Наш самый большой грех в том, что мы люди 32 страница

- Вы поступили правильно.

- Он мертв, - повторил я, только сейчас почувствовав, что больничная рубашка на груди Джерарда стала влажной.

Должно быть, я плачу. Должно быть, сил у меня осталось не так уж много, хотя я знаю, что буду пытаться бороться. Просто потому, что Джерард хотел бы, чтоб я боролся. А я хотел бы, чтоб для этого не было повода, но уже слишком поздно.

Я легонько провел пальцами по его закрытым векам, по щеке и губам, чувствуя, как весь мир становится таким далеким от меня, таким несуществующим и ненавистным. Что здесь осталось для меня теперь, когда, кажется, я потерял все, что только мог? Все, кроме себя самого.

Джерард все еще выглядит так, будто он спит, и я бы точно был в этом уверен, если бы только что не слышал как молчит его сердце.

Он мертв, и теперь его легкие наполнены не воздухом, а смертью.

Он мертв, но все еще до безумия красив, все еще до безумия любим мной.

Я больше не скажу ни слова, я отведу взгляд и поднимусь на ноги, чтоб уйти, чтоб оставить эту чертову больничную палату навсегда в прошлом. Но даже когда я уйду отсюда, даже когда пройдут похороны, даже спустя год или много лет, я буду знать, что все, через что мы прошли, не было зря, и задавая себе один простой вопрос: «Чем это было?», я точно буду знать ответ.

Один единственный правильный ответ, не вызывающий ни капли сомнений.

Это было любовью.

И это останется любовью.

Моей самой большой трагедией и самым большим счастьем.

- Спасибо, - скажу я в те последние секунды, когда моя рука еще будет касаться руки Джерарда.

Эпилог

Жизнь до сих пор продолжается, а апокалипсис еще не наступил. Вместо него наступила очередная зима, а дальше наступит очередное рождество. Затем еще один новый год. И так месяц за месяцем. Без остановки, по кругу.

Я обещал, что буду идти вперед, что ж, по крайней мере, я пытаюсь, пытаюсь медленно и постепенно выбраться из прошлого. Я пытаюсь снова почувствовать себя счастливым, но пока что вместо этого чувствую лишь опустошение.

Жизнь продолжается в своем собственном ритме, и всем плевать, что тебе, возможно, тяжело под него подстроиться. Жизнь продолжается, даже если для тебя одна из ее частей мертва.

Жизнь продолжается, и голос Джерарда каждую ночь повторяет мне это во сне.

Жизнь продолжается, и я просыпаюсь каждое утро, выполняя свои обещания.

Рано или поздно раны заживают, рано или поздно уходит боль.

Рано или поздно.

И я знаю об этом, знаю и жду, когда время меня исцелит. Ведь я умею ждать. Я знаю, что это такое.

Сегодня обычный вечер, один из тысячи ему подобных, когда я иду по людной улице, среды толпы людей. Точно так же, как в тот самый раз, только тогда я не знал, куда я направляюсь, а сейчас я знаю уж слишком много.

Я невольно высматриваю в толпе болотную куртку, бегая глазами с прохожего на прохожего, словно тут где-то идет тот самый, кого я ищу. Ищу и уже никогда не найду. Я обязательно увижу кого-то похожего, борясь с желанием подойти ближе и постучать по плечу, заставив обернуться.

Мне всегда кажется, что он ходит где-то рядом со мной, как бы абсурдно это ни было.

Я больше не ищу жертв, я больше не играю в глупые игры – я наигрался и устал, а так как прежде уже не будет. Все изменилось, и я как будто заново ищу себя в этом мире. Когда-нибудь я найду, я знаю, что найду. Но пока что это «когда-нибудь» больше похоже на никогда, и я все еще хожу по дорогам из прошлого.

Я захожу в кафе, но, уже не преследуя таинственного незнакомца, а преследуя призрака, преследуя то, что никак не могу отпустить.

Я сажусь за столик, заказывая дешевое кофе и закуривая сигарету, я словно жду, что вот-вот дверь этой забегаловки откроется и в нее войдет тот, по кому я до сих пор не устал скучать.

Я жду, что Джерард подойдет ко мне, садясь напротив, и улыбнется, сказав: «Прости, что так долго не появлялся, но теперь я снова с тобой». Я жду невозможного и знаю, что никогда не дождусь.

Надо двигаться вперед, и если бы твой голос внутри меня мог научить меня как.

Дата добавления: 2015-08-29