Гарри Поттер и Кубок огня 18 страница

— Вздор! — выдохнул он в лицо мирно дремавшей Толстой Тёте.

— Как скажешь, — сонно пробормотала она, не открывая глаз, после чего картина отъехала вверх и пропустила его. Гарри забрался внутрь. В общей гостиной никого не было и, судя по тому, что пахло здесь как обычно, Гермионе не пришлось разбрасывать навозные бомбы, чтобы предоставить им с Сириусом возможность встретиться наедине.

Гарри стащил с себя плащ-невидимку и упал в кресло перед камином. В комнате стояла полутьма; невысокие языки пламени служили единственным источником света. Рядом на столе, тускло отражая огонь, валялись значки «Поддерживайте СЕДРИКА ДИГГОРИ», над которыми так долго возились братья Криви. Теперь надпись на значках гласила: «ПОТТЕР — ЖУТКАЯ ВОНЮЧКА». Гарри перевёл взгляд в огонь и подскочил на месте.

В пламени сидела голова Сириуса. Если бы раньше, на кухне дома Уэсли, Гарри не видел в том же самом положении голову мистера Диггори, он бы до смерти перепугался. Но, вместо этого, на лице у него расползлась первая за много дней улыбка. Он выбрался из кресла, сел перед камином на корточки и сказал:

— Сириус... как ты поживаешь?

По сравнению с образом, сохранившимся у Гарри, Сириус выглядел иначе. В тот день, когда они простились, у Сириуса было измождённое лицо, окружённое спутанной гривой тусклых, чёрных волос — а сейчас волосы были чисто вымыты и коротко подстрижены, лицо немного пополнело, Сириус выглядел моложе и гораздо больше походил на человека с той фотографии, которая была у Гарри — фотографии, снятой на свадьбе его родителей.

— Я-то ладно, как ты? — серьёзно спросил Сириус.

— Я... — Гарри попытался заставить себя сказать: «нормально», но не смог. Раньше, чем он успел себя остановить, речь его полилась потоком, он уже много-много дней столько не разговаривал — о том, как никто не верит, что он не подавал заявки на участие в Турнире, как Рита Вритер опубликовала о нём статью, полную чудовищной лжи, как он не может пройти по коридору без того, чтобы не услышать какого-нибудь издевательского замечания... а главное, он рассказал про Рона, что тот не верит ему, что тот завидует...

—... а сейчас Огрид только что показал мне, в чём будет заключаться первое испытание, и... это будут драконы, Сириус, я пропал! — закончил он в отчаянии.

Сириус посмотрел на него, и глаза его были полны тревоги, глаза, ещё не потерявшие того мёртвого выражения, которое появилось в них в Азкабане. Он не перебивал Гарри, дав ему высказаться полностью, но теперь сказал:

— Гарри, с драконами мы справимся, но об этом чуть позже... у меня совсем мало времени... Чтобы воспользоваться камином, я пробрался в один колдовской дом, но хозяева могут вернуться в любую минуту. Есть кое-что, о чём я должен тебя предупредить.

— О чём? — настроение Гарри упало ещё на несколько делений... что может быть хуже драконов?

— О Каркарове, — ответил Сириус, — Гарри, он был Упивающимся Смертью. Ты ведь знаешь, кто такие Упивающиеся Смертью?

— Да... Так он... что?

— Его схватили, он сидел в Азкабане вместе со мной, но потом его выпустили. Я готов спорить на что угодно — именно из-за него Думбльдору в этом году понадобился в школе аврор — чтобы следить за ним. Это ведь Хмури схватил Каркарова. И посадил его в Азкабан.

— Каркарова освободили? — медленно повторил Гарри — его мозг отказывался принимать очередную порцию потрясений. — А почему?

— У него была договорённость с министерством магии, — горько ответил Сириус. — Он сказал, что осознал свои ошибки и назвал многих своих сообщников... из-за него очень многих посадили... что, надо сказать, не прибавило ему популярности. А после освобождения, насколько мне известно, он стал в своей школе обучать детей чёрной магии. Так что дурмштранговского чемпиона тоже берегись.

— Ладно, — задумчиво отозвался Гарри. — Но... ты думаешь, это Каркаров поместил моё имя в чашу? Потому что если это он, то он очень хороший актёр. Он вёл себя так, как будто разъярён этим. И хотел, чтобы мне запретили участвовать.

— Он действительно хороший актёр, — подтвердил Сириус, — ему же удалось убедить министерство магии отпустить его. А ещё, Гарри, я читаю «Прорицательскую газету» и...

— Ты и весь остальной мир, — с горечью вставил Гарри.

—...и, насколько я смог прочитать между строк в статье этой дамы, Риты, на Хмури было совершено нападение в ночь перед началом работы в «Хогварце». Да, я знаю, она утверждает, что это была очередная ложная тревога, — торопливо добавил Сириус, не дав Гарри заговорить, — но я почему-то этому не верю. Я думаю, кто-то не хотел, чтобы он появился в «Хогварце». Кто-то понимал, что выполнение задачи будет сильно затруднено его присутствием. И понимал, что всерьёз никто не будет заниматься расследованием, Шизоглаз слишком часто поднимал панику на ровном месте. Но это не означает, что он уже не может распознать настоящего преступника. В министерстве не было аврора лучше Хмури.

— Так что ты хочешь сказать? — медленно спросил Гарри. — Что Каркаров хочет убить меня? Но... зачем?

Сириус замялся.

— До меня доходят всякие странные слухи, — не сразу заговорил он. — В последнее время Упивающиеся Смертью что-то уж слишком активны. Смотри сам: они открыто показались на кубке мира. Потом кто-то создал Смертный Знак... и ещё — ты слышал про ведьму из министерства, которая пропала?

— Берту Джоркинс? — спросил Гарри.

— Совершенно верно. Она пропала в Албании, а, по слухам, именно там Вольдеморта видели в последний раз... а она ведь знала о том, что в этом году снова начнут проводить Тремудрые Турниры, правильно?

— Да, но... вряд ли она могла наткнуться прямо на Вольдеморта? — засомневался Гарри.

— Слушай, я хорошо знаю Берту, — суровым тоном ответил Сириус. — Она училась в «Хогварце» одновременно со мной, на пару-тройку лет старше, чем мы с твоим отцом. Она была настоящая идиотка. Жутко любопытная, но совершенно безмозглая, совершенно. Это страшное сочетание, Гарри. Я бы сказал, что заманить её в ловушку ничего не стоило.

— Значит... Вольдеморт мог узнать про Турнир? — сказал Гарри. — Ты это имеешь в виду? Думаешь, Каркаров здесь по его приказу?

— Не знаю, — задумался Сириус, — просто не знаю... По моим представлениям, Каркаров не из тех, кто снова примкнул бы к Вольдеморту, не будучи убеждён, что тот достаточно силён, чтобы защитить его. И всё же, кто бы не поместил твою заявку в чашу, он сделал это не случайно. Я не могу избавиться от мысли, что Турнир — очень хороший способ напасть на тебя и выдать всё за несчастный случай.

— На мой взгляд, это безупречный план, — бесцветным голосом произнёс Гарри. — Им всего-навсего нужно будет отойти в сторонку и подождать, пока дракон меня прикончит.

— Кстати — о драконах, — заторопился Сириус. — Есть хороший способ, Гарри. Не пытайся использовать сногсшибальное заклятие — драконы очень сильные и обладают слишком мощной магической силой, чтобы с ними можно было в одиночку справиться с помощью сногсшибателя. Чтобы повалить дракона, нужно полдюжины колдунов...

— Да, я знаю, только что видел, — кивнул Гарри.

— Но ты сможешь справиться и один, — продолжил Сириус, — есть хороший способ, и тебе понадобится одно-единственное простое заклинание. Надо просто...

Но Гарри вытянул вперёд руку, призывая Сириуса замолчать. Сердце громко забилось, вырываясь из груди — он услышал шаги. Кто-то спускался сверху по винтовой лестнице.

— Уходи! — зашипел он Сириусу. — Уходи скорей! Кто-то идёт!

Гарри неловко вскочил, закрывая собой камин — если кто-нибудь увидит Сириуса, поднимется страшная паника — приедут представители министерства — его, Гарри, начнут допрашивать о местонахождении Сириуса...

Гарри услышал позади себя еле слышное «хлоп» и понял, что Сириус исчез. Он уставился на подножие лестницы — кому это пришло в голову прогуляться среди ночи? И к тому же не дать Сириусу рассказать, как пройти мимо дракона?

Это оказался Рон в пёстрой бордовой пижаме. Увидев на другом конце комнаты Гарри, он замер как вкопанный и огляделся по сторонам.

— С кем это ты разговаривал? — спросил он.

— А тебе какое дело? — взъерепенился Гарри. — Ты-то что здесь делаешь среди ночи?

— Я просто испугался, куда ты... — Рон оборвал сам себя и пожал плечами. — Ничего я не делаю. Спать иду.

— Хотел немножко пошпионить? — накинулся на него Гарри. Он знал, что Рон не имел ни малейшего представления, какую сцену он на самом деле застал, знал, что Рон сделал это не нарочно, но ему было наплевать — в этот момент он ненавидел в Роне всё, вплоть до нескольких дюймов голых ног, высовывающихся из пижамных штанов.

— Извини, — Рон покраснел от гнева. — Мне следовало знать, что тебя нельзя тревожить. Надо же тебе спокойно подготовиться к следующему интервью.

Гарри схватил со стола один из значков «ПОТТЕР — ЖУТКАЯ ВОНЮЧКА» и со всей силы швырнул им в Рона. Значок ударился ему в лоб и отскочил.

— Вот так, — удовлетворённо выдохнул Гарри. — Наденешь это во вторник. А может, у тебя даже шрам появится, если повезёт... ты же этого хочешь, да?

Он бросился через гостиную к лестнице; он почти что ждал, что Рон остановит его, ему даже хотелось, чтобы Рон его треснул, но тот в пижаме, которая была ему мала, стоял неподвижно, и Гарри, вихрем промчавшись по лестнице, долго-долго лежал потом в кровати и кипел от ярости, но так и не услышал, чтобы Рон поднимался в спальню.

Глава 20

ПЕРВОЕ СОСТЯЗАНИЕ

Поднявшись с постели утром в воскресенье, Гарри начал одеваться. Делал он это крайне невнимательно и отнюдь не сразу сообразил, что пытается натянуть на ногу шляпу вместо носка. Потом, пристроив наконец все детали одежды на соответствующие части тела, он поскорее побежал искать Гермиону и обнаружил её в Большом зале за гриффиндорским столом, где она завтракала вместе с Джинни. Гарри подташнивало, и есть он не стал, а просто сидел и дожидался, когда Гермиона отправит в рот последнюю ложку овсянки, после чего утащил её во двор на очередную прогулку вокруг озера. Там он рассказал ей и о драконах, и о разговоре с Сириусом.

Хотя известие о предполагаемых намерениях Каркарова очень сильно встревожило Гермиону, она тем не менее считала, что первоочередной проблемой являются драконы.

— Давай пока что сосредоточимся на том, чтобы во вторник к вечеру ты был ещё жив, — в волнении воскликнула она, — а уж потом будем думать о Каркарове.

Они трижды обошли вокруг озера и всю дорогу старались придумать простое заклинание, которое может утихомирить дракона. В голову ничего не приходило, и тогда они отправились в библиотеку. Гарри притащил все книги по драконоведению, какие только смог отыскать, сложил их в высоченную стопку, и они с Гермионой приступили к работе.

— Заклинания для стрижки когтей... лечение чешуйчатой гнили... это всё не то, это для психов вроде Огрида, которые заботятся об их здоровье...

— Сразить дракона крайне трудно из-за сильнейшего древнего волшебства, пропитывающего его толстый панцирь, проникнуть под который могут лишь очень мощные заклятия... а Сириус сказал: «простое»...

— Давай тогда посмотрим учебники простейших заклинаний, — предложил Гарри, отбросив в сторону «Людей, которые слишком сильно любили драконов».

Он принёс новую стопку литературы, поставил на стол и начал листать все книги по очереди. Над ухом у него безостановочно бормотала Гермиона: «Есть, конечно, оборотные заклятия... но что от них толку? Разве что заменить зубы на винную жвачку или что-нибудь в этом роде, тогда он станет не такой опасный... беда в том, что — как сказано в той книге — мало что способно проникнуть под панцирь... лучше бы всего превратить его во что-нибудь, но... они такие огромные.. это безнадёжно.. сомневаюсь, чтобы даже профессор МакГонаголл... если только не имеется в виду, что ты сам должен превратиться? Чтобы придать себе дополнительную колдовскую силу? Но это вовсе не простые заклинания, я хочу сказать, мы их не проходили, я о них знаю только потому, что пробовала выполнить тесты на С.О.В.У...»

— Гермиона, — сквозь зубы попросил Гарри, — помолчи, пожалуйста, ладно? Мне надо сосредоточиться.

Но, когда она замолчала, произошло только то, что его голова наполнилась ровным и бессмысленным гулом, не дававшим сосредоточиться. Он безнадёжно водил пальцем по оглавлению брошюрки под названием «Некогда, а от злости корчит? Скорая эффективная порча»: мгновенное оскальирование... у драконов нет волос... перечное дыхание... от этого только огневая мощь усилится... язык-рог... ещё чего не хватало, дать ему дополнительное оружие...

— О, нет, только не это!... Неужели нельзя почитать на своём дурацком корабле? — раздражённо воскликнула Гермиона. В библиотеку только что неуклюже вошёл Виктор Крум. Он бросил на ребят мрачный згляд и уселся в дальнем углу над стопкой книг. — Пойдём отсюда, Гарри, давай вернёмся в гостиную... сюда сейчас придут его фанатки... как начнут щебетать...

И правда — когда они выходили из библиотеки, мимо на цыпочках прошествовала стайка девиц в болгарских шарфах, повязанных вокруг талии.

***

Ночью Гарри почти не спал. Проснувшись в понедельник утром, он — первый раз за всё время — всерьёз подумал о том, чтобы убежать из «Хогварца», но, тоскливо вбирая глазами обстановку Большого зала во время завтрака, представил себе, каково ему будет, если он покинет замок, и понял, что не сможет этого сделать. Это же единственное место на земле, где он чувствует себя счастливым... ну, с родителями ему, конечно, в своё время тоже было очень хорошо, но этого он не помнит.

Почему-то, осознание того, что лучше остаться здесь и драться с драконом, чем вернуться на Бирючиновую аллею, очень помогло, даже успокоило. Гарри с трудом впихнул в себя остатки бекона (горло почему-то отказывалось нормально функционировать), после чего, встав из-за стола одновременно с Гермионой, увидел Седрика, покидающего стол «Хуффльпуффа».

Седрик до сих пор ничего не знает о драконах... единственный из всех чемпионов (если Гарри прав в своих подозрениях, что мадам Максим и Каркаров уже сказали о них Флёр и Круму)...

— Гермиона, встретимся в теплице, — вид удаляющегося Седрика вдруг придал Гарри решимости, — иди, я тебя догоню.

— Гарри, ты опоздаешь, колокол вот-вот прозвонит...

— Я догоню. ОК?

К тому времени, когда Гарри добежал до подножия мраморной лестницы, Седрик был уже на вершине. Его окружала толпа приятелей-шестиклассников. Говорить при них не хотелось; там были те, кто при встречах с Гарри неустанно цитировал Риту Вритер. Гарри пошёл за Седриком на отдалении и увидел, что тот направляется в коридор, ведущий к кабинету заклинаний. Тут у Гарри родилась одна идея. Он остановился, достал палочку и тщательно прицелился:

— Диффиндо!

Рюкзак Седрика лопнул по шву. Книжки, перья, пергамент посыпались на пол. Разбилось несколько чернильниц.

— Оставьте, я сам, — раздосадованно сказал Седрик друзьям, наклонившимся было, чтобы помочь ему, — скажите Флитвику, что я сейчас подойду...

Именно на это Гарри и рассчитывал. Он спрятал палочку, подождал, пока остальные ребята скроются в классе и быстро пошёл по коридору, где теперь не было никого, кроме него самого и Седрика.

— Привет, — поздоровался Седрик, подбирая с полу забрызганный «Курс высших превращений». — У меня рюкзак порвался... совсем новый, представляешь?

— Седрик, — объявил Гарри, — первое испытание — драконы.

— Что? — Седрик удивлённо поднял глаза.

— Драконы, — быстро повторил Гарри, опасаясь, что профессор Флитвик может выйти посмотреть, что задержало Седрика. — Их четыре, по одному на каждого, и мы должны будем пробраться мимо них.

Седрик продолжал глазеть на него. В серых глазах Гарри узнал ту панику, которую с субботнего вечера испытывал и сам.

— Ты уверен? — охрипшим голосом спросил Седрик.

— На все сто, — ответил Гарри, — я их видел.

— Но как тебе удалось узнать? Мы же не должны...

— Неважно, — поспешно перебил Гарри. Он знал, что у Огрида будут жуткие неприятности, если правда выплывет наружу. — Но знаю не только я. Флёр и Крум тоже, скорее всего, знают — и Каркаров, и Максим видели драконов.

Седрик, с охапкой заляпанных книжек, перьев и пергаментных свитков в руках, медленно поднялся. На плече болтался рваный рюкзак. Он не отрывал от Гарри взгляда, в котором сквозило удивление, смешанное с подозрением.

— А почему ты мне это говоришь? — спросил он.

Гарри не поверил собственным ушам. Воистину, если бы Седрик сам видел драконов, у него не возникло бы такого вопроса. Встретиться с этими чудовищами неподготовленным Гарри не пожелал бы даже самому злейшему врагу — ну, разве, может быть, Малфою или Злею...

— Это... справедливо, — ответил он Седрику, — чтобы все были на равных.

Седрик всё ещё не сводил с него подозрительного взгляда, когда Гарри вдруг услышал за спиной знакомое клацанье. Он обернулся и увидел, что из соседнего класса выходит Шизоглаз Хмури.

— Идём со мной, Поттер, — раскатисто позвал он. — Диггори, можешь идти.

Не ожидая ничего хорошего, Гарри посмотрел на Хмури. Слышал ли он, о чём они говорили?

— Э-э-э... Профессор, мне нужно на гербологию...

— Ничего, Поттер. В мой кабинет, пожалуйста...

Гарри побрёл за ним, гадая, что теперь будет. Что, если Хмури захочет узнать, откуда ему известно о драконах? И как он поступит: пойдёт к Думбльдору и донесёт на Огрида или попросту превратит Гарри в хорька? Что ж, хорьку проще пробраться мимо дракона, скучно подумал Гарри, хорёк маленький, с пятидесятифутовой высоты его и не разглядишь...

Следом за Хмури он вошёл в его кабинет. Учитель прикрыл дверь и повернулся к Гарри, уставившись на него обоими глазами, и волшебным, и нормальным.

— Ты поступил очень благородно, Поттер, — спокойно изрёк Хмури.

Гарри не нашёлся, что ответить; такой реакции он совершенно не ожидал.

— Садись, — велел Хмури, и Гарри сел, оглядываясь по сторонам.

Он бывал в этом кабинете при двух предыдущих хозяевах. Во времена профессора Чаруальда стены были сплошь увешаны глянцевыми, кокетливо подмигивающими фотографиями его самого. А при профессоре Люпине здесь можно было увидеть массу самых удивительных существ, представителей сил зла, которых учитель добывал, чтобы показывать детям на уроках. Теперь же в комнате находилось множество на редкость странных предметов, видимо, тех самых, которыми Хмури пользовался в бытность аврором.

На письменном столе стоял большой треснувший стеклянный волчок. Гарри сразу узнал горескоп, у него у самого был такой же, только гораздо меньше. В углу на маленьком столике возвышалось нечто напоминающее сильно изогнутую золотую телевизионную антенну. Она тихонько гудела. Напротив Гарри на стене висело зеркало, только оно ничего не отражало. Внутри двигались туманные, расплывчатые фигуры.

— Тебе нравятся мои детекторы зла? — поинтересовался Хмури, внимательно наблюдавший за Гарри.

— А что это такое? — Гарри показал на изогнутую золотую антенну.

— Сенсор Секретности. Если рядом кто-то лжёт или что-нибудь скрывает, он вибрирует... Здесь, конечно, от него мало проку, слишком много помех — ученики то и дело врут, почему не выполнили домашнее задание. Гудит с самого моего приезда. Горескоп вообще пришлось отключить — постоянно свистел. Он сверхчувствительный, ловит малейшее шевеление в радиусе мили. Разумеется, он мог поймать и не только детские шалости, — добавил он рокочуще.

— А это зеркало?...

— Это Зеркало Заклятых. Видишь, там рыщут мои заклятые враги? Это нестрашно, пока не станут видны белки их глаз. А вот тогда я открываю свой сундук.

Он коротко, хрипло хохотнул и показал на большой сундук под окном. В сундуке было семь расположенных в ряд замочных скважин. Гарри впал в задумчивость: что же внутри, однако следующий вопрос Хмури быстро вернул его к действительности.

— Значит... ты узнал про драконов, не так ли?

Гарри заколебался. Именно этого вопроса он и боялся — впрочем, как он не сказал Седрику, так не скажет и Хмури о том, что Огрид нарушил правила.

— Да ничего страшного, — успокоил Хмури, усаживаясь и со стоном протягивая вперёд деревянную ногу, — жульничество — одна из традиций Тремудрого Турнира, так всегда было.

— Я не жульничал, — взвился Гарри, — это... вышло случайно.

Хмури осклабился.

— Я тебя не обвиняю, парень. Я с самого начала говорил Думбльдору: сам он может сколько угодно носиться со своими возвышенными идеалами, но Каркаров и Максим этого делать не станут. Скажут своим чемпионам всё, что удастся выведать. Им надо выиграть. Победить Думбльдора. Доказать, что ничто человеческое ему не чуждо.

Хмури снова хрипло хохотнул, и его волшебный глаз с жуткой скоростью провернулся. Гарри проследил за его движением, и от этого у него закружилась голова.

— Итак... ты уже придумал, как разобраться с драконом? — спросил Хмури.

— Нет, — признался Гарри.

— Я тебе подсказывать не собираюсь, — ворчливо сказал Хмури. — У меня любимчиков не бывает. Я тебе просто дам полезный совет. Правило первое — используй свои сильные стороны.

— У меня их нет, — сразу же открестился Гарри.

— Нет уж, извини, — пророкотал Хмури, — если я говорю, что у тебя они есть, значит, они есть. Подумай-ка. Что ты умеешь делать лучше всего?

Гарри старательно задумался. Что он умеет делать лучше всего? Ну, это, пожалуй, просто...

— Играть в квидиш, — бесцветно произнёс он, — жутко полезное умение...

— Совершенно верно, — Хмури глядел на него в упор, волшебный глаз почти не шевелился. — Ты чертовски хорошо летаешь, насколько я слышал.

— Да, но... — Гарри не отрываясь смотрел на Хмури. — У меня же не будет метлы, у меня будет только палочка...

— А второе правило, — громко перебил Хмури, — пользуйся старыми, добрыми, простыми заклинаниями, которые помогут получить то, что тебе нужно.

Гарри тупо пялился на учителя. А что ему нужно?

— Ну, давай же, парень, — прошептал Хмури, — соображай... это вовсе не так сложно...

И тогда в голове у Гарри что-то щёлкнуло. Лучше всего он умеет летать. Он обойдёт дракона по воздуху. Для этого ему понадобится «Всполох». А для этого ему понадобится...

— Гермиона, — шёпотом проговорил Гарри, ворвавшись тремя минутами позже в теплицу и на бегу извинившись перед профессором Спаржеллой, — Гермиона, ты должна мне помочь.

— А я что, по-твоему, пытаюсь делать? — шёпотом же ответила она, круглыми тревожными глазами глядя на него поверх дрожащих листьев трепекуста, который обрезала.

— Гермиона, к завтрашнему дню мне нужно научиться Призывному заклятию.

***

И они начали учиться. Они не пошли на обед, а отправились вместо этого в свободный класс, где Гарри, напрягая всю свою волю, стал заставлять различные предметы подлетать к нему через комнату. Получалось плохо. Книжки и перья на полдороге теряли решимость и камнем падали на пол.

— Сосредоточься, Гарри, сосредоточься...

— А я что делаю? — сердился Гарри. — Но мне почему-то всё время представляется дракон... громадный, отвратительный... Ладно, попробуем ещё...

Он хотел прогулять прорицания и продолжить практиковаться, но Гермиона наотрез отказалась пропускать арифмантику, а оставаться без неё не имело смысла. Поэтому пришлось пережить час в обществе профессора Трелани, посвятившей полурока разъяснению того обстоятельства, что позиция Марса по отношению к Сатурну такова, что у людей, рождённых в июле, практически нет шансов избежать внезапной, ужасной смерти.

— Вот и хорошо, — громко заявил Гарри, не сдержавшись, — что внезапной, не хочу мучиться.

У Рона на мгновение сделался такой вид, как будто он вот-вот рассмеётся; определённо, он впервые за много дней встретился с Гарри взглядом, но Гарри всё ещё слишком на него обижался и притворился, что не заметил. Остаток урока он провёл, палочкой призывая к себе под столом всякие мелочи. Ему удалось заставить муху влететь прямиком к себе в кулак, хотя он и не был уверен, что это произошло из-за успехов в освоении Призывного заклятия — может, это просто была какая-нибудь муха-дебилка.

После прорицаний, за обедом, он с трудом впихнул в себя немного еды, а потом вместе с Гермионой — во избежание ненужных вопросов, под плащом-невидимкой — вернулся в пустую классную комнату. Они тренировались до полуночи. Могли бы и дольше, но явился Дрюзг и, якобы решив, что Гарри нужно, чтобы в него кидались разными предметами, принялся швыряться стульями. Гарри с Гермионой поспешно ретировались, испугавшись, что шум привлечёт Филча, и вернулись в общую гостиную «Гриффиндора», по счастью, уже опустевшую.

К двум часам ночи Гарри стоял у камина в окружении горы всяких вещей — книжек, перьев, нескольких перевёрнутых стульев, старых комплектов побрякушей и Невиллевой жабы Тревора. За последний час Гарри вдруг понял, в чём секрет Призывного заклятия.

— Уже лучше, Гарри, гораздо лучше, — Гермиона выглядела усталой, но на редкость довольной.

— В следующий раз, когда я не смогу освоить какое-нибудь заклинание, ты знаешь, что надо делать, — отозвался Гарри, кидая обратно рунический словарь, чтобы попробовать ещё раз, — пугай меня драконом. Так... — Он в который уже раз поднял палочку. — Ассио Словарь!

Тяжеленный том выскочил из рук Гермионы, промчался по комнате и влетел в руки Гарри.

— Гарри, ты научился! — восклинула восхищённая Гермиона.

— Завтра увидим, — сказал Гарри. — «Всполох» будет гораздо дальше от меня, чем все эти штучки, он будет в замке, а я — во дворе...

— Это неважно, — уверенно заявила Гермиона, — если ты как следует, как следует сосредоточишься, он прилетит. Гарри, хорошо бы немного поспать... тебе это необходимо.

***

Гарри так много думал о Призывном заклятии, что немного позабыл о терзавшем его слепом ужасе. На следующее утро, однако, паника возвратилась в полном объёме. В замке царила атмосфера напряжённого, но радостного ожидания. Уроки должны были закончиться в середине дня, чтобы у школьников было время добраться до драконьего загона — хотя им, конечно, пока ещё было неизвестно, что их ждёт.

Гарри чувствовал странное отчуждение от остальных, независимо то того, желали они удачи или шипели вслед: «Поттер, мы уже приготовили платочки». Это было состояние такой кошмарной нервозности, что он опасался, как бы не потерять голову, когда его поведут к дракону, и не начать проклинать всё и вся вокруг.

Время вело себя самым причудливым образом, исчезая громадными кусками: вроде бы только что он сидел на первом уроке, истории магии, а вот уже идёт на обед... а вот (куда, скажите на милость, подевалось утро? Последние до-драконьи часы?) через весь Большой зал к нему торопится профессор МакГонаголл. Многие повернули головы.

— Поттер, чемпионы должны срочно спуститься во двор... пора готовиться к первому состязанию.

— Хорошо, — Гарри встал. Вилка со звоном упала на тарелку.

— Удачи, Гарри, — прошептала Гермиона, — всё будет хорошо!

— Ага, — ответил Гарри совершенно чужим голосом.

Вместе с профессором МакГонаголл он вышел из Большого зала. Завуч тоже была сама не своя; пожалуй, она выглядела не менее встревоженной, чем Гермиона. Спускаясь рядом с Гарри по каменным ступеням навстречу холодному ноябрьскому полудню, она положила руку ему на плечо.

— Главное — не паникуй, — сказала она, — сохраняй хладнокровие... помни, кругом расставлены колдуны, которые контролируют ситуацию... главное, сделай всё что в твоих силах, и никто о тебе ничего плохого не подумает... Ты хорошо себя чувствуешь?

— Да, — с удивлением услышал Гарри собственный голос, — хорошо.

Профессор МакГонаголл вела его по опушке леса к тому месту, где содержались драконы, но, когда они приблизились к рощице, откуда открывался вид на загон, оказалось, что его загораживает недавно установленная палатка.

— Ты, Поттер, и остальные чемпионы должны находиться внутри, — сильно дрожащим голосом объявила профессор МакГонаголл, — и ждать своей очереди. Мистер Шульман тоже там... он расскажет вам о... процедуре... Удачи.

— Спасибо, — неживым голосом поблагодарил Гарри. Профессор МакГонаголл оставила его у входа в палатку. Он вошёл внутрь.

В углу на низкой деревянной табуретке сидела Флёр Делакёр. От её обычной сдержанности буквально ничего не осталось, лицо было бледно и покрыто холодным потом. Виктор Крум выглядел гораздо мрачнее обыкновенного, что, как предположил Гарри, должно было выражать нервозность. Седрик мерил шагами пол. Когда Гарри вошёл, Седрик слабо улыбнулся ему, и Гарри улыбнулся в ответ, обнаружив, что мускулы лица работают с трудом, словно позабыв, как это делается.

— Гарри! Ого-го! — радостно возопил Шульман, оборачиваясь к нему. — Входи, входи, будь как дома!

Среди бледных чемпионов Шульман странным образом напоминал яркую мультипликационную фигуру несколько большего, чем нужно, размера. Он снова облачился в старую квидишную форму.

— Что ж, все в сборе — пора снабдить вас информацией! — радостно объявил Шульман. — Когда публика займёт свои места, я предложу каждому из вас этот мешочек, — он потряс маленьким мешочком из пурпурного шёлка, — откуда вы достанете фигурку того, с кем вам предстоит встретиться! Они разных... э-э-э... разного вида. Так, что-то ещё я должен вам сказать... ах, да... ваша задача добыть золотое яйцо!

Гарри обвёл взглядом присутствующих. Седрик кивнул один раз, показав, что понял слова Шульмана, и снова принялся расхаживать туда-сюда; он слегка позеленел. Флёр Делакёр и Крум вообще никак не отреагировали. Может быть, они боялись, что их вырвет, если они откроют рот — этого, по крайней мере, боялся сам Гарри. А ведь они, в отличие от него, находятся здесь по доброй воле...

Дата добавления: 2015-09-29