Маршев В.И. История управленческой мысли: Учебник.- М.:Инфйра-М, 2005.- 731с. 39 страница

Поэтому, полагал он, организационная теория не может ис­ходить из понятия полной рациональности. Здесь скорее более подходит понятие «вынужденная рациональность», поскольку из бесконечно большого числа возможных альтернатив люди в состоянии видеть лишь немногие, как и предсказывать лишь немногие последствия, допуская при этом ошибки. Саймон ука­зывал также на тот факт, что и уровень притязаний как таковой не является чем-то стабильным, неизменным, неэластичным. По мере того, как индивид в своих поисках альтернатив обнаруживает, что находить удовлетворительные альтернативы легко, уровень его притязаний возрастает; по мере того как он обнаруживает, что находить удовлетворительные альтернативы трудно, уровень его притязаний падает.

Таким образом, вместо того чтобы настаивать на оптимальных решениях, человек обычно удовлетворяется решениями доста­точно хорошими или позволяющими кое-как перебиться. Поскольку, продолжает Саймон, рациональность индивида ограничена и у него просто не хватает ума, чтобы максимизировать свои решения, он обязан довольствоваться удовлетворительными решениями. Ш этом-то и состоит смысл самого существования организации, одной из главных функций которой является компенсация огра­ниченной рациональности индивидов.

Саймон считал возможным построение математических моде­лей рационального выбора решений только при условии при­нятия отмеченных выше ограничений. Эти модели, указывал он, аналогичны моделям линейного программирования. Однако, в отличие от последних, они служат не для установления опти­мальной программы, а для составления осуществимой программы. Саймон стремится исследовать возможности применения идей Теории сервомеханизмов для моделирования процессов принятия решений, но вводит при этом ряд специфических ограничений, t Он разграничивал понятия «программируемые решения» и «непрограммируемые решения», относя к первым те, которые часто повторяются и носят рутинный характер. Саймон рекомен­довал в таких случаях применять математические методы иссле­дования операций, а также использовать электронно-вычислитель­ные машины для максимальной автоматизации процесса принятия решений. Это, по его мнению, приведет к снижению численности среднего руководящего персонала и одновременно к росту цент­рализации принятия решений.

Несмотря на то что непрограммируемые решения имеют прин­ципиально иной характер, Саймон и в этой области организаци­онной деятельности исследовал возможности применения ЭВМ с целью их частичной автоматизации. Электронно-вычислительные машины могут быть также использованы для изучения самого процесса принятия решений человеком, так как лучшим способом изучения процессов мышления является, по мнению Саймона, их имитация с помощью программ для ЭВМ.

Саймон был убежден, что дальнейшая разработка теории уп­равления организациями должна идти по пути изучения процесса принятия организационных решений, а такого рода исследование, в свою очередь, непосредственно связано с познанием самого процесса мышления. В своих последних работах Саймон много внимания уделял вопросам моделирования процессов принятия решений, в том числе проблеме разработки программ для эвристи­ческого решения задач, утверждая, что процессы принятия решений состоят из простых операций манипулирования символами. Саймон весьма скептически относился к классической школе управления. Он подвергал резкой критике организационные принципы Л. Гью-лика — Л. Урвика¹, характеризуя их как доморощенные притчи, мифы, лозунги, напыщенную бессмыслицу. Признавая необходи­мость определенной формализации организационной деятельности, Саймон, как и Барнард, резко выступает против механицизма классической школы Тейлора, продолжая так называемый гума­нистический вызов.

Значительное внимание представители школы социальных систем уделяют проблеме дивергенции, или дифференциации целей организации, обусловленной усложнением организацион­ной структуры и увеличением числа подразделений. Применяя системный анализ к процессу дифференциации целей организации, Дж. Марч² и Саймон выделяют 4 переменные, непосредственно воздействующие на этот процесс и определяющие его:

1) система и процедура отбора кадров и типы взаимодействия, порождающие общность целей членов данной группы, подгруппы или подразделения;

2) избыточные организационные ресурсы (слабости организа­ционной структуры), которыми группы или подгруппы могут вос­пользоваться для формирования своих подцелей, отличающихся от целей организации в целом;

3) действенность (операциональность) или возможная недей­ственность общих целей организации в целом, в результате чего возникает необходимость их уточнения и внесения ясности по­средством применения различных стимулов, в том числе системы вознаграждений;

¹ Десять организационных принципов Гьюлика - Урвика:

1) разделение труда или специализация;

2) департаменовлизация на основе цели, процесса, потребителей или места;

3) координация посредством иерархии;

4) координация посредством идей;

5) координация посредством комиссий;

6) децентрализация;

7) единство командования; •

8) штаб и линия;

9) делегирование;

10) диапазон управления (см. Гьюлик Л. Заметки о теории организа­ции. — Нью-Йорк, 1937).

² Джеймс Гарднер Марч родился в 1928 г., доктор политологии. С 1970 г. профессор Стэнфордского университета, автор многих работ по приня­тию решений, конфликтологии, организационного обучения.

4) различия в индивидуальном восприятии, которые частично зависят от: а) количества источников информации; б) доли полу­ченной информации; в) познавательных способностей, лежащих в основе процесса принятия организационных решений.

В отличие от представителей классической школы, полагав­ших, что система материального поощрения полностью решает вопрос о присоединении всех членов организации (индивидов, подгрупп и групп) к ее общим «целям, Марч и Саймон отрицают эффективность этого пути. Даже в тех случаях, когда система вознаграждения прямо связана с производительностью труда, критерии ее могут не быть субъективно операциональными, т. е. действенными, с точки зрения организации в целом. Анали­зируя факторы, способствующие повышению действенности критериев производительности, Марч и Саймон выдвигают ряд предположений. Прежде всего это просто величина группы рабочих. Они считают, что схемы стимулирования будут лучше действовать в малых, а не в больших группах. Чем выше степень программи­рования деятельности, пишут авторы, тем вероятнее, что крите­рии производительности будут субъективно операциональны. Если исходить из предположения, что повышение уровня управления в организации снижает степень программирования деятельности, то мы сможем предсказать, что схемы стимулирования станут лучше действовать на низших, а не на высших уровнях организации.

Марч и Саймон пытались выявить специфику человеческого поведения с целью определения мотивов, детерминирующих фор­мирование подцелей. Они сделали следующие выводы: 1) челове­ческая рациональность настолько ограниченна, что ни один инди­видуум не в состоянии разумно реагировать на столь сложное образование, как тотальное окружение; 2) поэтому цели, а также подцели распределяются между различными группами и подгруп­пами, причем впоследствии эти подгруппы проявляют тенденцию игнорировать другие подцели и другие аспекты целей организации в целом. Тенденция членов какого-либо подразделения в органи­зации оценивать свою деятельность лишь в свете своих подцелей — даже когда эти подцели приходят в противоречие с целями органи­зации — усиливается вследствие по крайней мере 3 обстоятельств: это, во-первых, присущая индивидам склонность видеть вещи лишь в соответствии с установившейся у них системой отсчета, отфильт­ровывая при этом другие восприятия; во-вторых, содержание внутригрупповой коммуникации и, в-третьих, избирательная подверженность воздействию внешних стимулов.

Несмотря на то что Марч и Саймон подробно анализируют природу внутригрупповых конфликтов и дивергенцию целей в организации, они не идут дальше констатации необходимости минимизации дисфункционального конфликта в организации. В их исследованиях почти нет каких-либо конкретных практичес­ких рекомендаций. Этот недостаток отмечается рядом исследова­телей управления. В данном отношении они отдают предпочтение такому видному представителю школы социальных систем, как Ф. Селзник, в работах которого содержится много конкретных рекомендаций. Особенно высоко оцениваются его исследования по вопросам защиты тотальных целей организации от тенденций дивергенции, проявляющихся в доминировании целей и подцелей групп и подгрупп над целями всей организации.

В своем главном научном труде «Лидерство в управлении» (1957) Ф. Селзник провозглашает одной из главных задач руко­водства институциональное воплощение тотальных целей организа­ции. Для решения этой проблемы необходимо, чтобы руководство создавало и поддерживало благоприятную социальную структуру. Селзник выделяет 6 ее аспектов, имеющих значение для политики организации в целом: распределение ролей; внутренне заинтере­сованные группы; социальная стратификация; соответствующие убеждения, разделяемые участниками; масштабы или степень участия каждого члена организации и типы зависимости между членами организации. Он полагает, что руководство организации должно постоянно иметь в виду каждый из этих аспектов при осуществлении необходимых изменений в интересах достижения общих целей организации. Особенно большое значение придает Селзник процессу постепенного изменения институционального воплощения цели. В этой связи он вводит понятие «институци­ональная идентичность», т. е. соответствие формальной и нефор­мальной структур организации как ее общим целям, так и текущим задачам. Этого соответствия в значительной мере можно добиться за счет правильного подбора кадров, их обучения, создания, как говорит Селзник, первичного гомогенного аппарата, или инсти­туционального ядра, призванного обеспечить определенную уве­ренность в том, что принимаемые решения будут соответствовать духу и букве общей политики организации.

Важным элементом организационного руководства, по Селз-нику, является формализация процедур, способствующая умень­шению зависимости организации от личных качеств ее членов, нормализации рутинных процессов, укреплению дисциплины

и повышению роли стимулов. Селзник, однако, предостерегает от преждевременного проведения формализации, ибо тем самым «создается опасность изоляции руководства на ранних стадиях... когда в нем больше всего нуждаются, и, следовательно, неконтро­лируемой адаптации».

* Значительное место в исследованиях школы социальных систем занимает проблема выбора критериев конструирования подразде­лений в организации. Отвергая выдвинутый классической теорией принцип департаментализации, Саймон полагает, что разделение организации на подразделения должно осуществляться на основе тех типов решений, которые будут приниматься, причем главным критерием оценки структуры должно быть ее воздействие на пове­дение. «Анализируя предпосылки важнейших решений, — пишет Саймон, — можно предсказать основные контуры процесса при­нятия решения, а исходя из процесса принятия решений — глав­ные особенности организационной структуры».

Проблему выбора основы для построения структур Саймон и Марч исследуют в книге «Организации», где, в частности, дела­ется попытка проанализировать зависимость между величиной компании и выбором процесса или цели в качестве основы для департаментализации. Департаментализация на основе процесса, пишут Марч и Саймон, обычно в большей степени использует потенциальные возможности экономии вследствие специализации, чем департаментализация на основе цели. Последняя приводит к большей автономии и к более низким издержкам на коорди­нацию, чем департаментализация на основе процесса. По мере увеличения размеров организации незначительные преимущества, первоначально возникающие в ней на основе процесса, становятся менее ощутимыми, тогда как стоимость координации возрастает. Отсюда по мере возрастания масштаба организации баланс чис­той эффективности переходит от организации на основе процесса к организации на основе цели.

По мере увеличения организации, роста числа структурных подразделений усложняется обеспечение управляемости ими. Учитывая это обстоятельство, Марч и Саймон рекомендуют ряд мер, повышающих эффективность коммуникации и позволяющих допустить большую терпимость руководства к независимости отдельных подразделений: 1) выработка программ для руковод­ства рутинными процессами; 2) создание классификационных схем, позволяющих определять, какие стимулы будут вызывать действие; 3) введение официального комплекса оценок, прогнозов,

интерпретаций и т. п., обеспечивающих одну и ту же модель ре­альности для всех подразделений, деятельность которых должна осуществляться на координируемой основе.

В отличие от Саймона и Марча, Селзник рассматривает про­блему создания структурных подразделений в организации в свете выдвинутой им концепции институционального воплощения цели и сохранения институциональной интегральное™ организации. При создании структурных подразделений, утверждает он, сле­дует учитывать присущую им тенденцию к автономии, стремление считать себя своего рода специальными стражами своих особых целей и задач. В целях создания прочной базы для общей политики организации Селзник рекомендует высшему руководству посто­янно искать внутренние источники потенциальной поддержки, как используя существующие подразделения, так и создавая (осо­бенно для решения новых задач) специальные новые.

Селзник делает еще одно интересное замечание относительно вновь создаваемых подразделений. Эти вначале обычно слабые формирования, созданные для выполнения новых задач, на пер­вом этапе являются несколько неустойчивыми и нуждаются в за­щите от давления со стороны длительно существующих структур­ных подразделений. Целесообразно поэтому новые подразделения на некоторое время непосредственно подчинять одной из высших руководящих инстанций или придавать какому-либо существу­ющему подразделению, имеющему совершенно иную функцию, но институционально сильному. Среди обстоятельств, которые должны быть приняты во внимание при принятии такого реше­ния, Селзник указывает, что более сильные существующие под­разделения, имеющие функции и обязанности, аналогичные вновь созданному подразделению, будут видеть в нем угрозу своим ин­тересам и, следовательно, могут подвергать его нападкам. Эту опасность, по убеждению Селзника, в значительной мере снижает предлагаемый им порядок первоначального подчинения новых структурных подразделений.

Предметом специальных исследований школы социальных систем является также проблема, которую классическая школа определяла как координацию посредством иерархии. Задача коор­динации деятельности организации неразрывно связана с суще­ствованием в ней различных подразделений, дифференциацией функций, специализацией. Сторонники системного подхода пол­ностью признают важность этого классического принципа.

Одной из главных задач руководства, с точки зрения Селзника, является устранение соперничества и раздоров между подгруппами,

осуществление институциональной миссии, институционального воплощения цели, защита институциональной интегральности и упорядочение внутреннего конфликта. Эта задача решается ко­ординацией посредством иерархии. Последняя в значительной мере обеспечивается также за счет централизованного принятия решений. Это особенно важно в первоначальный период деятель­ности организации. Когда, пишет Селзник, высшее руководство не может положиться на то, что" подчиненные придерживаются его концепции, необходимы формальные средства контроля. Если же исходные положения официальной политики хорошо поняты и повсеместно приняты, гораздо легче обойтись без централизации. Таким образом, относительно высокая степень централизации ожидаема на ранних стадиях институционального развития. Позднее, когда будет достигнута гомогенность, децентрализация станет осуществляться без контроля.

Значение централизованного принятия решений как средства координации, профессиональной компетентности и ответствен­ности подчеркивал также Г. Саймон. Вместе с тем он указывал и на некоторые недостатки централизации: задержка принятия решений, закупорка каналов коммуникации, отвлечение внимания высшего руководства от важных вопросов к незначительным. Наиболее существенным недостатком централизации Саймон и Марч, как и представители школы человеческих отношений, считали ее дисфункциональные воздействия на мотивацию.

С точки зрения Саймона, проблемы централизации и децент­рализации не существуют безотносительно к процессу принятия решений. Принятие решений, относящихся к организации в целом, отражает существо централизованного руководства. Поскольку каждый человек, принимающий решения, обладает лишь «огра­ниченной рациональностью», т. е. ограничен своими бессознатель­ными навыками, привычками и рефлексами, своими ценностями и концепцией цели, которая может расходиться с целями органи­зации, а также степенью своего знания и владения информацией, то лица, находящиеся в подчиненном положении, вероятно, в меньшей степени, чем руководители, способны принимать ра­циональные решения с точки зрения организации в целом. * При определении уровня принятия решения Саймон отме­чает важность учета такого фактора, как соответствие этого уровня с точки зрения формальной системы уровню групповых ценностей, групповой социальной среды. Другим критерием определения места процесса принятия решений в организации Саймон называет

соответствие этого уровня наличию необходимой информации и рациональной координации определенных функций.

В книге «Организации» Марч и Саймон, рассматривая более подробно проблему централизации и децентрализации в связи с вопросами мотивации, проблемой конфликтов, принятия реше­ний (как рутинных, так и новаторских), приходят к выводу, что децентрализация неизбежна независимо от того, имеет она нор­мальные функциональные или дисфункциональные последствия, так как это обусловлено самой природой процессов принятия организационных решений.

Особенно важно прибегать к децентрализации с участием многих подразделений и многих уровней иерархии в тех случаях, когда принимаются принципиально новые решения, причем не столько при окончательном решении, сколько при поиске альтер­нативных вариантов решения проблем, сравнении их друг с дру­гом и подготовке рекомендаций наверх. Необходимость децент­рализации и привлечения к подготовке решений большого числа участников обусловлена ограниченностью познавательных воз­можностей человека, невозможностью одновременного охвата всего комплекса многогранных проблем, требующих соответст­вующего анализа. Подобные проблемы должны быть фракцио­нированы, т. е. расчленены на части, затем распределены между различными специализированными подразделениями, из которых состоит система.

Этот принцип, по мнению Марча и Саймона, следует учиты­вать даже при выработке самых детальных программ. Это вызвано тем, что, с одной стороны, программы не могут быть настолько детализированы, чтобы устранить все возможности самостоятель­ных действий, а с другой стороны, составлять их надо так, чтобы они могли быть выполнены независимо друг от друга, оставаясь лишь слабо связанными одна с другой. Что касается координации рутинной работы, то она в основном должна обеспечиваться пу­тями и средствами, не затрагивающими высших уровней органи­зации.

Характерно, что в ранних работах, относящихся к периоду, когда еще не стояла задача широкого использования вычислитель­ной техники в управлении, Саймон включал в процесс принятия решений разделение вопросов на части, которые, в свою очередь, распределялись бы по подразделениям, настаивая на том, чтобы при этом доминировала децентрализованная форма. В более позд­ней работе «Новая наука управленческих решений» он приходит к выводу, что появление вычислительных машин и вместе с ними новых методов принятия решений ведет к рецентрализации, т. е. к восстановлению и дальнейшему развитию централизации и иерархичности руководства.

Саймон указывает, что применение экономико-математичес­ких методов и электронно-вычислительной техники существенно изменяет отношение к проблеме делегирования ответственности и децентрализации принятия решений, позволяет находить и пере­давать решения проблем среднего уровня более рациональные, лучше скоординированные и быстрее поступающие, чем это было возможно при традиционных методах.

ft» С той же исходной позиции (рассмотрения функции управ­ления в организации как процесса принятия решений) Саймон подходит и к проблеме линейно-штабных взаимоотношений, под­робная разработка которой принадлежит, как мы помним, еще классической школе. Лишение штаба всякой власти над линией «начальник — подчиненный» в интересах единства начальствова­ния, рекомендуемое классицистами, противоречит, по мнению Саймона, принципам специализации, последовательное приме­нение которых предполагает их распространение и на процесс принятия решений. Возложение единства начальствования исклю­чительно на линию означает, по Саймону, что решения будут гото­виться и приниматься далеко не самыми компетентными в этом отношении лицами.

Однако неверно было бы заключать, будто Саймон упрощенно трактует проблему и не видит объективной сложности правиль­ного совмещения линейной и штабной функций в управлении организацией. Он подвергает критике принцип единства началь­ствования в том виде, как его выдвигает классическая теория, и предлагает несколько иной способ решения конфликта между штабом и линией. Рекомендуемые им два метода могут быть при­менены как порознь, так и в комбинации.

1. Единство начальствования в более узком смысле. Оно означает, что индивид может получать приказы от нескольких началь­ников, но в случае конфликта есть только один начальник, которому он, как предполагается, должен повиноваться.

2. Разделение власти. Здесь имеется в виду, что каждому подраз­делению выделяется какая-то конкретная область (тематика), в отношении которой оно обладает исключительной властью, и предполагаемые решения любого индивида, относящиеся к данной области, должны подчиняться этой власти.

Предложенные Саймоном методы встретили весьма слабую поддержку у теоретиков управления. По их убеждению, эти ме­тоды, по существу, почти ничем не отличаются от классического принципа единства начальствования и далеко не обеспечивают разрешения этой проблемы.

В данной связи уместно упомянуть об отношении школы чело­веческих отношений к постоянно обсуждаемому всеми западными школами управления вопросу о линейно-штабных взаимоотноше­ниях. Так, Э. Лернед и некоторые другие представители этого направления выступают против того, чтобы полагаться на фор­мальные определения взаимоотношений, усматривая в них потен­циальную угрозу успешным взаимоотношениям между штабом и линией. В книге «Административное действие» (1951) Э. Лернед, Д. Ульрих, Д. Буз пишут по этому поводу: «Частично путаница и трения, существующие между линейным и штабным персоналом, создаются, по-видимому, из-за того, что обе группы в поисках путеводной вехи для своего поведения обратились скорее к опре­делениям, чем к ситуации, в которой они работают. Игра в дефи­ниции не помогает». По мнению авторов, гораздо более важное значение, чем формальное решение о подчинении штабного ра­ботника центральному аппарату или руководству на местах, имеет задача воспитать в нем чувство ответственности перед обеими этими инстанциями. Анализируя состояние дел, штабной работник обязан делать все, что в его силах, для устранения недостатков, нести одинаковую ответственность как перед уровнем управления, отвечающим в организации за состояние изучаемой им работы, так и перед инстанцией, которой он докладывает о результатах проверки и вносит соответствующие предложения.

Решающим фактором, определяющим поведение штаба в орга­низации, является, по мнению авторов, поведение высших ли­нейных начальников по отношению к штабу. На вопрос о том, кто кому должен подчиняться, они отвечают: «Проблема заключается не в том, в какой степени штаб контролирует деятельность линии, а в том, чтобы получить через посредство линейной структуры организации результаты, воплощающие в себе мастерство штаба». В том же примерно духе предлагает решение этого вопроса и другой видный представитель школы человеческих отношений Д. Макгрегор. Он считает необходимым создание доверия между линией и штабом на основе признания ответственности послед­него перед всеми уровнями руководства, а не только перед тем, которому он непосредственно подчинен, а также ограничения

сбора контрольной информации как линией, так и штабом. Эта мера обусловливается тем, что главным принципом управленчес­кого контроля объявляется самоконтроль, в то время как штаб выступает прежде всего как консультант по отношению к линии. Поэтому взаимоотношения между ними напоминают взаимоот­ношения между профессионалом-консультантом и клиентом — ситуацию взаимозависимости, в которой никто, как правило, не осуществляет власти над другим, хотя обе стороны оказывают влияние друг на друга. Эта развиваемая школой человеческих отношений трактовка природы взаимоотношений между подраз­делениями оказала значительное влияние на теоретические по­строения школы социальных систем.

Рассматривая перспективы развития организации управления в свете все более широкого применения экономико-математичес­ких методов и использования электронно-вычислительной техники, представители школы социальных систем стремились предвидеть влияние подобного рода нововведений на человеческие отноше­ния. Саймон полагал: хотя новая техника управления и усиливает централизацию, она тем не менее существенно изменяет ее формы по сравнению с традиционными методами, поскольку в новых условиях централизация приобретает безличный характер. Более того, всесторонняя механизация и автоматизация определенных управленческих функций будут способствовать, по мнению Сай­мона, изменению характера работы управляющих среднего звена как в смысле ее упорядочения на основе централизации, так и в плане осуществления этого наиболее благоприятным путем (нивелируются противоположно направленные воздействия, обыч­но испытываемые этим звеном управления, в результате создается более здоровая психологическая обстановка).

Принципы системного подхода имели, как нам представляется, наиболее полное воплощение в трудах Э. Голднера. По его мнению, есть два основных направления в анализе организации: модели рациональной и естественной систем. Первая из них наиболее ярко представлена в трудах Макса Вебера, вторая — в работах Ф. Селз-ника и Т. Парсонса. Если Вебер и его сторонники трактовали организацию как инструмент, т. е. рационально задуманное сред­ство для достижения ясно выраженных групповых целей, а струк­туры организации — как орудия, специально созданные в интере­сах эффективного осуществления этих коллективных намерений, а саму деятельность организации в целом считали сознательно и рационально управляемой, то согласно естественной модели реализация целей системы — это всего лишь одна из нескольких важных потребностей, на удовлетворение которых ориентируется организация. Составные структуры последних представляются в виде самозарождающихся институтов, которые можно осмыслить лишь в связи с разнообразными нуждами всей системы.

Предполагается, что организации присуще стремление к про­должению своего существования и сохранению равновесия, причем такая тенденция присутствует даже после успешного достижения ею ясно сформулированных целей. Структуры организации под­держиваются стихийно и гомеостатически, изменения в органи­зационных типах трактуются как результат совокупных, незапла­нированных приспособительных реакций на угрозы нарушения равновесия системы в целом. Утверждается, что реакции на те или иные проблемы принимают форму защитных механизмов, в со­здании которых важную роль играют прочно укоренившиеся в сознании членов организации разделяемые ценности. Тем самым эмпирические исследования сосредоточиваются на анализе само­произвольно возникающих и нормативно санкционированных структур, при этом, поскольку упор делается не на отклонение от рациональности, а на нарушение равновесия в организации, в отклонениях от запланированных целей видится не столько след­ствие неосведомленности или просчета, сколько результат накла­дываемых данной социальной структурой ограничений.

В основе модели естественной системы лежит, как правило, органическая модель, особое внимание в которой обращается на взаимозависимости составных частей. Вот почему предполагается, что планируемые изменения должны иметь разветвляющиеся по­следствия для всей организационной системы, а если последствия оказываются непредвиденными, они обычно толкуются как откло­нения от плана. Вообще же долгосрочное развитие организации рассматривается как эволюционный процесс, подчиняющийся не планам, а естественным законам.

Голднер ввел понятие организационной напряженности. По его мнению, трудности в организации возникают, например, тогда, когда технические специальности, организационный опыт, спо­собности подчиненных отличаются от аналогичных признаков администратора. Естественно, в современных организациях с глу­боким разделением труда и специализацией управляющие часто малокомпетентны в различных конкретных областях деятельности подчиненных. Отсюда возникает необходимость в утверждении их власти главным образом на правовых основах, т. е. самим фактом пребывания в руководящей должности. Это, однако, не исключает власти, основанной на специальных знаниях и опыте. Конфликт между этими двумя типами власти проявляется обычно в виде противоречий между штабным и линейным управлением.

Это противоречие можно разрешить, если управляющий пойдет на добровольное самоограничение в осуществлении контроля за работой подчиненных специалистов, в частности за технической стороной их деятельности, и сведет его лишь к оценке результа­тов. Другой путь — сведение управления только к так называемой работе с людьми. По мнению Голднера, сторонники как естествен­ной, так и рациональной модели недооценивают значение тех трений, которые появляются при попытке удовлетворения разно­речивых потребностей, возникающих в организации. Источником трений в организации может явиться несоответствие между бюро­кратической рациональностью и свойствами организации как соци­альной системы. Так, рациональная предпосылка о том, что власть в организации должна предоставляться лицам с соответствующей квалификацией, может столкнуться с традиционными ценностями окружающей среды, требующей, чтобы властью наделялись старые, а не молодые работники, мужчины, а не женщины и т. д.

Дата добавления: 2015-08-29