«Я надеюсь, что ты никогда не пожалеешь, о своей любви ко мне!» сказала она очень тихо, потом повернулась ко мне и сжала в сильных объятиях. «Уйдем на несколько дней», предложила она.
«Хорошо, куда?»
«Пойдем в Грецию».
«В Грецию?», удивилась я.
«Да, на яхте, на дикие пляжи, где будем только ты и я. Вдали от посторонних глаз, где сможем просто любить друг друга. Греция самое красивое место. Я хочу поделиться им с тобой, хорошо?» Она замерла, ожидая моего ответа. Я кивнула. Чарли была счастлива. Мы отвезли детей домой в тот же вечер, и на следующее утро вылетели на частном самолете в Афины.
Прилетев, мы отправились в Пирей, крупнейший порт в Греции, арендовали яхту и отправились на ней на острова Парос, Наксос и Санторини.
Чарли заметно расслабилась. Стала беззаботной и веселой, как прежде на острове. Мы останавливались на островах, гуляли по одиноким пляжам, обедали в небольших городках и ужинали под звездами на палубе.
Моя любовь к ней воспламенилась с новой силой, это была Чарли, которую я полюбила, пока внешний мир не встал между нами. Мы бродили по песчаным берегам, держась за руки, плавали под луной обнаженными и занимались любовью под звездами. Я любила ее, как никогда прежде, и искренне сожалела, когда каникулы закончились. Казалось, напряженность в наших отношениях исчезла, и все, что осталось, это моя всепоглощающая любовь к ней.
Мы оставили этот мир и вернулись в реальность. В пятницу около 11 вечера я вышла на террасу и посмотрела на звезды, почувствовав, как Чарли подошла сзади и притянула меня к себе. «Это дикие джунгли, Чарли», сказала я ей.
«Согласна», ее руки обхватили меня.
«Пожалуйста, держи меня крепко. Я не хочу потеряться», прошептала я.
«Не беспокойся, я никогда не потеряю тебя. Я умру прежде, чем допущу это. Впервые в жизни я чувствую себя живой, по-настоящему живой». Она поцеловала меня в шею, лаская тело. Я повернулась к ней и поцеловала.
В десять утра на следующий день мы поехали за детьми.
«Привет, я слышал, вы, ребята, отлично провели время» сказал Марк.
«Да», ответила я.
Он посмотрел в сторону автомобиля. «Чарли занята, она разговаривает по телефону», солгала я ему.
Из дома выбежали дети и обняли меня. «Мы готовы мама. Где Чарли?», спросил Джош.
«Она в машине», и он побежал к ней.
«Она им нравится», сказал Марк.
«Да, она очень добра к ним».
«У нее есть семья?»
«Я», ответила я, «У нее никого нет, кроме меня. Ее семья - я».
«Да, конечно».
«Ну, дорогая, попрощайся с папой, нас ждет долгое путешествие». Эшли обняла отца и взяла меня за руку. «До свиданья Марк, и спасибо», сказала я ему, и пошла обратно к машине.
Позже в этот день мы добрались до Южного Хэмптона. Дети были в восторге, особенно им понравилось кататься на перилах. Когда Чарли сказала им, что пора спуститься к пляжу, они убежали переодеваться, а она, взяв меня за руку, повела в сад. «Закрой глаза».
«Чарли, куда ты меня ведешь?» спросила я.
Наконец она прошептала: «Хорошо, теперь можешь открыть глаза».
Открыв их, я увидела, что вся окружена розами, рядом стоял Майк, и гордо смотрел на меня. Я не знала, что сказать. «Она доставила саженцы специально для вас, мисс», сказал он. Это было прекрасно. Я обернулась, посмотреть на нее. «Спасибо, Майк» сказала Чарли, и он ушел. Скрыв нас от любопытных глаз за изгородью, она страстно поцеловала меня, ее губы были теплыми и чувственными. Невозможно описать, как я любила ее в тот момент.
Мы провели целый день на пляже: построили огромный замок, плескались и играли в воде, а вечером, как стало темнеть, развели костер, и поужинали на пляже. Уложив детей, наконец, спать, Чарли и я решили прогуляться по саду. «Тебе здесь нравится?» спросила она. Казалось, мой ответ был важен для нее.
«Да, здесь красиво».
Она повернулась ко мне, и очень серьезно произнесла: «Я могу полюбить этот дом. Я хотела бы снова наполнить его радостью и счастьем. Мой отец построил его для матери сразу после свадьбы. Именно в этом саду она призналась ему, что любит другого, и что я не его дочь. Я слышала ее. Она оставила его со мной. Три месяца спустя он застрелился. Она вернулась ради меня. Но я ненавидела ее. Достигнув совершеннолетия и получив наследство, я ушла. С тех пор я ее больше никогда не видела. В нашу последнюю встречу она сказала, что ненавидит меня. И это чувство было взаимным». Чарли замолчала на минуту. «Я хочу, чтобы мы все жили здесь. Детям, кажется, здесь нравится. Я хочу просыпаться с тобой, обнимать тебя. Я хочу гулять с тобой в саду, в нашем розарии».
Я никогда не слышала, чтобы Чарли так много о себе рассказывала. Она хотела построить свой мир вместе со мной, и я так желала быть частью его. Она избегала смотреть мне в глаза. Я сомневаюсь, что она когда-нибудь говорила все это кому-либо: о себе, о боли и надежде на счастье. Это был шаг к доверию. Я взяла ее за руку и сказала: «Да, мы будем здесь счастливы».
Несколько дней мы все вместе изучали здешние достопримечательности: дюны в Монтоке, маяк, изолированный от моря, окруженный массой кроваво-красных роз, кроме того, мы даже покатались на лошадях по территории самого красивого ранчо под названием «Глубокая лощина». Чарли пообещала, что в следующий раз мы займемся парусным спортом и еще многим другим. Дети обожали ее. Как они могли не любить ее, если она была Га́мельнским крысоло́вом (гамельнский дудочник персонаж средневековой немецкой легенды. Согласно ей, музыкант, обманутый магистратом города Гамельна, отказавшимся выплатить вознаграждение за избавление города от крыс, с помощью колдовства увёл за собой городских детей, сгинувших затем безвозвратно).
Утром перед отъездом, пока дети еще спали, она захотела спуститься в розарий, потащив меня в халате и босиком за собой. «Что за тайны Чарли?»
Солнце только поднималось из-за горизонта, в воздухе витала особая магия этого времени, ночь сменялась новым днем. Она привела меня в уголок сада, похожий на лабиринт из роз.
«Здесь, нас никто не сможет увидеть, это наш собственный мир», сказала она мне.
«Милая, это прекрасно, но что ты хочешь этим сказать?»
«Подожди. Смотри, уже рассветает». Она улыбнулась и подняла глаза.
Я тоже посмотрела. Боже, как красиво! Она снова взглянула на меня и погладила по лицу: «Я хочу провести всю свою жизнь с тобой», сказала она.
Я улыбнулась. «Я тоже».
«Нет, я хочу больше, чем это. Я действительно хочу провести остаток своей жизни с тобой. На вечность». Она сняла свое кольцо, которое когда-то подарила нам обеим, со своей правой руки и надела его на левую, потом посмотрела мне в глаза и еще раз сказала: «Навсегда вместе». Ее глаза вопрошали.
Я посмотрела на свою руку, потом на ее, затем, также как она, сняла свое кольцо, и надела его себе на левую руку. Ее глаза излучали любовь, обожание, радость. Притянув меня к себе и едва касаясь своими губами моих, она прошептала: «Я никогда никого не любила так, как люблю тебя», и ее губы накрыли мои. Ее поцелуи обжигали и возбуждали, я навсегда запомнила этот рассвет в нашем розарии.
Глава 12
Вернувшись в Нью-Йорк и поужинав, мы отвезли детей домой. Я была физически истощена, поэтому для меня стало полной неожиданностью, когда Чарли предложила куда-нибудь выйти.
«Не будь брюзгой, пойдем», настаивала она. Она хотела посмотреть новый фильм, который только что вышел на экраны.
«Я не могу поверить, что ты не устала!»
«Я счастлива и это придает мне силы. Давай Лора».
Я уступила. «Хорошо, но если я засну во время фильма, не обвиняй меня потом».
«Не беспокойся. Я разбужу тебя», сказала она, видимо я выглядела озадаченной, потому что она добавила: «Мы сядем на заднем ряду, чтобы можно было пообниматься». Я посмотрела на нее, а потом мы обе разразились смехом. Поскольку Чарли дала Роксане выходной на неделю, в квартире мы были совершенно одни. Я была рада одиночеству, так мне было легче открыто выразить свои чувства к Чарли: ласкать, целовать ее, не беспокоясь о том, что кто-то увидит нас.
Следующие несколько недель прошли без происшествий: выходные мы проводили с детьми, просто гуляли по городу, ходили на показы мод, в кино. Жизнь с Чарли была интересна, наполнена событиями, но она очень изматывала.
Я до сих пор регулярно общалась с Марком по телефону, даже пообедала с ним один или два раза, Чарли, конечно, была не восторге.
«Пожалуйста, хватит. Хорошо?» в один прекрасный день не выдержала я. «Чарли, я устала. Мы не можем сегодня вечером просто остаться дома?»
«Как пожелаешь», ответила она. Сев на диван рядом со мной, она взяла прядь моих волос и убрала ее за ухо. Я улыбнулась. «Мне очень жаль, ты действительно устала?», с нежностью спросила она, потом встала и сказала: «Я собираюсь приготовить для тебя ванну. Мы вместе примем горячую ванну и сегодня ляжем спать пораньше, хорошо?»
Я улыбнулась и кивнула головой, соглашаясь. В этот момент зазвонил телефон. Чарли подняла трубку, сказав «Привет», потом протянула ее мне, посмотрев на пол, снова на меня, и вышла из комнаты.
«Привет?» сказала я.
«Лора, это мама».
«Мама, да...» Она приглашала меня в пятницу на обед. «Мама, почему бы тебе не приехать сюда и не пообедать с нами?», спросила я ее. Пауза затянулась. «Мама, пожалуйста, приезжай?», спросила я еще раз. «Постарайся мама, пожалуйста?»
«В эту пятницу. Нормально?»
«Да, прекрасно. Мама я люблю тебя».
«Да, до свидания милая», сказала она и повесила трубку.
Я не могла поверить в то, что сейчас произошло. Наконец, хоть какой-то прогресс. Я отправилась на поиски Чарли. Она набирала воду для ванны, не смотря на меня. Тогда я подошла к ней и подняла ее лицо к себе: «Мама прейдет в пятницу на обед, ты как?»
Определенно я ее поразила. «Она приедет на обед с тобой сюда?»
«С нами». Она посмотрела на меня. «Я стараюсь Чарли», тихо сказала я ей.
Следующие несколько дней мы только и думали, что об обеде с моей матерью, с нетерпением ожидая его.
Утром пятницы доставили свежие цветы, обед из ресторана Le Cirque, я сделала любимый десерт мамы, запеченные груши с карамелью посыпанные сахарной пудрой. Все было готово. Чарли просто сидела в кресле и смотрела на меня. «Расслабься, она скоро придет», сказала она спокойно, но я то знала, что она нервничает даже больше, чем я. Мы обе понимали, что это важный шаг вперед, который может изменить все.
Прошел час, другой. Я смотрела в окно, чувствуя, что Чарли не спускает с меня глаз. Было уже два часа дня. Не говоря ни слова, я развернулась и вышла прогуляться. Она даже не пыталась меня остановить. Мне нужен был воздух.
Ничего не изменится, твердила я себе. Мама никогда не согласится с Чарли, Марк никогда не поймет, а что касается детей... Я не могла даже представить себе, как они воспримут наши отношения. Дура! Я действительно верила, что смогу жить с Чарли, и у нас будет нормальная жизнь, но моя мать только что показала мне обратное. Ее поступок вернул меня в реальность. Реальность, с которой я должна смириться. Я пошла обратно домой.
Чарли все еще сидела в кресле. Я остановилась перед ней и сказала: «Это не имеет значения», но она поняла, что это сильно задело меня.
«Конечно», ответила она.
«Хочешь куда-нибудь выйти сегодня вечером? Как насчет того благотворительного мероприятия? Кажется опера «Тоска» в Метрополитен? Пойдем. Красиво оденемся, а после сходим в какой-нибудь клуб», сказала я с поддельным энтузиазмом. Я знала, что она видит меня насквозь, но Чарли приняла правила игры и возбужденно ответила:
«Я думаю, это хорошая идея».
Было довольно многолюдно. Теснота не позволяла нам разговаривать друг с другом и помогала избежать болезненных вопросов.
Опера была великолепной. Я никогда не видела «Тоску» (опера в трех актах Джакомо Пуччини) и впервые побывала в Метрополитен-опере.
Музыка затронула душу. Я вспомнила слова из одного фильма, «если Вы полюбите оперу с первого раза, вы полюбите ее навсегда, если этого не произойдет, вы научитесь ценить ее». Это была правда. Не знаю от чего, музыки или из-за своего эмоционального состояния, я заплакала. Пока Чарли не наклонилась и не провела по щеке рукой, я даже не осознавала, что плачу.
Когда начался антракт, я обрадовалась возможности подвигаться. Мы вышли в холл. Чарли пошла нам за коктейлями, а я направилась в дамскую комнату, поправить свой макияж. Выйдя оттуда и сделав пару шагов по направлению к ней, я наткнулась на Лайла с красивой рыжеволосой женщиной. Он преграждал мой путь, и мне ничего не оставалось, как поприветствовать его.
«Привет, Лора», сказал он первым и протянул руку.
«Привет Лайл», пожала я ее.
«Ты одна?»
«Нет, с Чарли».
«Ой, прости, где мои манеры. Кристабель Кэннон, это Лора Коул».
«Привет», сказала Кристабель, посмотрев на свои ногти, а потом обвела взглядом собравшихся, будто высматривая кого-то.
«Кристабель, Лора - новый друг Шарлоты», сказал Лайл.
Она переключила на меня свое внимание. «Мои соболезнования», сказала она с мрачным выражением на лице.
«Кристабель была когда-то другом Шарлотты, поэтому я назвал свою яхту в ее честь», пояснил Лайл.
«Ну, я надеюсь, что она относится к вам лучше, чем когда-то ко мне. Я рада, что ты тогда оказался рядом», сказала она, глядя на Лайла.
Я растерялась. «О чем вы говорите?», спросила я, не понимая.
«Кристабель была любовницей Шарлотты в течение шести месяцев, до того, как Шарлотта и Карл отправились в тот роковой круиз», ответил Лайл.
Мне стало плохо. «Я не понимаю», это все, что я смогла произнести.
«Что тут непонятного? Эта, сучка, бросила меня. Она соблазнилась на какую-то женщину из рекламного бизнеса. Вот почему она отправилась в то злосчастное путешествие. И ей было абсолютно наплевать, что она счастлива со своим мужем» закончила она говорить.
Лайл улыбался. Комната закружилась перед глазами. Было так много совпадений. Это ложь! Нет, она не могла говорить обо мне и Марке. Это было невозможно.
«Эй, кто утешал тебя, когда ты осталась одна?» спросил ее Лайл с сарказмом.
«О, пожалуйста, я знаю ваши игры. Я была одной из ее жертв», сказала она, посмотрев на меня. «Бедные, когда Шарлотта уставала от них и бросала, появлялся Лайл, очаровательный Лайл, который немедленно устранял все ее «проблемы». Она засмеялась.
«Что это за женщина из рекламы?», спросила я.
«О, не знаю. Наверное, ничего серьезного». Она повернулась к Лайл. «Может шампанского?»
«Ты лжешь!» сказала я ей. «Ты врешь. Чарли никогда не была с другой женщиной».
Она посмотрела мне прямо в глаза. «Зачем мне врать? Ты можешь спросить у кого-нибудь еще, это не секрет. Шарлотта спала с огромным количеством как мужчин, так и женщин».
Я в шоке смотрела на них, а потом увидела лицо Чарли. Она направлялась ко мне, но остановилась на секунду, когда поняла, что я стою рядом с Лайлом и Кристабель Кэннон, ее улыбка исчезла. Быстро преодолев расстояние между нами, она остановилась, не спуская с меня своих синих глаз. Я просто смотрела на нее. «Что случилось?», спросила она.
«Разве ты не хочешь сказать мне привет Шарлотта?» спросила Кристабель.
Чарли проигнорировала вопрос. «Что они сказали тебе?» снова спросила она меня. Я не могла произнести ни слова.
«Ты, сука, по крайней мере, можно и поздороваться со мной, в конце концов, ты трахала меня!» воскликнула Кристабель.
Мои глаза закрылись от боли, и, когда я вновь открыла их, передо мной стояла истинная Шарлотта Екатерина фон Штейбен.
«Заткнись!» закричала она на Кристабель.
Лайл схватил Кристабель за руку. «Пойдем. Лоре и Чарли есть о чем поговорить», сказал он.
Чарли передала им напитки, даже не глядя на них. Они ушли. Мы просто стояли и молчали. Мои глаза наполнились слезами. Раздался звонок. Антракт закончился, и все начали возвращаться на свои места. Ее рука потянулась, она сделала шаг ко мне, но остановилась, когда я отступила. «Позволь мне поговорить с тобой, пожалуйста?» попросила она тихо.
Я увидела страх в ее глазах, в этот момент я поняла, что все это правда. Все, что сказали мне Лайл и эта женщина, было правдой. Я покачала головой и закрыла глаза, желая избежать того, что могла сейчас услышать. Я побежала, куда угодно, лишь бы как можно дальше от нее. Сев в такси, я услышала, как она произносит мое имя, но оно уже уносило меня прочь.
Шесть часов спустя, по среди ночи, я стучала в дверь своей матери. Сонная она открыла ее и удивилась, увидев меня в длинном вечернем платье. Я вошла Она ничего не спросила, да и я не готова была сейчас что-либо объяснять. Увидев мой обезумевший взгляд, она привела меня в одну из спален, помогла надеть пижаму, и уложила в постель, словно я была еще маленькой девочкой. Сев на край кровати, она похлопала меня по руке. Я удержала ее, когда она уже собиралась встать. Мама обняла меня, и я зарыдала, больше не в силах сдерживать рвущиеся рыдания. Мне было так больно. Она успокаивала меня, укачивая словно маленького, испуганного ребенка, и крепко прижимала меня к себе всю ночь, защищая от тревог и опасности этого мира.
Проснувшись на следующее утро, я услышала, что она уже спустилась вниз и готовит завтрак. В кресле рядом с кроватью лежали пара брюк, блузка, а на полу стояли несколько сандалий. Я оделась и спустилась вниз. «Сюда, садись здесь и позавтракай, а потом можешь сходить погулять по пляжу. Твой отец всегда чувствовал себя лучше после небольшой прогулки по пляжу». Она дала мне понять, что не желает знать, почему я оказалась здесь, уже догадавшись, что между мной и Чарли произошла ссора или что-то подобное. Когда папа был жив, мы с мамой играли в ту же игру. Она убеждала себя, что ничего серьезного не произошло, и надеялась, что все пройдет само собой. Меня всегда возмущала такая позиция, и сегодня я поняла, что ничего не изменилось. Все осталось по-прежнему.
Закончив завтракать, я пошла прогуляться. Это действительно было красивое место. Так спокойно, именно таким было мое представление о мире. Здесь царил викторианский стиль архитектуры: прелестные дома и красивые цветы, все хранило в себе остатки когда-то прекрасный эпохи.
Еще утром мама позвонила Марку, и он обещал привести детей.
Мое сердце разрывалось от боли. Боже как больно! Все о чем я могла думать, что она лгала мне. Она использовала меня. Я любила ее, а она использовала меня. Я позволила ей. Боже мой, даже после того, что она сделала со мной в своем доме в Хэмптоне. От одной мысли о той ночи, меня передернуло от боли. Даже после всего этого, я осталась с ней. Я простила ее. Я простила ее и продолжала любить. Должно быть, все время пока мы были вместе, она смеялась надо мной. Все было ложью. Я доверяла ей. Я верила, что она любит меня: на острове... в Греции. Ложь! Она использовала меня. Я ничего не значила для нее. Я была лишь пешкой в ее больной игре. Я села на песок и спрятала лицо. Я не могла справиться с болью. Боже мой, когда станет не так больно?
Несколько часов спустя я решила вернуться в домик на пляже, когда вдалеке увидела бегущих ко мне детей, Марк шел за ними следом. О Боже, как замечательно было увидеть их вновь. Я протянула руки и обняла их. Открыв глаза, увидела, что Марк смотрит на меня сверху вниз и улыбается. Он протянул мне руку, и мы все вместе пошли обратно домой, Бинки бежал рядом. Со стороны мы выглядели как идеальная семья: мужчина и женщина, держась за руки, гуляют по пляжу с детьми и щенком, играющим рядом. Эта не ускользнуло от моего внимания.
Когда мы добрались до дома, обед был уже накрыт: гамбургеры и картофель фри. Дети восхищенно рассказывали о своем новом друге - черепахе, которую принес папа.
Джош спросил, глядя на меня: «Где Чарли? Она подъедет позже?»
На его вопрос ответила моя мать: «Она должна была остаться в Нью-Йорке».
«Плохо, с ней очень весело», сказала Эшли.
Марк предложил арендовать один из surreys (популярная американская бездверная, четырех колесная повозка конца 19 и начала 20 веков) и исследовать полуостров Кейп-Мей. Дети согласились, да я тоже. Мы играли в счастливую семью целый день, и это было совсем не плохо. Я знала, что последует за этим. Поэтому, когда Марк пригласил меня на ужин, я согласилась. Мама очень обрадовалась и предложила присмотреть за детьми, сказав: «Мы возьмем на прокат пару DVD-фильмов, а вы двое идите. Желаю хорошо провести время».
Мы отправились в прекрасный маленький ресторан в центре Кейп-Мей, который назывался «Сад роз»: довольно небольшой, но уютный, в центре зала стоял огромный камин с подвесными медными горшками. Нам повезло, остался один свободный столик на террасе. Стояла теплая ночь, с моря дул легкий бриз, на белых скатертях стояли старинные подсвечники – это придавало месту особую атмосферу.
Мы разговаривали и смеялись, было так приятно видеть себя с Марком в отражении стекла. Он был таким близким, родным. Ему можно доверять. Я могла бы вновь вернуть свою жизнь назад. В конце концов, однажды мы были счастливы. Он любил и хотел меня. Марк протянул руку и сжал ее: «Я не могу передать словами, как сильно тебя люблю».
«Марк...», начала я говорить, но он перебил.
«Я не собираюсь торопить тебя. Никакого давления, только время». Он взял мою руку и поднес к губам. «Я верну тебя, неважно, сколько потребуется на это время».
«Марк, если бы все было так просто», сказала я.
«Будет», ответил он. «Мы будем счастливы снова». Он посмотрел на мои руки, и спросил: «Кто подарил тебе это кольцо?»
«Чарли, его подарила Чарли». Я посмотрела на кольцо и покрутила его вокруг пальца.
«О, на минуту я подумал, что у меня есть конкурент», с улыбкой произнес он.
«Нет, конкурентов нет, я абсолютно одна и свободна», ответила я с горечью в голосе, которую он, вероятно, принял за тоску по нашей прошлой жизни.
«Мы снова будем счастливы Лора, и я сделаю все, чтобы ты забыла о случившемся», сказал он, наклонился и поцеловал меня слегка. После ужина мы решили прогуляться. Это была прекрасная ночь. На улице стояли несколько конных экипажей, хорошо известных в Кейп-Мей. Марк схватил меня за руку и произнес: «Поехали, давай». Я улыбнулась в ответ, и мы запрыгнули в один из них.
Мы медленно ехали через весь город, наслаждаясь ароматом живых цветов и шумом океана.
Марк обнял меня, и я откинулась ему на грудь, чувствуя себя в безопасности. Остановившись на пляже, мы медленно шли по берегу, держась за руки и не говоря ни слова. Шум океана успокаивал, поэтому, когда Марк притянул меня к себе, я не сопротивлялась. Его поцелуи, как всегда, были нежными и чувственными.
В доме все спали. Поднимаясь наверх по лестнице, Марк тихо остановил меня и снова начал целовать. Он хотел меня. Остановившись возле двери моей комнаты, он вновь обнял меня, и дверь за нами закрылась. Мы упали на кровать. Я попыталась что-то сказать, но его поцелуи заглушили этот протест. Его ласки возбуждали меня. Он медленно начал расстегивать мою блузку, дразня мой рот своим языком. Отстранившись на мгновение, чтобы только посмотреть на меня, его руки легли на мою грудь. Я чувствовала тяжесть его тела на своем. Сев на меня, он быстро снял рубашку и лег на меня, его плоть коснулась моей. Его рот спустился вниз и начал ласкать мою грудь, в то время как руки расстегивали мои брюки, когда поцелуи переместились на живот, он стащил с меня оставшуюся одежду, а потом разделся сам. Почувствовав его нагое тело на себе, я ответила. Он желал подарить мне неземное наслаждение. Его сильные руки медленно ласкали меня, дразнили. Его рот и язык посасывали сосок, в то время как руки играли с другим. Я хотела, чтобы он взял меня.
«Марк, пожалуйста!», воскликнула я. Я не могла больше ждать. Я хотела, чтобы он вошел в меня. Его рот накрыл мои губы, и мои ноги раздвинулись шире, приглашая его войти внутрь. «Марк, пожалуйста, сейчас!» Я больше не могла терпеть эту сладкую муку. В этот момент я почувствовала толчок. Боже, как давно это было.
«Ничего страшного, дорогая, ты скоро привыкнешь. Боже мой, можно подумать ты девственница». Я чувствовала, как разжигается его страсть с каждым движением. Мое тело изогнулось, отвечая на его прикосновения, его желание. И в этот момент, я вспомнила. Я вспомнила Чарли, как она сделала мне больно. В этом была вся разница.
Его темп замедлился, Марк хотел подождать меня, пока я не получу удовольствие. И когда я застонала от поднимающегося оргазма, его тело ответило последним невероятным толчком, накрывая нас обоих наслаждением. Через некоторое время он крепко прижал меня к себе и, прошептав на ухо «Я люблю тебя», снова начал целовать, вновь распыляя меня, разжигая ответную страсть. Этой ночью я заснула в его объятиях.
*********
Дневной свет разрушил ночные чары. Утром, проснувшись в постели с Марком, я тихо встала, стараясь не разбудить его. Во всем теле ощущалась слабость, но в тоже время я чувствовала удовлетворение и легкость, которую не испытывала довольно давно. Я посмотрела на спящего мужа и улыбнулась про себя. Приняв душ, я решила спуститься на кухню. Мама уже встала. Она посмотрела на меня и улыбнулась: «Вечер прошел хорошо?»
«Да, замечательно», садясь, ответила я, и она протянула мне чашку кофе.
«Ты и Марк», сказала она.
Я посмотрела на нее. «Нет более никаких меня и Марка» сказала я и отпила кофе.
«Не спеши. Ты можешь остаться здесь и немного подумать».
«Я не хочу никого обидеть мама. Я хочу быть уверенной в том, что делаю. Я больше не хочу никому причинить боль», тихо сказала я.
Она погладила меня по голове: «Всему свое время, дорогая, никто не собирается торопить тебя». Моя мама всегда знала, когда отступить. Она догадывалась, что я и Марк провели ночь вместе, и делала уже на этот счет свои ставки. Скоро спустились дети, а за ними и Марк. Увидев меня, он подошел и поцеловал. Такое «доброе утро» не ускользнуло от внимания моей матери, которая, улыбнувшись мне, отвернулась.
Мы решили провести целый день на пляже вместе с детьми, взяв с собой корзину с обедом, зонтик и игрушки. Дети сразу же побежали к воде, а мы присели на песок. «Вернись домой Лора», тихо попросил он.
«Я не могу…пока», я посмотрела на него, в надежде, что он поймет, что мне необходимо время все обдумать. «Я должна быть уверенной. Прошло слишком много времени. Мы уже не те, кем были раньше».
«Ты права, не те», согласился он.
«Я просто хочу знать, что делаю правильный выбор. Я хочу быть уверена, что мы сможем снова жить вместе. Это касается не только тебя и меня, я не хочу обидеть детей».
Он посмотрел в сторону, где играли дети. «Да, ты права. Я не хочу, чтобы они снова страдали» Он посмотрел на меня. «Я буду ждать. Но постарайся, думать не слишком долго. Это чудо, что нам выпал еще один шанс, не вини меня, если я хочу начать все заново как можно скорее».
«Нет, о нет... Я понимаю. Я хочу быть уверена, что, когда мы снова будем вместе - это навсегда». Больше он на меня не давил, был внимательным и любящим. Марк всегда поддерживал и поддержит меня, я всегда твердо стояла на ногах рядом с ним, зная, что меня ожидает.
Мы провели замечательный день. После семи вечера они уехали, и я на какое-то мгновение пожалела, что не уехала вместе с ними. Перед сном мы с мамой отправились прогуляться. Кейп-Мей действительно был красивым местом для жизни.
Утром я проснулась в депрессии: рядом уже не было детей, чтобы заполнить мое время, или Марка, чтобы заставить меня забыть. Я не могла поговорить с мамой. Я подошла к окну, сегодня было облачно. Надвигался шторм.
Я спустилась на кухню. Мама как обычно уже встала. Она велела мне сесть и протянула чашку кофе. «Что ты желаешь на завтрак?» спросила она.
«Я не очень голодна мама», сказала я ей.
«Ты еще слишком худая. Я приготовлю тебя яйца», сказала она, идя к холодильнику.
«Мама, я действительно не голодна. Обычно я не ем много на завтрак».
«Это было тогда, а сейчас это сейчас». Она занялась приготовлением, полностью игнорируя меня.
«Почему ты всегда это делаешь!», воскликнула я. «Почему не слушаешь? Я не голодна. Я не голодна мама». Я начала рыдать. Она просто стояла и смотрела на меня, не двигаясь. «Мне больно мама. Я не могу забыть. Я люблю ее!» закричала я, рыдая.
«Не говори этого. Я не желаю тебя слушать!» Она повернулась и начала жарить яйца. Я вытерла лицо и, не сказав больше ни слова, съела свой завтрак.
Чувствуя себя совершенно уставшей, я пошла к океану, прогуляться вдоль берега. Закрываю глаза и чувствую единение с воздухом и набегающими волнами. Я вспомнила, белый песок и прозрачную голубую воду, я вспомнила о ней. Женщине, которую я любила каждой частичкой себя. Она стала частью меня, и я не могла больше представить свою жизнь без нее. Я хотела ее, нуждалась в ней.
Все было ложью. Она никогда не любила меня. Она использовала меня. Господи, тогда в первый раз... в первый раз, когда мы занимались любовью, я еще винила себя. Я упала на песок, закрыв лицо руками, и заплакала. Я любила ее. О Боже, как я любила ее. До того как она причинила мне боль, когда она была просто моей Чарли, когда я хотела только любить ее и защищать. Я хотела оградить ее от всей боли в ее жизни, заполнив ее нежностью и счастьем. И все это было игрой. Она поимела меня, использовала, как вещь.
А Марк... Как я могла просто так перестать любить его? Он был единственным, кто любит меня. И никогда не переставал доказывать мне это, своим терпением и вниманием. Как я могла забыть о своей любви к нему? Я предала его. Я соблазнилась, поддалась на ее обольщение. Я сидела и смотрела на океан, ни чувствуя голода, ни желания жить. Все, что я ощущала, это пустоту в груди. Эта боль не хотела уходить. Поэтому я просто сидела и слушала, успокаивающий шум моря. И только когда стемнело, я пошла обратно.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 32 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |