Отец: — Уломали. А оно вон как. Ошибки не допускаете?
Мать Искры: — Я позвонила одному товарищу, а он сказал, что поступил сигнал. Утром я уточню. Люберецкий — руководитель, следовательно, обязан отвечать за все. За все сигналы.
Отец: — Это безусловно, это, конечно…
Мать Зины: Что с девочкой-то будет? Пока разберутся... матери у нее нет… ой, несчастный ребенок, несчастный ребенок.
Отец: Нельзя ей одной, а, Оля? Мы, конечно, не знаем, как там положено в таких случаях, так вы поправите. Извините, как вас по имени-отчеству?
Мать Искры: — Зовите товарищем Поляковой. Относительно девочки к себе я думала, да разве у меня семья? Я собственную дочь и то…-Она резко оборвала фразу, прикурила дымившую папиросу.-Берите. У вас нормально, хорошо у вас. (уходит)
Глава 6.
(в кабинете директора школы Романихин, мать Искры, отец Зины)
Полякова: Триумвират. Покурим, повздыхает и разойдемся.
Романихин: Чушь какая-то! Это же чушь, это же нелепица полная!
Полякова: Возможно. Поправят, если нелепица.
Коваленко: Пока поправят, девочка, что же, одна будет? Может, написать родным, а ее к нам пока, а? Естъ насчет этого указания?
Романихин: Что указания, когда она - человек взрослый, паспорт на руках. Предложите ей, хотя сомневаюсь. А родным написать надо, только не в этом же дело, не в этом!
Коваленко: Так ведь она же девочка...
Романихин: Не в этом, говорю, дело. Вот мы трое - коммунисгы, так? Вроде как ячейка. Так вот, вопрос ребром: верите Люберецкому? Лично верите?
Коваленко: Вообще-то, конечно, я этого товарища не знаю, но, думаю, ошибка это. Ошибка, потому что уж очень дочку любит. Очень.
Романихин: А я так уверен, что напутали там в каких-то отчетностях! Сам директор, знаю, как бумаги на ходу подписывать приходится. И Люберецкому я верю, просто запутался товарищ. И товарищ Полякова тоже так считает. Ну, а раз мы, три большевика, так считаем, то наш долг поставить в известность партию. Правильно я мыслю, товарищ Полякова?
Полякова: Прошу пока никуда не писать.
Романихин: Это почему же?
Полякова: Кроме долга, существует право. Так вот, право писать о Люберецком есть только у меня. Я знала его по гражданской войне, по совместной работе здесь, в городе. Это аргументы, а не эмоции. И сейчас это главное: требуются аргументы. Идет предварительное следствие, как мне объяснили, и на этом этапе пока достаточно моего поручительства. Поэтому никакой самодеятельности. И еще одно: никому о нашем разговоре не говорите. Это никого не касается.
Искра: Вика не пришла в школу. Никому ни слова! Смотри у меня, Зинаида.
Зина: Ну, что ты! Я же не идиотка.
(Откуда-то начинают доносится голоса «У вики отца арестовали».)
Валентина Андроновна: Что за вздохи. Полякова, перестань шептаться! Я все вижу и слышу.
Искра: Значит, не все.
Пашка: Из Искры возгорелось пламя!
(Лена так посмотрела, что он сразу увял.)
Валентина Андроновна: Продолжим урок, Ландыс, ты много вертишься, а следовательно, многое знаешь. Вот и изволь…
Искра: Валентина Андроновна, разрешите мне выйти.
Валентина Андроновна: Что с тобой? Ты нездорова?
Искра: Да, мне плохо. Плохо (убегает, недожидаясь ответа. Артем встает)
Валентина Андроновна: Садись, Шеффер. Ты же не можешь сопровождать Полякову туда, куда она побежала.
Лена (встает): Я могу ее сопровождать.
Валентина Андроновна: Что происходит? Нет, вы объясните, что это, заговор?
Лена: С моей подругой плохо. Разрешите мне пройти к ней или я уйду без разрешения.
Валентина Андроновна: Ну, иди. Все стали ужасно нервными. Не рано ли?...
(Через некоторое время)
Искра: Коваленко, чья это записка? (протягивает записку Зине)
Зина (читает): «Болтают, что сегодня ночью арестовала отца Вики…». Не я.
Лена: А кто?
Зина: Ну, не я же, господи! Честное комсомольское, девочки. Не я, не я, не я!
Искра: А кто? Если ни ты, то кто?
Лена: Я сейчас отколочу ее. Она – предатель, Иуда она проклятая!
Искра (Лене): Подожди. (Зине) Я спрашиваю тебя, Коваленко, кто мог натрепаться, кроме тебя? Молчишь?
Лена: Ух, как дам сейчас!
Искра: Нет, мы не будем ее бить. Мы всем, всей школе расскажем, какая она. Она - не женщина, она - средний род, вот что мы скажем. Мы объявим ей такой бойкот, что она удавится с тоски.
Зина: Обождите! Я знаю, кто натрепал: Юрка из десятого «А». Я не одна была у дома Вики. (встает на колени)Пусть у меня никогда не будет детей, если я сейчас вру.
Искра: Встань, я верю тебе. Лена, Артема сюда.
Лена: Сюда нельзя.
Искра: Ах, да. Тогда узнать, сколько у Юрки уроков. Прости нас и не реви.
Зина – я не реву. Слезы кончились!
Артем: Так. Теперь ясно.
Пашка: Помощь потребуется?
Артем: Сам. Жорка свидетелем будет.
Искра: Не свидетелем, а секундантом.
Жорка: Где стыкаться?
Артем: В котельной.
(на сцене Артем и Жорка. Выходит Юра)
Артем (подходит к Юре): Надо поговорить.
Юра: О чем, малявка?
Артем: Можешь позвать Серегу.
Юра (кричит): Сергей! На разговор девятиклашки зовут! (выходит Сергей)
Артем (Юре): Я тебя сейчас, это, битъ буду.
Юра: Малявка! Да я из тебя котлету!
Сергей: В чем дело? Просто так, что ли?
Артем: Он знает. Видишь, он ни о чем не спрашивает. А тебе скажу: дружок у тебя, это, дрянь-дружок. Трепло дешевое.
Сергей: Да что это он, всерьез?
Ландыс: Тихо, Серега, тихо. Наше дело, чтоб все по правилам, без кирпичей и палок. А полезешь, я тебе буду зубы считать.
Сергей: Да ведь до первой крови полагается!
Ландыс: А это не оговаривали. Может, сегодня и до последней дойдет. (Бьет Юрку. Начинается драка)
(Искра прикладывает холодное к глазу Артема)
Жорка: Лучше всего коньки оттягивают.
Пашка: Ну, как было дело?
Ландыс: Классная стычка. Отделал его под полный спектр, как Джо Луис. Раз так саданул - я думал, ну, все. Ну, думаю, открывай счет, Жора.
Искра: Хватит подробностей! Все в сборе? Тогда пошли!
Пашка: Куда?
Искра: Как куда? К Вике.
Лена: Может, не стоит?
Искра: Значит, для вас дружба - это пополам радость? А если пополам горе - наша хата с краю?
Артем: Это Ленка сдуру.
Пашка - Ну и рожа у тебя.
Артем: — Завтра хуже будет.
(Затемная сцена. Вика неподвижно сидит на сцене)
Вика (как бы самой себе): Зачем вы пришли? Я не просила вас приходить.
Артем: Ты, это, не просила, а мы пришли. Мы верно сделали. Ты сама, это... потом скажешь…
Вика: Ну, проходите.
Зина: Ты уезжаешь.
Вика: Обыск, садитесь, раз пришли
Искра: — Во всех комнатах так?
Вика: — Они что-то искали.
Искра: А где Поля?
Вика: Уехала в деревню. Насовсем.
Искра (яростно): Так! За дело, ребята. Все убрать и расставить. Девочки – белье, мальчики – книги. Дружно, быстро и аккуратно.
Вика: Не надо. Ничего не надо.
Искра: Нет, надо! Все должно быть, как было. И – как будет! Ты написала тете?
Вика: — Написала, но тетя не поможет. Будет только плакать и пить капли.
Искра: — Как же ты одна?
Вика: Ничего, Андрей Иванович приходил, Зинин папа. Хотел, чтобы я к ним переехала жить. Пока.
Искра: Это же замечательно, это же...
Вика: Замечательно? Уйти отсюда, значит, поверить, что папа и в самом деле преступник. А он ни в чем не виноват, он вернется, обязательно вернется, и я должна его ждать.
Искра: Извини, ты абсолютно права.
Вика: Почему вы пришли? Ну, почему?
Искра: Мы пришли потому, что знаем Леонида Сергеевича и... и тоже уверены, что это ошибка. Это кошмарная ошибка, Вика, вот посмотришь.
Вика: Конечно, ошибка, я знаю. Он сам сказал мне на прощание. И знаешь, что? Я поставлю чай, а? Есть еще немного папиных любимых пирожных.
Искра: А ты обедала?
Викаа: Я чаю попью.
Искра (Зине): Зина, марш на кухню! (Вике) Нет, это не годится. (Зине) Посмотри, что там есть: Вика сегодня не ела ни крошечки.
Зина: Я вкусненько приготовлю! (уходит на кухню)
Вика: Артем, что у тебя с лицом?
Артем: Я упал с лестницы. (все смеются)
Зина (входит с яичницей): Ну, и замечательно, ну, и замечательно! Все будет хорошо, вот посмотрите. Я предчувствую, что все будет хорошо! (все смотрят на нее не веря)
Искра: Ты завтра приходи в школу.
Вика: - хорошо
Лена: Хочешь, я зайду за тобой? Мне по пути.
Вика: Спасибо.
Искра: До свиданья. Дверь никому не открывай.
Все: До свиданья. (Уходят)
Артем — Страшно все-таки.
Искра — Что?
Артем — Ну, это… Обыск этот. Книжки по полу, а на книжках-следы от сапог. А хрусталь не били. Аккуратно складывали, ни одной рюмки битой.
Зина — Он, наверно, дорогой…
Артем — Дороже книжек?Если стекляшки эти дороже книжек становятся, тогда… (пауза) Ну, это… Пойдем, Жорка. Привет.
Зина — Привет (остальные молчат)
(Стамескин и Искра на авансцене)
Стамескин: Ты где была!? Я два часа тебя жду. Измерзся, как собака.
Искра: Я была у Вики Люберецкой.
Стамескин: Ну, знаешь... Знал, что ты ненормальная, но чтоб до самой маковки!
Искра: Что ты бормочешь?
Стамескин: А то, что Люберецкий этот - ворюга! Он миллион растратил. Миллион, представляешь?
Искра: Сашка, ты врешь, да? Ну, скажи, ну...
Стамескин: Я точно знаю, поняла? Он меня на работу устраивал, на секретный завод. Личным звонком. Личнем! И жду тебя, чтоб специально предупредить.
Искра: О чем? О чем ты хотел предупредить меня?
Стамескин: Вот об этом.
Искра: Об этом? Спасибо. А Вика что растратила? Какой миллион?
Стамескин: Вика? При чем тут Вика?
Искра: Вот именно, не при чем. А Вика - моя подруга. Ты хочешь, чтобы я предала ее? Даже если то, что ты сказал, правда, даже если это - ужасная правда, Вика ни в чем не виновата. Понимаешь, ни при чем! А ты....
Стамескин: А что я?
Искра: Ничего. Может быть, мне показалось. Иди домой, Саша.
Стамескин: Искра...
Искра: Я сказала, иди домой. Я хочу побыть одна. До свидания.
(Около школы. Артем и Искра идут рядом. Входит Вовик)
Вовик: Вика с Ленкой идет в школу.
Искра: Не кричи. Все как обычно, уразумел? Чтоб было все, как всегда.
(Вовик уходит, вместо него появляется Сергей)
Сергей — Привет.
Артем – Чего тебе?
Сергей — Валендра задала сочинение, а сама у директора. Теперь вас начнут тягать, так хочу объяснить.
Искра — Мы знаем
Сергей — Что вы знаете? Ничего вы не знаете. В тот день после стычки нас Валендра встретила, когда я Юрку домой вел. А у него рожа — картина ужасов, твой приятель постарался. Ну, она вцепилась, кто да за что? Я и сказал: обычная драка. Подчеркиваю, я сказал. Юрке было не до разговоров, ты ему челюсть своротил.
Артем — Ну, спасибо. У вас все трепачи в десятом или хоть через одного?
Сергей — А что я мог? Она как пиявка, сам знаешь. Гнала Юрку в поликлинику, чтобы он справку об избиении взял, но Юрка не пошел. Так что вали на обычную драку. Мол, из принципа.
Искра — Сами разберемся! Катись к своему Юрику.
(в кабинете у директора Романихии, Валендра, Артем. Входит Искра)
Искра: Вызывали?
Валентина Андроновна: Обожди в коридоре, Полякова.
(Искра выходит из кабинета, но остается на сцене)
Валентина Андроновна (Артему): За что ты избил Юрия Дегтярева из 10 «А»?
Артем: За дело.
Валентина Андроновна: Какое дело?
Артем: Наше дело.
Валентина Андроновна: Ну, так я тебе скажу, почему ты его избил. Ты избил его потому, что отец Юры служит в милиции... Да, да! Нечего на меня таращиться!
Ромаанихин: Ну, это уж слишком, Валентина Андроновна.
Валентина Андроновна: Я разобралась в этом вопросе досконально, Николай Григорьевич.Досконально!
Артем (громко): Убейте меня. Ну, эт... убейте! (уходит. Искра уходит за ним)
Валентина Андроновна: Шефер! Шефер, вернись!
Ромаанихин: Не надо. Валентина Андроновна, вы неправильно вели себя. Нельзя швыряться такими обвинениями.
Валентина Андроновна - Я знаю, что делаю! Вам, кажется, разъяснили, до чего может довести ваш гнилой либерализм, так не заставляйте меня еще раз сигнализировать! А этот Шеффер - главный заводила. Думаете, я забыла ту вечеринку с днем рождения? Я ничего не забываю. И если Шефер не желает учиться в нашей советской школе, то пойдет работать. И я это ему устрою! (кричит) Полякова!
(Валентина Андроновна выходит из кабинета)
Валентина Андроновна: Полякова! Ты где, Полякова?
(Валентина Андроновна возвращается в кабинет. Появляется Искра. Она проходит в кабинет рядом с Валентиной Андроновной, словно не замечая ее. Искра неожиданно оборачивается и спрашивает:
Искра: Что вы сказали Артему, Валентина Андроновна? Что вы сказали ему?
Валентина Андроновна: Это тебя не касается.
Искра: Он же чернее земли. Я спросила, а он выругался. Он так страшно выругался...
Валентина Андроновна: Он еще и ругается! (Романихину) Вот плоды вашей надклассовой демократии! (Искре) Где вы были вчера?
Искра: У Вики Люберецкой
Валентина Андроновна: Ты подговорила ребят пойти туда? Или Шефер?
Искра: Предложила я, но ребята пошли сами.
Валентина Андроновна: Зачем? Зачем ты это предложила?
Искра: Чтобы не оставлять человека в беде.
Валентина Андроновна: Она называет это «бедой»! Вы слышите, Николай Григорьевич? (Искре опять) Значит, организовала субботник? Как благородно! А может быть, ты не веришь? Может быть, ты считаешь, что Люберецкий не мошенник, а невинная жертва? Почему ты молчишь?
Искра: Я все знаю.
Валентина Андроновна: Мы не будем делать выводов, отмечая твое безупречное поведение в прошлом. Но учти, Полякова. Завтра же проведешь экстренное комсомольское собрание.
Искра: А повестка?
Валентина Андроновна: Необходимо решить комсомольскую судьбу Люберецкой. И вообще я считаю, что дочери врага народа не место в Ленинском комсомоле.
Искра: Но за что? За что же? Вика же не виновата, что ее отец...
Романихин: Даа! Конечно, конечно.
Искра: Я не буду проводить этого собрания.
Валентина Андроновна: Что ты сказала?
Искра: Я не буду проводить собрания…
Валентина Андроновна: Что?
Романихин: Да ей же плохо!
Искра (хватаясь за Романихина)— Ничего. Извините. Ничего.
Романихин (кричит на Валендру) — Сестру! Что вы сидите как клуша? (Искра падает в обморок)
Медсестра — Да одна я тут, одна, не бойся. Ну, очнулась, красавица? И хорошо. Выпей-ка.
Искра — Что со мной было?
Медсестра — Ничего страшного, у девочек это бывает. Ну, чего краснеешь? Дело естественное, растешь, а тут еще, видать, понервничала. Ты берегись, большая уже, понимать должна.
Искра — Да, да, спасибо. А как я… Я сама к вам пришла?
Медсестра — Директор принес, Николай Григорьевич. Прямо как доченьку, только что не целовал.
Искра — Ужасно!
Медсестра — Ну, ты в порядке? Тогда Николая Григорьевича кликну, он в коридорчике дожидается. (кричит) Николай Григорьевич! (входит директор)
(Постепенно зажигается свет. Искра приходит в себя)
Романихин: Как дела, хороший человек?
Искра: А откуда вы знаете, что хороший?
Романихином: Ох, и трудно ж догадаться было. До дома дойдешь или, может, машину где выпросить?
Искра: Дойду.
Романихин: Да и провожатых у тебя достаточно. (показывает на друзей Искры) А собрание будет через неделю, так что не волнуйся пока. Я сам в райком звонил.
Искра: А Вика?
Романихин: А о Люберецкой пока ничего хорошего не обещаю. Я поговорю, сделаю, что смогу, но ничего не обещаю. Сама понимаешь.
Искра: Понимаю. Ничего я не понимаю. (входят друзья Искры, кроме Артема)
Искра: А где Артем?
Жорка: Ушел. Вернулся, взял сумку и потопал прямо с урока.
Романихин (Искре): Хоть о Шефере-то не беспокойся. Ну, в другой школе будет учиться, не пропадет. Если бы просто драка, а...
Валька: А драка, Николай Григорьевич, была справедливой. Я в тот день
болел и могу беспристрастно обрисовать.
Зина: Артем дрался из-за меня, потому что я ходила с Юркой в кино.
Романихин: Из-за тебя? Точно из-за тебя?
Зина: А что, из-за меня и подраться нельзя?
Романихин: Можно. Можно и нужно. Только, чтоб Артему твоему полегче было,
напиши-ка ты мне, Коваленко, докладную.
Зина: Что?!
Романихин: Ну, записку. Изложи, как было дело, вскрой причины. Полякова тебе поможет. И завтра, не позже.
Зина: А зачем?
Романихин: Ну, надо же, надо! Гора с плеч свалится, если будет твоя записка, понятно?
(Вика и Искра)
Вика: Спасибе тебе, Искра. Папа не зря говорил, что ты самая лучшая.
Искра: С комсомолом будет очень трудно, Вика.
Вика: Я знаю. Мне все объяснила Валентина Андроновна. Мы долго говорили с ней наедине. Николая Григорьевича куда-то вызывали, и вернулся он какой-то... Какой-то не такой.
Искра: С комсомолом будет трудно, но ты не отчаивайся. Николай Григорьевич обещал что-нибудь сделать.
Вика: Да, да. А потом ведь собрание только через неделю. (Крепко пожали друг другу руки, хотели поцеловаться, но разошлись)
Глава седьмая
(Искра входит в доме Шефнера. Мама Артема выходит ей навстречу)
Искра: А где Артем?
Мама: Как так «где Артем»? Разве он не в школе?
Искра (растерянно): Нет, это я не в школе. Я не была в школе и думала...
Мама: Ты не умеешь врать, девочка. Конечно, это хорошо, но твоему мужу придется несладко. Рассказывай, что такое ужасное натворил мой сын.
Искра: Юрка из 10 «Б» сделал подлость, и Артем его избил. Драка была честной, вы не подумайте. Валентина Андроновна хотела его выгнать из школы, но Николай Григорьевич заступился. Я сейчас найду Артема и успокою. Пусть приходит в школу.
Мама: Ай, нехорошо драться. Он смелый мальчик, ты согласна? У такого отца, как мой муж, должны быть смелые сыновья. Мой муж был пулеметчиком у самого Буденного, и я таскалась за ними с Артемом на руках. Так вот, я уже все знаю. Этот негодник прячется у Розы. Очень трудно воспитывать мальчиков, хотя, если судить по Розочке, девочек воспитывать еще труднее. Ты знаешь, где строительное общежитие?
Искра: Знаю.
Мама: Роза в 25-ой комнате.
(Комната Розы. Входит Искра)
Искра: Здравствуйте. Вы - Роза?
Роза: Я Роза.
Искра: Я ищу Артема.
Роза: Сейчас придет. Я послала его в магазин. Ты - Искра? (Искра кивает) Ну, правильно! Артем так и сказал, что, если кто его найдет, то только Искра.
Искра: Мне Артем рассказывал, что вы из дома ушли.
Роза: И правильно сделала. Если любишь и головы не теряешь, значит, не любишь и любовь потеряешь. Вот что я открыла.
Искра: Давайте, я вам буду помогать. (подходит к столу и видит «Строительные материалы) «Строительные материалы». Это вы читаете?
Роза: Я. Сессия в институте скоро.
Искра: Читаете и гладите сразу?
Роза: Да.
Искра: У вас, кроме утюга, ничего в комнате нет.
Роза: Не выдумывай, в шкафчике все лежит... Помогать мне не надо, а лучше говори мне «ты». Спросишь, почему лучше? Потому что я глажу рубашки своему парню. (прижимает рубашку к лицу) Знаешь, какая это радость?
Искра: Вот вы... ты говоришь, что любить – значит, терять голову, - но голова совсем не для того, чтобы ее терять. Это как-то обидно! Женщина такой же человек, как и...
Роза: Вот уж дудочки! Если хочешь знать, самое большое счастье – чувствовать, что тебя любят. Не знать, а чувствовать. Так при чем здесь голова? Вот и выбрось из нее глупости и сделай себе прическу.
Искра: Говорить так - значит отрицать, что женщина - это большая силе в деле строительства...
Роза: У, еще какая сила! Силища! Но только не для того, для чего ты думаешь. Женщина не потому силища, что камнем может ворочать похлеще мужика, а потому она силища, что любого мужика может заставить ворочать эти камни. Ну, и пусть они себе ворочают, а мы будем их заставлять.
Искра: Как это «заставлять»? Принуждать, что ли? Навязывать свою волю? Стоять с кнутом, как плантатор? Как?
Роза: Как? Ручками, ножками, губками. (проходит по комнате, все это демонстрируя) Вот я какая, видишь? Скажешь, не сильная? Ого! Мой парень как посмотрит на меня, так не то, что камни - железо перегрызет! Вот это и есть наша сила. Хотите, чтобы мы увеличили производительность труда? Пожалуйста, увеличим. Только дайте нам наряды, дайте нам быть красивыми - и наши парни горы свернут! Да они за нашу красивую улыбку, за нашу нежность...
(Входит Артем)
Артем (Искре): Привет. (Розе) А сахару опять нет. Говорят, завтра в семнадцатом будут давать по два кило.
Роза: Придется побегать. Мой парень – ужас, какой сластена.
Артем: — Ну, чего там?
Искра (Артему): — Все в порядке, завтра приходи в школу.
Артем: — «Разобралась в этом вопросе»! Ну, болтуны. Вика ходит в школу?
Искра: Ходит. Собрание через неделю. Может быть, удастся…
Артем — Ничего не удастся, потому что всех сожрет Валендра. Уроков много задали?
(Проходит неделя. Класс снова в сборе)
Жора — Стерва!
Искра — Так о старших не говорят!
Жора — Я не о старших. Я о Валендре.
Вика (задучиво)— Давайте с осенью попрощаемся.
Зина — В лес!
Жора — На речку!
Вика — В Сосновку! Там и лес и речка.
Жора — В Сосновку!
Искра — А там есть магазин или столовая?
Вика — Я все купила. Хлеб возьмем утром, а поезд в девять сорок. (свет гаснет)
(на сцена та же компания. У них в руках корзинки с едой, гитара)
Лена: Ты бывала здесь?
(Вика молчит. К ней подходит Ландыс)
Ландыс: Быстро дачники свернулись.
Вика: Да.
Ландыс: Я бы здесь до зимы жил. Здесь хорошо.
Вика: Хорошо,
Ландыс: В речке купаются?
Вика: Сейчас холодно.
Ландыс: Нет, я вообще.
Вика: — Там купальня была. Вот наша дача.
Зина — Красивая
Вика: Папа сам красил. Он любил веселые цвета.
Искра: А сейчас...
Вика: Сейчас все опечатано. Я хотела кое-что взять из своих вещей, но
мне не позволили.
Артем: Пошли. Чего глядеть-то?
Искра: Артем, ребята, делайте костер.
(все расходятся: Валька и Артем идут за хворостом. Девочки - Искра, Зина, Лена - уходят за сцену. Ландыс и Вика остаются вместе)
Вика — Ты очень занят?
Ландыс — Я? Нет, что ты! У нас Артем главный по кострам
Вика (Ландысу): Хочешь, я покажу тебе одно место?
Ландыс: Хочу.
(Вика медленно идет к кусту шиповника. Они садятся около куста. Шиповник нависает над ними)
Вика: Я любила читать здесь. (Ландыс встает и начинает обрывать ягоды) Не надо. Пусть висят; красиво. Их потом птицы склюют.
Ландыс: Склюют.
Вика: Сядь. Рядом сядь, что ты за спиной бродишь? (Ландыс поспешно садится) Ландыс, ты любишь меня, Ландыс? (Он молчит) Ты долго будешь любить меня?
Ландыс: Очень.
Вика: Спасибо тебе. Поцелуй меня, Ландыс. (Ландыс прижимается губами к щеке Вики) И обними. Пожалуйста, обними меня покрепче. (Ландыс быстро обнимает, затем опять садится в прежнюю позу: он изо всех сил сжимает руками колени и смотрит мимо Вики)
(Крик Вальки: «Вика, Жорка, где вы там? Кушать подано». Свет гаснет.
Вика и Искра одни на сцене. Они прощаются)
Искра: Завтра понедельник.
Вика: Я знаю. Может, я не приду на уроки, но ты не волнуйся, все будет, как надо.
Искра: Значит, на собрании ты будешь?
Вика: Да, да, конечно. (Вика сжимает руку Искры и уходит)
Лена - — Вика, ждем!
(Искра возвращается домой. Видит Стамескина)
Стамескин: Значит, не взяли меня. Лишний я в вашей компании.
Искра: Да, лишний. Нас приглашала Вика.
Стамескин: Ну, и что? Лес Вике не принадлежит,
Искра: Тебе хотелось поехать с Викой?
Стамескин: Мне хотелось поехать с тобой!
Искра: Не сердись, пожалуйста, просто я не подумала вовремя.
Стамескин: Завтра увидимся?
Исккра: Завтра, Саша, никак. Завтра комсомольское собрание.
Стамескин: Ну, не до вечера же!
Искра: А что с Викой после него будет, представляешь?
Стамескин: Опять Вика?
Искра: Саша, ну нельэя же так. Ты же добрый, а сейчас говоришь плохо.
Стамескин: Ну, ладно. Ну, я вроде не прав. Но послезавтра-то увидимся?
(Школа. Валентина андроновна разговаривает с Искрой)
Валентина Андроновна – Вика в школу не пришла. Надо бы сходить к ней…
Искра — Не надо, Валентина Андроновна, Вика придет на собрание, она дала слово. А то, что ее нет на уроках, это же понятно: ей надо подготовиться к выступлению.
Валентина Андроновна — Опять капризы! Прямо беда с вами. Скажи Александрову, чтобы написал объявление о собрании.
Искра — Зачем объявление? И так все знают.
Валентина Андроновна — Из райкома придет представитель, поскольку это не простое персональное дело. Не простое, ты понимаешь?
Искра — Я знаю, что оно не простое.
Валентина Андроновна — Вот и скажи Александрову, чтобы написал. И повесил у входа.
Искра — Объявления не будет.
Валентина Андроновна — Как не будет? Это что за разговор, Полякова?
Искра — Объявление никто писать не станет! Мы считаем…
Валентина Андроновна — Они считают! Нет, слышите, они уже считают! Немедленно пришли Александрова. Слышишь?
Искра — Валентина Андроновна, не надо никакого объявления. Не надо, мы просим вас. Не надо.
Валентина Андроновна — Пеняй на себя, Полякова.
(Сцена собрания. На сцене класс, Валендра и председатель гороно)
Валентина Андроновна: Где Люберецкая?
Зина: Еще не пришла»
Валентина Андроновна: Так я и знала! Коваленко, беги сейчас же за ней и тащи силой! Может, начнем пока?
Мать Искры: Придется обождать. (он сидит за партой Зины и Вики)
Валентина Андроновна (представителю): Нет, вы уж, пожалуйста, за стол.
Мать Искры: Мне и здесь удобно. (кивает на девочек) Народ кругом.
Валентина Андроновна: У нас есть время поговорить и поразмыслить, и, может быть, то, что Люберецкая оказалась жалким трусом, даже хорошо. По крайней мере, это снимает с нее тот ореол мученичества, который ей усиленно пытаются прилепить плохие друзья и плохие подруги. Да, да! Плохие друзья и плохие подруги! Хороший друг, верный товарищ всегда говорит правду, как бы горька она ни была. Не жалеть надо - жалость обманчива и слезлива, - а всегда оставаться принципиальным человеком. Всегда! С этих принципиальных позиций мы и будем разбирать персональное дело Люберецкой. Но, разбирая ее, мы не можем забыть и кое-какие иные имена. Мы не должны забывать о зверском избиении комсомольца и общественника Юрия Дегтярева. Мы не должны забывать и б увлечении чуждой нам поэзией некоторых чересчур восторженных поклонниц литературы. Мы не должны забывать о разлагающем влиянии вредной, либеральной, то есть буржуазной демократии. Далекие от педагогики элементы стремятся всеми силами проникнуть в нашу систему воспитания, сбить с толку отдельных легковерных учеников, а то и навязать свою гнилую точку зрения. (Класс гудит) Тихо! Тихо, я сказала! Вопрос о бывшем директоре школы решается сейчас...
Пашка: О бывшем?
Валентина Андроновна: Да, о бывшем! Романихин освобожден от этой должности и...
Мать Искры: Минуточку. Зачем же так категорически? Николай Григорьевич пока не освобожден, вопрос пока не решен, и давайте пока воздержимся.
Валентина Андроновна: Возможно, я не права с формальной стороны. Однако я, как честный педагог... (смех в классе) Прекратите смех! Да, я форсирую события, но я свято убеждена в том, что...
(вбегает Зина)
Валентина Андроновна: А Люберецкая? Ну, что ты молчшиь? Я спрашиваю: где Люберецкая?
Зина: В морге. (медленно по стене стекает на пол)
Глава восьмая
Искра — Что она сделала с собой?
Следователь (подшивая «Дело») — Снотворное. Много было снотворного в доме, а она— одна.
Искра — Ей было… больно?
Следователь — Она просто уснула, да поздно спохватились. Тетя ее аккурат в этот день приехала, видит, девочка спит, ну и не стала будить.
Искра — Не стала будить…
Следователь — Слушай, Искра, ты же с ней все дни вместе — вот тут твои показания. Как же ты не заметила?
Искра — Что надо было заметить?
Следователь — Ну, может, обидел ее кто, может, жаловалась, может, что говорила. Припомни.
Искра — Ничего она особенного не говорила, ни на кого не жаловалась и никого не обвиняла.
Следователь — Это мы знаем. Я насчет обид. Ну, понимаешь, как, по-девичьи.
Искра — Ничего не было, все спокойно. В Сосновку накануне ездили… (смотрит на следователя) А хоронить? Когда будут хоронить?
Следователь — Это ты у родственников спроси.(подает ей бумаги)— Прочитай и распишись. Тут. «Дело» я закрываю за отсутствием состава преступления. Чистое самоубийство на нервной почве.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |