- Больше всего меня в нем восхищает, - заметил Дух, - его застенчивость
и скромность.
- Я продолжаю учиться, - сказал Оп, - не столько из стремления к
знанию, сколько ради удовольствия наблюдать ошарашенное выражение на лицах
педантов-преподавателей и дураков-студентов. Впрочем, - повернулся он к
Максвеллу, - я отнюдь не утверждаю, что все преподаватели обязательно
педанты.
- Спасибо! - сказал Максвелл.
- Есть люди, - продолжал Оп, - которые, по-видимому, убеждены, что Нomo
sapiens neanderthalensis - глупая скотина, и ничего больше. Ведь что ни
говори, а он вымер, он не смог выдержать борьбы за существование, в чем
усматривается прямое доказательство его безнадежной второсортности. Боюсь, я
и дальше буду посвящать мою жизнь опровержению...
Рядом с Опом возник официант.
- А, это опять вы! - сказал он. - Можно было сразу догадаться, как
только вы принялись на меня орать. Вы невоспитанны, Оп.
- С нами тут сидит человек, - сообщил ему Оп, пропуская мимо ушей
оскорбительное утверждение, - который вернулся из страны теней. По-моему,
достойнее всего будет отпраздновать его воскрешение вакханалией дружбы.
- Насколько я понял, вы хотели бы чего-нибудь выпить?
- Так почему же вы сразу не принесли бутылку хорошего пойла, ведерко
льда и четыре... нет, три рюмки? - осведомился Оп. - Дух, знаете ли, не
пьет.
- Я знаю, - сказал официант.
- То есть если мисс Хэмптон не предпочитает какую-нибудь модную
болтушку, - уточнил Оп.
- Кто я такая, чтобы вставлять палки в колеса? - спросила Кэрол. - Что
пьете вы?
- Кукурузное виски, - ответил Оп. - Наш с Питом вкус в этом отношении
ниже всякой критики.
- Ну, так кукурузное виски, - решила Кэрол.
- Насколько я понял, - сказал официант, - когда я приволоку сюда
бутылку, у вас будет чем за нее заплатить. Я помню, как однажды...
- Если я обману ваши ожидания, - объявил Оп, - мы обратимся к старине
Питу.
- К Питу? - переспросил официант и, посмотрев на Максвелла воскликнул:
- Профессор! А я слышал, что вы...
- Я вам уже битый час об этом толкую, - перебил Оп. - Потому-то мы и
празднуем. Он восстал из гроба.
- Но я не понимаю...
- И незачем, - сказал Оп. - Несите-ка выпивку, а больше от вас ничего
не требуется.
Официант убежал.
- А теперь, - сказал Дух, обращаясь к Максвеллу, - пожалуйста,
объясните нам, что вы такое. Повидимому, вы не дух, или же процесс их
изготовления значительно улучшился с той поры, когда человек, которого
представляю я, сбросил бренную оболочку.
- Насколько можно судить, - начал Максвелл, - перед вами результат
раздвоения личности. Один из меня, насколько я понял, стал жертвой
несчастного случая и умер.
- Но это же невозможно! - возразила Кэрол. - Психическое раздвоение
личности - это понятно, но чтобы физически...
- Ни на земле, ни в небесах нет ничего невозможного, - объявил Дух.
- Цитатка-то заезженная! - заметил Оп. - И к тому же ты ее переврал.
Он принялся энергично скрести волосатую грудь короткими пальцами.
- Не глядите на меня с таким ужасом, - сказал он Кэрол. - Зуд, и больше
ничего. Я дитя природы и потому чешусь. Но я отнюдь не наг. На мне надеты
шорты.
- Его выучили ходить на двух ногах, - заметил Максвелл, - но
только-только.
- Вернемся к раздвоению вашей личности, - сказала Кэрол. - Не могли бы
вы объяснить нам, что, собственно, произошло?
- Я отправился на одну из планет системы Енотовой Шкуры, и в пути моя
волновая схема каким-то образом сдублировалась, так что я прибыл
одновременно в два разных места.
- Вы хотите сказать, что возникло два Питера Максвелла?
- Вот именно.
- На твоем месте, - сказал Оп, - я бы подал на них в суд. Этим
транспортникам даже убийство с рук сойдет! Ты можешь вытрясти из них хорошее
возмещение. Вызовешь свидетелями меня и Духа. Мы ведь были на твоих
похоронах! И вообще, - добавил он, - нам с Духом тоже следует предъявить им
иск. За причинение моральных мук. Наш лучший друг лежит в гробу бледный и
неподвижный, а мы совсем убиты горем.
- Нет, правда, мы очень горевали, - сказал Дух.
- Я знаю, - ответил Максвелл.
- Послушайте, - сказала Кэрол. - По-моему, вы все трое относитесь к
случившемуся как-то слишком уж легко. Один из трех друзей...
- Чего вы от нас хотите? - осведомился Оп. - Чтобы мы запели
"Аллилуйя"? Или таращили глаза, дивясь неслыханному чуду? Мы потеряли
приятеля, а теперь он вернулся...
- Но ведь их было двое, и один...
- Для нас он всегда был один, - сказал Оп. - И пожалуй, так лучше.
Нетрудно представить, какие недоразумения возникли бы, если бы его было
двое.
Кэрол повернулась к Максвеллу.
- А что скажете вы?
Он покачал головой.
- Я буду всерьез думать об этом только дня через два. А пока, наверное,
просто не могу. По правде говоря, при одной мысли об этом меня охватывает
какое-то оцепенение. Но сейчас я сижу здесь с хорошенькой девушкой, с двумя
старыми друзьями и с большим симпатичнейшим котиком и знаю, что нам
предстоит разделаться с бутылкой виски, а потом хорошенько поужинать.
Он весело ей улыбнулся. Кэрол пожала плечами.
- Таких сумасшедших я еще не видела,-сказала она. - И знаете, мне это
нравится.
- Мне тоже, - объявил Оп. - Что ни говорите, а эта ваша цивилизация
куда приятнее давних эпох. В моей жизни не было дня счастливей того, когда
экспедиция из Института времени утащила меня сюда как раз в тот момент,
когда несколько моих любящих соплеменников вздумали подзакусить мною.
Впрочем, у меня к ним нет никаких претензий. Зима выдалась долгая и суровая,
снег был очень глубоким, и дичь совсем исчезла. К тому же кое-кто из племени
имел на меня зуб - и не без основания, не буду вас обманывать. Меня уже
собирались тюкнуть по затылку и, так сказать, бросить в общий котел...
- Каннибализм! - с ужасом произнесла Кэрол.
- Естественно, - утешил ее Оп. - В те безыскусственные первобытные
деньки в подобной ситуации не было ничего особенного. Но, разумеется, вам
этого не понять. Ведь вы ни разу не испытывали настоящего голода, верно?
Такого, чтобы кишки сводило, чтобы совсем иссохнуть...
Он умолк и обвел глазами зал.
- Наиболее утешительный аспект этой культуры,- продолжал он,заключается
в изобилии пищи. В старину у нас была чересполосица: ухлопаем мастодонта и
едим, пока нас не начнет рвать, после чего опять едим и...
- На мой взгляд,- предостерегающе сказал Дух,- эта тема не слишком
подходит для разговора за столом.
Оп поглядел на Кэрол.
- Во всяком случае, вы должны признать,- объявил он,- что я прямодушен.
Когда я имею в виду рвоту, я так и говорю - "нас рвало", а не "мы
срыгивали".
Подошел официант и почти швырнул на стол бутылку и ведерко со льдом.
- Горячее сейчас закажете? - спросил он.
- Мы еще не решили, будем ли мы питаться в этой подозрительной
харчевне. Одно дело тут нализаться, и совсем другое...
- В таком случае, сэр...- сказал официант и положил перед ними счет.
Оп порылся в карманах и вытащил деньги. Максвелл придвинул бутылку и
ведерко поближе и начал накладывать лед в рюмки.
- Но мы же поужинаем тут? - спросила Кэрол. - Если Сильвестр не получит
бифштекса, который вы ему обещали, я ничего не гарантирую. И ведь как
терпеливо и благонравно он ведет себя, несмотря на все эти аппетитные
запахи!
- Но он уже скушал один бифштекс! - напомнил Максвелл. -Сколько еще он
способен их сожрать?
- Неограниченное количество,- ответил Оп. - В старину такое чудище в
один присест запросто уминало лося. Я вам когда-нибудь рассказывал...
- Думаю, что да,- поспешно сказал Дух.
- Но бифштекс был пережаренный! - запротестовала Кэрол.- А он любит их
с кровью. И к тому же совсем крохотный!
- Оп,- попросил Максвелл. - Верни официанта. У тебя это отлично
получается. Твой голос словно создан для этой цели.
Оп взмахнул могучей рукой и взревел. Потом подождал немного и снова
взревел, но опять безрезультатно.
- Он меня игнорирует,- проворчал Оп. - А может быть, это вовсе и не наш
официант. Я их, макак, не различаю. Они для меня все на одно лицо.
- Не нравится мне сегодняшняя публика,- сказал Дух. - Я все посматриваю
по сторонам. Что-то назревает.
- А чем они плохи? - спросил Максвелл.
- Слишком много слизняков из английской литературы. Обычно они сюда не
заходят. Завсегдатаи здесь временщики и сверхъестественники.
- Ты думаешь, из-за Шекспира?
- Возможно, - согласился Дух.
Максвелл передал рюмку Кэрол, а другую подвинул через стол Опу.
- Как-то неудобно, что вы остаетесь ни при чем,- сказала Кэрол,
обращаясь к Духу. - Ну, понюхайте хотя бы!
- Пусть это вас не тревожит,-вмешался Оп. - Этот субъект напивается до
розовых слонов одним лунным светом. Он может танцевать на радуге. У него
перед вами масса преимуществ. Например, он бессмертен. Духа ведь ничем не
убьешь.
- Ну, не знаю,- сказал Дух.
- Я не понимаю одного... - сказала Кэрол. - Вы не рассердитесь?
- Пожалуйста, не стесняйтесь!
- Вы сказали, что не знаете, чей вы дух. Вы пошутили или это правда?
- Это правда,- ответил Дух. - И поверьте, весьма неприятная правда. Я
чувствую себя крайне неловко. Но что поделаешь - забыл! Из Англии - это я,
во всяком случае, знаю твердо. Но фамилию вспомнить никак не могу. У меня
есть подозрение, что и остальные духи...
- У нас тут нет других духов,- сказал Максвелл. - Контакты с духами,
беседы, интервью - это сколько угодно, но ни один дух, кроме тебя, не
захотел жить среди нас. Почему ты это сделал, Дух? Пришел к нам, я имею в
виду?
- Он прирожденный аферист,- заметил Оп. - Всегда высматривает, где чем
можно поживиться.
- Ну, положим! - возразил Максвелл.-Что, собственно, мы можем дать
духу?
- Вы даете мне,- сказал Дух,-ощущение реальности.
- Какова бы ни была причина, я очень рад, что ты пришел к нам,сказал
Максвелл.
- Вы трое - уже давние друзья, - задумчиво произнесла Кэрол.
- И это вас удивляет? - спросил Он.
- Да, пожалуй... Я не очень отдаю себе отчет, что, собственно, я имела
в виду.
В противоположном конце зала послышалась какая-то возня. Кэрол и
Максвелл обернулись на шум, но не смогли разобрать, что там происходит.
Внезапно на один из столиков вспрыгнул человек и запел:
Билл Шекспир, хороший малый,
Зря бумаги не марал,
Не давал проходу юбкам,
Громко песенки орал...
Раздались возмущенные вопли и свист. Кто-то бросил чем-то в певца, но
промахнулся. Часть посетителей подхватила песню:
Билл Шекспир, хороший малый,
Зря бумаги не марал...
Какой-то могучий бас оглушительно взревел:
- К черту Билла Шекспира!
И зал словно взорвался. Летели на пол стулья, люди вскакивали на столы,
пронзительно вопили, сталкивали и стаскивали друг друга вниз. Замелькали
кулаки. В воздух взвились различные предметы.
Максвелл вскочил, протянул руку и перебросил Кэрол себе за спину. Оп с
оглушительным боевым кличем перепрыгнул через стол и опрокинул ногой
ведерко. Ледяные кубики разлетелись во все стороны.
- Я посбиваю их, как кегли,- кричал он Максвеллу,- а ты знай
оттаскивай!
Максвелл заметил кулак, взметнувшийся у него над ухом, увернулся и
нанес удар в пустоту, примерно в том направлении, откуда появился кулак. Над
его плечом промелькнула ручища Опа, завершавшаяся могучим кулаком, который
врезался в чью-то физиономию, и кто-то покатился по полу за их столиком.
В затылок Максвелла угодил какой-то тяжелый предмет, летевший со
значительной скоростью, и он свалился. Вокруг двигалась стена ног. Кто-то
наступил ему на руку. Кто-то упал на него. Где-то в неизмеримой вышине
раздавались дикие завывания Опа.
Максвелл извернулся, сбросил упавшее на него тело и, пошатываясь,
поднялся с пола. В его локоть впились сильные пальцы.
- Давай-ка выбираться отсюда,- сказал Оп. - Это может скверно
кончиться.
Кэрол откинулась назад, обеими руками сжимая загривок Сильвестра.
Тигренок стоял на задних лапах, молотя передними по воздуху. Он утробно
рычал, и его длинные клыки поблескивали даже в полутьме.
- Если мы сейчас же не вытащим его отсюда,- сказал Оп,- котик сам
раздобудет себе бифштекс.
Он стремительно нагнулся, ухватил тигренка поперек живота, поднял его и
прижал к груди.
- Позаботься о девушке,- скомандовал Оп. - Тут где-то есть другой
выход. И не забудь бутылку! Она нам еще понадобится.
Максвелл взял бутылку за горлышко.
Духа нигде не было видно.
6.
- Я трус,- признавался Дух. - Я не скрываю, что стоит завязаться драке,
и я превращаюсь в зайца.
- А ведь ты единственный парень в мире, которого никто и пальцем
тронуть не может,- заметил Оп.
Они сидели вокруг квадратного шаткого стола, который Оп однажды в
припадке хозяйственной энергии собственноручно сколотил из неструганых
досок.
Кэрол отодвинула тарелку.
- Я умирала от голода,- сказала она,-но не в силах больше проглотить ни
кусочка.
- И не только вы,- отозвался Оп.-Взгляните-ка на нашу кисоньку.
Сильвестр лежал, свернувшись возле очага. Обрубок хвоста был плотно
прижат к заду, пушистые лапы прикрывали нос, усы ритмично подрагивали от
спокойного дыхания.
- В первый раз вижу, чтобы саблезубый наелся до отвала,- сказал Оп.
Он взял бутылку и встряхнул ее. Она была пуста. Неандерталец встал,
направился в угол, нагнулся, приподнял дверцу в полу и пошарил под ней. Он
вытащил стеклянную банку и отставил ее в сторону. Потом достал еще одну и
поставил ее рядом с первой. Наконец, он с торжествующим видом извлек из
темной дыры бутылку.
Убрав банки на прежнее место, Оп опустил дверцу, вернулся к столу,
откупорил бутылку и начал разливать ее содержимое по стаканам.
- Вы, ребята, конечно, пьете без льда,- сказал он. - Что зря разбавлять
хороший напиток! А к тому же льда у меня все равно нет.
Он указал на дверцу в полу.
- Мой тайник. Я всегда держу там бутылку-другую. На случай, если я,
например, сломаю ногу, а медик запретит мне пить...
- Из-за сломанной-то ноги? - усомнился Дух.
- Ну, не из-за ноги, так из-за чего-нибудь другого, - сказал Оп.
Они с удовольствием прихлебывали виски, Дух смотрел в огонь, а снаружи
ветер шуршал по стенам хижины.
- В жизни я так вкусно не ужинала,-вздохнула Кэрол.- Я никогда еще не
жарила себе сама бифштекс на палочке прямо над огнем.
Оп удовлетворенно рыгнул.
- Так мы жарили мясо в каменном веке. Или ели его сырым, как вон тот
саблезубый. У нас ведь не было ни плит, ни духовок, ни прочих ваших выдумок.
- У меня такое ощущение,- сказал Максвелл, - что лучше не спрашивать,
откуда взялась эта вырезка. Ведь все мясные лавки наверняка были закрыты.
- Были-то были,- согласился Оп. - Но есть тут один магазинчик, и на
задней двери там висел вот этот простенький замок...
- Когда-нибудь, - сказал Дух,- ты наживешь крупную неприятность.
Оп покачал головой.
- Не думаю. Во всяком случае, не в этот раз. Жизненно важная
потребность... Нет, пожалуй, не то. Когда человек голоден, он имеет право на
любую пищу, которую отыщет. Такой закон был в первобытные времена. Уж,
конечно, суд и сейчас примет его во внимание. Кроме того, я завтра зайду
туда и объясню, что произошло. Кстати,-повернулся он к Максвеллу,- есть у
тебя деньги?
- Сколько хочешь, - ответил тот. - Мне были выписаны командировочные
для поездки в Енотовую Шкуру, и я не истратил из них ни гроша.
- Значит, на планете, куда вы попали, с вами обращались как с гостем? -
заметила Кэрол.
- Примерно. Я так до конца и не разобрался, в каких отношениях я
находился с местными обитателями.
- Они были приятными людьми?
- Приятными-то приятными, но вот людьми ли - не знаю. - Он повернулся к
Опу. - Сколько тебе нужно?
- Сотни должно хватить. Мясо, взломанная дверь и, конечно, оскорбленные
чувства нашего друга - мясника.
Максвелл достал бумажник, вытащил несколько банкнот и протянул их Опу.
- Спасибо, - сказал неандерталец. - Считай за мной.
- Нет, - возразил Максвелл. - Сегодня угощаю я. Ведь я пригласил Кэрол
поужинать, хотя из этого так ничего и не вышло.
Сильвестр у очага зевнул, потянулся и снова уснул - уже на спине,
задрав все четыре лапы кверху.
- Вы здесь в гостях, мисс Хэмптон? - спросил Дух.
- Нет,- с удивлением ответила Кэрол.-Я здесь работаю. А почему вы
подумали...
- Из-за вашего тигра. Вы сказали, что это биомех, и я, естественно,
подумал, что вы сотрудник Биомеханического института.
- А! - сказала Кэрол. - Нью-йоркского или венского?
- Есть еще азиатский центр в Улан-Баторе, если мне не изменяет память.
- А вы там бывали?
- Нет. Только слышал.
- А ведь мог бы побывать, если бы захотел, - сказал Оп. - Он ведь
способен переноситься куда угодно в мгновение ока. Вот почему
сверхъестественники терпят его штучки. Они рассчитывают в конце концов
докопаться до этих его свойств. Только старина Дух стреляный воробей и
ничего им не говорит.
- На самом деле его молчание объясняется тем, что ему платят
транспортники,- вмешался Максвелл. - Им нужно, чтобы он держал язык за
зубами. Если он расскажет о способе своего передвижения, им придется закрыть
лавочку. Люди смогут переноситься по желанию куда захотят, не обращая
внимания на расстояние, будь то хоть миля, хоть миллион световых лет.
- А до чего он тактичен! - подхватил Оп. - Ведь клонил-то он к тому,
что такой саблезубый стоит больших денег, если вы не специалист по
биомеханике и сами состряпать его не можете.
- Понимаю! - сказала Кэрол. - Это верно. Они стоит безумных денег,
которых у меня нет. Мой отец преподавал в нью-йоркском Биомеханическом
институте, и Сильвестра изготовили студенты его семинара, а потом подарили
ему, когда он уходил на пенсию.
- А я все равно не верю, что эта киса биомеханического происхождения.
Слишком уж у нее блестят глаза, когда она смотрит на меня,- заметил Оп.
- Дело в том,- объяснила Кэрол,- что в настоящее время они все уже не
столько "мех", сколько "био". Термин "биомеханический" родился в те дни,
когда чрезвычайно сложный электронный мозг и нервная система помещались в
особого типа протоплазму. Но теперь механическими в них остались только
органы, которые в природе изнашиваются особенно быстро,- сердце, почки,
легкие и прочее в том же роде. Собственно говоря, в настоящее время
биомеханические институты просто создают те или иные живые организмы... Но
вы это, конечно, знаете.
- Ходят разговоры, - сказал Максвелл, - что где-то под замком
содержится группа сверхлюдей. Вы что-нибудь об этом слушали?
- Да. Но ведь всегда ходят какие-нибудь странные слухи.
- А самый лучший поймал недавно я,-вмешался Оп. - Конфетка! Мне
шепнули, что сверхъестественники установили контакт с Сатаной1 Так как же,
Пит?
- Ну, возможно, кто-то и предпринял подобную попытку,- сказал Максвелл.
- Ведь это просто напрашивалось.
- Неужели вы считаете, что Сатана и в самом деле существует? -
удивилась Кэрол.
- Двести лет назад,- ответил Максвелл,- люди точно таким же тоном
спрашивали, неужели существуют гоблины, тролли и феи.
- И духи,- вставил Дух.
- Кажется, вы говорите серьезно! - воскликнула Кэрол.
- Нет, конечно,- ответил Максвелл. - Но я не склонен априорно отрицать
существование даже Сатаны.
- Это удивительный век! - заявил Оп. - Что, несомненно, вы слышали от
меня и раньше. Вы покончили с суевериями и бабушкиными сказками. Вы
отыскиваете в них зерно истины. Однако мои соплеменники знали про троллей,
гоблинов и прочих. Легенды о них, как вам известно, всегда основывались на
фактах. Только позже, когда человек вышел из пеленок дикарской простоты,
если вам угодно называть это так, он отмел факты, не позволяя себе поверить
в то, что, как он знал, было правдой. Поэтому он принялся приукрашивать
факты и упрятал их в сказки, легенды и мифы. А когда люди размножились, все
эти существа начали старательно от них прятаться. И хорошо сделали: в свое
время они вовсе не были такими милыми, какими вы считаете их теперь.
- А Сатана? - спросил Дух.
- Не знаю,- ответил Оп. - Возможно, но точно сказать не могу. Тогда уже
были все те, кого вы теперь разыскали, выманили на свет и поселили в
заповедниках. Но их разновидностей было куда больше. Некоторые были жуткими,
и все - вредными.
- По-видимому, вы не питали к ним большой симпатии, - заметила Кэрол.
- Да, мисс. Не питал.
- На мой взгляд,- сказал Дух,- этим вопросом стоило бы заняться
Институту времени. Вероятно, существовало много разных типов этих... можно
назвать их приматами?
- Да, пожалуй, можно,- согласился Максвелл.
-...приматов совсем иного склада, чем обезьяны и человек.
- Еще бы не другого! - с чувством произнес Оп. - Гнусные вонючки, и
больше ничего.
- Я уверена, что когда-нибудь Институт времени возьмется и за
разрешение этого вопроса,- сказала Кэрол.
- Еще бы! - ответил Оп. - Я им только об этом и твержу и прилагаю
надлежащие описания.
- У Института времени слишком много задач, - напомнил им Максвелл. - В
самых различных и одинаково интересных областях. Им же надо охватить все
прошлое!
- При полном отсутствии денег,-добавила Кэрол.
- Мы слышим голос лояльного сотрудника Института времени, - объявил
Максвелл.
- Но это же правда! - воскликнула девушка. - Исследования, которые
проводит наш институт, могли бы принести столько пользы другим наукам! На
писаную историю полагаться нельзя. Во многих случаях оказывается, что все
было совсем не так. Пристрастия, предубеждения или просто тупые суждения,
навеки мумифицированные на страницах книг и документов! Но разве другие
институты выделяют на такие исследования необходимые средства? Я вам могу
ответить: нет и нет! Ну, есть, конечно, исключения. Юридический факультет
всегда идет нам навстречу, но таких мало. Остальные боятся. Они не хотят
рисковать благополучием своих уютных мирков. Возьмите, например, историю с
Шекспиром. Казалось бы, факультет английской литературы должен был
обрадоваться, узнав, кто был настоящим автором этих пьес. В конце концов
вопрос о том, кто их автор, дебатировался несколько столетий. Но когда
Институт времени дал на него точный ответ, они только вышли из себя.
- А теперь, - сказал Максвелл, - Институт тащит сюда Шекспира читать
лекцию о том, писал он их или нет. Не кажется ли вам, что это не слишком
тактично?
- Ах, дело совсем в другом! - вспыхнула Кэрол. - В том, что Институт
времени вынужден превращать историю в аттракцион, чтобы пополнить свою
кассу. И так всегда. Всевозможные планы, цель которых одна - раздобыть
деньги. И так уж у нас репутация балаганных клоунов. Неужели вы думаете, что
декану Шарпу нравится...
- Я хорошо знаю Харлоу Шарпа,- сказал Максвелл. - Поверьте, он
извлекает из этого массу удовольствия.
- Какое кощунство! - воскликнул Оп с притворным ужасом. - Или ты не
знаешь, что за разглашение священных тайн тебя могут распять?
- Вы смеетесь надо мной! - сказала Кэрол. - Вы смеетесь над всеми и над
всем. И вы тоже, Питер Максвелл.
- Я приношу извинения от их имени,-вмещался Дух,- поскольку у них не
хватает ума извиниться самим. Только прожив с ними бок о бок
десять-пятнадцать лет, начинаешь понимать, что они, в сущности, совсем
безвредны.
- И все равно наступит день, когда Институт времени получит в свое
распоряжение все необходимые средства,- сказала Кэрол. - Тогда он сможет
привести в исполнение задуманные проекты, а остальные факультеты могут
убираться ко всем чертям. Когда состоится продажа...
Она внезапно умолкла и словно окаменела. Казалось, только колоссальным
усилием воли она удержалась от того, чтобы зажать себе ладонью рот.
- Какая продажа? - спросил Максвелл.
- По-моему, я знаю,- сказал Оп. - До меня дошел слух, собственно
говоря, слушок, и я не обратил на него внимания. Хотя, если на то пошло, как
раз такие мерзкие тихие слушки и оказываются на поверку правдой. Когда слух
грозен, повсеместен и...
- Оп, нельзя ли без речей - перебил Дух. - Просто скажи нам, что ты
слышал.
- О, это невероятно! - объявил Оп. - Вы не поверите. Как бы ни
старались.
- Да перестаньте же! - вскричала Кэрол.
Все трое выжидающе посмотрели на нее.
- Я сказала лишнее. Слишком увлеклась и... Пожалуйста, забудьте об
этом. Я даже не знаю, действительно ли предполагается что-то подобное.
- Разумеется! - сказал Максвелл. - Ведь вы провели вечер в дурном
обществе, вынуждены были терпеть грубости и...
- Нет, - сказала Кэрол, покачав головой. - Моя просьба бессмысленна. Да
я и не имею права просить вас об этом. Мне остается только рассказать вам
все и положиться на вашу порядочность. И я совершенно уверена, что это не
пустые слухи. Институту времени предлагают продать Артефакт.
В хижине воцарилась напряженная тишина - Максвелл и его друзья замерли,
почти не дыша. Кэрол удивленно переводила взгляд с одного не другого, не
понимая, что с ними.
Наконец Дух сделал легкое движение, и в безмолвии им всем показалось,
что его белый саван зашуршал так, словно был материален.
- Ведь вам неизвестно,- сказал он, - как нам всем троим дорог Артефакт.
- Вы нас как громом поразили,-объявил Оп.
- Артефакт! - вполголоса произнес Максвелл. - Артефакт. Величайшая
загадка. Единственный предмет в мире, ставящий всех в тупик...
- Таинственный камень! - сказал Оп.
- Не камень,- поправил его Дух,
- Значит, вы могли бы объяснить мне, что это такое? - спросила Кэрол.
Но вся соль как раз и заключается в ток, что Дух не может ответить на
ее вопрос, и никто другой тоже, подумал Максвелл. Около десяти лет назад
экспедиция Института времени, отправившаяся в юрский период, обнаружила
Артефакт на вершине холма, и он был доставлен в настоящее ценой неимоверных
усилий и затрат. Его вес потребовал для переброски во времени такой энергии,
какой еще ни разу не приходилось применять, - для осуществления этой
операции пришлось отправить в прошлое портативный ядерный генератор, который
пересылался по частям и был смонтирован на месте. Затем перед экспедицией
встала задача возвращения генератора в настоящее, поскольку простая
порядочность не позволяла оставлять в прошлом подобные предметы даже в столь
отдаленном прошлом, как юрский период.
- Я не могу вам этого объяснить,-сказал Дух. - И никто не может.
Дух говорил чистую правду. Пока еще никому не удалось установить хотя
бы приблизительно, что такое Артефакт. Этот массивный брус из какого-то
материала, который не был ни металлом, ни камнем, хотя вначале его
определили как камень, а затем как металл, ставил в тупик всех
исследователей. Он был длиной в шесть футов и высотой в четыре и представлял
собой сгусток сплошной черноты, не поглощавшей энергии и не испускавшей ее.
Свет и другие излучения отражались от его поверхности, на которой никакие
режущие инструменты не могли оставить ни малейшего следа - даже лазерный луч
оказывался бессильным. Неуязвимый и непроницаемый Артефакт упрямо хранил
свою тайну. Он лежал на пьедестале в первом зале Музея времени -
единственный предмет в мире, для которого не было найдено хотя бы
гипотетически правдоподобного объяснения.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |