День первый: сотворение света и тьмы

День первый: сотворение света и тьмы

в начале был логос
и мысли в голове мчались галопом
если б знал, что мир слепится плохо
спал бы дальше, прохрапел бы всю глотку,
но гонг вон —
и бросили сонного в тараканью гонку

в начале был демос
и боги, как перхоть вылезали из пены
своим же затылком в лоб гонимы,
кутающие лица под гримом

в начале был номос
и возможностей пропасть,
но что-то пошло не так
и на смену богам пришла мода на безбородость,
но любая мода
лишь временно заколотит досками
грудную полость

День второй: сотворение тверди и неба

и шумно высморкался демиург,
и в безалаберные тверди заронил искру,
и над вселенной альтаиры оконечности прострут
и изо рта посыплет грунт

и, притоптав сандалей чернозём,
усталый абсолют разинул зёв,
и над землёю сгру́дились десятки зол:
"и это хорошо"

и лбом миропорядок не нашарить,
и поднебесную прилежно завернул в озоновые шали,
и началась любовь, хоть фетишистская, но всё-таки большая,
над пропастью заколосилась ржа

День третий: сотворение суши, морей и растений.

и не было ни хокинга, ни краусса, ни докинза,
и бог сидел на облачке, поигрывая в кости,
убористо, забористо – писал приказы прописью –
на это уйма времени, ведь год-то високосный

махнул рукой – из рукава попа́дала земля,
в обоих смыслах демиург посыпался песком,
ему твердить об атеизме – бред, бесполезняк,
с затеей мироздания, конечно, понесло

махнул другой – и сушу окатило мутной жижей,
и жизнью стала смерть, мир наводнился аш-два-о,
жаль, к той канализации не сделано задвижек –
в итоге, упреждая, скажем: скоро был потоп

пока же – ликовало небо, заимев родню,
а суша вы́носила семя, всходы дав цветами,
пока – бог не решил стереть планету на корню,
и возводить всё заново в созвездии центавра

и стоило на этой фазе прекратить творение,
сполна себя избавив от фрустраций и психозов,
но так хотелось пестовать посеянное в тернии –
и новыми задумками уже заряжен воздух

День четвертый: сотворение дня и ночи, времени (feat. Редьярд Киплинг)

…И сказал Господь на небе всем без рангов и чинов –

Ангелам, святым и душам всех достойнейших людей:

"те, по чьему мнению, философ бэкон связан с ветчиной,

будут, пусть не адским, но небесным пламенем гореть"

плачет леонард таксиль – свет появился раньше, чем светила,

пусть тогда и дым чадит без пламени, и сын родится без отца

ницше не виновен – бога он убил, но поведение того виктимно

облачное царство обмотал колючей проволокой райский полицай

день был соткан богом из обрезков старого эдема

он не нужен ангелам, что делают делишки в темноте

бойтесь те живые, кто спешит в когорту убиенных:

только день уйдёт – вы с ужасом столкнётесь тет-а-тет

кто решил зачать – хоть непорочно, хоть порочно,

тем была из нефти выплавлена мрачная, глухая ночь

в ней, способной скрыть, был злого демиурга почерк,

ясно без графолога – он, именно, на чёрноту охоч

время на сверхскорости минутой из секунды стало

прав старик эйнштейн, и лев церковно-школьный поп,

миг на топку льда сердец – до вечности растаял

чаял зла с добром, но зло со злом – совсем не то

связаны единой цепью в небесах светила и тяжёлые планеты,

связаны единой целью помыслы господни и его дела,

так зачем же мир опутал щупальцами грех и умирают дети

ужто агнца нет, которого бы божья сила во спасение впрягла?

День пятый: сотворение пресмыкающихся и птиц

подмёл скелеты динозавров под ковёр газонный,
боясь и воровато озираясь за плечо,
беспомощный, как овощ, что во всём парализован,
он чуял - космос на него заочно ополчён

обманщик дарвин, врун ламарк, другие, иже с ними,
не знали, что все виды создавались по щелчку -
к седьмому дню бахвальный бог шагает семимильно,
в пути переворачивая ночи на ничку

не вышла рыба к берегу, а берег вышел к рыбе
где окуни с ногами? атеисты, шах и мат!
где переходный вид от комаров до птиц колибри?
наждачною бумагой гладкий смысл шероховат

натруженной ладошкой демиург ваял животных
каркасом - хромосомье, а фактурой - тук земли
разбросаны детали - тут не время чаем шворкать
кто хочет два крыла, пока в наличии - возьми

последней, из остатков, наспех, шимпанзе сварганил
"идея так себе, но надо взять на карандаш"
и запестрел библейский мир цветастым оригами,
а бог стоял довольный, запыхавшись, красный аж

День шестой: сотворение животных и человека

Остались в прошлом чудеса,

Не пережить своих досад

Тем, кто привык людей из дерева тесать

Или лепить из глины, применяя с оживлением обряд

0 недель

Давай опустим в воды плод

Любой твой страх и опасения долой

В лассо запутан ходит организм мой как телок,

Попал в ловушку - поделом

1 неделя

Последней каплей красное упало

В ту ёмкость, что мы звали единения пиалой

Как человек - открою человекофилиалы,

Но с головой девятым валом накрывают спазмы

2 недели

Без тестов - по наитию всё ясно,

Для нас двоих по важности это сродни проекту nasa

Внутри процессы-лилипуты не проводят время праздно,

Но разве не могли бы сделать всё и сразу?

4 недели

Подвешен невесомо эмбрион

В глазу врача соринками бревно -

Он будет вглядываться в плод со всех сторон,

Но до конца не будет ясен пол

6 недель

Прообразами множатся безудержные клетки:

Тут будет спинка, тут головка - формируется каркас скелетный

Число чудес из кладези несметно,

Когда та кладезь - анатомия, а не библейские объедки

8 недель

УЗИ показывает - сердце

Уже неделю отбивает скерцо

20 недель

Сдавило весом диафрагму,

Но половина всей дороги пройдена довольно гладко

Секрет внутри под сердцем глубоко запрятан

И ключик от секрета кряду

26 недель

О стены беспрестанно барабанит арестант

Запрет тактильного мироощущенья снят

Вздымается очередного человека новая заря

Не богу - прочить: зря / не зря

34 недель

Готовится всем организмом тело

Агонизировать изматывающим, продолжительным цветеньем

Такое чувство, будто хочешь сесть, но стулья без сидений

И мир вокруг нам ощущенье радости гвоздём и молотком приделал

40 недель

Увидел свет впервые пузожитель,

Родные кажутся нечеловечески чужими,

Защёлкнутый при жизни на зажимы,

Он, замерев, в глазах мир отражает недвижимо

День седьмой: благословение и освящение седьмого дня

Дата добавления: 2015-09-29