– Будем надеяться, – улыбнулся секретарь.
– Ладно, иди, – кивнул граф. – Если появится что-нибудь важное – немедленно ко мне, в любое время дня и ночи. Мы не можем позволить себе упустить даже мелочь.
Оставшись наедине с собой, он выпил немного коньяку, закурил сигару и долго сидел, обдумывая сложившуюся ситуацию. Его цель пока только маячила где-то вдалеке, и как достичь ее, непонятно. Но он не сложит оружия – или он, или Командор. Третьего не дано.
* * *
Тали застыла перед огромным иллюминатором, во все глаза смотря на покрытую перистыми облаками планету внизу. Скоро корабли ордена отправляются на Аарн Сарт. А она? Что делать ей? Тина сказала, что Тали теперь тоже аарн. Но девушка не считала себя достойной такой чести. За прошедшее время она многое повидала, и бывшую рабыню потрясли взаимоотношения между разумными в ордене. Какая-то невероятная, сказочная, нечеловеческая доброта. Достаточно было загрустить, чтобы кто-нибудь подошел к тебе и развеял тоску, рассказал что-нибудь веселое, приласкал, позволил выплакаться в жилетку, да просто постоял рядом. Она вспомнила гениального певца Лара и его возлюбленную, Ару. А ведь он дома был принцем, наследным принцем. И никакой заносчивости, всегда придет на помощь, пошутит. Удивительно...
Вгляд снова упал на Азалан. Столичная планета святой иерархии казалась умиротворенной, тихой и ласковой. Тали горько улыбнулась. Ну да, тихой и ласковой. На память пришли страшные смерти подруг. Лери посадили на кол. Ани сожгли заживо. Керти скормили степным шакалам. Гервину закопали в пустыне по шею и оставили умирать. А сколько было других. Как их только не убивали! За малейшую провинность, за косой взгляд, или просто – по прихоти господина.
– Здравствуй, маленькая! – подошел к ней большой красный дракон и подхватил девушку на руки, усадив себе на согнутый локоть. – Опять загрустила? И как тебе не ай-яй-яй?
– Да нет... – слабо улыбнулась Тали, утерев слезы. – Не загрустила. Просто вспомнила всех убитых. Они, как живые, перед глазами стоят... Лери так страшно кричала, умирая...
С этим драконом она почему-то сошлась накоротке и совершенно его не боялась, хотя когда впервые увидела, долго визжала с закрытыми глазами и в полной уверенности, что ее сейчас съедят. Однако лор-навигатор дварх-крейсера «Пик Мглы» быстро сумел завоевать доверие перепуганной девочки, и с тех пор часто таскал Тали на руках, рассказывая ей легенды своего народа. Она с восторгом слушала и вскоре забыла о своем страхе. Да разве можно бояться Г'Рева? Он же такой добрый и ласковый. И такой красивый!
– Понимаю, – вздохнул дракон. – Но ведь отныне рабство запрещено.
– Извини, но ты наивен, – горько улыбнулась Тали. – Да и Мастер тоже. Мы только улетим, как здесь все по-прежнему станет. Запрещать – это не выход, против запретов протестуют особенно охотно. Другой путь нужен.
– Ты знаешь какой? – покосился на нее Г'Рев.
– Если бы я знала... – тяжело вздохнула девушка. – Я бы тогда, наверное, святой стала. А я всего лишь бывшая рабыня, откуда мне знать? Вы же такие большие и умные, возьмите и придумайте.
– Хотелось бы, – поморщился дракон. – Но увы. Не могу понять, как такая религия могла возникнуть. Ведь Создатель – он добрый.
– Это что считать добротой. Например, у меня на родине считается добрым, если рабыню посадят на кол или заживо сдерут кожу. А вот жалость почитается великим и непростительным грехом.
– Бр-р-р... – ошеломленно помотал мордой Г'Рев. – Какой кошмар. Все-таки у нашего народа такого никогда не было.
– Вам повезло, – кивнула Тали. – Наверное, мы, люди, изначально ущербны.
– Чушь несешь! – отмахнулся дракон. – Извини, конечно, но чушь. Люди, как и драконы, разные. Среди нас тоже сволочей хватает, только им воли не дают, это факт. Но посмотри на ареал-вождя Р'Гона Арнеса. Редкая ведь гадина! Ему дай безграничную власть, и он похуже ваших господ окажется.
– Не знаю... – снова вздохнула Тали. – Не знакома с ним, не могу судить. Только вот смотрю я на Азалан и вспоминаю, сколько там рабынь осталось. И что с ними сделают после нашего отлета. Знаешь, мне страшно...
– Они уже не рабыни!
– Это тебе кажется... Им тоже может казаться, что они свободны. Только их быстро в этом разубедят.
– Может, стоит оставить у основных планет фрегаты разведки? – нахмурился Г'Рев.
– И чем это поможет? – подняла на него грустные глаза девушка. – Снова войну начинать? Сомневаюсь, что Мастер на это пойдет. Да и не поможет война, только обозлятся местные еще сильнее. Вера другая им нужна.
– А они ее примут? – скептически спросил дракон. – Чтобы разумные приняли новую веру, ее должен принести мессия. Существо, имеющее благословение Создателя. Имеющее миссию.
– Но почему тогда он не приходит, этот мессия?.. – простонала девушка. – Неужели Святой Благословенный не видит всего этого ужаса? Почему ОН позволяет людям такое творить?
– Не нам судить божью волю... – вздохнул Г'Рев. – Может, ОН надеется, что люди сами одумаются.
– Может быть... – уныло кивнула Тали. – Только мне больно. Сколько еще рабов и рабынь должно умереть страшной смертью, чтобы хоть что-нибудь изменилось? Сколько?!
– Не знаю... Может, тебе Целителю Душ показаться?
– Зачем? – горько улыбнулась девушка. – Ну да, Целитель поможет мне забыть. Да только там, внизу, ничего не изменится! Понимаешь?! Не изменится!
Она уткнулась дракону в грудь и заплакала. Он больше ничего не говорил, только тихо гладил Тали по голове, укачивая как малое дитя.
«Святой Благословенный! – отчаянно кричала Тали внутри себя. – Ты же добрый! За что ты так поступаешь с нами?! Мы же дети твои! Ну пошли же ты нам мессию! Ты же все видишь. Ты же все понимаешь. Ты же все знаешь. Так почему?! Неужели ты нас не любишь? Не верю! Пощади же ты нас! Помилуй! Мы же такие слабые! Но мы верим, что нужны тебе. Верим, что наша жизнь тебе не безразлична!»
Святой Благословенный молчал. Тали казалось, что у нее сейчас лопнет от боли сердце. Она продолжала безмолвно кричать, слезы ручьем текли из широко распахнутых глаз. Дракон осторожно прижимал ее к себе и продолжал укачивать, но девушка не чувствовала этого. Она продолжала отчаянно молиться...
«Мы идем к тебе сквозь боль, Святой Благословенный! Сквозь горе. Сквозь отчаяние. А ты нас не пускаешь... За что ты с нами так? Неужели все еще мало боли было на моей родине? Неужели еще нужно? Пошли нам того, кто откроет путь! Или подскажи мне, что делать?! Я согласна на любую судьбу, только бы помочь! Пусть не будет больше больно другим, я все ради этого вынесу!»
Тали вдруг показалось, что в ее душе вспыхнул холодный белый огонь, и не слышный никому строгий голос спросил: «Ты уверена? Не струсишь?»
– Нет... – прошептали запекшиеся губы. – Не струшу... Спасибо тебе, Святой Благословенный...
Душу девушки залил слепящий, зовущий вдаль свет. Он сжигал саму ее суть, вместо нее рождалось что-то иное. Что? Она не знала, да это ее и не интересовало. Только все яснее и яснее становилось понимание. Понимание того, что она должна сказать другим людям. Рассказать им, объяснить, позвать за собой. Все собственные желания, мысли, надежды отходили куда-то далеко, становясь неважными. Становясь пылью на ветру. Тали не видела ничего вокруг, продолжая плыть в коконе Света и Тьмы. Все перемешалось в ней, сейчас она могла взойти на костер и не ощутить того. Впрочем, девушка в это момент горела без костра, душа раскрывалась для каких-то божественных истин, все в душе превращалось в чистый свет, последние остатки грязи растворялись и превращались в ничто. Тали переставала быть человеком, становясь чем-то куда большим, но сама того еще не понимала.
Она не видела невероятного изумления на морде держащего ее дракона. Не видела, что аарн вокруг замолкают и поворачиваются к ней. А затем молча становятся на колени и склоняют головы. Спрыгнув с рук онемевшего Г'Реда, Тали подошла к иллюминатору и взглянула вниз, на Азалан. Там была ее судьба. Там ее ждали. Там она нужна. Там люди, которым она должна помочь. И неважно какой окажется цена.
– Что вы, Ваше Святейшество, – рассмеялся Илар ран Дар. – Не думаю. Перевоспитать фанатика? Разве что насильно почистить ему память, но это будет уже другое существо. Это станет нарушением принципа свободы воли.
– Вы правы... – тяжело вздохнул отец Симеон. – Но я в отчаянии. Они непробиваемы. Не желают ничего слышать. Да где это видано, чтобы подать кусок хлеба голодному считалось жестокостью, а посадить на кол – добротой?! Как возникла эта чудовищная религия?!
– К сожалению, я никогда не обращал на Аствэ Ин Раг особого внимания... – вздохнул маг. – Упустил ее возникновение.
– Оставьте вы их в покое, Ваше Святейшество! – скривился великий князь, отпив глоток коньяку. – Ничего с ними не сделать, пусть варятся в своем супе самостоятельно.
После конференции прошла неделя, послы и правители давно разлетелись по домам. Остались только Командор, первосвященник и великий князь. Эти трое пытались наметить пути развития для бывшей святой иерархии, надеясь заставить население страны измениться. Но вскоре поняли, что ничего сделать нельзя. По крайней мере, хоть основные управленческие структуры царю создать помогли. Правда, никто не мог дать гарантии, что этого царя не свергнут сразу после отвода войск коалиции. Потому и решили задержаться отец Симеон с Раваном.
Великий князь старался обучить Пермегию I основам управления, но до смерти перепуганный пожилой аристократ, на которого внезапно свалилась корона, едва ли понимал его объяснения. До войны он жил себе на одной из колоний святой иерархии и благодарил Святого Благословенного за то, что Синклит, основательно проредивший ряды местных аристократов за последнюю тысячу лет, не обращал на него никакого внимания. И вдруг на тебе! Прибытие делегации. Предложение власти. Коронация. Дворец. Полные ненависти взгляды челяди. Ничего не хотелось царю больше, чем вернуться в свое маленькое имение и не высовывать оттуда носа.
– Не может быть! – вдруг вскочил на ноги мертвенно побледневший Командор, его буквально колотило, руки тряслись. – Невозможно!
– Что случилось? – немедленно спросил великий князь, первосвященник только удивленно приподнял брови, таким Илара ран Дара он еще не видел.
– Помолитесь Создателю, Ваше Святейшество... – хриплым шепотом посоветовал маг. – Вы сами должны это почувствовать... Только Создателю, а не Благим...
Отец Симеон пожал плечами и последовал совету. Через несколько секунд после молитвы его тоже начала бить дрожь, глаза старика расширились и он с непередаваемым словами изумлением уставился на Командора.
– Я ощущаю ЕГО присутствие... – с трудом выдавил первосвященник. – Что это? Что происходит?!
– Где-то недалеко от нас рождается мессия, – ответил Командор, продолжая дрожать. – Мы с вами все гадали, что нам сделать со святой иерархией. Похоже, Создатель сам позаботился об этом...
– Идемте... – с трудом встал на ноги отец Симеон. – Это где-то там...
Он указал на левую стену. Командор на секунду прикрыл глаза, и в стене открылся проход неизвестно куда.
– Господа, вы не шутите? – переводил взгляд с одного на другого великий князь и ежился.
– Здесь не до шуток, Ваше величество... – хрипло сказал маг. – Совсем не до шуток.
Он первым ушел в проход, следом поковылял первосвященник, все время осеняющий себя знаком Благого Круга. Раван подумал немного, недоуменно пожал плечами и пошел за ними.
Их взгляду открылся один из больших залов дварх-крейсера. Только вот выглядел он странно на первый взгляд. Аарн не носились под потолком на летающих досках, не танцевали, не пели, не разговаривали друг с другом. Они молча стояли и с благоговением смотрели за замершую у большого иллюминатора совсем юную девушку. Лет шестнадцати, ну семнадцати, никак не больше. У многих по лицам текли слезы, но никто не решался нарушить молчание и потревожить ее.
На девушке было простенькое серенькое платьице. Попав на крейсер, Тали не пожелала переодеваться в форму ордена и осталась в своем платье рабыни. От застывшей у иллюминатора девушки волнами расходился свет, невидимый глазу, но четко ощущаемый эмпатами. Командор нерешительно двинулся к ней. Она обернулась, как-то очень беззащитно улыбнулась и почти неслышно сказала:
– Мне нужно вниз, Мастер... Меня там ждут... Я там нужна...
– Я знаю, маленькая... – так же тихо ответил маг, в его голосе слышалось сочувствие, он сам едва не плакал.
– Пусть никто не идет за мной, – попросила Тали, из ее глаз все так же текли слезы. – Я должна быть одна. Да ты знаешь...
– Знаю.
– И ты знаешь, – подошла она к отцу Симеону и осторожно дотронулась пальцами до сморщенной щеки старика.
– Знаю, дитя мое... – дрожащим голосом сказал первосвященник. – Конечно, знаю... Благослови...
Он опустился на колени, и юная девушка чистым голосом благословила его. Казалось, она не идет, а плывет в воздухе, в ней появилось что-то нечеловеческое, что-то надмирное, эфирное, воздушное. Слезы продолжали капать из ее глаз, но это были светлые слезы. Командор низко поклонился девушке и почтительно поцеловал ей руку. Тали оглянулась, смущенно улыбнулась всем и скрылась в открытом Иларом гиперпереходе.
На появившемся вместо стены огромном экране аарн увидели какого-то бородача в балахоне божьего слуги, хлещущего плеткой окровавленную и едва стонущую пожилую женщину. За его спиной из воронки портала вышла Тали. Она подошла к бородачу и положила руку ему на плечо. Он вскинулся и что-то неразборчиво рявкнул.
– Остановись, человек... – негромко сказала девушка. – Опомнись, ибо творишь зло. Брось свою плеть и следуй за мной.
Она повернулась и медленно пошла по дороге. Бородач изумленно уставился на плеть в своих руках, на его лице отобразился ужас, а потом и отвращение. Он вскрикнул и отшвырнул плеть, как отбрасывают ядовитую змею. Обернулся, посмотрел на окружающее широко раскрытыми глазами и заплакал. Поклонился избитой женщине и бросился догонять уходящую по дороге вдаль девушку. Казалось, заходящее солнце облекло их обоих в ореол солнечного света. Каких-то несколько минут, и на дороге не осталось никого.
– Первый апостол... – прошептал отец Симеон, все еще дрожа. – Спасибо тебе, Создатель, сподобил на старости лет чудо увидеть! Бедное дитя, какая страшная судьба...
– Судьба мессии всегда страшна... – поежился Илар ран Дар, продолжая смотреть на опустевшую дорогу. – А мы даже не имеем права ей помочь.
– Не имеем, вы полностью правы, – вздохнул первосвященник.
– Но она там, куда нам с вами не дотянуться.
– И здесь вы правы, – опустил голову старик. – Нам с вами туда не дотянуться. Но это не наша задача. Я буду молиться за нее. Пусть минует это светлое дитя чаша сия...
Командор горько улыбнулся и отрицательно покачал головой. Не минует, к сожалению, не минует. Ни один мессия не оставался живым, и умирали они все очень страшно. Но девочка сама избрала эту судьбу, без ее согласия Создатель не возложил бы на нее неподъемный груз. Маг поднял руку и помахал исчезнувшей вдали девушке. Пусть у нее все получится... Пусть ее жертва не окажется напрасной...
Э П И Л О Г
Илар стоял и с тоской смотрел в пустоту космоса. Война закончилась. Но как велика оказалась цена... Сколько его детей, любимых детей, осталось в святой иерархии навсегда. Много, слишком много. Потом на память пришла Тали, и он прикусил губу. Бедное дитя, она еще не понимает, какую страшную ношу взвалила на себя. Да, люди шли за ней толпами, носили на руках. Бывшие работорговцы становились едва ли не святыми рядом с ней. Но образовавшийся снова Синклит уже поглядывал на мессию с нехорошим интересом. Недолго ждать, пока они решатся...
– Опять захандрил! – в эмообразе Т'Сада светилась мягкая укоризна. – Вот уж депрессивный тип!
– Да ну тебя! – отмахнулся Командор, улыбаясь.
– Согласен, можешь сколько угодно безобидных черных драконов к демонам посылать, только не хандри, – довольно оскалился дварх-адмирал. – С чего ты опять?
– Сколько наших погибло...
– Каждый из нас, становясь воином, знает, что может в любой момент погибнуть, – стал серьезным Т'Сад. – Но это наш собственный выбор, Мастер. Понимаешь? Собственный.
– Понимаю. Но мне все равно больно.
– Ты лучше за Г'Рана порадуйся. Выздоровела его девочка, мальчик себя от счастья не помнит.
– Ну? – улыбнулся Илар. – Искренне рад за него.
– И она полностью изменилась, наша она теперь, – довольно ухмыльнулся дракон. – До сих пор не видел таких невероятных изменений. Но факт остается фактом. На следующем Посвящении Р'Сана Вартис станет аарн. Сейчас она легко перенесет Посвящение.
– Очень хорошо! – довольно кивнул Илар.
– Кстати, среди Целителей Душ тоже пополнение. Когда снафферы проверяли Раса, то потребовали от парнишки убить его одноклассницу. Он, понятно, не стал. Да ты сам знаешь. Но девочка из-за шока инициировалась как Целитель Душ. Сейчас на «Ночном Охотнике», летит на Аарн Сарт вместе с Расом. Малыш после смерти Ланы так и не пришел в себя толком, но теперь Карина о нем позаботится. Я уверен.
– Еще лучше. А что Зера?
– Забрала-таки своего парня в орден. Стен без нее дышать не может, ни на минуту не отходит.
– Жаль, – вздохнул Илар. – Я думал, он поможет капитану Таранчено.
– Брось! – махнул рукой Т'Сад. – Господин президент так резво взялся за дело, что только стружка летит. Моован пищит и стонет, но изменяется. Не ждал я от него такой прыти. Кстати, его дочь скоро приедет проведать отца. А то неловко получилось, она влюбилась в кого-то из наших, и полгода назад прошла Посвящение.
– Я и не знал... – растерянно посмотрел на дракона Командор. – Действительно, неловко. Но что уж теперь...
– Теперь ничего не поделаешь, – согласился дварх-адмирал. – Но мне кажется, что господин президент не станет особо переживать. По крайней мере, через дочь на него надавить не смогут.
Они некоторое время стояли и смотрели в иллюминатор. Потом Т'Сад снова стал серьезным, перестал скалиться и внимательно посмотрел на Илара.
– Я тебе вот еще что скажу, Мастер, – грустно улыбнулся он. – По поводу погибших. Каждый из нас жил так, как раньше себе и представить не мог. Благодаря тебе. Не спорь! Да, благодаря тебе. Потому не надо переживать, не надо нас оплакивать. Мы жили и любили, друг мой. Слышишь? Что бы там ни произошло, но мы были. Запомни это раз и навсегда. Мы – были!
Иерусалим, 1998 – 2005
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 46 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |