Тралл, бывший вождь великой и могущественной Орды, а ныне шаман, ничем не превосходивший тех, кто в данный момент стоял рядом, зажмурил свои глаза и изо всех сил попытался удержаться на ногах. Под 1 страница

Тралл: Сумерки Аспектов

Для паблика WarCradio

С любовью, ваш админ:))

Глава 1

Тралл, бывший вождь великой и могущественной Орды, а ныне шаман, ничем не превосходивший тех, кто в данный момент стоял рядом, зажмурил свои глаза и изо всех сил попытался удержаться на ногах. Под ними сотрясалась земля - жалкий клочок суши, выступающий над яростно бушующим вокруг океаном - она вздымалась и дрожала от собственной боли.

Не так давно безумный дракон-Аспект прорвался в Азерот, полностью расколов мир. Сумасшедший Смертокрыл объявился вновь, и его ужасающее возвращение нанесло Азероту зияющую рану. Те, кто не терял надежды, верили, что исцеление Азерота возможно, но он никогда не будет таким, как прежде.

В самом сердце мира, месте под названием Водоворот, давно погрузившаяся под воду земля была насильно вытолкнута на поверхность. И именно здесь собрались те, кто отчаянно пытался восстановить поврежденные земли.

Они были шаманами - каждый из них - могущественным, - Служителями Земли, которые оставили другие серьезные дела и обязанности, чтобы собраться здесь. Отдельно взятый шаман ничего не мог сделать. Но много шаманов, а в особенности, столь хорошо обученных и мудрых, какими они были, могли что-то предпринять.

Их были десятки, стоящих в одиночку, в парах или в небольших группах, на скользких рифах. Они пытались сохранить равновесие, находясь на содрогающейся земле. Их руки были подняты - как в командном жесте, так и в жесте мольбы. Хоть и не будучи связанными физически, они воссоединились на духовном уровне, с закрытыми глазами, усердно работая над исцеляющим заклинанием.

Шаманы пытались успокоить стихии земли, одновременно побуждая тех излечить самих себя. Да, на самом деле страдали стихии, а не шаманы, но первые обладали большей силой, чем вторые. Если бы земля успокоилась на достаточное время, чтобы вспомнить об этом, то она смогла бы опереться на свою безграничную мощь. Но земля, камни, почва и сами кости Азерота также боролись с другой проблемой - предательством. Аспект черных драконов, Смертокрыл, когда-то известный как Нелтарион, был Стражем Земли. В его обязанности входила защита земли и сохранение ее секретов. Теперь же это его не волновало - Смертокрыл безумно разрывал ее на куски, не обращая внимания на хаос, что он посеял, и на боль, которую вызвал.

Земля скорбела и яростно содрогалась.

- Стойте прямо и ровно!

- донесся голос, непонятно как услышанный Траллом сквозь грохот дрожавшей под ним земли, и яростные волны, пытавшиеся сбить их с неустойчивого положения. Голос принадлежал Нобундо, первому в своем роде Сломленному, ставшему шаманом. В этот раз была его очередь возглавить ритуал, и до сих пор он справлялся с ним превосходно.

- Откройтесь своим братьям и сестрам! Ощутите и почувствуйте их, узрите Дух Жизни, ярко блистающий в них словно чудесное пламя!

Рядом с Траллом на одном из крупных, вновь сформированных рифов стояла Аггра - маг’хар и потомок клана Северных Волков, которую он встретил в Награнде и полюбил. Ее кожа была коричневой, а ее красновато-бурые волосы на бритой голове были убраны в хвост. Своими сильными руками она крепко сжимала руки Тралла, но сейчас это была не нежная и беззаботная забава - это была помощь миру.

Они смело стояли на краю отвесных скал. Ветер взбудоражил под ними океан, посылая волны, глухо разбивавшиеся об острые камни. Прежде чем начать лечение, все должны были успокоиться, но этот шаг был рискованным.

Тралл почувствовал, как сжались мышцы, пытаясь удержать его на месте. Это было похоже на жонглирование: стоять на дикой земле, не упасть в голодный океан или на острые камни, и все еще пытаться обрести духовное равновесие, которое позволило бы ему связаться на глубоком уровне со своими товарищами шаманами. Это было то место, куда - если шаман был опытным и подготовленным должным образом - мог войти Дух Жизни - энергия, которая позволяла добраться до стихий, взаимодействовать с ними и объединиться с другими шаманами, которые занимались тем же.

Он почувствовал, как они потянулись к нему - в царившем хаосе их сущности были тихими оазисами. Он изо всех сил пытался сосредоточиться на своей собственной внутренней сущности. Тралл с усилием получал контроль над дыханием, отказываясь сдаться коротким и неглубоким вдохам - те могли вызвать в его теле лишь беспокойство и опасение, - вместо этого заставляя свои легкие вдыхать и выдыхать влажный соленый воздух.

Вдыхая носом… выдыхая ртом… исходя от ступней ног до земли, дотягиваясь сердцем. Крепко держаться за Аггру, но не прилегать. Закрыть глаза, открыть внутренний дух. Найти равновесие, а в нем обрести покой. Взять его и передать другим.

Тралл почувствовал, что его руки вспотели. Его вес сместился, и в одно мгновение он подскользнулся. Но он быстро обрел равновесие и снова попытался дышать глубоко, чтобы начать духовный ритуал. Но у его тела будто был собственный разум, и оно не слушало инструкций Тралла. Оно хотело сражаться, сделать что-либо, а не стоять, дышать и быть спокойным. Он…

Внезапно промелькнул луч света, настолько яркий, что орк мог увидеть его с закрытыми глазами. Ужасный треск оглушил их, и слишком близко от них ударила молния. Раздался страшный грохот, земля задрожала еще сильнее. Тралл вовремя открыл глаза, чтобы увидеть как огромный кусок земли, выжженный от удара молнии, лишь в нескольких метрах впереди обвалился под ногами гоблина и дворфа. Те вскрикнули от удивления и вцепились друг в друга, шаманы с обеих сторон раскачивались над мощными волнами и острыми скалами.

- Держитесь!

- крикнул таурен, который мертвой хваткой вцепился в руку гоблина. Упершись копытами, он подтянул его. Точно так же сделал и дреней, подтянувший дворфа. Запыхавшиеся шаманы были спасены.

- Отходим, отходим!

- кричал Нобундо.

- В укрытие - быстро!

- Собравшиеся шаманы не нуждались в повторном зове - близлежащие рифы рассыпались на куски. Орки и таурены, тролли и гоблины, дворфы и дренеи - все они сели на своих летающих животных. Передвигаясь на дрожащих зверях, они призывали тех отправиться в укрытие, которое располагалось на одном из самых больших рифов. В это время тучи разразились крупными каплями по кожам шаманов. Тралл прождал достаточно долго, чтобы убедиться в том, что Аггра уселась на своего крылатого питомца, и лишь затем призвал свою виверну подняться ввысь.

Укрытия были не просто временными хижинами. Они располагались так далеко от моря, насколько это возможно, и охранялись защитными заклинаниями. У каждого шамана или пары было свое убежище. Хижины располагались вокруг большой, открытой, ритуальной площадки. Защитные заклятья оберегали шаманов от малейших проявлений гневных стихий, таких как молния, хотя сама земля могла уйти из-под ног. Но такая угроза существовала всегда, независимо от того, где находился шаман.

Тралл, добравшись до укрытия первым, придерживал медвежью шкуру на входе до тех пор, пока туда не кинулась Аггра. Затем он отпустил шкуру и крепко ее связал. Дождь сурово стучал по кожам, будто требуя войти. Хижина легонько качалась от порывистого ветра. Но она держалась.

Слегка дрожа, Тралл начал быстро снимать свою промокшую рясу. Аггра молча делала то же самое; мокрая одежда убила бы их если не быстрее, то более вероятно, чем случайный удар молнии. Они вытерли влажные тела, один - зеленое, другая - коричневое, а затем переоделись в свежую, сухую одежду. Тралл принялся разжигать небольшую жаровню.

Он чувствовал на себе взгляд Аггры, и в палатке стало душно от невысказанных слов. Наконец она нарушила тишину.

- Го’эль, - начала она. Ее сильный и глубокий голос был полон заботы.

- Ничего не говори, - сказал Тралл, после чего принялся греть воду, чтобы приготовить для них обоих горячие напитки.

Он видел ее хмурый взгляд, направленный на него, а затем, перестав смотреть, явно задушил ее слова. Ему не нравилось так с ней говорить, но он был не в настроении обсуждать произошедшее.

Заклинание не вышло, и Тралл знал, что это случилось по его вине.

Они сидели в неловкой тишине, в то время как над ними бушевал шторм, а земля грохотала. Наконец, почти также как ребенок, который наплакался и захотел спать, земля начала затихать. Тралл чувствовал, что мир еще не наступил, и что земле еще далеко от окончательного выздоровления, но стало тихо.

До следующего раза.

Практически сразу Тралл услышал голоса за их укрытием. Он и Аггра вышли в серый день. Земля под их ногами была влажной. Остальные собрались на главной площадке, их лица отражали глубокую заботу, утомленность и решимость.

Нобундо повернулся к Траллу и Аггре, как только они к нему подошли. Прежде он был дренеем. Его тело было не гордым, сильным и высоким, а изогнутым, почти деформированным от воздействия демонической энергии. Многие Сломленные были темными и оскверненными, но только не Нобундо. Наоборот, он был благословлен, его великое сердце открылось шаманским силам, и именно он принес эти способности своему народу. Рядом с ним стояли несколько дренеев, их синие тела не были исковерканными, они были гладкими и чистыми. Но для Тралла и многих других, Нобундо затмевал всех, учитывая то, кем он был.

Когда взгляд верховного шамана упал на Тралла, орку захотелось отвернуться. Тот был тем - уже собрались и все остальные шаманы, - кого Тралл глубоко уважал и никогда не хотел разочаровать. И все же он провинился.

Нобундо призвал Тралла к себе жестом непропорционально большой руки.

- Подойди, мой друг, - тихо сказал он, дружелюбно смотря на орка.

Многие были настроены не столь добросердечно, и Тралл чувствовал гневные взгляды, когда подходил к Нобундо. Другие же на этом неформальном собрании сидели тихо.

- Ты знаешь заклинание, над которым мы работали, - сказал Нобундо все еще тихим голосом.

- Оно предназначалось для того, чтобы успокоить землю. Это и в самом деле тяжелая работа, но все собравшиеся здесь знают, как ее выполнить. Можешь ли сказать нам, почему ты?…

- Хватит ходить вокруг да около, - прорычал Рехгар - громадный, израненный в боях орк. Маловероятно, что у того, кто его увидит, возникнут ассоциации с «духовностью», но сделавший такой вывод будет в корне неправ. Жизненное путешествие Рехгара растянулось от гладиатора до владельца рабов и верного друга, советника Тралла, и это путешествие было далеким от завершения. Младший по званию орк, чем бывший Вождь Орды, мог задрожать от его ярости.

- Тралл… какого черта с тобой произошло? Мы все могли это ощутить! Ты не был сосредоточен!

Тралл почувствовал, как его пальцы сжимаются в кулаки, и был вынужден успокоиться: Только потому, что ты мой друг, я позволю тебе говорить со мной подобным образом, Рехгар, - Тралл сказал тихо, но с предупреждающей ноткой.

- Рехгар прав, Тралл, - сказал Мулн Гнев Земли своим глубоким, недовольным голосом.

- Работа трудная, но не невозможная - даже не незнакомая. Ты шаман, который прошел через все ритуалы своего народа. Дрек’тар нарек тебя спасителем, потому что стихии заговорили с тобой после долгих лет молчания. Ты не неопытное дитя, чтобы за тобой ухаживали и поощряли. Ты - член Служителей Земли - почетного и сильного круга, иначе ты бы не был здесь. И все же ты сплоховал в решающий момент. Мы могли заглушить толчки, но ты разрушил всю работу. Тебе нужно рассказать нам, что отвлекает тебя, чтобы мы могли тебе помочь.

- Мулн… - начала было Аггра, но Тралл поднял руку.

- Все в порядке, - сказал он Мулну.

- Работа утомительная, требующая сил, и меня многое беспокоит. Но больше ничего.

Рехгар вздохнул

- Тебя многое беспокоит, - он сплюнул.

- Что ж, нас всех тоже кое-что беспокоит. Обычные вещи, вроде спасения нашего мира от саморазрушения!

На мгновение в глазах Тралла все окрасилось красным цветом, но Мулн заговорил раньше.

- Тралл был лидером Орды, Рехгар, не ты. Ты не можешь знать, какую ношу он нес, и возможно, еще несет. И, будучи тем, кто недавно владел рабами, ты не вправе осуждать его!

Тот повернулся к Траллу: Я не нападаю на тебя, Тралл. Я просто хочу понять, как мы можем помочь тебе, чтобы ты лучше помогал нам.

- Я знаю, что ты делаешь, - сказал Тралл голосом, едва не сорвавшимся на рычание.

- И мне это не нравится.

- Возможно, - сказал Мулн, желавший дипломатии, - что тебе нужно немного отдохнуть. Наша работа требует невероятных усилий, и даже сильнейшие могут устать.

- Тралл даже не удостоил другого шамана устным ответом; он всего лишь грубо кивнул в ответ и пошел к своей хижине.

Он был злее, чем когда-либо прежде. И тот на кого он злился больше всех, был он сам.

Тралл знал, что был слабым звеном в цепи, провалился с концентрацией в тот момент, когда она была необходима больше всего. Он не мог заглянуть в себя еще глубже, ощутить внутри себя Дух Жизни, что и требовалось от него. Он не знал, сможет ли сделать это когда-нибудь еще. И из-за того, что он не смог этого сделать, попытка провалилась.

Он не был доволен собой, работой, мелкими спорами - всем. И он осознал, что эта грусть была с ним в течение долгого времени.

Несколько месяцев назад Тралл принял трудное решение: он решился покинуть пост Вождя Орды, чтобы попасть сюда, в Водоворот, для следования пути шамана, а не лидера. Сначала он думал, что это на время. Тралл передал бразды правления Гаррошу Адскому Крику, сыну покойного Грома Адского Крика, чтобы добраться до Награнда, где он мог учиться у своей бабушки, Великой Матери Гейи. Это было до того, как великий Катаклизм пошатнул Азерот; Тралл почувствовал тревоги стихий и лелеял надежду, что сможет сделать что-нибудь для того, чтобы успокоить их и предотвратить то, что, в конечном счете, произошло.

Там он занимался с красивой, но часто раздражительной шаманкой по имени Аггра. Она давила на него, вынуждая искать ответы глубже, и, в конце концов, они влюбились друг в друга. Он вернулся в Азерот, а как только случился Катаклизм, решил продолжить службу шамана со своей возлюбленной в Водовороте.

Выбор казался правильным - тяжелым, лучшим. Покинуть нечто знакомое и любимое ради заботы о величайшем добре. Но сейчас у него возникли сомнения.

Пока Тралл путешествовал по Награнду, Гаррош в ритуальном поединке убил его лучшего друга, верховного вождя тауренов Кэрна Кровавого Копыта. Позже Тралл узнал, что Гаррош был обманут Магатой Зловещим Тотемом, давней соперницей Кэрна, и орк вступил в схватку с отравленным клинком. Тралл не мог отбросить мысль о том, что если бы он не покинул Азерот, Кэрн никогда бы не почувствовал нужды оспаривать лидерство Гарроша и все еще был бы жив.

От Аггры он ожидал… он сам не знал, что именно. Во всяком случае, иные отношения, чем у них были. Сперва он был сбит с толку ее прямотой и резкостью, а затем научился ценить и любить их. Теперь же, вместо компаньона, который должен был поддерживать и вдохновлять его, он получил еще одну персону, которая его критиковала.

Он даже не добился успеха в деле Служителей Земли по успокоению стихий, если сегодняшнее фиаско не означало некое знамение. Он сложил мантию Вождя и пережил убийство старого друга, чтобы помочь Служителям Земли. Но это не сработало.

Ничего не помогало; все шло не так, как предполагалось; и Тралл, бывший вождь Орды, воин, шаман, чувствовал, что ничего не может поделать.

Он не привык к такому ощущению. Тралл вел Орду, и вел ее успешно в течение многих лет. Он понимал тактики на полях сражений, так же как и дипломатию, знал, когда лидер должен был слушать, когда говорить и когда действовать. Это странное, выворачивающее чувство неуверенности… оно было новым и чужим, и он презирал его.

Он услышал звук раздвигающейся медвежьей шкуры, но не обернулся.

- Я бы отвесила Рехгару оплеуху за то, что он тебе сказал, - прозвучал голос Аггры, глубокий и сильный.

- Но я не хотела делать это при нем.

Тралл нежно прорычал: Ты прекрасно поддерживаешь меня, - сказал он.

- Это чудесно помогло. Теперь я в состоянии выйти наружу и погрузиться в самого себя без проблем. Возможно, это тебе следовало вести Орду все эти годы вместо меня. Не сомневаюсь, что мы бы увидели союз Орды и Альянса с детьми всех рас, проказничающих в Оргриммаре и Штормграде.

Она захихикала, и ее голос стал теплым, как и ее рука, когда она положила ее на его плечо. Он боролся с желанием грубо убрать руку, но и не смягчился. Он стоял в суровой тишине и не двигался. Она прижалась к его плечу, а затем отпустила его и повернулась к его лицу.

- Я наблюдала за тобой с того момента, как мы встретились, Го’эль, - сказала она, заглядывая в его глаза.

- Сначала изучая, а затем любя и заботясь. И сейчас я смотрю на тебя с любовью и заботой. И мое сердце встревожено тем, что я вижу.

Он не отвечал, но слушал. Пока она говорила, ее рука нежно коснулась его сильного лица и побродила по морщинам на зеленом лбу.

- Несмотря на все, что ты пережил, эти линии, к которым я сейчас прикасаюсь, в момент нашей встречи были не такими глубокими. Эти глаза - голубые как небо, голубые как море - не были печальными. Это сердце, - она положила свою руку на его грудь, - не было столь скованным. Что бы ни происходило внутри тебя, оно вредит тебе. Но из-за того, что это не внешний враг, ты не понимаешь, как с ним сразиться.

Его глаза сузились в небольшом недоумении.

- Продолжай, - сказал он.

- Ты чахнешь… не твое тело - ты все еще силен и могуч - но твоя душа. Как будто часть тебя угасает с каждым порывом ветра или смывается жалящим дождем. Здесь боль, которая может уничтожить тебя, если ты это позволишь. Но я, - сказала она с неожиданной резкостью, моргая светло-карими глазами, - этого не допущу.

Он заворчал и отвернулся, но она не отстала от него.

- Это болезнь души, а не тела. Ты настолько глубоко погрузился в ежедневную заботу об Орде, что когда ты ушел, то оставил там часть самого себя.

- Не думаю, что хочу слушать это дальше, - сказал Тралл предупреждающим голосом.

Она проигнорировала его.

- Конечно, не хочешь. Ты не любишь критику. Мы все должны слушать тебя, и если мы не согласны, то должны показывать это с уважением. Последнее слово должно быть твоим, Вождь.

В ее голосе не было сарказма, но слова жалили.

- Что ты имела в виду, когда говорила, что я не воспринимаю критику? Меня окружают разные голоса. Я принимаю изменения в мои планы. Я даже обращаюсь к врагу, если это в лучших интересах моего народа!

- Я не говорила, что все это неправда, - продолжала Аггра, не меняя интонации голоса.

- Но это еще не значит, что ты хорошо принимаешь критику. Как ты отреагировал на Кэрна, когда он пришел к тебе в тени брони Маннорота и сказал, что считает тебя неправым?

Тралл вздрогнул. Кэрн… Его разум вернулся в то время, когда он в последний раз видел своего дорогого друга живым. Кэрн пришел к нему, когда Тралл отправил весточку старому быку о том, что Гаррош будет вести Орду в его отсутствие. Он грубо настаивал, нисколько не смягчая слов, на том, что Тралл совершает чудовищную ошибку.

- Мне… нужна твоя помощь для этого, Кэрн. Мне нужна твоя поддержка, не твое осуждение, - сказал Тралл.

- Ты просишь меня о мудрости и здравом смысле. У меня есть только один ответ для тебя. Не давай Гаррошу эту власть… Вот моя мудрость, Тралл, - ответил Кэрн.

- Тогда нам не о чем больше разговаривать.

И Тралл ушел.

Он больше не видел Кэрна живым.

- Тебя там не было, - сказал Тралл грубым от воспоминания голосом.

- Ты не понимаешь. Я должен был…

- Пф!

- сказала Аггра, отмахиваясь от его оправданий своей рукой, как будто они были назойливыми мухами вокруг нее.

- Сама беседа не важна. Может, ты и в самом деле был прав, и на данный момент мне все равно, так это или нет. Но ты не слушал. Ты отстранился от него так, будто стянул шкуры перед начинающейся грозой. Возможно, тебе никогда не удалось бы убедить его, но можешь ли ты сказать, что слушал?

Тралл не ответил.

- Ты не выслушал старого друга. Возможно, Кэрн не посчитал бы, что должен бросить вызов Гаррошу, если бы понял, что ты его выслушал. Ты никогда не узнаешь. А теперь он мертв, и ты уже не сможешь дать ему шанс быть услышанным.

Если бы она ударила его, Тралл был бы не так шокирован. От ее слов он буквально отступил назад. Это было тем, о чем он никогда не говорил, но втайне задавался вопросом во время бессонных ночей. Его сердце велело отправиться в Награнд, и он знал, что принял наилучшее из возможных в той ситуации решений. Но… если бы он остался и подольше поговорил с Кэрном… что бы произошло? Аггра была права… но он не хотел, чтобы она была права.

- Я всегда умел слушать других, даже когда они противоречат мне. Посмотри на мои встречи с Джайной! Она не всегда соглашается со мной, и она не всегда следит за своим языком.

Аггра фыркнула: Женщина-человек. Что она-то знает о жестоких вещах для орка? Джайна Праудмур тебе не угроза и не вызов.

- Она задумчиво нахмурилась.

- И Тарета тоже.

- Конечно, она не была угрозой. Она была моим другом!

- Сейчас, когда в эту странную ссору, на которую Аггра была настроена, она примешала Тарету Фокстон, Тралл начал злиться еще сильнее. Человеческая девочка Тарета подружилась с ним, когда была еще ребенком; когда же она стала взрослой, то нашла способ спасти его от жизни гладиатора, раба человека, лорда Эделаса Блэкмура. За этот поступок она заплатила своей жизнью.

- В этом мире немногие пожертвовали столь многим ради меня, и она была человеком!

- Возможно это твоя проблема, Го’эль, и проблема других с тобой. Самые важные женщины в твоей жизни были людьми.

Его глаза сузились: Попридержи язык.

- Ах, и снова ты доказываешь мне, что я права: ты не хочешь слушать несогласных. Ты предпочтешь заткнуть меня, нежели выслушать!

В этом заявлении была правда, и она колола. Тралл с трудом сделал глубокий вдох и попытался сдержать свой гнев.

- Тогда скажи мне: что ты имеешь в виду?

- Я в Азероте не так уж и давно, но уже слышала сплетни. Они разгневали меня до самого основания и, конечно, должны злить и тебя. Сплетники делают пару из тебя и Джайны, или даже из тебя и Тареты, в зависимости от того, что в моде.

- Ее голос был наполнен злостью и отвращением - на него или на слухи - Тралл не был уверен, и его это не заботило.

- Ты пересекла опасную черту, Аггра, - прорычал он.

- Джайна Праудмур сильная, умная и храбрая женщина, которая рисковала своей жизнью, чтобы помочь мне. Тарета Фокстон была такой же, только она потеряла свою жизнь. Я не буду стоять и слушать твои нетерпимые и оскорбительные сплетни против них по той причине, что они не были рождены орчихами!

Сейчас он придвинулся к ней, его лицо было лишь в нескольких сантиметрах от ее лица. Она не вздрогнула, а просто приподняла бровь.

- Ты невнимательно слушаешь, Го’эль. Я повторяла слухи. Я не говорила, что верю им. Я также и не говорила ничего против этих женщин, кроме того, что они не знают, как критиковать орка. Они показали мне, что люди достойны уважения. Но они не орки, Тралл, а ты не человек, и ты не знаешь, как реагировать на вызов женщины своей расы. Или, возможно, кого-нибудь другого.

- Не могу поверить в то, что я слышу!

- Я тоже не могу, потому что до этого момента ты не слушал!

- Их голоса повышались, и Тралл знал, что маленькие хижины не могли помешать другим услышать предмет их спора. Аггра все еще наседала.

- Ты прятался за мантией вождя. И вот почему сейчас тебе так сложно освободиться от нее.

- Она приблизила свое лицо к его лицу еще ближе и зашипела.

- Ты взял имя раба, потому что ты раб Орды. Раб того, что ты считаешь своим долгом. И ты использовал этот долг в качестве щита - барьера между тобой и темными местами, между тобой и виной, страхом и переосмыслением. И истинной принадлежности самому себе - или кому-либо еще. Ты всегда планируешь на шаг вперед, и у тебя нет времени подумать о том, как далеко ты зашел - удивительный дар, которым тебя наградила жизнь. Ты обдумываешь стратегию на завтра, но что на счет сегодня? Этого момента… незначительных вещей?…

Она смягчилась, ее глаза стали добрыми, а не злыми, и с удивительной нежностью она дотронулась до его руки.

- Эта сильная рука в твоей.

Тралл раздраженно вынул свою руку. С него было довольно. Сперва от Служителей Земли, теперь от Аггры, которая должна была его поддерживать. Он повернулся к ней спиной и направился к выходу.

Слова Аггры последовали за ним.

- Ты не знаешь, кто ты без Орды, Го’эль, - сказала она. Как обычно, она назвала его по имени, которое дали ему его родители - имя, которое сам он никогда не использовал, данное ему семьей, которую он никогда не знал. Внезапно, хотя она называла его так тысячи раз прежде, в этот раз имя привело его в ярость.

- Я не Го’эль!

- прорычал он.

- Сколько раз я должен говорить тебе, не называть меня так?

Она даже не вздрогнула.

- Видишь?

- сказала она печальным голосом.

- Если ты не знаешь, кто ты, как ты можешь знать, что делать?

Он не ответил.

Глава 2

- Эта встреча, - сказала Алекстраза, Хранительница Жизни, великий красный Дракон-Аспект, - вряд ли будет из приятных.

Кориалстраз усмехнулся: У моей любимой дар высказываться мягко.

Во время разговора в Рубиновом Святилище оба красных дракона, Великий Аспект и Кориалстраз - ее единственный оставшийся супруг - предпочли эльфийскую внешность драконьей. У каждой драконьей стаи были подобные убежища, места вне времени и пространства, которые сами по себе были магическими измерениями. Облик святилища отражал сущность каждой стаи. Когда-то Рубиновое Святилище выглядело почти как земли высших эльфов до вторжения Плети. Листья деревьев были окрашены в темно-малиновые оттенки, холмы - мягкими и пологими. Единственным входом или выходом в это особое место был портал, ныне охраняемый еще строже, чем когда-либо прежде. Недавно его атаковала черная драконья стая и один враг, назвавший себя членом стаи сумеречных драконов. Святилище было серьезно повреждено, но затем стало восстанавливаться.

Они были наедине, в окружении своих детей. Здесь находились сотни яиц: ее и его дети, так же как и дети других. Не все красные драконы выбирали Рубиновое Святилище в качестве места кладки яиц. Для них целый мир был домом, так же как и для всех остальных драконьих стай. Но здесь было сердце, святилище, безопасное место, безоговорочно принадлежавшее им.

- Большинство синих драконов обезумело после смерти Малигоса, и я не могу сказать, что виню их, даже если принять в расчет ситуацию, - продолжала Алекстраза.

Дракон Малигос, Аспект Магии и патриарх синей стаи, провел жизнь, полную трагедий. В течение тысячелетий он был безумным, лишившимся рассудка из-за Смертокрыла. Не так давно ему наконец-то удалось оправиться от этого ужасного состояния - к великой радости не только своей собственной стаи, но и всех, за исключением наполненной злобой стаи черных драконов. Но облегчение и счастье от его восстановления длились весьма непродолжительное время. Вскоре другие стаи узнали, что как только Малигос восстановил свой разум, он тут же взялся за анализ роли магии в Азероте - и пришел к ужасающему заключению: Малигос решил, что тайная магия в этом мире бесконтрольна - и что смертные расы должны быть привлечены к ответственности за ее злоупотребление.

И поэтому он начал войну.

Малигос направил магические силы, которые проходили под Азеротом, к своему средоточию силы - Нексусу. Последствия оказались бурными, опасными и смертоносными. В коре мира произошел раскол, и в результате нестабильные разрывы прорвали саму основу магического измерения, известную как Круговерть Пустоты. Ошибочные попытки Малигоса «исправить» воспринимаемое им злоупотребление магией нужно было остановить… чего бы это ни стоило.

В ожесточенной войне Нексуса драконы сражались с драконами, и именно Хранительница Жизни пришла к непростому решению, что Малигос, недавно восстановившийся после тысячелетий безумия, должен быть уничтожен.

Алекстраза собрала свою стаю и объединилась с магами Кирин-Тора. Учитывая, что угроза нависла над всеми, оставшиеся стаи согласились присоединиться к красной и выполнить эту горькую задачу. Альянс драконов стал называться Драконьим Союзом. Вместе им удалось одолеть и убить Малигоса, и война подошла к концу. Теперь же синяя стая драконов была в глубокой печали и без лидера.

И эта встреча Драконьего Союза, на которую собиралась отправиться Алекстраза в Храм Драконьего Покоя, будет первой с тех пор, как пал синий Аспект. С момента окончания того конфликта Союз для стай стал еще более дорогим - дорогим и шатким.

- Честно говоря, не думаю, что они готовы говорить как единая стая - или, по крайней мере, говорить осмысленно, - сказал Кориалстраз.

Улыбаясь, она ласкала его подбородок, ее глаза светились привязанностью.

- Любовь моя, именно из-за подобных речей на недавних собраниях ты стал таким популярным.

Немного застенчиво Кориалстраз пожал плечами, ласково держа ее руку.

- Не могу этого отрицать. Я никогда не был самым популярным из твоих супругов среди нашего рода, и теперь, когда я остался единственным, боюсь, что чересчур часто перегибаю палку. Но я должен говорить о вещах так, как их воспринимаю. Это мой долг; только так я могу хорошо служить.

- Это одна из причин, почему я тебя так люблю, - ответила Алекстраза.

- Но на самом деле это не расположит тебя к другим стаям. Это предубеждение против синих - ведь Малигос принял решение, а не вся стая. Ты не можешь вменять им это в вину. Конечно, они уже достаточно настрадались и без остальных стай, подозревающих предательство на каждом шагу лишь из-за цвета чешуи.

Дата добавления: 2015-08-29