Субъективный и объективный факторы в оценке. Важнейшей особенностью оценки является то, что в ней всегда присутствует субъективный фактор, взаимодействующий с объективным. Оценочное высказывание, даже если в нем прямо не выражен субъект оценки, подразумевает ценностное отношение между субъектом и объектом. Всякое оценочное суждение предполагает субъект суждения, т. е. то лице (индивидуум, социум), от которого исходит оценка, и его объект, т. е. тот предмет или явление, к которому оценка относится. «Выражение или приписывание ценности (оценивание) является установлением определенного отношения между субъектом или субъектами оценки и ее объектом» [Ивин 1970,12—13]. «В конечном счете мерилом ценности всего сущего является сам человек в совокупности всех проявлений его жизнедеятельности». Этот человек, в зависимости от обстоятельств, может быть представлен «конкретно-историческим индивидом, определенной социальной группой, человеческим обществом в целом» [см. Василенко 1964, 5].
Присутствие оценочного субъекта предполагает некоторые особые свойства оценочного рассуждения и в первую очередь возможность спора об оценках, при котором сталкиваются разные мнения: А. По-моему, это замечательный роман; В. По-моему, бездарный; А. Он слывет хорошим специалистом; Б. К сожалению, это не так. Субъективный аспект определяет также состав аксиологических предикатов как одного из элементов оценочной структуры. Такие предикаты, как считать, считаться, казаться, слыть и др., отражают субъективный характер оценки. Ср.: Он считается порядочным человеком и Он порядочный человек (см. II, 2.2).
Субъективный компонент предполагает положительное или отрицательное отношение субъекта 'оценки к ее объекту (иногда его представляют в виде отношений «правиться/не нравиться», «ценить/не ценить», «одобрять/не одобрять» и т. п.), в то время как объективный 1 (дескриптивный, 'признаковый) компонент оценки ориентируется на собственные свойства предметов или явлении, на основе которых выносится оценка. В высказываниях субъективный и объективный аспекты оценки могут быть разделены: так, говоря Мне нравится этот фильм, субъект оценки ничего не сообщает о свойствах самого фильма, а лить о своем отношении к нему. Способностью обозначать субъективное отношение как таковое обладают в первую очередь глаголы; ср. уважать, любить, ценить, презирать, ненавидеть кого-н., радоваться чему-н. и т. п.: Он уважает старших-, Я его презираю и т. п. (Признаки объекта иногда вводятся дополнительно, в виде мотивировок, ср.: Мне нравится этот фильм, он талантливо поставлен, но мотивировки могут и отсутствовать.) Чисто субъективное отношение передается также аффективными словами при непосредственной коммуникации, где эти слова теряют свой дескриптивный смысл: Когда проходил мимо их порядочный человек, Ванюша показывал ему язык, бегал за ним и изо всей силы кричал: «Пьяница, урод, развратник1 Зубоскал, писакаI Безбожник, нигилист/» — и кидал в него грязью (Пушкин, Детская книжка).
Оценочные определения всегда предполагают свойства объекта; ср.: Этот фильм хороший-, Эта дорога плохая-, Это негодный вариант; Это великолепный ход.
Важно подчеркнуть, что противопоставление субъекта/объекта в оценочной структуре и субъективности/объективности в семантике оценки — это не одно и то же. И субъект, и объект оценки предполагают существование обоих факторов — субъективного и объективного. Так, субъект, оценивая предметы или события, опирается, с одной стороны, на свое отношение к объекту оценки («нравится/не нравится»), а с другой стороны, на стереотипные представления об объекте и шкалу оценок, по которой расположены присущие объекту признаки (см. II, 1.2, 3). В то же время в оценочном объекте сочетаются субъективные (отношение субъект — объект) и объективные (свойства объекта) признаки. Так, когда идет речь о том, что вода теплая/холодная, подразумеваются и свойства самой воды, и ощущения субъекта. Высказывания Я узнал замечательную, потрясающую новость и Я узнал сенсационную, интересную новость включают и собственно оценочные (субъективные) и дескриптивные (объективные) смыслы, причем в первом примере выражается
Прежде всего отношение субъекта к событию, а во втором — эксплицируются и дескриптивные свойства этого события; однако в обоих случаях сообщается нечто и о субъекте, и об объекте. В выражениях естественного языка, которые приписывают объекту те или иные свойства, оценочный и дескриптивный компоненты неразрывно связаны и во многих случаях неразделимы. Это относится как к семантике отдельных слов, так и к целым высказываниям, содержащим оценку (подробнее см. ниже). В структуре оценки корреляции субъект/ объект и субъективное/объективное находятся в сложном взаимодействии.
Соотношение субъективного и объективного является основной проблемой, вокруг которой разворачиваются споры о философской сущности ценностей и о природе оценочных суждений. История изучения оценки характеризуется постоянной борьбой двух направлений, одно из которых опирается на представле- ние^ что основным в оценке является субъект в его отношении к объекту, а другое считает основным для оценки свойства объекта (что есть «хороший», свойство или отношение, см. [Hudson 1980, 79]). Эти направления в основном развивались в сфере этических теорий, однако многие их положения представляются существенными для изучения оценки с лингвистических позиций. Первое направление нашло свое наиболее явное выражение в концепциях эмотивизма, где оценочные значения рассматриваются лишь как выражение эмоций субъекта, как отношение субъекта к объекту (Ауег, Stevenson, Hare и др.). Так, как полагал Айор, высказывание Ты поступил плохо, украв деньги можно трактовать как Ты украл декьгц+интонация испуга и восклицательность, которые ничего не добавляют к буквальному значению, а лишь показывают, что восклицание сопровождалось эмоциональной реакцией со стороны субъекта [см. Hudson 1980, 110]. Некоторые авторы понимают «эмотивность» очень широко, считая, что практически в любом высказывании содержится змотивный аспект, так как даже сообщение о факте что-то меняет в психическом состоянии слушателя, предписывая ему соответствующие эмоциональные состояния [ср. Hare 1949]. В эмотивном аспекте оценки разделяются при этом собственные эмоции субъекта (Какой я дурак!; Как жаль! и т. п.) и эмоции, которые субъект хочет внушить собеседнику (в высказываниях, касающихся собеседника, например, в оскорблениях, а также в высказываниях, относящихся к 3-му лицу: Как он глуп!). Ср. экспрессивные (expressive) и эвока- тивные (evocative) высказывания у Хеара [Hare 1949, 38]. Очевидно, что эти два аспекта эмотивности часто совмещаются.
Авторы, близкие к идеям эмотивизма, возражают против самого наименования «хорошего» свойством на том основании, что этот признак не принадлежит собственно объекту. Исходя из субъективности оценки, сторонники эмотивизма считают, что оценку нельзя рассматривать ни как истинную, ни как ложную, так как она не может быть верифицирована. Невозможен также спор об оценках типа: А. Это правильно. Б. Это неправильно. Как считал Айер, в таких спорах аргументы затрагивают факты, а не оценку [Ауег 1936, цит. по Hudson 1980, 112]. Очевидно также, что, согласно этой концепции, эмоциональная сторона в оценке первична, а рациональная вторична.
Противоположное направление опирается нэ идею, что оценочные значения следует рассматривать как принадлежащие объектам, и таким образом они представляют собой не отношения, а свойства (натурализм). Как считали представители крайнего из течений, принадлежащих к этому направлению (интуиционизм), оценочные свойства, в том числе моральные, являются объективной реальностью и присущи действиям и состояниям дел [см. Hudson 1980, 2]. В рамках этих концепций предполагается, что оценочные свойства следуют как логический вывод из дескриптивных, поскольку оценка основана на объективных признаках предметов и явлений. Соответственно эмоциональная оценка вытекает из рациональной, и спор об оценках оказывается допустимым. Развитием идей натурализма явилось представление, что оценочные свойства соотносятся с функциями вещей (функционализм): так, хороший нож — это такой, который хорошо режет; X — хороший отец означает, что X хорошо выполняет соответствующие функции — кормит и одевает детей и т. п. [Наге 1967, 97 и след.]. Таким образом, для функциональных термов значение определения хороший можно вывести на основании логических критериев, а для других обозначений объектов критерии должны быть логико-эмпирическими. Легко заметить, что именно эти идеи легли в основу лингвистического анализа значения слова хороший у Дж. Катца (Katz 1964] и 3. Вендлера [Vendler 1967].
Попытки преодолеть односторонность и того и другого направлений в их крайнем виде стали основой для анализа важнейших проблем оценки, которые в свою очередь дали толчок дальнейшим исследованиям. Так, было показано, что необходимо принимать во внимание различие между собственными и оценочными свойствами предметов. Автор классических «Принципов этики» Дж. Мур, сравнивая слова желтый и хороший, назвал первое из них естественным (natural) свойством, а второе не-естественным (non-natural). При этом Дж. Мур отметил, что невозможно описать значение слова хо роший на основании свойств объектов, к которым применим признак «хорошо», — это так называемая «натуралистическая ошибка» (naturalistic fallacy). Он подчеркнул, что «псе суждения о добре всегда являются синтетическими и никогда аналитическими, и ясно, что это вопрос не тривиальный» [Moore 1903; русск. перев. Мур 1984, 63]. Вопрос о переходе от дескриптивных свойств к оценке оказался, таким образом, в 'центре внимания исследователей.
Дальнейшее развитие идей двух направлений и стремление найти выход из противоречий, возникающих при одностороннем подходе, дало, в частности, толчок исследованиям семантики прилагательных как основного вида признаковых слов. Так,,П. Ноуэлл-Смит, рассматривая вопрос о том, при каких условиях употребляется данное слово и для какой цели, делит прилагательные на группу A (aptness-words) и группу D (descriptive-words). Первые указывают, что предмет имеет некоторые свойства, которые способны вызвать эмоции, а вторые входят в описание (дескрипцию). Кроме того, выделяется группа G (gerundive-words), обозначающая свойство, которое-должно повлечь за собой некоторое действие. Ср. платье красное (D), удобнее (А) и неприличное (G). Это деление условно, так как прилагательные одной группы в соответствующих контекстах могут выступать в функции другой [Nowell- Smith 1957, 55 и след.]. В таком делении отразилась, в частности, концепция так называемого прескрипти- визма, ь которой выдвигается на первый план пре- скриптивная функция оценки: Это хорошо, выбирай это или Это плохо, не поступай, так [ср. Hare 1949].
Классификацию тИИов оценки, основанную на видах объектов и семантике сочетаний со словом хороший, предложил X. фон Вригт. Он постулирует следующие шесть «форм добра»: 1) добро инструментальное: хороший нож, часы ит. п.; 2) техническое: хороший шофер, оратор; 3) медицинское, включающее такие объекты как глаза, сердце, память; 4) утилитарное, подразумевающее пригодность, полезность для определенной цели: хороший план, случай, хорошая возможность, новость; 5) гедонистическое: хороший запах, вкус, обед, погода; и, наконец, 6) добро человека: хороший поступок, намерение [Wright 1963].
Взаимодействие субъекта оценки с ее объектом лежит в основе классификации частнооценочных значений, предложенной Н. Д. Арутюновой. ]Јак подчеркивает Н. Д. Арутюнова, «оценка создает совершенно особую, отличную от природной, таксономию объектов и событий» [Арутюнова 1984]. Среди частнооценочных значений выделяются три группы, которые включают семь разрядов.
Первая группа — это сенсорные оценки, они делятся на: 1) сенсорно-вкусовые, или гедонистические, оценки — то, что нравится: приятный, вкусный, привлекательный, душистый и 2) психологические, среди которых различаются: а) интеллектуальные оценки: интересный, увлекательный, банальный и б) эмоциональные": радостный, желанный, приятный.
Вторая группа — это сублимированные, или абсолютные, оценки: 1) эстетические оценки, основанные на синтезе сенсорных и психологических: красивый, прекрасный; 2) этические оценки, подразумевающие нормы: моральный, добрый, порочный.
И, наконец, последние три разряда, составляющие третью группу, — зто рационалистические оценки, связанные с практической деятельностью человека. Они включают: 1) утилитарные: полезный, вредный; 2) нормативные: правильный, нормальный, здоровый; 3) телеологические: эффективный, удачный, негодный.
Как можно видеть, анализ оценки в собственно лингвистическом плане также опирается на понимание субъективного и объективного аспекта значений оценочных слов и высказываний в их соотношении. В оценочных выражениях субъективное и объективное неразрывно связаны, образуя континуум, где та и другая сторона на растают/убывают обратно пропорционально друг другу,
2. Оценочный и дескриптивный компоненты значения. Общая и частная оценка. В языковых оценочных структурах описанные выше субъективные и объективные свойства находятся в сложном взаимодействии. Если рассмотреть такие выражения, как, например, красное, круглое, спелое яблоко', большая квадратная старинная картина, то очевидно, что в них идет речь о тех признаках предметов, которые являются их собственными свойствами. Напротив, такие сочетания, как хорошее яблоко, замечательная картина сообщают не о свойствах самих картин, а о тех, которые им приписывает субъект оценки. Первый ряд прилагательных можно назвать дескриптивными, а второй — оценочными.
Обозначения первого ряда могут содержать и оценочный компонент; ср.: талантливый, усердный, добрый, нахальный, глупый и т. д. Их называют частно- оценочными. Слова второго ряда (хороший, отличный и т. п.) называются общеоценочными.
Вопрос о дифференциации двух рядов признаков и их соотношении друг с другом является весьма спорным. Очевидно, что и собственные свойства предметов, по крайней мере некоторые из них, не лишены субъективного аспекта. Так, спелое яблоко предполагает субъективное (социально обусловленное) представление об этом свойстве, большая картина также предполагает социальные стереотипы, известные субъекту оценки. Самыми «объективными» являются признаки цвета и формы, однако и в них присутствует субъективный аспект [ср. Parikh 1983, 258]. С другой стороны, собственно оценочные определения опираются на свойства объектов и в этом смысле также не могут считаться чисто субъективными (ср. прекрасный день, т. е. солнечный, не слишком холодный и т. п.). По соотношению субъективного и объективного факторов свойства располагаются по непрерывной шкале, на одном конце которой находятся такие, например, признаки, как треугольный, алюминиевый, а на другом — собственно оценочные: замечательный, великолепный.
Субъективный и объективный компоненты оценочного значения в языке представляют собой диалекти-
ЧеСкое единство С весьма сложными и меняющимися соотношениями в пределах каждого ряда языковых единиц. Связь дескриптивного и собственно оценочного («эмотивного») смысла в значениях слов наиболее очевидно проявляется в системе прилагательных, для которых основной является признаковая семантика. Среди прилагательных можно выделить дескриптивные слова, которые не содержат никакой оценки (например, португальский, медный, утренний, двуногий, пестрый и т. п., к этому типу принадлежит большинство относительных прилагательных) и собственно оценочные (хороший, отличный, великолепный, потрясающий, плохой, дрянной, скверный, ужасный, отвратительный и т. п.), которые обозначают только оценку со знаком «+»(«хорошо») или «—»(«плохо»), с той или иной мерой интенсификации и/или эффективности (см. 1, 2.5). Так, великолепный — это «хороший-^ интенсификация», дрянной — это «плода?й+интенсификация+аффективность». Отметим, что потрясающий может означать «хоро- пнш/плохой+интенсификация-(-эффективность». Однако лишь часть прилагательных имеет чисто оценочный или чисто дескриптивный смысл. Большинство прилагательных, как и вообще оценочных слов, их совмещают. Ср., например: увлекательный, талантливый и скучный, бездарный. Эти пары слов сходны по оценочному знаку «+» («хорошо») для двух первых и «—» («плохо») для двух вторых, но различаются по смыслу, относящемуся к свойствам объекта оценки.
Прилагательные, которые так или иначе сочетают оценочный смысл с дескриптивным (напомним, что их называют частнооценочными в отличие от общеоценочных «хорошо»/«плохо»), составляют непрерывный ряд, где два эти смысла комбинируются в разных пропорциях. Характерный для прилагательных процесс — приобретение относительными прилагательными качественных признаков — означает сдвиг по шкале соотношения объективного и субъективного, дескриптивного и оценочного. Оценочные смыслы особенно часто возникают тогда, когда объект оценки как-то связан со сферой человека, лица, так как почти любой признак лица может предполагать оценку; ср.: каменный дом и каменный взгляд, круглый стол и круглые глаза, красный карандаш и красный нос. Качественное значение таких прилагательных нередко подразумевает метафору. Отметим, что в романских языках противопостав-
Ление по оценочным и неоценочным признакам различает относительные прилагательные и конструкции с предлогом de; последние менее склонны к окачествле- нию [ср. Салехова 1974, Persson 1974 и др.].
Дескриптивные признаки полностью погашаются, когда на первый план выступает субъективный аспект оценки. Это происходит, например, когда слово употребляется как бранное: Осел/, Разбойник! и т. п. Прилагательные, содержащие в самом своем значении высокую степень интенсивности, также легко становятся чисто оценочными (ср.: вопиющий, замечательный, ужасающий). Однако при этом всегда сохраняется возможность «гальванизации» внутренней формы при игре слов и т. п., как это происходит с фразеологическими единицами.
В большинстве случаев оценочный смысл имплика- тивно связан с соответствующим дескриптивным (как уже говорилось, ряд авторов трактуют оценочные значения как логически вытекающие из дескриптивных). В естественном языке оба аспекта — дескриптивный и оценочный — обычно совмещаются. Это совмещение реализуется как в семантике самих оценочных слов, так и в высказываниях, содержащих оценку, причем именно в высказывании обнаруживается ряд характерных свойств оценочной семантики 1.
Два компонента значения —дескриптивный и собственно оценочный можно разделить в описании семантики высказываний и отдельных слов. Так, например, внимательный в Он внимательный читатель означает «проникнутый вниманием, сосредоточенный» [Ожегов, 1981], это дескриптивный компонент значения. Эти качества в «картине мира» оцениваются как «хорошие», и, следовательно, высказывание содержит и оценочный компонент «и это хорошо». Ср. еще пример: Вася большой нахал, что может трактоваться как «беззастенчивый, грубо-бесцеремонный и дерзкий человек» [Ожегов 1981], это дескриптивный компонент, «и это плохо» — оценочный. В словаре второй компонент, как правило, не отражается, хотя у таких слов, как нахал, он является постоянным.
Соотношение оценки и дескрипции меняется в зависимости от синтаксической позиции. Типичной позицией, где дифференцируются дескриптивные и оценочные смыслы, служит предикативная, в которой, как известно, актуализируются и усиливаются признаковые семы. Дескриптивные слова, не имеющие квалификатявного смысла, «не любят» предикативной позиции, ср.: медицинская этика, но *эта этика, —медицинская', отсутствующий ученик, но *этот ученик — отсутствующий и т. п. (ср. известную дискуссию о функциях относительных прилагательных: [Bolinger 19671). В то же время именно в предикативной позиции индуцируются оценочные смыслы с помощью различных средств — интенсификаторов, артиклей, восклицательной интонации; ср.: Он большой мастер, но не: *Боль- шой мастер вошел в комнату, порт, es un hombre 'это настоящий человек' и т. п. Предикативная позиция, где актуализируется оценка, противопоставлена аналогичным по форме позициям идентификации и классификации; ср.: Он—дипломат (профессия)—классификация и Он дипломат, всегда знает, что сказать — оценка; это осел (а не коза) —идентификация и ты осел —оценка.
Явным образом разница между оценочными и дескриптивными смыслами проявляется в тех конструкциях, которые отражают движение по оценочной (ква- лификативной) шкале (см. II, 1.2). Прежде всего, это конструкции с интенсификаторами. Ср.: *Это совершенно каменный дом, но: У него совершенно каменный взгляд; *Это очень красный карандаш и Он пришел
с очень красным носом. Возможность вступать в сочетания с интенсификаторами сигнализирует о сдвиге от дескриптивного к оценочному значению.
Еще один типичный контекст для оценочных значений — сочетания с усилением «истинности» признака, с прилагательными типа настоящий, истинный и т. п.; ср. Он художник (классификация) и Он истинный художник (оценка); Он разбойник (классификация) и Он настоящий разбойник (оценка с интенсификацией). Оценочный смысл актуализируется в экспрессивных высказываниях с восклицательным словом какой! и аналогичными словами, обозначающими высокую степень качества (что за!..; вот так!.. и др.); ср.: Какая умница!; Какой полководец!, но * Какой лейтенант!; Какой замечательный, великолепный, интересный фильм!, но *Какой двухсерийный, цветной фильм! Фраза Какой французский фильм! возможна, если при этом французский понимается как качественное обозначение со значением «типичный, характерный для французского кино». Но вряд ли можно сказать: *Какой португальский фильм!, прилагательное португальский в этом сочетании не предполагает стереотипа (см. ниже).
Противоположный характер носит контекст вопроса с какой?, где в ответе могут быть лишь дескриптивные слова, но не слова чисто оценочные, так как последние не несут информации об объекте, а отражают лишь субъективный аспект оценки: Какой фильм ты смотрел? — Французский, но пе * Потрясающий [см. Крейд- лин, Рахилина 1984].
Подчеркнем, что о собственно оценочных высказываниях говорят лишь тогда, когда оценка составляет цель сообщения. Однако в любые тексты могут включаться оценочные обозначения, которые входят как части в дескриптивные структуры: Он слушал с интересом; Мы получили важное сообщение. При этом оценка чаще всего оказывается в реме. Оценочный смысл могут иметь чисто дескриптивные высказывания, если описываемое в них положение вещей в «картине мира» говорящих расценивается как хорошее или плохое: Дорога была каменистой, мы с трудом продвигались вперед; их можно назвать «квазиоценочными».
Проблема соотношения дескрипции и оценки имеет еще один аспект — это вопрос о первичности или вто- ричности оценочных и дескриптивных признаков, который в логических теориях оценок, как было скапано выше, является спорным. Отметим, что дескриптивные признаки оказываются первичными, если идет речь об оценочных выводах. Ср., например, оценку и ее мотивировки: Мне нравится эта книга, потому что она интересная, умная, занимательная, но не *Эта книга интересная, занимательная, умная, потому что она мне нравится — свойства объекта мотивируют оценку, но не наоборот. Ср. также: Эта ручка хорошая, потому что она тонко пишет, но не *Эта ручка тонко пишет, потому что она хорошая.
Логическая первичность дескриптивного признака и вторичность оценки отражается также в порядке компонентов таких высказываний, как: Он глуп, и это меня огорчает, но пе *Меня огорчает, и он глуп; ср. также: Студент хорошо отвечал, и преподаватель обрадовался, но не * Преподаватель обрадовался, и студент хорошо отвечал.
Порядок оценочных и дескриптивных признаков определяет и порядок слов в предикативной позиции при сочетании общеоценочных и частнооценочных определителей: Это кресло хорошее, удобное, второе прилагательное мотивирует или конкретизирует оценку. Но ср.: Это кресло удобное, хорошее — второе прилагательное лишь усиливает оценку; ср.: Это кресло удобное, просто замечательное. Частный и общеоценочный признак не объединяются сочинительным союзом: *Эта книга хорошая и интересная; *Эта книга интересная и хорошая. Ср. также порядок слов в определительных сочетаниях: хороший удобный диван и *удобный хороший диван. Эта особенность сочетаний частнооценочных и общеоценочных слов отмечалась, хотя в несколько другой связи, рядом авторов [ср., например, Ziff 1960; Vendler 19671.
3. Функция выражения и функция замещения оценочных сл о.в. Присутствие в оценке Субъективности (собственно «оценоч- ности»), с одной стороны, и указания на свойства объекта — с другой, позволяет разделить две функции оценочных слов, в первую очередь прилагательных и наречий, —функцию выражения и функцию замещения.
Совмещение функции выражения и функции замещения касается главным образом общеоценочных понятий «хороший/плохой». В обозначениях эта книга хорошая, он плохой человек выражается отношение субъекта к объекту оценки (функция выражения). «Чувства удовольствия и неудовольствия, наслаждения и страдания, желания, стремления, предпочтения и т.д. могут выражаться не только с помощью таких слов как нравится, люблю, возмущен, ненавижу и т. п., но и с помощью наиболее общих оценочных понятий» [Ивин 1970, 36—37]. В другой функции, замещения, оценочные слова «хорошо/плохо» указывают па те или иные совокупности свойств, являясь как бы обобщающими именами класса свойств с определенным знаком, «+» или «—»; так, говоря, что карандаш хороший, имеют в виду ряд его качеств, таких как степень мягкости грифеля, то, что его удобно держать и т. п. Вкусное яблоко подразумевает не только то, что оно доставляет удовольствие субъекту, но и то, что в нем определенным образом сочетается кислота и сладость, что оно не слишком жесткое и т. п. Естественно, что общеоценочные термины, применительно к разным вещам, замещают разные их свойства, ср. хороший учитель и хорошая лопата, т. е. подразумевают разные аспекты оценки (см. II, 1.4).
Функция выражения в оценочных высказываниях выступает на первый план в тех случаях, когда субъект обозначает с их помощью свое отношение к объекту. Выполняя функцию замещения, общеоценочные слова характеризуют отношение объекта к стереотипу, точнее, степень соответствия или несоответствия ему. Так, хорошая машина подразумевает, что она соответствует всем требованиям, которые предъявляются к стереотипу, а плохая машина указывает на отклонение от него в худшую сторону (см. II, 1.3).
4. Проблема истинности оценки. С соотношением субъективного и объективного в оценке связан вопрос об истинности оценочных высказываний, т. е. вопрос о том, можно ли вообще говорить об истинности/ложности оценки, и, если можно, то на основании чего истинность или ложность приписывается оценочным суждениям. Этот вопрос решается по-разному в зависимости об общих взглядов на оценку. Долгое время было принято считать, что оценочные высказывания не являются ни истинными, пи ложными, так как они не могут быть верифицированы, т. е. проверены путем соотнесения с действительностью. Такой взгляд обусловлен наличием у оценки субъективного аспекта и характерен для концепции субъективизма. Классическая логика полагает, что каждое высказывание истинно или ложно и всякая дизъюнкция формы чР или не Р» истинна (закон исключенного третьего). Так, поезд пришел и поезд не пришел составляют пару, где одно высказывание истинно, а другое ложно. Ср., однако, высказывания этот поезд удобный и этот поезд неудобный. Их истинность или ложность проверить трудно. Она может зависеть как от критериев удобства, так и от того, кто является субъектом оценки. Тем более это относится к высказываниям с общеоценочными словами. Чем выше степень субъективности в оценке, тем труднее судить об ее истинности. «Оценки, в которых слова «хороший», «плохой», «лучший», «худший» выполняют только функцию выражения, не являются ни истинными, ни ложными. Они ничего не описывают и ничего не утверждают» [Ивин 1970, 45]. Однако присутствие в оценке дескриптивного фактора, отражающего объективные свойства предметов и событий, заставило предположить, что утверждение о том, что оценки не являются ни истинными, ни ложными, нуждается в пересмотре. Было высказано мнение, что вопрос об истинности должен ставиться по-разному для разных видов оценок. Согласно этим концепциям, оценочные суждения о функциях (нож хороший) можно рассматривать как истинные или ложные. В то же время решение вопроса об истинности гедонистических оценок зависит от типа высказывания. Суждение это яблоко вкусное неоднозначно: высказанное как мнение 1-го лица, оно подразумевает нечто вроде «это яблоко кажется мне вкусным», в то время как та же оценка, представленная как сообщение о положении вещей в реальном мире («это яблоко является вкусным»), может быть истинной или ложной, так как перед нами уже не собственно оценивающее («эмотивное») суждение, а суждение об оценке [Wright 1963, 24—30, 71—75, 99—101]. Как можно видеть, вопрос об истинности оценок ставится в зависимость от отношения субъект — объект и от степени субъективности суждения. В этой связи было выдвинуто предположение, что истинность оценочных суждений не является дискретной (да/нет), а должна быть представлена как континуум, на котором располагаются высказывания от истинных до ложных. Высказывания, которые помещаются в неконечных точках шкалы, можно считать неопределенными (vague). В логическом пространстве такие высказывания соответствуют размытым зонам, им можно приписывать истинность или ложность, но с поправкой на непрерывность шкалы. Такая точка зрения, принятая рядом авторов, опирается на общие концепции размытых множеств [ср. Sanford 19761. Другой подход к этой проблеме развивается в рамках семантики «возможных миров» и так называемых пропозициональных установок, отражающих отношение личности к положению дел. Как писал Я. Хинтикка, «нам гораздо ближе и понятнее относительно повседневное понятие истинности в некотором возможном мире, чем такие специализированные понятия, как логическая истинность, логическое следование и т. п.» [Хинтикка 1980, 39]. Развитие этих идей привело к представлению, что оценочные высказывания могут быть истинными или ложными в зависимости от их отношения к «возможным мирам» субъекта оценки. Такой подход представляется наиболее адекватным для лингвистического анализа, так как он привлекает внимание к ряду собственно языковых особенностей оценочных структур.
В теориях, включающих понятие «возможных миров», предполагается, что мнение всегда высказывается в рамках концептуальной системы носителя языка. Та часть этой системы, которая связана с оценками, включает входящие в структуру оценки представления о стереотипах, о шкале оценок и, что особенно важно,
? Под концептуальной системой понимают «систему концептов, представляющих собой — в содержательном смысле — информацию (истинную или ложную), которой располагает ннди- вид-поситель такой системы о действительном или возможном положении вещей в мире (то, что он думает, внает, предполагает, воображает и т. д. об объектах мира в возможно широком поникании термина «объект»). В более строгом смысле концепт может рассматриваться как интенсиональная функция от возможного мира к его объектам. Построение концептуальной системы есть... вместе с тем и построение концепта-функции, воплощающей выбор, предпочтение, отдаваемые в данной системе определенному концепту или определенной концептуальной структуре в качестве мнения носителя языка — к какому бы аспекту восприятия или познания мира оно ни относилось. Множество таких выделенных взаимосвязанных и связанных отношением интерпретаций со всей концептуальной системой структур и обра-»ует „ систему мнений", или „концептуальную картину мира" носителя языка» [Павилёвис 1983, 23У—240].
о субъекте оценки. Высказывание об оценке подразумевает, что соответствующее мнение входит в «возможный мир» субъекта и может не совпадать с мнением других субъектов в их «возможных мирах». Принадлежность оценок определенным субъектам, их индивидуальным концептам отражается прежде всего в экспликации аксиологических предикатов и через них — указания на субъект: Вася считает, что эта книга интересная; Фильм показался мне скучноватым — высказывания можно рассматривать как истинные относительно концептуальных миров их субъектов. Отсюда возможность споров об оценках: А. Мне кажется, эта комната хорошая. Б. А по-моему, плохая, при этом каждое высказывание рассматривается как истинное с точки зрения своего субъекта. Являются таким образом непротиворечивыми и такие оценки, как: А считает этот ресторан хорошим, а Б — плохим или Этот доктор считается хорошим (субъект — общее мнение), но я с этим не согласен (субъект — говорящий).
Конструкции с аксиологическими предикатами противопоставляются оценочным конструкциям с бытийным предикатом, где субъект не выражен: X умный. Такая оценка предстает как истинная не в некотором «возможном мире» субъекта, а в реальном мире и/или во всех «возможных мирах». Ср.: *Х умный, но я с этим не согласен, эта фраза противоречива, так как содержит противопоставление «возможного мира» говорящего всем «возможным мирам», куда входит и мир говорящего, и реальный мир. Оценки, представленные как истинные в реальном мире, в прагматическом аспекте являются «безапелляционными», они не предполагают возможности спора (см. также III, 1).
В заключение отметим, что в теории речевых актов высказывания типа оценочных рассматриваются с точки зрения не истинности, а искренности говорящего 1см. Gordon, Lakoff 1971]. Очевидно, что «искренность» можно соотнести с истинностью в концептуальном мире говорящего и соответствием высказывания этому миру.
* 5. Свойства оценочного предиката.
1) «Э м о т и в н о с т ъ» («о ц е н о ч н о с т ъ»). Описанные выше особенности оценки определяют специфику ее семантического описания. В сложном взаимодействии субъекта оценки и ее объекта можно выделить компонент, который подразумевает отношение (хорошее/плохое) субъекта к объекту, рассматриваемое независимо от того, какими свойствами обладает объект. Этот компонент можно назвать «оценочностью», или «эмотивностью». В настоящей работе термин «эмотив- ность» употребляется условно, он не связан непосредственно с представлениями об эмоциях, эмоциональности, экспрессивности и т. п., может подразумевать как эмоциональную, так и рациональную оценку (см. ниже). Французские авторы употребляют в аналогичном смысле термин evaluatif 'оценочный' [ср. Kerbrat- Orecchioni 1980]. «Эмотивность» как собственно «оценоч- ность» в том смысле, который подразумевается в данной работе, лишь косвенно соотносится с эмотивностью в теориях эмотивистов, где это понятие входит как основное в общую концепцию и подразумевает к тому же не просто отношение субъекта к объекту, но отношение, связанное с эмоциями. Следует подчеркнуть, что эмотивность соотносится с субъективным аспектом оценочных высказываний, но не равнозначна представлению о его субъекте. Роль субъекта в оценке несравненно шире, чем эмотивный аспект как таковой, так как оценка включает и рациональные представления о шкале и стереотипе, также принадлежащие субъекту оценки.
«Эмотивность» («оценочность») есть основной признак предиката г в структуре А г В и реализуется в двух значениях—«хорошо/плохо». Как следует из сказанного выше, этот признак присутствует в любых оценочных высказываниях и может сочетаться с другими признаками, относящимися как к сфере субъекта, так и объекта. «Эмотивный» (собственно оценочный) компонент характеризует прежде всего глаголы, которые, как уже говорилось, указывают лишь на отношение субъекта к объекту, но не обозначают свойств последнего, такие как нравиться/не нравиться, ценить, одобрять и т. п. Ср.: Мне нравятся яблоки, а Васе — груши; здесь обозначаются не свойства объекта, а лишь отношение к нему субъекта: А г («хорошо») В; AjT («хорошо») Bj. «Эмотивность» содержится также в семантике глаголов эмоционального отношения радоваться, огорчаться чему-н., возмущаться и т. п. Причина эмоции является объектом оценки со стороны субъекта эмоции: то, чему я радуюсь, хорошо (с моей точки зрения), то, чем я возмущаюсь, плохо. Эмотивность выступает на первый план в оценочных выражениях типа Какая прелесть!, в высказываниях, включающих аффективные слова вроде прекрасный, отличный, скверный, дрянной (см. ниже). Большинство слов- оскорблений также включает прежде всего эмотивный компонент оценки: Так, болван! — в первую очередь говорит об отношении говорящего к объекту оценки, а не о свойствах последнего. Важно, однако, подчеркнуть, что эмотивность имеется во всех оценочных выражениях, отражая присутствие в них субъекта; ср.: По-моему, это яблоко вкусное — субъект выражает свое положительное отношение к яблоку (но, кроме того, слово вкусный подразумевает, что яблоко имеет некоторые свойства, которые вызывают это отношение). Ср. также: Он мне симпатичен и Он симпатичный человек, в первом примере акцентируется отношение субъекта к объекту, т. е. эмотивный аспект оценки, во втором —свойства самого объекта; но: Я ненавижу этот суп; Можешь не есть твой ненавистный суп — в обоих случаях налицо лишь эмотивная оценка; ср.: Этот человек симпатичный, но *Этот суп ненавистный — ненавистный не может обозначать собственные свойства объекта. Отметим, что согласно психолингвистическим исследованиям между Мне нравится X и X хороший существуют далеко не прямые психологические корреляции [ср., например, Morris 1956, 165].
Выделение эмотивного компонента оценки часто оказывается условным, это результат препарирования семантики слова или высказывания в лингвистическом описании, так как в большинстве случаев эмотивность неотделима от обозначения свойств объекта. При этом эмотивность иногда обозначают как отдельный модус «и это хорошо/плохо»; ср. интерпретацию фразы: X симпатичный человек — «X обладает некоторыми свойствами, и это хорошо».
2) О ц е н к а эмоциональная и рациональная. Вопрос о том, какой фактор в оценке является первичным — эмоциональный или рациональный, является одним из ведущих в аксиологии и часто оказывается решающим для противопоставления субъективизма и объективизма в теории оценок. Для змоти- вистов первичной является эмоция, непосредственная реакция на события, которая определяет оценку. Согласно крайне субъективистской точке зрения (Stevenson, Barnes, Ayer) высказывание Это хорошо выражает только чувство и равносильно восклицанию Ах!, а общеоценочное слово хорошо/плохо есть лишь знак положительного эмоционального отношения [см. Hudson 1980, 105 и след.].
Напротив, объективисты считают, что в эмоциях скрыты суждения и что в любом случае эмоции и отношения (attitudes) зависят от наших суждений, эксплицитных или имплицитных, о положении вещей. Если меняется мнение о нем, то меняются и эмоции [см., например, Prior 1949, 79 —80].
В естественном языке не может быть чисто эмоциональной оценки, так как язык как таковой всегда предполагает рациональный аспект; ср. вздох как выражение эмоции огорчения и языковое выражение Вот беда!, где имеется обозначение понятия «беда». Таким образом, разделение чисто рационального и чисто эмоционального в языке является условным. Тем не менее способы выражения двух видов оценки в языке различаются, показывая, какое начало лежит в основе суждения о ценности объекта, эмоциональное или рациональное. (Некоторые авторы говорят в этих случаях об интеллектуальной или психологической позиции субъекта: 1'attitude intellectuelie ou psychologique du sujet, ср. считать и чувствовать (себя) [в Olsson 1976,- 75].) Язык имеет средства для того, чтобы: а) различить эмоциональную и рациональную оценку; б) отметить разные реакции на них адресата; в) дифференцировать эти два вида оценки при ее интерпретации.
В первую очередь эмоциональной является непосредственная реакция на объект (предмет, событие), выраженная междометием, аффективными словами, словами-оскорблениями и т. п.: Ах!; Поразительно!; Негодяй! и т. п. Эмоциональная оценка, как правило, бывает экспрессивной (см. ниже). Рациональная оценка предполагает оценочное суждение и способы выражения, учитывающие этот характер оценки, в первую очередь аксиологические предикаты; ср.: Я считаю, что это хорошо и Хорошо!; По всеобщему мнению, он поступил плохо и Негодяй! и т. п. Экспрессивность рациональной оценке не свойственна. Очевидно, однако, что при разных формах оценок соотношение рационального и эмоционального меняется, и не всегда два вида оценки строго дифференцируются. Ср.: Он настоящий герой; Он поступил как отъявленный негодяй — рациональная это оценка или эмоциональная?
Рациональность оценки усиливается, если включается предикат мнения, а эмоциональность усилн- вается с Помощью экспрессивности и аффективные прилагательных; ср.: Он хороший мастер; Он великолепный мастер 2 - , Какой он великолепный мастер! (нарастание эмоциональности) и В нем чувствуется хороший мастер; Я считаю его хорошим мастером (нарастание рациональности). Наиболее явно эмоциональная и рациональная оценки различаются в речевых актах, обращенных непосредственно к собеседнику. В этих случаях предполагается и разный перлокутивный эффект: эмоциональная оценка направлена на то, чтобы изменить эмоциональное состояние собеседника и вызвать соответствующую реакцию, а рациональная рассчитана на согласие с высказанным млением. Ср.: Негодяй! — закричал я. Вася обиделся — эмоциональная оценка и соответствующая реакция. Мне кажется, ты ведешь себя отвратительно, — сказал я. — Ты напрасно так думаешь, — возразил он — рациональная реакция несогласия. Здесь допустимо, однако, и: Клевета! — возмутился он — на рациональную оценку всегда возможна эмоциональная реакция, если оценка так или иначе затрагивает интересы адресата.
От непосредственных выражений эмоциональной и рациональной оценки следует отличать ее интерпретации, которые описывают разные виды оценочных отношений. Интерпретация, как правило, выражается глаголами или предикативными словами: нравиться, хвалить, быть в восторге и т. п. (см. IV, 3). В этой связи некоторые исследователи предлагают говорить о языке, который описывает эмоции, и языке, который их выражает, отмечая при этом, что первым мы пользуемся мало, а вторым много. Такие высказывания, как Что за прекрасное утро!-, Какой отвратительный тип!, не описывают эмоции, а их выражают [Hall 1961].
Интерпретация описывает как эмоциональную, так и рациональную оценку. Когда оценка представлена как эмоциональная, интерпретируется эмоциональное состояние субъекта; ср. непосредственная оценка: Какой потрясающий спектакль! и интерпретация: Он был вне себя, в восторге, в восхищении от спектакля. Как рациональная, оценка интерпретируется путем отсылки к мнению или отношению субъекта: Спектакль ему очень понравился; Он нашел спектакль великолепным. Ср. также: Я был в восторге, в восхищении от спектакля — «автоинтерпретация»' оценки как эмоциональной; Спектакль мне показался скучным — как рациональной (см. IV, 3). Подчеркнем, что с эмоциями могут быть связаны разные виды оценок, как сенсорные, так и этические, эстетические и др. Как можно видеть, эмоциональное не равнозначно эмотивному («оценочному»), второе понятие является более общим и включает и эмоциональное, и рациональное как свои разновидности. Эмотивный компонент оценки подразумевает хорошее/плохое отношение субъекта к объекту оценки и противопоставляется объективному, который опирается на свойства объектов. Эмоциональное и рациональное в оценке подразумевают две разные стороны отношения субъекта к объекту, первая —его чувства, вторая — мнения.
3) «Э к с п р е с с и е н о с т ь». В данной работе экспрессивность рассматривается как свойство не отдельных слов, а высказывания в целом. Экспрессивность выражается интонационной структурой и соответственно восклицательной формой предложения: Какой у нее умный ребенок!-, Это потрясающе!; Что за безобразие! Экспрессивность связана с эмоциональной оценкой, хотя и не исчерпывает ее. Она, как правило, возникает в тех случаях, когда оценка появляется как непосредственная реакция на событие. В речевых актах экспрессивность оценочных выражений направлена на то, чтобы усилить эмоциональное воздействие на собеседника, иными словами, увеличить перлокутивный эффект оценочного высказывания. Поэтому экспрессивность составляет характерный признак речевых актов, где оценка выступает как основная иллокутивная сила; ср.: Как тебе не стыдно! —осуждение, знак «—»; Ты храбрый мальчик! — одобрение, знак «+» (см. IV, 2).
Таким образом, экспрессивный и собственно оценочный аспекты значения слова или высказывания существуют независимо друг от друга. Так, в частности, эстетическая оценка не подразумевает обязательной экспрессивности: высказывание это прекрасно не влечет за собой я взволнован, потрясен и т. п., оно может быть чистой констатацией; ср.: Это прекрасно, но оставляет меня холодным и, наоборот, Я потрясен! совсем не подразумевает, что это прекрасно [Kerbrat-Orecchioni 1980, 48]. Эмотивность в нашем понимании также не подразумевает обязательной экспрессивности: так, Мне нравится ващ план представляет собой оценку, где эмотивность является ведущим фактором, однако экспрессивность отсутствует.
4) «А ффектив ноет ь». Оценочные выражения и высказывания характеризуются особым свойством— степенью заинтересованности субъекта. Ср., например: Это интересно и Это потрясающе, Я люблю и Я обожаю и т. п. Это свойство можно назвать эффективностью. Оно реализуется как в семантике отдельных оценочных слов, так и в структуре высказывания в целом. Под эффективностью некоторые авторы предлагают понимать то обстоятельство, что структура, в которую входит оценочное выражение, не столько описывает положение вещей, сколько подчеркивает, что субъект высказывания заинтересованно относится (s'implique) к событию, о котором идет речь [Milner 1978, 229].
Аффективность выражается разными способами, и в частности словами-интенсификаторами. Так, он глуп, он очень глуп и он немыслимо глуп различаются именно аффективной позицией субъекта. Аффективные средства всегда принадлежат к модальной рамке. Некоторые авторы относят их к элементам метатекста, подчеркивая их прагматическую роль. Как отметила А. Вежбицка, очень и следующее за ним оценочное слово принадлежит к глубинным предложениям разных уровней, причем одно из них является метапредложением по отношению к другому [Wierzbicka 1972, 86]. Очевидно, что степень эффективности интенсификаторов и других подобных единиц неодинакова, они расположены, как и все элементы, относящиеся к оценочной структуре, по шкале убывания/нарастания; ср.: Это очень интересно и Это потрясающе интересно, где степень включенности субъекта в высказывание различна.
Среди оценочных выражений выделяется особый класс слов, которые содержат аффективность в своем значении; ср. прилагательные потрясающий, замечательный, немыслимый, ужасный, кошмарный, глагол обожать и т. п. В семантике этих слов оценка сочетается с интенсификацией, а эмотивный аспект значения (ориентированность на субъект) выступэет на первый план. На основании зтого А. Вежбицка предложила тест для различения аффективных и собственно оценочных прилагательных: Говоря объективно, она красива, но не * Говоря объективно, это потрясающе [Wierzbicka 1980, 336].
В классификациях, основанных на различении дескриптивного и собственно оценочного элементов в семантике слов, аффективные слова выделяются в отдельный подкласс. Так, например, К. Кербрат-Орекьёни делит Прилагательные на объективные (т. е. дескриптивные) и субъективные, а последние в свою очередь — на аффективные и оценочные (эвалюативные); среди оценочных выделяются собственно оценочные (аксиологические) и не собственно оценочные (не аксиологические) [см. Kerbrat-Orecchioni 1980, 84].
Adjectifs
objectifs I—s u b j e с t i f s—j
celibataire/marie
adjectifs de couleur affectifs evaluatifs
male/femelle poignant
dr61e
pathetiqu
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 599 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |
| Нуклеиновые кислоты, так же как и белки, являются полимерами нерегулярного строения. | | | МК от Марио. Ствол из гипсовых бинтов. |