|
Вперед вышел юноша и ловко отсалютовал.
— Докладывай,— велел верховный шаман.
— Милорд, я стоял на самом дальнем посту, с северной стороны, на этом берегу реки, услышал непонятный шум и взобрался на старый дуб, растущий рядом. С севера, сколько глаз хватало, надвигались стеной крылатые твари. Я поспешил в храм, чтобы доложить об этом.
— Виктория, собери своих охотниц на стене. Нам понадобятся ваши арбалеты.
Верховная охотница и ее подруги подошли к крутой лестнице и начали подниматься наверх, к бойницам.
Клан-Финтан оглядел остальных защитников храма Эпоны. Их было не много — треть его легиона и мои потрепанные охранники. Все выглядели изможденными, но решительно настроенными.
— Сейчас женщины собирают котлы и масло на центральном дворе. Поднимите все на стену. Запаситесь факелами и дровами. Быть может, это единственный способ помешать захвату храма.
Воины умчались, Дугал остался с нами.
— Пойдем к охотницам,— сказал Клан-Финтан и первым ступил на крутую лестницу.
Я внезапно вспомнила, как всего пару дней назад так же вот поднималась за Викторией.
Проход по верху стены здесь был шире, чем в храме Муз, да и парапет поудобней. Мы поднялись наверх, охотницы заняли позиции и подготовили арбалеты к стрельбе. Я стояла между Клан-Финтаном и Дугалом и вместе с ними вглядывалась в тусклую даль, пытаясь различить в тумане какие-то силуэты. Ничего не двигалось в этой пелене дождя.
Наше внимание привлек шум по другую сторону стены. Это воины карабкались по лестнице, сгибаясь под тяжестью котлов и бочонков с маслом. Мы бросились им помогать, а охотницы и кентавры продолжали следить, не появятся ли твари.
Между каждой третьей или четвертой бойницей в полу были сделаны углубления, над которыми имелись железные крючки, надежно укрепленные в мраморной зубчатой стене. Воины начали заполнять углубления горячими углями и дровами, потом подвесили на крючки котлы, наполнили их маслом и разожгли огонь.
Я вспомнила, как Клан-Финтан высоко отзывался о храме Эпоны, построенном в виде крепости, а Каролан пояснил, что в отличие от муз Эпона была Богиней воинов. Так что храм сам но себе был готов к битве. Оставалось надеяться, что у нас хватит сил.
Вскоре к нам присоединились раненые кентавры и воины-люди. Лица их были нахмурены. Все беспрекословно выполняли приказы Клан-Финтана, расставившего подкрепление вдоль всей стены.
Я услышала, как он спросил у часового, принесшего нам весть о фоморианцах:
— Как тебя зовут, воин?
— Патрик,— последовал ответ.
— В храме есть запас луков и стрел?
— Да, милорд.
— Принеси их сюда,— велел Клан-Финтан.
К нам наведался Каролан и проверил своих больных. Клан-Финтан отвел его в сторону, чтобы проинструктировать:
— Пусть Аланна соберет всех женщин храма. Каждая должна иметь при себе одеяло, бурдюк с вином и оружие — Он помолчал.— Любое!.. Кухонный нож или даже ножницы — все равно лучше, чем ничего.
— Я все передам,— ответил Каролан и поспешил спуститься по лестнице.
— Клан-Финтан! — раздался из-за бойниц голос Виктории.— Сюда!
Мы взглянули туда, куда она указывала, и увидели, что к храмовой стене приближалась черная масса. Твари шли со всех сторон, словно затягивали петлю. В неподвижном воздухе хорошо слышалось хищное шипение.
— Не стрелять без команды охотницы,— со спокойной уверенностью приказал мой муж.— Целиться в голову или шею. Как вам известно, тварей трудно убить.
Враг подбирался все ближе.
Виктория подняла арбалет. Охотницы и остальные воины последовали ее примеру. Враг приближался.
Я могла разглядеть отдельных тварей. Их глаза горели красноватым огнем, а когти и зубы мокро поблескивали.
— Бей! — воскликнула Виктория.
Засвистели стрелы, послышался тошнотворный звук — это смертоносные наконечники вонзались в плоть. Многие твари, идущие в первом ряду, попадали, но другие переступали через поверженных, не обращая внимания на их муки.
— Еще раз! — прокричала Виктория.
Стрелы сыпались дождем, но это не остановило нашествия фоморианцев. Очень скоро они подобрались к гладким стенам храма.
— Лейте масло! — приказал Клан-Финтан, и содержимое котлов в тот же миг обрушилось на врага.
Те демоны, что были ближе к стенам, заверещали, забились в агонии, когда кипящее масло ошпарило их до самых костей. Остальные зашипели и замерли, не решаясь идти вперед по телам умирающих.
— Бросайте факелы!
По приказу Клан-Финтана воины принялись закидывать пылающими факелами тварей, облитых маслом. Те сразу занимались пламенем, слепо наталкивались на своих соплеменников, которые тоже начинали гореть. Огонь распространился вокруг храма, и вскоре твари бросились наутек. Они как безумные лезли буквально по головам друг друга, стремясь удрать подальше.
Я отвела взгляд, не в силах наблюдать их муки.
Победный клич огласил храм. Это ликовали воины и их союзники кентавры.
— Больше масла! — Клан-Финтан не тратил время на восторги.— Пополните запасы стрел. Они все равно вернутся.
От догорающих тварей распространялся запах паленой плоти. Я зажала рот рукой, быстро спустилась с парапета, пробежала несколько шагов, согнулась пополам и освободила свой желудок прямо на храмовую стену. Потом я утерлась тыльной стороной ладони и, пошатываясь, побрела прочь. Внутри — словно узел колючей проволоки, во рту — отвратительный привкус.
Нет, серьезно, без всяких шуток, ненавижу блевать.
Я давно пришла к выводу, что учителя английского не созданы для ведения тотальных военных действий. Подростковые банды, обзывающие друг друга непристойными словами,— ладно. Девчоночьи драки, начинающиеся со слов: «Ты украла у меня парня, шлюха!» — так и быть. Почти невинные шутки девятиклассников, подмешивающих слабительное в твою бутылку с водой, пока ты в коридоре объясняешь их товарищу, почему плеваться в потолок шариками жвачки нехорошо, за это ему придется остаться после уроков,— согласна.
Но настоящая война — увольте. Я для нее не создана, не готова к такому. Мне с ней не справиться, не спасти людей. Я...
«У тебя есть силы, Возлюбленная». Я попыталась отдышаться, утешиться словами своей Богини, но меня по-прежнему трясло. Изо рта воняло.
— Риа! — из тени вышел Ктан-Финтан.— Куда ты подевалась?
— Меня рвало,— голосом маленькой девочки пожаловалась я, но мне было все равно.
— Иди сюда, любимая,— позвал он и обнял меня. Я прижалась к его теплой груди.
— Только без поцелуев. От меня наверняка несет. Его грудь заколыхалась от смеха.
— Быть может, нам удастся раздобыть немного вина, чтобы ты прополоскала рот.
Он чмокнул меня в макушку, не выпуская из рук. Мы двинулись через двор.
— Женщина! — Через стену перелетело громкое шипение, оно словно искало меня.— Где ты, женщина?
Я отстранилась от Клан-Финтана и помчалась по лестнице наверх, на парапет. Возле горы обугленных трупов вышагивал взад-вперед Нуада. Бесцветные волосы рвал ветер, придавая ему дикий вид. Догорающий огонь освещал его нагое тело и расправленные крылья.
При виде Нуады моя тошнота куда-то отступила. Вместо нее пришел божественный гнев мщения.
— Чего ты хочешь, жалкая тварь? — тихо спросила я, но Эпона каким-то волшебным образом подхватила мои слова и перенесла их через все поле.
— Тебя, женщина. Я хочу тебя.
— Не повезло. Ты меня никогда не получишь.
Я знала, что будет именно так. Что бы ни случилось дальше, Нуада никогда не овладеет мной — это пообещала сама Богиня.
— Нет, получу! — пронзительно завопил он.
Я заметила, что его лицо, всегда бледное, теперь горело румянцем и блестело от пота.
— Ты станешь моей... скоро! Завтра сюда прибудет вся моя армия,— язвительно засмеялся демон.— Я позволил им позабавиться с женщинами из другого храма, но те забавы не продлились долго. От тебя я жду большего! — снова загоготал он.— Сегодня ночью попрощайся со своей бессильной Богиней и с тем мутантом, которого зовешь мужем. Завтра ты будешь принадлежать мне!
Клан-Финтан подал знак Виктории, и та перебросила ему свой арбалет. Муж быстро прицелился. Зазвенела тетива, и тут же заверещал Нуада. Стрела скользнула по его виску и отсекла ухо.
Фоморианец зажал рану рукой, чтобы остановить кровь, льющуюся в три ручья, быстро повернулся и исчез в угасающем свете.
— Этому типу нужно серьезно лечиться,— пробормотала я.
— Отдыхать попеременно,— бесстрастно и холодно произнес Клан-Финтан, обращаясь к воинам, стоявшим на парапете.— Виктория, Дугал, Патрик, отыщите Каролана и Аланну и все вместе приходите в покои Риа. А ты — за мной,— резко сказал он мне, спускаясь по лестнице.
Мы сделали все так, как он велел.
Я едва поспевала за ним, и совсем скоро мы ворвались в мою спальню. Я еще не отдышалась, а Клан-Финтан грубо притянул меня к себе и припал губами к моему рту.
Мне хотелось вырваться, напомнить ему, что совсем недавно меня рвало, но его жар растопил мое сопротивление, и уже через секунду я с энтузиазмом отвечала на поцелуй. Потом он оторвался от моих губ и еще крепче прижал меня к своему сильному телу.
— Ты никогда не достанешься той твари. Я не позволю.
— Знаю, любимый,— пробормотала я, уткнувшись лицом ему в грудь.
Его руки знакомо блуждали по моему телу. Я уже начала слабеть в коленках, когда раздались два коротких стука в дверь.
Клан-Финтан неохотно меня отпустил и прокричал:
— Входите!
Я тем временем налила себе большой бокал вина и уселась в кресло.
В комнату повалила толпа: Дугал, Виктория, Каролан, Аланна и Патрик.
Без всяких преамбул Ктан-Финтан объявил им:
— На рассвете уходим.
Нужно отдать им должное, пестрая компания из людей и кентавров воздержалась от комментариев. Аланна быстро прошла в глубь комнаты и сотворила очередное чудо: извлекла откуда-то шесть бокалов и начала разливать вино. Я помогала ей.
— Каким образом? — задал единственный вопрос Каролан.
— Сформируем фалангу. Часть кентавров с мечами наперевес и щитами образует тесно сомкнутый крайний ряд.— Он перехватил взгляд Патрика и добавил: — Вперемежку с воинами-людьми, держащими наготове копья.— Клан-Финтан повернулся к Вик: — И охотницами, стреляющими из своих смертоносных арбалетов. Внутри фаланги пойдут женщины и дети. Остальные кентавры и люди выстроятся в оборонительную линию между тварями и фалангой. С восходом солнца мы будем двигаться ему навстречу, сдерживать натиск фоморианцев, пока женщины и дети не доберутся до реки, потом последуем за ними.
В комнате воцарилась тишина.
— Это единственный способ. Останемся здесь — все умрем.
— Многим не удастся переправиться через реку,— произнес Каролан, никого не обвиняя, он просто констатировал факт.
— Зато другие спасутся,— заговорила я.— Если твари проберутся в храм, то женщин ждет участь страшнее смерти.
— Нам никак их не сдержать? — спросила Аланна.
— Нет,— твердо ответил Клан-Финтан.— Только на какое-то время. Нуада сказал, что ему на подмогу идут другие твари. Нам нельзя рисковать. Их численность может быть огромной. Тогда мы попадем в ловушку, и они захватят храм.
— А куда мы двинемся после того, как окажемся на том берегу реки? — испуганно поинтересовался молодой Патрик.
— Туда, где безопасно.— Клан-Финтан опустил руку на плечо парня и объяснил: — К моим родным равнинам. Там мы восстановим наши силы и вернемся.
Патрик с трудом сглотнул и кивнул.
Тут я вспомнила о самопожертвовании Терпсихоры, собралась попросить пару дней, чтобы узнать, заразились ли твари оспой, потом внимательнее вгляделась в людей и кентавров.
«Вдруг я ошиблась и несколько дней ожидания приведут к тому, что фоморианцы захлопнут свою ловушку? Нельзя рисковать, если не уверена на все сто».
— За новый этап! — произнесла я, поднимая бокал.
— За новый этап! — торжественно подхватила компания.
Мы сомкнули бокалы, а потом занялись делом.
— Всегда терпеть не могла дурацкие переезды,— ворчала я себе под нос, когда еле тащилась по коридору к купальне.
Мне нужно было воспользоваться удобствами, но только не общественными, даже если бы я знала, где они, черт возьми, расположены. У дверей купальни не было ни одного часового, что, в общем-то, я сочла разумным. В храме бурлила деятельность. Каждому нашлась работа — так что некому было выстаивать перед дверью, демонстрируя мускулы, хотя в этом тоже была своя трагедия.
Я окунулась в туманное тепло, стараясь не думать о том, что, может быть, вижу купальню в последний раз, и огляделась по сторонам. Бассейн с водой, над которой клубился пар, подсвечники в виде черепов — я буду скучать по этому месту.
Воспользовавшись удобствами, я подошла к туалетному столику и потратила минутку на то, чтобы откупорить красивый флакончик и вдохнуть чудесный аромат. Он напомнил мне о вечере под жирной луной, когда я купалась в холодном пруду вместе с кентавром, который вскоре стал моим возлюбленным и другом.
«Прошу тебя, Богиня...— Я закрыла глаза и вознесла молчаливую молитву.— Прошу тебя, пусть он переживет завтрашний день».
Дверь открылась, и не успела я обернуться, как узнала цоканье копыт по каменному полу.
— Аланна сказала, что видела, как ты украдкой прошмыгнула в эту сторону.— По голосу мужа я поняла, что он улыбается.
— Я ничего не делаю украдкой. Мне просто понадобилось уединиться.
— Мне уйти? — спросил он.
— Можешь остаться,— улыбнулась я и шагнула к нему в объятия.— Как твои раны?
— Лучше. Я же говорил тебе, что кентавры поразительно быстро идут на поправку.
— Да, я заметила.— Я слегка прикусила ему кожу под ключицей, наслаждаясь тем, как дернулись в ответ его мускулы.— Очень жаль, что у нас нет времени.— И снова укусила Клан-Финтана.
— Оно у нас будет,— сказал он, прижимая меня к себе.— Завтра, послезавтра и еще много-много дней.
— Надеюсь,— произнесла я, обретая покой в кольце его рук.
— А я в этом уверен.— Теплые губы супруга коснулись моей макушки.— С боевым духом у нас вроде бы все в порядке.
— Люди и кентавры — настоящие храбрецы. Я ими горжусь.
После того как женщинам сообщили о новом плане эвакуации, они работали не покладая рук. Обитательницы храма знали, что могут унести с собой только бурдюк вина, оружие и одну смену одежды, но начали готовиться в путь без всяких жалоб и слез. С приближением рассвета во дворе собирались семьи и тихо готовились к тому, что ожидало их.
Никто даже не заикался о том, что демонов явно больше, чем людей и кентавров, и что многие из нашей группы ранены или больны. Все видели, что начинается еще
один туманный дождливый день — это хорошо для фоморианцев и плохо для нас. К несчастью, мы не могли дожидаться солнечного дня. К тому же река тоже представляла собой определенную трудность. Она находилась в нескольких сотнях ярдов от стен храма, была широкой и коварной. Многие женщины не умели плавать. Никто об этом не говорил. Женщины сидели рядом с мужьями и отцами. Те спокойно прикидывали вес копий, розданных им воинами, пытались приладиться к оружию, которое большинство никогда прежде не держало в руках. Не было ни слез, ни стенаний, ни разговоров о смерти.
— Меня все-таки волнует Эпи.
Было решено, что ее вместе с остальными лошадьми выпустят из храма в ту минуту, когда его покинут воины. Так у животных появится хоть какой-то шанс убежать к реке. Вряд ли тварей заинтересуют лошади. Скорее всего, они оставят их в покое.
Невысказанной оставалась мысль, что животные отвлекут врага, позволив фаланге ближе продвинуться к реке.
— Эпи — быстроногая и умная. Она прорвется к реке. Я кивнула, уткнулась ему в грудь и мысленно попросила Богиню присмотреть за лошадкой.
— Хочу кое-что тебе сказать.— Я отстранилась, чтобы взглянуть ему в глаза.— Ты сделал меня очень счастливой. Лучшего мужа нельзя и пожелать.
Он постучал кончиком пальца по моему носу.
— Я уже не раз говорил, что был рожден, чтобы любить тебя.
— Удивительно...— И тут я все поняла: — Эй! Это и есть настоящее волшебство.
Он рассмеялся, нагнулся и нежно меня поцеловал. В дверь два раза стукнули, и в купальню влетела Аланна.
— Клан-Финтан, тебя ищет Виктория. Она хочет знать, как ей расставить охотниц.— Подруга посмотрела на меня: — А мне нужно приготовить миледи в путь.
Увидев, как храбрится Аланна, я улыбнулась в ответ и сказала:
— Очень важно подобрать подходящие аксессуары.
— Только недолго,— попросил Клан-Финтан, а я притянула его голову, чтобы чмокнуть в щеку перед расставанием.
Дверь за ним закрылась, и тут мне в голову пришла неожиданная мысль.
— Одень меня во что-нибудь блестящее! Аланна стушевалась.
— Риа, мне кажется, что это не очень разумно. Нуада будет искать вас, так что лучше надеть что-нибудь неприметное.
— Есть более важные вещи, чем Нуада.
— Да, спасти вас от него куда важнее,— просто сказала она.
— Послушай, с тех пор как я попала в этот мир, ты твердишь, что Избранная Эпоны ведет за собой своих людей — во всех смыслах. Верно?
Аланна растерянно кивнула.
— Так вот, разве может лидер прятаться, ожидая от своего народа храбрости и уверенности?
— Но мы не должны допустить, чтобы вас пленили. Это повергнет в горе ваших людей,— дрожащим голоском сказала она.
— А я не имею ни малейшего намерения попасть в плен.
Аланна засомневалась.
— Ты действительно веришь, что я Избранная Эпоны? Я имею в виду себя, Шаннон Паркер, а не ту особу, которая только притворяется Рианнон.
Я внимательно всмотрелась в ее лицо.
— Да, я действительно в это верю,— ответила она, ни секунды не сомневаясь.
— Я тоже,— медленно проговорила я, поняв раз и навсегда, что так оно и есть.— Мне нужно быть там ради людей. Знаю, Эпона меня защитит.
Аланна по-прежнему глядела испуганно, поэтому я добавила:
— Давай поступим следующим образом. Ты найдешь мне что-нибудь блестящее, но поверх я накину темный плащ и не сниму его до нужного момента.
Симпатичная мордашка подруги выразила облегчение. Аланна согласно кивнула и принялась быстро шарить в ближайшем шкафу, отвергая один шелковый наряд за другим. Я тем временем раздевалась.
— Вот! — радостно пискнула Аланна.— Нашла.
Она повернулась ко мне, держа в руках отрез потрясающей ткани. Я восторженно охнула и не удержалась, протянула руку, чтобы потрогать, погладить это чудо. Шелк был необычно тяжел и плотен. Казалось, он соткан из позолоченного водопада с вкраплением крошечных хрустальных камушков, излучавших радужные отблески при свете свечей.
— Поразительно,— благоговейно выдохнула я и развела руки в стороны, чтобы Аланна начала творить свое волшебство.
Она задрапировала ткань крест-накрест на моей груди, юбку сделала длинную, с изящными складками до самого пола. Потом я покорно уселась и позволила Аланне расчесать мою гриву.
Подруга начала было крутить тугой французский узел, но я ее остановила.
— Просто перетяни лентой.
— Она может развязаться, и волосы будут вам мешать.— Моя просьба явно ее смутила.
Я пожала плечами и небрежно заметила:
— А когда они мне не мешали?
Не успела она ответить, как в дверь постучали.
— Войдите! — завопила я.
— Миледи! — В комнату вошел один из моих воинов.— Клан-Финтан просил передать, что час настал.
— Спасибо. Скажите ему, что я иду.
Он поспешил прочь, а подруга не туго перехватила мои волосы лентой. Я ловко нацепила на голову диадему. Аланна достала из другого гардероба длинную темно-серую накидку, типа пончо с капюшоном.
— Неужели Рианнон носила это?
«Что-то не похоже на ее стиль, впрочем, и на мой тоже».
— Только тогда, когда она отправлялась куда-то, где не хотела быть узнанной.
Аланна помогла мне нацепить эту мышиную накидку, потом отошла в сторону и оглядела свою работу.
— Вы полностью скрыты.— Она осталась довольна.
— Хорошо, пошли.
Мы направились на центральный двор. Я держала ее за руку.
— Помни, что бы ни случилось, прорывайся к реке. Она испуганно посмотрела на меня, но не успела ничего ответить, так как мы вышли к толпе.
Фаланга, сформированная во дворе, заняла всю лужайку между храмом и наружной стеной. Внешнее кольцо образовали воины-кентавры вперемежку с моими гвардейцами. Каждый держал в одной руке длинный меч зловещего вида, а в другой — щит. В следующем кольце стояли мужчины, далекие от ратного дела, вооруженные кое-как: кто мечом, кто кинжалом, но выглядевшие весьма решительно. Это были отцы, братья и сыновья женщин, стоявших в центре. Жены, матери и сестры спокойно ждали, укачивали младенцев, наблюдали за детьми постарше, а сами то и дело подбадривали своих мужчин уверенными взглядами и улыбками. Мое сердце сжалось.
— Да здравствует Эпона! — приветствовал меня сильный голос Клан-Финтана.
Фаланга развернулась и повторила его слова:
— Да здравствует Эпона!
Муж подошел и поднес к губам мою ладонь. Я очень спокойно сказала:
— Хотелось бы благословить людей перед дорогой.
— Разумеется, Возлюбленная Эпоны,— склонил он голову и изящно отступил в сторону.
Вокруг все стихло.
— У каждого из нас есть только одна жизнь, единственный короткий промежуток времени между двумя вечностями. Никаких вторых шансов. Никто не сможет сказать: «Я вернусь и проживу этот день заново».
Мой голос разносился далеко, словно я говорила в микрофон. Богиня помогала мне. Я буквально ощущала ее присутствие.
— Жизнь — это вовсе не боль или удовольствие. Относиться к ней нужно серьезно, чтобы почувствовать чудо, которое порой случается.— Я бросила взгляд на мужа и улыбнулась: — Когда встречаются две души. Сегодня мы все вместе храбро пойдем к свету, ибо точно так же, как где-то там существуют звери и демоны, здесь обитают доброта и любовь.— Я широко раскинула руки, словно обняла весь народ: — Эпона будет рядом с нами во время нашего пути. Тьме не победить пламя, поэтому давайте все станем огоньками!
Присутствующие ответили дружным и громким согласием.
Затем вперед вышел Клан-Финтан:
— Фаланга покинет пределы храма, когда охотница даст сигнал, что мы уже заняли позицию между вами и фоморианцами.
Он кивнул, и Виктория подошла к входу на лестницу, исчезла на короткое время и снова появилась на парапете.
— Как только все будут на местах, внешнее кольцо фаланги проведет вас через ворота храма. Не суетитесь. Не останавливайтесь. Ваша единственная цель — добраться до реки. На том берегу вы будете в безопасности. Затем мы последуем за вами. Да хранит вас Эпона!
Все закивали и тихо повернулись лицом к воротам храма.
— Ты должна встать в центр,— тихо обратился он ко мне.
— А я думала, ты поведешь нашу группу.
Я понимала, что должна храбриться ради людей, но от мысли, что муж будет окружен целой армией фоморианцев, у меня холодело в груди.
— Вас поведет Виктория. Я должен остаться со своими кентаврами.— Он притянул меня к себе и прошептал: — Я найду тебя на том берегу.
— Пожалуйста, береги себя,— дрожащим голосом сказала я.
Супруг быстро поцеловал меня, развернулся и ушел.
Аланна схватила меня за руку и повела за собой.
Фаланга расступилась, позволив нам пройти в центр, где я была рада увидеть Тэйру и Кристианну. Они стояли рядом с Кароланом и явно храбрились.
Лекарь поцеловал свою жену и поздоровался со мной.
— Клан-Финтан настоял, чтобы я занял позицию в центре. Он сказал, что я должен поберечься, а то ему придется опять терпеть штопку, проделываемую руками Виктории.
Я попыталась подыскать лаконичную реплику, но, к счастью, меня спасла упомянутая охотница, голос которой донесся в эту секунду с парапета:
— Кентавры покинули пределы храма, пересекают поле, примыкающее к стенам.— Она напряженно вглядывалась на север.— Лошадей выпустили из конюшен.— Вик помолчала.— Клан-Финтан просигналил, что все на месте. Начинайте движение!
Кольцо воинов двинулось вперед. Верховная охотница спустилась со стены и галопом помчалась в первые ряды.
Скорость продвижения постепенно увеличивалась, когда фаланга оказалась за стенами храма. Вскоре мы перешли на бег трусцой.
Рассвет, обещавший быть туманным и дождливым, быстро прояснялся, превращаясь в ясное, теплое утро. Я обрадовалась, различив очертания солнца впереди нас.
«Пожалуйста, Богиня, пусть оно прогонит туман и как следует нажарит фоморианцам зады или еще что-нибудь».
Я вытянула шею, стараясь разглядеть поле битвы. Последние остатки тумана и плотное кольцо воинов не позволили мне ничего увидеть, но вскоре я поняла, что это неважно, потому что все было слышно. Над полями звучали крики и зловещее шипение.
— Не останавливаться! — крикнула Виктория, когда женщины отреагировали на шум, замедлив размеренный бег.
— Живее! — подхватила я возглас охотницы.— Снами все будет в порядке. Просто не отставайте от воинов.
Сквозь рассеивающийся туман до нас донесся грохот копыт. Когда последняя серая пелена растаяла, мы увидели табун перепуганных лошадей. Они кружили с выпученными белками, не зная, куда броситься, а потом заметили нас.
— Кто-нибудь видит Эпи? — закричала я, перекрывая шум и стараясь разглядеть ее в море скачущих лошадей.
— Нет! — ответил Каролан.
Тут мои глаза расширились от ужаса. Показался темный крылатый силуэт. Потом еще один, еще. Когтями и клыками они прорезали себе дорогу через испуганный табун. Какая-то девушка позади меня пронзительно завопила. Этот крик разнесся по всему полю. Фоморианцы повернули головы в нашу сторону, прекратили истреблять лошадей и начали приближаться к нам длинными скользящими прыжками.
— Вперед! Быстро! — по-учительски гаркнула я, и наша группа рванула бегом.
Пронзительный визг заставил меня обернуться и бросить взгляд на поле битвы. Я увидела, как воин-кентавр догнал фоморианца, увязавшегося за нами, и отсек ему голову.
— Твари прорвали нашу оборону, но воины все еще преследуют их,— мрачно изрек Каролан.
Я двигалась вперед, при этом старалась следить за тем, что происходило за нашими спинами. Лошади, по-прежнему охваченные паникой, кружили, не разбирая пути. За нами бежало все больше фоморианцев, но теперь я четко видела линию обороны кентавров. Они не сдавали позиций, преследовали отдельных тварей, прорвавшихся сквозь строй, но не могли поймать всех. Темные крылатые силуэты постепенно приближались к нам.
— Где эта чертова река? — завопила я, повернувшись к Аланне.
— Мы не прошли даже полпути до нее,— ответила подруга, сильно побледнев.
— Охотницы, выйти из строя и зарядить арбалеты! — прозвучал спокойный приказ Виктории.
Пять величественных кентавриек быстро покинули фалангу, на ходу заряжая арбалеты.
— Целиться и стрелять без команды.
— Тут же зазвенели стрелы, завопили раненые фоморианцы.
— Воины, сомкнуть щиты!
Кольцо из людей и кентавров, собравшееся вокруг нас, мгновенно отреагировало. На время я потеряла из виду приближающуюся орду.
Фалангу настигли первые твари. Наши воины отразили атаку с такой яростью, что ее волны прокатились по всей толпе. В промежутках между щитами я сумела разглядеть отдельных тварей, пытавшихся прорваться сквозь строй. Когда падал один фоморианец, через него переступал другой.
Мы продолжали двигаться к реке.
Я увидела знакомую фигуру. Виктория безошибочно выпускала одну стрелу за другой.
Заряжая арбалет, она на секунду отвлеклась, перехватила мой взгляд и закричала:
— Веди людей к реке. Мы долго не выстоим! Лицо ее окаменело, тело было забрызгано запекшейся кровью. Настоящая серебряная богиня смерти.
Тут мое внимание перехватил фоморианец, прорвавшийся сквозь кольцо прямо передо мной. Каролан оттолкнул меня в сторону и встретил врага мечом, позаимствованным у кого-то. Все происходило как в замедленном кино. Каролан парировал удар когтистой лапы, но тварь схватила его за правую руку, в которой был меч. Тогда лекарь навалился на врага всем телом, сбил с ног, широко взмахнул клинком и обрушил его вниз, прямо на подставленную шею фоморианца.
Аланна всхлипнула и закрыла лицо руками. Тэйра и Кристианна повисли с обеих сторон на моих руках. Я никак не могла отвести взгляд от обезглавленной твари. Каролан тоже. Мы стояли как парализованные в самом центре хаоса.
«Смотри, Возлюбленная, и постарайся понять то, что видишь»,— раздался шепот в моей голове. Я заморгала от потрясения.
— На его теле болячки! — Мой взволнованный возглас заставил Аланну опустить руки.
— Точно! — завопил Каролан.— Поэтому он оказался гораздо слабее, чем я думал. У них оспа.
В эту минуту фаланга вновь двинулась вперед. Все больше и больше тварей гибло под ударами мечей воинов, защищавших своих женщин. Я убедилась, что справляться с фоморианцами стало легче — болезнь явно отняла у них часть сил. Просто их по-прежнему было слишком много.
Я словно отстранилась от происходящего, когда с ледяным спокойствием осознала, что нам не удастся добраться до реки. Мы по-прежнему находились ближе к храму, чем к воде. Здравый смысл подсказывал, что нам следовало вернуться в храм Эпоны и скрыться за надежными стенами. Но это было невозможно, по крайней мере без дополнительной помощи.
«В таком случае ты получишь эту помощь»,— прозвучали у меня в голове слова Богини.
Сквозь хаос битвы мне удалось разглядеть светлый отблеск. Это были не шелковые волосы Вик или мертвенно-бледные шевелюры фоморианцев. Так светилось божественное серебро чудесной кобылы.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |