Эди замолчала, глядя в огонь.
- И что же, - Зедд вскинул бровь, - ты вышла замуж за своего возлюбленного?
- Да, - прошептала Эди. Она взяла ложку и стала помешивать суп. Зедд смотрел на нее. Наконец Эди положила ложку на место. - Три месяца я думала, что жизнь быть прекрасной. - Она уставилась в пустоту, беззвучно шевеля губами. Зедд обнял ее за плечи и бережно усадил на стул.
- Позволь мне приготовить тебе чашечку чая. Когда Зедд вернулся с дымящейся чашкой, она по-прежнему сидела не шевелясь, положив руки на стол. Он сунул чашку ей в руки и сел напротив. Зедд не торопил Эди, понимая, что ей нужно собраться с силами, чтобы продолжить рассказ.
Наконец она снова заговорила:
- Это быть в тот день, когда мне исполнилось девятнадцать. Мы с Пелом поехали за город. Я быть беременна. - Она подняла чашку обеими руками и сделала глоток. - Мы бродили по полям, придумывали имя будущему ребенку, держались за руки и... Ну, ты знаешь, как глупа любовь в этом возрасте...
На обратном пути нам пришлось пройти мимо мельницы. Я помню, как еще удивилась, что на мельнице никого не быть. Обычно там всегда кто-то быть.
- Эди на мгновение закрыла глаза и сделала еще один глоток. - Но как оказалось, люди там быть. Защитники Паствы. Они ждали нас.
Зедд знал, о ком идет речь. В крупных городах Никобариса были хорошо обученные люди, которые охотились на проклятых. Искореняли зло, как только его увидят. В других странах такие люди назывались иначе, но суть от этого не менялась. О доказательствах они, как правило, не заботились.
Единственное, что от них требовалось, - предъявить труп. Если они говорили, что убитый был проклятым, значит, так оно и есть. В небольших городах Защитниками были обычно откровенные насильники и убийцы. Население их панически боялось. И не без причины.
- Она растащили нас... - ее голос сорвался, но лишь на мгновение, - по разным комнатам в подвале мельницы. Там быть темно и пахло пылью. Я не знала, что происходит с Пелом. Я едва могла дышать от страха. Матрин Галин говорить, что я и Пел быть проклятыми. Он сказал, что я отказалась выйти замуж за того, за кого мне было предложено, потому что, по замыслу Владетеля, мне нужно было остаться в Шоре. Этим летом на город обрушилась эпидемия, и многие умерли. Матрин сказал, что болезнь напустили мы с Пелом. Я говорить, что это не так, и в доказательство повторила клятву. Она покрутила в руках чашку и поставила ее на стол.
- Пей, это тебе поможет, - сказал Зедд, дотронувшись до ее руки. Он добавил в чай листьев морошки. Они оказывали успокаивающее действие.
Эди сделала большой глоток.
- Матрин Галин сказал, что мы с Пелом быть проклятыми, и на кладбище полным-полно доказательств тому.
Он говорил, что ему нужно только одно: наше признание. Другие Защитники заворчали, как гончие, готовые разорвать на части кролика. Я очень боялась за Пела. Они били меня, и я знала, что Пелу быть еще хуже, потому что они хотят заставить его назвать меня проклятой. Для них это быть самое большое удовольствие: заставить человека оклеветать того, кого он любит. Я все отрицала, но они даже не слушали. - Она подняла голову и посмотрела Зедду в глаза:
- Они не хотели слушать.
- Что бы ты ни сказала, - спокойно кивнул Зедд, - это не имело значения.
Это все равно что пытаться уговорить стальной капкан отпустить твою ногу.
- Я знаю. - Под маской спокойствия клокотал гнев. - Я могла бы остановить их с помощью дара, но это быть против всего, чему меня учили, против всего, во что я верила. Мне казалось, что этим я лишь докажу самой себе, что они правы. Я думала, это быть преступлением против Создателя. В ту минуту я чувствовать себя такой же беспомощной, как если бы у меня совсем не быть дара. - Она допила чай. - Мои крики не могли заглушить криков Пела, доносящихся из соседней комнаты.
Зедд принес горячий чайник и снова наполнил ее чашку.
- Ты ничего не могла поделать, Эди. Не надо себя винить.
- Они хотеть, чтобы я назвала Пела проклятым, - сказала Эди, глядя, как Зедд наливает чай и себе. - Я отказалась. Я говорить, что они могут убить меня, но не заставят произнести этих слов. Матрин наклонился ко мне вплотную. До сих пор у меня перед глазами стоит его ухмылка. Он сказал: "Я тебе верю, девочка. Но это не имеет никакого значения, потому что нам и не нужно, чтобы ты назвала имя проклятого. Это должен сделать Пел. И он должен назвать твое имя. Ты быть проклятой". Его подручные крепко схватили меня. Матрин пытался влить мне в горло какую-то жидкость. Я стиснула зубы, но он зажал мне нос, и я быть вынужденной проглотить или задохнуться. Я хотеть задохнуться, но, помимо воли, разжала зубы. Жидкость обожгла мне горло, словно расплавленный металл. Я не могла говорить. Я не могла даже кричать. Я не могла вообще издать ни звука. Это быть невероятная боль. Я никогда не думала, что такая бывает. Потом меня оттащили к Пелу и усадили напротив. Матрин схватил меня за волосы так, что я не могла пошевелиться.
Мое сердце едва не разорвалось, когда я увидела, что они сделать с Пелом.
Его лицо быть белым, как снег. Они отрубили ему почти все пальцы. Один за другим. - Ее собственные пальцы обхватили чашку, а взгляд стал отсутствующим. - Матрин сказал Пелу, что я призналась. Сказал, что я назвала его проклятым. Пел смотрел на меня, и глаза его быть расширенными.
Я хотела крикнуть, что это неправда, но не могла издать ни звука. Я хотела покачать головой, но Матрин держал меня крепко. Пел сказал, что он им не верит. Он отрубили ему еще один палец. Они говорили, что делают это только потому, что я назвала его проклятым. Только по моему слову. Пел в ужасе смотрел на меня, его трясло, но он продолжал повторять, что не верит. Они сказали ему, что я просила убить его, потому что он быть проклятый. Но Пел снова сказал, что не верит им. Он сказал, что любит меня. Тогда они сказали, что если я его оклеветала, то должна отказаться от своих слов, и нас отпустят. Но я этого не сделаю, сказали они, потому что Пел быть проклятый, и я хотеть его смерти. Пел умолял меня отказаться от своих слов. Он выкрикивал мое имя. Он просил меня сказать хоть что-нибудь. Но я не могла. Мое горло быть сожжено. А Матрин держал меня за волосы, и я не могла даже покачать головой. Пел смотрел на меня большими глазами. А я молчала. "Как ты могла, Эди? - спросил он наконец. - Как ты могла назвать меня проклятым?" Потом он заплакал. Матрин потребовал от него назвать проклятой меня. Он сказал, что в таком случае они поверят ему, а не мне, потому что у меня есть дар, а его отпустят. Пел прошептал: "Я не скажу этого даже ради спасения жизни. Даже несмотря на то что она меня предала".
Эти слова разорвали мне сердце.
Эди по-прежнему смотрела в никуда, но свеча в дальнем углу внезапно превратилась в бесформенный кусок воска. Зедд ощущал исходящие от колдуньи волны магии.
- Матрин перерезать Пелу горло, - буднично сказала она. - Он отрезал ему голову и поднес к моему лицу. Он сказал: смотри, что происходит с теми, кто служит Владетелю. Он сказал: смотри хорошенько, потому что это последнее, что ты видишь. Его подручные запрокинули мне голову, и Матрин вылил мне на глаза обжигающую жидкость. Я ослепла. И в этот момент во мне что-то сломалось. Мой Пел умер. Умер с мыслью о том, что я его предала. Я сама быть на пороге смерти. Внезапно я поняла, что это моя вина. Мой возлюбленный умер, потому что я решила держать клятву. Глупейшую клятву.
Он поплатился жизнью за нелепое суеверие. Но теперь мне быть все равно; моя душа опустела. Я высвободила свою силу, высвободила гнев. Я нарушить клятву не причинять вреда людям. Я не могла видеть, но я могла слышать. Я слышала, как растекается кровь по каменным стенам. Я ударила во все стороны. Я убивала любое живое существо в комнате, будь то человек или мышь. Я не могла видеть; я просто била по малейшему проявлению жизни, которое чувствовала. Я быть уверенной, что никому не удалось уйти. В каком-то смысле я быть даже рада, что ослепла, иначе, боюсь, не смогла бы довести дело до конца. Потом, спотыкаясь, я обошла комнату, на ощупь пересчитывая тела. Одного не хватало. Я поползла в город, к бабушке Линд ел. До сих пор не знаю, как мне удалось добраться. Наверное, меня вел дар.
Увидев меня, бабушка быть в ярости. Первое, что она сделала, - спросила, не нарушила ли я клятву.
- Но ведь ты не могла говорить. Как же ты ответила? Эди улыбнулась ледяной улыбкой.
- Я подняла ее в воздух и пару раз стукнула о стену. А потом кивнула.
По-моему, очень красноречиво. Конечно, она сопротивлялась, но я оказалась сильнее. Гораздо сильнее. А до того я и не подозревала, что дар вообще может различаться по силе. По сравнению со мной она была беспомощнее куклы. Мне хотелось убить ее за вопрос, который она задала, но я не смогла. Я отпустила ее и сама без сил повалилась на пол. Только тогда бабушка занялась моими ранами. Она сказала, что я поступила плохо, но то, что сделали со мной, - еще хуже. С тех пор я больше не боялась бабушки Линдел. Не потому, что она мне помогла, а потому, что я нарушила клятву и отныне меня ничто не связывало. И еще потому, что я быть сильнее. С этого дня уже она меня боялась. И лечила в надежде, что я уеду, когда поправлюсь. Через несколько дней ее вызвали в городской совет. Вернувшись, она рассказала, что я перебила всех, кроме Матрина. Ему удалось ускользнуть. Ее допрашивали, но она сказала, что не знает, где быть я. Ей поверили - или сделали вид, что поверили. Королевским слугам не хотелось наживать себе еще одного врага в лице колдуньи. Так или иначе, ей позволили идти, куда она пожелает.
Напряжение, сковывавшее Эди, казалось, немного ослабло. Чай уже остыл, и, подливая кипятку, Зедд подумал, что неплохо бы и себе добавить морошки. Он понимал, что это еще не конец истории.
- Я потеряла ребенка, - внезапно сказала Эди. Зедд вздрогнул.
- Мне очень жаль, - тихо сказал он.
- Я знаю. - Эди подняла голову, и взгляды их встретились. - Я знаю. - Она легко коснулась пальцами шеи. - Мое горло исцелилось, и голос вернулся.
Только теперь он совсем другой. Словно железом скребут по камню.
- А мне твой голос нравится, - улыбнулся Зедд. - Кроме того, ты, похоже, и впрямь сделана из железа. На лице ее мелькнула тень улыбки.
- Голос вернулся, а зрение - нет. Я остаться слепой. Но бабушка Линдел быть опытной колдуньей и много повидала на своем веку. Она научила меня видеть без помощи глаз. Это магическое зрение. Конечно, оно совсем не похоже на настоящее, но в каком-то смысле оно даже лучше. Теперь я видеть больше, чем раньше. Когда я поправилась, бабушка сказала, что я должна покинуть ее дом. Она не хотела жить под одной крышей с клятвопреступницей, несмотря на то что мы быть одной крови. Она боялась, что я навлеку беду.
Она не знала, от кого придет беда: от Владетеля ли, за нарушение клятвы, или от Защитников Паствы, но понимала, что добром это не кончится.
Зедд потянулся на стуле, разминая затекшие мускулы.
- И беда пришла?
- О да, - прохрипела Эди, наклонившись вперед. Ее акцент то пропадал совсем, то вновь появлялся. - Беда пришла. Их привел Матрин Галин: двадцать Защитников Паствы. Состоящих на жалованье у короля.
Профессионалы, закаленные в боях. Высокие, хмурые и безжалостные. В безукоризненном конном строю. Мечи, копья, плюмажи. Кольчужные рубахи, сверкающие нагрудники. На каждом - королевский герб. Красные плащи. Белые кони. Одним словом, красавцы. Я вышла на крыльцо и смотрела на них. Они маневрировали так слаженно, будто на параде. Казалось, сам король смотрит на них. Лошади дружно ударили копытами о землю, и строй застыл по команде капитана. Они быть передо мной, готовые заняться привычным делом. За их спинами маячил Матрин, тоже верхом. Капитан поднял руку: "Ты арестована по обвинению в колдовстве и должна быть казнена немедленно!" - Эди помолчала, глядя на Зедда. - Я вспомнить Пела. Своего Пела. - Лицо ее окаменело. Она была целиком во власти воспоминаний. - Ни один меч не покинул ножен. Ни одно копье не опустилось. Ни одна нога не коснулась земли. Они все умерли раньше. Я прошлась взглядом слева направо. Убивая одного за другим. Это произошло со скоростью мысли. Бум, бум, бум. Всех до одного, кроме капитана. Он с каменным лицом восседал на своей белой лошади, а вокруг падали его закованные в броню люди. Когда все кончилось, я поглядела ему в глаза. "Броня, - сказала я, - бессильна против того, кто действительно проклят. И против настоящей колдуньи тоже. Она годится только против невинных людей". Потом я велела ему передать королю послание. Послание от колдуньи по имени Эди. Он спокойно спросил, в чем оно заключается.
"Передай ему, - ответила я, - что день, когда он решит послать за мной еще кого-нибудь, станет последним днем в его жизни". В холодном взгляде капитана ничего не отразилось. Не говоря ни слова, он повернул лошадь и, не оглядываясь, поехал прочь. - Эди опустила голову. - Бабушка Линдел отвернулась от меня. Она сказала, чтобы я немедленно покинула ее дом и никогда не возвращалась.
Зедд невольно поежился при мысли о том, какой силой должна обладать колдунья, чтобы одним махом убить девятнадцать человек. До сих пор он считал, что ни одна колдунья вообще не способна на такое.
- А как же Матрин? Разве ты не убила его? Эди покачала головой.
- Нет, - сказала она со зловещей улыбкой. - Я взяла его с собой.
- С собой?
- Я привязала его к себе. Соединила его жизнь с моей. Сделала так, что он всегда знал, где я быть, и должен был каждое полнолуние являться ко мне независимо от расстояния и собственного желания. Ему пришлось следовать за мной, по крайней мере быть неподалеку, чтобы успеть явиться в срок.
Зедд нахмурился, изучая остатки чая у себя в кружке.
- Однажды в Винстеде - это столица и королевская резиденция государства Кельтон - мне встретился человек. Его звали Матрин. Бродяга, у которого одна рука была беспалой, насколько я помню. И он был слепым. Глаза... Зедд пристально посмотрел на Эди. - Глаза ему кто-то выколол.
Эди кивнула:
- Так оно и было. - Лицо ее вновь окаменело. - Каждое полнолуние он возвращался ко мне, и я отрезала от его тела кусок, чтобы его крики заполнили пустоту в моем сердце.
Зедд откинулся на стуле, упираясь руками в стол. Действительно, железная женщина.
- Значит, ты поселилась в Кельтоне?
- Нет. Я вообще не селилась нигде. Я путешествовала в поисках женщин, имеющих дар, надеясь, что они помогут мне узнать то, что я хочу. Никто их них сполна не разбирался в интересующем меня предмете, но каждая добавляла хотя бы крупицу к тому, что мне было уже известно. А каждое полнолуние Матрин приходил ко мне, и я отрезала от его тела еще что-нибудь. Я хотела бы, чтобы он жил вечно, чтобы вечно мучить его. Он бил меня кулаками в живот, и я потеряла ребенка Пела. Он убил Пела. Он лишил меня глаз. - В свете лампы ее белые зрачки блеснули красным. - Он заставил Пела поверить, что я предала его. Я хотела, чтобы Матрин Галин страдал вечно.
- И давно ты... - Зедд сделал рукой неопределенный жест. - Надолго его хватило?
Эди вздохнула:
- Ненадолго - и слишком надолго. - Зедд нахмурился. - Однажды мне пришла в голову мысль: я никогда не пользовалась магией, чтобы запретить Матрину покончить с собой. Почему же он продолжает ко мне приходить? Почему позволяет себя мучить? Почему бы ему просто не убить себя? В следующий раз я не только отрезала от него очередной кусок, но и сняла заклятие, лишила его необходимости возвращаться. Но сделала это незаметно, и теперь до следующего полнолуния он мог просто забыть обо мне.
- Значит, больше ты его не видела? Эди сурово покачала головой:
- Нет. Я думала, что так быть, но он вернулся ровно через месяц. Вернулся, хотя ничто не заставляло его возвращаться. У меня кровь застыла в жилах, когда я подумала, почему. Я решила, что настало время ему заплатить жизнью за то, что он сделал со мной и с Пелом. Но перед тем, как отдать мне жизнь, подумала я, он даст мне ответ на этот вопрос. За время странствий я многому научилась. Я думала, что это мне никогда не пригодится, но той ночью я нашла этому применение. Это был способ узнать, какой именно пытки человек боится больше всего. Этот трюк хорош, когда речь идет только о страхах, чтобы выведать тайну, он, к сожалению, не годится. Итак, Матрин заговорил и против воли поведал мне о своих страхах. Я подробно объяснила ему, что собираюсь делать, а сама отправилась на поиски необходимых вещей.
Когда я вернулась, Матрин был полумертв от страха. Я предложила ему открыть секрет добровольно, но он отказался. Тогда я показала ему то, что принесла с собой, и, детально описав назначение каждой вещи, повторила свое предложение. Он дрожал, хрипел и потел от страха, но все равно отказался. Возможно, он надеялся, что у меня не хватит духу выполнить свои угрозы. Но он ошибался. Собравшись с силами, я оживила его потаенные страхи и начала терзать его душу.
Зедд содрогнулся от отвращения, но любопытство оказалось сильнее.
- Что же ты делала?
- Это единственное, о чем я тебе не скажу. Да это и не важно. Матрин молчал. Несколько раз я была близка к тому, чтобы прекратить пытку, и тогда вспоминала последнее, что видела обычным зрением: окровавленную голову своего мужа в руках у этого негодяя. И еще я вспоминала, как Пел сказал, что не станет покупать себе жизнь ценой предательства, хотя был уверен, что это я предала его. - На мгновение Эди закрыла глаза, но потом так же спокойно продолжила:
- Матрин умирал. Я уже начала думать, что все было напрасно, как вдруг он совершенно переменился и бодро заявил, что сейчас все расскажет. Не потому, что боится, а потому, что так предусмотрено планом. Я спросила: "Каким еще планом?", а он закашлялся и прохрипел: "Неужели ты не догадываешься? Неужели ты до сих пор не сообразила, кто я такой? Я проклятый. Я скрывался у тебя под носом - ведь ты сама привязала меня к себе, - и Владетелю было очень легко следить за тобой. А разве тебе не известно, что именно обладающие даром нужны ему более прочих?" Но я догадывалась о том, что Матрин быть проклятым. Я сказала ему, что он плохо служил своему господину. Сказала, что он проиграл и теперь умрет за свои преступления. - Эди наклонилась вперед. В ответ он заулыбался. Заулыбался! А потом сказал: "Ошибаешься, Эди. Я не проиграл. Я выполнил все, что мне поручил Владетель. Я великолепно справился со своей задачей. Так было задумано. Я заставил тебя сделать все, чего хотел от тебя Владетель. Я буду вознагражден. Это я поджег тот дом на площади, помнишь? Это я убил Пела. Не потому, что считал его проклятым, а для того, чтобы ты нарушила клятву. Для того, чтобы ненависть Владетеля завладела твоим сердцем. Но клятвопреступление - это лишь первый шаг. Взгляни, что было дальше. Взгляни, что ты делаешь сейчас. Посмотри, как близко ты оказалась к Владетелю. Он держит тебя мертвой хваткой. Ты могла и не клясться ему в верности, но ты выполняешь его поручения. Ты стала тем, что ненавидишь сама. Ты стала, как я; ты стала проклятой.
Владетель смеется над тобой, Эди, и благодарен тебе за то, что ты отвела ему местечко в своем сердце". Сказав это, Матрин упал на спину и умер.
Эди спрятала лицо в ладонях и разрыдалась. Хрустнув суставами, Зедд поднялся со стула и, подойдя к Эди, прижал ее голову к себе.
- Все не так, милая моя. Совсем не так. Уткнувшись ему в балахон, она затрясла головой.
- По-твоему, ты быть очень умным, волшебник? Ты не быть таким умным, как тебе кажется. Именно в этом-то ты и не прав.
Зедд опустился рядом с ней на колени, взял ее руки в свои и посмотрел в ее заплаканное лицо.
- Я достаточно умен, чтобы понять: ни Владетель, ни его слуги не позволят тебе радоваться победе над ними.
- Но я...
- Ты просто защищалась. Ты ответила ударом на удар не потому, что это тебе нравилось. Не потому, что хотела помочь Владетелю.
Эди сдвинула брови в попытке остановить слезы.
- Ты быть уверен? Настолько уверен, что смог бы оказать доверие такому человеку, как я?
Зедд улыбнулся:
- Более чем. Может, я знаю не все в этом мире, но уверен в одном: ты не проклятая. Ты жертва, а не преступник.
Эди покачала головой:
- А вот я сомневаюсь.
- После смерти Матрина ты продолжала убивать? Пыталась мстить всем подряд?
- Нет, конечно.
- Если бы ты была посредником, то поступила бы именно так. Вы не прокляты, сударыня. Мое сердце разрывается при мысли о том, что сделал с тобой Владетель, но души твоей он не коснулся. Она по-прежнему принадлежит тебе.
Забудь свои страхи.
Он ласково погладил ее по руке. Эди смахнула слезы со щек.
- Налей мне еще чаю, - попросила она, - только без морошки, а то я усну, не успев дорассказать.
Зедд удивленно вскинул бровь. Оказывается, она знала о его проделках. Он потрепал ее по плечу и поднялся на ноги. Налив Эди чаю, он придвинул стул поближе и стал смотреть, как она пьет.
Выпив полчашки, Эди вновь обрела контроль над собой.
- Война с Д'Харой еще быть ожесточенной, но уже подходить к концу. Я почувствовала, что возникли границы. Почувствовала, что они появились в нашем мире.
- Значит, ты поселилась здесь сразу после того, как они возникли?
- Нет. Сначала я встретилась еще с несколькими колдуньями. От них я узнала кое-что о костях. - Эди вынула из-под платья небольшое ожерелье и показала Зедду маленькую круглую косточку между красной и желтой бусинами. Точно такое же ожерелье было у Зедда на шее. - Эта кость из основания такого же черепа, что стоит у меня на полке. Помнишь, он еще упал? Это существо называется скрин. Подобно гончим сердца, скрины охраняют Подземный мир, но в отличие от них скрины охраняют оба направления. В каком-то смысле они часть завесы, хотя это и не совсем точное объяснение. В нашем мире они имеют форму и телесны, а в Подземном представляют собой чистую силу.
- Силу? - нахмурился Зедд.
Эди подняла ложку и уронила ее на стол.
- Вот тебе пример силы. Мы ее не видим, но она есть. Она заставляет ложку упасть, а не повиснуть в воздухе. Примерно то же самое быть скрин. Они живут в месте соприкосновения обоих миров и отталкивают все, что приближается к ним с той или другой стороны. Иногда при этом их самих выталкивает в наш мир. Но это случается очень редко, и поэтому о скринах известно немногим. - Зедд нахмурился еще больше. - Это быть очень сложно.
Как-нибудь в другой раз я постараюсь объяснить получше. Самое главное, что эта косточка в ожерелье делает тебя невидимым для них.
Зедд достал из-за пазухи свое ожерелье и посмотрел на него внимательнее.
- И для других тварей тоже, когда ты минуешь проход? - Эди кивнула. - А как ты вообще узнала о существовании прохода? Я сам воздвиг эти границы, но даже не подозревал, что он есть.
Она задумчиво покрутила в руках чашку.
- Расставшись с бабушкой, я поставила перед собой задачу узнать как можно больше о Подземном мире. После смерти Матрина я удвоила усилия. Колдуньи, с которыми я встречалась, знали немного, но, как правило, каждая слышала о такой, кто знает больше. Я странствовала от одной к другой, собирая знания по крупицам. Я пыталась сложить из кусочков целую картинку. В конце концов мне удалось до некоторой степени понять, как взаимодействуют оба мира.
Воздвигнуть границы - это все равно что заткнуть у чайника носик и поставить его на огонь. Если клапана нет, чайник обязательно лопнет. Я знала, что у того, кто создавал границы, хватило мудрости предусмотреть клапан. Зедд задумчиво поскреб подбородок.
- Ну да. В этом есть смысл. Равновесие. Все силы должны быть уравновешены.
- Он посмотрел на Эди. - Воздвигая границы, я использовал магию, которую сам не понимал до конца. Я руководствовался древней книгой, которую написал волшебник, чье могущество я не в состоянии даже вообразить. С моей стороны это был тогда просто жест отчаяния.
- Не могу представить, чтобы ты был в отчаянии.
- Порой наша жизнь - лишь череда отчаянных поступков.
Эди кивнула:
- Может быть, ты и прав. Я быть в отчаянии, когда решила скрываться от Владетеля. Я не забыла, как Матрин Галин сказал, что Владетель все время был у меня под носом. Вот я и подумала, что безопаснее всего будет и мне спрятаться под носом у него. Поэтому я поселилась возле прохода. Он не принадлежал ни нашему миру, ни миру смерти. Это быть их переплетением.
Место, где оба мира отчасти проникают один в другой. С помощью костей я быть в состоянии спрятаться от Владетеля. Ни он, ни его подручные не могли меня увидеть.
- Спрятаться? - Зедд хорошо знал Эди. В ней было железа больше, чем в чайнике. Он недоверчиво посмотрел на нее. - Ты пришла сюда, просто чтобы здесь спрятаться?
Эди отвела взгляд и убрала ожерелье под платье.
- Есть и другая причина. Я дала клятву. Самой себе. Я поклялась, что найду способ сообщить моему Пелу, что я не предавала его. - Эди залпом допила чай. - Почти всю жизнь я провела здесь, возле прохода, пытаясь найти способ. Ведь проход - часть Подземного мира. Мира мертвых.
Зедд задумчиво двигал по столу свою чашку.
- Проход исчез вместе с границами, Эди. Мне нужна твоя помощь здесь, в этом мире.
Эди уперлась ладонями в крышку стола.
- Когда ты растил мне ногу, это заставило меня заново пережить всю ту боль, о которой я, казалось, уже забыла. Ведь прошло много лет. Но, оказывается, она еще свежа.
- Прости, Эди, - тихо сказал Зедд. - Я должен был принять во внимание твое прошлое, но я и представить себе не мог, что тебе пришлось столько пережить. Прости меня.
- Ты не должен просить прощения. Вернув мне ногу, ты сделал мне поистине волшебный подарок. Ты не мог знать о том, что мне приходилось делать.
Твоей вины в этом нет. Ты не мог знать, что я проклятая.
Зедд сердито посмотрел на нее.
- По-твоему, тот, кто выступает против зла, сам становится злодеем?
- Я хуже, чем ты в состоянии понять.
Зедд медленно покивал:
- Ну да. Позволь мне рассказать небольшую историю. У меня была любовь, как и у тебя. Ее звали Эрилин. Мы были счастливы с ней так же, как и вы с Пелом. - Зедд слегка улыбнулся, вспоминая те прекрасные дни. Потом улыбка угасла. - Пока Паниз Рал не послал за ней квод.
- Послушай, Зедд, - Эди взяла его за руку, - тебе совсем не обязательно...
Он стукнул кулаком по столу с такой силой, что чашки подпрыгнули.
- Ты и представить себе не можешь, что они с ней сделали. - Он наклонился вперед, и лицо его побагровело. - Я выследил всех, - процедил он сквозь стиснутые зубы. - Всех четверых. По сравнению с ними твой Матрин Галин может считать себя счастливчиком. До Паниза Рала я добраться не смог и занялся его армией. Там, где ты убивала одного, Эди, я убивал тысячу. Даже мои сторонники боялись меня. Я был дыханием смерти. Я сделал все, чтобы остановить Паниза Рала. И даже, может быть, больше. - Он опять откинулся на спинку стула. - Если на свете есть добродетельные люди, то я не из их числа.
- Ты делал лишь то, к чему был вынужден. Это не умаляет твоей добродетели.
Зедд изогнул бровь.
- Мудрые слова. И сказаны мудрой женщиной. Возможно, тебе самой стоит к ним прислушаться. - Эди промолчала. Зедд взял со стола чашку и покатал ее в ладонях. - Впрочем, мне повезло больше. У нас с Эрилин было больше времени. И я не потерял свою дочь.
- Паниз Рал не пытался убить и ее?
- Пытался. Более того, считал, что это ему удалось. Я... я наложил на нее чары кажущейся смерти. Паниз Рал был уверен, что видел, как она умерла.
Это был единственный способ защитить ее и избежать повторной попытки, которая могла бы стать успешной.
- Чары кажущейся смерти... - Эди тихонько прошептала благословение на родном языке. - Это очень опасные чары. Не хочу упрекать тебя, ибо у тебя быть причина, но такие вещи не проходят незамеченными. Для духов, я имею в виду. Тебе повезло, что это сработало. Быть счастье, что в тот день с тобой были добрые духи.
- Порой мне трудно понять, что такое везение, Эди. Я растил дочку без матери. Она выросла и стала красивой женщиной. И вот тогда все это случилось. Даркен Рал стоял рядом со своим отцом, когда я послал через границу Огонь Волшебника. Он стоял рядом, когда Огонь поразил Паниза Рала.
Даркен Рал был опален. Он рос и учился магии, чтобы закончить то, что начал отец, и отомстить. Он нашел способ преодолеть границу. Он мог приходить в Срединные Земли, и я ничего об этом не знал. Он изнасиловал мою дочь. Он не знал, кто она - все думали, что моя дочь умерла, - иначе он убил бы ее, будь уверена. Но он надругался над ней. - Зедд с силой сдвинул ладони. Чашка раскололась. Зедд осмотрел свои руки и весьма удивился, не увидев на них ни царапины. Эди ничего не сказала. - После этого я забрал ее в Вестландию. Там я мог ее спрятать и защитить. Не знаю, был ли это несчастный случай, или виной тому чей-то злой умысел, но она умерла. Сгорела в собственном доме. Хотя я всегда считал, что для случайности там было слишком много совпадений. Я так и не смог ничего доказать. Видимо, добрые духи все же не были со мной в тот день, когда я наложил на нее чары кажущейся смерти.
- Мне очень жаль, - мягко сказала Эди, но Зедд только отмахнулся.
- У меня остался ее сын. - Он щелчком отправил чашку в самый центр стола.
- Сын Даркена Рала. Отродье слуги Владетеля. Но все же и сын моей дочери и к тому же мой внук. Неповинный в том преступлении, благодаря которому появился на свет. Замечательный мальчик. - Он взглянул на нее из-под бровей. - Мне кажется, ты его знаешь. Его зовут Ричард.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |