– Да в чем дело?
– Понимаешь… – и я рассказала деду все, начиная с того, как мы нашли в лесу Котю. Не упомянула я только о «жучках». Дед сочтет, что это недозволенный прием. И еще умолчала о Седовых, чтобы не испортить сюрприза.
– Так! Ты, значит, хочешь устроить в доме свидание двух братьев. А ты, часом, не влюблена в кого-то из них? А, краснеешь, голубушка! Ну да ладно, дело, я вижу, серьезное! А у здешнего брата в самом деле есть голос?
– Ко… Константин говорит, что есть.
– Хорошо, я согласен, но при одном условии.
– Каком?
– Изволь объяснить мне подробно, кто такой Михал Михалыч?
– Дед, ну я же сказала: он помогал нам в прошлом деле!
– Но я ничего об этом не знаю! С какой это стати взрослый человек помогает каким-то огольцам!
– Дед, он всегда мечтал стать сыщиком, а когда мы познакомились, у него как раз отпуск начался, и он предложил нам свою помощь, тем более у него машина…
– Ну что ж, посмотрим, что за Михал Михалыч и что за близнецы. Но обещай мне как-нибудь на досуге рассказать все о вашем прошлом деле.
– Ну конечно! Обязательно! Я тебе еще и о нашем тель-авивском деле расскажу.
– Как? Вы и в Тель-Авиве что-то успели распутать? Ну-ну! Не ожидал! Сколько вы там пробыли? Две недели? Да, за две недели можно многое успеть! – засмеялся дед. – А когда же это рандеву близнецов намечается?
– Завтра! Ты тут будешь?
– Непременно!
Я выбежала из кабинета. И увидела, что мои друзья совещаются о чем-то с вновь явившимся Валеркой.
– Порядок! – сообщила им я. – Дед согласился! Сейчас позвоню и назначим встречу на завтра.
Я опять позвонила Коте. И изложила ему наш план.
– Здорово, Асенька! Молодчина, это замечательно, – обрадовался он. – С Михал Михалычем я уже созвонился, он завтра свободен после четырех. До чего же золотой мужик, он ко мне как к сыну родному. И все благодаря тебе, Ася.
Сердце мое снова куда-то ухнуло. Что это со мной? Неужели я по-настоящему влюбилась? После этих его слов мне хотелось совершить «подвиг силы беспримерной», как поет Елецкий в «Пиковой даме». Кстати, баритональная партия, как раз для Кирилла.
Валерка тем временем развивал свой план передачи известия Кириллу.
– Я его вечером подкараулю и вручу записку. Но на мне будет черный чулок!
– Невысокий блондин в черном чулочке! – насмешливо проговорила Мотька!
– Матрена, молчать! – гаркнул Валерка. – Нечего насмехаться, кажется, вы уже имели случай убедиться в моей надежности!
– Да чего ты расшумелся? – успокоил его Костя. – Надевай хоть серо-буро-малиновую вуаль, но передай сообщение с минимальной долей риска.
– Я могу и совсем без риска, но нам же время дорого. На какой час встречу назначаем, на четыре?
– Нет, на пять, в четыре только Михал Михалыч освобождается, – объяснила я.
– Тогда лучше на полшестого! Вернее! – заметил Митя.
– Правильно, Михал Михалычу ведь надо еще с работы до дома доехать, – поддержала его Мотька.
– Пишите записку! – распорядился Валерка. – Только печатными буквами!
– Вот тут неувязочка вышла! Первую записку брат написал, а вторая будет с какими-то дурацкими печатными буквами? – заметил Костя.
– Действительно, глупо! – задумчиво проговорил Митя. – А пишущая машинка у вас есть?
– Нет.
– У папы есть! – сказал Валерка. – Я могу напечатать!
– Отлично, в таком случае надо очень обдуманно все написать, чтобы он не решил, что это липа… – заметил Костя.
– Что ж, не будем зря время терять. Аська, тащи бумагу и ручку! – воскликнула Мотька.
Через десять минут, после довольно бурных обсуждений, записка была готова.
– Ладно, я пошел, – деловито поднялся со стула Валерка и аккуратно сунул записку в карман.
– Ты уж, будь добр, держи нас в курсе дела! – напомнила ему Матильда. Он смерил ее презрительно-восхищенным взглядом и, ничего не ответив, бросился вон из дома.
Буквально через сорок минут он появился у нас.
– Ну, передал?
– Ничего я не передал! Его нет дома, но я такое слышал! Такое!
– Что ты там слышал?
– Я подобрался под окно и заглянул в комнату. Там сидел этот лысоватый и второй, тоже лысоватый, рыжий, толстый, с бородавками, весь как будто лоснится, такая гадость!
– Ну и кто это? – спросил Митя.
– Федор Тихонович!
– Кто такой Федор Тихонович?
– Это муж чувырлы! Он убийца, и вообще главарь…
– Ты можешь связно рассказать, что ты там слышал? – потребовал Костя.
– Уф, постараюсь! Я так бежал!.. Ну, первое, что я разобрал, этот лысоватый сказал, что Кирюха что-то задумчивый нынче, а Константина никак не найдут! А этот, бородавчатый, отвечает: их обоих надо убрать. Константина нигде нет, значит, надо убить Кирилла и выдать за Константина, потому что все считают, что Кирилл за границей, его не скоро хватятся. Зачем это надо, я не понял.
У меня упало сердце. Как же много зависит от завтрашней встречи, да, но что, если они убьют Кирилла, не дожидаясь до завтра?
– Ой, а вдруг они убьют Кирилла еще сегодня? – прошептала с ужасом Мотька.
Нам с нею часто приходят в голову одни и те же мысли.
– Да, история… – почесал в затылке Костя. – А где этот ваш Кирилл?
– Они говорили, в Москву поехал, скоро вернется.
– А на чем он ездит, ты знаешь? – спросил Митя.
– Знаю, на белых «Жигулях».
– Старик, у тебя какая-то идея? – спросил Костя у Мити.
– Да! Надо его подкараулить, голоснуть ему и все открыто сказать. Что его хотят убить и что мы можем ему помочь.
– Как? – воскликнули все мы.
– Я еще не знаю, ну, к примеру, спрятать его тоже у Михал Михалыча, заявить в милицию…
– Нельзя, он же замешан в краже драгоценностей!
– Ничего, отсидит за кражу, зато цел будет! – встряла Мотька.
– Ага! Матрена! Такие бородавчатые его где хочешь достанут: и в тюрьме, и в лагере! Разве можно? – завопил Валерка.
– Чудак-человек! Ведь если посадят Кирилла за соучастие, то уж Федора Тихоновича твоего тем более, сам же говоришь, он главарь!
– Нет! – решительно вмешалась я. – Никакой милиции! Пока! Надо первым делом отыскать и вернуть камни, а потом уж разоблачить этого Тихона!
– Федора Тихоновича! – поправил меня Валерка.
– Да какая разница! – отмахнулась я от него. – Главное сейчас – предупредить Кирилла. И я знаю, как! Мы разделимся на две группы и будем его караулить. К нашему поселку два подъезда, со стороны станции и с шоссе, значит, мы его не прозеваем. А если даже кто-то из дачников или его дружков заметит, что он остановился, то отбрехаться ему ничего не будет стоить, мало ли зачем его могут остановить какие-то ребята.
– Ася правильно мыслит, – одобрил меня Митя. – И я считаю, в одной группе будем мы с Асей, в другой – Костя с Мотей.
– А я? – закричал Валерка.
– А ты на всякий пожарный случай будешь с Мотей и Костей, они ведь не здешние и могут что-то напутать. Ты номер-то машины знаешь?
– Уж как-нибудь, не вчера родился!
Мы вышли за калитку и пошли в разные стороны. Найдя удобное местечко на пригорке, с которого далеко видна дорога, мы с Митей сели под березкой, положив рядом бинокль.
– Следить за дорогой будем по очереди! – распорядился Митя. – А то глаза устают.
Прошло не меньше часа. Сидеть так было довольно скучно, даже не разговоришься по-настоящему, чтобы не отвлекать внимания. Белые «Жигули» попадались уже пять раз, но все не те. Спасибо, у меня бинокль очень сильный, дедушкин подарок. А у Кости с Мотькой заместо бинокля Валерка. Вдруг Митя крикнул:
– Внимание! Едет! – и передал бинокль мне.
Действительно, к нам на большой скорости приближались белые «Жигули».
– Ой, Мить, а вдруг он не один?!
– Если не один, скажем, что ошиблись, идем скорее!
Вот из-за поворота показались «Жигули». Я вскинула руку и первой выскочила на дорогу. Он резко затормозил.
– Ты что, полоумная? Разве так можно! Уйди с дороги, а ты чего рот разинул? – накинулся он на Митю. – Убери ее с дороги, я кому сказал?
– Вы Кирилл? – спросила я.
– Ну, Кирилл, и дальше что?
– Нам надо с вами поговорить!
– Это еще о чем?
– Вы вчера получили записку от брата?
– Да. – Он изменился в лице. – Где он, тут?
– Нет, встреча намечена на завтра, но вам нельзя возвращаться на дачу.
– Почему?
– Вас хотят убить!
– Новые новости! Кто же это хочет меня убить?
– Федор Тихонович!
Кирилл побледнел. Кажется, он нам поверил.
– Откуда вам это известно?
– Наш друг подслушал их разговор. Они говорили, что вас надо убрать и выдать за брата. Вас, мол, никто не хватится, все считают, что вы за границей.
– Да, но… Нет, я им еще нужен! День-другой у меня есть! Но им это так не пройдет! И я верну, все верну, что взял у брата! Ах, сволочи! Ну, ничего, они у меня еще попляшут! Спасибо, ребятки! Не знаю, чем заслужил такое… А с братом когда увижусь?
– Завтра в половине шестого приходите на дачу Потоцкого, – сказала я. – Знаете, где она?
– Знаю, но зачем?
– Во-первых, там вы встретитесь с братом, а во-вторых, Потоцкий вас прослушает!
– Что?
– Игорь Васильевич Потоцкий готов вас прослушать!
– Боюсь, мне сейчас не до прослушиваний!
– Это уж ваше дело! – выпалила я.
– Послушайте, почему вы все это делаете? Вы внучка Потоцкого? А знаете, что… они… Ну, словом, они о вас знают! И подозревают, что вы как-то связаны с братом.
– Да, нам это известно! Но дело не в этом, – сказал Митя. – Мы могли бы прямо сейчас отвезти вас к брату, но при условии, что вы больше на дачу не вернетесь.
Кирилл задумался.
– Нет, мне еще надо с ними повидаться.
– Только не вздумайте лезть на рожон! – воскликнула я.
– Нет, девочка, я не такой дурак, и вообще, – он вдруг азартно сверкнул глазами, – я их выведу на чистую воду, да так, что они и не чухнутся!
Глава XV
БОЖИЙ ДАР
На следующее утро мы с Матильдой отправились на речку и по дороге решили заглянуть к Седовым, что-то от них ни слуху ни духу. Но их не оказалось дома, соседка сказала, что они уехали в Москву.
Искупавшись, мы улеглись на песочке.
– Аська, ты чего нынче такая молчаливая? – поинтересовалась Мотька.
– Мне страшно.
– Почему?
– Я очень за них боюсь, за этих близнецов. А еще я боюсь, что… вдруг дедушке голос Кирилла не понравится или он скажет, что Кирилл недостаточно музыкальный, в певцы не годится…
– Ну и что? Он, по-моему, вовсе не горит желанием стать певцом.
– А если он задушил в себе эту мечту? Под давлением обстоятельств?
– О! Пошла адвокатская практика! Ты его уже заранее оправдываешь, а он, если хочешь знать, все-таки самый настоящий преступник.
– Он не безнадежный, а просто запутавшийся!
– С чего ты взяла?
– Но я же вчера с ним говорила!
– Да ладно, ты влюблена по уши в его брата, вот и все!
– Матильда, это ты обычно везде и во всем видишь любовь, а тут дело не в ней! Пойми, они близнецы, между ними кровная связь, и вдруг эта связь рвется…
– «Порвалась связь времен!» – как говорится в «Гамлете»!
– Привет! Как водичка? – раздался вдруг над нами Валеркин голос.
– Кекс!
– Ясно! Сейчас искупаюсь и кое-что вам расскажу. А кстати, как «жучки», работают?
– Работают, но пока там мура одна.
– А у меня вот есть кое-какая информация! Только я сперва окунусь!
Валерка побежал в воду, нырнул, потом демонстрировал, как он умеет плавать брассом, и наконец вылез.
– Ну! – сказала Мотька, когда Валерка плюхнулся на песок рядом с нами.
– Не нукай, Матрена! Не взнузданный! – гордо отвечал Валерка.
– Валер, что ты тянешь кота за хвост? – взмолилась я. – Если что-то узнал, говори!
– Ладно уж, скажу. Я сегодня проснулся рано и решил на кукушкинскую дачу наведаться. А то вдруг они Кирилла уже угрохали. Нет, смотрю, спит себе. А лысоватый сидит на террасе, газетку читает. Вдруг от калитки кто-то его зовет. Гляжу – Федор этот Тихонович, с собакой. Не собака, а так, одно название – пудель абрикосовый. Я смекнул, что лысоватый, его, кстати, Генкой зовут, сейчас побежит к хозяину. И точно, он встал, а я сразу назад подался и бегом вдоль забора. Забрался в кусты у калитки и сижу. Хорошо, собака эта – сплошное недоразумение, я рядом затаился, а ей хоть бы хны! Вот на таких мелочах и горят преступники!
– Ну и что они говорили? – спросила Мотька.
– Сначала этот бородавчатый Тихоныч про какие-то накладные толковал, я ничего не понял, а потом Генка спрашивает, как дела с курьером, а тот отвечает – полная лажа, надо искать другого, и груз необходимо перепрятать, дома его держать не резон, а то как бы Тузик чего-нибудь не выкинул. И вообще надо скорее с ним кончать. А еще была там такая фраза: сами руки пачкать мокрухой не будем, Гуся дождемся.
– Так! Дела! Кто такой Тузик? Кто такой Гусь? – задумалась Матильда.
– Гусь – понятно, это наемный убийца, а вот кто Тузик? Они хотят какой-то груз спрятать от Тузика в другое место, так?
– Так, но вы учтите, я не все расслышал, что-то упустил, они ведь тихо говорили. А потом на крылечко Кирилл вышел, ну они и простились.
– Слушайте, а Тузик не может быть кличкой Кирилла? – вслух подумала я.
– Все может быть! – пожал плечами Валерка. – А кстати, груз – это, вполне вероятно, камешки ворованные. Они, похоже, хотели их за бугор переправить, но сорвалось. И пока он в доме у Тихоныча. Но тот хочет его перепрятать. Может, попытаться срочно предупредить Кирилла?
– Вообще-то стоило бы! Вдруг он сумеет до вечера как-то им помешать?
– Тогда я пошел? – спросил Валерка.
– Ты уже почти его ординарец! – фыркнула Матильда.
Валерка оскорбился.
– Сама ты ординарец! Ядрена Матрена! Я, если хочешь знать, его ангел-хранитель!
Мы покатились со смеху.
– А что вы ржете? Может, я ему жизнь спасаю, а вы… Зря я с вами связался! Сколько я всего уже сделал, а вам все хиханьки да хаханьки!
– Ладно, Валерик…
– И не смейте называть меня Валериком!
– А как же тебя называть прикажешь? Валерий Вениаминович?
– Или Валера или, на худой конец, Валерка, но не Валерик! Поняли?
Весь этот день меня буквально трясло от волнения. Мотька пыталась меня отвлечь, успокоить, но напрасно. Перед обедом дед спросил:
– Ребенок, что с тобой? На тебе лица нет! Боишься за своего героя?
– Ах, дед, ну при чем тут герой?
– А при том, что ты влюблена по уши, матушка. От меня такие вещи скрыть невозможно, я, видишь ли, и сам влюблен.
– Опять? – ужаснулась я. – В кого? А как же Ниночка?
– Так я в Ниночку и влюблен!
– Разве так бывает? – удивилась я.
– А ты что, голубушка, думала, если люди женятся, на этом любовь заканчивается? Или даже влюбленность? Ничего подобного! Тут, если хочешь знать, только все и начинается. А ты, слава богу, еще совсем дурочка. Думаешь, пошли под венец, тут и сказке конец? Да? – веселился дедушка.
– Ну, в общем и целом…
– Ладно, доживи до вечера, не так уж долго осталось. Мне и самому жутко интересно на братьев этих взглянуть и на вашего Максим Максимыча…
– Какого Максим Максимыча? Михал Михалыча!
– А помнишь Максим Максимыча? Откуда это?
– Из «Героя нашего времени»!
Дед часто устраивает нам с Матильдой такие мини-экзамены, считая, что мы «омерзительно мало» читаем. Но это не так, по сравнению с другими наш «Квартет» читает и знает довольно много.
К пяти часам мое волнение достигло предела. У меня пересохло в горле, и я то и дело бегала на кухню пить квас.
– Что с тобой? – беспокоилась тетя Липа. – Пьешь как утка. Не дай бог, диабет, надо провериться на сахар!
– Да что вы, тетя Липа, просто я за обедом селедки наелась.
– Ну если селедки…
– Приехали! – ворвалась на кухню Мотька.
Мы бросились в сад. Машина въехала на участок, но Коти не было видно. Михал Михалыч закрывал ворота. Я подскочила к нему.
– Здрасьте! А где Котя?
– В машине, на заднем сиденье. Отличный, между прочим, парень. К крыльцу-то можно подъехать?
– Конечно!
Машина подъехала к самому крыльцу, мы с Михал Михалычем и Мотькой загородили собой пространство от машины до крыльца, и Котя мигом проскочил в дом.
– Да, впечатляющий маневр! – воскликнул дед при виде нас. – Что ж, давайте знакомиться! Я дед вот этой девицы, Игорь Васильич меня зовут, а вы, как я понимаю, Михаил Михайлович?
– Совершенно верно! Страшно рад познакомиться, а это вот наш подопечный Константин.
– А по батюшке?
– Филиппович!
– Отлично, Константин Филиппович и Михаил Михайлович, прошу в столовую, на террасе вам сидеть, как я понимаю, небезопасно. Аська, задерни-ка шторы в столовой! А братец ваш еще не пожаловал. Господа, сейчас мы вас накормим обедом!
– Спасибо, но мы обедали, Игорь Васильевич! – воскликнул Михал Михалыч. – Вот если бы попить чего-нибудь холодненького!
– Ася, Матильда! Принесите гостям квасу!
Мы бросились на кухню.
– Тетя Липочка, нам нужен кувшин квасу!
– Приехали, что ль?
– Приехали!
Тетя Липа пристально посмотрела на меня, покачала головой и усмехнулась.
– А ты весь квас тут выдула! Надо в погреб сходить!
В погребе было прохладно.
– Ой, Мотька, что будет?
– Не знаю, что-нибудь да будет! А кстати, Аська, если надо, можно здесь кого-нибудь спрятать!
– Не хотела бы я здесь прятаться! Брр!
Когда мы вернулись в столовую, Котя и Михал Михалыч уже смотрели на деда влюбленными глазами, а он их развлекал разговором. Тут вдруг залаял Лорд. Я подбежала к окну. Кирилл. Стоит у калитки, не решаясь войти. Я вышла ему навстречу, сделав на всякий случай вид, будто мы незнакомы. Он понял и тоже притворился.
– Извините, это дача господина Потоцкого?
– Да!
– Нельзя ли мне с ним поговорить?
– Можно. Заходите, пожалуйста.
Мне казалось, что наши голоса звучат на редкость фальшиво.
Я провела его в столовую, и он застыл на пороге. Дед поднялся ему навстречу, но тут Котя сорвался с места и кинулся к брату, потом, словно споткнувшись, остановился и замер. Я тоже замерла. Они молча смотрели в глаза друг другу, будто стараясь что-то в них прочитать. И вдруг бросились друг другу в объятия. Слава богу! Я смотрела на них и удивлялась себе – ведь они похожи, как две капли воды, только одеты по-разному, но при взгляде на Котю сердце мое замирает, а на Кирилла я могу смотреть спокойно и хоть бы хны. Что это такое?
Но вот Котя подвел его к деду.
– Игорь Васильевич, позвольте вам представить моего блудного брата!
Кирилл ошалело уставился на деда.
– Ну что ж, молодой человек, вы тут побеседуйте с братом, а потом, если угодно, я могу вас послушать.
– Игорь Васильевич! – простонал Кирилл. – Но я же совсем не готовился.
– Это неважно, впрочем, решать вам. Михаил Михайлович, Аська, Матильда, идемте отсюда, пусть они поговорят!
Конечно, нам ужасно не хотелось уходить, но ничего не поделаешь.
– Девчонки, не вздумайте подслушивать, а то знаю я вас! Пошли на террасу.
По дороге дед шепнул мне:
– А он ничего, мне нравится!
Я почувствовала, что краснею.
Тут снова залаял Лорд.
– Аська, глянь, кто там.
У калитки стояла Ирина Олеговна, невероятно элегантная, с букетом роз, и Олег, тоже нарядный, с большой дорожной сумкой. Более неподходящего момента нельзя было выбрать! Придется прятать Котю! С этими мыслями я выскочила им навстречу.
– Асенька, мы очень не вовремя? – спросила Ирина Олеговна. – Мы послушали, вроде Игорь не занимается.
– Проходите, проходите!
Не могу же я сказать им – да, вы не вовремя.
Я повела гостей к террасе.
– Дед, смотри, кто пришел!
Дед поднялся из-за стола, с вежливой улыбкой двинулся навстречу гостям, еще не узнавая, но вдруг челюсть у него отвисла, он всплеснул руками и закричал:
– Иринушка! Голубушка моя! Откуда ты взялась! А это Олег, жених, одно слово, жених! С ума сойти! Какими судьбами? Как же я рад! – восклицал он, не давая никому слова вставить. – Садись, голубушка, да не тут, вот здесь удобнее! Вот радость-то! А где Ниночка? Нина! Липа! Все сюда!
На террасу выскочила перепуганная заспанная Ниночка.
– Игорь, что стряслось? Ты так кричишь!
– Нинка! Это Иринушка, из Бостона, помнишь, я рассказывал, мы с ней в одной коммуналке жили! Ирина, познакомься с моей женой!
– О, какая вы молодая! – умилилась Ирина Олеговна. – А вот это – мой внук Олег, прошу любить и жаловать!
– Олег, что это у тебя в руках такое громоздкое? – поинтересовался дед.
– Это наш подарок! – засмеялась Ирина Олеговна. – Ну-ка, Олег, доставай!
Олег поставил сумку на стул, открыл ее и вытащил… клетку с большим пестрым попугаем невиданной красы! Попугай сидел в кольце и вдруг прокричал:
– Игоррь, прривет! Брродяга!
Мы так и покатились со смеху. Дед был в полном восторге!
– Каков красавец! И говорящий! Прелесть, Ирина, голубушка, вот уж разодолжила!
В этот момент на террасе появилась принаряженная тетя Липа. При виде попугая она только руками всплеснула.
– Бедный наш Мефистофель!
– Почему бедный? Думаете, попка его третировать будет? – смеялся дед.
– А кто такой Мефистофель? – осведомился Олег.
– Это наш кот, – пояснила я. – Он еще совсем молоденький.
Все шумели, галдели, радовались, и вдруг я вспомнила про братьев. Они сейчас сидят в столовой и не знают, как им быть. Зато я точно знала – не нужно, чтобы их вместе видел хоть кто-то из непосвященных. Я под шумок проскользнула к столовой и чуть приоткрыла дверь. Братья сидели за столом. Котя что-то быстро писал в блокноте, а Кирилл уронил голову на руки.
Внезапно Котя поднял голову и взглянул на меня.
– Заходи, Асенька, – ласково улыбнулся он. – От тебя у нас нет секретов. – Он вырвал из блокнота листок, отдал его Кириллу и спрятал ручку. – У вас неожиданные гости?
– Да. Боюсь, что дед сегодня не сможет вас прослушать, – сказала я Кириллу.
– Оно и к лучшему! Я сегодня не в голосе! – улыбнулся он.
– Асенька, вызови незаметно Михал Михалыча, нам лучше убраться подобру-поздорову. А Кирилл уйдет минут через пять после нас.
Я выскочила на террасу, где все еще стоял шум и гвалт, и тихонько дернула за рукав Михал Михалыча. Глазами показала на столовую. Он мгновенно все понял.
– Иду, – шепнул он мне.
Минуты через две я услышала, как завелся мотор его «Жигулей».
– Ох! – схватился за голову дед. – Я совсем забыл о своих визитерах!
В этот момент машина подъехала к воротам, Михал Михалыч открыл их, выехал, снова вылез из машины, закрыл ворота. Коти не было видно, он лежал чем-то прикрытый на заднем сиденье. Наконец они уехали.
– Да, неловко получилось, – смущенно пробормотал дед.
И тут я вспомнила о том, что рассказал нам сегодня Валерка. Кирилл по-прежнему сидел в столовой, задумчиво вертя в руках пепельницу.
– Кирилл, мне надо с вами поговорить!
– А? Что? Ох, прости, я задумался.
– Кирилл, вы знаете, кто такой Гусь?
– Гусь? Ах да, знаю.
– А Тузик?
– И Тузика знаю, очень хорошо, к сожалению, знаю.
– Так вот: Тузика они хотят убрать, но не сами. Они руки пачкать не желают и потому решили дождаться Гуся.
– Ася, откуда это все?
– А у нас парнишка один есть, очень здорово подслушивать умеет.
– Это прекрасно. Гусь возвращается только через три дня, а за три дня многое можно успеть! А больше они ничего не говорили?
– Говорили! Конечно, говорили! Что груз надо перепрятать, как бы Тузик чего не выкинул, вот!
Кирилл помрачнел.
– Это плохо, это очень плохо! Без груза всей нашей идее грош цена!
– Кирилл, а груз – это те камни, да?
– Да!
– Извините, но Тузик – это вы?
– Да, я.
– Послушайте, у меня идея! Превентивная война!
– То есть?
– Вы идете к ним и говорите, что вам кажется, будто за вами следят.
– Так, так, интересно!
– И предлагаете перепрятать груз. Они начнут думать, куда его спрятать, а вы им предложите пустующую квартиру вашего брата. Там, мол, безопаснее всего.
– Извини, но это чепуха.
– Почему?
– Потому что они решили меня убрать и, безусловно, не станут говорить мне, куда спрячут груз, и уж тем более не купятся на такую дешевку.
– Вы думаете?
– Конечно! Сейчас важнее всего добыть этот груз.
– Понимаю. Чем мы можем помочь?
– Вы уж и так помогли, слов просто нет. Спасибо.
– Но если вам что-то понадобится…
– Вот если тот ваш парнишка, что столько полезной информации добыл, еще что-то узнает…
– Мы сразу дадим вам знать.
Тут в столовую вошел дед.
– Кирилл, если вы передумали, могу вас послушать.
– Но у вас же гости!
– Гостей пока займет жена, а нам с вами вполне хватит получаса.
– Я не знаю…
– Да ладно, экспромт всегда лучше! Идемте ко мне. А ты, ребенок, ступай к гостям!
Хорошо, что он не назвал меня ребенком при Коте! Я бы этого не пережила!
На террасе по-прежнему стоял шум и хохот. Всех развлекал попугай, которого, как выяснилось, звали Мишаней. «Мишаня хорроший, Мишаня добррый паррень! Игоррь, брродяга! Дуррак!»
У Ниночки от хохота сделалась икота, тетя Липа отпаивала ее водой, Мотька просто корчилась от смеха на диване, а Олег невозмутимо взирал на это веселье. Ирина Олеговна довольно улыбалась.
Я села за стол, налила себе квасу, и тут донеслись звуки рояля. Дедушка что-то наигрывал.
– Ася, Мотя, пошли на кухню, надо ужин быстренько сделать! – распорядилась тетя Липа. – Ниночка, побудь с гостями, а мы на кухню.
– Олимпиада Андреевна, бога ради, не беспокойтесь! – воскликнула Ирина Олеговна. – Мы так неожиданно свалились вам на голову, вовсе не предполагая вас обременять.
– Нет уж, таких дорогих гостей без ужина я не оставлю! И не надейтесь!
Мы поплелись на кухню. Я резала овощи для салата, Мотька терла сыр, тетя Липа рылась в холодильнике. И вдруг мы услышали чудесный мягкий голос, поющий романс Чайковского «Растворил я окно». Дед аккомпанировал ему. Мы замерли, и тетя Липа тоже. Она обожала пение. Любовь к пению и привела ее в наш дом, она когда-то была страстной дедушкиной поклонницей и живет у нас с тех пор, как я родилась, и мы все в ней души не чаем.
– Это настоящее пение! – проговорила она и смахнула слезу.
И вдруг раздался неистовый дедушкин крик:
– Мальчишка! Идиот! Такой голос, такие данные! Кретин, сколько тебе лет? Болван! Двадцать шесть? Еще не поздно! Завтра же поедешь в консерваторию с моей запиской! Впрочем, я лучше позвоню ректору! Неужели ты, шляпа, сам не понимаешь, что тебе бог дал? Позор! Позор! А ну пой еще, Онегина знаешь? Нет? А что ты, черт тебя дери, знаешь? Два года занятий с хорошим педагогом, и тебя можно выпускать на сцену, у тебя же от природы поставленный голос, окаянная твоя душа! Ничего, я с тебя теперь глаз не спущу! Погоди, я сейчас позвоню! Черт, ее дома нет! Я тебя познакомлю с таким гениальным педагогом! Не слыхал? Ольга Рикардовна Бонетти. На худой конец без консерватории обойдешься! Она из тебя человека сделает!
Душа моя замирала от счастья при мысли о том, как обрадуется Котя. Но сколько всего надо еще преодолеть, чтобы Кирилл действительно мог заняться пением. И на все про все у нас три дня, до возвращения Гуся. Что же делать?
Покончив с овощами, я бросилась к телефону. Они наверняка уже доехали. Трубку снял Михал Михалыч.
– Михал Михалыч, миленький, победа!
– Какая победа? Что?
– Кирилл! Дед его прослушал!
– Сейчас, я тебе Константина дам!
– Алло! Ася? Что стряслось!
– Котя, миленький! Дед сейчас так орет на Кирилла, ругает его на чем свет стоит! Ура!
– Ничего не понимаю, Ася, говори толком, что там такое, почему твой дед на него орет, за что?
– За то, что зарыл в землю свой талант! Он просто в восторге от его данных, понимаешь? И говорит, еще не поздно! Понимаешь?
– Неужели? Асенька! Чудо ты мое! Неужели правда?
– Да, дед даже придумал, у кого он будет учиться, это чудесный преподаватель, женщина, я сколько себя помню, про нее слышала! – тараторила я, а у самой сердце опять куда-то ухнуло, когда он назвал меня своим чудом.
– Погоди, дай дух перевести, – счастливо засмеялся Котя, и вдруг голос его переменился, стал серьезным и даже грустным. – Вот если бы чуть-чуть пораньше, а теперь… Если мы не найдем эти камни… ты же понимаешь всю эту цепочку.
– Да…
– Ладно, Асенька, не расстраивайся, авось повезет!
Глава XVI
НОЧНОЙ РАЗГОВОР
Ночью меня разбудила Мотька.
– Ась, проснись, ты чего так орешь?
– Я ору? Ты что? Я спала.
– И орала во сне! Что тебе снилось?
– Не помню!
И вдруг я увидела, что на магнитофоне горит красная лампочка. Значит, идет запись. Я тут же включила его на малую громкость, и мы услыхали противный, какой-то чавкающий мужской голос:
– …Нет, ладушка, придется вам с Люсенькой на время уехать. Ничего, поживите в Швейцарии, поди, тебе кисло?
– Федор Тихоныч, я же тебя просила, не вяжись с этим делом, нет, все тебе мало, камни драгоценные понадобились! Да ты уже не знаешь, куда деньги девать, дачу выстроил такую, что люди от одного забора шарахаются, дети вокруг шныряют, думают: тут невесть какие тайны спрятаны! А взрослые просто косятся!
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 17 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |