Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Http://ficbook. Net/readfic/2441131



Призрак Оперы

http://ficbook.net/readfic/2441131

 

Автор: Karto (http://ficbook.net/authors/37656)

Фэндом: EXO - K/M

Персонажи: Джунмён/Джонин, Сэхун, Исин упоминаются

Рейтинг: PG-13

Жанры: Слэш (яой), Романтика, Hurt/comfort, AU

Предупреждения: OOC

Размер: Мини, 8 страниц

Кол-во частей: 1

Статус: закончен

 

Описание:

У всех здесь свои цели: кто-то приходит ради новых встреч и выгодных знакомств, кто-то рад общению с себе подобными, а кто-то ради балета. Глава мафии ходит каждую пятницу в театр ни по одной из этих причин.

Истинная причина его визита другая.

 

Именно эта причина сейчас выглядывает в зал из-за левых кулис, глядя, сколько народу собралось. Джунмён готов буквально на всё ради этой причины, которую являет собой двадцатилетний мальчишка-танцор.

 

Посвящение:

Юлия Гурова

 

Спасибо за идею=))

 

Публикация на других ресурсах:

Не-а~

 

Примечания автора:

Неожиданно и спонтанно~

 

Ошибки!!~

 

Тяжёлая рабочая неделя заканчивается в пятницу. Тогда, когда у входа уже ждёт машина и самое время переодеваться в смокинг. Пока принимает душ и собирается, Джунмён игнорирует, или по крайней мере, старается игнорировать пятна крови на своей одежде то тут, то там. Комнату обволакивает аромат дорогого парфюма, когда послушно оседает на белокожей шее, Джунмён принимается за рубашку, чёрный шёлк, что красиво обтягивает стройную фигуру. Следом брюки и пиджак, галстук и брошь в виде золотого цветка на сердце, слева, как символ принадлежности к мафии, как символ её главы.

 

В театр с Джунмёном привычно отправляются двое, двое тех, которые не будут ныть и переглядываться в надежде на то, что всё это скоро закончится. В машине он вертит в руках снятое с указательного пальца кольцо и кусает губы в предвкушении.

 

Театральная площадь встречает буйством красок цветных нарядных женских платьев, гулом собирающихся на пороге театра гостей. Не каждый горожанин может позволить себе приобрести билет сюда, пятничным вечером на балет. В такие вечера здесь собирается весь столичный бомонд: миллионеры, бизнесмены, наследники корпораций, звёзды кино и сцены, политики, журналисты, критики и, конечно, мафия.

 

Вечер считается начатым, когда на ступени театра выходит его директор и торжественно приглашает гостей войти. Каждый пятничный вечер напоминает скорее светский раут, нежели поход в театр. Гостям предлагают шампанское. Они пьют, общаются и флиртуют, а с первым звонком занимают свои места в зале. Джунмён - не исключение. Его ждёт собственная крайняя ложа справа, и французское шампанское, когда он занимает оббитый в алый бархат диван, а охрана останавливается у выхода из ложи, чтобы не мешать.



 

У всех здесь свои цели: кто-то приходит ради новых встреч и выгодных знакомств, кто-то рад общению с себе подобными, а кто-то ради балета. Глава мафии ходит каждую пятницу в театр ни по одной из этих причин.

Истинная причина его визита другая. Именно эта причина сейчас выглядывает в зал из-за левых кулис, глядя, сколько народу собралось. Джунмён готов буквально на всё ради этой причины, которую являет собой двадцатилетний мальчишка-танцор. Высокий, стройный, гибкий как кошка, талантливый до дрожи в коленях, красивый до потери сознания. Маленькое совершенство во всех смыслах этого слова, которому только стоит выйти на сцену и все взгляды тут же будут прикованы к нему. До самого конца.

 

Глава мафии предпочитает игнорировать похотливые взгляды толстосумов на юное прекрасное тело. Каждый из них в тайне мечтает получить его или любого другого мальчика из балетной трупы, которые все там талантливые и красивые, хотя бы привлечь внимание да иметь возможность быть хотя бы его покровителем. Джунмён знает, талантливому танцору в день выступления, да и в любой другой присылают пачками подарки и цветы, письма с предложениями устроить его в лучших балетных школах мира в обмен на каплю его внимания. А ребёнок, ребёнок только пугается такому повышенному вниманию к своей персоне. Джунмён знает, ему хорошо и тут, ему не нужны мировые сцены, он просто хочет оставаться дома.

 

Глава мафии, как большой приспешник балета и театра в целом, порой ощущает себя персонажем романа Гастона Леру. Джонин, а его личную причину явления сюда каждую пятницу зовут именно так, после каждого выступления получает от него букет тёмно-красных роз и записку в белом конверте с чёрной жемчужиной броши - "Ты был восхитителен!".

 

- Народу, как всегда, много?! - интересуется Сэхун, когда опирается о плечо Джонина, который выглядывает в зал совсем осторожно.

- Много. - отвечает Джонин коротким кивком. - Пойдём готовиться. - он хватает Сэхуна за руку и уводит прочь от занавеса.

Первые ряды неизменно заняты особо настырными, Джонин поражается тому, как эти напыщенные индюки являются в театр с жёнами - своими или чужими, но при этом умудряются засматриваться на симпатичных мальчишек-танцоров.

Ему противно настолько, что во время своей сольной партии на сцене он старается смотреть куда-то вверх, в потолок оперного зала, на роскошную люстру, что великолепным разнообразием цветов возвышается над партером.

 

Директор говорит напутствующие слова, каждый раз разные, но от этого не становящиеся менее вдохновляющими и просит труппу доказать, что сегодняшний аншлаг имеет место быть потому, что они лучшие.

 

Представление начинается. Со своей ложи Джунмён отлично видит всё, что творится у левых кулис: взволнованные, периодически выглядывающие из-за тяжёлых складок бархата мордочки мальчишек-танцоров, ожидающие своей очереди артисты и бегающий туда-сюда директор.

 

О том, что шоу приобретает необходимый ему характер, Джунмён узнаёт, когда у левых кулис показывается светлая макушка. Сидящие в первых рядах гости, которые тоже видят это, начинают шуметь. Джонин прячется обратно за кулисы, чтобы ненароком не сорвать ещё не окончившуюся партию танцующего на сцене коллеги.

 

Гаснет лишний свет и оперный зал охватывает полумрак, всё освещение сосредоточено на сцене, вокруг воцаряется такая тишина, что слышно, как оркестр в своей яме переворачивает страницы нотных записей, а это может значить только одно...

 

Он появляется на сцене как всегда восхитительно красивый, сосредоточенный, но одновременно расслабленный, в простых телесных пуантах без специального носка. В чёрных штанах и просторной светлой тунике, которую кое-где украшают вышитые лиственные и цветочные узоры. Появляется, и с его появлением зал снова наполняют звуки оркестра. Он движется грациозно и плавно, в его движениях лёгкость балета и агрессия техно и хип-хопа.

 

Соло подходит к концу, и он замирает на коленях посредине сцены, закинув голову назад и тяжело дыша. Зал аплодирует, а он поспешно ретируется. За сольными следуют ещё несколько общих танцев, а потом шоу оканчивается, и директор объявляет, чтобы все готовились выйти на поклон.

 

- Джонин-а. - Сэхун нагоняет у кулис и вручает роскошный букет тёмно-красных роз и приколотый к ним чёрной брошью конверт. - Просили передать. - Сэхун понимающе улыбается, отдавая цветы.

- На поклон! - выкрикивает в этот момент директор, и труппа следует на сцену и Джонину просто физически некуда деть букет, от чего он выходит с ним. Актёры и танцоры благодарно выслушивают овации, берутся за руки и кланяются, а Джонин прижимает к своей груди розы одной рукой. Он заменит этими, свежими и ароматными, те, что стоят в вазе, в его комнате, уже высохшие за неделю, а записку, текст которой за несколько месяцев ещё ни разу не повторился, спрячет в маленькую металлическую коробочку в ящике у фотоальбомов.

 

Сэхун смеётся и говорит, что у Джонина завёлся свой личный Призрак Оперы – мэтр, покровителе, оберегающий и помогающий ему на его творческом пути, и Джонин невольно вспоминает одну алую розу с чёрной лентой, присылаемую Кристине Дае регулярно, но в реальности толкает Сэхуна локтём и просит не нести чушь. Они живут в 21 веке, и хотя Джонин танцует современный балет в оперном театре, в классических постановках на современный лад, сказки о тайном покровитель тут не уместны. Хотя иногда Джонин ждёт очередного букета с замиранием сердца, вот как этого, что прижимает к груди. Он стоит почти в центре сцены, держа свободной рукой руку Сэхуна, а другой букет и скользит взглядом по лицам гостей театра – а что, если кто-то из них даст ему знак, или он, Джонин, сам поймёт, что это именно тот, кого он ищет вот уже не первый месяц.

 

Актёры и танцоры стоят на сцене до последнего, в лучах софитов, когда зал неспешно пустеет, а потом уходят за кулисы. Сэхун ждёт в холле у лестницы, пока Джонин натягивает куртку и перехватывает свободной рукой свои розы, после, как надевает на плечи рюкзак.

- Ооо, - подаёт голос друг, и Джонин устремляет на него взгляд. – Этот человек. – он указывает рукой вперёд, в коридор, ведущий к входам в оперный зал. – Он просил передать тебе букет.

Джонин тут же на пятках разворачивается и видит только широкую спину в чёрном костюме да тут же устремляется следом.

- Погодите, прошу. – кричит он в спину и его голос эхом отбивается от пустынных коридоров городского оперного театра. Джонин нагоняет высокого, широкоплечего незнакомца в чёрном костюме у одного из выходов в ложи, и тот оборачивается к нему. Мальчишка глядит на обернувшегося человека во все глаза и несколько мгновений спустя кое-что понимает. Человек, мужчина, глядящий на него – поправляет на ухе проводок наушника и Джонин понимает, что он всего лишь охранник, пешка. - Цветы от кого вы для меня передали? – спрашивает танцор, замирая в нескольких шагах. Охранник оборачивается к тёмному входу в ложу, но Джонин никого там не видит, и снова поворачивается к нему.

- От моего хозяина. – отвечает посланник.

- Кто – ваш хозяин? –снова спрашивает Джонин.

- Вам не нужно этого знать. – отвечает мужчина. Джонин вздыхает, понимая, что таинственный незнакомец, так галантно проявляющий к нему интерес, останется таинственным незнакомцем до тех пор, пока сам не захочет, чтобы о нём узнали. Он коротко кивает, принимая к сведенью и разворачивается прочь, прижимая к себе букет крепче и пряча лицо в нежных красных лепестках, вдыхая их аромат, да уходит по коридору обратно в холл, а оттуда прочь из театра за ожидающим его Сэхуном.

 

Джунмён выходит из тени входа в ложу и несколько мгновений глядит на опустевший коридор.

- Умница. – хвалит он не сдавшего его охранника и направляется к выходу следом. Джонину чертовски идёт этот букет тёмно-красных роз в руках.

 

Роз – тринадцать штук. Чёртова дюжина. Джонин выбрасывает сухие и ставит в вазу свежие, а позже, забравшись в кровать, в свете фонаря из окна глядит на тёмные бархатные бутоны и тихонько мечтает о том, когда и как состоится его встреча с этим таинственным покровителем. Джонин часто думает о том, какой он, этот человек? Какой из себя и какой у него голос? Как он улыбается и какого цвета у него глаза? Во что он одет и как он сам выглядит с этим букетом в руках, если, конечно вообще держит его в руках, учитывая, что цветы Джонину всегда передают хотя и для него, но не лично тем, кто шлёт.

 

Букеты и подарки, что получают другие мальчишки, искренне или нет, от дам, мужчин и просто от ценителей искусства без каких бы то ни было намёков, совершенно разные. Сам Джонин уже привык к тому, что все эти пузатые кошельки, от которых его воротит, чаще всего пытаются изощриться. Их букеты красивые и порой слишком роскошные, огромные, разнообразные, яркие, в корзинах или без, а подарки упакованы и оформлены на высшем уровне. Но Джонин никогда не забирает ничего из этого домой, оставляя у своего места за кулисами, где все мальчишки его труппы готовятся к выступлениям и многие держат там подобные вещи. Не забирает ничего кроме этих роз. Роз, которые передают через кого-то, которые пахнут изяществом, роскошью, некой опасностью. Никто не дарит Джонину роз, а этот букет всегда неизменен.

 

Джунмён по привычке все выходные думает о вечере пятницы. В этот раз особенно настырно. Джонин впервые, за то время, что продолжается это немое ухаживание, так жаждет узнать, от кого же всё-таки цветы. Жаждет настолько, что без страха устремляется следом. Глава мафии прикрывает глаза рукой и улыбается, сидя в своём рабочем кабинете. Завтра понедельник, а это значит, что репетиции в театре к следующей пятнице возобновятся, а это значит, что о новой, показанной в пятницу опере критики напишут уже к завтрашнему утру в свежих ежедневных или еженедельных газетах.

 

Утром понедельника охрана в доме глядит на него как-то особенно странно, и Джунмён, прекрасно зная людей, которых нанимал к себе на работу, тут же понимает, словно что-то не так. На столе кабинета уже ждёт стопка газет. Джунмён усаживается за стол и читает каждую по очереди, а когда опускает последнюю, встречаясь взглядом с начальником своей охраны, тот глядит в ответ так, словно уже заранее знает приказ.

- Найти.

 

 

- Вы слышали? – Исин оказывается в большой танцевальном зале при театре, где занимается их труппа, и размахивает сложенной в несколько раз газетой. – Критик из «Столичных вестей», который написал ту разгромную статью, из-за которой горевал директор, сейчас в больнице. Его сбила машина, пишут, состояние критическое.

- Вот это да! Не может быть! Вот это совпадение! – мальчишки все толпятся вокруг Исина, желая рассмотреть заметку об аварии.

- А может и не совпадение. – Сэхун пожимает плечами, сидя в углу зала на матах, но его слов никто кроме Джонина не слышит. Все его мысли заняты тем, что он, кажется, придумал, как вывести своего таинственного незнакомца на чистую воду. В конце концов, этот человек не может не понравиться, его вкус слишком хорош, чтобы оказаться кем-то плохим.

 

 

Пятница приближается быстро, Сэхун порой поглядывает на друга с опаской. Джонин слегка несобранный, взбудораженный немного до выступление, во время, и после, когда все выходят на поклон и один из гостей, занимающих первые ряды партера, вручает Джонину роскошный букет тёмно-красных роз. Джонин удивляется, но букет принимает и в пол кланяется. Сэхун нагоняет его уже за кулисами и разворачивает к себе лицом, хватая за локоть.

- Джонин-а. – шипит он, играя бровями.

- Пошли. – шёпотом отвечает Джонин, хватая его за руку и ведёт в костюмерную, где они закрываются.

- Это не тот букет. – тут же говорит Сэхун, всё понимая. – Как ты знал, что тебе его подарят? Твоё удивление было поддельным, я слишком хорошо тебя знаю. – Сэхун толкает его в плечо. – Откуда ты знал?

- Я никогда не принимал его подарки и цветы, говорил, что они мне не по душе, и что я ничьи не принимаю. Но в прошлую пятницу он увидел меня на сцене с розами, я был почти на все сто уверен, что он приволочёт такие же, чтобы я взял. Я жутко боялся, что его опередят.

- И что теперь? – Сэхун складывает руки на гуди и надувает губы.

- Остаётся только ждать. – Джонин удовлетворённо кивает.

- Ты думаешь, твой Призрак Оперы теперь даст о себе знать?

- Не называй так. – Джонин кривится. – Посмотрим.

 

Подаренные зрелым банкиром розы совершенно отличаются от тех, что привычно получает Джонин. Они, свежие, выглядят хуже, чем подаренные покровителем засохшие. Банкирские розы не имеют аромата да их лепестки просто гладкие по сравнению с бархатом привычных цветов. Джонин ставит их в вазу и оставляет в гостиной – мама тоже любит розы, а у его кровати остаются стоять высохшие, те, которые он до этого дня каждую пятницу менял со старых на свежие.

 

 

Следующая пятница оказывается неимоверным действом. На носу Хэллоуин, выпадающий именно на пятницу, и весь оперный театр гудит только об этом. Перенятая у запада традиция разживается в новом обществе. В театр намечается благотворительный маскарад. Джонин ждёт пятницы словно манны небесной – лепестки на его старом букете начинают осыпается и будят его, когда падают пятничным утром на его подушку. Он сквозь сон сжимает бархат роз пальцами и улыбается.

 

Все артисты и балетная труппа, включая администрацию и директора преображаются в разнообразных персонажей, и когда встречают гостей в большом холле, тяжело различить, кто где. Джонин поправляет чёлку, чтобы не лезла под маску и оборачивается.

- Простите? - - зовёт со спины незнакомый голос, и он рывком оборачивается. – Вам просили передать. – разодетая в бальное платье барышня протягивает одну тёмно-красную розу и Джонин трепетно принимает цветок, благодарно кланяясь. Его роза. Ароматная, бархатная. Наконец-то.

 

Музыка поднимается под высокий потолок оперного театра, вальс сменяет вальс в исполнении симфонического оркестра, торжественные амфоры у дверей театра заполняются чеками – благотворительный бал проходит по плану. Уже час спустя от его начала в руках Джонина букет из семи роз, ещё шесть и букет будет цельным.

 

Розы сыплются ото всюду и в течении следующего часа: от случайных гостей, официантом, одну даже приносит директор. Джонин пританцовывает на месте, прижимая к груди свой букет и улыбается совсем счастливо, но когда и через час спустя собранных двенадцати цветков последнего всё не следует, Джонин опирается на поручни лестницы недалеко от коридора, ведущего в оперный зал и нежно гладит кончиками пальцев пузатые тёмно-красные бутоны.

 

Он бездумно глядит по сторонам, когда на глаза попадается тот самый охранник, передавший через Сэхуна последний букет, который Джонин получал. Тот тоже замечает его, приветственно кивает и призывает глазами следовать за ним. Джонин устремляется следом, как угорелый, прижимая букет к себе покрепче. Несколько минут погони приводят его в оперный зал через гримёрки и Джонин выходит на почти тёмную сцену. Здесь всегда есть минимальный свет. Выходит, и легко оглядывается по сторонам.

- Не слишком-то и приятно, когда проявленный тобой интерес принимают за чей-то другой. – слышится со среднего прохода голос и Джонин устремляет туда взгляд. К нему мимо обшитых бархатных кресел идёт, судя по всему, молодой мужчина в изысканном чёрном фраке с золотым цветком на груди, и в такой же чёрной с золотом маске.

- Не слишком-то приятно не знать, кто именно этот интерес проявляет. – отвечает Джонин, останавливаясь на краю сцены, чтобы быть хоть немного ближе.

- Возможно, на сокрытие этого факта есть определённые справедливые причины. – отвечает мужчина и Джонин склоняет голову к плечу, пытаясь разглядеть в полумрак чужие глаза.

- Желаю услышать хотя бы одну, чтобы убедиться в этом лично. – замечает он и очень удивляется, когда его таинственные незнакомец, а это именно он, останавливается под сценой и манит пальцем к себе. Джонин, словно заворожённый, поддаётся и приседает на корточки.

 

Не пойми откуда взявшаяся тёмно-красная роза в руках мужчины осторожно касается его щёки, рисуя линию вниз, а затем по губам. Мальчишка-танцор глядит в глаза напротив неотрывно, чувствуя, в каком бешенном ритме, сбивчиво и надрывно бьётся его сердце. Роза снова скользит по щеке, а потом прикосновение цветком к губам сменяется прикосновением чужих губ. Так же легко, почти невесомо, словно бутон розы. Джонину кажется, что он сейчас выронит свой букет из рук, поэтому сильнее сжимает на нём пальцы и чувствует, как тяжелеют веки и приоткрываются навстречу его собственные губы.

- Тринадцатая. – шепчет мужчина, осторожно отстраняясь и кладя последнюю розу поверх остальных, а потом разворачивается и уходит прочь.

Джонин спрыгивает со сцены, устремляясь за ним, когда дорогу преграждает охранник.

- Но… - мальчишка-танцор теряется, глядя в спину удаляющемуся человека.

- Так будет лучше. – говорит охранник, понимающе глядя на него.

- Зачем тогда он поцеловал меня? – Джонин чувствует, как на глаза наворачиваются слёзы – это и всё? Вся долгожданная встреча так просто закончится?

- Тебе нельзя быть так близко. Это для твоего же блага. – объясняет служащий.

- Зачем мне вообще тогда эти розы?! – кричит танцор, бросая цветы вслед, на пол. Алые лепестки срываются с бутонов, устилая белый мраморный пол коридоров оперного театра.

 

Букеты исчезают уже в следующую пятницу, и больше не появляются все последующие два месяца, и Джонин напрочь выбрасывает всё это из головы. Сэхун больше не передаёт ему цветы, и они по возможности не разговаривают и даже не вспоминают об этом. Ценители и поклонники продолжают заваливать вонючими лилиями и дорогими подарками, директор представляет новых вокалистов, в театре к зимней, Рождественской и Новогодней тематике ставится новая опера. Времени кроме как на репетиции, больше ни на что не остаётся. И таинственный незнакомец вместе с его тёмно-красными розами, золотым цветком на левом кармане фрака и поцелуем в пустом оперном зале остаётся в прошлом, туда, куда Джонин предпочитает не возвращаться.

 

Директор собирает их на сцене во время репетиции, в самый её разгар, они выстраиваются вряд, вместе с актёрами, вокалистами и рабочими театра.

- Я хочу вам сообщить, что сегодня в развитие нашего театр был сделан огромный и внушительный вклад. – начинает он. – Поэтому я имею честь представить, в первую очередь вам, нашего покровителя. Господин Ким Джунмён. – директор делает несколько шагов прочь и на сцену поднимаются молодой, красивый мужчина. Джонин, и многие другие, тут же делают мысленно вывод, что он ненамного старше их, но выглядит взрослым, зрелым и самодостаточным.

- Сочту за честь. – улыбается он директору. Стройную фигуру подчёркивает стёгнутое чёрное драповое пальто. – По мне, куда как не в театр стоит делать вложения.

- Мы будем рады видеть вас нашим уважаемым гостем на каждом спектакле, балете или опере. – директор уважительно кланяется. – Могу ли я предложить вам чашечку чаю в своём кабинете? – директор указывает рукой куда- то вперёд, абстрактно.

- Конечно. – новый покровитель театра улыбается в ответ и снимает пальто, чтобы отдать стоящему за его плечом высокому, крепкому мужчине. – Надеюсь, оперная и балетная труппа театра будут процветать. – мужчина окидывает взглядом всех собравшихся для его представления людей, и Джонину, кроме того, что кажется знакомым его взгляд, кажется ещё, словно на нём глаза незнакомец задерживает дольше. – Прошу меня простить, что прервал репетицию.

 

Мужчина ещё раз окидывает всех присутствующих в зале людей и устремляется за директором прочь со сцены. И прежде чем он успевает сойти, Джонин, наконец, видит то, что должен - на груди только что представленного человека, в петле, где в костюме –тройке обычно выглядывает краешек платка, Джонин замечает приколотую тёмно-красную розу. Он глядит на неё те несколько мгновений, что может, а потом охает вслух и тут же прикрывает губы ладошками. Это… Не может быть!

 

Он оглядывается по сторонам, щипает себя и спрыгивает со сцены, устремляясь следом. Сценарий повторяется, только в этот раз никто уже не вырастает на его пути, и когда врывается в кабинет директора, последнего Джонин там как раз не находит. От большого кресла к нему оборачивается Джунмён с букетом тёмно-красных роз, что придерживает рукой, а вторую протягивает ему, Джонину, не роняя и слова и только осторожно улыбаясь глазами.

Джонин облегчённо выдыхает, любуется и вкладывает свою ладонь в чужую, позволяя притянуть себя по ближе, а потом всё так же без слов принимает букет, нежно прижимая его к груди.

 

- Я подумал, и решил, что справедливая причина сокрытия моей личности от тебя меркнет в сравнении с причиной, почему я каждую пятницу наблюдаю спектакль со своей ложи.

- И почему же? – Джонин осторожно улыбается, вспыхивая щеками, когда крепкая рука обхватывает за талию, и они почти сталкиваются носами.

- Потому что ты, Джонин. – выдыхает Джунмён ему в губы, прежде чем прильнуть в поцелуе. – Потому что ты.

 

 

Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/2441131


Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав




<== предыдущая лекция | следующая лекция ==>
Знаменитый роман французского писателя Гастона Леру (1868—1927), одного из 2 страница | Автор: Juls копирование запрещено

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.025 сек.)