Дмитрий Долинин. Тренинг для морпеха

Дмитрий Долинин. "Тренинг для морпеха"

Каждый, кто знает Реба Камерона, согласится, что это настоящий дикарь, постоянно затевающий всякие проказы и хулиганские выходки. И хотя он уже не ребенок (недавно отпраздновал свое восемнадцатилетние, угнав в честь этого чужой автомобиль, чтобы покататься), он постоянно окружен атмосферой юношеского бунтарства и непокорности. Знающие люди также подтвердят, что он имеет полное и безоговорочное влияние на своего закадычного приятеля Бумера Маккея, который позволяет Ребу втянуть себя в любую отвратительную эскападу.

Этим поздним вечером парочка бродила по городу, ища, как бы развлечься и дать выход своей неуемной энергии. Они хотели присесть у кирпичной стены, ограждающей сквер, как вдруг услышали за углом какой-то громкий плеск. Заинтересованно направившись на звук, доносящийся из полутемной аллеи, они обнаружили сержанта морской пехоты. Его брюки были расстегнуты, в руке он держал свой длинный член, а на землю лилась мощная струя мочи. От горячей струи шел пар. Реб зловеще ухмыльнулся - ему в голову пришла идея. Похоже, это то, что они с Бумером и искали!

Сержант Мак Холлистер не заметил, что на него смотрят. Тем более он не почувствовал никакой угрозы. В конце концов, он был сильным и здоровым парнем - сплошные мускулы - шести футов и двух дюймов роста, способным постоять за себя в любой ситуации. Широкие плечи и волосатая грудь с рельефными мышцами, плоский твердый живот и тонкая талия без единой лишней унции жира. Военная форма, которую он носил, не могла скрыть охват его бедер или мощных бицепсов. Даже его твердые ягодицы, подчеркиваемые туго натянутым материалом цвета хаки, говорили о мужской силе. Да, сержант Холлистер был настоящим воплощением мужественности, и явно не из числа тех, кто заботится об опасности.

Пока толстый член содрогался в его руке, исторгая из себя последние капли мощной струи, сержант сделал несколько глотков пива, чтобы возместить потерю драгоценной жидкости, растекшейся желтой пенистой лужей вокруг подошв его хорошо начищенных форменных ботинок 12-го размера. Мясистая трубка в грубых пальцах сержанта стала еще толще и тверже, пока он прикидывал, как бы ему развлечься напоследок перед возвращением на базу.

Напряженные отношения между жителями города и военнослужащими базы оставляли мало шансов подцепить какую-нибудь местную девчонку - что ж, видно, придется вновь искать прибежища в местном публичном доме, где без труда можно по быстрому разрядиться.

Он был так поглощен своими мыслями и ощущением теплого пульсирующего члена, который разминал своей рукой, что не услышал, как Реб и Бумер подкрались к нему из темноты. Он обнаружил их присутствие, когда свинцовая труба, зажатая в кулаке Реба, ударила его по черепу. Удар был смягчен головным убором, но все же достаточно сильным, чтобы сбить его с ног. Потеряв сознание, сержант упал в зловонную лужу собственной мочи.

Реб захихикал, глядя на большого пехотинца, бесчувственно и беспомощно растянувшегося у его ног. Чувство власти над поверженным гигантом опьянило молодого хулигана, и он почувствовал, как кровь прилила к его члену - наступила эрекция. Перед его мысленным взором пронеслись всевозможные картины унижений и издевательств, которым они с Бумером подвергнут этого здоровяка. Радостно пофыркивая от смеха, два юных негодяя стянули со своей жертвы брюки, обнажив пару мускулистых ног, которым позавидовал бы победитель конкурса "Мистер Америка", и гениталии такого размера и веса, что они скорее могли бы принадлежать небольшому пони, чем человеку. "Ух ты, - со знанием дела присвистнул Бумер, - да у этого парня солидное хозяйство!" "Может быть, может быть, - возразил Реб, - но к тому времени, как мы закончим, он будет выглядеть как самая распоследняя блядь".

Несколькими веревками, найденными в мусорном ящике, агрессоры надежно привязали сержанта Холлистера к столбу. Поссав на беспомощного морпеха, чтобы привести его в чувство, два восемнадцатилетних садиста принялись забавляться с ним. Сперва Реб предложил - пригрозив свинцовой трубой - облизать свой влажный хуй. Сержант, понятное дело, пытался возражать, но вскоре понял, что у него мало выбора. Реб нагнул его голову вбок, поднес свой инструмент к плотно сжатым зубам и принялся действовать своим членом, словно фомкой. Со злым смехом он просунул твердый горячий член в рот моряка. Сержант поперхнулся и забился в своих веревках, но безуспешно. Парень нанизал его на свой десятидюймовый шампур, и ничего нельзя было поделать. От унижения на глазах морпеха выступили слёзы, тем более, что второй мальчишка стоял рядом, лыбился и ждал своей очереди принять участие в забаве.

Глаза Бумера сверкали в предвкушении того, что его член тоже будут сосать, как и его товарища. Он слегка подрочил свой набухающий инструмент, приведя его в состояние боевой готовности. Сливового цвета головка размером с небольшой кулачок начала выделять тягучую смазку. Ее юный обладатель наблюдал, как чувственные губы сержанта втягиваются внутрь рта при каждом толчке Реба вперед и подаются наружу, когда его друг двигал свой поршень на себя. Бумера от души забавляли сдавленные протесты задыхающегося сержанта - тот явно сосал хуй впервые в жизни.

Сержант Холлистер чувствовал, как его щеки горят от стыда, за то, что этот коротко стриженный блондин беззастенчиво ебет его в рот. Реб держал голову морпеха за уши, как держат за ручки кувшин, и двигал его головой взад и вперед, на всю длину своего набухшего члена цвета слоновой кости с синей сеткой вздувшихся вен. Большой моряк никогда раньше не держал во рту члена, соленый вкус и тяжелые толчки в основание языка вызывали у него удушье и позывы к рвоте. Но одновременно с отвращением, которое он испытывал, неожиданно появились проблески сексуального возбуждения. С растущим ужасом Мак почувствовал, что его собственный член начал твердеть и вставать по стойке "смирно". Внезапно Реб с животным криком резко подал свои жилистые бедра вперед, сжал мускулистые ягодицы и вогнал свое копье глубоко в глотку сержанта. Мак почувствовал, как ненавистный бур толчками выплевывает горячую жидкость. Сержант судорожно задергал кадыком, глотая обильную сперму, и почувствовал, что его собственный член тоже начал выделять смазку. Еще немного - и он тоже был бы близок к разрядке.

Реб вытащил изо рта Мака свой член, покрытый слюной. После совершенного над ним жестокого насилия челюсти сержанта остались раскрытыми в виде буквы "О". Из уголков рта стекала сперма Реба. Ободранные губы болели. Грудь тяжело вздымалась, тело лоснилось от пота. Насильники возвышались над ним с видом безжалостных захватчиков, смеясь над его унижением.

"Ну что, вояка, - захихикал один из молокососов, - не понравилась тебе спущенка?" "Он привыкнет, - загоготал другой, - у нас еще много запасов, будет время подумать". "Сволочи, - всхлипнул Мак, - клянусь, я убью вас. Дайте только руки развязать..." Но зеленые юнцы только громко расхохотались от пустых угроз сержанта. "Мы посмотрим, как ты, чмошник, это сделаешь, - сквозь смех объявил тот, которого звали Ребом, - но сперва тебе придется еще пососать". Прежде чем сержант Холлистер понял, что происходит, Бумер распрямил грудь, и стало видно, что его сочащийся смазкой хуй также требует обслуживания. Мак крепко стиснул зубы; никакая сила не заставит его принять еще одну порцию малафьи. Но этот коренастый тинэйджер не признавал возражений - он нанес по лицу моряка несколько звучных ударов, затем крепко схватил его за волосы, а другой рукой разжал челюсти и искусно всунул в раскрытую глотку десятидюймовое орудие. Голубые глаза сержанта слезились.

"Вот, так-то лучше, - сипел Бумер, в то время как голова Мака сильно билась о скамейку с каждым сильным толчком его ягодиц, - ты, парень, эдак скоро станешь первоклассным хуесосом".

"Эй, смотри-ка, - фыркнул Реб, - у этой свиньи стояк". Он сжал в кулак быстро растущий член сержанта и принялся дрочить его, добиваясь полной эрекции. Мак старался не обращать внимания на приятные ощущения, вызванные его мучителем. "Господи, - твердил он сам себе, - что же это со мной происходит? У меня и правда стояк... это невозможно... я ведь не педик... я настоящий мужчина, я, блядь, моряк, в конце концов!" Тем не менее в считанные минуты член сержанта достиг полной эрекции - гладкая блестящая головка отливала темно-пурпурным цветом, ствол, словно отлитый из горячего железа, был заключен в рукав желтой вельветовой кожи с рисунком вен, похожих на веревочные шнуры. Пахнущие потом темные кудрявые волосы веером раскинулись от пупка на животе до тяжелых яиц, размером с большой мандарин, которые колыхались внутри своего кожуха, как живые. Кулак Реба, быстро скользящий вдоль ствола, теперь превратился в размытое пятно - он захватил кожицу члена и с большой скоростью водил ею по всей длине, от влажной головки наверху почти до самого основания внизу. Мак в экстазе изгибался, виляя бедрами вверх-вниз, больно ударяясь задницей о твердую поверхность, но не в силах остановиться. При этом он продолжал сосать, причмокивая. Вдруг сержант Холлистер услышал презрительное:

"Кажется, этому ублюдку начинает нравиться наша вечеринка!" - и тут он с криком, приглушенным кляпом, снующим у него во рту, наконец-то принялся кончать - одновременно с Бумером.

Оклемавшись, сержант был полностью разбит и раздавлен стыдом от того, что два обычных паренька так легко одержали над ним верх. В его глазах они выглядели не более чем простыми школьниками, и все же он - сильный морской пехотинец, намного сильнее их и на добрых 15 лет старше - был здесь, полностью в их распоряжении! Его мужская гордость уже была уничтожена, и он принялся уговаривать их: "Окей, ребята... Вы позабавились со мной... Я у вас отсосал... теперь... пожалуйста... отпустите меня... ладно? Я никому не скажу... я обещаю... пожалуйста..." "Эй, эй, приятель, - с притворной заботой сказал Реб, - перестань рыдать. Мы еще не закончили. Считай, что ты в учебке, и тренинг только начался!" Мак застонал. Что еще они собираются сделать с ним? Скоро он это узнал. Фуражка сержанта после удара трубой упала на землю, и сейчас Реб бережно держал ее в руках и зловеще улыбался.

"Погляди-ка, что у нас есть, солдатик, - веселился он, поднося фуражку поближе к Маку. От недоброго предчувствия у сержанта екнуло внутри - он увидел, что вся внутренность фуражки наполнена большими каплями вязкой спермы.

"У-гу, - пропел Реб, - нравится? Это все из твоих яиц, приятель. Мы это все подобрали, пока ты ловил кайф. Уверен, ты и не думал, что у тебя так много соков". Сержант снова застонал.

"Эй, - продолжал Реб, как будто ему внезапно пришла в голову новая идея, - держу пари, тебе хотелось бы узнать, на что по вкусу похожа твоя спущенка, не правда ли?" - хныканье Мака стало громче.

"Ну так, черт побери, если тебе так хочется, то почему бы и нет?" - воскликнул Реб, с трудом сохраняя серьезность. Мак почувствовал, как руки Бумера снова сжали его голову, отклонили назад и вновь пытаются разжать ему челюсти. Реб поднес фуражку к его открытому рту и, ухмыляясь, наклонил ее. Тягучие сероватые капли перелились через сверкающий козырек фуражки, стекли в глотку сержанта и продолжили свой путь в пищевод по скользкому пути, проложенному до этого Ребом и Бумером.

"Но наш тренинг не может быть закончен без небольшой ебли в жопу", - с вожделением объявил Реб. Бумер схватился за загорелые бедра сержанта и приподнял их вверх, отрывая его задницу от поверхности. "Нет, нет! - взвыл Холлистер. - Нет, только не это! Не трахайте меня... пожалуйста". Впрочем, его протесты быстро стихли, поскольку Бумер опустил свою мускулистую задницу на лицо моряка, так что нос оказался в расщелине, а теплое и влажное отверстие - прямо надо ртом. Бумер немного поерзал своей жопой, наслаждаясь звуками затихающего воя сержанта, тонущими в мягких тканях прямой кишки. Реб тем временем уже засунул Маку в дырочку три толстых пальца и поворачивал их внутри, расширяя тесное отверстие и подготавливая его к первой встрече с хуем.

Два тинэйджера широко развели ноги моряка в стороны, и Реб занял исходную позицию, как бы целуя головкой своего члена коричневую, окруженную волосами дырку. "Нет... нет... умоляю вас... не делайте этого... не... не ебите меня..." Игнорируя крики сержанта, в которых явственно читался ужас, Реб водил своей головкой вокруг узкого отверстия небольшими кругами, растирая по коже свою выделившуюся смазку.

"Думаю, этот мудила еще девственник, - деловито сказал Реб. - Я раньше еще не ебал целку-моряка". С этими словами он резко подался всем своим весом вперед, вонзая внутрь несчастного связанного служаки свое копье целиком - от головки до самых волос у основания. Глаза Мака вылезли из орбит, а из его глотки вырвался нечеловеческий вопль агонии - безжалостный поршень уничтожил его девственность. Казалось, что этот огромный кусок мяса буквально разорвал его на две части. Он чувствовал, как проклятый орган раздирал его внутренности, подобно раскаленному лому. Конец этого лома, показалось сержанту, достиг самой его глотки! Он кричал и плакал, как ребенок, а его ебали в этой аллее, как проститутку, и кто? Два волчонка, годящиеся ему в сыновья! Он чувствовал, что умирает. (Еще рассказы - на xgay.ru).

...Прошло несколько часов. Большой, крепкий сержант был почти без сознания. Он едва чувствовал, как два ненасытных молодчика по очереди, меняясь местами, рассверливают его анус своими похотливыми инструментами. Его жопа уже потеряла свою эластичность и была широко раскрыта, и из нее потоком сочилась сперма. Внутренние части бедер были измазаны следами многократных сношений. А его палачи все продолжали использовать обмякшее, несопротивляющееся тело для своих извращенных наслаждений. Вот и сейчас толстый член тинэйджера в очередной раз бурил чавкающее и липкое очко сержанта.

"Как думаешь, что сказали бы сейчас парни в казарме, погляди они на своего сержанта? - рассмеялся Бумер. - Посмотрели бы они, что их командира ебут, словно дешевую шлюху".

"Да уж, стыдно тебе, сержант, - строго сказал Реб. - Позволил себя связать и изнасиловать парочке молодых панков".

К тому времени, как двое похотливых юношей наконец закончили трахать сержанта, Мак Холлистер превратился из гордого мачо в хныкающее и скулящее животное. Он попытался было перевернуться на живот, но Бумер схватил его за лодыжку и свободно перевернул его обратно, как будто он был просто куском мяса или тряпичной куклой. Он чувствовал, что теряет сознание и погружается в темноту.

"Похоже, мы неплохо потренировали этого педика", - Бумер ухмыльнулся и сплюнул на гору мышц возле его ног. "Да, - согласился Реб, - а теперь этот дрессированный песик может принести нам пользу". Он подобрал кусок картона и принялся рисовать на нем какие-то каракули. Когда работа была закончена, вывеска гласила: "FUCK THE MARINE...$2.00...BLOW JOB...50 CENTS."

Бумер подхватил тяжелого бесчувственного моряка и перебросил его через плечо. Торс сержанта свешивался вдоль спины Бумера, голова беспомощно болталась, а симпатичное лицо почти прижалось к заднице молодого человека. Пока ухмыляющийся юнец шествовал вслед за Ребом по аллее, волоча Холлистера, словно куль с мукой, он решил немного поиграть с очком сержанта, просунув туда сначала один, а затем и второй свой толстый палец. Он засунул три пальца и повозил ими по теплым хлюпающим внутренностям. Разохотившись, он запихал внутрь четыре пальца, а потом и все пять. Небольшое усилие - и вот весь кулак скрылся в заднице у Мака, и его ягодицы сомкнулись вокруг, как упругий коричневый браслет. Реб оглянулся и не смог сдержать смеха, глядя на своего приятеля. "Еб ты! - воскликнул он. - Эта жопа проглотит все, что ты туда засунешь! Думаю, туда уже на тачке можно въехать и стенки не задеть!"

К этому времени они добрались до машины Реба, припаркованной неподалеку от сквера. Бесцеремонно свалив тело моряка на сиденье, они двинулись в ночь. Когда Реб и Бумер прибыли в бар "У Луи", он уже был заполнен толпой полупьяных посетителей. Приятели протащили сквозь эту толпу находящегося в глубоком обмороке сержанта. Его хорошо разработанная задница была по-прежнему широко раскрыта. Очко выглядело как сочное мясистое кольцо. Оно было красным и отекшим - ведь оно приняло в себя такое обилие пистонов, да еще Бумер по пути в бар лениво занимался фистингом. Изнутри сочилась сперма...

Один взгляд на неумело накарябанный плакат, который Реб водрузил для всеобщего обозрения - и притихшая толпа взорвалась глумливыми восклицаниями и грубым смехом. Итак, Мак теперь доступен для новых испытаний, еще более изощренных, чем те, что уже были позади. Ночь только началась, и "тренинг" для сержанта вот-вот перейдет на новую ступень! Реб и Бумер уложили помятого сержанта на стол лицом кверху, взялись за колени и развели в стороны его мускулистые ноги, представив на обозрение возбужденной толпы опухшую и поруганную задницу. "Вау! - воскликнул кто- то из толпы, - как же бедняге досталось!" "Ну да, но его еще можно классно трахать, - настаивал Реб, - да вот, убедитесь сами".

Мак начал потихоньку приходить в себя и почувствовал, как его задницу осматривают и мнут, как будто бы он - всего лишь домашнее животное на аукционе. Грубые мужланы ощупывали то, что до сегодняшнего вечера было его главным секретом и безраздельной собственностью. Теперь же это было взято силой и использовано. Открытое и уязвимое, оно принадлежало всякому, кто захотел бы взять его или втолкнуть что-либо внутрь. Большой моряк потерял свою мужественность, равно как и свою девственность. Он стонал от бессилия и боли, в то время как продолжался унизительный экзамен, и осматривающие похотливо обсуждали достоинства и недостатки влажного и распахнутого очка. Они вели себя так, словно разжалованный из мужского сословия сержант даже и не присутствовал здесь. От этого Мак еще больше чувствовал себя бессловесной скотиной, беспомощной, с разведенными широко в стороны и поднятыми кверху ногами.

"Давайте-ка малость оживим его, - предложил кто-то. - К тому времени, как мы с ним закончим, эта задница может разлететься на куски. Надо привести его в порядок, чтобы он выстоял". И с этими словами они перевернули Мака на живот и вставили ему в жопу воронку. Кто-то взял со стойки бутылку с текилой и начал опорожнять ее через воронку. Мак почувствовал, как в его прямую кишку вливается обжигающий напиток, и в животе и в паху распространяется приятная теплота. Бутылка опустела, и наш моряк увидел звезды. Теперь он с трудом фокусировал взгляд, а голова его бешено кружилась. Откуда-то издалека он услышал голос, произнесший: "Думаю, этого для него достаточно. Посмотрите, как он выгибает свою задницу". И ебля началась!

Толпа безжалостно накинулась на него. Они действовали по двое, заключая его между своими телами, нанося неотвратимые толчки. Один хуй, подобно буру, внедрялся в задницу, другой тем временем проникал в глотку. Насильники выстроились в очередь, раскошеливаясь на два доллара или на пятьдесят центов и получая то, за что платили. А платили они за влажную и разработанную моряцкую жопу или же за то, что сержант делал им отсос. Вечеринка выродилась в бесконечную череду похотливых членов и галлонов спермы. Задница и рот Мака истекали мужскими соками, а его ягодицы блестели от пота и слизи. Клизма из ликера оказала свое магическое действие, и сержант морской пехоты лежал в полупьяном ступоре, не сопротивляясь, в то время как самцы один за другим использовали атлетически сложенное тело для своего ублажения, и так час за часом.

Но заторможенного моряка насиловали не только обычными средствами. В какой-то момент Мак почувствовал, что его ягодицы раздвигает что-то холодное и по-настоящему твердое. Это была пустая бутылка. Он знал, что ему следует сжать жопу и как-то противостоять проникновению стеклянного фетиша. Но ликер, влитый внутрь, лишил его способности к сопротивлению, и он смиренно развел свои волосатые бедра и изогнул спину, подаваясь навстречу бутылочному горлышку. Он чувствовал, как холодное стекло медленно проскальзывает внутрь, вызывая эротическое покалывание в кишках. Парень, вставивший бутылку, принялся покачивать и покручивать ею, касаясь таких мест, которые еще никто никогда не трогал. Морпех простонал: "Да... о, да... глубже... давай... засунь глубже...", чем вызвал у окружающих наблюдателей взрыв презрительного хохота.

Здоровяк в бейсболке и "гриндерсах" вышел из круга, подошел к задыхающемуся сержанту и, приспустив трусы, повернулся к нему волосатой задницей: "Ну, как тебе эта жопа? Если хочешь полизать - я не возражаю". Мак послушно, как хороший мальчик, высунул язык и прикоснулся им к волосатому бутончику. Острый вкус на кончике языка привел сержанта в полное помешательство, и он принялся облизывать и пожевывать очко мужика. Громкие грубые звуки заполнили бар. Мак засовывал язык глубоко в канал и судорожно сглатывал смесь чужих соков, пота и собственной слюны. Все это вызывало новые взрывы смеха у окружавшей его глумящейся толпы.

Тем временем бутылку продолжали неуклонно, дюйм за дюймом, всовывать дальше в задницу сержанта. Вскоре снаружи оставалось всего около полудюйма. Сержант выгнул свой зад, подобно течной суке, а зеленый "хвостик" непристойно торчал наружу. Кто-то приложил ладонь к днищу и надавил. Бутылка проскользнула внутрь, и ягодицы сержанта сомкнулись, полностью приняв ее!

Когда Мак закончил вылизывать зад мужику в бейсболке, бутылку вытащили из его прямой кишки, при этом раздался смачный хлопок. Потом сержанта снова положили на спину на стол и развели его ноги, обнажилось зияющее очко. "Как насчет сыграть в бильярд, ребята? - насмешливо спросил небритый рабочий в строительной спецовке. - Восьмерку в угол," - добавил он, улыбаясь и засовывая бильярдный шар в разверстую задницу Мака. Сопротивления не последовало, и шар легко проскользнул внутрь. Мак почувствовал внутри себя посторонний объект, а соприкосновение тяжелого шара с внутренностями заставило его хуй вздернуться. Он простонал, когда следующий шар мягко ударился о первый, а потом и еще один. Когда еще несколько тяжелых эмалированных шаров были упакованы в выносливую жопу сержанта, строитель объявил: "Хорошо, парни, теперь начнем игру. Играем в несколько кругов. У кого будет самая большая сумма номеров, тот выебет эту свинью. У кого самая маленькая, тот поставит остальным пиво".

Посмеиваясь и подталкивая друг друга, зрители придвигались к заднице Мака, по очереди засовывали кулаки внутрь и доставали шары. Каждый салфеткой протирал шар от беловатой слизи и читал номер. Номера запоминали, шары вставлялись обратно, и начинался следующий круг. Когда игру прекратили, жопа сержанта была заполнена и опустошена дюжину раз.

Номера сложили, и победитель, выигравший "приз", взял его тут же на столе. Худой долговязый ковбой решил, что многострадальное очко нуждается в дополнительной растяжке. Он надавил на ноги сержанта, сложив его почти пополам так, что его колени оказались по обе стороны от головы. В таком положении очко Мака, подобно беззащитной мишени, было направлено прямо в потолок. Ковбой принялся играть краями отверстия и щипать мягкие ткани, а Мак пыхтел и стонал со все растущим возбуждением. Это и был знак, которого ожидал ковбой. Он засунул большой и указательный пальцы каждой руки в жопу моряку. После нескольких часов насилия Мак легко выдержал это испытание. Однако к тому времени, как ковбой просунул внутрь все десять пальцев, сержант чувствовал себя переполненным. "Ааах, - застонал он, - погоди... погоди... полегче... что вы делаете? Нет... больно..." "Чшшш, - мягко усмехнулся ковбой, - расслабься, приятель, и я отправлю тебя в полет." Глубоко внутри туловища Мака ковбой развел пальцы и округлил их, образовав подобие небольшого мячика.

"Вдохни поглубже, парень, - предупредил он. - Сейчас ты полетишь на луну." С этими словами он напряг свои плечи и двинул их вперед, направляя сжатые вместе кулаки в растягивающуюся прямую кишку сержанта. Жилистые предплечья безжалостно проскользнули внутрь, скрывшись по самые плечи. Мак взвыл. "Убери! Убери!.. - вскричал он. - Ты меня убьешь, вынимай!" Однако ковбой проигнорировал вопли своей жертвы. Его руки хлюпали в просторном очке, как будто бы он взбивал масло. По краям разработанного отверстия выступила жирная пена. "Этот парень совсем обессилел, - фыркнул ковбой, - у него не задница, а сплошная требуха."

Когда ночь подошла к концу, сержантская жопа от ебли приобрела удивительную мягкость, а губы онемели и округлились. Теперь пройдут недели, прежде чем мужественный сержант сможет ходить или хотя бы просто сжать свое очко. Покрытый спермой, он вонял, как кусок дерьма, но насильники не обращали на это внимания. Неустанно они толпились вокруг него, загоняли члены в безотказную задницу, вставляли туда бутылки и бильярдные шары... Когда насытился последний, Реб и Бумер подсчитали наличность, которую они заработали благодаря услугам моряка. Набралась внушительная кучка наличности.

Как только первые розовые лепестки рассвета нежно окрасили горизонт, к военно-морской базе на окраине города подъехал подержанный пикап и вывалил на пыльный гравий дороги то, что осталось от сержанта Мака Холлистера. Из поруганной задницы сержанта торчала бутылка из-под текилы - чтобы сперма и слизь не просачивались наружу.

Пока шум пикапа затихал вдали, из окна небольшого контрольно-пропускного пункта выглянул дежурный - капрал Брайан Дэнем. От увиденной картины он разинул рот. На земле лежал его сержант... строгий и грубый сержант Холлистер, с поднятой кверху жопой, с этой ужасной бутылкой... и в забытьи стонал: "Ебите меня... еще, еще... давайте, ебите..." Капрал Дэнем, оправившись от первоначального шока, ухмыльнулся и провел ладонью по промежности. Сквозь материал цвета хаки чувствовалось тепло увеличивающихся в объеме гениталий. Черт возьми, подумал он, если его сержанту нужно быть выебанным, разве это не его воинская обязанность - выполнить приказ командира? Он отложил свою винтовку и принялся расстегивать пуговицы на ширинке.

"Держись, сержант, - негромко рассмеялся капрал, - помощь близко". Сержант Холлистер, по всей видимости, уже не обратил внимания, что бутылку из его очка вынули, и ее заменил горячий солдатский хуй.

Дата добавления: 2015-08-29