Я вздохнул и сел на его место напротив Ветровой.
Против моего первоначального плана, обманывать и принуждать эту беспросветную идиотку отчего-то расхотелось. Я почувствовал, что безумно устал. Даже злиться на Ветрову и ее глупость, толкнувшую эту дуру сбежать из нашего дома, не было сил. В конце концов, у всех бывают свои тараканы.
Но Ксения, услышав шум отодвигаемого мной стула, вздрогнула, подняла на меня глаза и посмотрела...
Черт, я едва не выругался.
Этот ее взгляд, а ля 'я бедная мышка', вызвал во мне желание немедленно ее встряхнуть. Из всех моих знакомых, только Ветрова, черт бы ее побрал, смотрит на меня как на какого-то монстра.
Значит, я так сильно ее пугаю? Ну, хорошо, детка. Не будем тебя огорчать. Садист Тимур полностью к твоим услугам.
- Я правильно понял, ты хотела сбежать, так? - небрежно уточнил у растерянной Ветровой.
Ксения гордо промолчала. Ха-ха. Только бы еще не смотрела так жалобно, как побитая дворняга. Ах, мне плохо, сжальтесь!
Детка, на меня твои штучки не действуют, как же ты не поймешь.
- Я не собираюсь тебя спрашивать зачем, - строго начал я, - так как все равно не пойму ни твоих причин, ни твоей логики. Но это неважно. Что ты собираешься делать?
Я спросил достаточно жестко. Ветрова нахмурилась и понурила голову, спрятав в ладонях лицо. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями и ответить на мой вопрос. Похоже, идиотка верила, что действительно сможет сбежать.
Прекрасно понимаю твое желание, милая. И рад, что впервые оно у нас одно на двоих. Но в нашем случае, ни твои, ни мои планы невыполнимы. Мы возвращаемся домой. Это все, что мы сейчас можем сделать.
- Я позвоню друзьям, они приедут за мной, - хрипло ответила Ксения, поднимая глаза и вновь одаривая меня своим фирменным взглядом несчастной жертвы.
Дура, если бы Ветрова знала, что ее жалкий вид только еще сильнее меня бесит, она бы прекратила так себя вести или нет?
- Ты только что из больницы. Что, если пока ты будешь ждать, с тобой что-нибудь случится на этой заправке? - как бы невзначай поинтересовался я.
- Ну и что? - отчаяние в голосе. Мертвый равнодушный взгляд. Ага, типа тебе все равно, как же. Блеф, девочка, блеф. Херово бы ты в покер играла.
- Ну и ничего, конечно. Похоронят тебя где-нибудь под Энском. Прекрасный конец для жизненных амбиций и прочей херни.
- Ну. И. что? Это мой конец - моих амбиций, Керимов!
Я задумался. Саморазрушение - это не то, с чем я привык сталкиваться ежедневно. Ну ладно. Как хочешь.
- Послушай, Ветрова. Стас уже уехал. Единственная машина здесь и сейчас - моя. И единственное место, куда ты можешь поехать - это мой дом, как это, блин, ни печально.
Ксения напряглась, вытянулась на стуле, будто готовилась прямо сейчас вскочить и броситься прочь из кафе. Даже если бы ей в голову пришла эта гениальная мысль, ей отсюда некуда деться. Я в разы быстрее. И я ее обязательно смогу остановить, куда бы она не побежала.
Впрочем, пожалуй, стоит снизить обороты. Я постарался говорить мягче.
- Давай меняться, - ласково предложил я, - баш на баш. Ты - возвращаешься и избавляешь меня от головной боли по твоему поводу, сидишь тихо у меня дома и страдаешь об испорченной юности, а я, точнее моя семья, обеспечиваем тебе врачебный уход и все такое прочее.
Ветрова молчала. И я решил намекнуть ей еще на одну вещь.
- Подумай сама, куда ты сейчас можешь поехать? Если ты вернешься к нам, то тебе не придется никому ничего объяснять и никого ни о чем просить. Соглашайся.
Ветрова взглянула на меня. И я понял, что мои слова не возымели никакого эффекта. Упрямая ослица.
- Керимов, - устало обратилась ко мне Ветрова. - Я никуда не поеду. Решай свои проблемы сам и просто оставь меня в покое.
Ясно. Макаренко из меня не вышел.
Ну, отлично. Ты меня достала, детка.
Я оглянулся по сторонам. Пустынное кафе, пустынная заправка. Никого. Бармен куда-то подевался, видимо, просек, что начинается семейный скандал и свалил. Мудро. Ну, ничего, есть еще способ купить молчание. Я достал бумажник. Тут у меня мелочью тысяч десять.
Я вывалил все на стол. Бумажка, ручка. 'Спасибо за сотрудничество'. Без подписи. Ну, в крайнем случае, сплетни о связях Керимова уберегут неосторожного бармена от вызова полиции и прочего. Ну да, 'у них же там все схвачено'. Будем надеяться на народные мифы.
Я улыбнулся, чувствуя, что, наконец, освобождаюсь от навязанных мне условий конфликта и возвращаюсь на твердую почву.
- Что ты задумал, Керимов? - Ветрова выглядела испуганной.
- Ничего, Ксения. Ничего.
Я поднялся, отодвинул стул ногой, сделал шаг к девушке. Ветрова нахмурилась, настороженно глядя на меня и следя за каждым моим движением. Она почуяла неладное, вскочила. Стул за ее спиной упал. Тем лучше.
- Что ты хочешь сделать? Тимур? Тимур!?
Я подхватил девушку на руки под спиной и коленками и насмешливо заметил.
- А теперь можешь кричать.
Чисто детская уловка. На самом деле мне все равно, будет ли она кричать, но уши жалко.
Я понес Ветрову к выходу.
- Керимов, отпусти меня немедленно! Куда ты меня несешь?! - она-таки закричала, но сколько-то секунд я выиграл.
- Помогите! Помогите! Насилуют!
- И в мыслях нет, детка, - охотно пояснил я. - Это не изнасилование. Я инвалидок не ***. Это похищение, Ветрова. И вокруг никого. А единственный человек, кроме нас двоих, что-то не рвется тебя спасать.
Ксения, наконец, трезво оценив свои силы и признав полное отсутствие желающих ее спасти, заткнулась.
К моему удивлению, Стас до сих пор не уехал. Устроившись на капоте своей машины, он курил и с интересом наблюдал за тем, как я выношу эту больную на голову девицу из дверей кафе. Заметив мой взгляд, он улыбнулся одобрительно.
Я хмыкнул.
М-да уж, забавная должна быть сцена. Не в каждом театре такое увидишь. Любуйся, пока я добрый.
Я подтащил Ветрову к машине и, наконец, опустил ее на ноги. Сделал я это, наверное, не слишком аккуратно. Девушка пошатнулась и зажмурилась, скривившись в гримасе боли. Черт!
Вела бы себя эта идиотка адекватно, не пришлось бы так грубо с ней обращаться. И что теперь прикажите с ней делать?
- Все в порядке? Ветрова, ты...?
Лучше бы я промолчал.
Я все еще придерживал Ветрову за талию, боясь, что она не устоит на ногах и в очередной раз свалится в обморок. Честное слово, не судите строго, я всего раз или два подумал, что это бы здорово мне помогло. Неподвижная и молчащая Ветрова - мечта.
Но после моих слов Ксения резко распахнула глаза и, одарив взглядом, полным ненависти, как сумасшедшая, начала вырываться из моих рук. К такому, если честно, я не был готов.
Девушка царапалась и пихалась, отчаянно сопротивляясь всем моим попыткам схватить ее и усмирить. Я не один раз пожалел, что не могу просто влепить ей пощечину и привести в чувство.
В конечном итоге, мне пришлось отступить от нее на один шаг. Если Ветрова так хочет вырваться из моих рук, пожалуйста.
Я постою в сторонке и посмотрю, что ты будешь делать дальше. Куда и к кому побежишь? Неужели, к Стасу, который за каким-то хреном вновь вернулся в кафе?
Но против моих ожиданий, Ветрова осталась на месте. Замерев у самой машины, она сверкала на меня своими огромными, как блюдца глазами. Похоже, мисс Плакса собиралась сейчас разреветься.
Ой, какие мы нежные...
- Керимов, какого черта ты сюда приехал? Зачем ты хочешь забрать меня домой?! Что тебе от меня надо?!
Ветрова пока еще не плакала, но веки уже стали тяжелыми. Я видел, что дурочка вот-вот перестанет сдерживаться и расплачется то ли от страха передо мной, то ли от жалости к себе, то ли от одного и другого вместе.
Я философски пожал плечами.
- Я могу извиниться за то, что сделал. Тебе станет легче, ты замолчишь и, наконец, сядешь в машину?
- Я никуда с тобой не поеду! Я позвоню друзьям, и буду их ждать здесь!
Упрямая ослица.
Как же ты меня бесишь!
- Ветрова, не веди себя, как ребенок. Твоим друзьям понадобится не меньше двух часов, чтобы сюда добраться. Садись в машину. Мы вернемся домой и там все обсудим. Поговорим с родителями и если...
- Я не поеду! Я никуда с тобой не поеду! Ты, что, не слышишь? Оставь меня в покое! Ради всего святого, просто оставь в покое! Хватит лезть в мою жизнь, хватит о чем-то меня просить! Я не вернусь!
Вот, бл**ь! А то я не знаю, что ты возвращаться не хочешь?! Я, между прочим, тоже не рад твоему присутствию. Но ведь терплю. Так что и тебе придется потерпеть, дура.
Но ничего такого я ей не сказал. Если вступить с этой ненормальной в пререкания, ничего хорошего не выйдет, это мы уже проходили. Я наговорю Ветровой гадостей, она разозлится еще сильнее. И как мне тогда затаскивать ее в машину и вести домой?
Ладно, пока есть время. Что-то подсказывает мне, что она сейчас покричит и выдохнется. Слава Богу, на заправке больше никого нет. Только я, Ветрова и Стас, затерявшийся где-то в глубине кафе. Хотя бы он не слышит того бреда, что несет эта дура.
- Керимов, проваливай ко всем чертям! Держись от меня подальше!! Я не хочу тебя видеть!
- Взаимно, милая. Но выбора у тебя все равно нет. Поэтому живо садись в машину.
Я распахнул перед девушкой заднюю дверцу.
- Ну?
Ветрова недоверчиво смотрела на меня. Она все никак не могла взять в толк, что я не шучу. Что компромисса не может быть, она вернется со мной, хочет она того или нет. И даже если я сам не хочу, чтобы она возвращалась.
Что за дер**овая жизнь, убеждать человека сделать что-то, чему и сам не рад. От чего у самого нервно сжимаются кулаки.
Бл**дь! Ветрова, почему ты вечно путаешься у меня под ногами. Если бы ты свалила из города, поступила в другой университет, в конце концов, все было бы круто.
Так нет же. Черт дернул тебя попереться следом за мной в универ на один факультет! Тебе мало было наших постоянных скандалов там? Тебе захотелось бросить мне вызов? Так получай то, что ты так хотела. Спорить с собой я тебе не позволю.
Но Ветрова была другого мнения.
- Нет, - все так же упрямо вскинув подбородок и глядя на меня снизу вверх, заявила она. - Ты ничего мне не сделаешь! Ты не имеешь права что-то требовать от меня!
Краем глаза я увидел Стаса, замершего на ступеньках кафе. Он наблюдал за нами, забавляясь интересной сценой. Ветровой, захлебывающейся криком и мной, молчаливо замершим перед истерящей дурой.
Черт, я мужик или нет?
- Садись в машину, - последний раз потребовал я, чувствуя себя, как строгий родитель, который вот-вот отлупит капризного ребенка, если тот не закроет рот и не сделает то, что от него требуют.
Ветрова, конечно же, не поняла. Что взять с идиотки? Она вновь попыталась со мной поспорить. Неужели, думала, что я выслушаю ее и сделаю так, как она хочет?
- Я никуда не сяду! Слышишь, я не поеду к твоим родителям! Я не хочу больше быть пешкой в ваших делах! Я не собираюсь покрывать вас и помогать с журналистами! Если они захотят поинтересоваться происходящим, я расскажу им правду! Ты не имеешь ко мне никакого отношения, ты...
Замолчи, Ветрова! Ты не знаешь, что несешь.
Она все-таки заплакала. Слезы заскользили по щекам. Но вместо того, чтобы успокоиться, смириться, заткнуться! Ветрова сохраняла воинственный вид. Она собиралась и дальше мотать мне нервы и со мной спорить. И она и дальше, как полоумная, орала на всю парковку, что собирается поговорить с журналистами.
Дура.
Я не знаю, почему я сделал именно это.
Всего секунду назад я всерьез подумывал о том, чтобы ее ударить. Но стоило взглянуть в ее глаза, горящие гневом, бросающие вызов и кому! Мне?! Я зло усмехнулся.
Ты доигралась, детка!
В одно мгновение я оказался рядом Ветровой. И хотя она успела поднять руки, пытаясь вновь сопротивляться, я сжал ее запястья и с остервенением, достойным разве что озабоченного маньяка, добравшегося до своей жертвы, впился поцелуем в ее губы.
Ты заткнешься, моя милая. Ты закроешь свой рот и не посмеешь больше мне возражать! Ты будешь делать только то, что я тебе скажу. И только попробуй еще раз сверкать на меня глазами. Я заставлю тебя пожалеть о том, что ты решила мне перечить. Ясно?!
Я целовал Ветрову, ни капли не заботясь о том, что причиняю ей боль, о том, что сминая ее губы своими, я почти лишаю ее дыхания, не даю ей вздохнуть. Это не имело значения - ее удобство или ее боль. Мне хотелось, чтобы она замолчала. Что ж, наконец, я додумался до такого очевидного способа, как этот. Больше Ветрова не сможет портить мне жизнь!
Она сопротивлялась, пытаясь оттолкнуть, упирая единственную свободную ладонь мне в грудь.
Не с тем связалась, надо было думать раньше, сказал бы я ей, если бы мой рот не был занят.
Но я с невиданным облегчением и радостью от того, что, наконец, получу желаемое - молчащую и покорную Ветрову, продолжал пытку. Девушка всхлипывала едва слышно, но вырваться из моих объятий у нее не было сил. Моя рука лежала у нее на затылке, мешая отвернуться от меня, спастись от моих губ и нашего жесткого поцелуя.
Я ликовал. Прикосновение к Ветровой вызвало во мне бурю эмоций. Я, наконец, почувствовал себя полноправным хозяином положения. Понял, насколько эта маленькая мерзавка, вечно портящая мне жизнь, на самом деле беспомощна и слаба.
Мне нравилось это. Целовать, мучить ее, требовать полной капитуляции.
Сдавайся, Ветрова. Я все равно тебя не отпущу, пока ты не мне не ответишь.
Она действительно то ли услышала мои мысли, то ли просто устала сопротивляться. Я, чувствуя скорую победу, чуть снизил свой напор. Мой язык уже во всю изучал ее рот. Я дразнил, прикусывал ее губы, ласкал. Она не могла долго оставаться безучастной.
Ее ответ был неуверенным, несмелым. Словно идиотка сомневалась в том, что все делает правильно, словно она сопротивлялась сама себе. Ее неуверенность и осторожность, когда Ветрова сама проявила инициативу, включившись в игру и прикоснувшись к моему языку, меня развеселили. Я бы захохотал, если бы этот дурацкий поцелуй не оказался настолько ярким.
Я вдруг на мгновение представил, как было бы здорово оказаться сверху, лежащим на покорной Ветровой, обнаженной, растерянной, податливой моим рукам. Она не могла бы мне сопротивляться, не могла бы со мной спорить. Только стонать и, закрыв потемневшие от возбуждения глаза, звать меня по имени и умолять ее *****ть.
***!
Картинка настолько ярко всплыла перед моими глазами, что, почувствовав свое возбуждение, я мгновенно оторвался от Ветровой.
Хватит!
Раскрасневшаяся с опухшими губами и дорожками слез на щеках, Ксения смотрела на меня растерянно. Ни малейшего желания мне перечить на лице. Прекрасно. Кажется, только что, сражаясь за один город, я выиграл всю войну.
Закрепим успех?
Все еще не отпуская запястье Ветровой, я развернулся и подтолкнул девушку к автомобилю. Она, не думая больше что-то доказывать мне, покорно забралась внутрь. Я удовлетворенно усмехнулся.
- Ветрова. А теперь давай кое-что уточним. Я хочу тебе кое-что объяснить, если до твоей пустой головы еще не дошло. Ты сейчас можешь визжать, кричать, плакать и делать все, что захочешь. Можешь даже попробовать убить меня или попытаться разбить стекла. Кстати, если повредишь костяшки, мне же лучше. В общем, делай все, что угодно.
Ветрова, нахохлившись, как воробей, сидела на заднем сидении и жалобно на меня смотрела.
Что, не ожидала? Ну-ну. Ни за что не поверю, что ты ничего не задумала, милая.
- Но, Ветрова, учти одно, - я улыбнулся девушке. - Я уже по горло сыт тобой и всем, что с тобой связано. - В голосе не было ни капли угрозы. Но Ксения все равно задрожала. Прониклась моим настроем?
- И - живую или мертвую, - продолжил я размеренно, глядя в ее расширенные от страха глаза, - я все равно привезу тебя домой. Живую - будешь жить. Мертвую - дома труп будет проще прятать, расчленять, растворять кислотой, что угодно. Как в 'Дориане Грэе'.
Я прозрачно намекнул на одно из своих любимых произведений. Вот заодно и проверю, читала ли Ветрова классику. Судя по ее реакции, попытке еще сильнее сжаться на заднем сидении, она прекрасно уловила суть.
-Ты поняла, Ветрова? Я тебе клянусь, я дотащу тебя до дома, даже если, ***, это будет последнее, что я сделаю на этом свете.
Я говорил все это с очаровательной улыбкой, прекрасно зная, что настолько бросающаяся в глаза разница между интонациями, жестами и собственно словами производит нужный мне эффект. На самом деле я сам никаких особенных эмоций не испытывал.
В чем-то мне даже было жаль Ветрову. Но что с нее взять?
Огонь гасят огнем. И на женскую истерику нужно дать эмоциональный импульс, подобный же по силе и тембру. В противном случае Ветрова не успокоится.
Ксения подтянула ноги под себя и обхватила колени руками, отвернув голову от меня в молчаливом признании неизбежности собственной судьбы.
- Ну, вот, и чудненько.
Я захлопнул дверь и облегченно выдохнул. Есть! Я сделал это.
Жидкие хлопки аплодисментов заставили меня резко обернуться в сторону звука. Стас направлялся в мою сторону. Ему-то что от меня надо?
- Молодец, ловко ты ее, - похвалил Стас, ухмыляясь.
- Достала, - коротко бросил я.
Жаль, что Стас увидел так много. Но трепаться об этом не в его интересах.
- Понимаю. Вот, держи, - Стас протянул мне смутно знакомую сумку. - Она забыла на соседнем стуле.
Вот, черт! О вещах Ксении я даже не подумал.
- Спасибо, - откликнулся я, забирая сумку. - А это что?
Молния оказалась расстегнута, и я с некоторым удивлением обнаружил лежащие сверху купюры.
Стас пожал плечами.
- Не вижу смысла привлекать лишнее внимание таким поступком. В конце концов, за что ты собрался платить? Твоя подружка что-то с тобой не поделила. Но так ведь у всех у них во время ПМС сносит крышу. Попсихует и заткнется.
- Ну да, - мне пришлось согласиться со словами мужчины. Почему бы и не воспользоваться чужим опытом. Тем более, если все, что говорит Стас, выглядит так логично. - Еще раз спасибо!
Я вновь протянул руку Стасу. Мужчина кивнул, пожал ладонь и неспешно отправился к бэхе.
Что ж, и мне пора бы уже отправляться. Я сел за руль и развернул машину.
Теперь домой.
***
Усталость обрушилась на мои плечи, стоило только Тимуру закончить гневную отповедь и с гулким стуком захлопнуть дверцу с моей стороны. Я вздрогнула от резкого звука и проводила повернувшегося ко мне спиной парня тоскливым взглядом. Мой единственный путь к бегству с этой минуты оказался отрезан. Керимов добился своего.
Только это больше не имело значения.
Еще пять минут назад я была готова спорить с Тимуром и вырываться из его рук, сопротивляться, куда-то бежать. Сейчас хотелось просто закрыть глаза.
Слабость вцепилась в мое тело, терзая и мучая, как голодная шавка. Не в силах больше держаться я упала на сидение и свернулась клубком, подтянув ноги к груди и обнимая колени руками, так сильно как это было возможно.
Я беззвучно скулила, баюкая пульсирующую боль в груди. Казалось, кто-то всадил в сердце нож и с садистским удовольствием поворачивает и поворачивает его внутри.
Сквозь слезы, застящие глаза, я увидела, как рядом с машиной появился Стас и о чем-то заговорил с Тимуром. Я не слышала ни слова и даже не пыталась прислушиваться к происходящему там, всего лишь в метре от меня.
Я не хотела смотреть! Не хотела видеть этого... Но не могла заставить себя закрыть глаза.
Керимов улыбался Стасу и был доволен собой. Я видела удовлетворение и нескрываемое облегчение на его лице. Тимур шутил с мужчиной и за что-то его благодарил.
Я больше ничему не удивлялась. Это в первый момент, когда я услышала голос Керимова за своей спиной и поняла, что Стас знаком с Алексеем, я еще была в состоянии удивляться. А теперь...
Тимур меня поцеловал. И на изумление больше не осталось сил.
Это было... плохо. Слишком жестко и слишком властно. Тимур требовал от меня полнейшего подчинения. Он завел мою руку за спину и со всей силой прижимал меня к себе.
Я не хотела ему отвечать! Не хотела поддаваться его напору, его настойчивой ласке, приносящей облегчение и боль одновременно. Но Тимур сделал все, чтобы я сама попалась в расставленную им ловушку.
На секунду мне так сильно захотелось поверить в то, что он чувствует по отношению ко мне хоть что-то. Что вот сейчас, после этого поцелуя, если я отвечу на его прикосновения и прикоснусь к нему сама, он перестанет мучить меня, перестанет причинять мне боль. Он...
Наверное, в этот момент я потеряла рассудок... Я увидела в поцелуе Тимура нечто большее, чем желание поиздеваться надо мной, вновь ударив в самое больное место.
Я позволила ему себя одурачить. И как только я сдалась, прекращая попытки освободиться, потянулась к нему, чтобы поцеловать, Тимур грубо меня оттолкнул.
И не оставил ни малейшего шанса.
Его дальнейшее поведение, презрительный взгляд и снисходительная улыбка на лице сказали все лучше всяких слов. Тимур клеймил меня этим поцелуем, наказывал за истерику и мои слова. Он слишком сильно хотел меня унизить...
И сломать.
У тебя получилось, Тимур, ты слышишь?
Какая разница, что теперь будет дальше? Какое имеет значение, куда он меня сейчас повезет?
Сжавшись на сидении и закрыв ладонями горящее от стыда лицо, я почувствовала, как машина, наконец, рванула с места.
***
Я не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как мы тронулись в путь. Я все так же лежала ничком на заднем сидении и не могла успокоиться. Слезы катились по щекам, дрожь сотрясала все тело.
- Ветрова, - Тимур был, как всегда, раздражен. - Тебе звонят. Ты собираешься поднимать трубку?
Перед моим носом появился мигающий мобильник. Только сейчас я услышала, что в салоне авто играет моя любимая песня Anouk. Опять звонила Марр.
- Ну? - нетерпеливо повторил Керимов.
О чем он? Что ему от меня надо?
Протянуть руку, забрать свой телефон у Тимура и, наконец, скинуть вызов - казалось почти невозможным. Не могу...
Мелодия вдруг резко прервалась, и вокалистка захлебнулась криком точно посередине фразы. В машине воцарилась тишина, прерываемая только едва слышным ревом двигателя. Тимур убрал от моего лица мобильник и снова уставился на дорогу.
Не хочу никого видеть! Не хочу слышать!!! Никого!
- Ветрова, - окрик Керимова заставил меня вздрогнуть и еще сильнее сжаться.
Опять запела Anouk.
- Ясно, - коротко бросил Тимур.
В то же мгновение мой телефон заткнулся и больше не подавал признаков жизни.
Ну и пусть...
***
Когда машину вдруг сильно тряхнуло, и она завиляла по трассе из стороны в сторону, я все еще лежала, беззвучно роняя слезы на кожаную отделку сиденья.
Злорадное удовлетворение от того, что с этой машиной, Тимуром и мной... прямо сейчас произойдет что-то плохое, на мгновение затопило сознание. Я позволила себе улыбнуться.
Да!
Не хочу больше НИ-ЧЕ-ГО! Не хочу, не хочу, не хочу!!!
Я бы расхохоталась, так сильно было мое желание умереть в этот момент. Но в груди разрасталась тупая ноющая боль, мешающая даже не смеяться - дышать! Я могла лишь кривить губы и радоваться тому, что происходит.
Но Тимур оказался превосходным водителем. Он вывернул руль, резко нажал по тормозам. Машину в последний раз сильно тряхнуло. И все...
Ничего не изменилось. Мы стали снова набирать скорость.
Тимур что-то пробормотал себе под нос, но я не разобрала ни слова. Теперь вместо того, чтобы смеяться, мне вновь захотелось плакать.
За что?!
Кажется, я произнесла это вслух. Тимур вдруг стремительно оглянулся на меня. Я не видела его лица, только угадала движение. Стараясь спрятаться от его внимания, я зажмурилась и вновь уткнулась в ладони.
- Черт! - Тимур выплюнул ругательство сквозь зубы и, еще через минуту машина вдруг куда-то свернула и через несколько метров остановилась.
Хлопнула водительская дверь. Я осталась одна.
***
Тимур вернулся в машину почти сразу. Он зачем-то уселся на пассажирское сидение и уставился на меня. Даже с закрытыми глазами я почувствовала, что он сверлит меня взглядом.
Он забавляется моим видом? Доволен тем, что я плачу? Тимур злится, что я порчу слезами белоснежный салон его авто?
- Ксения, пересядь ко мне, пожалуйста.
Что?!
От удивления я распахнула глаза. Тимур смотрел на меня вполне серьезно.
- Впереди будут посты полиции. Тебе лучше пересесть ко мне и пристегнуться. Не хочу разбираться со штрафами.
Тимур меня просит? Не приказывает, не ерничает? Не делает замечаний?
Я сглотнула. Не может быть!
Сознание тот час схватилось за какие-то мелочи, за осознание абсолютной нереальности нашего с Тимуром разговора.
Бред!
Я раскрыла рот, собираясь спросить у парня, про какие штрафы он вообще сейчас говорит? С чего вдруг гаишникам останавливать его машину? А тем более проверять пристегнута я или нет?
Но горло пересохло, я смогла только хрипло выдавить из себя:
- Что?
Тимур пожал плечами и охотно объяснил.
- Впереди пост, почти у съезда на Вески (п/а: название населенного города). Менты часто там останавливают для проверки документов. Ты же сама знаешь, им бы только до чего-нибудь докопаться.
Я хлопала ресницами, с недоверием разглядывая спокойное, абсолютно невозмутимое лицо Тимура. Он шутит?
- Но... - только и выдавила из себя.
- Мне бы хотелось поскорее вернуться домой. Я бы не прочь поужинать сейчас.
Ужин? На слова парня собственный желудок радостно отозвался голодной руладой. Оу!
Я покраснела. А Тимур расплылся в улыбке. И в этот момент ничего в парне не напоминало о раздражении и злости, которые я привыкла видеть на его лице.
- Хорошо. Я пересяду, - пробормотала, завозившись на сидении и приняв вертикальное положение.
Тимур, все так же радостно улыбаясь, выскользнул из машины и предусмотрительно распахнул дверцу с моей стороны.
- Тебе помочь? - поинтересовался Керимов, протягивая мне руку.
В его жесте не было насмешки. Он не пытался проявить заботу. Тимур был всего лишь безукоризненно вежлив. Так, наверное, ведут себя врачи с богатыми пациентами. Сдержанно, сосредоточено и очень аккуратно. Любое неверное слово грозит обернуться скандалом и потерей клиента.
Тимур вел себя так же. Я поняла, почему вдруг он настолько обходителен и спокоен. Керимов боится моих слез и истерики. А, может, ему просто меня жаль.
Я покачала головой, отказываясь от помощи, и, не прикасаясь к парню, самостоятельно выбралась из машины.
- Здесь есть туалет? - хрипло поинтересовалась я у Тимура, оглядывая заправку. Лицо под лучами солнца щипало от слез. Хорошо бы сейчас умыться.
- Да. - Керимов указал на здание. - Там рядом с кафе.
- Спасибо.
Я поплелась в сторону заправки.
***
Губы, обветренные и искусанные до крови, опухли и жутко болели. Я провела по ним языком, жалея, что в моей безразмерной сумке нет ничего похожего на крем или гигиеническую помаду. Хотелось унять неприятные ощущения. Хотелось, чтобы саднящие губы не напоминали мне о том, что Тимур сегодня меня поцеловал.
Больше никогда!
Я усмехнулась, глядя на свое отражение. Мое желание было почти невыполнимо. Мне так часто снились наши поцелуи с Тимом, что теперь, когда это, наконец, произошло, я знаю, что избавиться от воспоминаний о прикосновениях Керимова, у меня просто не хватит сил. И губы... да... Поцелуй Тима останется у меня в памяти именно таким. Грубым, жестким, болезненным и беспощадным.
Тимур ничуть не беспокоился о том, что делает мне больно. Он был слишком требователен и настойчив... Совсем не так я себе это представляла, когда была подростком. И точно никогда не верила в то, что Керимов действительно захочет меня поцеловать.
Ошиблась, в очередной раз ошиблась...
Керимов хороший учитель. Если бы не он, я бы до сих пор верила в то, что поцелуй не может причинять такую боль! Что после него не будет так горько!
Наивная...
Тимур собирался заставить меня заткнуться? Да, поцелуй оказался хорошим способом сделать это.
Только теперь мне плакать или смеяться от того, что Керимов не догадался влепить мне пощечину, а просто поцеловал? Быть может, от его удара было бы не так больно, как от поцелуя...
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |