- Скажите мне пожалуйста, Ягге, почему наш правнук, владея некромагией и имея способность к регенерации, до сих пор без сознания и чувствует себя хуже, чем светлая ведьма? – поинтересовалась какая-то красивая женщина, обращаясь к Древней Богине. В голосе её, несмотря на то, что принадлежала она, несомненно, к Мраку, не было ни капли ненависти ни к бабусе Ягуна, ни к самой Гроттер, о которой незнакомка и говорила.
- Чума, ты же знаешь, что его кровь всё-таки попала на эту проклятую шкатулку, - вздохнула Ягге, - Не волнуйтесь, будут они жить. Оба. Так что, Медузия, нечего кривиться и надеяться на то, что некромаг умрёт. А я-то считала тебя прекрасной, мудрой женщиной, над которой не властны слухи и убеждения.
Горгонова лишь скривилась, отойдя немного дальше от тёмных и Богини, которая, судя по всему, прекрасно относилась к представителям Мрака, непонятно что забывших здесь, в магпункте.
Сарданапал, покосившись на свою подчинённую, лишь скривился, тоже не слишком радуясь контакту с Тьмой, но ничего не сказал, вероятно, не имея права. Да и вообще, то, что Свет и Мрак до сих пор друг друга не поубивали, было довольно странным, чего Гроттер так и не смогла понять.
- Что, очнулись? – улыбнувшись, поинтересовалась Ягге, склоняясь над Таней, - На, деточка, выпей, и некромага своего сама растолкай, а то меня он проклянёт, не приведи Хаос, а этих я не подпущу, - старушка окинула взглядом всех присутствующих, коих было весьма немало.
- А с ним всё в порядке? – Гроттер даже не думала про себя, надеясь, что ничего страшного не случится.
- А что ему станется? – скривился Черноморов, явно недоброжелательно покосившись на Чуму и, как поняла Таня, Тантала, явившихся то ли для того, чтобы спасти родного правнука, то ли для подписания мирного договора. На что очень и очень надеялась девушка.
- Попрошу не хамить, Сарданапал, - сжимая в руке какой-то странный посох, ответил некромаг, - Между прочим, Вас здесь никто не задерживает.
- Всё в полном порядке, он же регенерирует, правда, пока медленно, почти все силы Хаос выпил, так что восстанавливаться придётся довольно долго, - скривилась Ягге, - А вообще, вижу, вам, несмотря на Дар, удалось воспитать хорошего человека, не в пример некоторым, - на сей раз бабуся Ягуна посмотрела на Ромуальда, опустившего глаза под пристальным взглядом старушки, - А то есть тут волхвы, которые готовы на всё, что угодно, зная, что двое магов, которых он отправил на испытания, не выживут! Знаете, дорогие мои, что вас спасло?
- Было бы очень интересно узнать, - на сей заговорил уже Бейбарсов, тоже пришедший в себя.
- Самопожертвование, - усмехнулась Ягге, протягивая некромагу то же варево, что и Гроттер, - Надо же было додуматься – сначала один пытается отправить себя на тот свет, потом другая, - Богиня едва сдержала смех, заметив, как Глеб посмотрел на Таню, не понимая, зачем она убила себя, к счастью, не совсем удачно, - И, между прочим, поступи вы иначе, там бы вдвоём и остались.
- А что же помешало? – Ромуальд с нескрываемым удивлением посмотрел на бабусю Ягуна, - Они должны были умереть, я уверен.
- Что? Умереть они должны были, да? Слушай, внучок, тебя надо было убить ещё тогда, так нет, пожалели, но ты успел уже доказать, что весьма зря! – вскипел Тантал. Гроттер едва сдержала смех, осознав, что волхв, выглядящий лет на сто, правда, с переменным успехом, оказался потомком достаточно молодых на вид некромагов.
Ромуальд же лишь потупил глаза, отводя взгляд. Он понимал, что провинился, но признавать это не хотел, считая, что боролся за правду. Впрочем. Он всё-таки добился того, чего хотел, а живы маги или нет – это не проблема.
- Хаос принял вашу жертву, но, увидев, насколько сильна любовь, причём не только со стороны некромага, решил сохранить ваши жизни. Знаешь, я не уверена, что магия эта больше не сможет влиять на вашу судьбу, но не сейчас, это точно, - Ягге вновь улыбнулась, понимая, что случилось невероятное. Ничто больше не смогло бы остановить войну, кроме прохождение троих испытаний, вот только не факт, что сражений больше не будет, ведь то, что Свет и Мрак собрались вместе, ещё ничего не изменилось.
- А что с войной? – поинтересовался Бейбарсов, понимая, что, если такие жертвы были напрасными, то он своими же руками и в этот же миг разорвёт Ромуальда на мелкие кусочки безо всякого волшебства.
- Мы пришли сюда для того, чтобы подписать договор, ибо Свет почему-то не слишком спешит устраивать мир, – усмехнулась Чума, присев на только что наколдованное кресло, - Думаю, мы должны разобраться с этим как можно скорее.
Тантал лишь кивнул, даже не посмотрев на Сарданапала. Несмотря на то, что войну они собирались прекратить, ненависть между полководцами Света и Мрака никуда не исчезла. Они и не поубивали друг друга только по той причине, что Ягге не позволила.
- А почему это вы так быстро согласились заключить мир, до этого даже не собираясь сделать нечто подобное? – внезапно спросил Бейбарсов, не обращая внимания на удивлённую Гроттер, которая никогда не позволила бы себе подобным образом обращаться к таким могущественным магам. Но Глеб, в отличие от девушки, был их правнуком, да и наследником Дара.
- Дело в том, - начала Чума, покосившись на разъярённых и ненавидящих друг друга мужчин, - Что Шкатулка действительно была волшебной. Приняв кровь, причём смешанную – Свет и Тьма, как не крути. Произошёл некий взрыв Хаоса, и, хм… Между нашими сторонами возникла завеса, Граница, достаточно опасная. Она невидима и иногда захватывает наших магов. Мы не может допустить, чтобы за год погибли все волшебники в округе! А условие уничтожения этой чёртовой стены только одно – мы прекращаем войну и подписываем мирный договор, клянёмся больше никогда не воевать между собой. А поскольку вас телепортировало на светлую половину, то нам пришлось идти сюда сквозь проход, о котором знаем всего несколько человек.
- Да уж, радикальные методы у Хаоса, - вздохнула Ягге, - Но вы сейчас идёте, подписываете нужные бумаги и думаете, как именно разрушить границу, чтобы больше никого туда не затянуло, понятно? А больным лечиться надо, так что, надеюсь, вы не потянете их на свои дебаты, ведь так?
Медузия лишь закивала и, взяв немного успокоившегося и согласного на мир, естественно, с некими условиями, Сарданапала, отправилась к двери в другом конце магпункта. За ними направились и Тантал с Чумой, да и Ягге, несколько минут ещё постояв и дав указания о приёму лекарств, удалилась.
Гроттер удивлённо оглянулась, разглядывая комнату, которой раньше не существовало. Магпункт был создан магическим способом и, скорее всего, для того, чтобы полководцев Мрака никто не увидел. Впрочем, Таня лишь радовалась тому, что им сейчас не приходится лежать на земле под открытым небом. Тем более что на улице, судя по всему, начался дождь. Солнца не было, небо казалось весьма мрачным, а капли воды стучали по стеклу, как будто пытаясь не позволить волшебникам уснуть.
- Зачем ты решила пожертвовать своею жизнью? – внезапно спросил Бейбарсов, поймав Таню за руку и усадив рядом с собой. Регенерация его уже окончательно включилась, и от раны не осталось ни следа, хотя некромаг был всё так же бледен.
- Потому что я не хочу оставаться одной здесь, в этом мире. А голос сказал, что таким образом можно тебя оживить, - вздохнула Гроттер, вспоминая те, несомненно, самые тяжёлые минуты во всех их испытаниях, - Как видишь, я сделала всё правильно, иначе мы бы никогда не вернулись.
- У меня были точно такие же причины умирать, - усмехнулся Бейбарсов, крепче прижимая к себе светлую, - знаешь, мне кажется, что Хаос был не слишком против того, чтобы мы выжили.
- В любом случае, огромное ему спасибо за то, что надоумил умереть, - улыбнулась девушка, подумав, что они действительно находились на грани между жизнью и смертью. Тогда Гроттер было страшно, вот только не за себя, а за Глеба, который, как она думала, уже умер. Как же хорошо, что они смогут быть вместе…
- Ну, видишь, теперь всё будет хорошо, - Таня вздохнула и, прикрыв глаза, мечтательно улыбнулась, - Они ведь подпишут договор, верно?
- Конечно! – кивнул Глеб, прикасаясь губами к шее девушки и перебирая её рыжие кудри, - Не переживай, малышка, всё будет просто замечательно. Они всё подпишут и больше не будут устраивать новые войны.
- Как ты меня назвал? – Гроттер легонько стукнула некромага по плечу, сразу же рассмеявшись и обняв его, - Я, между прочим, твоя ровесница!
- На два года младше, - поправил её Бейбарсов, - Не злись, тебе не идёт. Кстати, а зачем ты до сих пор таскаешь с собой кинжал, - некромаг прикоснулся к поясу девушки, вытаскивая тонкий нож.
- Забыла, а Ягге, видимо, не стала вытаскивать, - Таня вновь улыбнулась, обнимая Глеба и мысленно благодаря богов за то, что всё закончилось хорошо, - И всё же, не называй меня так, ладно?
- Не хочу, - ухмыльнулся Бейбарсов, - И вообще, хватит спорить с несчастным больным некромагом, малышка!
- Нет, ну вы только посмотрите на него! – возмутилась Гроттер. – Больной! Ты что-то слишком веселишься, как на умирающего!
- А ты хочешь, чтобы я отправился на тот свет? – внезапно погрустнев, спросил Глеб, всё ещё не отпустив девушку и так же нежно обнимая её, - Тогда не надо было умирать там, в битве с Хаосом.
- Нет, конечно же! Я же просто пошутила, - Таня нежно прикоснулась к вечно растрёпанным волосам некромага, - Перестань обижаться! Я хочу, чтобы ты жил. Причём рядом со мной.
- С огромным удовольствием поживу. Рядом, - засмеялся Бейбарсов, - только не слишком возмущайся по этому поводу, а то сама виновата.
- Сволочь ты, некромаг, - проворчала Гроттер, поудобнее устраиваясь рядом с Глебом и опуская голову ему на плечо.
Всё-таки, она наконец-то чувствовала себя в полном спокойствии. Умиротворение как будто волнами накатывалось и на светлую, и на мага Смерти. Сам же Бейбарсов впервые в жизни не считал себя убийцей, сумасшедшим существом.
Глеб даже и не думал тогда, когда впервые увидел Таню, что она вообще сможет ответить ему взаимностью. Он считал, что Гроттер даже не согласится разговаривать с ним, будет бояться его всю жизнь, ненавидеть за те смерти, в которых он, Бейбарсов, виноват.
Конечно, он – некромаг, не имеет никакого права на любовь, настоящие чувства, ведь он – чудовище, способен только несчастье приносить. Несчастье и боль.
Но сейчас всё иначе. Впервые в жизни в него появился нормальный шанс быть счастливым человеком, у которого есть любимая девушка и, возможно, в будущем, семья. Конечно, мало кто из магов Смерти вообще может надеяться на взаимность, а теперь, когда кончилась война, и больше между ним и Таней нет никаких преград, у них даже появился шанс иметь семью.
- Я тебя люблю, - тихо прошептал Бейбарсов, целуя Гроттер в макушку. Нет, он никогда, никогда в жизни не отпустит!
- Я тоже тебя люблю, - Таня прижалась к некромагу, - Скажи, а важны ли для тебя все эти сражения, магия и…
- Мне важна ты, - всё так же тихо промолвил Глеб, - А жесткость, знаешь, надоедает всем, даже магам Смерти. Знаешь, мне уже надоело постоянно сражаться за жизнь, за несуществующие идеалы, которые не принимают даже Тантал с Чумой. Я вообще не понимаю, почему они до сих пор воюют.
- Значит, мы теперь будем вместе? – дождавшись кивка Бейбарсова, Гроттер лишь улыбнулась, - Скажи, а это правда, что некромаги не могут иметь детей?
- Какой идиот тебе об этом поведал? – скривился Глеб, - Нет, конечно, бред всё это, полный бред. Был когда-то один маг Смерти, который наложил на свой род такое проклятье и записал их пор названием «проклятье некромага». Но это не имеет никакого отношение ко мне. В конце концов, моя мама была некромагиней, да и Тантал с Чумой далеко не светлые.
- Значит, у нас будет нормальная семья? – Гроттер с надеждой посмотрела на Бейбарсова, надеясь, что он не скажет, что отношения между ними невозможны. Ведь Свет и Мрак – непримиримые враги.
- Конечно. Только всё это надо ещё объяснить нашим коллегам, - протянул Глеб, - А то они могут немного неправильно понять.
Таня лишь кивнула, представляя себе выражение лица Ягуна, узнавшего подобную новость. Хотя он, наверное, поймёт, как и Катя, которая всегда поддерживала свою подругу. А вот Ванька… Валялкин же говорил когда-то, что любит её. Наверное, у него в душе сохранилось ещё что-то.
Вот только имеет ли это всё значение, если она наконец-то нашла свою любовь и имеет шанс быть действительно счастливой. Никто и никогда не сможет переубедить её в том, что Мрак – это всегда зло.
А вообще, пусть говорят, что хотят! Она, Таня, не станет слушать ни Сарданапала, ни Медузию, ни своих друзей. У каждого человека есть выбор в жизни. Она уже свой выбор сделала.
Бейбарсов же, лишь на мгновение представив выражение лица Аббатиковой, моментально выбросил из головы эти мысли, решив, что это сейчас не важно. Всё-таки, любовь – самое главное, причём не только в жизни некромага.
Комментарий к Глава 22. Свет и Мрак - враги навечно...
========== Глава 23. Да будет мир! ==========
Пророчество действительно существовало и, как оказалось, ослушаться его было нельзя. И Ромуальд, видя, что творится из-за его поступка, едва не сошёл с ума. Он ведь всегда считал себя добрым, светлым, неспособным убить кого-то другого просто так. Враги не считали, а оными волхв называл всех, ибо не хотели люди прекращать жуткую войну, к которой, что ни говори, привыкли.
Но сейчас, когда сражений больше не было и шли мирные переговоры, Ромуальд просто не мог смириться с положением дел. Его раздражало и то, что он не имел никакого права пребывать на совете. Сарданапал, Медузия, Тантал и Чума разбирались с условиями договора вот уже вторые сутки, прерываясь только для того, чтобы что-то поесть и немного поспать. Волхв же был изначально тёмным, поэтому Свет его не пускал, а среди Мрака считался предателем, потому как убил достаточно много могущественных магов.
Теперь ему оставалось только одно – сидеть и ждать окончания совета, дабы поскорее убедиться в подписании мира. Но Ромуальд стремился к Мёртвому Лесу, а тот был по другую сторону Границы.
Стена, сотканная из магии Хаоса, полыхала то синим, то красным, то зелёным, изредка вылавливая молодых и неопытных магов. К счастью, их удавалось спасать, так как волшебство не слишком спешило с захватом жертв, но несколько человек уже погибло. А что уж говорить о тех несчастных, что были по другую сторону? Конечно, Мрак выставил стражей, да и никто не стремился приближаться к Границе, но всё же случались несчастные случаи, у коих было место и на стороне Света.
Не то чтобы волхв сильно опасался за жизни других людей, просто он всё же понимал, что окончательного мира нет и цель его не достигнута. В последние года желание прекратить войну стало некой одержимостью, руководящей всеми действиями Ромуальда. А тот и не собирался изменяться, считая, что действует абсолютно правильно, несмотря на то, что от этого страдали остальные.
Волхв не понимал, почему выжили Бейбарсов и Гроттер, сейчас, выписавшись из созданного с помощью волшебства магпункта, прогуливающиеся совсем рядом с Границей. Та, признавая в них магов, что и принесли жертву, никак не реагировала, лишь изредка полыхая серым, непривычным для окружающих цветом. Но это скорее означало одобрение, чем желание испугать или предупредить, поэтому некромаг и светлая, привыкнув к подобным явлениям, проводили там много времени, не слишком стремясь находиться ближе ко всем остальным, исконно белым магам.
Один раз Таня, будучи доброй и отзывчивой девушкой, попыталась поговорить с Ромуальдом, но тот даже не захотел её слушать, отмахиваясь и делая такие глаза, что каждый принял бы его за сумасшедшего. Впрочем, как казалось всем остальным, он и не был особо разумным и вменяемым, особенно тогда, когда кто-то заговаривал о Хаосе.
Но выбора не было – не убивать же несчастного волхва, который, как не крути, всё же внёс свою посильную лепту в спасение мира сего. И именно это не позволяло никому из окружающих использовать убийственные проклятья.
Ромуальд прекрасно знал, что, окажись он сейчас на стороне Мрака, головы ему не сносить. Все до сих пор прекрасно помнили, что маг этот никого не щадил, стремясь, как он высказывался, к Свету. А уж некромаги были и вовсе готовы убить сего предателя, позорящего их род. Многие до сих пор не понимали, почему Тантал так добр к своему правнуку и почему до сих пор не отобрал у него жизнь. Конечно, родственные связи – это прекрасно, но Ромуальд убил слишком многих, причём из своего же рода.
Но сейчас ни у кого не было столько времени, чтобы тратить его на волхва. Лагерь Света кипел – никто так толком и не мог понять причину столь внезапного желания заключить мирный договор, ещё и без предварительной военной кампании. Никто так и не разобрался в том, кто именно победил.
Мрак со Светом так и не помирились, чуда шкатулка сотворить не могла. Но она умудрилась заставить сделать первый шаг. Несомненно, мелкие междоусобицы будут возникать, но всё поправимо, со всем в этом мире можно справиться, да и, возможно, без особого кровопролития.
Но вот Ромуальд не мог принять этого. Он искренне верил, что прохождение всех испытаний примирило бы Тьму и Свет, сделало бы их лучшими друзьями. Но этого не случилось, и волхв был искренне разочарован.
А вот Бейбарсов с Таней, не отходящие далеко от Границы, дабы их никто не трогал, совершенно не разделяли мнения Ромуальда. Конечно, им надо было ещё немало пережить, но всё самое сложное уже было позади. Причём навсегда.
Глеб, который, как не крути, имел некое отношение к полководцам Мрака и имел возможность узнавать все новости с совета, каждый раз рассказывал Тане, что решение почти найдено. Стороны вели себя на удивление мирно, поэтому особых разногласий, к счастью, не возникало.
Впрочем, Гроттер всё же была довольно грустной. Друзья и знакомые не понимали её, считая сумасшедшей, а то и вовсе предательницей. Впрочем, не все. Как и ожидала девушка, Ягун, науськиваемый бабусей, даже спокойно разговаривал с некромагом, интересуясь обычаями Мрака, а Катя вообще не сказала ни одного кривого слова.
Всё намного иначе было с Ванькой. В тот момент, когда Гроттер рассказала своим друзьям о своём решении, он лишь отвернулся и промолчал, дабы не ссориться со всеми одновременно, но потом очень долго и тщательно пытался уговорить Таню забыть о Бейбарсове, ведь он – Мрак, и ничего уже не изменить.
Когда же Валялкин осознал, что ничего не изменить, к тому же, Гроттер это вполне устраивало – она и вовсе считала, что никто не примет её, а то и решат сжечь на костре когда-то существовала такая казнь, но её уже достаточно давно отменили.
Вот и сейчас Таня, разговаривая о чём-то с Глебом и вновь расспрашивая его о других некромагах, чувствовала на себе чей-то пристальный взгляд, что было для неё не слишком приятно.
- Подожди меня, пожалуйста. А ещё лучше – иди и не оборачивайся, я тебя догоню, - вздохнула Гроттер, - кто-то из наших, светлых, вновь пытается вправить мне мозги.
Бейбарсов лишь кивнул, понимая, что для девушки общение со всеми остальными очень и очень важно, не то что для него. Некромаги сами по себе не слишком общительные, но это не значит, что Таня должна жертвовать собой ради него и его дурацких предубеждений.
Девушка, бросив извиняющийся взгляд на Глеба, быстрым шагом направилась туда, где её уже поджидала группа магов. Некоторых из них Таня знала хорошо, с многими была знакома, а с Ванькой дружила, но она всё ещё не понимала, как её персона может вызвать такую заинтересованность.
- Что случилось? – Гроттер с неким недовольством покосилась на Валялкина, переминающегося с ноги на ногу. Она сразу поняла, что всё это – его предложение, да и больше просто некому. Почему-то парень был уверен на все сто процентов, что его подругу затащит во Мрак.
- Нет, всё в порядке, просто мы хотели с тобой поговорить… - протянул Ванька, переводя взгляд на людей, которые, как он надеялся, пришли поддержать его и помочь переубедить Таню.
- Понимаешь, мы не считаем, что истинная светлая может поддерживать хоть какие-то отношения с представителями Тьмы. Они пытаются подчинить нас себе, сделать своими рабами, отобрать право на собственное мнение! А это ненормально, - тираду Тузе, которую он только что произнёс, вероятно, кто-то написал на бумажке, ибо сам он на такое никогда не был способен. Гроттер прекрасно знала, что у этого занудного, инфантильного мага нет никакого собственного мнения, а пришёл он сюда за компанию, потому что до сих пор не определился.
- Наши полководцы сейчас подписывают с Мраком мирный договор, а не бумагу о переводе нас в рабство, - возразила Таня, заметив, как толпа недовольно загудела, не воспринимая слов своей собеседницы. Впрочем, кто-то, всё же поверив девушке, медленно уходил, не желая опозориться.
- Эх, может ты и права, - одна из светлых вздохнула, покачав головой, и с неким недовольством посмотрела на Валялкина, - Знаешь, а я тебя поддерживаю! У каждого человека есть право выбора, а Тьма – это та же магия!
Блондинка гордо воззрилась на загудевшую с неким разочарованием толпу. Гроттер лишь удивлённо покосилась на внезапно поддержавшую её Зализину, а это была именно она. Лиза всегда казалась Тане достаточно разумной особой, поэтому странным было и то, что она оказалась в этой толпе, так и не высказав собственного мнения.
Маги перешёптывались, поглядывая на двух девушек. Кто-то даже предлагал уничтожить их, ибо мысли такие считались предательством, но волшебники колебались. Многие из них просто-напросто опасались сказать слово наперекор остальным, а некоторые действительно до сих пор не могли определиться.
- Вы что, какое проклятье, некромаг же вас в клочья разорвёт, - донеслось до них чьё-то перепуганное бормотание. Гроттер даже не смогла узнать того, кто именно сказал это, но слова незнакомца вызвали у неё лишь усмешку. Ну, конечно же, самый страшный колдун на земле – Бейбарсов, иначе и быть не может.
Лиза лишь хмыкнула, понимая, что ничего им не сделают – как всегда, побоятся. Возможно, каждый из этих людей полюбит кого-то из тёмных, как Танька, например. Она ведь всегда была идеалом Света, даже на сражениях не хотела убивать врагов, а тут на тебе – с некромагом под руку бродит!
Вот только любовь, будь она неладна, никогда не выбирает людей по статусу или по принадлежности к народу – в данном случае, Свету или Мраку. И вместе будут не те, кому нужно, а те, кто действительно смогли найти в себе это чувство, искреннее и настоящее, а не поддельное.
В чём-то Зализина даже завидовала Гроттер. Наверное, потому, что та смогла перешагнуть через все стереотипы и даже остановить войну, будь она неладна.
В конце концов, не могла же вражда длиться вечно! А вот теперь со всех сторон прибывают хорошие и плохие вести. Тёмные, несмотря на то, какие они плохие, до сих пор не тронули ни одного из белых магов, которые, возвращаясь на зов к полководцам, оказались по ту сторону Границы.
И вести они тоже передавали, сообщая родным о том, что те, кого они ждали, прибыли в целости и сохранности, ну, или не очень. И помощь врачебную оказывали, спасая жизни своим бывшим врагам.
Все прекрасно понимали, что либо будет подписан мирный договор, либо Граница останется навсегда. И никто из полководцев не был согласен рисковать своими подчинёнными, продолжая ссориться или, чего хуже, воевать.
Таня же, гордым взглядом окинув своих друзей и коллег по Дару, развернулась и зашагала к тому ужасному некромагу, которого все так боялись и ненавидели. Она не собиралась отказываться от тех чувств и счастья, ведь это всё стоило невероятных, титанических усилий. И что? Рушить всё просто из-за непонимания соотечественников? Слишком уж многое Гроттер пережила, чтобы поступать так.
Бейбарсов, покосившись на толпу, лишь усмехнулся, обнимая Таню и не обращая никакого внимания на осуждающие взгляды светлых. Он прекрасно знал, что его коллеги не скажут ему ни слова. Потому что боятся.
Точно так же боятся смерти или мук, которые способен доставить разъярённый некромаг. Боятся его статуса, ибо никто не способен противостоять правнуку своих полководцев, к тому же, единственному оставшемуся в живых наследнику Дара. Ромуальда, естественно, в расчёт не брали – он всегда останется для Мрака предателем, сколько бы хороших дел не совершил в будущем.
А ещё Глеб прекрасно понимал, что ему всегда будет наплевать на мнение окружающих – лишь бы Таня была рядом. И что он никому не позволит причинить ей вред, пусть даже это будет неуважительное слово и косой взгляд.
Некромаг даже не стал спрашивать о том, что именно хотели белые маги – он прекрасно знал их пожелания. Только то, чтобы она отказалась от своих чувств и вновь примкнула к ним. Впрочем, Гроттер и не была тёмной, просто остальные пока этого не понимали. Но ничего, поймут, когда придёт время. Всё поймут.
- Интересно, долго они ещё будут решать? – вздохнув, промолвила Таня, надеясь, что скоро всё это закончится и Граница будет разрушена.
Девушка мечтала увидеть своих родителей. Она знала – передали со стороны Тьмы – что мама её в полном порядке, а отец вернулся со сражений живой, правда, раненый, но его вылечат. В этом Гроттер была уверена – ей ведь обещали. Тем более что Мрак, несмотря на всю жестокость, всё же занимался выхаживанием больных.
Таня с неким ликованием в душе осознала, что войне действительно пришёл конец. Договор – всего лишь дело времени, да и, как говорил Бейбарсов. Им осталось всего несколько часов. Осталось обсудить всего-навсего несколько аспектов.
Гроттер не знала, как именно будет разрушаться Граница, но она верила в то, что это произойдёт само собой, и никто не пострадает. Девушка надеялась на то, что Хаос пошёл на этот шаг лишь потому, что иного способа помирить Тьму и Свет не было.
- Скоро, очень скоро, - улыбнувшись, ответил Бейбарсов, тоже надеясь на то, что полководцы не станут тянуть с решением. Не то, чтобы он слишком стремился увидеть своих старых знакомых, но всё-таки некромагу хотелось, чтобы война закончилась не на словах, а официально. Тем более что об этом мечтала Гроттер.
Внезапно где-то вдалеке прозвучал звук охотничьего рога – всех призывали к границе. Она была достаточно прозрачной и уж точно пропускала звуки, так что услышать решение могли обе стороны – об этом на диво предусмотрительный Хаос позаботился.
Маги сбредались со всех сторон. Там, по другую сторону магической стены, тоже было много людей, спешащих услышать судьбоносное решение. Многие из них, как оказалось. действительно мечтали о мире, просто боялись признаться в этом.
- Здравствуйте, уважаемые волшебники! – голос Сарданапала, усиленный магическим рупором, звучал за удивление громко и чётко. Да и сам Черноморов выглядел довольно радостно и был опрятно одет. Академик, как и считали многие, не был человеком войны. Он верил в то, что когда-то сможет спокойно преподавать в волшебных школах и не думать о кровопролитных сражениях.
Толпа загудела. Свет приветствовал своего полководца, а вот Тьма считала, что говорить должен не он. Но предводитель Мрака лишь ухмылялся, уступая Сарданапалу. Сейчас дело не в том, кто станет объявлять мир. Важно то, чтобы его действительно объявили, причём безо всяких осечек.
- Мы долго совещались и решили, что пора наконец-то покончить со всем этим, - на сей раз говорил уже Тантал, но только ради того, чтобы предотвратить новое нападение его не слишком сдержанных подданных.
Тьма возликовала. Многие из них даже не предполагали, о чём именно сейчас скажут, но только сейчас они осознали, что Мрак не будет подчинятся Свету, хотя и сам Свет не станет рабом Мрака, что расстроило некоторых, но не многих.
Где-то взорвалась боевая искра – кто-то не желал больше ждать. Белые маги зашумели, считая, что им угрожает опасность, но Черноморов лишь взмахнул рукой, утихомиривая их.
Свет и Мрак бушевал, желая узнать решение своих полководцев. Каждый мысленно приготовился к тому, что сейчас придётся бросаться в бой, но сигнала не было. И только поэтому раненые и находящиеся на чужой стороне маги были до сих пор живы.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |