- Ну, Джер, - прошипела она и распахнула дверь, но так и осталась стоять с занесенной над головой вазой. На пороге стоял ее сосед Тимоти Фостер.
- Тим, - с облегчением выдохнула Лейла, - что тебе понадобилось в столь поздний час?
Он внимательно посмотрел на нее и на вазу в ее руках. Энертон так сильно улыбалась, что слегка походила на дуру.
- Я, наверное, не вовремя пришел, вижу, вы свой антиквариат перебираете!
Она опять заулыбалась, спрятав хрусталь за спину.
- Нет, нет, что ты, я просто… просто… просто протирала пыль!
Фостер понимающе покачал головой.
- А-а, понятно, а то я уж подумал…
- Нет, нет, я же сказала!
Он облокотился об дверной косяк.
- Я вот тут что подумал, мы уже довольно давно соседи, а общаемся так мало! Я вас практически и не знаю, может, посидим, выпьем чего-нибудь, поговорим об общих интересах? А?
- Да я, в принципе, не против.
Тимоти довольно улыбнулся.
- Вот и отлично! Я сейчас быстро сбегаю в соседний магазин, куплю что-нибудь выпить, что-нибудь легкое и приятное! Что вы предпочитаете?
- Ой, вы знаете, - Энертон прикусила нижнюю губу, в мозгу была полная каша, - я доверюсь твоему вкусу!
- Надеюсь, я оправдаю ваше доверие, - он наклонился, выхватил ее руку, сжимающую край вазы, и поцеловал ее.
Лейла ощутила, как кровь хлынула к голове, она боялась, что на щеках проявится розовый румянец. Конечно, Энертон была не из робкого десятка, но что-то было в этом парне особенное, что приводило ее в полное замешательство. Тим выпустил ее руку и улыбнулся.
- Ну, я пошел!
Она закивала головой. Фостер развернулся и скрылся в полумраке. Лейла закрыла дверь и только теперь выдохнула воздух из своих легких. Энертон потерла виски и вдруг с ужасом осознала, что халат едва прикрывал ее обнаженное тело, и в таком виде она стояла перед самым милым человеком на планете. Ну, что же особенного было в Тиме? Она не знала, сколько ему было лет, но он выглядел слишком молодо, чтобы вообще иметь собственную квартиру. Фостер был чересчур смазливым, чересчур вежливым и чересчур внимательным. Такой красивый, но тоже чересчур, и Лейла никогда раньше и подумать не могла, что заинтересовала его.
Она скинула халат прямо на пол и распахнула дверцы шкафа в поисках чего-нибудь подходящего.
Джереми со скрипом открыл дверь подъезда и огляделся по сторонам. На улице не было ни души, будто все провалились под землю, но это было ему только на руку. Фонари одиноко освещали мокрый тротуар, а небо злобно громыхало. Это был плохой квартал, очень плохой, дешевый и грязный, словно созданный для подвальных крыс.
- Крысы, - злобно прошипел Д’Майлон, вторя внутреннему голосу, и начал подниматься по лестнице, он никогда не любил лифт. Но неожиданно сверху послышались чьи-то глухие шаги. Джер почему-то подумал о Лейле, он не мог допустить такой промах. Если Энертон заметит его, что все пропало, сучка испугается и впредь будет столь осторожна, что к ней нельзя будет приблизиться и на километр. Д’Майлон спрыгнул обратно вниз и постарался укрыться в густой темноте, но глаза его безумно сверкали. Спускающийся человек показался на десять ступенек выше, и Д’Майлон ощутил необычайное облегчение. Им оказался очень симпатичный парень лет двадцати с каштановыми локонами и темно-голубыми глазами. Он довольно улыбался.
- Куколка, - чуть слышно выдохнул Джереми и понял, что сейчас произойдет. Он уже не мог контролировать себя, дурные мысли наполнили череп, давя изнутри. Это был совершенно неверный шаг, но иначе Д’Майлон не мог.
Он вынырнул из мглы прямо на пути идущего парня. Но что удивило Джера так сильно, как никогда раньше, было то, что молодой человек поздоровался с ним, будто знал его давно. Д’Майлон слегка растерялся, буквально на пару секунд, но потом быстро опомнился. Он резко схватил парня за волосы и прижал его к стене.
- Эй, мистер! – испуганно прохрипел тот. – Что я такого сделал?
Джереми уткнулся носом в его локоны.
- Ш-ш-ш! Мы не хотим неприятностей?
- Послушайте, если я вас чем-то обидел раньше, то давайте мирно разберемся! – быстро заговорил он, совершенно не понимая, в чем дело.
- Я сказал, тихо! – зарычал Д’Майлон, сильнее придавив его к холодной стене. Парень замолчал, пытаясь припомнить этого ненормального.
- “Лакост”, - прошептал он.
Фостер дернулся, но Джер вынул нож из кармана и сделал царапину на его щеке.
- Я не люблю повторять несколько раз! Тихо!
- Да вы извращенец, черт вас побери!
Д’Майлон приглушенно засмеялся.
- А ты прав, мать твою! Представляешь, ты прав, куколка!
- Куколка – твой сосед-педрила, может, ты лучше его навестишь?! – Он отлично понимал, что он не в том положении, чтобы грубить, но он терпеть не мог подобных типов.
- Ой, ой, ой! Кто это у нас тут заговорил? Наверное, он очень хочет лишиться своего языка?!
- Да, придурок, с ножом-то ты смелый, а если один на один? Что скажешь?
Джереми снова засмеялся.
- Знаешь, от честности меня тошнит! Мне по душе грязные методы!
- Чего тебе от меня надо?
- Я думал, ты довольно умный парень, может, сам догадаешься?
Тим стиснул зубы.
- Вот дерьмо! Ты и на самом деле кретин, если думаешь, что я буду послушно выполнять твои прихоти!
- А я так и не думаю! Я даю тебе выбор: жизнь или смерть?
- А другие варианты имеются в наличии?
Джереми провел ножом по губам парня.
- Ты слишком много говоришь, у меня мало времени! Я задал вопрос!
- Отлично, а если я выберу жизнь, что мне надо сделать?
Д’Майлон довольно улыбнулся.
- Так-то лучше, думаю, ты все отлично понимаешь!
Тимоти глубоко задышал.
- Кто-нибудь узнает об этом?
- Сомневаюсь.
- Ладно, я не хочу умирать!
Д’Майлон понял, что этот парень на самом деле очень слаб, он быстро сдался, так как относился к числу смазливых идиотов, для которых огромную ценность представляет их внешность и бессмысленное существование.
Фостер не знал, сколько времени это продолжалось, единственное, чего он боялся, было то, что кто-нибудь мог зайти в подъезд в этот момент. Наконец, Джер ослабил хватку и отпустил его, но едва парень успел вздохнуть, как Д’Майлон засадил лезвие между его лопаток. Парень упал на бетонный пол, корчась от боли и безумно хрипя. Кровь залила его белую футболку и теплыми щупальцами расползлась по пыльному бетону. Джереми присел на корточки.
- Неужели ты забыл, куколка, меня тошнит от честности! Покойся с миром! – и он вынул нож. Фостер трепыхался в загуствевающей луже собственной крови. Д’Майлон оскалил белые зубы и с хрустом распорол ему горло. Кровь свежим потоком хлынула на холодеющее тело.
- Великолепно, просто великолепно, - его шепот прошелестел по стенам и по потолку. – Счастливо оставаться! – он переступил через каменеющего парня и продолжил восхождение по ступенькам…
Лейла шарила рукой по средним полкам шкафа, но ничего дельного не попадалось. И еще этот настойчивый кот Терри терся об ее ноги, выпрашивая очередную порцию сухого корма.
- Терри, отстань! – не выдержала Энертон. Она едва ли вынула подходящую футболку, как в квартире воцарился кромешный мрак.
- Дьявол! – возмутилась девушка. – Ну, что за ерунда? И вот так каждый раз, когда я собираюсь приятно провести вечер! – ворчала она, ища в темноте лежащий на полу халат. И вот, когда под руку попался мягкий материал, до слуха донесся легкий щелчок из коридора. Лейла замерла на месте, сжимая край халата. Терри куда-то скрылся. Новый щелчок прозвучал в тот момент, когда Энертон надевала махровый халат, и девушка мгновенно догадалась, что кто-то проник в ее квартиру, ведь она не заперла дверь. Холодный пот выступил на лбу, стекая крупными каплями. Но тишина стояла гробовая, Лейла изо всех сил прислушивалась, но это казалось бесполезным занятием. Легкое цоканье когтей по полу было единственным звуком в немой мгле. Терри бродил довольно близко. Из-за плотных занавесок едва ли проникали тусклые лунные лучи, дождь шумел за окном. Лейла пыталась сосредоточиться, но паника постепенно овладевала ее разумом. Чья-то серая тень проползла по полу.
- Джер! – произнесла Энертон, сама удивившись своему срывающемуся голосу, - Джер, я знаю, что это ты! Выходи, засранец!
Терри скребся в углу, не понимая, как напугана его хозяйка. Она четко видела его горящие глаза.
- Джери, ты слишком много о себе возомнил! Выходи!
И неожиданно сердце Энертон замерло на пару секунд, одна страшная истина крутилась в голове с нарастающей тревогой: “Кошки не стучат когтями, они их прячут!”. И вдруг эти рубиновые глаза выросли и почти нависли над растерявшейся Лейлой.
- Джер? – проскулила она в темноту, и он кинулся на нее, разорвав материю халата. Девушка взвизгнула, едва успев отскочить в сторону. Джереми вышел на призрачный лунный свет, глаза его безумно пылали, а руки были окроплены чьей-то кровью.
- Боже, - прошептала Лейла, не помня себя от ужаса. Д’Майлон слегка наклонился, так, что теперь она могла четко видеть его глаза. Они не были человеческими, светящиеся и страшные, будто сама смерть смотрела на нее. И Энертон поняла, что ей ни за что не выбраться отсюда живой, он этого не допустит.
- Джереми, - задыхаясь, проговорила Лейла, - Джереми, послушай, если ты не против, давай попытаемся уладить возникшую проблему мирным путем? – она знала, что это вряд ли сработает, но ничего более достойного не припоминалось.
Он выпрямился и сделал пару шагов туда-обратно.
- Мирно?
Она не удивилась, что голос тоже был не его.
- Что значит мирно? Неужели, ты думаешь, что я пришел к тебе просто поговорить?
Энертон помотала головой и только сейчас поняла, что сидит практически голая перед ним на холодном полу. Д’Майлон навис над ней.
- Тогда что же?
Лейла почувствовала, как занемели ноги, тело отказывалось слушаться ее. И тут она выдала такое, чего совершенно не ожидала от себя.
- Джереми, у нас никогда не было случая поговорить в спокойной обстановке, с глазу на глаз. Я понимаю, ты очень зол на меня, но ты не знаешь, почему я все это делала! Ты мне нравишься! И всегда нравился, просто Сид не представляла мне шанса, но я изо всех сил пыталась привлечь твое внимание! – Энертон скинула разорванный халат и улыбнулась, но губы ее дрожали.
Лицо Д’Майлона изменилось, в это было сложно поверить, но он был изумлен.
- Неужели? – Джер зашел с другой стороны, внимательно изучая девушку.
- Да, хотя ты можешь не принимать это всерьез, если тебе все равно!
Она была далеко не единственной, кто признавался ему в глубокой симпатии, просто Лейла относилась к числу тех людей, которых он ненавидел, а теперь она сидела перед ним совершенно обнаженная и мило улыбалась?! Такого поворота событий он не мог предвидеть. В Джереми проснулся какой-то непонятный инстинкт, ведь он покорил сердце самой гордой девушки из всех, кого он знал. Ее белые волосы струились по худым плечам, а глаза мягко искрились при лунном свете. Она красивая, ну, конечно, она красивая, как же он раньше не замечал этого?
- И что же ты предлагаешь? – прорычал Джер, но уже не так яростно.
Энертон заулыбалась еще шире, откинув локоны на спину, ей надо было протянуть время, она ждала, что вернется Тим. Джереми присел на корточки и коснулся окровавленными пальцами ее подбородка. Лейла слегка вздрогнула, но пересилила свой страх. Она понежилась об его руку и аккуратно поцеловала ладонь. Д’Майлон довольно улыбнулся.
- Может, все не так уж плохо? – уже нормальным голосом произнес он. Глаза его вновь стали изумрудными, а лицо бледным, но красивым.
Сердце Лейлы едва ли не выпрыгивало из груди, она терялась в догадках по поводу столь долгого отсутствия Фостера. Джер посмотрел на ее лицо и коснулся своими губами ее губ, но не поцеловал.
- Ты пойдешь со мной! – с этими словами он резким движением поднял девушку с пола.
- Что? – пролепетала она.
- Ты пойдешь со мной!…
Сидни споткнулась в темноте и упала, разодрав колено, но что ее больше всего удивило, было то, что она ощутила боль, как при жизни. Адриан осторожно взял ее руку и помог подняться.
- Эйд, почему я чувствую боль?
- Мы все ее чувствуем, а почему, я не знаю, наверное, в этом тоже есть смысл!
Она потрогала ушибленное место.
- Долго нам еще идти?
- Нет. видишь тусклый свет играет на стенах? Мы почти пришли.
Эстефан вглядывалась в сырой мрак, но совершенно ничего не могла различить. Эйд двинулся вперед, и она послушно последовала за ним. Сид вспомнила, как в детстве она с сестрой Эммой забиралась на чердаки старых зданий. Там было темно и пыльно, лежали сломанные вещи, кучи хлама и голубиного помета. Эмма считала это место волшебным, говорила, что здесь живут добрые духи. Они приносили туда игрушечную посуду и варили им еду из листьев одуванчика и сахара. Сейчас это казалось детской глупостью, но тогда Сидни искренне верила, что помогает добрым духам. И вот теперь Эстефан до конца поняла слова Адриана, все заключалось в вере, в ее желании верить в чудо, и было вовсе неважно, что на чердаках никого кроме птиц не было, и что каша из одуванчиков практически тошнотворна, главное, они с Эммой искренне полагали, что делают благо, и уже после второго посещения казалось, что каши в чашках стало меньше.
- Сид, - прошептал Эйд.
И Эстефан поняла, что она полностью погрузилась в свои раздумья.
- Сид, мы пришли!
Они стояли под высоким сводчатым потолком на земляном полу, и сердце Сидни сжалось в комок при виде довольно жуткой картины. Стены напоминали пещерные, неровные и влажные, в их углублениях горели тысячи свечей, воск которых свисал полупрозрачными нитями с холодных камней. Приглушенный гомон множества голосов окружал со всех сторон, она даже не сразу поняла, откуда он исходил, только внимательно присмотревшись, осознала, что в полумраке прячутся такие же твари. Они буквально облепляли каменные выступы, кружили под самым потолком.
- Боже! – непроизвольно прошептала она, тысячи глаз следили за ней из мрака.
- Не смотри на них! – вполголоса произнес Эйд.
- Почему? – иногда Энертон удивляла сама себя.
- Они – это несчастные судьбы, сломанные жизни и мстительное зло! Мы не можем ничего хорошего принести друг другу, они обижены на мир!
- Но как насчет тебя? Ты же смотришь на меня, неужели ты тоже желаешь мне зла?
- Нет, это другой случай! – не дожидаясь нового вопроса, он взял ее руку и взмыл к потолку. Сидни ощутила, что яростные взгляды последовали за ними.
Эйд приземлился на почти единственном свободном камне. Эстефан прижалась к стене, подобрав под себя ноги.
- Господи, Эйд, - быстро заговорила она, прикрываясь поцарапанным крылом, - мне как-то не по себе! Мне не нравится это место!
- Тихо! – прошептал он, и Сид поняла, что все замерли, будто выжидая чего-то, наступила гробовая тишина. Адриан осторожно выглядывал из-за выступа, всматриваясь куда-то вниз. Сидни подползла к краю и тоже посмотрела. И вдруг сердце ее встрепенулось, подобно испуганной птице, подпрыгнув ледяным комком до самого горла. Словно ожив из ночных кошмаров, по стене карабкалась ОНА, мерзкая и страшная, с сизыми светящимися дырами вместо глаз.
- Адриан, - еле слышно выпалила Сид, прижавшись к нему, он накрыл ее голову ладонью и нежно погладил ее. И неожиданно Эстефан поняла, что больше всего на свете она боится одного, что СМЕРТЬ приползла за ним. Они были едва знакомы, но ее не покидало ощущение, что она знает его всю свою жизнь, что именно о нем мечтала ты глупая девушка, которой Сид была раньше, стоя на сером мосту и наблюдая, как проплывают опавшие желтые листья. Сидни обняла его, уткнувшись носом в холодное плечо. “Нет! Нет! Нет!” – кричал ее внутренний голос, - “Не отдам, ни за что не отдам!”. А тварь тем временем забралась на один из выступов, озаряя мглу лиловым свечением. Полосатая тень от ребер шевелилась на неровной поверхности. Ошметья мышц волочились по сырым камням, на них налипала грязь. Огромный рой мух окружал ее, нарушая безмолвие разрозненным гулом. Ее скалящийся череп вертелся по сторонам, что-то выискивая. И вдруг ОНА взглянула на Сид. Эстефан ужаснулась, в глазницах кричали изуродованные трупы, на мгновенье ей померещилось, будто сам Джереми смотрит на нее этими дырами, тупо ухмыляясь. “Раз, два, три – проснись! Раз, два, три – проснись! Проснись!”. Сидни зажмурила глаза, мысленно повторяя эту фразу. Мысли перемешались, голова шла кругом. В мозгу нарисовался образ обезумевшего Джера, когда он засадил ей нож между ребер в самое сердце, у него был точно такой же взгляд, пустой и бессмысленный, это были не глаза, а ямы. Жуткий вопль заставил ее опомниться. Тварь вцепилась в ноги одного из сидящих в темноте обитателей этого подземелья. Густая кровь какими-то комками вываливалась из ран. А смерть вгрызалась все глубже, зарываясь пастью в остывшее мясо… Он отчаянно отбивался, крича и зовя на помощь, но никто не шевелился, затаив дыхание. Эстефан быстро рванулась, но Эйд удержал ее.
- Это его удел! В Линтерполь свои законы!
- Какие, к черту, законы?! Это бесчеловечно, мы же можем помочь ему!
Он крепко сжал ее плечи и слегка встряхнул.
- Послушай, свыкнись с мыслью, что мы уже не люди! От смерти не уйдешь! Ее нельзя обмануть!
- Плевать! Я могу спасти его!
- Не можешь! Это опасно, никто и никогда не тягался со смертью! Это самоубийство!
- Но мы же уже мертвы!
- Как ты не понимаешь, ОНА забирает в пустоту! А ты нужна мне!
Эстефан отчаянно вырывалась.
- Для чего? Чтобы убить Джера? Оживите кого-нибудь другого! Джастина Спаркса, например! Я не убийца!
- Нет, Сид, постой! Прошу тебя, послушай меня! Ты не сможешь помочь! Ты не сильнее СМЕРТИ! Ты только погубишь себя!
- Адриан, отпусти меня! Отпусти! – по ее щекам текли слезы, хотя еще совсем недавно она думала, что они высохли навсегда.
Тварь поволокла бедолагу вниз, разрывая его с треском по пути.
- Нет, Боже, нет, - повторяла Сидни, чувствуя, что силы покидают ее.
- Глупая Сид, ему уже ничем не поможешь! Это его судьба!
Она плакала от отчаяния.
- Я не монстр и не чудовище! Я просто человек, человек! Что бы ты ни говорил, я всего лишь человек!
СМЕРТЬ утащила его в один из темных тоннелей, оставляя за собой багровый след. а оглушительный крик постепенно удалялся, пока совсем не растаял в звенящей тишине.
Эстефан совершенно обессилила, и только слезы хрусталем блестели на глазах.
- Я должна была помочь ему, должна!
Адриан гладил ее по голове.
- Ничего ты не должна, здесь каждый сам по себе!
Она промолчала в ответ, хотя знала, что он лжет, ведь Эйд помогает ей и будет помогать, и если тварь придет за ней, он бросится спасать ее, несмотря ни на какие законы. Его пепельный взгляд блуждал по каменным стенам. Сидни выпрямила ноги и посмотрела вниз на лужу темной засыхающей крови.
- Боюсь, я никогда не привыкну к этому, никогда…
Эйд тяжело вздохнул, она действительно была права, ведь он так и не привык к тому, что давно умер, что сердце его не бьется, и что смерть стала видимой, он так и не привык…
Джереми до боли сжал ее запястье, но Лейла не произнесла ни звука. Он выволок ее в коридор и открыл входную дверь. На лестничной площадке царил густой сумрак.
- Джер, что ты собираешься делать? – осторожно спросила она, шевеля немеющей рукой. Д’Майлон посмотрел на нее, его глаза мерцали красными огнями.
- Ничего особенного, крошка, ты же не против прогуляться со мной? – он откинул прядь ее волос на спину.
- Нет, что ты, конечно, не против, ну, только я без одежды! – на самом деле ей было наплевать на это, просто она ждала Фостера.
Д’Майлон прищурился, и Энертон показалось, что он заподозрил что-то неладное. Она попыталась разрядить обстановку, нежно улыбнувшись ему, но Джер в действительности ни в чем ее не подозревал. Его на самом деле озадачил ее вид. Он выпустил ее руку из своей хватки и снял плащ.
- Держи, - проговорил Джер, не отводя от нее глаз. В голове его блуждала только одна мысль: “Вот именно такой должна быть женщина – неприступной и соблазнительной, а не как Джоана Бейкер полной дурой или как Сидни наивной простушкой, она должна будить в мужчине поистине звериные инстинкты – желание завоевать и обладать ею! Ненависть и страсть – схожие стихии!”.
Энертон едва ли не утонула в его плаще, и еще его пристальное наблюдение доводило ее до дрожи. Как только она запахнула плащ, он подхватил и перекинул ее через плечо. Лейла вскрикнула от неожиданности и испугалась, что разозлила его. Но Д’Майлон не обратил внимания, он торопливо спускался по лестнице.
“Господи, - подумала Лейла, - ну, почему никого нет? Будто все вымерли! Ну, хоть кто-нибудь, хоть кто-нибудь!”
Джер тем временем преодолел очередной пролет, и Энертон заметила кровавые следы на ступеньках. Сердце бешено колотилось в груди, наполняя тело неприятным жаром. И Лейла едва смогла сдержать возглас ужаса, когда перед глазами появился побелевший труп Тима, утопающий в собственной запекшейся крови. Отчаяние полностью овладело ей, теперь ей точно не на что было надеяться.
Джереми вынес ее на улицу, холодный дождь мочил ее волосы. Д’майлон поставил ее на ноги перед Гранд-Чероки, и Энертон почти задыхалась от волнения. Тимоти был мертв, и она не сомневалась, что это джер убил его, убил, как Джастина Спаркса, разрезав ему горло. От этих мыслей ей стало еще более жутко. В коленях появилась неприятная дрожь, она безмолвно наблюдала, как этот убийца открывает дверь джипа и сует в рот сигарету. Ее ступни замерзали в грязной луже, а он не спеша подкурился и втянул горький дым в легкие. Дождь смывал следы крови с его рук. Д’Майлон вынул сигарету и взглянул на Лейлу. К тому моменту ее волосы полностью вымокли, а она тряслась от холода. Он жестом пригласил ее в салон автомобиля. И ей ничего не оставалось делать, как сесть в машину, через пару секунд Энертон плотнее прижалась к сиденью, она подумала, что КОНЕЦ, но он стряхнул пепел и повернул ключ зажигания.
Чероки отъехал от мрачного здания. Энертон уставилась в окно на проплывающие мимо дома и магазины, стараясь ни о чем не думать, но дыхание ее сбивалось. Она вспомнила Сид. Неужели Джер и ее убил? Неужели она гниет где-то в кустах, как его любовник Спаркс? Лейла случайно поймала свое отражение в стекле и испугалась сама себя. Она была бледна, словно смерть, с запутанными локонами и посиневшими губами.
“Боже, я должна выбраться, должна выбраться!” – она торопливо посмотрела на Джереми, у него было мраморное лицо, обрамленное волнами черных волос. Он сосредоточенно вел машину, и Лейла подумала, что они едут к нему домой, по крайней мере, дорога была ей знакома. Но Д’Майлон совершенно неожиданно остановил джип около одного бутика, очень дорогого и большого.
Он вышел из машины и открыл Энертон дверь. Она оказалась на улице. Ветер сносил дождевые потоки, и они били по лицу косыми линиями. Джереми снова взял ее за руку и повел к магазину.
- Джер, Джер, постой, - быстро заговорила Лейла, - я не думаю, что это очень хорошая идея, я ужасно выгляжу, может, мне лучше остаться в машине? – она надеялась, что он оставит ее одну, дав возможность удрать, но Д’Майлон кинул в ее сторону яростный взгляд, ничего не ответив. Энертон замолчала, обдумывая его действия. Он грубо втолкнул ее в помещение бутика. Продавщицей оказалась молодая брюнетка с полными бедрами. Она в изумлении уставилась на босоногую девушку в мужском плаще и красивого парня, сжимающего ее запястье.
- Вы что-то хотели? – растерянно пролепетала она.
- Что-нибудь симпатичное для моей девушки, - сквозь зубы процедил Д’Майлон.
- Извините, но мы закрываемся, все продавцы-консультанты уже ушли! – в ее голосе звучала тревога.
Д’Майлон ощутил, как в жилах закипает кровь, он несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, а потом как можно более вежливо выдавил из себя:
- Будьте так любезны, мисс, позвольте нам самим выбрать, мы не отнимем у вас много времени.
Брюнетка замешкалась, парень выглядел злым, хоть и разговаривал довольно мило.
- Ну, я не знаю…
“Господи, - прозвучало в голове Энертон, - если она будет так тянуть, он прикончит ее, ей-богу прикончит!”
- Я действительно не знаю, вы бы лучше приходили к нам завтра!
Д’Майлон стиснул зубы, мысленно разговаривая сам с собой.
“Давай, кретинка, давай же соглашайся побыстрее, иначе я не смогу себя сдерживать. Хоть одно слово поперек, хоть один вопрос – и можешь попрощаться со своей работой раз и навсегда. Я сожру твои глаза!”
Она нервно пробежалась взглядом по манекенам и полкам с одеждой.
- Ладно, для вас я сделаю исключение, - девушка сказала это как-то небрежно, но не насмешливым тоном.
Джер улыбнулся, но от этой улыбки у нее побежали мурашки по спине.
- Отлично, - прошипел он и дернул за руку Лейлу, направляясь к черным платьям на худых манекенах. Энертон никогда не любила черный цвет, ей нравились бирюзовый и сиреневый, так как они лучше остальных скрывали ее выступающие ребра. Диана из соседнего отдела называла ее червячком – ничего обидного, но Лейлу это иногда задевало. Она смотрела на Джера, тщательно перебирающего тонкие платья, трогающего их материал, и подумала, что ни один мужчина никогда не покупал ей подарки, которые стоили больше двадцати долларов, а цена этих вещей исчислялась в тысячах. Наконец он выбрал черное платье с глубоким разрезом сбоку и тонкой шнуровкой на груди.
- Надень, - прорычал он, кинув его Лейле. Она было двинулась к раздевалке, но Д’Майлон удержал ее.
- Нет, здесь!
Взгляд Энертон метнулся в сторону продавщицы, она стояла не живая не мертвая от страха, это состояние казалось заразным. Лейла дрожащими руками принялась расстегивать плащ. Но Джер повернулся к ней спиной, разглядывая витрину. Пальцы Энертон дрогнули, она искала глазами какой-нибудь тяжелый предмет. Но Д’Майлон оглянулся.
- Почему так долго?
Она вздрогнула всем телом.
- Я любовалась на него! У тебя великолепный вкус!
Он довольно улыбнулся и достал очередную сигарету. Лейла решила не испытывать его терпение и облачилась в полупрозрачное платье, уловив свое отражение в витрине. Блестящая шнуровка едва прикрывала ее грудь, а разрез почти доходил до бедренной кости. Ребра не выступали, зато все просвечивало до неприличия. Джереми обрисовал ее изумрудным взглядом.
- Великолепно, просто великолепно. У вас есть обувь и украшения? – он обратился к брюнетке, но она не сразу это поняла. Несколько секунд он молча смотрели друг на друга.
- Есть, - опомнившись, ответила девушка, указывая на прилавки с браслетами и ожерельями, рядом с которыми находились полки с золотистой подсветкой, на них аккуратно стояла обувь: изящные туфли со стразами, короткие сапожки и многое другое. Д’Майлон широкими шагами пересек магазин и взял туфли на самом высоком каблуке, даже не спросив у Лейлы ее размер ноги.
- Одень! – снова скомандовал он, не вынимая сигареты изо рта.
Пока Энертон возилась с туфлями, Джереми изучал украшения, через несколько минут он поманил пальцем напуганную продавщицу.
- Я возьму это, - прошипел он, тыкая пальцем в стекло.
Она судорожно принялась отмыкать витрину, руки ее дрожали, и ключ никак не попадал в замок, это начинало злить Д’Майлона с новой силой. Он слышно заскрипел зубами. В конце концов, замок поддался ей, и в ладонях Д’Майлона засверкало ожерелье.
- Вы принимаете кредитки? – как-то невнятно спросил он, рассматривая, как переливаются камни.
- Да! – выпалила брюнетка.
Джер молча подал ей пластиковую карту, не отрывая глаз от украшения. Когда она возвратила ее, кредитка была пустой, но это ничуть не огорчило его. Он кинул карту в мусорное ведро и повернулся к Лейле, застывшей в одном положении. Она была очень красива, будто с картинки, в плотно прилегающем платье по колено с соблазнительным разрезом, оголяющим ее стройное бедро, и небольшой округлой грудью. Подсохшие волосы блестели при электрическом свете. Джереми подал ей ожерелье, и она послушно застегнула его на себе. Он никогда не тратил столько денег ни на одну женщину и не собирался тратить до сегодняшнего вечера.
- Тебе нравится? – мягко спросила она, Д’Майлон кинул непотушенную сигарету в мусорное ведро, продавщица вздрогнула и невольно потянулась к кнопке охраны, но нажимать не стала.
- Очень! – шепнул Джереми и обнял ее за талию. - Спасибо! – кинул он брюнетке через плечо и вывел Энертон на улицу, помог ей сесть в джип, затем он развернулся и ушел обратно в магазин, Лейла догадалась, что она оставила его плащ там. Это был подходящий момент: она умела водить машину, и ключи были здесь. Главное было быстро пересесть за руль и рвануть как можно дальше от этого места, поехать в полицию и рассказать им все или к Эрни Дорану, да, к Эрни, он действительно поможет. На минуту эта мысль полностью завладела ее разумом. Она наблюдала, как Джер вошел в здание, вот, вот оно. Надо было действовать сейчас, именно сейчас, когда он совершенно потерял бдительность, что с ним бывало крайне редко. Но что-то мешало ей, что-то очень сильное, глубоко сидящее внутри нее. Лейлу никто и никогда не любил, никогда не покупал таких роскошных вещей, в ней говорила та самая семнадцатилетняя девочка-проститутка, худая дурнушка с жидкими волосами. И не важно, что локоны ее теперь прекрасны, лицо красиво, а фигура восхитительна, она навсегда останется девочкой с испоганенной душой. Энертон не улизнула, хотя очень хотела этого и знала, что будет жалеть о своей минутной слабости. Но Джер был красив, чертовски красив, что бы о нем ни говорили! Просто сейчас она забыла про Сид, про Тима, про Джастина Спаркса или не хотела вспоминать о них. Лейла посмотрела на себя в зеркало, ожерелье чудесно мерцало в полумраке, но сильнее блестели ее глаза, это даже слегка напугало ее, она не узнавала сама себя.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 37 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |