“Мне действительно было страшно вспоминать

Страшная сторона

“Мне действительно было страшно вспоминать

обо всем этом. Но еще страшнее было представить

себе, что это воспоминание никогда не оставит меня.

Что оно будет всё время возвращаться. Что я буду

лежать у себя в гнезде и говорить себе: “Забудь, забудь,

забудь”, а оно будет наваливаться на меня тяжелым камнем

и давить, давить, давить…”

Д. Райхе. “Жизнь, полная риска”

1.

Солнце стояло в зените.

В Бристоне - самом бедном районе Кроссфолла – полдень ознаменовал запустение.

Невыносимая июльская жара сделала воздух сухим, горьковатым и почти непригодным для дыхания. Здесь – в этом краю ветхих маленьких домиков и низеньких кривых деревьев - трудно было найти тень или какое-нибудь прохладное гостеприимное заведение, вроде кафе или паба. Поэтому люди, которые днем в будний день не уехали отсюда на работу, не покидали пределов своих жилищ. И улицы словно вымерли.

Реденькая травка чахла на краях переулков и по обочинам дорог, где время от времени проносились машины, оставляя после себя шлейф из красноватой пыли, столь привычной в этих местах – близ каньона.

Вдоль одной из таких дорог брели устало два парня. Оба выглядели жалко, изнывающие от жары, то и дело утирающие лица от пота и покашливающие от пыли. Один из них – высокий, кареглазый с копной темно-каштановых, непослушно торчащих во все стороны волос – даже расстегнул рубашку.

- Почему именно здесь? – возмутился он, когда мимо проехала очередная машина, взвив удушающий красноватый столп. – Он что, другого места придумать не мог?

- Я не знаю, Лео, - покачал головой второй парень – постарше, широкоплечий и черноволосый. – У меня не было времени выяснять. Он просто сказал, чтобы я ехал немедленно. И что это очень важно.

- Ох, Дональд, - закатил глаза Лео, - этот Бэзил может сказать так, даже если ты понадобишься ему просто для того, чтобы добавить два стэггля[1] на кофе. Ты сам всегда подшучивал по этому поводу. Так какого же черта?!

- В этот раз всё было по-другому, - тихо отозвался Дональд.

Тут Лео остановился. Вздохнул. Утер пот с верхней губы.

Дональд тоже остановился и обернулся, бросив на Лео вопросительный взгляд.

- Ты дуришь, Донни, - заявил Лео, сунув руки в карманы штанов. – Дуришь!

После того, как Дональд не ответил, он сказал еще:

- Идем к машине. Пора ехать отсюда. Мне здешние виды уже глаз намозолили. Пусть в этот раз сам себе кофе покупает или просит мелочь у панков!

Донни продолжал стоять и смотреть на него – взгляд его зеленых глаз был спокойным, но что-то в его позе выдавало тревогу.

Прошло, наверное, полминуты прежде чем он заговорил наконец.

- Я бы не стал брать тебя с собой, если бы всё это не казалось странным, - по-прежнему тихо пояснил Дональд. – Тут что-то такое, в чем я чувствую, что один разобраться вряд ли смогу.

Но я тебя удерживать не буду. Ты иди, Лео, если считаешь нужным. Иди. Я один.

Не дожидаясь ответа, Дональд отвернулся и зашагал по дороге дальше.

Лео некоторое время продолжал стоять там, где остановился, разрываясь между тем, чтобы броситься вслед за другом и уйти. Борьба была недолгой. В конце концов, усталость взяла свое, и он побрел в обратную сторону.

Дональд не оглянулся, чтобы увидеть это – он и так знал, каким образом Лео поступит. Лео не любил неясных ситуаций и старался по возможности избегать их.

Так же и в этот раз.

Дональд не корил его за это.

Устало, но уверенно он продолжал идти вперед, зная, что скоро дойдет до назначенного места. Скоро поймет.

Но вскоре кое-что заставило его остановиться.

Возле очередного дома, ничем особенно не отличающегося от прочих здешних домов, он услышал шум. Необычный, неуместный в этих местах шум. Топот.

Дональд принялся озираться в тщетной попытке понять, кто бежит и откуда. Он увидел шестерых парней, которые выскочили из-за ближайшего угла за его спиной, поразительно похожие на свору псов, сорвавшихся с цепи.

Желудок сжался в тугой комок – это была подсказка. Подсказка о том, куда и зачем эта “свора” бежит. Но внять этой подсказке у Дональда времени не хватило, потому что парни были близко и уже через пару секунд настигли его. И сбили с ног.

С размаху он упал на асфальт, пыль заполнила ноздри, рот и глаза – он закашлялся и замигал, пытаясь прочистить горло и прояснить зрение.

Но даже если бы Дональду удалось сделать это, он бы всё равно не смог избежать тяжелого удара ботинком под дых, заставившего скорчиться и закашляться еще сильнее.

Вслед за первым ударом посыпались другие. Какое-то время Дональд пытался отбиться и выбраться, но сделать это было просто невероятно, поэтому вскоре он просто сжался и прикрылся руками.

Удары, боль, грязные ругательства парней, звуки ударов, привкус крови и пыли на губах, мерзкий запах гудрона в носу – всё смешалось в одну сплошную бесконечную мучительную круговерть. Теперь казалось, будто весь мир всегда – с самой первой секунды – состоял только из этого.

Но потом удары внезапно прекратились. Дональд не сразу понял это – он был забит едва ли не до полусмерти – удары казались ему просто толчками, больнее они уже не делали. Но когда понял, он открыл глаза и нечетко – будто сквозь воду – увидел, что парни не смотрят на него. Они даже стояли не рядом с ним, а где-то в нескольких метрах. Обалдевший от произошедшего, он не слышал, как они отбежали.

В тот момент какой-то двигатель в голове Дональда сработал, дав ему понять, что это его шанс. Пользуясь тем, что парни потеряли к нему интерес, он поднялся на ноги и, пошатываясь, гримасничая от боли во всех тех местах, куда врезались вражеские ботинки, бросился прочь. Ему было совершенно наплевать, что отвлекло парней, он просто знал, что они забьют его насмерть, если он останется тут.

Парни кричали что-то, но он не слышал что – шум крови в ушах всё заглушал.

Когда он отбежал на несколько метров от того места, где лежал, что-то вдруг с силой врезалось ему в спину. Дональд смог устоять и, развернувшись, увидел перед собой перекошенное яростью лицо. Оно раскачивалось и расплывалось в его теперешнем отвратительном зрении.

Следующий удар Дональд отбил. Он даже сам попытался отвесить врагу тумак, но кулак дрожал и пролетел мимо цели. Так же получилось и в следующие несколько раз. А потом парень пнул его в живот, и он снова упал, весьма неудачно шмякнувшись носом о бордюр. Кровь с новой силой хлынула из ноздрей.

Дональд приподнялся и случайно бросил взгляд на других парней. Они дрались с кем-то. Он плохо видел лицо вдалеке, но пестрая рубашка сразу обо всем ему сказала.

Они дрались с Лео.

Имя друга, готовое слететь с языка Дональда, так и осталось на нем, потому что парень, уронивший его, уже был рядом и двинул ему ногой по голове с такой силой, что сознание мигом вылетело оттуда.

Дональд обмяк и больше не шевелился.

2.

Очнувшись, он первым делом почувствовал боль – каждая косточка болела так, будто его разбирали, а потом собрали заново. И еще мерзкую корочку запекшейся крови на нижней половине лица.

Дональд открыл глаза, силясь сообразить, где он и что произошло.

Но ничего не изменилось.

В месте, где он оказался, было темно, как в склепе.

Неприятный запах сырости и плесени, тихий стук капель об пол и непонятные шорохи – это было единственное, из чего он мог делать для себя выводы.

Дональду понадобилось несколько минут для того, чтобы вспомнить последние события. Мысли казалось и те приносили адскую боль. А когда он попытался поднести правую руку к лицу, чтобы утереть кровь, то обнаружил, что она чем-то связана. Судя по ощущениям, это была веревка.

В ярости Дональд дернул руку, но тщетно.

“Я зачем-то нужен этим ублюдкам”, - подумал он, вспомнив о том, как там – на улице – ему казалось, что парни хотят убить его.

Вторая рука оказалась свободна, и он принялся ощупывать ей связанную. Выяснилось, что его привязали к какой-то трубе и достаточно хорошо. Он так и не смог разобраться с узлами. Вытянуть кисть руки из пут тоже оказалось никак – веревка была намотана туго, даже пальцы онемели.

Дональд еще пошарил рукой по полу рядом с собой, выискивая какой-нибудь предмет, который помог бы ему разорвать или расшевелить веревку. Но ничего не нашлось.

Не видя в темноте, он прогонял у себя в мозгу сцены той драки – если это можно было назвать дракой. Мелькнула цветастая рубашка – Лео!

“Лео! Они и его могли схватить!”

Липкий страх охватил вдруг Дональда – он почувствовал, как холодная испарина выступила на его побитой спине.

Он знал, что это глупо, но всё равно сказал в темноту:

- Я тут один?!

Собственный голос показался неожиданно незнакомым – неуверенным и хриплым. И, конечно же, никто не ответил – только эхо повторило эти слова несколько раз, словно насмехаясь над Дональдом, да шорохи чуть усилились – наверное, мыши, которые тут бегали, испугались.

- Лео… - прошептал Дональд.

Он знал, что друга тут нет. Если бы он был – Дональд почувствовал бы. Невозможно не почувствовать, если в одной комнате с тобой находится другой живой человек.

Но ему просто стало страшно.

Спустя пару секунд он сказал еще:

- Бэзил?

И не получив ответа, замолчал.

Мысли метались в его голове, словно растревоженные пчелы. Он начал что-то понимать, но никак не мог сосредоточиться и собрать всё это в кучу – страх и боль мешали ему.

Бэзил, должно быть, звонил ему, потому что у него были проблемы с этими парнями. И если они напали на него, то знали о том, что он придет. Кто еще мог сказать им об этом, если не Бэзил? Значит, они и его схватили. Ведь не могли же они его убить – им нужно что-то узнать, поэтому они оставляют их в живых. В таком случае, они и Лео не убили. Но где же он тогда?

- Они посадили его в другое место, - подумал вслух Дональд. – Чтобы мы не могли совещаться и придумать, как выбраться.

Это наверняка дисанестеры, - прошипел он чуть громче. – Чертовы уроды! Они замысли что-то против ОХК. А мы обычные люди – мы слабое место! Они через Бэзила решили до нас добраться. Думают, что всё так просто…

Собственные мысли разозлили его. Он снова начал дергать веревку, пытаясь освободить руку. Разумеется, безрезультатно.

- Не всё так просто, - прорычал Дональд, сжимая и разжимая затекшие пальцы.

После этого он повторил еще раз все проделанные ранее действия – ощупал веревку, пошарил рукой по полу. Это немного успокоило его.

Переварив всё, что недавно понял, он решил, что у него нет иного выхода, кроме как сидеть тут и ждать, когда кто-нибудь придет. Рано или поздно это всё равно случится – иначе, зачем он тут? – и тогда нужно будет выяснить побольше обо всём этом.

А кроме того он увидит наконец эту комнату. И тогда точно придумает, как выбраться.

Сидя в ожидании, Дональд раскачивал веревку на трубе, двигая рукой из стороны в сторону. Это продолжалось достаточно долго.

Он не имел совершенно никакого представления о том, что за пределами этого места – день или ночь – и не было вокруг ничего, что могло бы ему это подсказать. Иногда ему казалось, будто он застрял тут навечно.

Единственное, что изменилось за всё это время – это злоба Дональда на дисанестеров. Злоба за все эти непонятные происшествия; за друзей, которые возможно сидели так же где-то в другом месте; за боль, за позорную веревку, приковавшую его к сырой трубе – она возросла.

Она будто даже лечила его – он чувствовал, как силы наполняют его.

Всё переменилось внезапно.

Раздался щелчок, затем скрип – и Дональда ослепило. Он прищурился и через пару секунд понял, что видит перед собой дверной проем. И силуэт на его фоне. Кто-то зашел в комнату.

Этим кем-то оказался Бэзил.

Дональд не мог поверить, что ему так несказанно повезло. Он ожидал чего угодно, но не этого.

Светловолосый сероглазый Бэзил стоял в пороге и смотрел на него. Дональд видел его почти четко.

- Бэзил, - прохрипел он, когда радостное оцепенение отступило. – Я так рад тебя видеть! Они напали на меня посреди улицы. Я даже дойти не успел. Я уж думал, мне придется самому ломать голову над тем, как отсюда выбираться.

Бэзил продолжал стоять, смотреть и молчать.

- Эй, Бэзил! – позвал Дональд снова. – Может, ты мне поможешь? Веревка тугая. Ее надо разрезать чем-нибудь.

Тут лицо Бэзила начало меняться. Изменилось оно совсем незаметно – на нем появилось что-то вроде радости. Но какой-то глумливой.

- Да помоги же ты мне! – повторил Дональд, злясь.

Он не понимал, что происходит.

Бэзил сошел с порога и приблизился к нему. У него в левой руке было что-то, но Дональд не разглядел, что. Его беспокоило лицо Бэзила.

- Бэзил?

Человек, которого он считал другом, занес кулак и ударил Дональда в висок. Боль пронзила всю левую половину лица – он завалился на бок и ошалело уставился в пол.

Перед его глазами плыли мокрые грязные камни – он снова слышал оглушающий шум крови и еще свое тяжелое от изумления дыхание.

- Ты что, рехнулся? – Это вырвалось у Дональда как-то само собой, когда его щека и лоб уже только пульсировали болью.

- Думай, как тебе удобно, - отозвался Бэзил. – Уже всё.

“Уже всё…”

Дональд каждым нервом почувствовал, что должно было последовать за этим словами, и рывком поднялся с пола. Нож Бэзила, который он до этого незаметно держал в руке за спиной, со свистом проредил воздух в двух сантиметрах от его лица.

Бэзил выпрямился и замахнулся снова. Дональду удалось на лету перехватить его запястье – не совсем удачно, потому что острие ножа вспороло ему кожу на ладони, но это было лучше, чем быть раненым в грудь или в живот. Удерживая руку Бэзила, Дональд пнул по одной из его ног, и тот, потеряв равновесие, шумно повалился на пол. Дональд прижал его и хотел выдернуть нож из его пальцев, но Бэзил обрушил кулак ему на голову и вырвался. Правда, поднимаясь на ноги, он оскользнулся и упал снова – нож вылетел из его руки и упал под ноги Дональду.

Не желая допустить, чтобы пленник первым схватил оружие, Бэзил с воплем налетел на него, но он был меньше и слабее Дональда, поэтому сразу оказался отброшен к стене. Со всей возможной силой, Дональд хватил его затылком о камень, а затем швырнул на пол. Пока еще Бэзил не опомнился, он схватил нож и навис над ним.

Бэзил, увидев нож в руке Дональда, перепугался и попытался отползти, но тот поставил ему ногу на живот. Ему было не совсем удобно со своей привязанной к трубе рукой, но он этого не показал. Тем более, преимущество, так или иначе, всё равно сейчас было на его стороне.

- Что всё это значит? – прошипел Дональд, глядя прямо в расширенные глаза Бэзила.

- Не стоит, - просипел тот, содрогаясь всем телом. – Я ведь могу заголосить, и сюда сбежится вся база…

- Только попробуй. – Дональд еще сильнее прижал щуплое тельце Бэзила ногой к каменному полу. – Только посмей, и я этим самым ножом – твоим же собственным – взрежу твою глотку. Ты мне теперь не друг – я знаю.

На лице Бэзила появилось некое отдаленное подобие улыбки.

- Ты никогда не убивал людей, - заявил он. – Ты не сможешь.

Дональд вжал лезвие ножа ему в горло, и слова Бэзила оборвались, превратившись в жалкий тоненький звук, отвратительно похожий на поскуливание раненой собаки. Он был не прав, потому что Дональд чувствовал сейчас, что не только может, но и хочет сделать это.

Он обернулся к самому себе своей страшной стороной.

Той стороной, которая точно знала, что Бэзил совершил страшное предательство, и ему теперь нет прощения.

- Лео! Где он? – прорычал Дональд.

- Нет здесь никакого Лео! – выплюнул Бэзил.

- Ты лжешь? – Нож опять вжался в горло.

- Нет! – взвизгнул Бэзил. – Нет! Господи, нет! Я не лгу! Убери… Убери чертов нож!

Дональд понял, что Бэзил говорит правду.

- Что всё это значит? – задал он свой первый вопрос, чуть отодвигая нож. – Ты сказал, что это база. Дисанестерский притон, правильно? Ты предал нас.

- Да, если на то пошло, - тяжело дыша, отозвался Бэзил. – Хотя я не считаю это предательством. Я никогда по-настоящему не был союзником этого сборища. Сборища тупых недоумков, которые каждый день заглядывают тебе в рот! Уж лучше быть дисанестером, чем одним из вас!

- Ты всё знал! – рявкнул Дональд, чувствуя как кровь вскипает в его венах, так же стремительно, как открываются глаза на произошедшее. – Ты был для нас другом, мы доверяли тебе, держали тебя в курсе всего – всего, что происходило у нас! – а ты… перешел на их сторону!

Они бы не взяли тебя, если бы ты не мог приносить им пользу. Значит, ты снабжаешь их необходимой информацией. Так?

- Первым, что я им сообщил, - искривляя рот в ухмылке, заговорил Бэзил, - было то, как ты опасен. Я рассказал им о том, как ты помогаешь Керкам, придумывая и мастеря эти поганые примочки…

Его лицо было таким омерзительным в тот момент, что Дональд не удержался и ударил по нему. Бэзил зашипел от боли и дернулся в тщетной попытке вырваться.

- Проклятый предатель, - процедил Дональд. – Я не могу поверить, что ты спутался с этими тварями. Но ничего, долго это не продолжится…

Он занес нож, чтобы прикончить Бэзила, и тот, почувствовав неминуемую близость смерти, начал вдруг извиваться и дергаться, как бешеный. Любой человек, взглянув на него со стороны сейчас, подумал бы, что у него начались конвульсии. Дональд, который до этого находился в очень неудобной позе, почувствовал, как теряет равновесие.

Бэзил вырвался и стремительным движением выбил нож из его руки. Затем он как и прежде с воплем налетел на него. Оба покатились по полу, настолько далеко, насколько позволила привязанная рука Дональда.

Бэзил врезался спиной в деревянные ящики, которые были составлены пирамидой у ближайшей стены. Они пошатнулись, но не упали. Дональд хотел ударить бывшего друга в грудь, но тот схватил с пола какую-то палку и с силой приложил ей ему по шее, заставив его сморщиться от боли. Затем Бэзил вскочил, пнул Дональда по лицу и припер палкой к стене.

- На самом деле ты давно уже мне не нравился, - выпалил Бэзил ему прямо в лицо. – Влез не в свое дело, ошиваешься среди магов, будто свой, корчишь из себя неизвестно что.

- Корчу… - прохрипел Дональд. – Что ты такое городишь?! Я только хотел узнать, почему так вышло с Крис. А потом я помогал Делмару и Роксане, потому что им это было нужно. Ты сам вбил себе в голову…

- Нет! – перебил Бэзил. – Ни один обычный жалкий человечишка, как ты, не имеет права знать о магии больше, чем любой маг!

Он навалился на свою палку всем весом.

- И я проучу тебя! Сдохнешь здесь, в грязном подвале, как и положено таким, как ты!

Дональд задыхался, пытаясь оттолкнуть от себя Бэзила. И ему это почти удалось, когда сбоку от них раздался стон. Это натянулась веревка, удерживающая вместе несколько ящиков, стоящих у стены. Стон отвлек Бэзила, и Дональд, выдернув у него из рук палку, ударил ей по его голове так сильно, что сам упал на пол. Потом он быстро вскочил и ударил Бэзила еще раз. Тот заслонял себя руками, изрыгая проклятия вместе с кровью, а потом встал, чтобы напасть, но в этот момент, веревка снова застонала, а затем лопнула, и ящики полетели вниз.

Один из ящиков упал прямо на Бэзила, а тот под его весом в свою очередь повалился на Дональда, будто мешок с картошкой. Потом какое-то время вокруг стоял ужасный грохот.

Прежде чем он закончился, Дональд во всей неразберихе, сильно ударился о трубу и провалился в забытье.

3.

И снова боль.

Было трудно дышать.

Дональд попытался приподняться, но неподъемная тяжесть прижимала его к полу. Прямо на нем лежал безжизненный Бэзил. Откуда-то то ли из носа, то ли изо рта – этого не было видно – у него бежала кровь и стекала Дональду прямо на волосы и ниже по шее за шиворот.

Он расслабился, пытаясь набрать как можно больше воздуха, а потом, шипя и жмурясь от боли, поволочил свое тело наружу из завала. Понадобилось несколько мучительных минут, чтобы выползти оттуда и только тогда он понял, что его рука освободилась. Она всё еще была связана веревкой, на которой болтался теперь обломок злосчастной трубы. Какой-то ящик, рухнув с высоты, по всему видимому отделил эту трубу от старой стены.

Бэзил должно быть сильно преувеличил, когда заявил, что если он заголосит, то на его вопли слетится вся база. После такого шума не было никакого намека на то, чтобы кто-то бежал сюда.

Дональд долго сидел на одном месте, просто глядя перед собой и ничего не предпринимая. Он был так шокирован и измучен всем этим, что ему теперь требовалось хоть немного времени, чтобы прийти в себя.

Прошло минут десять, прежде чем он пошел искать на полу нож, а потом принялся возиться с веревкой. Нож оказался тупой и проржавевший – Бэзил явно ни черта не смыслил в уходе за холодным оружием. Долгая возня и разодранное до мяса запястье были платой за освобождение.

Потом он встал и, пошатываясь, обернулся. Взор его сразу пал на Бэзила.

Изломанное тело лежало посреди обломков ящиков и того, что в них было. Больше всего он походил сейчас на марионетку, которой поиграли и бросили.

Дональд долго смотрел на него – он не мог поверить в то, что Бэзил ополчился на него из глупой зависти. Ведь он ясно дал понять, что никакие стороны дисанестерской жизни не привлекали его – только возможность “проучить Дональда”.

Но теперь это уже не имело значения, потому что Бэзил лежал мертвый – “сдохший здесь, в грязном подвале” – и такой он уже ничего не мог разболтать дисанестерам.

А значит, опасность миновала.

Для ОХК.

Но не для Дональда.

Ему предстояло еще выбраться отсюда.

Он решил не убирать нож, а в другую руку взял трубу, к которой был привязан недавно. Какое-никакое, но это всё же было оружие.

Ему очень хотелось пнуть труп Бэзила перед тем, как выйти, но он сдержался и отправился восвояси на нетвердых ногах.

Из комнаты он попал в длинный коридор с множеством дверей, в котором не было ни единой живой души, а оттуда узенькая лестница вела наверх. Осторожно поднявшись по ней, Дональд прислонился ухом к двери, к которой она вела. Тихо. Он тихонько отворил ее и выглянул. Еще один коридор – такой же длинный и пустынный, только без дверей.

Еще раз пришлось ему пройтись до конца, подняться по точно такой же лестнице. Оттуда он попал уже в какое-то обширное помещение, походившее больше всего на закрытую стоянку. И тоже пустое.

Здесь был только мусор, обшарпанные стены и тошнотворный запах керосина.

Дональд покрался вдоль стены, словно крыса, и сунувшись в первую попавшуюся дверь, снова нашел там лестницу. Пройдя несколько пролетов наверх, он вошел в очередной коридор – с окнами.

Снаружи – на улице – был день. Солнце снова стояло в зените, а значит, с той стычки на улице прошло не меньше суток. Дональд поморщился от неприятного чувства, которое вызвала у него эта потеря во времени, и побрел дальше.

В конце коридора была дверь, но она вывела его не к очередной лестнице, а в какую-то комнату – чуть более приятную на вид, чем та, которую он видел до этого. Она была небольшой и сплошь заставленной какими-то ящиками, коробками, старой мебелью и еще каким-то хламом. Из нее выводили два дверных проема без дверей. Один вел в еще одну похожую комнату без выхода, другой – снова в коридор.

Дональд потрусил по коридору и услышал шум. Он доносился с обратной стороны двери, ведущей прочь из коридора. Там кто-то был.

Прежде чем Дональд обдумал, как следует, что делать дальше, дверь отворилась, и перед ним вырос парень. Высокий крепкий бугай, вроде тех, что были в Бристоне. Увидев Дональда, он замер, и на несколько секунд время будто остановилось, только дверь с жалобным скрипом закрылась, отрезав их от того, что происходило за ней.

Дональд опомнился первым и налетел на парня. Огрел его трубой по голове. Замахнулся ножом. Парню удалось увернуться. Держась за голову, он попытался навалиться на Дональда всем весом, чтобы уронить, но тот был меньше и ловчее – потому отскочил и, подпрыгнув к противнику сбоку, прошелся ножом по его лопаткам. Парень закричал было, но Дональд пнул его по ногам – тот упал, и крик оборвался.

Дональд бил его ногами и трубой до тех пор, пока не убедился в том, что тот потерял сознание.

Шум за дверью в это время уже стих.

Решив, что опасно оставлять этого дисанестера лежать посреди коридора, Дональд заткнул нож и трубу за пояс и за подмышки потащил его в сторону комнат. Там он как следует запрятал тело в хламе, прикрыл брезентом и пошел обратно в коридор.

После того, как он покинул пределы этого коридора, они ему больше почти не встречались – одни сплошные комнаты. Тут и там в них кто-то разговаривал, ходил и сидел. Дональд крался в этом лабиринте с ловушками, постоянно скрываясь в нужный момент за грудами хлама, который был здесь повсюду. Несколько раз он почти столкнулся с дисанестерами, но что-то будто бы нарочно сохраняло ему шкуру.

Зачем только?

В конце концов, он запутался в этом бесчисленном множестве комнат и понял, что не сможет найти выход, когда здесь так людно. Он решил, что та часть здания, из которой он пришел, была заброшенной, и через тот коридор с окнами он перебрался в другую – жилую часть. Нужно было вернуться обратно и попытаться выбраться оттуда.

Ему стоило больших трудов найти вход в тот коридор, где он дрался с одним из дисанестеров – все комнаты были здесь копиями друг друга. Потом он чуть не бегом вернулся в комнату, где под брезентом покоилось тело его последнего врага, оттуда в коридор с окнами, по лестницам вниз и в большое, похожее на закрытую стоянку помещение.

Там он остановился, чтобы отдышаться. Потом выпрямился и огляделся. Место выглядело так, будто сюда лет десять никто не заходил. Дональд принялся расхаживать по нему, разглядывать. Нашел еще несколько выходов – но один опять вел по лестницам наверх в еще один коридор с окнами – судя по всему так же в жилую часть здания. Пара других оканчивались тупиками в виде замусоренных комнат. Никаких прорех в стенах не было. Окна в коридорах были слишком высоко от земли, чтобы разбить их и выпрыгнуть.

Дональд понял, что выйти отсюда можно только через жилую часть здания.

Он несколько раз обходил кругом большое помещение, пытаясь сообразить, что сделать, чтобы найти выход из того лабиринта комнат. В конце концов, он сделал для себя вывод о том, что днем, когда там полным-полно людей, это всё-таки невозможно. И придется дождаться ночи, чтобы вернуться туда.

Поняв это, Дональд зашел в одну из замусоренных комнат и сел там прямо на пол, чтобы отдохнуть. Ему казалось, будто с тех пор, как он вышел из подвала, прошло много лет, и всё это время он бегом бежал куда-то. Так он устал. Всё тело болело – мышцы и кости кричали ему о том, что на него не так давно обрушилось с полторы сотни ударов ботинками, а затем еще с полсотни ящиков. Ужасно хотелось пить. Он просто должен был посидеть тут, собрать себя в кучу.

Так он и сидел посреди мусора с трубой в одной руке, с ножом – в другой, глядя в стенку прямо перед собой с то и дело повторяющимися неприятными картинками последних событий в голове.

Он будто впал в прострацию.

4.

Через некоторое время Дональд задремал, а когда проснулся, в комнате было очень темно. Должно быть, день уже прошел.

Где-то вдалеке стоял шум. Было трудно что-либо разобрать, поэтому Дональд поднялся на ноги и пошел в ту сторону, откуда он доносился. В обширном помещении он понял, что шум идет из жилой части здания. Судя по всему, там была драка.

Поднявшись по лестницам в коридор с окнами, он окончательно убедился в этом.

В какой-то момент ему в голову пришла безумная мысль, убежать отсюда, пока дисанестеры дерутся с теми, кто на них напал. Просто выскочить из коридора и бежать по этим комнатам и лестницам, пока не найдет выхода, чтобы они не успели принять его за врага или понять, что это сбежавший пленник.

Неизвестно что бы он предпринял, если бы в дверь с другой стороны не ударилось неожиданно чье-то тело. Дверь была старая и, слетев с петель, повисла между полом и косяком.

Взгляду Дональда открылось поразительное зрелище – комнаты, в которых днем кто-то ходил, сидел и болтал, теперь были сплошь заполнены взъерошенными дерущимися людьми. В воздух летела кровь, обрывки ткани, волосы. И крики… крики боли и гнева просверлили в его ушах ход до самого мозга – вцепились в него.

Парень, чье тело влетело в дверь, был мертв. Его рот был приоткрыт, а глаза уставились прямо на Дональда – пустые, как выбоины на дороге. Он стоял так несколько секунд, глядя то на яростную схватку в двух шагах от него, то на мертвеца. Потом сглотнул, сорвался с места и влетел в эту круговерть.

Он понял, что выбора нет, и придется бежать.

Крики, кровь, запах пота и пыли, поднятой в воздух множеством ботинок – ему пришлось прорываться сквозь всё это. Несколько раз его ранили в спину или плечо, сталкивали на пол – он вставал и бежал снова. И один раз, оттолкнутый кем-то с дороги, кубарем покатился вниз по лестнице.

Он нашел лестницу.

Дональд обернулся еще, чтобы посмотреть на ужас, который творился в комнатах, а потом ринулся вниз.

Там он столкнулся с кем-то и попытался отбросить его в сторону, но этот кто-то прижал его к стенке.

- Эй!

Дональд замахнулся на него трубой, но удар пролетел мимо.

- Эй, Дональд! – Человек схватился за другой конец трубы, удерживая ее. – Ты чего?!

Дональд только теперь внимательно посмотрел в лицо противника. Это оказался не противник. Перед ним стоял Лео. Вид у него был изумленный.

- Лео, - прохрипел Дональд, расслабляясь.

Руки его задрожали, он отпустил свой конец трубы, отпустил и нож – тот звякнул, ударившись о пол.

- Черт возьми, Лео…

- Да, это я, Донни, - ответил тот, отступая. – Думал уж, ты намерен меня прикончить.

- Я не смотрел, - бросил Дональд. – Я хотел только смыться отсюда поскорее и думал, что ты один из них. Там по ходу дела дисанестеры друг с другом поцапались.

Лео сжал его плечо своими пальцами.

- Пойдем, дружище, я тебя выведу. У тебя плохой вид.

Дональд не сдвинулся с места.

- А ты как тут оказался? Бэзил соврал мне? Они и тебя схватили.

- Бэзил? – Лео нахмурил брови. – Кажется, тебе много придется рассказать мне, Донни. А теперь пойдем.

Он толкнул Дональда, и тот всё-таки пошел, решив, что вдвоем им тут оставаться опасно.

Все свои вопросы можно было задать потом.

Они оказались в таком же лабиринте комнат, что и наверху. И тут тоже дрались, пусть и не так яростно, как там. В одной из комнат Лео крикнул:

- Ленни, вот ты где? Что там случилось?

Рядом с ними появился рослый мужчина лет тридцати.

- Еще несколько десятков человек с подвала, - ответил тот басовитым голосом. – Ничего особенного. Лорейн и Дори их уже добивают.

Я смотрю, ты-таки нашел пленничка.

Он бросил прохладный серый взгляд на Дональда.

- Его надо вывести отсюда как можно скорее, - ответил Лео.

- Конечно. Идите за мной.

Ленни потрусил к ближайшей двери. Дональд и Лео следом.

- Так это не дисанестеры, - прохрипел Дональд, оборачиваясь к Лео.

- Это западное подразделение ОХК, - коротко отозвался тот.

Потом они бежали молча. Ленни время от времени схватывался с какими-нибудь дисанестерами на пути, но все они были хилыми и растерянными, потому не доставляли ему проблем.

Через несколько минут они уже были снаружи – до них доносился звон разбитого стекла, а следом вопли и лязг железа.

Наступил поздний вечер, поэтому стояли сумрак и прохлада.

Ленни подвел Дональда и Лео к бледно-желтому фургону и сказал:

- Там Крейн. Он поможет. А я должен вернуться в здание.

И бегом бросился обратно.

Лео задел Дональда локтем и кивнул ему на фургон.

- Пойдем, Донни, тебе нужен лекарь[2].

Крейн выскочил из фургона раньше, чем они успели зайти туда. Это был худой человек в возрасте с широким шрамом на правой щеке.

- Раненый, - констатировал он, бросив взгляд на Дональда, и добавил, обращаясь к Лео: – Веди его сюда.

Затем снова исчез в фургоне.

Внутри оказался еще один парень, сидящий без рубашки с перебинтованной грудью. Когда Дональд и Лео вошли в салон вслед за Крейном, он представился, как Моррис и принялся шутить. Судя по всему, он был бойцом и пришел сюда, чтобы сражаться, но оказался весьма неудачно ранен.

Когда Крейн начал осматривать и обрабатывать раны Дональда, он попросил Морриса помолчать, и некоторое время в фургоне было тихо. Покончив с Дональдом, Крейн вышел из фургона и долго не возвращался.

- Вот старый гриф, - огрызнулся Моррис, как только лекарь скрылся. – Со скуки можно помереть, пока сидишь с ним в одном фургоне. А ты тот пленник, значит?

Он взглянул на Дональда.

Тот нехотя кивнул. Ему сейчас совсем не хотелось разводить тары-бары с этим весельчаком. Моррис видимо понял это и не стал навязываться.

- Я рад, что быстро тебя нашел, - сказал Лео через время после этого так тихо, чтобы мог слышать только Дональд. – Мне ведь оставалось только надеяться на то, что эти твари тебя не…

Он провел пальцем по горлу и закатил глаза, изображая кончину.

- Всё нормально, Леонардо, - ответил Дональд на эти слова. – Спасибо тебе. Что бы там не произошло после того, как меня увезли в эту дыру, я уверен в том, что мое спасение организовал ты.

Он бросил быстрый взгляд из окна фургона на здание базы.

- А что там с Бэзилом? – видно было, что этот вопрос так и вертелся у Лео на языке.

Дональд некоторое время молчал.

Потом сказал:

- Он нас предал. Примкнул к дисанестерам.

Он не стал ничего добавлять, полагая, что это будет лишним.

Лео сначала смотрел на него изумленно.

- Вот ублюдок, - выдавил он, наконец. – Я… да я своими собственными руками… я его…

- Он мертв, - оборвал намечающуюся гневную тираду Дональд.

- Ч… что? Мертв? Ты убил его?

- Я бы с удовольствием сделал это, но нашлись более подходящие кандидаты.

Лео снова нахмурился.

- На него сверху упали ящики и пришибли его, - ответил на его беззвучный вопрос Дональд.

Моррис, который всё это время внимательно слушал разговор, засмеялся.

- Тем лучше, - буркнул Лео. – Я всегда… чувствовал что ли, что этот спесивый недоумок натворит дел.

- Ладно, - оборвал его Дональд.

Он не желал сейчас обсуждать Бэзила. Ему от этого становилось только хуже.

Драка в здании продолжалась – это было видно и слышно сквозь окна фургона. Дональд долго наблюдал за мелькавшими в окнах фигурками, а потом спросил:

- Почему же они не уходят?

- А на кой? – со смешком отозвался Моррис.

- Они рискуют своими жизнями, - пробормотал Дональд.

- Они воспитаны для того, чтобы рисковать жизнями, - небрежно бросил Моррис. – Это не в интересах бойцов – оставлять дело незаконченным. Пока это возможно, они будут пытаться разбить врага в пух и прах.

Дональд еще раз выглянул наружу – фигурки в окнах продолжали мелькать. Кто-то умирал там – в этом здании. Он почувствовал невольное уважение к бойцам ОХК. Раньше он никогда особенно не задумывался о них, об их работе – а теперь будто начал что-то понимать.

Через полчаса пришел Крейн – его халат был перепачкан кровью. Должно быть, ему пришлось возиться с кем-то очень серьезно раненым. Но он был доволен, пусть ничего и не сказал.

Еще через час в фургон ввалились счастливые Ленни и еще два человека – мужчина и женщина. Лео поприветствовал их, и Дональд узнал, что это Лорейн и Дори. Они смеялись, толкали друг друга и поздравляли с победой. Моррис тоже к ним присоединился, но потом, получив замечание от Крейна, вернулся на свое место.

Ленни бухнулся на одно сидение вместе с Лео и принялся во всех подробностях расписывать ему бой. Сейчас он совсем не походил на того угрюмого типа, каким был в здании, когда встретил их.

В обычный день Дональд бы с радостью присоединился к разговору, но сейчас он был совершенно разбит и больше всего хотел отдохнуть. Поэтому сидел молча и смотрел перед собой.

Никто из незнакомцев не решился с ним заговорить – наверное, они понимали, через что ему пришлось пройти.

Потом, когда бойцы вывалились из фургона, чтобы поделиться своей радостью с другими, Дональд спросил Лео:

- Как ты вырвался от тех парней?

- Я понял, что мне с ними не справиться, - ответил тот, - и, когда увидел, как они волокут тебя к машине, просто прикинулся мертвым. Они купились и оставили меня в покое.

- Но как тогда ты потом нашел меня?

- Я угнал машину и ехал за ними досюда.

Дональд молчал.

- Я могу тебе потом побольше обо всем рассказать. Сейчас не стоит этого делать, я думаю. По-моему, ты ужасно устал.

- Это так, - не устыдился признаться Дональд.

Потом он сказал еще:

- Ты прости меня, Лео. Я должен был тебя послушать. Я и впрямь вел себя, как дурак, когда помчался туда. Наверно всё это должно быть мне чем-то вроде урока.

- Ты беспокоился за Бэзила, - отмахнулся Лео. – Кто ж знал, что всё так обернется? Зато теперь мы всё знаем, и он мертв. Разве это не к лучшему?

- Я не знаю, - честно ответил Дональд.

Сейчас, когда он находился в таком скверном состоянии со знанием о том, что один из его самых старых друзей оказался предателем, эти слова казались ему почти что насмешкой.

5.

В штаб-квартиру ОХК они поехали только через час после того, как совсем стемнело. В это время вражеская база была не раз обыскана лекарями в поисках раненых, все получили медицинскую помощь и пресытились вкусом победы.

Разгром целой вражеской базы – пусть и мелкой – был настоящим событием.

Но Дональд не вполне понимал это сейчас, поэтому очень хотел, чтобы всё это – весь этот шум и возня – поскорее закончились. И рад был оказаться наконец-то в лазарете штаб-квартиры, где его приняли знакомые лекари – Берт и Орбис – гораздо более приятные, чем Крейн.

Стоило Дональду только принять горизонтальное положение, как он почти сразу уснул и спал без снов до трех часов следующего дня.

Наутро ему тяжело было снова вспомнить всё, что случилось. Он лежал больной, бессильный и прибитый тяжелыми воспоминаниями, когда в палатку зашли Делмар и Роксана. Но Орбис, которая была тогда рядом, проводила их, заявив, что он спит, и его не стоит тревожить. Он не стал подниматься и возражать, потому что не был уверен, что хочет вообще видеть кого-то.

Ему нужно было побыть один на один со всем этим.

Бесполезный день, проведенный им в лежачем положении с бессмысленным, лишь изредка мигающим взглядом в стенку, сменился таким же бесполезным вечером. Дональд чувствовал себя отупевшим. Неизвестно от чего больше – от боли во всем теле или от переживаний.

К ночи он снова уснул и видел страшный сон.

Ему снилось, что он снова в том подвале, уже освобожденный, с трубой, привязанной к его руке веревкой. Но Бэзил еще жив и не дает ему выйти. Он переломанный, как после того, как его завалило ящиками, но стоит на ногах перед ним со своим проклятым тупым ржавым ножом, смеется и загораживает дверной проем. Дональд знает, что там Кристен – она умирает там – и он должен бежать, помочь ей, но почему-то не может напасть на Бэзила, чтобы убрать его со своего пути. А тот всё смеется и смеется и говорит иногда:

- Я тебя проучу! Да, так я тебя проучу! Она сдохнет в этом грязном подвале! А потом ты! Вы оба!

Потом из ниоткуда валятся со страшным грохотом ящики, они падают и падают, Бэзил смеется, а Дональд бежит куда-то вперед через всё это и видит прямо перед собой площадь и маленькое тельце Крис, лежащее посередине, но никак не может добежать.

Он проснулся в холодном поту, перепуганный едва ли не так же сильно как тогда – пять лет назад. Схватился за голову и долго пытался отдышаться. Он никак не мог поверить, что этот сон был только сном – хотя и понимал, что в увиденном не было ни капли смысла и связи.

Кое-как успокоившись, он лег на бок лицом к стене, как и за день до этого и снова просто лежал. Но на сей раз у него появились силы для того, чтобы думать.

Он долго думал насчет Бэзила. Этот парень всегда был несколько неприятным и завистливым, но ведь в целом казался совсем неплохим малым. Ведь именно он помог Дональду, Лео и Сьюзен освоиться в Кроссфолле и связаться с магами. Как же так получилось, что он докатился до такого – стал дисанестером и попытался убить своего друга?

Дональд всё пытался понять, как он упустил такую перемену в Бэзиле. Неужели он был настолько невнимателен к нему?

Но он понял, что не чувствует никакого сожаления по поводу того, что тот умер. Словно предательство Бэзила было его настоящей смертью, и только это стоило оплакивать.

Понял он и кое-что другое. Кое-что насчет дисанестеров. Его отвращение к ним стало сильнее – правильнее, наверное, было сказать, что оно перестало быть отвращением и превратилось в нечто худшее.

Ненависть?

Страшная сторона, которой он повернулся к самому себе в подвале с Бэзилом, прорисовалась теперь перед ним куда отчетливее.

Дональд почувствовал вдруг, что внутри него поселилось нечто жуткое, сотрясающееся, пульсирующее, как бы подталкивая его, подначивая. Он думал, что если бы рядом вдруг оказался какой-то дисанестер, он бы налетел на него прямо с койки и убил бы.

Убил бы, если смог!

И ему было бы всё равно, что до этого он никогда не убивал людей.

Как будто там – в дисанестерском притоне – через лицо Бэзила он заглянул в самое сердце мира этих тварей, увидел их яснее, прочувствовал каждой клеточкой своего тела и разума всё их существо. Как будто он понял, наконец – действительно понял – кто они такие.

Дисанестеры…

Когда к нему снова кто-то пришел, он притворился спящим. Он хотел, чтобы они ушли. Не беспокоили его. Его, и то, что было здесь с ним.

Так продолжалось несколько дней. Лежа и поправляясь, он всё думал и думал. И всё больше окунался в это.

И самое страшное было в том, что это почти совсем не пугало его.

Через неделю после того дня, когда Дональда освободили, он согласился поговорить с Леонардо и его женой Сьюзен – так же его хорошим другом – которые пришли к нему в очередной раз.

Первым делом они спросили его, как он, и он ответил, что отлично, потому что все его ранения и впрямь почти зажили, а кости перестали ныть. Потом они просто сидели, обсуждали разные вещи и смеялись. Бэзила никто пытался не вспоминать. Разве что Сьюзен раз сказала, мол очень жаль, что с ним так вышло. Но теребить эту тему они не стали, и быстро нашли другую.

Через полчаса Сьюзен сказала, что Дональду нужно отдыхать, и пора уходить. Попрощавшись, она пошла к выходу – Лео бросил ей вслед, что останется еще ненадолго и потом догонит ее.

Когда шаги Сьюзен стихли за дверью, он повернулся к Дональду.

Тогда тот заговорил.

- Знаешь, что я хотел сказать тебе, Леонардо, - пробормотал он негромко.

Лео мигнул, ожидая продолжения.

- Ты больше не рискуй из-за меня, если когда-нибудь я так же по-дурацки себя поведу, - продолжил Дональд. – Я не хочу, чтобы ты это делал. У тебя жена. Сын. Они не должны потерять тебя.

Лео молчал. Он вообще не был молчалив, но сейчас не отвечал, потому что не хотел спорить, а пообещать того, о чем просил его друг, не мог.

Дональд и не требовал от него. Он только бросил на Лео взгляд, которым хотел сказать всё, что думал об этом. И после этого ему оставалось только надеяться, что друг поймет.

Потом они сидели молча несколько долгих минут. За это время палату пару-тройку раз посещал и покидал Берт. Когда он в очередной раз вышел, Лео пробормотал:

- Ты сказал, что у тебя всё отлично, Донни. Смеялся тут со мной и Сьюз. Но мне кажется, будто что-то с тобой не так.

Дональд бросил быстрый взгляд на друга. Он был удивлен. Неужели тот заметил на его лице или в его движениях, в его поведении какие-то следы посещавших его уже не один день мыслей?

- Я знаю, что Бэзил был тебе ближе, чем нам, - добавил Лео.

- Его больше нет, - отрезал Дональд.

Он, как и прежде не хотел ни с кем обсуждать это.

- Но то, что он сделал, повлияло на тебя, - твердо заявил Лео. – И я к несчастью не могу пока понять, каким образом.

Снова повисло молчание.

Дональд отвернулся от Лео. Он стиснул зубы – они теперь почти скрипели.

Вся тяжесть мыслей этих вдруг налегла на него. Он почувствовал в раз всю свою боль, всю горечь и – что еще хуже – всю эту злость.

Или ненависть.

А потом эта волна так же резко отступила, оставив после себя только какой-то грязный осадок.

- Лео, - позвал Дональд, не оборачиваясь, - у меня такое чувство… Это страшное чувство. Я тут много лежал и думал. И мне кажется, что я хочу… убивать их.

Лео не ответил.

Он положил руку на его плечо. И крепко сжал. Как там. На базе.

6.

Дональд стоял у стены, чуть опершись на нее спиной и ждал.

Яркие лучи утреннего солнца проникали в зал сквозь окна и слепили ему глаза. Он жмурился, и время от времени позевывал.

Дверь скрипнула, и в зал вошел человек, которого он хотел видеть.

Кресс – пожилой мужчина крепкого сложения с пронзительными голубыми глазами – прикрыл за собой дверь и посмотрел на Дональда вопросительно. Ему нечасто доводилось видеть здесь этого парня.

Оттолкнувшись от стены, Дональд подошел к нему и протянул руку. Кресс пожал ее и спросил:

- Делмар или Роксана просили что-то передать?

- Нет, - ответил Дональд. – Я по своим делам.

Кресс усмехнулся.

- Интересно…

Он был когда-то бойцом западного подразделения ОХК, но в тридцать пять лет получил страшную рану, из-за которой не смог продолжить свою работу. Теперь он уже добрых пару десятков лет обучал молодежь в штаб-квартире.

- Я хотел спросить тебя, Кресс, - серьезно заговорил Дональд, - бывало ли за всё время, пока ты обучаешь тут будущих бойцов так, чтобы приходил кто-то взрослый? Обучал ли ты взрослых людей?

- Что за вопросы? – сощурил голубые глаза Кресс. – Конечно, случалось такое. Но, видишь ли, Дональд, взрослые люди – они совсем не то, что молодежь.

Он пошел дальше по залу.

- Что ты хочешь этим сказать? – спросил Дональд, бросаясь за ним.

- Из детей можно лепить, что хочешь, - отозвался Кресс, - а взрослые – они как пересохшая глина – их не перелепишь. С ними трудно.

- То есть… они никогда не становятся хорошими бойцами?

- Отчего же? Становятся. Но только если действительно этого хотят. – Кресс обернулся к нему. – Взрослые по большей части предоставлены сами себе.

Снова отвернувшись, он добавил:

- Не в моих обязанностях возиться с ними, как с молодежью.

И решительным шагом двинулся туда, куда шел, решив видимо, что разговор окончен.

- Постой, Кресс! – окликнул его Дональд.

- Что еще? – Кресс явно был раздражен.

- Ты можешь тренировать меня? – спросил Дональд. – Как тех взрослых.

Кресс засмеялся.

- Что? – удивился Дональд.

- Как взрослых, - выдавил Кресс. – Ты же сопляк еще.

Он добрался до двери и дернул ручку.

Дональд стоял на своем месте и смотрел на него. Он чувствовал себя уязвленным.

Но тут Кресс, не переставая смеяться, сказал:

- Завтра приходи в полдень.

И ушел.

Дональд остался один. Теперь ему казалось, что победа за его спиной. Ему не нужно было, чтобы Кресс слишком возился с ним – только, чтобы показывал ему какие-нибудь приемы, рассказывал что-нибудь, а дальше он сам разберется и оттачивать навыки может один.

Еще лежа на койке несколько дней назад, он решил, что ему просто необходимо научиться драться не хуже бойцов. Но что-то в глубине его сознания подсказывало, что он собирается это делать не столько, чтобы уметь защищаться, сколько для чего-то еще.

Дональд отвернулся от двери, за которой исчез Кресс и отошел в другую часть зала. Там на подставке лежали деревянные мечи для тренировок. Сначала он просто смотрел на них. Потом снял один и крепко сжал рукоятку пальцами.

Что-то в глубине его сознания подсказывало, что он собирается делать это не для того, чтобы защищаться, а для того, чтобы атаковать.

Он понял, что не сможет чувствовать себя лучше после всего этого, если дисанестеры и дальше будут спокойно делать то, что хотят. Ему хотелось остановить их – положить этому конец.

Ему казалось, что от этого должно стать лучше. Легче.

На какой-то миг он будто снова оказался на базе среди дерущихся людей.

И он чувствовал себя здесь, как в своей тарелке.

А потом всё пропало.

Он стоял в зале с деревянным мечом в руке.

- Разыгравшаяся фантазия… - пробормотал Дональд, возвращая его на подставку.

Но когда он шел из зала, слова, сказанные им Лео не так давно, казались словами жалкого неуверенного в себе слабака.

...

Окно было широким – из него вся юго-западная часть Майаны была видна, как на ладони. Крыши, огни фонарей и неоновый свет билбордов странным образом контрастировали с беззвездным ночным небом.

Фигурка человека, кажущаяся на фоне всего этого удивительно крошечной, прошлась от одного края окна к другому, потом еще раз и остановилась. Зеленые глаза спокойно исследовали город.

Тут в кабинет постучали, дверь отворилась, на пороге стоял мужчина в куртке и штанах из плотной ткани, он тяжело дышал, но выглядел уверенно.

- Новости? – спросил ровным голосом тот, что стоял у окна.

- Операция прошла удачно, - ответил вошедший. – Враг отступил. Но у нас нет никакой уверенности в том, что он не вернется с подкреплением. Мы можем не успеть уничтожить их товар.

- Возвращайся назад, Леонардо. Я соберу дополнительный отряд. Мы не должны допустить, чтобы они перепрятали свое дерьмо[3].

- Да, Эл! – Леонардо развернулся.

- Погоди, Леонардо, - остановил его Эл.

Боец обернулся.

- Не расслабляйся, дружище. Я думаю, что потом нам стоит посетить их притон.

Лео обмер.

- Но… - пробормотал он. – Но, Эл, мы не можем. Налина и Руди сильно ранены.

- Они отправятся сюда вместе с Хелен и Холли, - отрезал Эл. – Я сомневаюсь, что нам нужно будет так много лекарей. Хватит и одного.

А теперь иди, Лео. Мне надо подготовить отряд. И подготовиться самому. Я тоже поеду.

Лео продолжал стоять и смотрел на него с изумлением.

Потом, когда Эл бросил на него тяжелый взгляд, он спросил, наконец:

- Как далеко ты готов зайти, Дональд[4]?

- Так далеко, как только это возможно, - ни секунды не колеблясь, ответил тот.

Отвернувшись к окну, он добавил сквозь зубы:

- Если бы это было возможно, я бы уничтожил не только их всех, но и само знание о них.

Лео несколько секунд стоял на месте, а потом подошел к Дональду и положил руку ему на плечо. Рука была вся в шрамах, не хватало кончика мизинца.

- Так и должно быть, Лео, - бросил Дональд. – Иди. Тебя ждут.

Когда Лео ушел, Дональд последний раз выглянул в окно, а затем отошел от него и приблизился к столу в другой части кабинета. На нем лежал тесак – он был старый и потрепанный, весь в царапинах и пятнах – такой же бывалый, как и его владелец. Дональд взялся за рукоятку тесака, как брался уже тысячи, если не миллионы раз до этого и отправился прочь из кабинета.

В голове мелькнул тот далекий-далекий день, полтора десятка лет назад, когда он стоял в зале с деревянным мечом и думал, что образы в его голове – это лишь игра фантазии.

Если бы он только знал.

[1]. Стэггль – денежная единица Анкатории.

[2]. Лекарь – доктор или врач среди магов.

[3]. Имеется в виду запрещенная продукция вроде наркотиков, нелегального оружия, пыточных инструментов и пр.

[4] Дональд наиболее известен в своей вселенной под псевдонимом Имон Эллипс (Им-Эл) Донор.

Дата добавления: 2015-09-29