я весь промок от слез. Врачи бегали вокруг меня, что-то делали, я ничего не помню. Мама сподобилась приехать. Помню, она говорила мне, чтобы я успокоился, что все будет хорошо. Но я знал, что это не так. Я потерял того, ради кого жил последние пять лет.
Тогда мы с ней вышли на улицу из больницы. У меня была растянута нога и что-то там вроде сотрясения, но слабее. Не помню. Мы тогда жутко с ней поругались. Я орал так, что, кажется, весь город знал все до последнего слова.
И я ушел от нее тогда. Я бродил по городу, никто не обращал внимания на парня, который захлебывался тихой истерикой.
Было уже темно, когда я вспомнил, что сказал мне Феликс тогда у него дома. Я трудно себе представлял, как он мог предугадать такой ужас.
Я быстро дошел до его дома. Я знал, где лежит его ключ, он всегда оставлял его на одном месте, на всякий случай, если я приду. Дома никого не было. Оно и к лучшему. Я быстро залетел к нему в комнату и вытащил тот самый ящик. Сначала я ничего не увидел, а потом вспомнил, что нужно сначала вытащить ящик под ним.
Там и правда был секретный ящик. И всего лишь маленькая коробочка. Я до сих пор помню, как трясущимися руками открывал ее. Там был листик бумаги, исписанный почерком Фила.
Фрэнк на несколько секунд прикрыл глаза и продолжил:
-Это было письмо. Письмо мне. – Он открыл глаза. – О том, как сильно он любил меня. О том, как боялся сказать. О том, какие счастливые были эти пять лет. Он писал, что предчувствует беду, что она ходит рядом, и поэтому говорит мне о его тайнике. Но одно я запомнил навсегда. «Ты всегда говорил, что благодарен мне за то, что я вытянул тебя, показал, что на самом деле такое – жизнь. Но именно благодаря тебе я уйду со счастливым сердцем. Спасибо тебе, Фрэнки».
Это были последние строчки. – Фрэнк перевел дыхание. – Через два дня, на похоронах, прощаясь с человеком, который был мне целой Вселенной, я понял, что должен бежать. Я долго готовился. Я выжидал момент.
И в августе я сбежал. Тихо, ночью, когда все спали. Правда, меня видела Мериним, но это неважно.
Я купил билет, сел на поезд и уехал. Потом началась другая жизнь, частью которой уже являешься ты.
Фрэнк перевел взгляд на Джерарда. Тот смотрел на него грустно и тяжело.
-Прости, что попросил тебя рассказать мне все это, Фрэнк. Прости.
-Ничего. Мне нужно было еще кому-то это рассказать, кроме Джесс. – Фрэнк шумно выдохнул. – Если с тобой что-то случится, я не переживу, Джер, пойми это.
Джерард вовремя осознал, что следующая истерика близка и обнял Фрэнка так крепко, как только мог.
-Ты молодец, что рассказал мне все это. – Прошептал он. – Спасибо, Фрэнки.
***
В тихом купе, где свет был приглушен, а окно почти полностью задвинуто шторой, сидели два парня. Один спал на плече другого. Парень с черными волосами, на чьем плече спал другой, держал его за руку.
«Ты всегда говорил, что благодарен мне за то, что я вытянул тебя…»
«…показал, что на самом деле такое – жизнь…»
«…именно благодаря тебе я уйду счастливый…»
«Спасибо тебе…»
На мгновение парню показалось шевеление на сиденье напротив. Там сидел высокий светловолосый парень, и его яркие голубые глаза искрились в темноте. Увидев, что черноволосый смотрит на него, он улыбнулся и кивком указал на спящего.
«Спасибо тебе… Фрэнки».
Смешавшись со снежными бликами в окне, тень растворилась в приглушенном свете купе. Через минуту черноволосый уже спал.
Комментарий к Глава 17.
========== Глава 18. ==========
Давай, считая звезды на ветру,
Пить кофе из пластмассовых стаканов.
Ловить губами первые снежинки
И обнимать друг друга замерзшими руками.
Пока еще мы живы.
Фрэнк открыл глаза. Было темно. Он лежал на своем месте. Размеренно покачиваясь, поезд ехал на запад.
Постепенно из сплошного темно-красного пятна проявлялись очертания купе. Столик, потухшая лампа, стекло которой вспыхивало из-за проносящихся за окном фонарей, которые иногда освещали купе. Не настолько, чтобы можно было разглядеть все, но светлые полосы довольно часто проносились по краям предметов в купе.
Он чувствовал спокойствие. Непонятное и неясное. Зажмурившись, он почувствовал, как щеки сковали высохшие слезы. В голове пронеслись отрывки воспоминаний, которыми не так давно он поделился с Джерардом. Кровь, блестящая под солнцем, асфальт… он еще не раз прошел по той дороге, каждый раз вздрагивая. Пятно не сразу стерлось с того злополучного перехода, и как же было больно его видеть…
Слева что-то зашуршало, и Фрэнк повернул голову. На своем месте, придвинувшись к лампе в изголовье сиденья, согнув ноги в коленях, сидел Джерард и читал какую-то книгу. Он, видимо, не видел, что Фрэнк проснулся. Зрачки его бегали от строчки к строчке, а непослушные спутанные волосы, отливающие золотом из-за лампы, постоянно мешались, но он словно их не замечал.
Фрэнк подумал, вставать ему или еще полежать. Можно было бы еще полежать, может, даже поспать еще, а можно было встать, сходить за кофе… почувствовав, как в животе заурчало, Фрэнк понял, что придется вставать.
Он сел и зевнул. Новый ракурс и ударившая светом лампочка над головой Джерарда заставили сощуриться.
-Проснулся, наконец. – Сказал Джерард. Своего положения он не изменил, только смотрел теперь на Фрэнка, а зрачки его продолжали бегать, словно Фрэнк был еще одной книгой.
Глаза привыкли к освещению.
-Долго я спал? – Спросил Фрэнк и откашлялся: голос сел.
Джерард посмотрел на наручные часы:
-Часа четыре, кажется.
-До-олго. – Протянул Фрэнк. У него вдруг появилось острое желание снова упасть и уснуть.
-Это нормально после того, что ты пережил опять. – Аккуратно заметил Джерард. По его голосу было слышно, что он отнюдь не счастлив был видеть Фрэнка в таком состоянии.
-Все нормально. – Ответил Фрэнк. Не хотелось вспоминать все опять.
Он свесил ноги с полки и придвинулся ближе к окну, опершись на столик.
-Сходить за кофе? – Спросил Джерард.
-А ты подрабатываешь служанкой? – Усмехнулся Фрэнк и снова почувствовал, как щеки сковало.
-Нет, я просто спросил. – Джерард попытался скрыть улыбку.
-Ладно, - Фрэнк встал и подошел к двери, - я сам схожу. Заодно и прогуляюсь.
Джерард посмотрел на Фрэнка, словно пытаясь понять, что он задумал, и неуверенно кивнул, пробормотав:
-Не заблудись только, или мне придется вызванивать Буша, чтобы он нашел тебя по запаху.
-Договорились, я уже хочу потеряться. – С улыбкой Фрэнк отодвинул дверь и вышел в коридор.
***
Фрэнк вернулся с двумя стаканами кофе.
-Знаешь, я тут вот подумал, - начал Джерард, - Мы выехали в четыре, ехать двенадцать часов. Мы приедем в четыре часа утра. И что делать? - Он, выразительно подняв бровь, уставился на Фрэнка.
Тот почувствовал осечку в плане.
-Черт, я об этом не подумал. – Он уставился в окно, лихорадочно соображая, что им делать хотя бы до десяти часов утра.
-Мы, в принципе, можем заказать номер в отеле. – Предложил Джерард, пожав плечами.
-Неплохая мысль, но проблема в другом. Я не был там пять лет, ты вообще не был никогда. И где ты найдешь в четыре утра отель?
Настала очередь Фрэнка уставиться на Джерарда. Тот понял, что парень прав.
-Ну а… - Джерард запнулся. – Ты… не можешь позвонить своим и сказать, что мы раньше придем?
Фрэнк подумал, что это, наверное, единственный выход.
-Я, конечно, понимаю, что это значит провести в их обществе на несколько часов больше, чем ты планировал, но что же делать…
-Да, ты прав. – Фрэнк смирился. - Сейчас я позвоню Мериним.
Джерард уверенно кивнул.
Фрэнк достал телефон и нашел тот номер, который позвонил утром.
Через несколько гудков, Фрэнк услышал в трубке знакомый девчачий голос.
-Да, Фрэнки? Это ты?
-Привет, Мериним. – Фрэнк сам не узнал своего голоса.
-Ах, Фрэнки! Мы уже все извелись! - Она понизила голос. – Мама вообще места себе не находит, честное слово. А ты что-то хотел?
-Да, ты не могла бы ее позвать? – У Фрэнка не повернулся язык сказать слово «мама».
-Кого, маму?
-Ну да.
-Сейчас. – В трубке повисла тишина, и послышались тихие шаги. Какие-то тихие препирательства. Фрэнк покачал головой и вздохнул.
Джерард смотрел на него с интересом, ожидая дальнейших слов.
В трубке послышался прерывистый вздох и женский голос, немного дребезжа, сказал:
-Ты хотел слышать меня, Фрэнки?
-Да… мам, - Фрэнк вздрогнул, - я хотел сказать, что мы приедем очень рано.
-Насколько рано?
-Ну, вообще в четыре часа утра, но пока разберемся, думаю, к пяти мы приедем домой.
Домой. Как давно он не называет то место домом…
-Что ж, - женщина снова прерывисто вздохнула, - Хорошо, что ты позвонил, мы будем ждать.
-Спасибо, мам.
-Пока, Фрэнки.
Фрэнк кинул взгляд на Джерарда, который смотрел на него немного грустно, но улыбался. Фрэнк молча, не отрывая ответного взгляда, глотнул кофе из своего стакана.
***
Просидев кое-как всю ночь, и еле дождавшись четырех часов утра, они успели несколько раз заснуть и три раза сходить за спасительным кофе.
С каждым километром все ближе приближаясь к платформе, которую подошвы забыли пять лет назад, Фрэнк все больше чувствовал страх и волнение. От уверенной спокойности совсем ничего не осталось.
Он пытался вспомнить улицы, площади, углы и подворотни, дворы и дома родного города, но получалось не очень хорошо. На несколько секунд он испугался, когда ему показалось, что он не помнит адреса своего дома. Мучительно напрягая сознание, и представляя, что он будет звонить семье и спрашивать, что надо сказать таксисту, чтобы он привез их домой, он уже хотел было закатить истерику, когда адрес сам собой всплыл в голове.
Чувствуя, как сердце бьется в груди, он сжимал сиденье так сильно, что побелели костяшки пальцев. Джерард сидел рядом. Молча.
Он знал, что ничего не сможет сделать. Он уже давно понял, что вздохнет спокойно, только когда все это закончится.
***
Стоя в тамбуре, Фрэнк прислонился к стене, чувствуя, как внутри все холодеет. Сердце, сжимаясь, узнавало мрачные ночные пейзажи, полные снега и фонарей. Мало чем отличавшиеся картины местности заставляли Фрэнка всего дрожать от ужаса.
Джерард подошел и сжал его руку, которую Фрэнк сжал в ответ. Поезд замедлялся.
И вот несильный толчок – и все замерло. Лишь только дверь отъехала в сторону, открывая пассажирам шумный вокзал большого города. Холодный воздух влетел в тамбур и Фрэнк, полностью ушедший в ощущения, немного вздрогнув, шагнул на брусчатку станции. Джерард, сжимая чемодан и не отпуская руку Фрэнка, шагнул следом.
Прислушиваясь к объявлениям, гулу толпы, шуму паровозов, они несколько секунд простояли просто оглядываясь.
-Ну, вот и все. – Тихо сказал Фрэнк, взглянув на Джерарда и сжав посильнее его руку. – И как будто не было этих пяти лет.
***
Назвав водителю адрес, Фрэнк поудобнее устроился на сидении рядом с Джерардом.
Словно кто-то окунал в его сознание фотографии и отрывки фильмов, Фрэнк узнавал каждую стену и каждый поворот. Непонятная грусть накинулась на него, как волк на кролика, и растерзала.
Они промолчали всю дорогу. Только под конец, когда Фрэнк узнал родную улицу, он повернулся к Джерарду и спросил:
-Днем сходим кое-куда?
-Куда?
-Потом расскажу.
Джерард помедлил и кивнул. Такси остановилось.
Заплатив по счетчику, они вышли из машины на улицу, где холодный ветер снова обдал с головы до ног.
Им открылся двор, засыпанный снегом. Калитка, гараж, тополь слева на подъездной аллее и аккуратный дом с белыми стенами. В ночной тени и в снегу они казались тепло-молочными.
Фрэнк на секунду прикрыл глаза и шагнул вперед, отперев калитку, которая отозвалась тихим скрипом.
Две фигуры тихо прошли по очищенной дорожке и остановились перед дверью в дом.
Фрэнк замер. Одна простая дверь отделяла его от прошлой жизни.
-Давай, а не то опять простудишься на морозе.
Почувствовав прилив сил, Фрэнк улыбнулся и поднял руку. Поколебавшись, он нажал на звонок. Где-то в доме послышался короткая трель, а затем негромкие шаги. В замке завозился ключ, дверь открылась.
На пороге стояла женщина, которая явно не спала все это время, ожидая гостей.
-Привет, мам. – Тихо сказал Фрэнк и опустил голову.
Немного постояв, словно в нерешительности, женщина шагнула вперед и обняла сына. Фрэнк, чувствуя одновременно волнение и неудобство, обнял ее в ответ.
***
В доме, разглядев, что «спутница» Фрэнка на самом деле «спутник», Миссис Айеро немного удивилась. Но Фрэнк пообещал, что обо всем расскажет днем.
Гораздо больше его интересовал сам дом. Словно ничего и не изменилось за пять лет. Стоя посреди коридора, он оглядывал стены с фотографиями, шкафы, закрытые двери. Сейчас на все это смотрел совершенно другой «он» совершенно другим взглядом. Как будто пересмотрел фильм, который смотрел только в детстве – все сразу становится другим и четко ощущается это изменение сознания. Взросление.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |