Упускать такой момент было нельзя. Нет, Аня не бросилась бездумно за замом босса, а выждала минуту-другую и только потом двинулась вглубь коридора. Расчет был такой: она стремительно заворачивает за угол в тот самый момент, когда Николай, возвращаясь назад, сделает то же самое. Столкновение неизбежно! И Анна, как пострадавшая сторона, будет иметь право на моральную и (зачем мелочиться!) материальную компенсацию. Возмещение ущерба она возьмет посиделками в какой-нибудь кафешке... Только не сегодня, сегодня Засосов! Завтра...
Все получилось так, как она задумала. За несколько метров до того места, где коридор делал поворот, она замедлила шаг, а заслышав бодрую поступь Игумнова, резко ускорилась и нырнула за угол. Столкновение оказалось на удивление болезненным. Николай, похоже, заехал ей носом в голову, потому что сразу закрыл лицо руками. И сама Анна тоже невольно прикрыла ладонью ушибленное место — только шишек ей не хватало!
— Извините, — пролепетала она, причем совершенно искренне.
— Это вы меня извините, — ответил Игумнов и убрал руки от лица.
Тут только Анюта поняла, что совершила роковую ошибку. Никакой это был не Игумнов! Это был... Лева Жебунов! А Николай целый и невредимый как раз в этот самый момент проскочил мимо и даже не взглянул на Анну.
— Здорово я вас приложила! — потирая ушибленное место, улыбнулась она Леве.
— Нет, это я вас приложил, — тоже пытаясь улыбнуться, промокая слезы платком, ответил копирайтер.
«Все-таки я заставила его плакать!» — удовлетворенно подумала Аня. Еще с минуту они обменивались извинениями, упорно пытаясь взять вину на себя, словно за это полагалась премия.
— Знаете, — убирая платок в карман, вдруг резко поменял тему Жебунов, — у меня такое смутное ощущение, что мы с вами встречались раньше. Кого-то вы мне напоминаете... Не могу уловить кого.
«Попалась! — похолодела Аня. — Конец маскараду!»
— Хотите познакомиться? — игриво спросила она. — Меня зовут Степанида.
— Как? — удивился Жебунов.
— Стеша... Стеша Пушкина. Вообще-то я сибирячка, но с трех лет живу в Питере. Мне ваше лицо тоже, между прочим, знакомо. Где-то я вас видела и совсем недавно... Вспомнила! Вы стояли у входа, когда я подъехала... вместе с Игорем.
— У вас превосходная зрительная память, — с иронией заметил Лева. — Кстати, насчет Игоря. Будьте с ним поосторожней. Он у нас жуткий и безответственный бабник.
«Очень мило. Взял и заложил товарища по цеху, — отметила про себя Анна. — Но, с другой стороны, он ведь для себя старается, не для кого-нибудь».
Они перекинулись еще несколькими ничего не значащими фразами. Аня чувствовала, что Леве очень хочется предложить ей встретиться за пределами «Валькирии» и лучше в обстановке, приближенной к интимной. «Ну, давай же! Давай! Я согласна! Честное слово, согласна!» — мысленно подбадривала она его. Еще минуточка — и Жебунов, без сомнения, сделал бы ей долгожданное предложение, но как раз этой минуточки ему и не дали.
— Степанида Пушкина! — услышала вдруг Анна, но никак не среагировала на это имя. Зато среагировал Лев.
— Это же вас! Вызывают! — воскликнул он.
— Господи! — спохватилась она, развернулась и поспешила навстречу своей судьбе.
В переговорной, куда она влетела, растолкав локтями всех своих конкуренток, расположились «знакомые все лица» плюс Зоя Лисицина (на ней были все бумажные дела) и парочка господ из T&G, которых Тириньи, отбывший накануне в Женеву, оставил отдуваться вместо себя. Приглашенный оператор с камерой топтался в сторонке, готовый снимать очередную претендентку.
Но начали не со съемок, а с портфолио. Анна достала из сумки свой неказистый фотоальбом и шлепнула его на стол перед Валей Кутлером.
— Это что? — не узнал арт-директор.
— Портфолио, — убежденно заявила Анюта.
Кутлер открыл альбом на середине.
— Кто вам его делал, Пушкина? — удивленно спросил он.
— Профессионал, — не моргнув глазом, соврала Анна. — В газете реклама была... С меня взяли пятьсот рублей... американских.
Альбом тут же пошел гулять по рукам. Особенно сильное впечатление он произвел на швейцарцев, представителей T&G. Во взглядах всех присутствующих Аня явственно прочитала искреннее сочувствие.
— Вы в первый раз участвуете в кастинге? — поинтересовался Игумнов.
— Почему в первый... В институте я была мисс пятый курс.
— Ну, хорошо, — вновь подал голос Кутлер и сделал знак оператору. — Пройдитесь, пожалуйста, туда-сюда.
Анна, ничуть не заботясь о впечатлении, которое она произведет (портфолио уже свое дело сделал, чего уж теперь), стараясь не смотреть в камеру, прошлась по переговорной взад-вперед, демонстрируя себя со всех сторон.
«В крайнем случае, если не удастся сегодня познакомиться ни с Игумновым, ни с Кутлером, — думала она, — можно достать их телефонными звонками. Или организовать обоим счастливую встречу со Степанидой... А кто такая Стеша, теперь-то уж они не забудут никогда. Спасибо Глебову за его портфолио».
— Для мисс пятый курс недурно, — на сносном русском похвалил Анну за представление один из швейцарцев.
— Кстати, вы не дадите нам координаты вашего фотографа? — обратился к ней с неожиданной просьбой Николай Игумнов.
«Неужели убить хотят? В самом деле, за пятьсот баксов такую халтуру подсунуть!.. Да я бы сама его на месте убила, будь это правдой!»
— Координаты?.. Дело в том... — Анна прямо и не знала, как ей выкрутиться. И тут ее осенило: — К сожалению, фотограф сейчас в больнице, в реанимации, — изобразив скорбь, сказала она. — Жена ножом пырнула на почве ревности. А потом, чтобы не отвечать, снотворным объелась. Она тоже сейчас в той же больнице, в той же реанимации. Вот такая семейная драма.
Придя в себя, заместитель босса попросил Стешу Пушкину подождать результатов в коридоре.
«Фу, можно расслабиться...»
Но расслабиться не удалось. В коридоре ее ждал сюрприз — Ваня Глебов. Со шпионскими очками и бейсболкой он не захотел расстаться даже здесь, в помещении.
— Как ты сюда прошел? — удивилась Анна.
— Охранники пропустили. Вот такие пацаны! — пояснил он.
— Хоть бы бейсболку снял.
— Ни за что! Не хочу, чтобы меня узнали, когда я появлюсь здесь с ментовскими корочками.
«Черт возьми! — дрогнула Аня. — Посадят ведь! Точно посадят! И меня вместе с ним!»
— Я, между прочим, их разговорил, — продолжил Глебов.
— Кого разговорил?
— Да охранников же! Свои ребята оказались. Один сидел неподалеку от меня за убийство, а другой удачно под амнистию попал за бандитизм.
— И стоило их разговаривать? — благодаря Бога за то, что в «Валькирии» она больше не работает, спросила Анна.
— Стоило. Они убеждены, что вор кто-то из своих. А ведь сценарий стянуть мог кто-нибудь и со стороны. Ночью забраться и пошуровать... Кто-то из «Миссии» или тот, кого «Миссия» наняла...
«А ведь верно! Я об этом как-то не подумала!»
— Так вот, — заключил Глебов, — охрана этот момент исключает полностью. И я им верю, как родным.
— Значит, я на верном пути?
— Мы на верном пути, — поправил ее Иван. — А как твои успехи? Всех очаровала?
Конечно, Глебов интересовался не тем, как Аня оценивает свои шансы попасть во второй тур, а тем, удалось ли ей, как она хотела, охмурить троицу подозреваемых мужского пола.
— Слабовато, — услышав, что удалось заарканить только Засосова, прокомментировал Ваня. — Ладно, продолжай сидеть в засаде, а я тебя в машине подожду... Да! Ты не подскажешь, где здесь у вас... у них туалет?
Получив подсказку, Глебов не торопясь пошел в указанном направлении. Анна проводила его взглядом. За несколько шагов до поворота Иван достал мобильник и набрал номер.
— Это я!.. Слушай меня внимательно... — негромко сказал он и свернул за угол.
Больше ничего Анне расслышать не удалось, да она особо и не прислушивалась. Мало ли с кем человек говорит. А что этот человек недавно вышел из тюрьмы, она в тот момент совершенно забыла.
Претенденткам на звание «Лицо T&G» пришлось потомиться еще около получаса. Наконец дверь в переговорную отворилась и в коридор вышла Зоя Лисицина. Она призвала к тишине и стала зачитывать список с фамилиями девушек, которые прошли во второй тур. Претендентки жадно ловили информацию и встречали ее кто вскриками радости, кто слезами разочарования.
Анюта ничего ловить не собиралась. И вообще она думала совершенно о другом: как половчей заарканить сегодня еще хотя бы одного подозреваемого? С тем, что план максимум сегодня выполнить не удастся, она уже смирилась.
— Степанида Пушкина! — вдруг услышала Аня и на этот раз сразу сообразила, что речь идет о ней, но в связи с чем?!
В ту же самую секунду кто-то из девушек бросился к ней с поцелуями. И только когда ее уже достаточно потискали в объятьях, до Анны дошло: она каким-то совершенно непостижимым, волшебным образом прошла в следующий круг.
По дороге домой они сделали остановку у магазина, купили бутылку шампанского, нехитрую закуску, фрукты и торт — маленький кусочек, ничего страшного, остальное съест Глебов... за ее здоровье. Хоть в их планы и не входила победа в первом туре, но было грех не отметить ее. В жизни так мало праздников.
Отметить спокойно не дали. Дома Анну ждал очередной сюрпризик. Лишь только, оживленно переговариваясь, они с Иваном распахнули входную дверь, как оба, разом замолчав, застыли на пороге с пакетами продуктов в руках.
Все соседи по коммуналке заполонили и без того тесный коридор и колюще-режущими взглядами шарили по лицам вошедших. Если бы не знакомый участковый, возглавлявший толпу, можно было не сомневаться, что Анну и Ивана собираются как минимум побить сковородками. За что?
Глебов пришел в себя первым.
— В чем дело? — заинтересовано спросил он.
Соседи угрожающе загудели.
— Тише, граждане! Тише! — подняла руку милиция. — Сейчас разберемся, в чем дело и где тело.
— Какое тело? — Анна тоже пришла в себя.
— Такое! — многозначительно ответил участковый и направил на Анюту указательный палец. — Учтите, чистосердечное признание смягчает... или облегчает? В общем, не важно. Где она?
— Кто? — одновременно спросили Иван и Анна.
— Изворачиваться не советую! — предупредил представитель власти. — От соседей Анны Венгеровой... вот от них, — последовал кивок за спину, — поступил сигнал, что она бесследно исчезла, а в ее комнату вселилась некая неизвестная личность. То есть — вы! Что вы с ней сделали? И где тело?
Анюта чуть не расхохоталась, но нервный смешок все же вырвался.
— Так это же я! — простодушно заявила она.
— А никто и не сомневается, что вы, — подтвердил участковый. — Раз вы завладели ее движимым и недвижимым имуществом, значит, вы! Меня интересует другое. Куда вы дели труп Венгеровой?!
— Да вы что! С ума все посходили! — возмутился Глебов. — Это же она и есть — Анна Венгерова!
— Врет! Да он с ней заодно! Он ее и подучил, рецидивист! — посыпалось из-за широкой милицейской спины.
— Ваши документы! — сообразил участковый.
— Они в комнате, — пролепетала Анна, понимая, что, похоже, влипла в самую настоящую историю.
«Просто какой-то сюр! И это все происходит со мной! Поверить не могу!»
Паспорта на обычном месте, как нарочно, не оказалось, чего и следовало ожидать.
— Ага! — злорадствовали соседи. — Анька-то паспорт припрятала, а эта, аферистка, найти не может!
Наконец, после чертыханий и взываний к Богу, документ нашелся под небрежно брошенной стопкой фотографий из альбома, пошедшего на портфолио.
— И вы утверждаете, что на фотографии вы? — строго спросил участковый.
— Да, — не так уверенно, как следовало, подтвердила Анна. — Только похудевшая... Плюс стрижка и покраска, минус очки, плюс цветные линзы... Просто я сменила имидж.
— А голос Анькин, — раздалось в толпе чье-то трезвое замечание. — Точно Аньки. Имидж — это дело такое, радикальное.
Тут и милицию взяло сомнение, а вместе с ним и растерянность. И в этот критический момент вперед вышел Григорий Первухин.
— Если это Венгерова, — заявил он, — то на правой ягодице у нее должно быть родимое пятно... с копейку.
— А вам откуда это известно? — встрепенувшись, спросил участковый.
— Да! Откуда?! — взвилась Анна.
— Подглядывал, кобель! — раздался угрожающий басок Гришиной жены. И вслед за этим послышался звук тяжелой оплеухи.
— Да на пляже... на пляже... случайно... — пролепетал в свое оправдание Первухин и получил еще одну оплеуху за пляж.
— Только без рукоприкладства! — потребовала милиция и тут же почему-то засмущалась. — Это... Того... Гражданка, придется вам, хм-м-м, предъявить родинку, раз других достоверных документов у вас при себе не имеется.
— Да вы что?! С ума все сдвинулись! — возмутилась Анна. — Да я... Я сейчас милицию вызову!..
— Она уже тут! — заметил участковый. — Ваше право, конечно, отказаться... Но тогда я вас прямо сейчас задерживаю по административной части... до выяснения личности.
Аня бросила умоляющий взгляд на Ивана.
— Ну... женщинам-то можно показать, — ответил тот, — и даже обе ягодицы. И Григорию, пожалуй, тоже. Он тебя уже видел всякую.
Воздух вновь сотряс звук оплеухи.
После непродолжительных дебатов было решено, что для удостоверения личности незнакомки в комнате Венгеровой останется женская половина коммуналки и... участковый, как представитель власти, пола не имеющий.
Сгорая от обиды и стыда, Анна разделась за дверцей шкафа до белья и вышла к народу спиной вперед. Родинка, естественно, была на месте.
— А если она нарисована? — тяжело дыша, спросила милиция. — Я должен потереть для порядка.
Но тут за Анну вступились женщины.
— Сейчас мы тебе потрем! — заголосили они на разные лады. — А еще форму надел! Кобель! Вот мы твоему начальству-то глаза откроем!
Под неожиданно дружным натиском соседок Анны, участковый вынужден был отступить.
— Венгерова, — сказал он напоследок, — чтоб у меня в срочном порядке обменяла документ! А то имиджи они, понимаешь, меняют, а на документ им наплевать! А у меня от этого показатели вниз идут!..
Про обмен документа милиция могла и не говорить. Анна уже и сама поняла, что паспорт придется менять. И не только российский, но и заграничный, с которым она уже побывала в добром десятке стран и как турист, и как представитель отечественного рекламного бизнеса.
На фоне коммунальных разборок как-то вдруг поблекла маленькая победа за звание мисс «Лицо T&G». Действительно, чего там праздновать? Более того, Анна даже хотела отказаться от похода в ресторан вместе с Игорем Засосовым. Но... человека делает профессия. Дисциплинированный, матерый менеджер взял верх над впечатлительной молодой женщиной: настроения могут быть какими угодно, а дело должно делаться!
Скормив себе эту сентенцию, Анюта стала готовиться к встрече с Игорьком — единственным, кого ей удалось сегодня зацепить. Она нисколько не сомневалась, что смогла бы раскрутить на встречу и Игумнова с Кутлером. Одного-то из них уж точно. Но, после того как выяснилось, что ее двинули во второй тур, необходимость в спешке отпала. Завтра они все вместе вновь сойдутся в «Валькирии», вот тогда и познакомятся.
Везти Анюту в ресторан Глебов наотрез отказался, заявив, что это равносильно тому, если б он на своих собственных руках отнес ее в чужую постель. А Иван себе такого никогда в жизни не позволял.
— Если у тебя на вечер какие-то дела, так и скажи, — парировала Аня. — Я и на такси прокачусь.
— Какие дела? Никаких дел, — ответил Глебов.
— Да! А кому ты звонил в агентстве по дороге в туалет? — припомнила она и, приложив кулак к уху, процитировала: — Слушай меня внимательно...
— Ты что, подслушивала?
— Да, подслушивала! — смело заявила она.
— И что ты слышала? — внимательно глядя ей в глаза, спросил Глебов.
— Все! — последовал уверенный ответ.
— Ничего ты не слышала, — после долгой паузы, все так же внимательно изучая ее, заключил Иван.
«Черт возьми! Судя по его реакции, этот телефонный разговор был важным, и очень! — поняла Анюта. И тут же в голове закрутилось и завертелось: — Он что-то замышляет? Что? Взять сейф в кабинете босса?.. А почему нет? Одно слово — уголовник!
С чего бы это бывшему зэку идти водителем к нищей менеджерше? Да чтобы выведать информацию: где, что и сколько... Нет, ничего у тебя, корешок, не выйдет. Ты меня своей сообщницей не сделаешь, как ни старайся!.. Или я ошибаюсь и дело совсем не в сейфе? А в чем тогда?! О Господи!»
— Ладно! — примирительно сказал Глебов. — Признаю свою ошибку. Впредь обещаю быть покладистей. Просто... Понимаешь, сама мысль, что, пока я парюсь в машине, этот урод Засосов будет тебя охмурять, раздевать глазами и прочее, невыносима!
«Вот он как все повернул. Ревность, значит, его одолела. Хорошо, сделаем вид, что поверили в эту сказочку... Интересно, что же все-таки он задумал? В какую игру со мной играет? Явно не в свой любимый хоккей».
Засосов был сам на себя не похож. Видимо, Анна произвела на него сильное впечатление. Игорь не стал, как можно было ожидать, искусно вести дело в сторону постели в своей холостяцкой квартире, а подал себя как вполне респектабельного мужчину с самыми серьезными намерениями.
Наверное, в ресторан, куда Засосов пригласил Степаниду Пушкину, он приводил всех своих баб. Во всяком случае, его здесь знали.
— Как всегда, Игорь Сергеевич? — подскочил к ним официант, лишь только они успели занять персональный (Анна в этом ничуть не сомневалась) засосовский столик.
— Да, как всегда, — смутившись, подтвердил Игорь Сергеевич и, подождав, когда официант исчезнет, ляпнул в оправдание: — Я сюда заходил пару раз... с женой.
«Совсем без фантазии. Какая жена! Ты мне так всю игру поломаешь. Скажи, что развелся!»
— Так вы женаты... — разочарованно проговорила Аня.
— Нет, разведен! Просто я хожу сюда обедать.
— Вы же только что сказали, что были здесь всего пару раз.
— Ну да, — заерзал на стуле Засосов, — мы были здесь пару раз с женой, а когда развелись, я стал приходить сюда каждый день обедать. Фу-у-у... Как здесь жарко.
— Я вас понимаю, — оглядываясь по сторонам, сказала Аня. — Очень миленько, по-домашнему. Пианист просто душка... Пожалуй, я тоже начну ходить сюда. Только не обедать, а ужинать.
Засосов замер. Последним своим заявлением Анюта фактически захватывала важный стратегический пункт на его любовном фронте.
— Правда, все зависит от кухни, — дала она надежду бывшему коллеге, и разговор перескочил на гастрономическую тему.
Тем временем принесли заказ. Оказалось, что Игорь Сергеевич Засосов систематически соблазнял девушек овощами в медовой глазури, фаршированными помидорами, паштетом из кролика с краснокочанной капустой, брокколи с беконом под ореховым соусом, маринованными цуккини с окороком, минералкой, яблочным щербетом с шампанским, кофе со сливками и грушево-лимонным конфитюром. Видимо, он глубоко был убежден, что через желудок можно добраться не только до сердца мужчины, но и женщины тоже.
— Я вот все время спрашиваю себя, Стеша, — тщательно пережевывая кусочек мяса, обильно смазанный горчицей, сказал Засосов, — кого вы мне напоминаете? Такое ощущение, что мы уже где-то встречались.
— Наверное, вы видели меня во сне, — вымучила улыбку Аня. Нужно было срочно менять тему. Еще, не дай бог, вспомнит, что Степаниду Пушкину он встречал каждый день в «Валькирии» и, более того, был ее соседом по столу.
«А насчет "Валькирии" — это мысль!»
— У меня к вам просьба, Игорь, — сделав глоток минералки, сказала она.
— Все, что в моих силах, — с готовностью ответил Засосов.
— У меня лучшая подруга сейчас без дела сидит. Экономист, с опытом работы, со знанием компьютера... Все как положено. Я сегодня слышала, что у вас место менеджера освободилось. Так нельзя ли это место оставить за моей подругой?
— Да, информация в Питере поставлена на поток, — прокомментировал услышанное Засосов. — Есть место. Обещаю, что буду голосовать за вашу подругу обеими руками. Только нужно с ней предварительно побеседовать... Вы меня понимаете?
— Еще как понимаю! — подтвердила Анна и тут же поинтересовалась: — А за что ее уволили?.. Болгарину... нет, Венгерову, кажется. Девчонки сплетничали, будто она босса за нос укусила.
— Что, что? За нос? — рассмеялся Засосов. — Это ж надо выдумать! За нос укусила!
— А за что тогда? — не отставала Анна.
— За что укусила или за что уволили? — игриво проговорил Игорь, но тут же опять взял респектабельный тон. — Да дело-то на самом деле темное. Можно сказать, уволили ни за что.
— Вы меня пугаете. Может, моей подруге стоит поискать другое место, раз в вашей конторе такой беспредел творится?
Засосов просто вынужден был вступиться за честь родного агентства и рассказал всю историю с кражей сценария от начала до конца.
— Мне кажется, — внимательно выслушав бывшего коллегу, сказала Анна, — вы не очень-то верите в ее виновность... Венгеровой... Я права?
— Если честно, да. Не такая Венгерова дура, чтобы оставить на календаре электронный адрес сообщника. Хотя... Женщина иногда способна выкинуть такое, что остается только руками развести, — обронил Засосов фразу, в истинности которой и он сам, и Анюта смогли убедиться всего через несколько минут. — Наверное, в том, что Анну уволили, доля и моей вины, — задумчиво продолжил Игорь. — У меня ведь был... и есть подозреваемый. Я случайно видел, как рылись в столе нашего обворованного копирайтера... — Засосов вдруг запнулся. — Чего-то я разболтался, — улыбнулся он. — Что мы все о Венгеровой да о Венгеровой? Давайте лучше поговорим о Пушкиной.
Последнее было сказано с явным подтекстом. В первую секунду Анне даже показалось, что ее тайна давно раскрыта и Засосов просто забавляется с ней в свое удовольствие.
«Нет, ни о чем таком он не догадался! Зачем ему передо мной комедию разыгрывать? — успокоила она себя и тут же сама себе возразила: — А затем, чтобы подкинуть дезинформацию! Подозреваемый у него есть... В столе Жебунова рылся... А я лично, стало быть, чист и безгрешен! Но чего он тогда остановился? Почему не пошел до конца? Почему не выдал имени своего подозреваемого?»
Выяснять подробности Анна побоялась. Узнал он ее — не узнал, еще не ясно, а прояви она к этому делу повышенный интерес — точно узнает. Разговор был быстренько повернут на другую тему: кастинг. И тут Анна услышала, что своим выходом в следующий круг обязана исключительно ему — Засосову.
— Я бился за вас до последнего! — скромно заявил он. — Мне это стоило нервного расстройства.
«Хорошо не полового», — съязвила про себя Анна. Радость победы после такого откровения угасла окончательно.
— И какую награду вы требуете? — серьезно спросила она.
— Вы меня обижаете, Стеша, — в самом деле обиделся Засосов. — И в мыслях ничего такого не было. Просто захотелось сделать для вас что-то хорошее. Не знаю... гипноз какой-то. Нет, вы не из тех девушек, с кем можно провести ночь и забыть. Вы — навсегда. На всю жизнь.
«Ого! Сейчас он достанет из кармана маленькую коробочку с обручальным кольцом и сделает мне предложение...»
Игорь полез в карман пиджака — Анна подобралась — и достал... пачку сигарет. Аня с облегчением откинулась на спинку стула, но не без разочарования. Все-таки услышать слова признания даже от такого бабника, как Засосов, было бы приятно.
Засосов же потянул сигарету из пачки, но вытянул ее только до половины и... замер. При этом взгляд его был направлен куда-то поверх головы Анны и выражал удивление пополам с испугом.
— Я так и знала, что найду тебя здесь! — услышала Аня за своей спиной. — Я же тебя предупреждала, что ты так просто от меня не отделаешься!
Анюта обернулась и увидела довольно симпатичную девицу с фигурой культуристки.
— Ну, что смотришь, вешалка?! — гаркнула на нее девица. — Сейчас я тебе покажу, как на чужих мужиков рот разевать.
Дальнейшее Анна предпочла бы забыть, и как можно скорей. Культуристка схватила ее за волосы и стала тягать в разные стороны. Анюта вскочила и, не долго думая, тоже вцепилась в волосы соперницы. Засосов бросился их разнимать, но при этом опрокинул столик. Все, что на нем было, с ужасным грохотом посыпалось на пол. За соседними столиками тут же началась паника. Кто-то пронзительно завизжал, кто-то бросился бежать. Хаоса в происходящее подбавил официант с подносом, поскользнувшийся на жирном куске мяса. Несколько мгновений — и весь ресторан гудел, как фанатская трибуна стадиона. Подскочила охрана, выглянули из кухни повара...
До грандиозной драки, слава богу, не дошло. Культуристку и Анну растащили в разные стороны и повели на выход. Засосов ринулся за ними, но его вежливо задержали.
— Можете продолжать, девочки! — выставив их наружу, предложила охрана. — Сделайте нам такое удовольствие.
— Козлы! — огрызнулась культуристка. Доставлять за бесплатно удовольствие у нее, похоже, желания не было. А у Анны и подавно. — Чтоб я тебя больше рядом с моим не видела! — ограничилась она устным заявлением.
Отвечать Аня не стала. Она просто не слышала, что ей сказала неуравновешенная подруга Засосова. Ее мысли были заняты другим — Глебовым. Иван видел, как ее под руки выводят из ресторана, но, вместо того чтобы поспешить на помощь, взял и поспешно спрятался за рекламную тумбу. Струсил? Или кого-то испугался? Кого? Нет, с Глебовым, точно, не все в порядке. И она еще хлебнет с ним приключений. Ой, хлебнет.
Церемониться с Глебовым Анна не стала. Лишь только они отъехали от ресторана, она вцепилась в него с расспросами. Иван старался превратить все в шутку. Говорил, что никаких дел не замышляет, что у нее обычная зэкомания, правда, пока еще в легкой форме, но, если она не возьмет себя в руки, тяжелая форма ей гарантирована.
— А от кого ты прятался за тумбой? — не отставала Аня.
— А ты глазастая, — глядя строго на дорогу, то ли потому, что такой осторожный, то ли боясь встречаться взглядами, похвалил ее Глебов. — Да, я спрятался за тумбу. И могу сказать почему. Я узнал одного из охранников, которые тебя выводили под локоточки. Кстати, а что там произошло?
— Не отвлекайся! Узнал охранника и что?
— Мы с ним вместе срок мотали. Не хотел возобновлять знакомство. Я ведь в завязке.
— Тебя послушать, так у нас не тюрьмы, а спецшколы по подготовке охранников. В «Валькирии» — бывшие уголовники, в ресторане — бывшие уголовники.
— Не бери в голову. И вообще, расслабься. Вот послушай, как раз в тему. — Глебов загнал в CD- плеер диск, и салон наполнила приятная, успокаивающая музыка. — Так что произошло в ресторане? — повторил Иван свой вопрос. — Подралась с Засосовым?
— Ты почти угадал.
«Может, он прав? Может, я действительно слишком подозрительная? Ну что, что он может замышлять?»
И Анна, стараясь ничего не пропустить, рассказала Глебову, как прошла встреча с местным донжуаном.
Обсуждение результатов встречи состоялось уже в родной коммуналке, в комнате Анны, за кофе с тортом (до десерта в ресторане дело ведь не дошло!), под скандал за одной стеной, детский визг за другой и включенный погромче телевизор, который они использовали как глушилку.
— Эх! — сокрушался Глебов. — С утюгом все было бы намного проще. Он бы у меня как миленький раскололся, кого застукал у стола вашего Жебунова... И конец расследованию!
— Не все так просто. Ну видел Игорь кого-то у стола, и что? Если что-то срочное, а человека на месте нет, я сама, бывало, перерывала чужие столы сверху донизу в поисках нужной бумажки. И еще... Засосов мог меня элементарно узнать, смекнуть, что я веду собственное расследование и попытаться воспользоваться этим — навести на ложный след. Если только он меня действительно узнал, тогда вор — это он, Засосов!
Иван запустил пятерню в волосы.
— Слушай, — проговорил он, — а ты не усложняешь? Все было так замечательно. Засосов знает, кто украл, и нужно всего лишь выколотить из него имя вора. А теперь... то ли он сам вор, то ли знает, кто украл, то ли заблуждается, что знает.
— Это только начало, — пообещала Анна. — Дальше будет еще интересней.
Посиделки, пару раз прерываемые стуком в дверь (Анне позвонила сначала маман, а затем подруга), затянулись за полночь. В окно сочилась белая питерская ночь, скандал за стеной давно утих, вместо телевизора в комнате негромко играл магнитофон. А направление беседы, поменявшееся уже не раз, вышло вдруг на прошлое Глебова. О детстве, родителях Иван правда распространяться не стал, а коснулся лишь самой примечательной странички своей биографии. Оказалось, что еще не так давно он был профессиональным спортсменом — играл в хоккей.
— И очень классно играл! — похвастался сосед. — Не помнишь? Иван Глебов. Ну!.. Шайба у Глебова! Он проходит одного, второго, врывается в зону соперника, обводит вратаря — г-о-о-о-л!
В стену тут же постучали. Анна приложила палец к губам.
— Нет, не помню, — шепотом сказала она.
— Я сразу понял, что хоккеем ты не интересуешься, — махнул рукой Иван. Так оно и было. Что футбол, что хоккей, Анюте все равно, хотя ничего против спорта она не имела. — И я теперь не очень интересуюсь, — вздохнул Иван. — Только в виде компьютерных игрушек. Травма колена — и конец карьере. Конец жизни.
— Так уж и конец... Кажется, была еще некая фирма, которая ходила в клиентах у «Валькирии».
— А память у тебя ничего, рабочая. Было что-то вроде фирмы. Собрал я все заработанные спортом крохи, вложился в одно дело и зажил припеваючи...
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |