Ирина Николаевна Надеждина 16 страница

– Не стоит. Всё равно найдется повод не подойти. Теперь, наверное, она попросит сказать, что в ванной. Скорей всего, она просто не хочет ни с кем разговаривать.

– Не хочет разговаривать?! – удивилась Людмила. – А что случилось?

– Довыделывались мы все хором, – Николай перестал есть. – Доигрались в прятки.

– Так что произошло?

– То, чего и следовало ожидать, – он достал сигарету. – При попытке объяснения Игорю, кто есть кто, он не подпрыгнул от радости. Они элементарно поссорились. Или… не знаю, как это назвать. Поссорились – это слишком мягко сказано. Вика домой уехала, а он мне заявление об уходе нарисовал.

– Почему?

– Что почему? Почему поссорились? Почему она уехала? Почему он заявление нарисовал? – хмурясь, уточнил Николай.

– Ну, почему она уехала, я догадываюсь.

– Поссорились они, потому, что ему не понравилось, что его развели, как пацана. А заявление написал… Люсенька, я на его месте, не заявление бы писал, а послал бы, куда следует, и морду набил бы, не взирая на лица. Это только у таких воспитанных людей, как мой покойный братишка и Игорь хватает выдержки, чтобы руки не распускать. Говорил я, что добром это не кончится… – он раздавил окурок в пепельнице. – Вот и не кончилось.

– Да… но, кажется, Вика ему очень нравилась…

– Очень нравилась?! Люсенька, да он втрескался в неё, как пацан зеленый! Она – не меньше. Только он с виду такой мягкий и пушистый. У него ещё и свои взгляды на жизнь есть, и ему уже не пятнадцать лет, когда эти взгляды легко меняются.

– Ну да, слышала я, что он не может себе позволить, связи…

– Позволил. Только был уверен, что не со своей хозяйкой. У него сейчас состояние, что захотелось ребятам – купили себе психолога, захотелось – приблизили и сделали друга, захотелось – сделали из психолога влюбленного в хозяйку мальчика. А чего ещё захочется?

– Коля, а если это судьба?

– Судьба? – Николай прищурился. – Если бы судьба, так и в хозяйку втрескался бы. Разобрались бы как-нибудь сами, не дети малые. Не нужно было разводить эти дворцовые интриги! Устроили мыльную оперу! А я тоже хорош…

– Коленька, не сердись, а лучше брось курить и поешь, а то совсем всё остыло, – Людмила во что бы то ни стало хотела успокоить мужа.

– Не хочу… извини… – Николай отодвинул тарелку. – Налей мне лучше чаю.

– Хочешь, я сейчас снова попробую позвонить Вике?

– Попробуй. Только я тебе уже сказал, чем это закончится. Гарантию даю на все сто.

– Давай Игорю позвоним, попробуем объяснить ситуацию.

– Люсь, отстань, а? – Николай поморщился. – Я ему уже сегодня объяснял. Начну частить – вообще ни во что верить не станет. В конце концов, согласись, что глупее глупого выглядит мужик под полсотню, признающийся в лучших дружеских чувствах другому мужику.

– При чем тут чувства? Ну, скажи ты ему, что там и как в завещании, может быть, одумается?

– Люсь, отстань, – он нахмурился. – Не буду я больше туда лезть! Хватит, влез уже! Сводник хренов! Я вот сейчас об одном думаю, где мои мозги были, когда вы меня в эту аферу тянули? – он с отвращением поморщился. – Вот уж по истине, если нас боженька хочет наказать, то лишает остатков разума. Видать, я тоже под раздачу попал.

– Коля, тогда не один ты виноват. Мы же все хотели, как лучше.

– Благими намерениями куда дорога вымощена? Помнишь? – с горечью улыбнулся Николай. – Иди лучше, позвони Вике. Может быть дозвонишься. Если дозвонишься, скажи, что я с ней хочу парой слов перекинуться.

Людмила послушно ушла дозваниваться Вике. Николай закрыл лицо ладонями и тяжело вздохнул. У него ныло сердце, на душе было скверно. Снова, как в тот день, когда умер Дмитрий, появилось чувство вины перед ним. Только тогда Николай винил себя в том, что брат ушел от него, а теперь в том, что не смог позаботиться о Вике настолько хорошо, как всегда обещал брату. Он хотел, чтобы Вика стала хоть чуть-чуть счастливее, а сделал её… Впору было обращаться за помощью к психологу. Психологом был Игорь. Игоря он тоже, не желая того, обидел, пожалуй, больше, чем обидел. Круг замыкался. Выхода не было. «Нужно что-то делать…что-то делать… Только вот что…» – устало думал Николай. Ответа не было. Он взял мобильный телефон и набрал номер Егора.

Глава 57

Из оцепенения Игоря вывел дверной звонок. Он автоматически посмотрел на часы. Было начало девятого. Прийти к нему в это время мог только Егор или… Или, после сегодняшних событий быть не могло. Звонок повторился. Игорь пошел к двери. Это действительно пришел Егор.

– Здоров! – поприветствовал он хозяина квартиры. – Один?

– С собакой, – без энтузиазма ответил Игорь. – Проходи.

– Лариса сказала, что ты обещался вечером в гости зайти, а сам куда-то пропал.

– Я не обещал именно сегодня.

– Ты что такой хмурый? – Егор сделал освещение более ярким.

– Так… ничего особенного, – пускаться в откровения Игорю совсем не хотелось.

– Вы что, поболели сегодня все? В офис приехал – тебя нет, Колян мрачнее тучи сидит. Спрашиваю, где ты, пробурчал что-то невнятное – то ли голова у тебя разболелась и ты ушел, то ли ещё что. Толком не понял. Из него сегодня слова не вытянешь. Тоже то на голову жаловался, то валидол чавкал. Весь салон в машине из-за него ментолом пропах. Слушай, может быть, сегодня день тяжелый? Бури магнитные или полнолуние? Что вас всех так ломает? Добро б накануне перепились, а то все трезвые были.

– Не знаю. Ты садись, не стесняйся. Кстати, выпить хочешь? – предложил Игорь. Нужно было пытаться изображать гостеприимного хозяина.

– Хочу. У тебя голова как? Хуже не станет?

– Не станет. Если сейчас напьюсь, вероятно, станет легче, – доставая стаканы, сказал Игорь. – Или удавиться легче будет.

– Интересный ход мыслей, – ухмыльнулся Егор. – Кого-то напоминает.

– Я не особенно удивлюсь, если ты сейчас скажешь, что Амерханова, – доставая стаканы и бутылку, сказал он.

– Теперь я удивлюсь, почему ты так скажешь, – гость смотрел на него с любопытством.

– Имел счастье услышать, что муж некой особы снимал стресс таким же способом. Оказывается, и у него, и у меня пристрастие к одной марке коньяка. Хоть в чем-то я с сильными мира сего сравнялся, – последнюю фразу Игорь произнес с сарказмом.

– Интересно, а кто это тебе поведал, что Димыч пил то же, что и ты, и что он снимал таким образом стресс? Хотя, тебя немного неточно информировали. Не всегда таким образом.

– За что купил, за то продал, – наливая коньяк, сказал Игорь.

– Ладно, колись, кто сказал? – Егор недоверчиво улыбался.

– А ты не догадываешься? Или ты ещё ничего не знаешь? Или тебя в тайные планы не посвящают? Если так, тогда я могу гордиться тем, что мы с тобой стоим где-то рядом. Денег у меня поменьше будет, а доверия нам – одинаково.

– Да ладно, Игорек, хватит ломаться и загадками говорить. О чем я должен был догадаться, во что должны были меня посвятить или не посвятить? Что-то вам всем праздники не на пользу пошли. Что, Дед Мороз в виде стриптизера приснился, так с перепугу у вас, у всех, легкая шиза приключилась? – Егор взял стакан. – Кстати, за что пьем?

– За что угодно. Скажи классический тост за прекрасных дам.

– Что-то я дам здесь не вижу. Не за кого. Давай за хороших людей. Нас ведь осталось так мало.

– Угу, давай, – согласился Игорь. – И что сегодня мне все пытаются внушить, насколько я хороший и насколько все хорошие? Просто иногда друг друга не понимаем, – он криво улыбнулся и выпил.

– Михалыч, ты мне сегодня не нравишься. Какой-то ты сегодня взвинченный, – Егор тоже выпил. – Что с тобой? И кто это тебе про Амерханова рассказывал?

– Я не взвинченный… Сам не знаю, какой я…

– Ну, ладно, не в духе ты сегодня. После праздников всегда отходняк тяжелый. Тем более, так здорово праздники прошли.

– Пожалуй, даже слишком.

Игорь внимательно смотрел на Егора и думал, то ли его собеседник очень здорово делает вид, что ни о чем не знает, то ли действительно ни о чем не знает. В таком случае возникал ещё один вопрос, говорить ему о случившемся или не стоит. Ситуацию разрешил сам Егор.

– Ещё и Лариса сегодня целый день Вике дозвониться не может. Они вчера куда-то собирались, а сегодня она запропала. Ты, случайно, с Викой сегодня не виделся? Вообще-то это не в её правилах пропадать без предупреждения. Не знаешь, с ней всё в порядке?

– Всё. Надеюсь, что всё. Коляну позвони, спроси, – посоветовал Игорь.

– А Коляну-то зачем? – удивился Егор. – Разве что она к ним заехала.

– Егор, только не рассказывай ещё и ты мне о том, что Вика – сестра Коляна. А то я тебе расскажу, откуда я про коньяк, который любил Амерханов знаю.

– А что рассказывать? Не сестра – невестка. И что в этом страшного? Я так понял, что она про коньяк сказала? – невозмутимо спросил Егор.

– Только в несколько завуалированной форме. Оговорилась как-то, увидев, что я пью, когда настроение испортилось, что муж так же стресс снимал. А насчет страшного… – Игорь поморщился. – Я когда-то говорил. Не могу я так.

– Здорово! И что теперь? Я же, глядя на вас у Коляна, думал, что, наконец-то хоть чуть-чуть людям легче станет. А ты снова за свою песню! Вроде бы серьезный ты человек, а такую ерунду порой говоришь, что слушать противно!

– Противно – не слушай.

– А ты не строй из себя оскорбленную невинность, – посоветовал Егор, наливая коньяк. – Давай ещё выпьем. Я тебе кое-что скажу.

– Давай, – Игорь выпил коньяк с таким видом, будто это было горькое лекарство. – И что ты мне скажешь?

– Скажу я тебе, – Егор тоже выпил, – что ты, Михалыч, то ли сильно в свои проблемы ушел и ничего видеть-слышать не хочешь, то ли по жизни такой невнимательный. Наводок была куча, сто раз можно было поинтересоваться или даже самому догадаться, кому ты душевные раны зализываешь. Давай пальцы загибать, без особого напряга десяток насчитаю.

– Не стоит. Сам насчитать могу, – он закурил и подтолкнул Егору пачку с сигаретами. – Только я могу напомнить всем, упрекающим меня в слепоте и глухоте, что у вас, господа, тяжелейшая потеря памяти. Когда у нормального человека начинается такое состояние, что он ничего не видит, не слышит и полностью теряет способность к хоть какому-нибудь анализу событий?

– Это у кого как, – глубокомысленно изрек Егор. – У меня, например, бывает, если я в усмерть пьяный. Я тогда ничего не соображаю.

– Ещё.

– Ещё… ещё, когда сильно злой.

– Ещё. Этот вариант отпадает.

– Занят чем-то сильно.

– Ещё.

– Когда тебе полностью безразлично.

– Однозначно отпадает. Ещё.

– Ну… ещё… ещё, когда заболел или чем-то сильно расстроен.

– Близко.

– Приморил ты, Игорек. Ты хоть намекни.

– Ты берешь только отрицательные эмоции.

– Ладно, положительные. Когда тебе так хорошо, что ты уже ничего не видишь и не слышишь.

– Вот и мне рядом с ней было так хорошо, что я ничего не хотел видеть и слышать. Я тупо верил всему, что мне говорили. Знаешь, каким я себя сейчас идиотом чувствую? – Игорь затушил окурок и сразу же взял новую сигарету. – Сестра, про которую никогда никто не говорил, у которой муж был на двадцать лет старше, умер три года назад, и остались дети двойняшки – твои и Коляна крестники. Да и ещё масса удивительных сходств. Не хотел я ничего слышать и видеть, понимаешь? Мне все равно было. Я хотел только её видеть!

– Так кто тебе мешает? Или ты у нас как малолетка, влюбчивый? Любовь прошла, пора вспомнить о принципах?

– Наверное, лучше бы прошла. Зашло всё слишком далеко, а то от принципов и не отходил бы. Теперь… – он тяжело вздохнул. – Теперь от себя противно. Сижу и сам себя спрашиваю, Сударев, ты мужик или как?

– И что тебе Сударев отвечает?

– А ничего. Молчит гад.

– Ты, Игорек, конечно, не обижайся, но ты дурак, – Егор ещё подлил коньяка и, подвинув стакан, повелительно сказал. – На, пей.

– Что, так заметно? – Игорь поморщился и выпил. – Ты тоже пей, а то сейчас меня накачаешь…

– Сейчас выпью. Ты не думай, это по последней. Меня Лариска закопает.

– Тяжело твою тушу Ларисе закопать будет. До утра не справится.

– А, не знаешь ты! – Егор выпил. – Она закопать может кого угодно. Это она только с виду маленькая и слабенькая.

– То-то я и смотрю – закопанный ты наш. Так чего я дурак?

– Про Вику я сказать ничего не могу, потому что ей в силу возраста ещё можно глупости делать, а в нашем возрасте, пора не только эмоциями жить, чуть-чуть нужно и мозгами думать. А ты что? Ну, подумай, Игорек, кому ты сегодня лучше сделал, когда начал характер показывать? Себе? Так, я бы не сказал. Сидишь сейчас, жить тебе тошно. Вон уже с Сударевым разговаривать начинаешь. Того и гляди, третий к вам прибавится – Михалыч. А там и до бывшей работы в качестве пациента недалече. Ей? Наверное, если бы хорошо ей было, так не пряталась бы она от всех. Кому? Коляну? Так он, от удовольствия, валидола обожрался – виноватым себя и перед ней, и перед тобой чувствует. Назови мне хоть одного человека. Хотел пообижаться, ну и обижался бы себе по тихой. Сели бы с ней, поговорили бы, как взрослые люди, спокойно всё бы выяснили. Что у вас там получилось? Колян ведь в подробности особенно не вдавался.

– Молчи, Егор, – Игорь чуть зубами не скрипнул. – Сам не знаю, как сорвался… Такого натворил… А с другой стороны, не могу я альфонсом становиться.

– Ещё раз дурак. Альфонсом ты бы был, если бы долго обходил её стороной, а потом, узнав, кто она, проходу ей не давал бы. При этом она бы заваливала тебя подарками, а ты бы реплики подавал типа: «Кошечка моя, мне бы не помешал новый «мерс» под цвет твоего платьица». Я таких козлов знаешь сколько в своем заведении вижу? Приходит баба моей комплекции с каким-нибудь курчавеньким мальчиком (и что они так курчавеньких мальчиков любят?), натягивает на свой зад стринги и спрашивает: «Котик, мне это идет?». А котик, старательно сдерживая рвотный позыв, говорит, что идет, а потом через пару дней приходит с пачкой зелени и девочкой, которая так от него обалдела, что глаза у неё, как блюдца, и начинает сорить баблом, рассказывая девочке сказки о своем прибыльном бизнесе. Вика же тебя не просила за ней дамскую сумочку носить и её коту сопельки вытирать или песок в горшке менять, в обмен на энные суммы.

– Ну да… А за то, что я с ней работал, кто платил? Она или Колян?

– Во-первых, действительно, Колян. Во-вторых, ты, милый, работал. Ты ещё скажи Коляну, что альфонсом себя чувствуешь по отношению к нему, когда зарплату получаешь. Здорово голубизной бы пахнуло. Вот уж не знаю, понравилось бы ему или как. А я вообще свихнулся бы от такой работы. У тебя нервы стальные – чужой бред выслушивать и разбирать! Меня бы и на полдня не хватило.

– По-твоему, Колян бредил? Или Вика?

– Я не о них. У некоторых действительно проблемы. А у некоторых… Я же кое-кого из твоих клиентов знаю. Они же мертвого заморят своими излияниями.

– Егор, а ты помнишь наш разговор, когда Викин брат погиб? Ты тогда предложил познакомить нас.

– Да? – Егор наморщил лоб, пытаясь вспомнить. – Не очень. А что я тогда говорил? Помню, что мы с тобой пили и друг другу на жизнь жаловались. А больше ничего не помню, хоть стреляй.

– А я запомнил, что ты, вроде бы в шутку, предложил нас познакомить. Сказал ещё, что у вас с Коляном рука легкая.

– Мало ли что я сказал? Ну, легкая. Так что с этого? Ты что, думаешь, что мы тебя наметили заранее, а потом знакомить начали?

– Не знаю. Только странно как-то совпало всё это.

– Э, Михалыч, тебе действительно что-то плоховато сегодня. Глупее ничего не мог придумать? Пить больше точно уж сегодня не будем, а то тебе ещё что-нибудь на ум придет. Ты вот лучше скажи, тебя одного можно оставить? Глупостей каких-нибудь не натворишь?

– Кажется, больших глупостей, чем натворил сегодня, натворить я уже не смогу. Ты скажи, сам пришел или тебя Колян прислал на разведку? Я ведь сегодня в горячке взялся заявление об уходе писать. Он, правда, заявление порвал, выбросил и пообещал, что так же и с остальными будет.

– Ну, ты даешь! Сам я пришел. Колян дома отходит. Ему в машине валидола мало было, так он его дома вместо сладкого на десерт есть продолжает. О тебе и разговора не было. Сказал только, что вы с Викой поссорились.

– Да, наделал… – Игорь покачал головой. – А Вика действительно не отвечает.

– Хочешь дельный совет?

– Хочу.

– Сейчас ложись спать, а утром приходи на работу, как будто ничего не случилось.

– А не о работе?

– Вот тут ничего тебе сказать не могу. Тут сам крутись. Разве что могу как-нибудь в гости пригласить вас обоих.

– Не стоит. Не тот вариант.

– Вот видишь. Без меня и Коляна разберетесь.

Они посидели ещё немного, затем Егор простился и ушел. Первое, что он сделал, придя домой, взялся за телефон. Николай ответил сразу.

– Был я у него, – сообщил Егор.

– Ну? – в голосе Матюхина появилось нетерпение. – Как он там?

– По-моему, готов башкой об стенку биться от удовольствия. Но, гарантирую, что завтра будет в офисе.

– Что ты ему сказал?

– Да ничего особенного. Так, потолковали о том, о сем. Виктории дозвонился?

– Дозвонился. Сказала, что смертельно хочет спать.

– Плачет?

– По-моему, уже нет. Только в нос разговаривает.

– Обижается?

– Нет. Попросила передать Игорю, чтобы больше не звонил.

– Передашь?

– Не подумаю. Сами разберутся.

– Я тоже так думаю. Сам-то ты как?

– Да ничего.

– За сердце держишься?

– Уже нет. Даже Люся ничего не заметила.

– Слышь, Колян, ты б Борису Алексеевичу съездил бы? – предложил Егор. – А то, неровен час, как Димыч, инфаркт наживешь.

– У Димыча жена рожала, – резонно заметил Николай. – Ты же знаешь, какой он впечатлительный был во всем, что её касалось. Да и вообще.

– А ты не такой? Ладно, поступай, как находишь нужным.

– У меня же никто не рожает. Ты, главное, Ларисе ничего не говори. А то наши заботливые быстренько обо всем договорятся.

Глава 58

На следующий день, как пообещал Егору, Игорь появился в офисе. Николай, как обещал Егор, вел себя так, словно ничего накануне не произошло. Вика не отвечала на телефонные звонки, а её мобильник всё тем же занудным голосом то сообщал, что абонент вне досягаемости, то просил абонента не беспокоить. Незаметно и уныло подошло Рождество. Вечером шестого января Игорь возвращался с прогулки с Фугасом. От подъезда отъехал вишневый «линкольн». Игорь вспомнил, как перед Новым годом пытался рассказать Вике, чья это машина. Только сейчас он сообразил, что Вика всегда вызывала такси и всегда просила его не провожать её до машины. Он не провожал, боясь показаться навязчивым. Даже ни разу не посмотрел, в окно как она уезжает, боялся, что Вика обернется, увидит его в окне или на балконе и… Скорей всего, приезжало за ней не такси, а её собственная машина. Он боялся показаться навязчивым, она боялась, что он всё узнает. Выходило, что боялась не напрасно.

В который раз Игорь подумал, как хорошо всё было: ему достаточно было видеть Вику, слышать её голос. Теперь всё было хуже не придумаешь: он оказался неожиданно и непростительно безжалостен к той женщине, которую полюбил. До недавнего времени Игорь думал, что он был способен влюбляться только в юности, что всё это было слишком давно. Но появилась Вика. По началу он даже не понял, что с ним происходит. Это был не юношеский любовный пыл, больше похожий на горячку. Пожалуй, он не смог бы описать то чувство, которое поглотило его. Ведь пока он жил этим чувством, ему действительно было всё равно, кто Вика на самом деле, только бы она была рядом. Егор был прав, он не видел очевидного, не хотел видеть. И сейчас было всё равно. Только сейчас было пусто и Вика не хотела его видеть и слышать. В создавшейся пустоте не был виноват никто, кроме него самого. «Егор прав, – устало думал Игорь, поднимаясь по лестнице, – никто меня в мальчика по вызову превратить не пытался. Ведь глупо всё вышло. Вместо того, чтобы спокойно поговорить с Викой и всё выяснить, а потом решить, что же будет дальше, повел себя, как последний дурак. Мания подозрительности с зашкалившим самолюбием – точно симптомы клинической дури. Что же теперь делать? Как хотя бы прощения у Вики попросить? Хотя надежды на то, что простит никакой. Хорошо хоть мужики делают вид, что ничего не случилось».

С этими невеселыми мыслями Игорь поднялся на свой этаж и уже собирался открыть дверь, когда увидел спускающихся сверху Николая и Егора. Судя по всему, направлялись они к Игорю.

– На ловца и зверь бежит, – расплылся в улыбке Егор.

– А мы по твою душу, – сообщил Николай.

– Случилось что-нибудь?

– Ничего. Просто хотели тебя вытащить. Пойдем, посидим. Всё-таки завтра Рождество.

– Пойдем, пойдем, – поддержал Егор. – Тут крестников привозили, а ты с собачкой гулять не вовремя ушел.

– Только не говори, что мной кто-то интересовался, – Игорь попытался улыбнуться.

– Слышь, Колян, – подмигнул Егор Николаю, – с ним явно что-то не то. Уже и не интересуется никто ним, и вообще.

– Для начала тобой интересовались младшие, – улыбнулся Николай.

– Мной или собакой?

– Вами обоими. Жаль уже уехали, потому что Вике через час на работу, ещё и в сутки. Ещё тобой очень интересуются Лариса и Люда. Если мы сейчас вернемся без тебя, то нас начнут ногами оскорблять.

– Притом, заметь, все наши попытки сказать слово в совё оправдание, останутся незамеченными. Так что суй ключики взад в карман и пойдем. Правда, Игорек, не заставляй себя упрашивать, – уже серьезно добавил Егор.

– Сейчас, Фугаса заведу.

– Идем с Фугасом. Мы ему косточку вместо вечери подгоним или пирожок дадим.

– Пирожок не надо, собакам для печенки вредно, а от косточки он никогда не откажется.

Лариса и Людмила вели себя так же, как и их мужья, – ничего, из ряда вон выходящего, не произошло. Обстановка была настолько спокойной и непринужденной, что Игорь даже немного повеселел.

Домой он вернулся уже около полуночи. Штора в спальне так и осталась не задернутой. Игорь подошел к окну. В лунном свете снег казался особенно белым и навевал беспредельную тоску, будто всё было окутано саваном. Игорь задернул штору и вернулся в гостиную. Закурив, он снял телефонную трубку и набрал номер. Особой надежды на то, что Вика ответит, не было, но она всё же ответила.

– Я слушаю, – холодно прозвучал её голос.

– Вика, это Игорь, – от неожиданности Игорь слегка охрип. – Пожалуйста, не отключайся.

– Извини, я очень занята, – всё так же холодно ответила она и после маленькой паузы добавила. – Я на вызове, не могу сейчас разговаривать. Когда освобожусь – не знаю.

– Тогда с Рождеством тебя.

– И тебя, – в трубке послышались короткие гудки.

Игорь просидел около часа, затем снова набрал её номер. В этот раз последовал знакомый ответ, что абонент просит не беспокоить…

Глава 59

Приближался старый Новый год. Тринадцатого января с самого утра шел снег. Низкое светло-серое небо и сплошная белая пелена от неба до земли нагоняли сонливость и чувство потери времени и ориентации в пространстве. Клиентов у Игоря в этот день было немного. Николай срочно куда-то уехал, предупредив подчиненных, что как только основные дела будут сделаны, все могут отправляться по домам. Когда он уезжал, Игорю показалось, что Матюхин чем-то то ли озабочен, то ли огорчен. Коль скоро сам Николай ничего не сказал, спрашивать он не стал. Около трех часов Игорь, по привычке, перед тем, как уйти, перевернул лист календаря. Прошла ещё неделя, в течение которой ничего не изменилось. Игорь напоминал себе зверя, мечущегося в клетке. Нужно было что-то срочно решать, что-то делать, но он никак не мог найти хоть мало-мальски разумного решения.

Игорь приехал домой, поздравил и отпустил Тамару. Снова одиночество и тишина квартиры давили, ничего не спасало. За окнами была всё та же снежная пелена, в которой всё терялось. Светло-серое, почти белое небо, белая земля, белое пространство между ними… Это навевало жуткую тоску и даже становилось холодно. Игорь взял с полки первую попавшуюся книгу, лег на диван и попытался сосредоточиться на тексте. То ли нервы окончательно начали сдавать, то ли он устал сам от себя, то ли снег так подействовал, но он задремал. Сон был зыбким, как водная поверхность. В этом сне он поднимался по лестнице в каком-то незнакомом доме. Кто-то бросал ему ключи и что-то говорил. Что, Игорь не мог разобрать. Бросавшего он видел смутно, скорей силуэт, кажется, это был мужчина. Игорь вздрогнул и проснулся. В комнате было темно. Он потянулся и включил торшер. На часах было около шести. Сон оставил непонятное чувство тревоги.

– Я так скоро совсем свихнусь, – произнес вслух Игорь. – Нужно что-то делать. Так дальше продолжаться не может.

Решение, на удивление, пришло довольно быстро. Коль скоро Вика не брала трубку, нужно было просто увидеться с ней. Оставалась самая малость – узнать, где живет Вика. Звонить Николаю или Егору не хотелось. Разве что узнать работает Вика или нет. Но тут Игорь вспомнил, что когда они были на даче, Вика говорила, что на старый Новый год не работает. Значит, она была дома. А вот где её дом… Игорь в который раз перебрал в памяти всё, что было.

– Господи! Да что ж я за дурак?! Я же её провожал! – он быстро поднялся с дивана.

Чтобы немного привести в порядок мысли, Игорь решил пройтись пешком, тем более идти было не особенно далеко. Он теперь точно знал дом, в котором живет Вика, правда, не знал ни подъезда, ни квартиры. Оставалось понадеяться на удачу или на стоящую возле дома машину. Снег прекратился, даже на небе в разрывах туч стали видны звезды.

До арки возле дома, где простился с Викой, Игорь дошел довольно быстро. За несколько секунд, пока зашел во двор, он представил себе всю абсурдность попытки найти квартиру, в которой живет Вика, на удачу – машины могло и не быть, а достаточно было кодовых замков на дверях подъездов и можно было поворачиваться и идти домой или доставать телефон и звонить и спрашивать у Николая или Егора её адрес. Ещё Вика могла быть не одна… Ещё… Да мало ли что ещё? Зайдя во двор, Игорь вздохнул с облегчением – возле одного из подъездов стояла машина Матюхина. Судя по тому, что водитель сидел в машине, хозяин должен был скоро выйти.

Игорь толкнул застекленную дверь подъезда. В освещенном холе ему навстречу поднялся охранник, вежливо поздоровался и поинтересовался, к кому он идет. Игорь слегка растерялся и ответил:

– К Виктории Андреевне Амерхановой.

– Извините, я уточню. О гостях никто не предупреждал. Как вас представить?

Игорь не успел ответить, сверху раздался голос Николая:

– Юрик, пропусти, это врач. Я тебя забыл предупредить.

Говоря это, он спускался по ступенькам. Игорь пошел ему навстречу. Оставалось неясным, почему Николай представил его, как врача. Вид у него был всё такой же озабоченный, как и в офисе.

– Хорошо, что ты появился, – сказал он, останавливаясь перед Игорем. – Ты свободен?

– Да, конечно.

– Остаться сможешь на пару часов?

– Смогу на любое время. Случилось что-то?

– Вика заболела. Мы с Людмилой сейчас младших заберем, пусть у нас пока побудут.

– Серьезное что-то?

– Грипп. Первая Женя заболела, потом Зоська, а теперь и Вика. Сплошной лазарет. Детишек лучше отсюда забрать, пока и они не заразились. Правильно?

– Правильно. А где остальные?

– Ну, каждая у себя дома. С Женей муж нянчится, с Зосей Стасик – водила Викин. Люся с младшими сейчас на лифте спустится.

– Одна проблема, она меня сейчас не выгонит, как думаешь? – с сомнением спросил Игорь.

– Думаю, что не выгонит. У неё температура высокая, голос пропал, ей сейчас не до того. Если уж начнет сильно капризничать, перезвони мне.

– Какая у неё квартира?

– Шестнадцатая. Третий этаж.

– Считай, что вопрос решенный, – заверил его Игорь. – Я остаюсь до тех пор, пока ей станет лучше или пока не выгонит. Можешь не беспокоиться и лишний раз не мелькать. Нечего инфекцию растаскивать.

– Отлично! Надеюсь, что не выгонит, – Николай улыбнулся. – Только я всё равно перезвоню.

– По телефону гриппом, слава Богу, ещё никто не заразился. Звони.

– Тогда я пошел. Как говорит Егор, должен буду. Да, охранника я предупрежу, он передаст и останавливать тебя не станут, – слышно было, как внизу хлопнула дверь лифта. – Всё, я помчался.

– Я не прощаюсь, думаю, сегодня ещё друг друга услышим.

Игорь уже поднялся, а Николай спустился на несколько ступенек, но остановился и окликнул Игоря. Он повернулся.

– Держи! – Николай бросил ему ключи. – Верхний замок, белый ключ.

Игорь ловко поймал ключи. Сон сбывался. Конечно, это могло быть совпадением, но… От таких совпадений невольно между лопатками начинал чувствоваться холодок.

Глава 60

Игорь вошел в слабо освещенную прихожую. Откуда-то из глубины квартиры слышалась тихая спокойная музыка. На всякий случай он вежливо кашлянул. На звук его шагов и покашливание из комнаты вышел толстый сиамский кот и довольно потянулся. Кроме кота его, кажется, никто не услышал. Он пошел в ту комнату из которой слышалась музыка. Здесь тоже был неяркий свет. Вика сидела, поджав ноги, в одном из глубоких кресел и смотрела альбом с фотографиями. То ли она не слышала его шагов, то ли слишком сильно была увлечена своим занятием, но она даже не повернулась, когда он вошел.

– Вика, – позвал Игорь.

От неожиданности она вздрогнула и испуганно оглянулась. Лицо её заливал нездоровый румянец. В следующий момент испуг сменился удивлением.

Дата добавления: 2015-08-29