— Эй, приятель, у вас все в порядке?
Тони подался вперед:
— Пока нет. Но надеюсь, скоро все наладится.
Секрет моего успеха — в моей способности применять планы к меняющимся обстоятельствам. Эту обезьяну пришлось дрессировать довольно долго, и у меня появилась надежда, что так же долго ее можно будет заставлять на меня работать. Но не тут-то было: выяснилось, что недоумок подловат, — а это риск, который я не могу себе позволить. В Тайлере можно было не сомневаться, он хранил верность, поскольку вкладывал много личного в задачу, поставленную мной. Этот же предаст меня, даже не сознавая, что делает.
Я подъезжаю к дыре, где он живет, и ставлю тачку за углом. Темнеет, все слишком торопятся попасть в тепло, чтобы обращать на меня внимание. Гляжу в зеркало заднего вида, не следит ли кто за мной, достаю из бардачка пушку — она приятно ложится в ладонь.
Когда вокруг пустеет, вылезаю из машины и, пригнув голову, быстро дохожу до нужного подъезда. Ключ у меня есть. Я взбегаю по ступенькам до первой площадки. Там две грязные зеленые двери. Рукой в перчатке стучу в одну из них, с намалеванной четверкой.
Сердце учащенно бьется. Мне еще никогда не приходилось делать это вот так, лицом к лицу, и мне любопытно, как это бывает. Идут секунды, дверь приоткрывается на пару дюймов, Карл глядит в щелку, на нем мятая майка и драные шорты. Морда заспанная, неприветливая.
— Хай, — узнав меня, говорит он, и его толстые губы расползаются в ухмылке. — Вот уж не ждал.
Он впускает меня в затхлую, запущенную комнату. Неубранная постель, ворох одежды, на стене постер с Бритни. Воняет потом и спермой — придурок занимается мастурбацией. Всякий раз, приходя сюда, я впадаю в депрессию при мысли: и это самое лучшее, что мне удалось найти.
Карл что-то бубнит, но мне сейчас не до болтовни: надо быть совсем в другом месте. Вытаскиваю пушку и с удовольствием смотрю на его рожу — недоумка охватывает паника. Даже он способен сообразить, что предвещает дуло у виска. Тесню его к постели.
— Я делал все, что приказано. Я никому не говорил, — скулит он. Натыкается, пятясь, на кровать и падает. Ползет, рыдая, к изголовью. — Клянусь, я не сдам тебя.
Сосредоточиваюсь и нахожу внутри себя Голос — тот, которому он привык подчиняться: «Ляг, Карл, ляг, и все будет хорошо. Я Голос. Я твой Голос. Что бы я ни приказывал тебе делать, все для твоего блага. Я Голос, Карл. Ляг».
Это срабатывает. Его подсознание берет верх над паникой, он покорно подчиняется. Дрожит, потеет, но подчиняется.
Я беру подушку — в глазах этого урода надежда, — накрываю ему голову, приставляю к подушке дуло.
«Я Голос, — напоминаю я. — Я твой Голос». И нажимаю на спусковой крючок.
Кэрол подняла голову от материалов, которые читала: в офис кто-то вошел. Она узнала судебного эксперта.
— Мы получили результат из АФИС, — сообщил он.
— Кто это? — Она вскочила и взяла из его рук заключение. — Карл Маккензи. Двадцать шесть лет. Хранение конопли, экстази, появление в общественном месте в непристойном виде…
— Я знаю его, он мелкий пушер, — сказал Кевин. — Ошивается в кафе «У Стэна».
— Последний адрес: Брэдфилд, Гроув-террас, дом семь, квартира четыре, — прочитала Кэрол. — Пошли, Кевин, возьмем его. — Она протиснулась мимо эксперта и позвала Меррика.
— Он отправился вздремнуть, — напомнил ей Кевин. — Сейчас позвоню ему на мобильный.
— Не нужно. — Кэрол покачала головой. — Стейси, одевайтесь!
Эксперт стоял в дверях кабинета, наблюдая за их сборами.
— Спасибо за упорную работу, ребята, — с сарказмом произнес он, напоминая про свои труды, но Кэрол, Кевин и Стейси уже бежали по коридору
— Поедем на моей машине, — крикнул Кевин. — У меня есть мигалка.
Через пару минут Кэрол, порывшись в бардачке, достала синюю мигалку, ухитрилась подключить ее к гнезду прикуривателя, открыла окно и прилепила к крыше.
Они ехали по улице, запруженной транспортом. Кевин непрестанно сигналил, свет мигал, автомобили уступали им дорогу, но все равно — продвигались они ужасно медленно.
Кэрол в отчаянии грызла ногти.
Господи, прошу Тебя, помоги нам найти Карла Маккензи. Прошу Тебя, пусть он выведет нас на Полу, молилась она про себя.
Тони расплатился с таксистом и долго рассматривал дом — современное здание из кирпича, часть удручающе однообразной застройки довольно далеко от центра. Он стоял в конце тупика, из его окон был виден каждый автомобиль, въезжающий с улицы. Тони ничуть не удивился: Крипер хочет контролировать все вокруг.
Дом Джен Шилдз был лишен какой-либо индивидуальности: белые стены, белая входная дверь, белые гаражные ворота, скучная тротуарная плитка, аккуратный газон с кустиками через равные промежутки и хвойными деревцами по углам, все подстрижено с удручающей педантичностью. Взгляду просто не на чем задержаться.
Тони прошел по дорожке и попробовал открыть один из двух замков ключом с бородкой. Получилось не сразу, но Тони пошевелил, подергал, и замок поддался. Первый йельский ключ не подошел, второй легко провернулся — дверь открылась, и тут же настойчиво запищала сигнализация. Тони пошарил глазами вокруг и увидел контрольную панель. Пока ему везло — система охраны отключалась с помощью ключа, а не электроники. Мгновенно вспотевшими руками он повозился с двумя маленькими ключами, всунул один из них в паз и повернул.
Стало тихо. Обеими ладонями Тони вытер пот с лица и приступил к обследованию дома, который считал логовом Крипера, хотя его убеждение пока не подкреплялось доказательствами, которые могли бы устроить полицейских. Он представил себе Кэрол. «Все дело в презрении Шилдз к слабым, в том, как она говорила насчет силы и уязвимости», — сказал бы он и непременно заметил бы на лице Кэрол борьбу между желанием поверить ему и пристрастием копа к осязаемым доказательствам. Было, конечно, кое-что еще, но тоже из области теорий. С самого начала Тони не давал покоя перерезанный проводок рации. Если бы Пола это заметила, она бы пнула своего похитителя и скрылась — это она может. Значит, все было выполнено тихо и грамотно. Чтобы провернуть все так ловко, похититель, кто бы он ни был, должен был знать, а не полагаться на случай. Из этого следовало, что круг подозреваемых сужается до членов группы Кэрол.
Поначалу Тони заинтересовали Чен и Ивенс, которые из-за иной расовой принадлежности могли чувствовать себя аутсайдерами. Нетрудно вообразить, как с годами в них накапливалось недовольство, как они ощущали бессилие перед организацией, которая неумолимо контролировала всех и вся. Чен показалась ему особенно вероятной кандидатурой — из-за ее одержимости техникой. Ей было непросто общаться с людьми, и это, будь она убийцей, могло вызвать у нее искушение действовать чужими руками. В Ивенсе тоже сквозили холодок и отстраненность, говорившие о том, что он мог использовать в своих целях других людей.
Позже он догадался, что Джен тоже аутсайдер, к тому же у нее есть кое-что общее с Полой, поэтому он так построил утреннюю беседу с Джен, чтобы она подтвердила его предположения. Получилось. Еще он вспомнил, что Джен, по словам Кэрол, ездила с Полой выбирать одежду для вечерней «роли» и помогала той одеваться. Никто лучше Джен не смог бы расположить проводок в удобном для похитителя месте — на спине. Вот почему Тони, руководствуясь только своей интуицией, проник в дом Джен.
Он зажег в холле свет. Риск, конечно, но много ли он сумеет найти в темноте? Всюду, куда падал взгляд, пол был покрыт толстым кремовым ковролином. Чистый, без единого пятнышка, он уходил в гостиную, поднимался по лестнице. В доме ни детей, ни животных. Тони посмотрел на свои грязные ботинки и увидел у входной двери шлепанцы. Ничто из внешнего мира не имело права загрязнять это жилище.
Он прошел к дверям гостиной и остановился: большая комната, через арку видна столовая. Две больших кремовых софы, на каждой по четыре положенных через равные промежутки подушки цвета бургундского вина. Перед одной — кофейный столик из стекла и дерева, на нем свежая утренняя газета и «Радио Таймс», безукоризненно выровненные. Стены чуть темней, чем ковер. Над декоративным камином репродукция в раме — геометрическая композиция Мондриана.[13] Угол занимал телевизор с плоским экраном, под ним дивиди- и видеоплееры.
Сбоку от камина в стену были встроены книжные полки. Тони направился было к ним, но его внимание привлек ноутбук на обеденном столе. Пройдя в арку, он открыл его и включил. Пока тот загружался, Тони вернулся к книжным полкам.
— Здесь что-нибудь должно быть, — пробормотал он.
На нижних полках лежали видеокассеты, на верхних — книги. Большинство на лесбийскую тематику, от дешевого чтива до более серьезных авторов, таких как Сара Уотерс, Али Смит и Жанетт Уинтерсон, и — довольно неожиданно — полдюжины триллеров Джона Бьюкена в потрепанных твердых обложках. На верхней полке юридические и полицейские справочники. Он наклонился, читая названия видеокассет. Преобладали американские коп-шоу вроде «Закона и порядка», но была и лесбийская классика: «Связанные» и «Покажи мне любовь». Он наугад вытащил пару коробок — их содержимое соответствовало названию.
— Что-нибудь должно быть, — повторил Тони и вернулся к ноутбуку. Какая жалость, что он не силен в технике и знает лишь те программы, с которыми работает! Сюда бы Стейси Чен, подумал Тони и сам себя перебил: — Нет, в компьютере ты ничего лишнего держать не станешь. Для этого ты слишком умна. Ты знаешь, что умеют такие, как Стейси. Ты наверняка нашла место, откуда легко доставать заветные записи, чтобы не оставлять следов в компьютере.
Он оглядел комнату. Нет, тут ничего не спрячешь. Где бы кукловод ни хранил записи своих упражнений, но только не здесь.
Тони двинулся к лестнице. Он не беспокоился, что хозяйка застанет его: все сотрудники Кэрол работали сейчас круглые сутки. Джен не явится сюда еще несколько часов. Времени у него полно.
Три копа ринулись вверх по тускло освещенной лестнице дома номер семь на Гроув-Террас, чуть не сбив с ног студента, который открыл им и теперь орал вслед:
— Эй, какого хрена!..
На площадке, возле двери в четвертую квартиру, они едва не налетели друг на друга. Кэрол забарабанила кулаком в дверь:
— Полиция! Откройте! — В ее голосе звучали гнев, страх и разочарование последних дней.
Никакого ответа. Кевин протиснулся к двери и двинул по ней так, что треснула деревянная панель.
— Открывай, Карл! Игра окончена.
— Вышибай! — приказала Кэрол.
Кевин отошел и бросился плечом на дверь. Она задрожала, но не поддалась. Он снова попятился, и тут вмешалась Стейси:
— Дайте-ка я попробую.
— Ты? — Кевин чуть не расхохотался.
Стейси не обратила на него внимания, встала боком к двери и сделала глубокий вдох. Казалось, она свернулась в кольцо, через мгновение ее нога будто выстрелила в дверь рядом с замком. Полетели щепки, дверь распахнулась.
— Ничего себе… — только и мог сказать Кевин.
Кэрол озадаченно посмотрела на Стейси.
— Жизнь полна неожиданностей… — пробормотала она, заходя внутрь. Открывшаяся перед ними картина заставила их забыть обо всем. Карл Маккензи лежал на постели, в правой руке зажат пистолет, одеяло и стена забрызганы кровью и ошметками мозга. В воздухе ощущался густой медный запах крови.
— Огнестрельная рана правого виска. Оружие в руке, — автоматически проговорила Кэрол.
— Господи, не может быть! — воскликнул Кевин. — Долбаный ублюдок, почему ты не мог сначала вернуть нам Полу? Долбаный эгоист и ублюдок!
— Похоже на самоубийство, — сказала Стейси.
Кэрол наклонилась к трупу:
— Вот только я не вижу ожога вокруг раны. — Она дотронулась тыльной стороной ладони до руки Маккензи. — Еще не остыл. Да-а, удобно, конечно…
Стейси нахмурилась:
— Что и для кого?
— Самоубийство — для того, кто пытается нас убедить, что Карл Маккензи был достаточно умен, чтобы спланировать серию убийств и похищение полицейского.
— Не понимаю. Его отпечатки найдены на рации Полы. Вы имеете в виду, что он работал не один, а с кем-то?
Кэрол вздохнула:
— Не с кем-то, Стейси. На кого-то.
Это было неплохо. Не так клево, когда заставляешь других, но все же круто. Сила, чтобы решиться отнять жизнь, и выдержка, чтобы выполнить задуманное, — разве бывает что-нибудь лучше?
Интересно, долго ли протянет сценарий суицида? Зависит от того, найдут его случайно или целенаправленно, когда станут искать за убийство. Если это будет ледяная блондинка со своей сворой, то они быстро сообразят, что Карл умер не в одиночестве и не сам. Жаль, что мне пришлось использовать подушку, но у меня не было глушителя. Важней было тихо слинять, чтобы какой-нибудь любопытный сосед не засек меня на выходе, — не до мелочей.
Может, попробовать версию, что опрашивала его, а он занервничал, внезапно схватил пушку и расколол себе тыкву? Я бы даже попала в герои дня. Нет, слишком рискованно, а я не люблю риск без нужды. Я всегда и на всем набирала себе очки. Вот как с дрессированными обезьянами: сначала я делала их своими должниками, а потом дергала за веревочки и заставляла работать на себя. У Дерека — улики по изнасилованию, которые я тихо ликвидировала, у Карла — наркотики.
Теперь пора избавиться от улики. Я замечаю то, что мне нужно, проезжая по узкой улице в паре миль от дома Карла: в глубине переулка — контейнер, в нем старые доски, сломанная мебель и прочий хлам. Подъезжаю и прячу простреленную подушку под листом фанеры. Через минуту я уже снова за рулем.
Мне пора вернуться на сцену, но прежде хочется ее увидеть. Я до боли скучаю по ней, с утра прошло много времени, а Карл больше уже не принесет мне видео. Позже я пойду туда, сменю видеокассету. Самой мне кончать ее этим дурацким искусственным фаллосом с бритвенными лезвиями вовсе не в кайф. Заставлять кого-то еще — не время, но и пачкать руки мне не стоит. Это не входит в правила моей игры.
Впрочем, другого выхода у меня нет. Если ей не «помочь», она умрет еще не скоро. Возможно, ее успеют до этого найти. И хотя против меня у них ничего нет, лучше уж пускай она будет мертвой, чем вернется к ним.
Конечно, будет очень классно, если она выживет… Я стану наблюдать, как она борется с травмами, которые ей причинила моя сила, смаковать детали. Возможно, со временем я подыщу себе еще одну обезьяну и обучу ее.
Да. Пожалуй, в этот раз будет забавней побыть милосердной, но сначала я хочу еще немного полюбоваться на ее страдания.
Безупречный кремовый ковролин закрывал пол и на втором этаже. Комната перед лестницей явно была главной спальней, хотя вполне годилась и на роль гостиной — никакой одежды, оставленной на стульях, постель аккуратно застелена, на туалетном столике такой же порядок, как на лотке с хирургическими инструментами в лаборатории доктора Вернона, — это было совсем не то, что он ожидал. Несмотря на эффект стерильности, комната, несомненно, была задумана как будуар. Кремовые и персиковые шторы, постельное белье такого же цвета, а уж бахромы и оборок больше, чем Тони когда-либо видел за пределами отдела постельных принадлежностей магазина «Идеи для интерьера».
— Кем ты себя здесь представляешь? — спросил он вслух. — Кого ты приводишь сюда? Ты пытаешься убаюкать их ложным ощущением безопасности? Пытаешься внушить им, что ты не акула?
Он подошел к комоду и, чувствуя себя сексуальным извращенцем наподобие своих пациентов, выдвинул верхний ящик. Он был забит женским нижним бельем, какое Тони видел лишь в дорогих бутиках, и то случайно. Но даже тут царил порядок.
Лифчики с одной стороны, боди — с другой. Смущаясь, он пошарил среди кружев и шелка. Ничего постороннего его пальцы не нащупали.
В следующем ящике лежали аккуратно сложенные сорочки, многие из них шелковые, и большое количество трусиков. Нижний ящик был наполнен свитерами. Он задвинул и его, не найдя ничего, кроме одежды.
Он поглядел на кровать. Огромный металлический каркас, тоже кремовый. Тони подумал, что теперь никогда не сможет смотреть на такую кровать, не вспоминая об оковах, и это его вклад в извращения. По обе стороны от кровати — по прикроватному столику с лампой. Невозможно определить, с какого края спала Джен.
Он проверил ящик ближайшего к двери столика. Пусто. В другом лежала пара книг с лесбийской эротикой, дилдо и маленький анальный зонд — ничего примечательного.
— Конечно, я мог и ошибиться насчет тебя, — прошептал он, — хотя маловероятно. Если это так, будет очень неловко. — Он задвинул ящик и внимательно огляделся вокруг.
Одна стена, казалось, состояла из дверей. Тони заглянул в первую и оказался в маленькой душевой. Никаких удобных мест, где можно что-то спрятать. Следующая дверь вела в гардеробную, которая тянулась на оставшуюся длину комнаты. Он медленно прошел вдоль вешалок. Костюмы, брюки, жакеты, блузы, пара строгих вечерних платьев. Все чистое и отглаженное, некоторые вещи в упаковке химчистки. Он встал на колени, чтобы заглянуть в обувь. У Джен была, как сказала бы Кэрол, удручающая склонность к ковбойским сапогам.
Он пошарил среди обуви, и его пальцы ощутили холод металла. Это оказалась металлическая коробка, задвинутая в нишу.
— Ого! — воскликнул он, извлек коробку на свет и попробовал открыть оставшимся ключом.
Замок легко открылся — видно, им часто пользовались. Ожидая увидеть новую порцию порнухи, Тони открыл крышку.
В доме на Гроув-Террас на лестничной площадке стояла Кэрол и наблюдала, как судебные эксперты занимаются своим кропотливым колдовством. С верхнего этажа до нее доносился голос Стейси:
— Вы хорошо знали Карла Маккензи?
— Не могу сказать, что знала, — ответила женщина. — Мы здоровались при встрече, вот и все. У него, бедняги, с мозгами было не в порядке.
— Вы видели, чтобы к нему кто-нибудь приходил?
— Нет. Этот Карл был настоящий Билли-без-друзей. Услужливый, правда, но не из тех, кого приятно встретить темным вечером.
— А сегодня вы что-нибудь слышали?
— Нет, милая, я смотрела телесериал.
Кевин поднялся с нижнего этажа, качая головой:
— Никто ничего не видел и не знает.
Кэрол вздохнула:
— В самом деле не знают или не хотят с нами сотрудничать?
— Думаю, они говорят правду, — с отчаянием ответил он. — Этажом ниже живет старая леди, она наверняка была бы счастлива хоть что-нибудь увидеть. Готов поклясться: со времен Англо-бурской войны в ее жизни не произошло никаких ярких событий.
— Знаете, Кевин, если Карл Маккензи действительно застрелился, я попрошу, чтобы меня поставили регулировать уличное движение. Направьте сотрудников, пусть обыщут мусорные контейнеры.
— Контейнеры? А что искать?
— Взгляните на постель. Что тут не так?
Кевин посмотрел, но ничего не увидел, кроме трупа, остывающего на грязных простынях. Он пожал плечами.
— Нет подушки, Кевин. Вы можете спать без подушки?
Дошло наконец!
— А-а, искать подушку с дырой посредине.
Сэм Ивенс был уже сыт всем по горло. Джен Шилдз опять направила их вшестером на Темпл-Филдз — пройти там, где они уже дорожки протоптали. Было приказано еще раз прочесать места, прилегающие к контейнеру, где обнаружена рация. Они двинулись каждый по своему маршруту, и с тех пор он Шилдз не видел. Он стучался в двери, задавал те же самые вопросы, выслушивал те же отрицательные ответы.
Он решил ненадолго заглянуть в кафе «У Стэна». Кофе, конечно, был там жуткий, но атмосфера менее удручающая, чем у них в полиции. Шагая по улице к забегаловке, он увидел на тротуаре Хани, ожидающую клиентов.
— Эй, детка, как поживаешь? — спросил он.
— Хай, Сэмми, — отозвалась она. — Хреново, вообще-то. Вы нам весь бизнес порушили.
— Хочешь кофе? — В прошлый раз ему показалось, что маленькая путана собиралась что-то сообщить, но при появлении Джен Шилдз испугалась. Может, сейчас ему удастся ее разговорить.
— Угощаешь?
— Угощаю.
— В таком случае я рассчитываю на сытный завтрак.
Ивенс усмехнулся: всегда ценил кураж.
— Ну пошли.
Через несколько минут Хани с жадностью голодной собаки уплетала чудовищную порцию яичницы с колбасой.
— Классно, Сэмми! — прошамкала она с набитым ртом.
— Эта гадость тебя когда-нибудь прикончит, — произнес он тоном наставника. — Забьет артерии холестерином, отложится жиром.
Она помотала головой:
— Да на мне ни фунта лишнего.
Ивенс смерил ее циничным взглядом:
— Интересно, с чего бы это?
Она подмигнула:
— Ежедневные упражнения…
— Не говоря уж о наркоте в промежутках между ними…
Она разочарованно поморщилась:
— Эх, Сэмми, вечно ты все испортишь!
— Я коп, Хани. Ничего не могу поделать. — И подкрепил свои слова печальной гримасой. — Помнишь, мы с тобой недавно болтали? — продолжал он. Она кивнула. — У меня осталось впечатление, что ты собиралась мне что-то сообщить, но вошла сержант Шилдз, и ты слиняла.
Хани жевала яичницу, оттягивая время, размышляя. Проглотив, она сказала:
— Не любит она меня, эта Шилдз.
— Она только делает свою работу. Как и я, — пожал плечами Ивенс.
Хани покосилась на него:
— Теперь это так называется?
Девчонка пыталась увести разговор в сторону, но Ивенс был терпелив, особенно если рассчитывал положить новую информацию в свою копилку.
— Ты о чем?
Хани закатила глаза:
— Ладно тебе, Сэмми. Только не говори, что ничего не знаешь про отдел нравов и тамошнюю халяву?
Поначалу он не понял, о чем речь:
— Ты хочешь сказать, что Джен Шилдз берет взятки?
Она выудила кусочек свиной шкурки из мелких неухоженных зубов:
— Да, но не деньгами. — Она понимала, почему он притих. Ему требовалось, чтобы она назвала все своими именами, как будто от этого ему будет легче поверить. — Она берет взятки сексом. Заставляет некоторых девочек заниматься с ней сексом.
Ивенс не очень любил Джен, однако считал ее хорошим копом. Ведь именно она обнаружила фото Тима Голдинга и изо всех сил старается отыскать Полу. Ему не хотелось видеть ее такой, какой ее изображала Хани.
— Ладно тебе выдумывать, — запротестовал он. — На нее просто наговаривают…
Хани положила вилку и нож. Вид у нее был одновременно серьезный и жалкий.
— Она отымела меня. Грубо. Лицом вниз на стол положила. Я несколько дней еле ходила. В другой раз засадила мне в задницу бутылку. Знаешь, как страшно, когда тебе втыкают стекло? Вот что обожает ваш драгоценный сержант!
Услышав эти слова, Ивенс почувствовал в них правду, но не мог ее принять:
— Хани, мне трудно в это поверить.
Она горько скривила губы:
— Вот почему она все время выходит сухой из воды. Вы, копы, не любите слушать такое дерьмо про кого-нибудь из ваших.
— Ты могла написать заявление.
— Да, могла! Как будто кто-нибудь поверит, что такая приятная леди-коп связалась со шлюшкой вроде меня. — Она взяла вилку и нож, с новым азартом атаковала ломтик хлеба, макнула его в яичный желток и сердито захрумкала.
— Такое бывало и с другими девочками?
— Только с некоторыми, насколько я знаю. Она разборчивая. А мы умеем держать язык за зубами, чтобы не получить по башке. Мы все ее ненавидим. Она слюнявая и при этом заставляет с ней целоваться. Мы с клиентами такого не делаем, понимаешь? Противно. И еще: никогда не знаешь, когда она появится за добавкой. Прямо из воздуха возникает, неожиданно. Раз — и тут. — Она искоса поглядела на него, собираясь выложить главный козырь. — Вот почему мы зовем ее Крипер.
Он открыл рот и вытаращил от ужаса глаза.
— Вот видишь, я знала, что ты мне не поверишь, — проговорила она с каким-то печальным торжеством.
— Как… как вы ее… зовете? — Ивенс с трудом выдавил из себя эти слова.
— Крипер. Так зовут ее девочки, которых она трахает.
Теперь Ивенс смотрел на проститутку жестким взглядом полицейского.
— Лучше, чтобы это оказалось правдой, Хани, — заявил он, отодвигая стул.
— Зачем мне врать, Сэмми? — важно сказала она.
Ивенс вскочил на ноги и бросил на стол несколько купюр:
— Ну-ка, Хани, вставай. Пойдешь со мной. — Он потащил ее к двери, не обращая внимания на протесты и вытаскивая на ходу мобильный телефон.
Сначала Тони извлек из коробки тонкую пачку фотографий. Верхнюю он узнал сразу — Джеки Майалл лежала, умирая, на кровати, но крови было не так много, как ему запомнилось. На двух следующих снимках крови прибавилось. На последних фотографиях по краям виднелась полицейская лента; на одной у кровати стоял судебный эксперт с рулеткой в руке. У Тони едва не вывернуло желудок, когда до него дошло, на что он смотрит. На официальные фотографии с места преступления… и любительские…
Тони с отвращением отложил их в сторону и продолжал перебирать снимки с Сэнди Фостер. Опять то же самое. Под снимками он нашел несколько компакт-дисков.
— Сувениры, — тихо сказал он.
Он оказался прав. Он долго шел к этому, слишком долго, но его правота подтвердилась. Тони хотел было позвонить Кэрол, но перевесило желание узнать все точно. Сложив фотографии в коробку, он спустился вниз, к обеденному столу.
Он сел перед ноутбуком и уже собирался вставить один из дисков, когда ему пришло в голову проверить, какие сайты у Джен самые посещаемые. Ее банк. Сайт Би-би-си. Amazon. Нечто под названием lesbiout.co.uk. И еще один, обозначенный просто «webcam».
— Ох, черт! — воскликнул он. Торопливо проверил, подключен ли ноутбук к телефонной сети, и кликнул иконку выхода в Интернет. Под низкое гудение модема разложил на столе фотоснимки. Бодрый голос произнес: «Добро пожаловать. У вас новая почта».
Подавив желание взглянуть на поступившие письма, Тони кликнул на связь с веб-камерой. Экран погас. Потом его заполнило нечеткое изображение, однако через несколько секунд картинка улучшилась и на экране с детальной четкостью появилась Пола Макинтайр.
— Ни хрена себе! — воскликнул Тони.
Поначалу он не мог понять, жива она или нет.
Крови не было — уже хорошо. Хмурясь, он глядел на экран и пытался сообразить, как контролировать картинку, можно ли ее приблизить, есть ли возможность определить, откуда она передается. Он так сосредоточился на этом, что совершенно не заметил, как по тупику к дому проплыли огни фар и в нескольких ярдах от входной двери затих мотор.
Джен поняла, лишь только свернула на свою улицу, что дело пахнет серьезными неприятностями. Оба этажа ее дома были залиты светом. Правда, никаких машин, кроме соседских, знакомых, видно не было. Сначала она решила бежать, чтобы выиграть время. План на случай подобной экстренной ситуации у нее имелся, однако Джен рассудила, что, если бы по ее душу прибыли коллеги, она услышала бы по связи что-нибудь необычное, а полицейская волна в ее машине весь день сообщала обычный вздор — ничто не настораживало. Она отметила вызов подкрепления, когда был обнаружен труп Карла, и порадовалась, что заблаговременно от него избавилась — раньше, чем поступило заключение об отпечатках пальцев. Кроме того, если бы она уже находилась под подозрением и ей грозил обыск, то Джордан, ледяная дева, наверняка бы отправила ее под каким-нибудь предлогом совсем в другую часть города.
В общем, если в ее доме не копы, тогда Тони Хилл. Она что-то почувствовала уже утром, когда ехала с ним в машине, но тогда решила, что у нее паранойя. Значит, она была права. Внезапно ее осенило. Это он украл ее ключи и сделал дубликаты. Она их не забывала в машине. Он перехитрил ее. Она ощутила, как внутри закипает злость, и поняла, что никуда не побежит. Еще никто не одерживал над ней верх. Никто!
Если это Хилл и он там один, она успешно решит проблему. Избавится от него, перенесет свои сувениры в надежное место, где их не найдут, а сама разыграет страшное сожаление по поводу убийства психолога, которого она в темноте ошибочно приняла за взломщика. Тогда ей светит от силы два года.
В тридцати ярдах от дома, как обычно, она выключила фары, заглушила мотор и подъехала к двери накатом. Вышла из машины, как можно мягче закрыла дверцу. Из темноты ей была хорошо видна вся гостиная.
Вот он, нахальный ублюдок. Сидит за ее обеденным столом перед ее ноутбуком, будто он Златовласка, а она три медведя. Что ж, теперь у нее не осталось сомнений. Надо действовать решительно.
Джен потихоньку прокралась на задний двор, пригнулась, поравнявшись с окном столовой. Прижалась к стене возле задней двери, порылась в сумочке, нашла ключ — она всегда держала его отдельно, как раз на случай, если потеряет остальную связку. Она всегда все тщательно планировала. И как это она не догадалась, что Карл был не единственной ее проблемой?
Она сунула ключ в скважину и повернула его с величайшей осторожностью. Услышала щелчок задвинувшегося язычка. Сбросила туфли, надавила на ручку и потихоньку приоткрыла дверь. Шагнула и замерла прислушиваясь. Мозг работал на удивление четко, в венах бурлила кровь. Джен возбуждало сознание того, что она владеет ситуацией, а этот докторишка и не подозревает об опасности. Сквозь полуоткрытую дверь столовой доносился стук клавиш.
Она так напряглась, что вздрогнула, когда в тишине прозвучал его голос:
— Где ты?.. Ну скажи мне… Где ты, Пола?
Сердце успокоилось, только когда Джен осознала, что он обращается не к ней, а к картинке на мониторе.
Она перевела дух. В тусклом сиянии городских огней, сочившемся в кухонное окно, она оглядела свою опрятную, стерильную современную кухню. Одна из немногих женщин, которую она привела домой, заметила, что кухня выглядит так, будто только что обработана в микроволновке. Во второй раз Джен ее уже не пригласила. Возле плиты стояла подставка для ножей. Ее содержимое использовалось редко, поэтому они еще сохранили заводскую заточку. Она тихо вынула разделочный нож с длинным лезвием и бесшумно двинулась к двери столовой.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 34 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |