Рассказанное со слов аль-Баккаи, 27 страница

Потом я отправился к Посланнику Аллаха, чтобы принять ислам, и встретил Халида ибн аль-Валида. Это было до завоевания Мекки. Он шел из Мекки. Я спросил: «Куда, о Абу Сулайман?» Он ответил: «Воистину, выяснилось, что этот человек — пророк. Пойду и приму ислам. До каких пор?» Я сказал: «Ей-богу, я пришел лишь затем, чтобы принять ислам». Мы пришли к Посланнику Аллаха в Медине. Халид ибн аль-Валид выступил вперед и принял ислам, дал присягу. Потом приблизился я и сказал: «О Посланник Аллаха! Я присягаю тебе с таким условием, что будут прощены все мои грехи и мне не будут напоминать о них». Пророк ответил: «О Амр! Присягни, ибо ислам отрезает все, что было раньше и хиджра [переселение] тоже отрезает все, что было раньше». Я присягнул ему и потом ушел».

Мне рассказал один человек, что Осман ибн Тальха ибн Абу Тальха был вместе с ними и принял ислам, когда они оба приняли ислам.

Завоевание Курайзы было в месяце зу-ль-каада и в начале месяца зу-ль-хиджжа. Паломничество в этот год возглавили язычники.

Поход против Бану Лахьян

Потом Посланник Аллаха пробыл в Медине месяцы зу аль-хиджжа, мухаррам, сафар, рабиа аль-авваль и рабиа ас-сани. В месяце джумади аль-ула, в начале шестого месяца после завоевания Бану Курайза, он отправился в поход против Бану Лахьян, чтобы отомстить убийцам мусульман у колодца ар-Раджиа — Хубайбу ибн Адию и его приятелям. Он сделал вид, что хочет отправиться в Сирию, чтобы напасть на них внезапно. Пророк уехал из Медины, назначив ее главной ибн Мактума, как передает ибн Хишам.

Пророк ехал по вершине горы на окраине Медины по дороге в Сирию, потом по Махид и аль-Батра, затем поехал налево и вышел на Байн, потом по Сухайрат аль-Йамам вышел на прямую дорогу к местам паломничества — дорогу Мекки, поехал быстро и спустился в Гуран, где расположены жилища Бану Лахьян. Гуран — это долина между Амаджом и Усфаном. Пророк подошел к селению под названием Сая и обнаружил, что люди Бану Лахьян уже предупреждены о его приходе и укрепились на вершинах гор.

Когда Пророк спустился в это селение и понял, что внезапно напасть на них не удалось, он сказал: «Если мы спустимся в Усфан, жители Мекки подумают, что мы пришли в Мекку». Он выступил во главе двухсот верховых сподвижников и спустился у Усфан. Потом послал двух всадников из числа своих сподвижников. Они доехали до места под названием Кураа аль-Гамим и вернулись. Пророк отправился назад. Джабир ибн Абдаллах говорил: «Я слышал, как Посланник Аллаха, собираясь вернуться назад, говорил: «Мы вернемся благополучно, будем каяться пред Господом нашим и благодарить Его. Упаси Аллах от трудностей в пути, печали в месте возвращения, и пусть родные и имущество будут целыми и невредимыми». Хадис об этом походе передан Асимом ибн Омаром и Абдаллахом ибн Абу Бакром со слов Абдаллаха ибн Кааба ибн Малика.

Поход в Зу Карад

Вернувшись в Медину, Пророк пробыл там всего лишь несколько дней: на дойных верблюдиц Пророка в лесу напали всадники из племени Гатафан. Стадо пас пастух Уйайна ибн Гифар с женой. Его убили, а женщину вместе с верблюдицами угнали.

Мне передали это Асим ибн Омар, Абдаллах ибн Абу Бакр и еще кто-то со слов Абдаллаха ибн Кааба ибн Малика. Каждый из них рассказывал что-нибудь одно о походе в Зу Карад. Первым об этом узнал Салама ибн Амр. Он отправился в лес, вооруженный луком и стрелами. Вместе с ним был слуга Тальхи ибн Убайдуллаха, который вел за узду его лошадь. Когда он поднялся на перевал аль-Вадаа, то увидел оттуда некоторых их всадников, подъехал к горе Сала и закричал: «Вставайте!» Потом он поскакал по следам всадников, был, как дикий зверь. Догнал их, стал стрелять в них из лука, приговаривая при пуске каждой стрелы:

«Возьми ее: я — ибн аль-Аква!

Сегодня — день подлых людей».

Когда всадники поворачивали к нему, он убегал, потом снова на них нападал и, если была возможность, стрелял из лука, приговаривая:

«Возьми ее: я — Ибн аль-Аква!

Сегодня — день подлых людей».

Крик Ибн аль-Аква дошел до Посланника Аллаха и сильно напугал жителей Медины. Всадники бросились к Пророку. Первым всадником, прискакавшим к Пророку, был аль-Микдад ибн Амр, которого называли аль-Микдад ибн аль-Асвад, союзник Бану Зухра. После него к Пророку прибыли ансары Аббад ибн Бишр, Саад ибн Зайд из Бану Кааб, Усайд ибн Зухайр из Бану Хариса (относительно него есть сомнение), Уккаша ибн Михсан, Мухриз ибн Надла из Бану Асад, Абу Катада аль-Харс ибн Рибий, Абу Аййаш, он же Убайд ибн Зайд ибн ас-Самит из Бану Зурайк.

Когда они собрались у Пророка, он назначил старшим над ними Саада ибн Зайда. Как мне рассказали, он говорил: «Иди и догони их вместе с преданными тебе людьми!» Мне рассказывали люди из Бану Зурайк, что Пророк, обратившись к Абу Аййашу, сказал: «О Абу Аййаш, если ты отдашь своего коня кому-нибудь, который ездит на коне лучше тебя, он бы догнал этих людей». Абу Аййаш рассказывает: «Я ответил: «О Посланник Аллаха! Я — лучший наездник!» И я ударил коня. Ей-богу, я не проехал и пятидесяти локтей, как лошадь сбросила меня. Я удивился тому, что Пророк просил меня отдать своего коня более лучшему наезднику, чем я, а я утверждал, что я — лучший среди людей наездник». Люди из Бану Зурайк утверждают, что Пророк отдал коня Абу Аййаша Муазу ибн Маису или Аизу ибн Маису. Он был восьмым. Некоторые люди считают, что Салама ибн Амр ибн аль-Аква был одним из восьми всадников и исключают Усайда ибн Захира из Бану Хариса. Аллах знает, что было на самом деле.

Когда обе группы всадников столкнулись, Абу Катада убил Хабиба ибн Уайну ибн Хисуна, накрыл его своим плащом и потом вернулся к своим. Пророк выступил во главе мусульман.

(Ибн Хишам передает: «Назначил главой Медины ибн Умм Мактума».)

Мусульмане увидели Хабиба, лежащего прикрытым плащом Абу Катады, и стали произносить традиционную фразу: «Все мы принадлежим Аллаху и к нему вернемся!» Они говорили, что убит Абу Катада. Тогда Посланник Аллаха сказал: «Это не Абу Катада. Абу Катада убил его и накрыл своим плащом, чтобы знали, что он его убил».

Уккаша ибн Михсан догнал Аубара и его сына Амра ибн Аубара, которые ехали на одном верблюде и, пронзив копьем, убил обоих. Мусульмане спасли часть верблюдиц.

Пророк остановился в месте под названием Зу Карад. Остальные мусульмане тоже присоединились к нему. Там он провел день и ночь, т.е. сутки. Салама ибн аль-Аква сказал: «О Посланник Аллаха! Если ты дашь мне сто человек, то я освобожу остальных верблюдиц и возьму их за горло». Как мне передали, Пророк ответил: «Они сейчас пьют в племени Гатафан». Пророк выделил для каждых сто человек одного верблюда на мясо, и они питались этим. Потом Пророк вернулся в Медину.

Жена пастуха из племени Гифар приехала к Пророку на его верблюдице и рассказала ему о том, что произошло. Закончив свой рассказ, она сказала: «О Посланник Аллаха! Я дала обет Аллаху зарезать ее, если спасусь на ней». Пророк усмехнулся и сказал: «Как дурно ты с ней поступаешь за то, что ты ехала на ней и спаслась, и ты хочешь ее заколоть. Давать такой обет Аллаху — грех, ведь ты обещала то, что тебе не принадлежит. Верблюдица — моя. Вернись к своей семье с благословением Аллаха».

Весь этот рассказ о жене гифарита, о ее словах и ответе Пророка передал Абу аз-Зубайр аль-Макки со слов аль-Хасана ибн Абу аль-Хасана аль-Басри.

Ибн Исхак привел также стихи, сочиненные в честь похода на Зу Карад.

Поход против Бану аль-Мусталик

Пророк находился в Медине несколько дней месяца джумади аль-ахира, месяц раджаб, потом отправился в поход против Бану аль-Мусталик из племени Хузаа в месяце шаабан в шестом году хиджры.

Ибн Хишам сказал: «Назначил главой Медины Абу Зарра аль-Гифари». А по другой версии — Нумайлу ибн Абдаллаха аль-Лайен.

Ибн Исхак передает; «Мне рассказали Асим ибн Омар, Абдаллах ибн Абу Бакр, Мухаммад ибн Йахья ибн Хиббан — каждый из них рассказал мне часть истории с Бану аль-Мусталик. Они рассказали следующее: «До Посланника Аллаха дошла весть о том, что Бану аль-Мусталик собираются выступить против него. Их возглавляет аль-Харис ибн Абу Дирар, отец Джувайрии — жены Пророка. Услышав об этом, Посланник Аллаха выступил против них и встретился с ними возле их колодца под названием аль-Мурайсиа в окрестностях Кудайда на побережье Красного моря. Обе стороны встретились, и произошло между ними сражение. Бану аль-Мусталик потерпели поражение, были среди них убитые. Их дети, женщины и имущество стали добычей Пророка. Из мусульман был убит один человек по имени Хишам ибн Субаба: его по ошибке, приняв за врага, убил один из ансаров из группы Убады ибн ас-Самита. Пока Пророк находился возле этого колодца, к нему стали прибывать люди. Вместе с Омаром ибн аль-Хаттабом был слуга из Бану Гифар по имени Джахджах ибн Масуд, который вел своего коня к воде. То же самое делал Синан ибн Вабар аль-Джухани, союзник Бану Ауф ибн аль-Хазрадж, и они заспорили из-за воды и стали драться. Аль-Джухани позвал на помощь ансаров, а Джахджах кликнул мухаджиров. Абдаллах ибн Убайй ибн Салуль рассердился. С ним была группа людей из его племени и среди них — юноша по имени Зайд ибн Аркам. Абдаллах сказал: «Вы так поступаете? Вы оспариваете наши права и считаете себя лучше нас в нашей же стране? Ей-богу, я считаю, что этот сброд курайшитов (так обзывали язычники сподвижников Пророка) поступают с нами так, как говорится в поговорке: «Откорми свою собаку, и она тебя съест». Когда мы вернемся в Медину, сильные выгонят из нее слабых». Потом, обратившись к собравшимся вокруг него людям из своего рода, он сказал: «Это вы сами сделали против себя — позволили им обосноваться в своей стране, наделили их имуществом. Клянусь Аллахом, если бы вы не отдали им того, что имеете, они ушли бы к другим».

Это услышал Зайд ибн Аркам, пошел к Пророку и сообщил ему об этом. Было это уже после того, как Пророк покончил со своим врагом, т. е. Бану аль-Мусталик. У Пророка находился Омар ибн аль-Хаттаб, и он сказал: «Прикажи Аббаду ибн Бишри — пусть убьет его!» Пророк ему ответил: «Как, о Омар? Тогда люди будут говорить, что Мухаммад убивает своих соратников. Нет! Но ты возвести об отъезде!» Это было в такой час, когда Пророк обычно не отправлялся в путь. Люди отъехали. Абдаллах ибн Убайй ибн Салуль узнал, что Зайд ибн Аркам передал Пророку сказанные им слова, пришел к Пророку и клялся Аллахом, отрицал то, что передал ему Зайд, говоря: «Я этого не говорил». Он в своем народе был человеком уважаемым и почитаемым». Находившиеся при Пророке ансары из числа его сподвижников говорили: «О Посланник Аллаха! Может быть, мальчик напутал и не запомнил то, что говорил человек», выгораживая и защищая ибн Убаййа.

Когда Пророк двинулся в путь, его встретил Усайд ибн Худайр, приветствовал его, как полагается приветствовать Пророка, потом сказал: «О Пророк Аллаха! Ей-богу, ты тронулся в путь в неурочный час, никогда ты раньше в такой час не начинал свой путь». Пророк ему ответил: «Разве ты не знаешь, что сказал ваш приятель?» Усайд спросил: «Какой приятель, о Посланник Аллаха?» Пророк ответил: «Абдаллах ибн Убайй». Усайд спросил: «А что он сказал?» Пророк ответил: «Он утверждал, что, когда вернется в Медину, сильные выгонят из нее слабых». Усайд сказал: «Ты, о Посланник Аллаха, выгонишь его из Медины, если захочешь. Ей-богу, это он слабый, а ты — сильный». Потом продолжил: «О Посланник Аллаха! Сжалься над ним. Ей-богу, когда Аллах направил тебя к нам, люди собирались уже сделать для него корону, и поэтому он считает, что ты отнял у него власть».

Потом Пророк вел людей весь день до наступления вечера и всю ночь до наступления утра. Наступил полдень, солнце сильно пекло. Тогда только Пророк сделал привал. Люди, едва коснувшись земли, тут же засыпали. Пророк поступил так, чтобы отвлечь людей от тех событий, которые произошли накануне в связи с высказыванием Абдаллаха ибн Убаййа.

Потом Пророк вместе с людьми двинулся дальше, доехал до Хиджаза и сделал привал у колодца Бакаа. Когда двинулись в путь, поднялся сильный ветер, причинил людям неприятности и напугал их. Тогда Пророк сказал: «Не бойтесь его — он подул из-за смерти одного из главных неверных!» Когда они приехали в Медину, оказалось, что умер Рифаа ибн Зайд ибн ат-Табут из племени Бану Кайнука, который был одним из вождей иудеев и главой лицемеров. Он умер в этот день, когда подул ветер.

Была ниспослана сура из Корана, где Аллах говорил о лицемерах, об Ибн Убаййе и ему подобных. Когда была ниспослана эта сура, Пророк взял за ухо Зайда ибн Аркама и сказал: «Вот тот, кто проявил верность Аллаху своими ушами». Абдаллаху ибн Абдаллаху ибн Убаййе стало известно о случившемся с его отцом.

Мне рассказал Асим ибн Омар, что Абдаллах пришел к Пророку и сказал: «О Посланник Аллаха! До меня дошло, что ты хочешь убить Абдаллаха ибн Убаййа за то, что он сказал. Если ты это действительно собираешься сделать, то прикажи мне это сделать и я принесу тебе его голову. Ей-богу, хазраджиты знают, как я сильно люблю своего отца. Я боюсь, что ты прикажешь убить его кому-нибудь другому, и он убьет его, а я не смогу спокойно смотреть, как убийца Абдаллаха ибн Убаййа разгуливает среди людей — я убью его. Ведь тогда я убью верующего из-за неверного и попаду в ад». Пророк ответил: «Мы сжалимся над ним и будем хорошо к нему относиться, пока он будет оставаться с нами». После этого Пророк стал передавать дела людей, совершивших какой-то проступок, на рассмотрение рода или племени этого же человека. Тогда Пророк сказал Омару ибн аль-Хаттабу: «Видишь, Омар? Если бы я убил его в тот день, когда ты говорил мне об этом, то много людей выступило бы за него. А сегодня они готовы убить его по моему приказу»-Омар говорил: «Клянусь Аллахом, тогда я понял, что Пророк поступил лучше, чем я предлагал».

Из Мекки приехал Микьяс ибн Субаба, сделав вид, что он принял ислам. Он обратился к Пророку со словами: «О Посланник Аллаха! Я пришел к тебе, приняв ислам. Я пришел, требуя выкуп за моего убитого брата, который был убит по ошибке». Пророк велел уплатить ему выкуп за его брата Хишама ибн Субабу. Он пробыл при Пророке недолго: напал на человека, убившего его брата, и убил его. Потом уехал в Мекку, отказавшись от ислама.

Ибн Хишам сказал: «Кличем мусульман в битве с Бану аль-Мусталик были слова: «О Победоносный! Убивай! Убивай!»

Ибн Исхак передает: «Из Бану аль-Мусталик были убитые. Али ибн Абу Талиб убил двоих: Малика и его сына. Абу ар-Рахман ибн Ауф убил одного всадника».

Пророку досталось много пленных, которых он раздал мусульманам. Среди пленных была Джувайрия, дочь аль-Хараса ибн Абу Дирара.

Мне рассказал Мухаммад ибн Джафар ибн аз-Зубайр со слов Урвы ибн аз-Зубайра, со слов Аиши, которая говорила: «Когда Посланник Аллаха делил пленных из Бану аль-Мусталик, Джувайрия бинт аль-Харас выпала на долю Сабита ибн Кайса и его двоюродного брата. Джувайрия предложила братьям откупиться. Она была очень красива, и никто не мог устоять перед ее просьбой. Пришла она к Пророку просить содействия в освобождении за плату».

Аиша рассказывала: «Клянусь Аллахом, как только я увидела ее в дверях моей комнаты, тут же возненавидела. Я поняла, что он и Пророк] заметит ее красоту так же, как и я. Она вошла к нему и сказала: «О Посланник Аллаха! Я — Джувайрия, дочь аль-Хараса ибн Абу Дирара, господина своего племени. Я попала в беду, какую — тебе известно. Я выпала на долю Сабита ибн Кайса и его Двоюродного брата. Предложила ему откупиться. Пришла к тебе, чтобы ты помог мне откупиться». Пророк предложил ей лучший выход из положения, чем это. Она спросила, что имеет в виду Пророк. Пророк сказал: «Я выкуплю тебя и женюсь на тебе».Она согласилась. Он сказал: «Дело решено». Аиша рассказывает: «Слух о женитьбе Пророка на Джувайрии, дочери аль-Хараса распространился среди людей, и они отпустили пленных из Бану аль-Мусталик на свободу, поскольку теперь они породнились с Пророком». Аиша говорила, что Пророк в результате своей женитьбы на Джувайрии отпустил на свободу сто родственников из Бану аль-Мусталик. Ни одна женщина не сделала для своего народа столько, сколько сделал она.

Ибн Хишам передал: «Рассказывают также, что, когда Пророк уходил после битвы с Бану аль-Мусталик, а с ним была Джувайрия и когда дошел до местечка Зат аль-Джайш, поручил одному из ансаров охранять Джувайрию. Пророк вернулся в Медину. Ее отец аль-Харас ибн Абу Дирар приехал к Пророку, чтобы выкупить свою дочь. Когда он находился в аль-Акике, посмотрел на верблюдов, которых он вел, чтобы отдать в качестве выкупа, и ему захотелось оставить двух из них. Он спрятал их в одном из ущелий аль-Акика, пришел к Пророку и сказал: «О Мухаммад! Вы взяли в плен мою дочь. Вот выкуп за нее!» Пророк спросил: «А где же те два верблюда, которых ты спрятал в аль-Акике в таком-то ущелье?» Аль-Харас тогда произнес: «Я свидетельствую, что нет божества, кроме Аллаха, и ты, Мухаммад, — Посланник Аллаха! Ей-богу, кроме Аллаха этого никто не видел!» И так принял ислам аль-Харас, вместе с ним приняли ислам два его сына и люди из его племени. Он послал за теми двумя верблюдами. Их привели, и он отдал верблюдов Пророку. Аль-Харасу вернули его дочь Джувайрию. Она приняла ислам и была хорошей мусульманкой. Пророк сосватал ее у отца, и тот отдал ее за него, назначив калым в четыреста дирхамов.

Ибн Исхак передал: «Мне рассказал Йазир ибн Руман, что Пророк направил к ним после принятия ислама аль-Валида ибн Укбу ибн Абу Муайта. Когда люди из Бану аль-Мусталик узнали об этом, они верхом отправились к нему навстречу. А аль-Валид испугался их, вернулся к Пророку и сообщил, что люди из Бану аль-Мусталик хотели его убить и не дали ему возложенную на них садаку. Среди мусульман начались разговоры о необходимости напасть на них. Пророк даже собирался пойти на них войной. Когда мусульмане находились в таком состоянии, к Пророку пришла от них делегация. Люди из Бану аль-Мусталик сказали: «О Посланник Аллаха! Мы, услышав о том, что ты направил к нам своего посланца, выехали к нему навстречу, чтобы с почетом принять его и уплатить ему положенную садаку. А он убежал назад. Мы узнали, что он утверждал Пророку, как будто мы пошли к нему навстречу, чтобы убить его. Ей-богу, мы пошли не для этого». Всевышний Аллах об этом случае ниспослал следующий аят: «О те, которые уверовали! Если к вам придет неправдивый человек с какой-нибудь вестью, вы постарайтесь убедиться в достоверности этой вести, чтобы не обидеть людей, не зная правду, и чтобы не сожалеть потом о совершенном поступке. И знайте, что Посланник Аллаха находится среди вас, и если он станет слушать вас при решении многих дел, то это принесет вам много бед» и до конца аята (49:6—7).

О клевете против Аиши. История с Аишой

Ибн Исхак говорил: «Мне рассказал аз-Зухри со слов Алькамы ибн Ваккаса, со слов Сайда ибн Джубайра, со слов Урвы ибн аз-Зубайра, со слов Убайдуллаха ибн Абдаллаха ибн Утбы. Каждый из них передал какую-то часть этого рассказа, услышав и запомнив от другого. Я собрал все это для тебя, читатель, в один рассказ».

Мне рассказали Йахья ибн Аббад ибн Абдаллах ибн аз-Зубайр со слов своего отца, передавшего ему рассказ Аиши; а также Абдаллах ибн Абу Бакр со слов Амры бинт Абд ар-Рахман, передавшей рассказ Аиши о себе, когда люди стали распространять про нее лживые слухи. В этом рассказе собрано все, что они пере-Дали, причем из рассказа каждого из них взято только то, чего нет у другого. Каждый из них заслуживает доверия, ибо они передали только то, что услышали от нее.

Аиша рассказала: «Собираясь в путь, Пророк бросал жребий среди своих жен, и кому он выпадал, ту он брал с собой в путь. Когда Пророк отправлялся в поход против Бану аль-Мусталик он бросил жребий среди жен, как это делал обычно, и он выпал на меня. Пророк взял в путь меня. Женщины тогда ели мало, преимущественно травы, не ели мясо, обычно они были легкими. Когда начинали готовить моего верблюда в дорогу, я садилась в свой паланкин, потом люди, снаряжавшие меня в путь, приходили и несли меня в паланкине, поднимали, ставили паланкин на спину верблюда и привязывали его веревкой. Потом брали верблюда за голову и вели его.

Завершив свой путь в этот раз, Пророк отправился назад. Недалеко от Медины он сделал привал и отдохнул там немного. Потом поднял людей, и они двинулись дальше. А я удалилась по своей нужде. У меня на шее было ожерелье из камней города Зафара. Когда я закончила свое дело, ожерелье упало с моей шеи, но я не почувствовала. Когда я вернулась к месту стоянки, стала ощупывать шею, ища ожерелье, и не обнаружила его. А люди уже начали двигаться в путь. Я вернулась в то место, куда ходила, искала ожерелье, пока не нашла его. Люди, готовившие моего верблюда в путь, закончив свои дела, пришли за мной. Они взяли паланкин, думая, что я там уже сижу, как это обычно я делала, подняли на верблюда и привязали. Они не сомневались в том, что я там сижу. Потом взяли верблюда за голову и двинулись в путь. Я вернулась в лагерь, а там уже никого не было: люди уехали. Тогда я завернулась в плащ и легла на землю. Я знала, что, когда обнаружат, что я пропала, пришлют за мной.

И вот, когда я так лежала, мимо меня проезжал Сафван ибн аль-Муаттал ас-Сулами. Он отстал от войска по каким-то своим делам и не был на привале вместе со всеми. Он издали заметил черное пятно — меня — и, подъехав ко мне, остановился надо мной. Он видел меня раньше, еще до того, как жены Пророка стали закрываться от людей по велению свыше. Увидев меня, он воскликнул: «Боже мой! Это ведь жена Пророка!» Я была завернута в плащ. Он спросил: «Почему ты отстала, да простит тебя Аллах?» Я не ответила. Потом он подвел верблюда ко мне и, сказав: «Садись верхом», и отошел от меня. Я села, он взял верблюда за голову и быстро пошел, чтобы догнать людей. Ей-богу, мы догнали людей только утром, когда они уже остановились и обнаружили, что я пропала. Когда они уже расположились, появился этот человек, ведя верблюда, на котором я сидела верхом. Вот тогда клеветники и распустили ложные слухи, смутившие людей. Ей-богу, а я об этом ничего не знала.

Потом мы приехали в Медину, и я тут же сильно заболела. Мне об этой клевете никто не говорил. Разговоры дошли до Посланника Аллаха и до моих родителей, а они об этом мне ничего не сообщали. Я только почувствовала, что Пророк не стал проявлять ко мне былую нежность: когда я заболевала, он раньше всегда бывал милостив ко мне и нежен со мной. Но в этот раз, когда я болела, он был не таким. Я не видела с его стороны такого обхождения со мной. Когда он заходил ко мне — а при мне была моя мать, она ухаживала за мной, — спрашивал ее: «Как она себя чувствует?» Больше он ничего не говорил.

Я в душе переживала все это, увидев его сухость ко мне, и сказала: «О Посланник Аллаха! Если ты разрешишь мне, то я бы переехала к матери, и она бы за мной ухаживала». Он ответил: «Я не против». Я переехала к матери, не зная ничего о происходящем. Через двадцать с лишним дней я выздоровела от своей болезни. Мы — арабы — не имели в своих домах уборных, где иностранцы садятся на высокое место. Мы отвергали это, а уходили в пустыри Медины. Женщины каждую ночь уходили по своей нужде. Однажды ночью я тоже вышла по своей нужде. Вместе со мной была Умм Мастах бин Абу Рухм ибн аль-Мутталиб ибн Абд Манаф. Ее мать — дочь Сахра ибн Амира была теткой Абу Бакра ас-Сиддика по матери. Когда она шла со мной, споткнулась, запутавшись в своем плаще, и воскликнула: «Несчастье Мистаху!» Я сказала ей: «Как плохо ты говоришь о человеке из числа мухаджиров, который участвовал в битве при Бадре». Она удивилась: «Ты разве ничего не знаешь, о дочь Абу Бакра?» Я спросила: «А что случилось?» И тут она рассказала мне о разговорах среди лжецов. Я удивилась: «Неужели было такое?» Она ответила: «Да, ей-богу, действительно это так». Ей-богу, я даже не смогла отправить свою нужду и вернулась. Я разрыдалась и плакала так сильно, что думала: вот-вот разорвется печень. Я сказала матери: «Да простит тебя Аллах! Люди распускали обо мне всякие слухи, а ты мне ничего не говорила об этом!» Она ответила: «Успокойся, дочь моя! Не принимай эти разговоры близко к сердцу! Мало красивых женщин, любимых своими мужьями, о которых не распускали бы слухи их соперницы, а потом уже и люди начинают сплетничать о ней». Пророк даже обращался к людям, а я об этом не знала. Он произнес слова прославления Аллаха и благодарности Ему, потом сказал: «О люди! Почему люди причиняют мне неприятности, рассказывая о членах моей семьи неправду? Клянусь Аллахом, я знаю о них только хорошее. Они говорят это также о человеке, о котором, клянусь Аллахом, кроме хорошего, я ничего не знаю. Без меня он не входил ни в один из моих домов».

Больше всех эти сплетни распространяли Абдаллах ибн Убайй и люди из племени аль-Хазрадж, повторяя слова, сказанные Мистахом и Хамной бинт Джахш, потому что ее сестра Зайнаб бинт Джахш была женой Пророка. Она единственная из всех жен Пророка соперничала со мной, добиваясь его расположения. А сама Зайнаб говорила только хорошее, потому что ее вера не позволяла ей говорить неправду. А Хамна бинт Джахш распространила сплетни об этом случае, чтобы мстить мне за свою сестру, и пострадала из-за этого.

Когда Пророк произнес эти слова, Усайд ибн Худайр сказал: «О Посланник Аллаха! Если это люди из племени аль-Аус, то мы избавим тебя от них; а если это наши братья из племени аль-Хазрадж, то прикажи нам, и, ей-богу, это такие люди, которым следует отрубить головы».

Тогда встал Саад ибн Убайда, который до этого казался человеком миролюбивым, добрым, и сказал: «Ты лжешь! Клянусь Аллахом, мы не отрубим им головы. Ты это сказал только потому, что тебе известно, что они из племени аль-Хазрадж. Если бы это были люди из твоего племени, то ты так не говорил бы». Усайд ответил: «Это ты лжешь, клянусь Аллахом! Ведь ты сам лицемер и защищаешь лицемеров!» Люди стали препираться друг с другом, и дело чуть было не дошло до дурного между этими двумя группами людей из племен аль-Аус и аль-Хазрадж.

Пророк спустился с кафедры и пришел ко мне, позвал Алия ибн Абу Талиба, да возвеличит его Аллах, и Усаму ибн Зайда, стал с ними советоваться. Усама похвалил меня, потом сказал: «О Посланник Аллаха! О твоей семье известно только хорошее. Все это — ложь и неправда». Али в свою очередь сказал: «О Посланник Аллаха! Женщин много. Ты можешь легко найти замену. Спроси служанку, она тебе скажет правду». Пророк позвал Бурайру, чтобы расспросить ее. К ней подошел Али ибн Абу Талиб и сильно ее ударил, приговаривая: «Говори правду Посланнику Аллаха!» Она говорила: «Клянусь Аллахом, ни о чем дурном я не знаю. Я ничего дурного не могу сказать про Аишу, кроме одного случая: я месила тесто и просила ее присмотреть за тестом, как пришел баран и съел его. Она просто неосмотрительна».

Потом Пророк зашел ко мне. У меня находились мои родители. А при мне была женщина из ансаров — я плакала, и она плакала вместе со мной. Пророк сел, благословил и благодарил Аллаха, потом сказал: «О Аиша! Ты уже знаешь, о чем говорят люди. Бойся Аллаха! Если ты сделала действительно что-то нехорошее, как говорят люди, то кайся пред Аллахом! Поистине, Аллах принимает раскаяние своих рабов». Клянусь Аллахом, Как только произнес он эти слова, у меня прекратились слезы. Я ждала, что ответят мои родители Пророку вместо меня, но они не стали говорить. Клянусь Аллахом, я в душе считала, что не-Достойна и ничтожно мала для того, чтобы Аллах ниспослал обо Мне стихи Корана и чтобы читали их в мечетях и совершали Молитвы, произнося эти стихи. Но я очень хотела, чтобы Посланник Аллаха увидел сон, в котором Аллах снял бы с меня ложные обвинения, зная о моей невиновности; или же получил бы весть. Но, чтобы обо мне были ниспосланы стихи в Коране то, воистину, я считала себя недостойной для этого. Увидев, что родители не собираются говорить, я их спросила: «Вы не ответите Посланнику Аллаха?» Они сказали: «Ей-богу, мы не знаем как ответить ему». Клянусь Аллахом, я не знаю ни одной другой семьи, столько пережившей в эти дни, как семья Абу Бакра. Когда мои родители пробормотали что-то невнятное, я расплакалась, потом сказала: «Я не стану раскаиваться пред Аллахом в том, о чем ты говоришь, — ибо я знаю: в таком случае я подтвердила бы сплетни людей, сказала бы то, чего не было. Между тем Аллах знает, что я пред ним невиновна. А если я стану отрицать то, что люди говорят, вы не поверите мне». Потом стала вспоминать имя Якуба и никак не могла вспомнить. Я сказала: «Я говорю, как сказал отец Йусуфа: «Лучше стерпеть и просить у Аллаха помощи в том, что вы говорите!»

Пророк еще сидел у нас, и тут случилось с ним то, что обычно случалось с ним, когда получал он откровение. Его укрыли, положили под голову кожаную подушку. Увидев это, я не испугалась и не обеспокоилась. Я знала, что я перед ним чиста, что Аллах не даст меня в обиду. А мои родители, клянусь тем, в чьих руках душа Аиши, все еще не пришли в себя от прихода Пророка: они боялись, что от Аллаха может прийти подтверждение тому, что говорят люди. Пророк очнулся, сел. С него скатывались крупные капли пота, будто жемчуга, хотя день был нежаркий. Он стал вытирать пот со лба и сказал: «Радуйся, о Аиша! Аллах сообщил о твоей невиновности». Я сказала: «Слава Аллаху!» Потом он вышел к людям, обратился к ним с проповедью, прочитал им то, что ниспослал Аллах об этом в Коране. Потом велел привести Мистаха ибн Асаса, Хиссана ибн Сабита и Хамну бинт Джахш, которые рассказывали непристойности, и их наказали плетью.

Мне передал Абу Исхак ибн Йасар со слов некоторых людей из Бану ан-Наджжар, что Абу Аюба Халида ибн Зайда спросила его жена Умм Аюб: «О Абу Аюб! Ты слышал, что говорят люди об Аише?» Он ответил: «Да. Это ложь. Ты могла бы сделать такое, о Умм Аюб?» Она ответила: «Нет, клянусь Аллахом. Я такое не сделаю». Он сказал: «А Аиша, ей-богу, лучше тебя».

Дата добавления: 2015-09-29