Найденные медикаменты дали мне возможность вернуть Арлин «должок». Снайпер ее слегка задел. Пуля в тело не попала, но плечо поцарапала.
— На этот раз я твой доктор, — объявил я.
Бросая жадные взгляды в сторону саморазогревающихся консервных банок с едой и кофе, Арлин смерила меня из-под прищуренных век недовольным взглядом и сказала:
— Ты мне больше по душе в роли повара.
— Шеф-повара, — поправил я ее. — А какая, собственно, разница?
— Между поваром и шеф-поваром?
— Нет, между поваром и доктором!
— Ладно, Флай, хватит тебе. Лучше накормил бы поскорее.
— Нет уж, сначала я тебя полечу.
Спорить Арлин не стала. Пока я врачевал ее рану и царапины, она разбиралась с электронной схемой этажа. Среди медикаментов я нашел тюбик с той же мазью, которой она мазала меня. Однако в отличие от вашего покорного слуги у А.С. во время малоприятной процедуры даже выражение лица не изменилось, а когда я сделал ей укол антивирусной сыворотки, она не пикнула. Да, Арлин была куда более крутым мужиком, чем я.
Разногласий у нас не возникало до тех пор, пока я не предложил ей немного поспать.
— Ну и шуточки у тебя, Флай, — возмутилась она. — В этой комнате с дохлыми зомби я глаза не закрою!
— Давай вынесем их и сложим за дверью.
— Ты что, спятил? Лучше уж сразу на двери объявление повесить, что мы здесь почиваем.
— Ладно, не кипятись. Я их скину на платформу телепорта.
— Вместе скинем.
Конфликт разрешился, так и не начавшись — восторжествовали доводы разума.
Работа заняла минут двадцать. Мы даже не стали телепортировать зомби — просто быстренько побросали их на трупы демонов, чтобы те, кто мог на них случайно наткнуться, подумали, что они сами друг друга перебили.
Потом, впервые с начала адской заварухи, мы с наслаждением приступили к совместной трапезе. Закуски только разожгли аппетит — по сравнению с тем, что перепадало на нашу долю раньше, это было подлинное пиршество.
Я настоял, чтобы Арлин легла спать первой, потому что она дольше блуждала по дьявольским лабиринтам. Еще когда за мной присматривали Роны, она уже рисковала жизнью, по уши увязнув в кишках демонов. Что бы со мной ни случилось, сначала ее очередь.
Уговорить Арлин большого труда не составило — достаточно было предложить ей покемарить минутку-другую. Я дал ей проспать четыре часа.
Когда настал мой черед, я вырубился мгновенно, а проснулся от мягкого прикосновения девичьей руки к моему плечу и вида прекрасного лица.
Что и говорить — мы оба были совершенно измотаны кошмарами. Они нам не снились — мы жили в них.
Мне страшно не хотелось оставлять это убежище. Такое же чувство я испытал, когда оказался в маленькой амбулатории на Фобосе. Нет, пожалуй, это было не совсем так: здесь мне нравилось гораздо больше. Ведь я был с женщиной, спасение которой превратило окружающий мир из пустой породы в чистое золото.
Прогнав остатки сна, я перекинул «Сиг-Кау» через плечо. Мы вернулись в комнату, открывавшуюся синей карточкой, и подошли к телепортирующей платформе.
— Ну, что, как в прошлый раз? — спросил я.
— И не мечтай. Только вместе.
— Почему бы и нет?
— Будь, что будет, давай!
Мы очутились в помещении без дверей и окон, но с одним из здоровенных, розовых демонов, которых так хорошо успела узнать Арлин.
— Этого я беру на себя! — крикнул я и выстрелил до того, как Арлин успела возразить.
— Полагаю, что их здесь столько, что и на мою долю хватит, — ответила она.
Мне эти розовые ублюдки уже почти стали нравиться. С ними было проще — они не умели ни стрелять, ни метать молнии, ни кидать огненные шары, что делало их более привлекательными, чем остальных чудовищ. Хотя, конечно, в отличие от Арлин, мне не пришлось наблюдать, как они пережевывали наших боевых товарищей.
Когда я представил эту жуткую картину, желание убить розового вернулось. Здесь я мог дать Арлин приличную фору.
Ой, Флай! Снова гордыня тебя обуяла. Забыл, бестолковый, что смирение паче гордости, что ретивое играет перед поражением, а дух высокомерия чаще всего выступает предвестником катастрофы.
Я уже свыкся с мыслью о том, что и на Фобосе, и на Деймосе за каждым поворотом возможен подвох, но к тому, что я увидел, обогнув очередной угол, готов не был. Прямо передо мной возник Волшебник Изумрудного города. Как иначе можно было назвать огромную голову, свободно парившую в воздухе?
Голова была не настолько красива, чтобы претендовать на роль кинозвезды. То, что называется кожным покровом, состояло у нее из миллионов извивавшихся, узловатых, кроваво-красных гусениц или червяков, полностью закрывавших поверхность огромной, раздутой сферы. У меня невольно промелькнула в голове ассоциация с голубым шаром.
Уставившись в единственный красный глаз этой летучей тыквы со ртом в форме трубки, я очень засомневался, что столь нелепое, до противного омерзительное создание способно сделать что-то хорошее.
И действительно, я еле успел отскочить в сторону, когда тыква плюнула изо рта-трубки шаровой молнией. Пролетев рядом, шар-молния прилично обжег мне кожу головы и волосы и, врезавшись в стену, взорвался на миллион голубых, светящихся, наэлектризованных частиц. От этого взрыва волосы на голове встали дыбом.
— Ну уж нет! Еще одна мерзость стреляющая! — завопил я и со всех ног бросился обратно к Арлин: — Бежим, бежим отсюда!
От удивления и боли, которые мне только что пришлось испытать, я ни о чем другом думать не мог.
Но Арлин летучую тыкву еще не видела и потому полностью сохраняла присутствие духа. Когда из-за угла показался красный шар, она в него выстрелила и попала, если так можно выразиться, башке в затылок.
Летучая дрянь резко изменила траекторию и, взвыв от боли, повернулась к Арлин, с позволения сказать, физиономией. Пока она так маневрировала, я взял себя в руки и, не тратя времени даром, выстрелил с того места, где стоял. Арлин, успевшая занять другую позицию, всадила второй заряд.
Мы знали, что надо делать — придерживаться обычной тактики легковооруженных пехотинцев: двигаться и стрелять, стрелять и двигаться, и так все время. Шар тем временем буквально скакал с места на место. Жизненная сила, которая в нем таилась, еще не иссякла. Но мы палили без остановки.
Спустя какое-то время летучая тыква наконец сдохла, причем ее смерть была едва ли не самым противным зрелищем из всех, что мне довелось наблюдать. Во время одного из прыжков шар налетел на стену и взорвался тучей брызг клейкой, синей слизи, которая воняла тыквенным пирогом с сахарной глазурью. Звук при этом раздался такой, будто перезревшая тыква, которую сбросили с десятого этажа, разбилась о мостовую. Я не на шутку испугался, что меня вывернет наизнанку тем замечательным завтраком, который я так старательно переваривал.
— Ура! Вдребезги разобьем летучие тыквы на вонючие осколки! — воскликнула Арлин. — Что за мразь такая?
— Я тебе хотел тот же вопрос задать.
Омерзительные, растекшиеся останки странной твари притягивали взгляд. Конечно же, мы ожидали появления новых чудовищ, но то, с чем пришлось столкнуться, было настолько невероятно, что сам собой напрашивался вывод о возможности невозможного.
Должен честно признаться, что здорово напугался, поскольку последняя встреча означала, что мы можем напороться на что-то такое, что вообще не поддается уничтожению или разрушению.
— Ну, так как назовем новый экземпляр? — спросила Арлин.
Я уж и думать забыл о нашей игре. Да и соображений на этот счет у меня не имелось.
— Тыквой, — в конце концов промямлил я. Предложение явно не привело Арлин в восторг. Она так сморщила носик, будто вдохнула запах лимбургского сыра.
— Мне кажется, Флай, такое название недостаточно серьезное. Надо бы придумать что-то более… пугающее.
— Не против. Называй как считаешь нужным.
— Брось, лентяй, нечего с больной головы на здоровую перекладывать. Кто первым видит нового монстра, тот и имя дает. Ты же правила знаешь.
Я уже было собрался поспорить, почему это именно Арлин эти правила устанавливает, но вовремя прикусил язык — естественно, это была ее прерогатива хотя бы по той простой причине, что она женщина.
— Тогда назовем чудовище тыквой, — твердо стоял на своем я. Может, мне повезет и Арлин название не понравится до такой степени, что придется изменить правила.
Мы осмотрели коридор — монстров больше не было. На полу растеклась уже знакомая зеленая жижа, но, насколько мы могли рассмотреть, лужи не слишком были глубокие. Правда, в конце коридора ядовитая слизь образовывала небольшой омут, смею надеяться — преодолимый.
— Лучше всего такие лужи проскакивать на бегу, — посоветовала Арлин. — Ботинкам, конечно, достанется, но не слишком.
— Конечно, это лучше, чем переплывать, — согласился я.
— Не дури. Ты сразу помрешь, если в этой дряни искупаешься.
Я намотал узелок на память, чтобы похвастаться как-нибудь А.С. своим заплывом в зеленой гадости.
Нам бы теперь очень пригодился животворный голубой шар, но, увы, ничего, кроме зеленой жижи, вокруг не вырисовывалось.
— А что твоя электронная схема подсказывает?
Арлин нашла на экране помещение, в котором мы находились. На плане высветились два переключателя и телепорт.
Едва мы нажали на первый переключатель, как над поверхностью зеленой слякоти, подобно акульим плавникам над морской гладью, появились ступени. А когда нажали на второй — появился телепорт. Он возник прямо перед нами, и, чтобы воспользоваться им, не надо было ни двери магнитными карточками открывать, ни кучу зомби приканчивать.
— Теперь моя очередь первой телепортироваться, — заявила Арлин. По ее решительному тону я понял, что спорить бесполезно.
— Ладно, давай. Считаю до тридцати. Когда ладная фигурка исчезла из вида, я начал отсчет секунд.
— …двадцать восемь, двадцать девять, тридцать — иду искать.
С ружьем наизготовку я встал на платформу, готовый почти ко всему — но только не к тому, что возникло перед глазами. Я оказался на складе совершенно новых, сверкающих краской радиоприемников!
— Добро пожаловать в магазин, — приветствовала меня Арлин.
— Они, должно быть, сюда даже не заглядывали, — предположил я, зыркая по углам в поисках засады.
Как будто бы все в порядке — мы одни. И все равно осторожность не помешает — мне слишком хорошо запомнились приведения, чтобы я мог позволить себе расслабиться и положиться только на зрение.
Арлин включила один из радиоприемников и охнула от радости, услышав, как он загудел и заработал. Но какой бы диапазон она ни включала, из динамиков, кроме помех, не доносилось ничего.
Какое-то время Арлин напряженно пыталась поймать что-то на частбте пять мегагерц. Увы, напрасно. Ту же операцию она повторила с другим радиоприемником, но с тем же результатом.
— Флай, ничего не понятно, — сказала она в конце концов.
— Может, они устройство какое-нибудь поставили для заглушки сигналов? — предположил я.
— Ты что! Антенны над поверхностью Деймоса метров на пятьсот поднимаются. Если бы они захотели заблокировать радиосигналы, им пришлось бы всю эту луну под колпак засунуть.
Да, здесь было над чем призадуматься. Я принялся напряженно мерить шагами комнату.
— Но ведь на Фобосе все приемники разбиты вдребезги.
— И я то же самое видела.
— А здесь полно исправной аппаратуры, годной для передачи и приема любой информации. Что-что, а уж это помещение они по небрежности проглядеть не могли…
— Ты рассуждаешь так, будто имеешь дело с разумным врагом, — ответила Арлин.
— Именно в этом я совершенно уверен! И на Фобос, и на Деймос вторжение совершили одни и те же силы. Почему же они здесь аппаратуру не тронули, а на Фобосе перекорежили?
— Флай, Деймос люди покинули четыре года назад. Я присутствовала при том, как морские пехотинцы забирали свое барахло и отваливали. Мы смотали удочки потому, что бюджет урезали, прошла волна увольнений и сокращений, и наше присутствие здесь сочли тактически неоправданным.
Я кивнул, уселся на пол и облокотился спиной о стену с таким расчетом, чтобы дверь все время оставалась в поле моего зрения.
— Это было большой ошибкой, — заметил я.
— А что, — встрепенулась Арлин, — если пришельцы снова сюда вернулись после того, как мы убрались? Просто вернулись и все — несколько недель или месяцев тому назад, или еще раньше? Они запросто могли все здесь переоборудовать по своему вкусу… А получив контроль над Деймосом, незачем стало разрушать радиоприемники.
Из динамиков продолжал доноситься только треск и разряды помех.
— Тогда совершенно непонятно, почему мы ни одну станцию не можем поймать.
Когда на человека сразу обрушивается столько новой, ранее немыслимой информации, воображение начинает парить в океане абсурда, как та чертова тыква, с которой мы только что расправились. Уже не помню каким образом, но меня вдруг осенило:
— А, может быть, Деймос и вправду сошел с марсианской орбиты?
Я уже привык к тому, что Арлин смотрела на меня с прищуром, поэтому когда она вытаращила глаза, мне показалось, что передо мной другой человек.
— Всерьез я об этом не задумывалась, — сказала она. — Хотя подобным образом, конечно, можно объяснить исчезновение Деймоса с экранов телескопов. Мне-то, правда, казалось, что он уничтожен.
Вступив на шаткую почву досужих домыслов, я уже не мог остановиться.
— Ты говорила, гравитационное поле Деймоса настолько мало, что его практически можно не принимать в расчет. Значит, он больше похож на космический корабль, чем на планету.
Мы, не отрываясь, смотрели друг на друга. Я чувствовал, что Арлин передалось мое волнение.
— Тогда совершенно непонятно, как можно в один миг перебросить куда-то целую луну, даже такую маленькую, как Деймос, — задумчиво проговорила она.
Я тоже не все время проводил, стреляя по мишеням и занимаясь физической подготовкой — кое-какие книжонки и мне довелось прочитать.
— А если его переправили в другое измерение?
Арлин улыбнулась.
— Ты, парень, видно, слишком много чепухи фантастической насмотрелся.
— Знаешь, А.С., в этом вопросе мне трудновато с тобой тягаться, но когда мы снова будем смотреть эту чепуху, она покажется нам гораздо менее фантастической в сравнении с тем, что мы здесь пережили.
— А с чего это ты взял, что нам когда-нибудь снова удастся в кино попасть? Мы помолчали.
— Ладно, предположим, — продолжила Арлин, — они превратили Деймос в гигантский космический корабль. Тогда получается, что мы сейчас в нем летим? А куда же мы можем лететь, как не к ним домой?
— Что, в свою очередь, означает, что нас вместо подопытных кроликов взяли? — спросил я, чувствуя, как от одной этой мысли мороз по коже пробежал. — Мне, признаться, такое путешествие совсем не по душе.
— Да, нам с ними не по пути, это точно, — согласилась Арлин.
— Скорее всего, мы находимся в какой-то искусственной дыре, сквозь которую, очертя голову, несемся прямиком в ад.
— Ты так говоришь, будто мы уже не прошли все круги преисподней! Кроме того, ты же знаешь, Флай, я не набожна — мне в приходской школе обучаться не пришлось.
Я мысленно перенесся к тем добрым, старым временам, когда ходил в школу при церкви Марии и Марты. Сестра Лукреция, с которой мы изучали «Ад» Данте, рассказывала о нем с таким упоением, словно только что вернулась оттуда — из туристической поездки, и сгорала от нетерпения поделиться своими впечатлениями со всем человечеством. Как-то в воскресенье, в июле в летнем лагере святого пророка Малахии, я увидел ее при полном параде в лодке. Она веслом отталкивалась от причала. Мне показалось, что это лодочник Харон, перевозящий через Стикс заблудшие и неприкаянные души. Не думаю, что наши монстры справились бы с этой работой лучше.
Сам я уже почти смирился с мыслью, что отправился в путешествие, откуда нет возврата. Но то, что меня сопровождала Арлин, сводило с ума, доводило до белого каления. Я был готов в клочья разодрать любого демона, который протянул бы к ней свои грязные лапы.
Арлин, видно, решила махнуть рукой на бесполезные радиоприемники.
— Я пыталась выяснить, кто наш враг, найти хоть какую-то ниточку, чтоб размотать клубок, но впустую. А по коридорам бегать я и раньше умела, даже когда за мной дюжина вооруженных мужиков гналась. Иногда самый верный способ уцелеть сводится к тому, чтобы оказаться именно в тех комнатах и коридорах, которые заняты врагами, и уничтожить именно то, за чем они охотятся. Однажды мы специально пробрались в подвал нашего посольства и сожгли документы, за которыми гонялись местные бандиты… и потом они больше к нам уже не лезли. Ты улавливаешь, к чему я клоню?
— Я помню ту историю, А.С. Я тогда страшно радовался, что ты сумела выбраться из передряги целой и невредимой.
— Ну так вот: неужели я из того ада вырвалась, чтобы в этот угодить?
Я снова уставился на радиоприемники. Черт, стоят себе здесь, и никакого от них толка. По крайней мере, тот курс, который я прослушал по электронным средствам связи, давал основания считать, что передо мной не что иное, как радиоприемники.
Почему же, черт возьми, на Земле — точнее говоря, на Деймосе — приняли решение отозвать морскую пехоту с базы? На основании распоряжения, не помню за каким номером, в функции данного вида войск входил военный контроль над всеми внеземными территориями. Военно-морской флот осуществлял контроль в дальнем космосе, военно-воздушный — в земной атмосфере, а армия — на суше.
Таким образом, Марс, Фобос и Деймос безусловно входили в сферу нашей компетенции. Единственная причина, по которой нас могли вынудить покинуть объект, — интриги других служб, направленные на урезание нашего бюджета, что в итоге привело к тяжелейшим последствиям. Интересно, чувствовал ли кто-нибудь ответственность или стыд за принятие подобного решения, или для того, чтобы наказать виновных в столь безответственном шаге, должны были уцелеть мы, дабы поведать миру о происшедшем и покрыть какого-нибудь ничтожного чиновника несмываемым позором?
— Дам тебе полный магазин для твоей пушки, если поделишься ценными соображениями, — предложила Арлин.
— Никаких ценных соображений у меня нет. Так, о политике на родной планете размышляю.
— Слава Богу, что здесь, по крайней мере, ее нет. Если не считать свастики.
— Ты на нее тоже обратила внимание? — Мне уже стало казаться, что паучий крест я сам себе нафантазировал. — Так это не политика, а неудачная шутка.
— А ты не думаешь, что они специально ее соорудили, чтобы нас запугать посильнее? Как подумаю, что они — помнишь, ты говорил? — переделывают эти строения, сразу в дрожь бросает.
— После здешних картин, Арлин, земными ужасами меня уже испугать нельзя. Ну, что у нас следующим номером программы идет? Серп и молот?
— Что-что?
— Не бери в голову. Ты слишком молода, чтобы знать, что это такое. Могу поспорить на что хочешь: больше мы здесь на символику с родной планеты не наткнемся.
Мы обменялись рукопожатиями.
— Проиграешь, — засмеялась Арлин, — потому что слишком много думаешь о политике. А я выиграю, если найду хоть какой-нибудь символ, включая религиозный… ведь мы их здесь уже немало встретили.
— Вот тут ты, пожалуй, права. Считай, что я проспорил. Иногда моя подруга читала лекции, как заправский профессор.
— Может быть, демонов — или пришельцев — ввела в заблуждение голливудская продукция, и свастика показалась им дьявольским знаком, — продолжала тем временем Арлин. — В высшей степени подозрительно, что изображение было рассчитано специально на то, чтобы запугать представителей западной цивилизации, к числу которых принадлежали и служащие Корпорации, и бойцы морской пехоты. Очевидно, что если бы вместо нас здесь находились американские индейцы или японцы, свастика была бы ими воспринята совсем по-другому. Интересно, какую бы картинку они выбрали, если бы решили организовать вторжение на космическую станцию «Ниппон электрик»? Как бы то ни было, религиозные символы исключительно земного происхождения. Готовься, капрал, к проигрышу!
Настала моя очередь ухмыльнуться.
— Ладно, девушка, если ты все-таки проиграешь, хорошо бы заранее знать, на что именно мы поспорили.
Арлин дружески похлопала меня по плечу, и мы отправились дальше, но я долго еще массировал руку, чтобы она вновь обрела чувствительность. Когда мы снова наткнемся на какой-нибудь перевернутый крест, я тут же отдам ей все, что она пожелает, в разумных пределах, разумеется.
Электронная карта показала, как добраться до центрального лифта, шахта которого проходила сквозь все уровни построек. Он был совсем рядом, за стеной.
Переключатель в стене оказался весьма своеобразным — он резко выступал на барельефе, изображающем пришельца с ногами, кончавшимися раздвоенными копытами. На этот раз нажимать следовало совсем не на язык.
Я густо покраснел.
— С этим рычагом, пожалуй, вы лучше справитесь, рядовой Сандерс.
— А я-то думала, что мальчонку с детства никакие переключатели не смущают, — съязвила Арлин и нажала на рычаг.
Голубовато-серая стена неспешно заскользила вниз, в проделанную в полу нишу, и за ней мы увидели просторную кабину лифта.
— Обслуживание по высшему разряду, — Арлин махнула рукой в сторону кнопок, около которых располагались указатели всех уровней подземных помещений Деймоса.
Мы, оказывается, только что прошли складскую зону. Под нами находилась зона очистки, лабораторный уровень, командный центр, главный зал, а совсем внизу еще три уровня, однако рядом с их кнопками никаких надписей не было.
— Хотел бы я знать, что там — обычный фундамент или очередная дверь туда, не знаю куда, — обратился я к Арлин.
— Может быть, и то, и другое.
— И то, и другое… Звучит убедительно. Каждый раз, когда дверь кабины будет распахиваться, жди нападения либо огромных вампиров с планеты Порнос, либо нацистов из охранной команды СС.
— Не беспокойся, Флай, эти лифты барахлили даже тогда, когда здесь были люди. Они то и дело застревали. Если датчики обнаруживали в шахте малейшие неполадки или отклонения от обычного режима, кабина останавливалась на предыдущем этаже. А когда раскрывалась дверь, лифт тут же зависал. Попробуй нажми кнопку самого нижнего уровня… Готова снова поспорить на месячную зарплату, что ниже, чем на два уровня, мы не спустимся; так что нам обязательно придется искать другой лифт.
Я хмыкнул.
— Мне очень импонирует твоя жизнерадостность, А.С. Ну, ладно, готовы мы к путешествию или нет, здесь нам в любом случае оставаться смысла не имеет.
Действительно, все, что можно, мы на этом этаже уже совершили.
Я нажал кнопку; лифт резко дернулся и стал спускаться, пугающе раскачиваясь из стороны в сторону. Минуя зону очистки, я заметил, что кабина пришла туда не прямо, а через складскую зону, где мы уже побывали. Вдалеке, сквозь большие дыры с рваными краями, пробитые в стенах и потолках, различались очертания помещений. Было очевидно, что сравнительно недавно там проходили ожесточенные бои.
Мы спустились метров на пятьдесят. Зона очистки — по крайней мере, та ее часть, которая была видна, — представляла собой открытый лабиринт. Вдали громоздились массивные, движущиеся объекты, похожие на блоки или кубы, слепленные из розоватой плоти. Я очень надеялся, что живыми они не были и не представляли собой очередные экспонаты местного дьявольского хит-парада. Их поистине гигантские размеры чем-то напоминали лестницу из органических тканей, которая вела в зал князей ада, и пульсировавшие стены коридора на Фобосе. Когда лифт наконец остановился, мы оказались в относительно нормальной обстановке.
«Нормальность» заключалась в том, что мы попали в обычное складское помещение, заставленное рядами коробок с надписями «Объединенная аэрокосмическая корпорация». Высота рядов достигала футов двенадцати или даже больше, а плотность упаковки была такой, что они составляли собственные коридоры и лабиринты. В проходах между ящиками замелькали человекоподобные фигуры со знакомой коричневато-бурой шкурой и белыми клыками. Они пытались улизнуть как можно скорее, чтобы скрыться из вида. Ну вот, мы и снова в бесовском царстве!
Лифт остановился метрах в трех от пола, и нам ничего не оставалось делать, как спрыгивать вниз.
Арлин бросила на меня торжествующий взгляд.
— Ты должен мне месячное жалованье, капрал Таггарт.
— А разве я согласился спорить? Что-то не припомню.
— Типично американская щедрость.
Мы соскочили на пол, выложенный мраморными плитами самого омерзительного рвотно-зеленого цвета, какой только доводилось видеть. Но то, что теперь под ногами твердая земля, радовало.
— Хорошо. Рядовой Сандерс, приступим.
— Конечно, Флай. С какого ящика начнем осмотр? Может быть, их по ходу дела как-нибудь пометить, чтобы не перепутать?
Я бросил на спутницу испепеляющий взгляд — так иногда старшие братья смотрят на назойливых младших сестер. К предстоящему рок-н-роллу мы были готовы, хотя сражение с розовыми демонами подействовало расслабляюще — слишком уж мне понравились противники, лишенные способности стрелять.
Мы понеслись по складу, ни на что не обращая внимания, готовые в любой момент отреагировать на грозящую опасность. Сердца наши бешено колотились. В зоне очистки зеленой жижи тоже хватало, но особого внимания мы на нее не обращали, поскольку она в некоторых местах лишь слегка покрывала пол — глубоких омутов не было. Я искал взглядом бочки с этой дрянью, но тщетно — моего излюбленного средства борьбы с бесами тут, к сожалению, не оказалось.
Первый огненный шар пролетел далеко; зато второй — настолько близко от Арлин, что мне это совсем не понравилось. Поэтому, лишив беса жизни с первого выстрела, я не пожалел для него еще одной пули — уж очень мне захотелось хорошенько эту тварь проучить. Монстры были достаточно сообразительными, чтобы прятаться за ящиками и, высовываясь оттуда, время от времени посылать в нас огненные шары, но на то, чтобы действовать совместно по единому, согласованному плану, мозгов им явно не хватало. Разговорчивых среди них не попадалось.
Однако численностью своей они нас явно превосходили. Одному удалось подкрасться ко мне сзади почти вплотную. Если бы поблизости у него оказался сообразительный партнер, я бы в миг стал дохлым куском мяса. Но Арлин успела проскользнуть к бандюге за спину и вскрыла его штыком, как консервную банку. Хоть я и был очень занят, но, оставшись в живых, смог оценить известное изящество, с которым она, облокотившись спиной о груду ящиков, играла с ружьем. Мелькнула мысль, что напрасно только собак называют лучшими друзьями человека.
Я жестами показал ей, кому из нас в каком направлении лучше двигаться. Прошло, наверное, четверть часа, и мы снова сошлись в том же месте. Она убила за это время больше бесов, чем я. Помещение склада было очищено от клыкастых монстров.
Я страшно устал и больше всего обрадовался бы сейчас встрече с магическим голубым шаром. Арлин я до сих пор о нем не рассказывал, потому что в существование чуда трудно поверить в таком месте, как это. А она как будто угадала мои мысли, потому что подошла ко мне с небольшой черной коробочкой в руках, по виду напоминавшей аптечку с лекарствами. Настала очередь Арлин играть роль «доктора».
Она открыла коробочку и вынула, шприц, наполненный прозрачной жидкостью, с надписью: «Средство для стимулирования сердечной деятельности». Я подержал его какое-то время и не без опаски вернул, будто заряженное оружие.
— Поверить не могу, что нашла здесь такую ценность, — сказала Арлин. — Это же синтетический адреналин, который вводится пациентам при острой сердечной недостаточности.
— А что будет, если мы сделаем по такому уколу?
Девушка какое-то время молчала, прикусив губу.
— У нормального человека адреналин вызывает мощный прилив сил. Но при этом существует опасность приступа тахикардии, который может привести к летальному исходу.
— Понял. Давай-ка, чтоб зря дурью не маяться, уберем это подальше. — Я забрал у Арлин черную коробочку со всем содержимым и сунул себе в карман.
— Лучше бы, Флай, нам ее выкинуть, чтоб не возникло искушения попробовать, как эта дрянь действует.
— Знаешь, если у нас с бесами дойдет до рукопашной, мы им в научных целях вколем шприц и посмотрим на реакцию.
Единственная незапертая складская дверь вела в огромный зал, отделанный зеленым мрамором, с таинственными красными колоннами, вокруг которых живыми канатами вились странные пульсирующие вены. В воздухе висел резкий, густой запах пота, смешанный со сладковатой вонью гниющего мяса. Против механических головоломок я никогда ничего не имел, даже в сочетании с растительными излишествами. Однако мне совсем не нравилось, когда механические конструкции органически сочетались с живыми тканями и я не мог отличить, где кончается первое и начинается второе. Вены на колоннах пульсировали точно в такт ударам моего сердца, гулко отдававшимся в голове.
Поэтому я почти обрадовался, когда в помещении появилось несколько бесов. По крайней мере, они отвлекали от архитектурных излишеств. За первой группой монстров появилась вторая, потом третья. Больше они меня уже не радовали. — Флай, посмотри назад! — крикнула Арлин. Я обернулся. В противопаложном;конце зала маячили еще несколько клыкастых монстров.
Приподнятое настроение быстро падало. Насчитав с дюжину бесов, я открыл по ним прицельный oгонь. Они ответили залпом огненных шаров, перестрелка завязалась нешуточная. В какой-то момент казалось даже, что в багряных отблесках пламени и черных клубах дыма загорелись колонны, подпиравшие потолок.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |