– Да, – кивнул Тед. – Хотя ты, кажется, упомянула, что это не важно.
– Это важно. По крайней мере для меня. Я собиралась сказать, что… мне нужно было поговорить с тобой еще в тот вечер, когда дверь открыла Элис, одетая в твой халат. Я до сих пор не понимаю, почему она оказалась в твоей квартире, а ты был в одном полотенце… но мне следовало сказать тебе, что я ощутила в тот момент. Я не должна была убегать.
– Я знаю, как это выглядело, – не отводя глаз, кивнул Тед. – Но Элис просто зашла кое-что обсудить. Мы продаем летний домик в Мэне. Сразу после развода до этого не дошли руки, а нам надо было обговорить условия продажи. По пути ко мне Элис вымокла до нитки – грузовик заехал в лужу и окатил ее с ног до головы. Пока сохла ее одежда, она надела мой халат. Мы договорились где-нибудь поужинать и за едой все уладить. Раз уж мы все равно ждали, пока высохнет ее одежда, я решил принять душ, поскольку вернулся из спортивного зала. Я представляю, что ты подумала, но все было совершенно иначе. Я бы никогда не поступил так по отношению к тебе.
Все оказалось тяжелее, чем я предполагала. Я искренне верила Теду… все звучало как нельзя более логично. Выслушай я его в тот вечер, может быть, Элис сейчас не лежала бы в его постели, ожидая, когда я уберусь. К горлу у меня подкатил комок.
– Верю… Прости, что сомневалась в тебе, – мягко сказала я. – Хотя для тебя, наверное, все сложилось к лучшему. Я знаю, как важно для тебя снова сойтись с Элис.
Тед, в свою очередь, нахмурился и удивленно посмотрел на меня:
– О чем ты? Мы с Элис вовсе не сходились.
– Но… разве она не здесь? – тихо спросила я, кивнув на дверь спальни.
– В смысле в квартире?
Я кивнула, готовая провалиться сквозь землю от смущения.
– Элли, тут нет никакой Элис.
Я словно получила отсрочку приговора. Слава Богу, по думала я, в первый раз за все утро вздохнув свободно. Слава Богу, ее здесь нет.
– Правда? – изобразила я деланное равнодушие.
– А с чего ты взяла, что она должна здесь быть? – спросил Тед. Он все еще хмурил лоб в недоумении, как будто старался сложить из кусочков сложную картинку.
– Ну, я просто подумала, что вы были вместе на празднике и… то есть, вы разве не… – Я смешалась, не зная, что сказать.
– Мы с Элис пришли порознь. Канал разослал приглашения почти всем радио– и тележурналистам в городе, включая Элис, но я пришел без нее. А ты подумала, что мы вместе?
Я кивнула. В моем сердце затеплилась крохотная искорка надежды, а я даже не могла открыть рта и лишь молча смотрела на Теда. Пускай Элис сейчас нет в квартире, однако не исключено, что они продолжают видеться. В конце концов, я своими глазами видела, как она вчера к нему прижималась. Может, они пока держат свое воссоединение в тайне и в следующую секунду Тед попросит меня никому об этом не говорить.
– Нет, Элли. Вчера Элис сказала мне, что считает наш развод ошибкой и хочет, чтобы мы еще раз попробовали наладить совместную жизнь. Я ответил ей отказом. Я уже перешагнул эту черту и не хочу возвращаться к прошлому, – проговорил Тед.
– Ох, – сказала я, не веря своему счастью. – Ох. Только сейчас я поняла, что это Тед вчера ночью умыл, переодел и уложил меня в постель. До меня вдруг дошло, как нежно и романтично он себя повел. Внезапно меня переполнила такая огромная радость, что захотелось скинуть каблуки и закружиться по комнате.
Тед, однако, не пустился в пляс, не подбежал ко мне и не заключил в объятия. Он просто стоял у двери и смотрел на меня все с тем же непроницаемым выражением лица.
– Впрочем, ведь это уже не имеет значения, так? – спросил он. – Дело ведь не во мне, а в тебе. Вчера мае; стало понятно, что ты любишь другого.
Я не ожидала услышать в голосе Теда столько злости. С минуту я таращила на него глаза, все отчетливее понимая, как во мне опять просыпается инстинктивное желание смыться. Я взяла себя в руки, не давая этому импульсу возобладать, и вдруг осознала, что Теду сейчас не легче моего. Он ненавидел говорить о чувствах так же, как я ненавидела ссоры и конфликты. И все же мы оба не шелохнулись: я не удрала за дверь, а он не ушел в себя. Эта мысль придала мне сил, и я продолжила:
– Я же тебе говорила. Мы с Эриком действительно когда-то встречались, но вчера я пришла не с ним. То есть с ним, только он не был моим кавалером. Нина пригласила его, не предупредив меня.
– Ты призналась мне, что любишь его. Если честно, ты повторила это раз сто. Ты все плакала и говорила, что он – твоя единственная любовь и что тебе никогда не найти счастья с другим мужчиной, – сказал Тед.
– Когда я говорила о том, что мое сердце разбито, я не лгала. Но речь шла не об Эрике. Совсем не о нем.
– У тебя есть еще кто-то? – поинтересовался Тед, скрестив на груди руки.
– Нет. После тебя я не встречалась ни с кем, – сказала я, но он продолжал пристально смотреть на меня, снова нахмурившись. – Когда я призналась, что… потеряла любимого человека… – Я сделала паузу и нервно вздохнула, не зная, сумею ли произнести эти слова. Я посмотрела на Теда и, невзирая на гнев и боль, отпечатавшиеся на его лице, поняла, что обязана это сделать. Даже если он меня уже не любит, я должна набраться смелости и сказать ему правду.
– Я имела в виду тебя. – Ну вот, все просто.
– Меня? – Брови Теда, прежде сердито нахмуренные, изумленно поползли вверх. – А я думал… думал, ты больше не хочешь меня видеть.
– А я думала, что ты любишь свою бывшую жену.
– Нет. Я люблю тебя, – сказал Тед.
– А я – тебя.
И мы одновременно улыбнулись. Я вскочила с дивана и бросилась в распахнутые объятия Теда – мне хотелось замереть. Тед стиснул меня так крепко, что я охнула и взмолилась о пощаде. Засмеявшись, Тед чуть-чуть отпустил меня. Я вдохнула его запах – такой знакомый и приятный – и пережила то же чувство, которое, должно быть, испытала Золушка, когда хрустальная туфелька пришлась ей впору.
– Как мне этого не хватало! Как мне не хватало тебя, – прошептала я и потерлась носом о теплую шею Теда.
– А мне тебя. Я вел себя как последний идиот. Надо было сесть под твоей дверью и торчать там, пока ты меня не выслушаешь.
– Я сама во всем виновата. Я испугалась и расстроилась, но мне следовало тебя выслушать, – улыбнулась я.
– Знаешь, я тоже боялся. В основном того, что слишком стар для тебя, – негромко произнес Тед. – Но потом ощутил, что значит потерять тебя, и понял, что хуже этого ничего быть не может.
Тед начал меня целовать, и вскоре мы устроили дивану очередное испытание. Как всегда, он выдержал.
Глава 26
Когда я и Тед наконец оторвались друг от друга, встали с дивана и после продолжительных поисков обнаружили мой лифчик под подушкой, мы оделись и поехали ко мне, чтобы вывести на прогулку недовольную Салли. Пользуясь случаем, я подарила ему кашемировый свитер, который покупала к Рождеству, а он отблагодарил меня тысячей поцелуев, так что, в общем и целом, обмен получился справедливый. Потом Тед уехал на работу, на прощание поцеловав меня и взяв обещание поужинать с ним вечером. Я решила проверить сообщения на автоответчике и очень обрадовалась, увидев мигающий красный огонек.
Первое сообщение было от Нины: «Элли! Где ты? Я видела вчера, как Тед увел тебя, и хочу все знать. Я оставалась на вечеринке до трех часов, чудно повеселилась и подцепила такого красавчика! Я снова в строю, подружка! Ладно, скоро поболтаем. Да, и с днем рождения, конечно! Теперь ты совсем взрослая».
Второе сообщение: «Элли, привет, это Хармони. С днем рождения! Надеюсь, мы встретимся, и я поздравлю тебя лично. А еще у меня есть замечательная, потрясающая новость. Это касается Гарри… Ох, нет, не терпится с тобой поделиться. Он сделал мне предложение! Вчера в полночь, с двенадцатым ударом часов! Я так рада, просто жду не дождусь, когда смогу тебе все рассказать. Позвони мне, как только получишь это сообщение. Пока!»
Третий звонок был от Марка и Кейт. Они, жутко фальшивя, пропели «С днем рожденья тебя», затем Кейт по слала в трубку поцелуи, а Марк сказал: «Скоро увидимся, лягушонок». Голос брата звучал гораздо бодрее, чем на Рождество.
Нина оставила еще одно сообщение: «Элли, куда ты запропастилась? Это снова я. Угадай, что скажу. Я звонила в клинику, и мне сказали, что результат анализа отрицательный. Господи, какое счастье! Позвони сразу, как появишься».
Мои родители так и не позвонили, и я знала, что мне самой придется набрать номер и поговорить с ними так же прямо, как с Тедом. Но на один день с меня уже хватит объяснений. Сегодня – Тед, завтра – родители.
Я созвонилась с Ниной и Хармони, мы, по-девчачьи взвизгивая и хихикая, обсудили все наши чудесные новости, а потом я и Салли забрались под одеяло и проспали весь день.
* * *
Вечером Тед пригласил меня в ресторан «Мелроуз» в отеле «Парк-Хайетт», где мы ужинали в зале со стеклянными стенами. Тед заказал палтуса по-дуврски с жареным перцем и грибами, а я выбрала котлетки из крабового мяса под соусом ремулад. После долгих часов сна, горсти тайленола и двух галлонов воды я стряхнула с себя тяжелое похмелье настолько, чтобы отважиться пригубить бокал охлажденного белого вина (на водку не смогу смотреть еще очень долго – от одной мысли о ней я содрогнулась).
– В чем дело? – спросил Тед, заметив мою гримасу.
– Посттравматический синдром, – уклончиво ответила я.
– Ты в порядке? Если ты себя плохо чувствуешь, мы можем уйти. – Тед подался вперед и дотронулся до моей руки. Мы переплели пальцы.
– Нет, со мной все нормально. Здесь просто восхитительно, – сказала я.
Тед поднял бокал, я последовала его примеру.
– За будущее, – провозгласил он тост. Мы чокнулись и пригубили вино, которое оказалось удивительно бодрящим. – И с днем рождения.
– Спасибо… По правде говоря, я не ожидала, что проведу его вот так, – улыбнулась я Теду. Все еще держа его за руку, я слегка сжала ее. – Как твои дела?
– Как обычно, много работы. На следующей неделе мы запускаем новую серию передач. Каждый день в девять вечера «Голд ньюс» будет освещать судебные процессы – не только самые крупные, которые уже привлекли всеобщее внимание, а еще и более мелкие, где фигурируют интересные лица или факты, – сказал Тед.
Принесли закуски: жареных кальмаров для Теда и мясное рагу с овощами для меня.
– Кое-кто готов продать душу, лишь бы поучаствовать в твоей передаче, – засмеялась я.
– Ты? – Тед несколько удивился. – Я полагал, ты навсегда распрощалась с профессией юриста.
– Да нет, не я. Чарли Оуэне. – Тед озадаченно посмотрел на меня. – Умница, очень толковый парень, чуть помоложе тебя, – шутливо сказала я. – Не помнишь? Он еще целовал меня в «Старбакее».
– Ах да, Чарли. Хм… Нет, не думаю, что на канале «Голд ньюс» найдется место для Чарли. По крайней мере пока я там работаю. – Тед предложил мне кусочек кальмара, однако я отказалась. Некоторые блюда просто не годятся для слабого желудка.
– Ладно, я хотела спросить не об этом. То есть мне, конечно, интересно слушать о твоей работе, но я хотела узнать, как дела у тебя самого.
На лице Теда появилось привычное выражение дискомфорта. И тем не менее если я начала бороться за себя, то ему тоже пора хоть чуть-чуть открыться. Все по-честному.
– Декабрь был… тяжелым. Я думал, что потерял тебя, – тихо сказал он.
Тарелки из-под закусок проворно унесли и подали зеленый салат с тертым пармезаном. Я помолчала, ожидая услышать продолжение, но Тед больше ничего не сказал.
– Знаю. Я тоже так думала. Хорошо, что ты наконец перестал убегать от меня всякий раз, как я собиралась с тобой поговорить, иначе мы так бы ничего и не выясни ли, – поддразнила я.
– Да, хорошо. А ты? Как дела у тебя? Я общался с Блумфилдом, и он сказал, что скоро возьмет тебя в штат сотрудников веб-сайта.
Я понимала, что Тед хочет сменить тему. Да и у меня не хватило мужества заставить его раскрыть мне самые глубокие, самые горькие чувства. В конце концов, совершенных людей нет, и, если Теду нужно время, чтобы стать откровеннее, я готова подождать. Он стоит того. Я вдруг вспомнила свое первое впечатление о Теде: я тогда еще подумала, что его привлекательность и заключается в маленьких недостатках, во всяком случае, мне он идеально подходит именно этим.
– Да. Теперь я на полную ставку работаю политкарикатуристкой, – удивленно покачала я головой. – В это почти невозможно поверить, потому что я ни черта не понимаю в политике. Я даже не хожу на выборы. Все мои шаржи – это наблюдения человека со стороны.
– Зато у тебя свежий взгляд. Умение сохранить нейтралитет в городе, где кипят политические страсти, практически уникально, так что твои работы всегда будут заметны. Крайне удивлюсь, если в скором будущем за то бой не начнут гоняться редакторы всех газет. Тебе нравится эта работа?
– Очень. Я просто обожаю ее. Правда, отец вырезал мое лицо со всех семейных фотографий, но такова цена счастья, – иронически заметила я.
– Каждый считает себя критиком, – произнес Тед. Котлетки из крабового мяса оказались великолепны.
Ничего лучше я прежде не ела. Трудно сказать, что доставляло больше удовольствия – восхитительная еда или сочетание всего этого: изысканный ресторан, прохладное вино, Тед, сидящий напротив… Это был самый чудесный день рождения за всю мою жизнь, даже с учетом того, что, проснувшись сегодня утром, я понятия не имела, где нахожусь.
– Спасибо, – сказала я и потянулась вперед, чтобы погладить Теда по руке.
– За что? Я еще не отдал тебе подарок.
– О-о, а что ты для меня приготовил? – радостно спросила я. В общем-то я ни на что не рассчитывала, зная, что большинство магазинов закрыто по случаю праздника. Наверняка Тед купил подарок заранее, надеясь, что мы помиримся… или нет?
– Ты получишь его позже, – сказал Тед, но, видя мое разочарованное лицо, засмеялся и смягчился: – Ну хорошо, не дуйся.
Он полез во внутренний карман пиджака и вытащил оттуда простой белый конверт. Когда Тед протянул его мне, я немного нахмурилась – только бы это не оказался чек. Не то чтобы я не нашла, на что потратить деньги, но это был бы такой безвкусный, такой обезличенный подарок. Конверт, однако, был плотный и туго набитый.
– Что это? – поинтересовалась я.
– Открой и увидишь, – сказал Тед. Он постарался надеть свою обычную бесстрастную маску телеведущего, но на этот раз его выдавали глаза, в которых плясали искорки радостного волнения.
Я глубоко вздохнула, надорвала конверт и вытащила… картонный вкладыш с эмблемой Британских авиалиний. Я изумленно ахнула, раскрыла его и достала план маршрута, предусмотрительно вложенный в передний кармашек. У меня в руках были авиабилеты на двухнедельную поездку первым классом в Лондон и обратно чуть позже в этом месяце, один – на имя Теда, другой – на мое.
– Мы остановимся в отеле «Меридиен Уолдорф». Обещаю, никакой работы. Мы вволю насмотримся достопримечательностей.
Не в силах что-либо произнести, я лишь сидела с открытым ртом и таращилась на билеты. Я даже не заметила, когда официант унес тарелки.
– Как тебе это удалось? – наконец выговорила я.
– Скажем так, сейчас я самый нелюбимый клиент у моего агента бюро путешествий. Мне пришлось почти вы крутить ей руки, чтобы заставить приехать в офис первого января. Наверное, она целый день меня проклинала. Но я обязательно должен был сделать тебе этот подарок именно сегодня. – На лицо Теда набежала тень. – Тебе не нравится? Я знаю, ты хотела поехать в Лондон на день рождения, но… я чисто физически не мог этого устроить.
До меня дошло, что я даже не поблагодарила Теда, не сказала, что никто и никогда не делал мне лучшего подарка. Дело было даже не в цене – кстати, стоила поездка недешево. Как-то в разговоре с Тедом я упомянула, что хочу встретить тридцатилетие в Лондоне, и он осуществил мою мечту. Я посмотрела на него, и перед моими глазами все расплылось от слез.
– Спасибо, – чуть хрипловато произнесла я. – Просто я не думала… мне казалось… сегодня уже не может случиться ничего прекраснее.
– Я тебя люблю, – сказал Тед.
– Я тоже тебя люблю.
Мы сидели за столиком и держались за руки, когда официант принес на тарелке кусочек шоколадного торта с единственной свечкой и поставил его передо мной.
– Я не собираюсь петь для тебя, – лукаво выгнул бровь Тед. – У меня отвратительный голос.
– Ничего страшного, – рассмеялась я, закрыла глаза и загадала желание, которое еще не сбылось, а потом задула свечку. – Хочешь, поделюсь? – спросила я Теда и подвинула тарелку, чтобы он мог дотянуться до торта вилкой.
– Да, – ответил Тед. – Хочу.
Примечания
Нут – турецкий горох. – Примеч. Ред
Яппи (от амер. yuppie, young urban professional) – молодые люди с высоким уровнем образования и доходов, стремящиеся к быстрому успеху и высокому уровню жизни
Бумеры (беби-бумеры) – люди, родившиеся после Второй мировой войны, когда в США был очень высокий уровень рождаемости
ОК – округ Колумбия, федеральный (столичный) округ США
Спейд, Дэвид (р. в 1964 г.) продюсер, ведущий телешоу
Барр, Розанна (р. 1952) – американская киноактриса, писа тельница, ведущая телешоу. Прославилась в начале 1980-х гг. коме дийной ролью типичной американской домохозяйки.
«Уол-март» – крупнейшая в мире сеть магазинов розничной торговли.
«Фи Бета Каппа» – привилегированное общество студентов и выпускников колледжей.
Здесь: на месте прелюбодеяния (лат.)
Преппи – выпускник частной средней школы, обычно из со стоятельной семьи (амер. жаргон).
«Бумажная погоня» – популярный американский сериал
Бал Сэди Хокинз – бал в старших классах школы или в колледже, на который девушки приглашают кавалеров или выбирают спутника для сопровождения.
Симпсон, Орентал Джеймс (О. Джей) – известный американский футболист, который в 1994 г, обвинялся по подозрению в убийстве жены и ее любовника, но, несмотря на многочисленные доказательства, был оправдан судом.
«Бананарама» – диско-трио.
Макс Хедрум – компьютерный человечек, герой телесериалов и телеперадач.
какой (фр.)
Хэмм, Миа (1972) – американская футболистка, в 2002 г. признана сильнейшей на планете.
Сунь И – приемная дочь Миа Фэрроу, жены Вуди Аллена. В прессе широко обсуждался роман Сунь И с Вуди Алленом.
Паттон, Джордж (1885–1945) – прославленный американский генерал, чей темперамент часто оказывал влияние на ход военных действий во время Второй мировой войны.
See more books in http://www.e-reading.bz
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |