В 1870 г. Англия была самой крупной промышлеыной державой: на ее долю приходилась половина всей мировой добычи каменного угля, половина мирового производства чугуна и потребляемого хлопка. Англия,

ТЕМА АНГЛИЯ В 1870-1895 гг.

В 1870 г. Англия была самой крупной промышлеыной державой: на ее долю приходилась половина всей мировой добычи каменного угля, половина мирового производства чугуна и потребляемого хлопка. Англия, обладавшая огромным торговым флотом, снабжала своими товарами все страны и господствовала на мировых рынках. Она первой начала помещать за границей большие капиталы: заграничные капиталовложения Англии в 1895 г. составляли уже около 1,5 млрд. фунтов стерлингов. Однако в последние десятилетия XIX в. промышленная монополия Англии рухнула, а торговая сильно пошатнулась. Это было связано с тем, что в ряде стран сделало большие успехи собственное промышленное производство. Две страны— США и Германия — не только по темпам своего развития, но и по продукции металлургической, химической и электротехнической промышленности обгоняли Англию. Роль последней в мировом промышленном производстве падала: в 1890 г. на ее долю приходилось всего 35,8% мировой добычи каменного угля и 28,7°/0 мирового производства чугуна. На мировых рынках усилилась конкуренция. Хотя продажа английских машин за границу увеличилась за эти годы в 2,5 раза, однако вывоз текстильных товаров, составлявших наибольшую часть английского экспорта, не только не вырос, но даже сократился. Упал и вывоз стали.

Положение английской экономики осложнил затяжной экономический кризис, который с 1873 г. продолжался с краткими перерывами вплоть до 1893 г. и вскрыл главную слабость английской экономики — ее зависимость от внешних рынков. Тяжелое положение переживало также английское сельское хозяйство, страдавшее от наплыва дешевых заокеанских продуктов. В 1890—1891 гг. было ввезено в Англию более 36°/0 потребляемого ею мяса, тогда как в 60-е годы доля ввозного мяса составляла всего 10°/0. Посевные площади под пшеницей с 1879 по 1895 г. сократились наполовину.

Экономический кризис ускорил внутренние процессы в английской экономике, концентрацию и централизацию капитала. Возникли первые монополистические объединения в химической промышленности, в мыловаренном, ниточном и табачном производстве, в изготовлении обоев и др. Английская буржуазия была встревожена утратой своей промышленной и торговой монополии. Комиссия, созданная парламентом в 1886 г. для изучения положения, объявила главной причиной неудач чрезмерную уверенность английских коммерсантов и промышленников в своем превосходстве, порождавшую неповоротливость и леность. Другие усматривали корень зла в «нечестной» конкуренции иностранцев. Большой шум произвела в 1895 г. книга журналиста Вильямса «Сделано в Германии»: автор рисовал засилье немецких товаров не только на внешних и колониальных рынках, но и в самой Англии и обличал немцев в нечестных приемах, в частности в подделке английских торговых марок. Под влиянием этих разоблачений парламент принял закон, воспрещавший ввоз иностранных товаров с английскими марками.

На протяжении 70-х и первой половины 80-х гг. власть находилась преимущественно в руках либеральной партии, которая опиралась на поддержку значительной части крупной буржуазии, располагала голосами мелкой буржуазии и оказывала заметное влияние на верхушку рабочего класса. Свое преобладание либералы закрепили созданием прочной централизованной партийной системы. С конца 60-х годов возникли постоянные комитеты либеральной партии со своими платными агентами. В 1877 г. эти комитеты объединились в Национальную либеральную ассоциацию: централизация и обладание значительными денежными средствами придали либеральной партии большую силу.

Консервативная партия, опиравшаяся главным образом на лендлордов, крупных фермеров и англиканскую церковь, долго уступала либералам по силе и влиянию.

Либеральное правительство Гладстона (1809—1898), пришедшее к власти еще в 1868 г. стремилось получить поддержку массового избирателя. Оно ввело тайную подачу голосов при выборах в парламент — это требование выдвигалось еще чартистами. Стремясь заручиться поддержкой тех рабочих, которые имели избирательное право, правительство в 1871 г. узаконило тред-юнионы, предоставив им статус юридического лица. Эта уступка рабочим носила половинчатый характер: тот же закон категорически воспретил бастующим рабочим создавать стачечные пикеты возле предприятий для борьбы с штрейкбрехерами. Либералы провели и другие реформы: отменили покупку офицерских должностей в армии, ввели экзамены для поступающих на государственную службу, провели реформу высших судебных учреждений, которые давно уже подвергались резкой критике за чудовищную волокиту и злоупотребления, так ярко описанные Диккенсом в «Холодном доме». Наконец, правительство впервые выделило средства, правда очень скромные, на школы: развитие техники предъявляло растущий спрос на грамотных рабочих.

Однако на очередных парламентских выборах 1874 г. либеральная партия потерпела поражение. Влияние на исход выборов оказало недовольство рабочих половинчатостью закона 1871 г. о тред-юнионах. С другой стороны, реакционные круги крупной и средней буржуазии, весьма напуганные Парижской коммуной, осуждали склонность либералов к реформам. Недовольство в самых различных кругах вызывал и половинчатый характер закона о народном образовании.

Новый кабинет консерваторов возглавил Дизраэли (1804—1881), умевший прикрывать агрессивную, завоевательную политику показной «социальной политикой». Консерваторы учли просчеты Глад-стона и в 1875 г. отменили запрет на забастовочные пикеты, а также ненавистный для рабочих архаический «Закон о господах и слугах» XVI в., сохранявший в течение трех веков юридическое неравенство рабочего и хозяина перед судом. Правительство провело также закон, запрещавший наемный труд детей ранее 10-летнего возраста, и закон о санитарной охране городов, предусматривавший строительство водопроводов и канализации в больших городах.

Этими скромными реформами консервативный кабинет и ограничил свою внутреннюю деятельность. Уже в 1875 г. Дизраэли демагогически заявил, что Англия «устала от реформ» и ей «надо отдохнуть». В центре своего внимания он поставил вопросы внешней и колониальной политики. В 1875 г. без санкции парламента, т. е. при явном нарушении давно сложившегося правила как бы неписанной конституции, Дизраэли купил у египетского хедива (правителя) пакет акций Суэцкого канала, и Англия стала сразу крупнейшим акционером этого важнейшего для нее сооружения. Буржуазия превознесла Дизраэли до небес за ловкость, охотно простив его проступок. В 1876 г. Дизраэли «преподнес» королеве Виктории титул «императрицы Индии», что должно было упрочить позиции Англии в Индии и придать новый блеск королевскому титулу. В свою очередь королева наградила Дизраэли титулом графа Биконсфильд и званием лорда.

Дизраэли развернул агрессивную политику Англии на Ближнем и Среднем Востоке и в Южной Африке. Восточная политика Англии опиралась на феодальную Турцию, которая была крупным рынком английских товаров и английского капитала и важнейшим опорным пунктом влияния и экспансии Англии па Балканах и Ближнем Востоке. Английское правительство через своего посла в Константинополе фактически диктовало послушному султану его курс внутри страны, тормозя назревшие внутренние реформы, и подсказывали ему внешнюю политику, в частности поддерживая угнетение славянских народов на Балканах. Восстание славян в 1875—1876 гг. английские публицисты объявили «происками России». Во время русско-турецкой войны 1877—1878 гг. английское правительство всячески поддерживало Турцию и ввело свой флот в проливы. Эта поддержка была не бескорыстной: в обмен за нее в 1878 г. Дизраэли получил от Турции остров Кипр, ставший крупной базой для английского флота.

Свою агрессивную захватническую политику в отношении Персии и Афганистана Дизраэли прикрывал лицемерными заявлениями о желании оградить эти страны от подчинения России. В начале 1879 г. Дизраэли направил в Афганистан под видом «специальной миссии» крупный военный отряд. Отказ афганцев впустить этот отряд дал повод Англии начать военные действия против Афганистана. Однако победа англичан в этой войне оказалась непрочной: в сентябре в Афганистане началось мощное народное восстание, английская миссия была уничтожена. После этого английская армия вторично оккупировала страну. По новому договору Англия получила Хайбер-ский перевал, важный в стратегическом отношении. Хотя она была вынуждена в принципе признать независимость Афганистана, Англия сохранила контроль над его внешней политикой, превратив эту страну в английский протекторат.

Возобновилась английская экспансия и в Южной Африке, где в конце 60-х годов были обнаружены богатейшие запасы золота и алмазов. В 1877 г. английское правительство объявило об аннексии двух бурских республик — Трансвааля и Оранжевой. Буры временно примирились с этим, так как они сами тогда вели колониальную войну против народа зулусов и им нужна была английская помощь. Но война эта оказалась и для Англии нелегкой: в сражении при Исандлване (22 января 1879 г.) отряд зулусов, вооруженных копьями, нанес англичанам тяжелое поражение, и для завершения борьбы правительству пришлось направить в Южную Африку до-вольно крупные силы.

Воинственная политика Дизраэли стоила стране очень дорого и либералы использовали это в своей избирательной борьбе. Гладстон в 1880 г. начал шумную кампанию, в которой громил авантюристическую политику консерваторов, обещая мир и реформы. На парламентских выборах либералы получили значительное большинство.

Гладстон, создавший свое второе правительство, не сдержал обещаний, данных 1880—1886 гг. избирателям: его внешняя политика ничем по существу не отличалась от политики консервативного кабинета Дизраэли.

Англия отказалась вернуть бурским республикам независимость, и восставшие буры в феврале 1881 г. в битве при Маджубе разгромили крупный отряд английских войск. Английское правительство пошло па мировую и нехотя признало независимость Трансвааля и Оранжевой, однако оставило за собой контроль над внешней политикой этих бурских республик.

Лицемерие миролюбивых обещаний либералов вскрылось особенно отчетливо в Египте. В этой стране уже давно хозяйничал английский и французский капитал и поднимавшаяся волна освободительного движения отражала протест египетских народных масс против иностранного гнета. Во время национально-освободительного восстания в Египте в июле 1882 г. английская эскадра, используя в качестве предлога «защиту иностранной собственности», зверски обстреляла город Александрию и высадила войска. В сентябре 1882 г. английская армия разбила египтян и полностью оккупировала страну, фактически превратив ее в английскую колонию.

Внимание английского капитала давно уже привлекал Судан, находившийся под номинальной властью Египта. Здесь развертывалось освободительное движение под религиозными лозунгами.

Английское правительство направило в Судан крупный отряд войск, но он был разбит. Вождь суданских арабов Махди («пророк») разбил и другой английский отряд, направленный на защиту Хартума. Город в январе 1885 г. был взят, а командир его гарнизона генерал Гордон убит.

Таким образом, правление либералов, обещавших английскому народу мир, на деле было ознаменовано новыми агрессивными войнами и захватами. Такая политика ослабила позиции либерального кабинета. Потерпев в июне 1885 г. поражение в парламенте по частному вопросу об увеличении налога на пиво, Гладстон подал в отставку. Однако и консервативный кабинет, составленный аристократом и крупным помещиком маркизом Солсбери (1830—1903), недолго оставался у власти. На новых парламентских выборах, состоявшихся через полгода, консерваторы потерпели поражение. Но и либералы не получили самостоятельного большинства, и Глад-стон поставил у власти свой третий кабинет лишь благодаря поддержке фракции ирландцев.

Важным внутриполитическим мероприятием либералов в этот период была новая, третья по счету избирательная реформа (1884), которая проводилась либералами фактически заодно с консерваторами. В результате понижения'имущественного ценза численность избирателей увеличилась почти в 2 раза, главным образом за счет мелких арендаторов и сельских рабочих. В 1885 г. было проведено перераспределение избирательных округов: каждый округ должен был насчитывать в среднем 50 тыс. избирателей. Лондон стал избирать 62 депутата, Ливерпуль — 9, Бирмингем и Глазго — по 7.

Парламентская реформа 1884—1885 гг. явилась последним крупным мероприятием ли бералов в области внутренней политики. В1880 г. либеральная партия вступила в полосу глубокого внутреннего кризиса. Важнейшим фактором его обострения был ирландский вопрос.

В 60-х годах руководство национально-освободительным движением в Ирландии перешло в руки национальной буржуазии, которая выдвинула программу самоуправления (гомруля) для Ирландии в рамках Британской империи. Представители Ассоциации гомруля (созд. в 1870 г.) в английском парламенте поддерживали либералов, надеясь на ответные уступки с их стороны. Когда же эти расчеты не оправдались, ирландские депутаты перешли к тактике «обструкции»: они всеми способами тормозили деятельность английского парламента, затевая по любому вопросу бесконечные прения. Под руководством Чарльза Парцелла (1846—1891), ставшего во главе ирландской фракции, эта тактика была настолько усовершенствована, что парламент фактически был обречен на бездеятельность.

Однако основной силой ирландского национального движения были не парламентарии, а крестьяне-арендаторы. Ирландское сельское хозяйство в эти годы переживало тяжелый кризис, усугубляемый конкуренцией дешевых заокеанских продуктов, и гнет английских помещиков стал еще более тяжелым. Ирландская национальная земельная лига (созд. в 1879 г.) выдвинула требование национализации земли и передачи ее крестьянам. В стране подпялась волна «аграрных преступлений», вооруженных нападений на имения английских помещиков. Крестьяне широко использовали также метод своеобразной стачки по отношению к особенно жестокому и упрямому управляющему имением англичанину Бойкоту: они отказались иметь с ним какие-либо дела и через некоторое время Бойкот был вынужден покинуть имение (по имени Бойкота такого рода тактика стала называться бойкотом).

Парнелл решил использовать движение крестьян в своей политической борьбе. Он вступил в Земельную лигу и добился принятия ею умеренной программы, главными требованиями которой были защита прав арендаторов и ограничение произвола лендлордов.

Слияние крестьянского и национального движения придало борьбе ирландского народа широкий размах. Правительство Глад-стона было вынуждено пойти на некоторые уступки, тем более, что оно держалось в парламенте голосами 60 ирландских депутатов. В начале 1886 г. кабинет разработал умеренный проект гомруля: в Ирландии восстанавливался местный парламент, который получал законодательные права в ограниченной сфере внутреннего управления; важнейшие вопросы внутренней политики, внешние сношения, торговля, полиция и оборона оставались по-прежнему в руках Лондона. Но даже такая умеренная уступка натолкнулась в Англии на решительное сопротивление. В самом либеральном кабинете произошел раскол: два министра, в том числе министр местного управления Джозеф Чемберлен (1836—1914), отказались поддержать проект и вышли в отставку.

Уход Чемберлена был особенно сильным ударом для либеральной партии. Крупный фабрикант из Бирмингема, Чемберлен начал свою деятельность в роли радикала. Будучи мэром города, он реорганизовал управление санитарной службой и жилищным строительством. Он был также инициатором перестройки либеральной партии: первые постоянные низовые организации партии были созданы в Бирмингеме. Его инициатива и активное участие в реорганизации партии во всеанглийском масштабе обеспечили Чемберлену большое влияние.

В парламенте билль о гомруле также вызвал резкую оппозицию не только консерваторов, но и части либералов, и либеральная партия раскололась. Группа либералов — «юнионистов», т. е. сторонников продолжения порабощения Ирландии в форме ее «унии» с Англией, вышла из состава либеральной партии и сорвала принятие билля о гомруле. Правительство Гладстона, оставшись в меньшинстве, было вынуждено уйти в отставку. Борьба вокруг гомруля серьезно ударила по либеральной партии, но была не единственной причиной ее ослабления. В обстановке обострявшейся борьбы за рынки и колонии консерваторы, обещавшие более решительный политический курс, казались теперь английской буржуазии более желательными у кормила власти, чем либералы с их старыми догмами свободной торговли и невмешательства государства в экономическую жизнь. Более решительных мер, по мнению буржуазии, требовали и обострявшиеся социальные проблемы. Престиж либералов пал, тогда как консервативная партия заметно усиливалась. В начале 80-х годов она вслед за либералами перестроилась на началах централизащга и создала постоянно действующий партийный аппарат. Для работы в массах консерваторы создали «Лигу подснежников». После 1886 г. перевес консерваторов над либералами становится очевидным.

Новое правительство опять сформировал Солсбери. В Ирландии было введено в 1887 г. чрезвычайное положение. Чтобы ослабить ирландское крестьянское движение, правительство Солсбери тогда же в законодательном порядке снизило задолженность по земельной аренде, а в 1891 г. провело закон о выкупе у помещиков части земли с последующей распродажей мелкими участками. Таким путем консерваторы надеялись усилить в Ирландии прослойку более зажиточных крестьян.

В 1888 г. консерваторы осуществили реформу местного управления: в графствах были созданы выборные советы, получившие право вводить особые налоги для местных нужд — на строительство и содержание школ, больниц и пр. Было реорганизовано самоуправление Лондона на правах отдельного графства: столичный совет получил право решать вопросы управления городом и городским хозяйством. В 1891 г. консерваторы провели закон о бесплатном начальном обучении. В конце 80-х годов международное положение Англии стало ухудшаться. К традиционным противоречиям с Францией у нее прибавились трения с Россией, главным образом в Азии. Чтобы избежать полной изоляции, Англия в 1887 г. фактически включилась в Тройственный союз Германии, Австро-Венгрии и Италии, обязавшись защищать статус-кво в Средиземном море. В 1889 г. английский парламент принял закон о значительном увеличении ассигнований на военно-морской флот: отныне он должен был всегда оставаться сильнее флотов «двух самых сильных морских держав» (имелись в виду Франция и Россия). Этот принцип «уровня двух держав» положил начало новому этапу в гонке морских вооружений и вызвал дальнейшее обострение международного положения. Большую роль в этом играла усилившаяся борьба за колонии.

С начала 70-х годов колониальные вопросы начииают занимать все более заметное место в политической жизни Англии. Еще в 1868 г. было создано Королевское колониальное общество, в дальнейшем переименованное в Имперский колониальный институт. Печать и политические деятели обеих партий все чаще стали обращаться к проблемам империи.

В 80-е годы внимание к проблемам империи и в особенности к имперской торговле еще более возросло. Английская буржуазия, терпевшая серьезные неудачи во внешнеторговой конкуренции, все чаще стала обращаться взорами к колониям в качестве обеспеченных за пего рынков сбыта и приложения капитала. Примерно половина капитала, вывозимого из Англии в эти годы, шла в пределы самой британской империи. В 1884 г. была создана Лига имперской федерации, которая выдвинула проекты укрепления империи и создания в ее рамках таможенного союза с целью изгнания иностранных товаров. Пропаганду имперского таможенного союза поставили в центре своей деятельности Лига имперской торговли, созданная в 1891 г., и Британская имперская лига (1893). Пропаганда империализма и колониальной экспансии становилась в Англии все более громкой и настойчивой, в нее включались политические деятели различных направлений, публицисты, литераторы. Одним из наиболее активных пропагандистов империи стал Джозеф Чемберлен. Он внес в пропаганду струю острой социальной демагогии, пытаясь доказать, будто все англичане, в том числе и рабочие, кровно заинтересованы в расширении империи, поскольку от обладания колониями прямо зависит жизненный уровень страны. Этот аргумент постоянно затем повторялся в пропаганде империализма.

Буржуазные публицисты в качестве одного из важнейших доводов в пользу активных колониальных захватов привлекли даже дарвиновскую биологическую идею «борьбы за существование». Основной закон общества, как и природы вообще, утверждали пропагандисты колониальных захватов, состоит в выживании сильнейших, а поскольку англичане будто бы раса, наиболее приспособленная к борьбе за существование, то ей «по праву» принадлежит господство над другими народами. Эта лживая империалистическая концепция получила наименование «неодарвинизма», хотя в действительности она вовсе не вытекает из учения Дарвина.

С историческим обоснованием английской колониальной экспансии выступил историк Джон Сили: в курсе лекций, изданном в 1883 г. под названием «Расширение Англии», он доказывал, что колонии были всегда важнейшим источником могущества Англии. Пропаганда империализма проникла и на страницы художественной литературы. Особенно талантливым певцом английского колониального империализма был выдающийся писатель и поэт Редьярд Киплинг (1865—1936), который воспевал «подвиги» английской армии и флота в колониях и пропагандировал идею «бремени белого человека», которое якобы взяли на себя англичане, чтобы помочь жителям колоний обойтись без помощи извне.

Под шум империалистической пропаганды правительство Солсбери развернуло активную колониальную экспансию по самым различным направлениям. В Азии продолжали наступление под лозунгом «обороны Индии». Под этим предлогом в 1885 г. была захвачена последняя часть Бирмы, а затем весь Малаккский полуостров. Англия участвовала в захвате последних еще не разделенных между великими державами островов Тихого океана — Фиджи, Новой Гвинеи, Кука, Рождества и др. Главной ареной колониальных захватов стал Африканский континент. После оккупации Англией Египта (1882) и объявления английской власти над Сомали (1884) вся Северная и Северо-Восточная Африка за исключением Эфиопии оказалась поделенной.

В Западной и Центральной Африке английская экспансия развивалась в ожесточенной борьбе с Францией. Англичане поддержали претензии Португалии и Бельгии, считая, что эти маленькие страны будут менее опасны как соперники и более послушны. При содействии англичан Португалия захватила огромный район Центральной Африки, а Бельгия — бассейн р. Конго.

В борьбе за раздел Африки столкнулись интересы Англии и Германии. Бисмарк в 1885 г. аннексировал Юго-Западную Африку, а затем Того и Камерун в Тропической Африке. В Восточной Африке немецкие колониалисты опередили своих соперников и аннексировали огромную территорию. В 1890 г. Германия уступила Англии Кению, Уганду и остров Занзибар в обмен на о. Гельголанд в Северном море, крайне важный для Германии в стратегическом отношении.

Орудием английской колониальной экспансии и борьбы с конкурентами стали так называемые привилегированные колониальные компании — Британская восточно-африканская (1888), Британская компания Южной Африки (1889), Нигерийская компания и др., располагавшие значительными капиталами и полной поддержкой властей. Английское правительство, предоставляя этим компаниям большую самостоятельность, обширные юридические полномочия и даже право держать собственную армию, в то же время формально отказывалось нести какую-либо ответственность за их действия.

Компания Южной Африки усилила экспансию к северу от Капской колонии. Ее глава Сесиль Роде, магнат золотодобывающей, и алмазной промышленности, вознамерился создать сплошную полосу английских владений через всю Африку с севера на юг, от Каира до Кейптауна. В 1889 г. Южно-Африканская компания захватила огромную территорию между реками Замбези и Лимпопо, назвав ее по имени Родса Родезией.

Активную политику колониальных захватов продолжали и либералы, хотя в своей предвыборной агитации они делали упор на внутренних проблемах. Гладстон еще в 1891 г. в нашумевшей речи в Ньюкасле выдвинул обширную программу реформ — скупку крупных имений и распродажу земли мелкими участками, 8-часовой рабочий день, реформу суда и народного образования. На очередных выборах в 1892 г. либералы атаковали агрессивную воинственную политику Солсбери, обвиняя его в обострении международной обстановки. Выборы не дали решающего большинства ни одной из сторон, и Гладстон создал свой четвертый кабинет, снова опираясь на голоса ирландской фракции.

Кабинет Гладстона не прекратил агрессивной колониальной политики и не занялся внутренними реформами: он принял участие в дальнейшей борьбе за раздел мира, санкционировав захват Уганды в Африке в конце 1892 г. и ввязавшись в острый конфликт с Францией на почве борьбы за Сиам в 1893 г. В июле этого года дело едва не дошло до англо-французского военного столкновения.

Что касается внутренней политики Гладстона, то она оказалась совершенно бесплодной. Палата лордов, где преобладали консерваторы, проваливала все законы, принимаемые палатой общин.

Кризис либеральной партии и ее правительства углублялся. Часть министров выступала за еще более активную колониальную и внешнюю политику, высказывая недовольство руководством старого Гладстона. Недовольных возглавлял министр иностранных дел лорд Розбери, обуржуазившийся аристократ, женатый на дочери банкира Ротшильда. В марте 1894 г. при голосовании дополнительных ассигнований на флот Гладстон неожиданно для себя оказался в меньшинстве и вышел в отставку. Новое либеральное правительство возглавил Розбери, который оставался у власти немногим более года.

К этому времени ожесточенная борьба за раздел мира фактически подходила к концу. Англии удалось захватить самые крупные куски и значительно расширить границы империи. За период с 1870 г. до конца XIX в. ее территория увеличилась в общей сложности с 20 млн. кв. км до 33 млн. кв. км, т. е. почти в полтора раза. Население Британской империи в конце XIX в. составляло 370 млн. человек.

Немалую роль в усилении реакционных тенденций английской буржуазии и в кризисе либерализма играло обострение социальных проблем и развитие рабочего движения.

Лишь небольшая часть рабочих, главным образом квалифицированных, благодаря своей организованности и сплоченности сумела отвоевать для себя лучшие условия труда и оплаты. Английская буржуазия сознательно шла на подкуп этой верхушки рабочего класса, прибегая к различным приемам. С начала 90-х годов некоторые предприниматели стали практиковать «участие рабочих в прибылях»: ничтожные подачки обеспечивали покорность этих привилегированных рабочих и повышение производительности труда.

Но «рабочая аристократия» составляла небольшую прослойку в английском рабочем классе. В 1885 г. социалисты, изучив положение в Лондоне, показали, что каждый четвертый житель столицы, т. е. подавляющее большинство ее рабочего населения, находится в крайней нищете. Крупный судовладелец Чарльз Бус решил опровергнуть это утверждение и на свои средства организовал детальное обследование рабочих кварталов. Однако результаты обследования, опубликованные в большом труде под названием «Жизнь и труд населения Лондона», засвидетельствовали, что в действительности не каждый четвертый, а каждый третий житель столицы живет в нищете. В аналогичном положении находились рабочие и других городов. Большинство же рабочих, которых нельзя было причислить к нищим, по уровню жизни далеко отставали от обеспеченной верхушки рабочего класса. Технические перевороты в промышленности и частые затяжные промышленные кризисы влекли весьма болезненные последствия, увеличивая безработицу, которая все эти годы достигала значительных размеров.

Рабочее движение этих лет характеризовалось быстрым ростом и усилением профессиональных организаций. В 1870 г. число членов тред-юнионов составляло, но неполным данным, 28!) тыс. человек, в 1895 г.— уже более миллиона. Хотя господство крохоборческой политики тред-юнионизма разоружало рабочих политически, в сфере своих непосредственных интересов сила и влияние этих рабочих организаций возрастали.

На протяжении 70—80-х годов тред-юнионы возглавили борьбу за сокращение рабочего дня. Машиностроителям удалось добиться сокращения рабочей недели до 54 час, а некоторым даже до 51 час. Для достижения такого результата в общенациональном масштабе и для рабочих других профессий среди передовых тред-юнионистов возникла идея провести в парламент рабочих депутатов. «Лига рабочего представительства» на выборах 1874 г. выставила 15 кандидатов, из них прошли-два. Но и они немедленно заняли места на скамьях либеральной фракции: понимание собственных классовых интересов и необходимости самостоятельной политики рабочих депутатов еще не обрело твердой почвы и опоры в рабочих массах.

Большое влияние среди рабочих имели идеи кооперации. В 1869 г. возникло общенациональное объединение потребительской кооперации — Национальный кооперативный комитет. Располагая значительными суммами, кооперативы предпринимали крупные оптовые закупки товаров и продуктов, что значительно их удешевляло. Успехи кооперативного движения возрождали среди рабочих утопические надежды на замену капитализма кооперативной системой.

С начала 80-х годов под влиянием экономического кризиса, принесшего рабочим новые тяготы, появились признаки оживления массового рабочего движения. Большую активность проявили безработные. С февраля 1886 г. сначала в Лондоне, а потом и в других городах начались массовые митинги и демонстрации безработных. В 1887 г. движение продолжало нарастать, в нем приняли участие и занятые рабочие. Митинги стали приобретать политический характер и власти решили силой приостановить движение. 13 ноября 1887 г. полиция была брошена на разгон большого митинга, собравшегося на Трафальгарской площади в Лондоне, среди рабочих было много раненых. «Кровавое воскресенье» вызвало всеобщее возмущение среди рабочих и стимулировало их политическую активность. Возникшие в 80-х годах «радикальные клубы» все чаще привлекали рабочих к обсуждению политических вопросов.

Конец 80-х годов ознаменовался рядом крупных социальных конфликтов. Их повой чертой была возросшая активность неквалифицированных рабочих. В июле 1888 г. выступили работницы спичечных фабрик Лондона. Это производство было крайне вредно: фосфор, из которого изготовляли тогда спички, разрушительно действовал на организм. Никакой охраны труда не существовало. Стачка заставила хозяев ввести некоторые улучшения и повысить заработную плату. В мае 1889 г. забастовали рабочие газовых заводов Лондона и добились от хозяев уступок: их рабочий день был сокращен с 12 до 8 часов.

Самым крупным столкновением была стачка лондонских докеров, начавшаяся в августе 1889 г. У докеров отсутствовал профессиональный союз, а система ежедневного найма открывала простор для произвола хозяев. Объявив забастовку, докеры победили благодаря своей сплоченности и широкой поддержке других рабочих: помощь пришла даже из далекой Австралии. После месячной борьбы докеры добились твердых почасовых ставок и оплаты сверхурочных.

Стачки этого периода имели результатом создание ряда профессиональных союзов среди неквалифицированных рабочих, тогда как до того профессиональной организацией обладала лишь квалифицированная верхушка рабочего класса, оберегавшая свои привилегии и затруднявшая доступ в тред-юнионы неквалифицированным рабочим. «Новые союзы» были более массовыми и носили боевой характер. Под их влиянием и старые тред-юнионы шире открыли двери для новых членов.

В обстановке нового подъема рабочего движения в 80-х годах в Англии усилилась пропаганда и влияние идеи социализма.

В 1881 г. группа интеллигентов создала Демократическую федерацию: она хотела воссоздать чартизм и добиться демократизации политического строя. Видную роль в этой группе играл Генри Гайндман (1842—1921), автор книги «Англия для всех», где был нарисован облик будущей социалистической Англии. Гайндман считал себя марксистом, но его знакомство с работами Маркса носило крайне поверхностный характер. В 1884 г. группа Гайндмана переименовала себя в Социал-демократическую федерацию и начала издавать газету «Джастис» («Справедливость»). Представления о социализме членов федерации были весьма туманными и далекими от научных. Участник Социал-демократической федерации писатель и художник Уильям Моррис (1834—1896) в своем фантастическом романе «Вести ниоткуда» рисовал будущее социалистическое общество как архаическую общину свободных ремесленников: это был скорее идеал средневековья, чем эпохи индустриального общества. Еще более туманными были идеи федерации о путях и средствах борьбы за социализм. Справедливо критикуя делячество и крохоборство тред-юнионов, Социал-демократическая федерация страдала сектантством и не нашла путей к рабочим, оставшись в стороне от массового рабочего движения. Недовольство сектантским курсом федерации вызвало в ней в 1885 г. раскол. Возникшая Социалистическая лига начала энергичную работу внутри тред-юнионов. Члены Лиги принимали самое активное участие в организации стачек конца 80-х годов и в создании «новых союзов». Однако Лига также не сумела пробиться в рабочую массу. Тенденции к анархизму, недооценка парламента и парламентской борьбы для рабочего класса свели ее деятельность на нет и она распалась.

Буржуазия старалась задержать распространение идей научного социализма. В 80-е годы активизировались «христианские социалисты», а в 1886 г. «ловлей душ» занялась армия спасения, начавшая шумные уличные проповеди и копеечную благотворительность в рабочих кварталах.

Борьба против идей научного социализма легла в основу деятельности и так называемого Фабианского общества, возникшего в 1886 г. В числе организаторов этого общества были видные деятели английской культуры — Бернард Шоу (1856—1950), Герберт Уэллс (1866-1946), супруги Сидней.Вебб (1859—1947) и Беатриса Вебб (1858—1943).Свое название общество произвело от имени римского военачальника Фабия Кунктатора («Медлителя»), победившего гениального полководца Ганнибала, избегая решительных сражений: члены Фабианского общества объявляли себя противниками решительных сражений, т. е. революции, и уповали на победу «разумных» взглядов среди самих имущих классов. Свою задачу они ограничивали изучением происходящих перемен и пропагандой. Фабианцы утверждали, что, независимо от воли и желаний людей, современное общество идет к социализму: под последним же они понимали, в сущности, капитализм, но очищенный от его пороков и недостатков и в первую очередь избавленный от анархии производства. Исходя из этого фабианцы пропагандировали всемерное усиление роли государства в экономической жизни, развитие муниципальных учреждений и даже создание крупных капиталистических компаний. Фабианцы выступали против всякой классовой борьбы пролетариата, вот почему Ф. Энгельс считал, что их «объединяет только страх перед грозящим господством» рабочего класса.

Подъем массового рабочего движения и социалистической пропаганды усилил в рабочем классе стремление к независимой от буржуазии политике и к созданию самостоятельной рабочей партии. Это стремление нашло свое выражение в создании Шотландской рабочей партии (1889) и Брэдфордского рабочего союза (1890). Когда в 1892 г. на выборах в парламент прошли три рабочих депутата, они отказались войти в либеральную фракцию и объявили, что будут действовать исключительно в интересах рабочего класса.

Этот избирательный успех окрылил сторонников самостоятельного рабочего представительства в парламенте. В январе 1893 г. на всеанглийской конференции в Брэдфорде была создана Независимая рабочая партия. Ее целью было проведение в парламент рабочих депутатов, независимых от буржуазных партий. Своим активным участием в стачечной борьбе новая партия завоевала себе поддержку тред-юнионов. Всеанглийский конгресс тред-юнионов 1893 г. принял решение отчислить в пользу НРП часть доходов от членских взносов.

Новая партия выступала за обобществление средств производства, торговли и национализации земли. Однако лидеры партии отвергали революционный путь борьбы и резко враждебно относились к марксизму. Руководство партией захватили оппортунисты. Р. Макдо-нальд, Ф. Сноуден и подобные им и вскоре НРП оказалась под сильным влиянием буржуазной идеологии фабианства. Новая партия не оправдала надежд, которые на нее возлагали передовые рабочие.

АНГЛИЯ В 1895-1914 гг.

В 1895—1914 гг. английская экономика преодолела длительную депрессию предыдущих десятилетий и, за исключением небольшой заминки 1907—1908 гг., развивалась более успешно. Производство чугуна и стали за 1900—1914 гг. выросло па 11%, добыча угля на — 30%. Быстро развивались новые отрасли производства — химия, электротехника. Некоторый подъем испытала и самая старая отрасль английской промышленности — текстильная: за первые 15 лет нового столетия потребление хлопка в Англии возросло на 23%. Оставались довольно прочными позиции Англии в мировой торговле. Этому способствовала главенствующая роль страны в мировых финансах, что находило отражение и в том, что международной расчетной единицей служил английский фунт стерлингов. Английские банки играли доминирующую роль в кредитировании международных торговых сделок, а Лондон оставался крупнейшим центром страхования морских перевозок. Англия стояла на первом месте и по вывозу капитала: накануне первой мировой войны ее заграничные капиталовложения составляли 3,7 млрд. фунтов — вдвое больше, чем у Франции. Прибыль английской буржуазии на капитал, помещенный за границей в 1899 г., в 5 раз превышала ее доход от внешней торговли.

Тем не менее относительное отставание Англии от ряда других развитых капиталистических стран становилось все заметнее. В 1913 г. на ее долю приходилось всего 10,2% мирового производства стали и 13,2% чугуна. Промышленная и торговая монополия Англии окончательно ушла в прошлое.

Вступление Англии в эпоху империализма ознаменовалось усилением монополий. Правда, политика «свободной торговли» несколько тормозила в стране процесс монополизации, ибо ослабляла один из важнейших стимулов к созданию монополистических союзов предпринимателей — возможность беспрепятственно взвинчивать цены на внутреннем рынке. Несмотря на это препятствие, численность и могущество монополий в Англии в эти годы возрастали. Этот процесс быстрее всего шел в банковском деле: накануне первой мировой войны 12 крупнейших банков Англии сосредоточили в своих руках 70% всего банковского капитала и занимали командующее положение в экономике и финансах. В промышленности также возникали разнообразные монополистические объединения, игравшие все более значительную роль в экономике страны. Особенностью Англии было то, что в легкой промышленности монополий было больше, чем в тяжелой, и преобладал «горизонтальный» тип монополистических объединений, т. е. сосредоточение в одних руках определенного вида производства. Примером такого объединения была фирма «Коутс» по производству ниток, ставшая монополистом в этой области. В тяжелой же промышленности преобладали «вертикальные» объединения, которые сосредоточивали в своих руках все производство — от добычи сырья до выпуска готовых изделий. Такой характер носила крупная судостроительная компания «Дорман — Лонг», трест по производству военных материалов «Армстронг — Уитворс» и некоторые другие.

В английской экономике усиливались черты паразитизма. Все большая часть прибылей английской буржуазии направлялась не на развитие экономики страны, а на непроизводительные расходы, на роскошь и прихоти господствующих классов. Так, специально для лисьей охоты английские аристократы и капиталисты содержали 200 тыс. лошадей, обходившихся в год в 8 млн. ф. ст. Сокращалась доля производительного населения: в 1901 г. на каждых 100 человек самодеятельного населения 13 человек составляла прислуга. Буржуазия неохотно вкладывала капиталы в промышленность, предпочитая вывозить их туда, где они давали более высокие прибыли. Это замедляло индустриальное развитие, внедрение новой дорогостоящей техники, требовавшей очень значительных капиталовложений.

Важнейшим источником прибылей английских господствующих классов были колонии. К началу XX в. Англия обогнала все другие империалистические державы по размерам колониальных захватов: территория Британской империи составляла в это время почти пятую часть земной суши, а ее население — почти четверть населения земного шара. Колонии обеспечивали Англии монополию в добыче ряда важных видов сырья, они служили обширным рынком сбыта товаров и вывоза капитала; в 1913 г. в пределах Британской империи было вложено более 1,6 млрд. ф. ст. английского капитала. Эксплуатируя колонии, английский империализм задерживал экономическое и культурное развитие народов этих колоний. Английские власти широко применяли систему «косвенного управления»; оставляя в своих руках реальную власть в колониях, они держали на своей службе племенных вождей, используя их как ширму и всячески сохраняя отсталые формы жизни колониальных народов. Буржуазия стремилась убедить народные массы Англии в жизненной необходимости колониальной империи для благосостояния страны. И консерваторы и либералы наперебой выставляли себя верными и активными сторонниками империи, ее сохранения, укрепления и всемерного расширения. Эти идеи широко пропагандировались в печати, литературе и парламенте.

Консервативное правительство Солсбери, стоявшее у власти с 1895 г., продолжало активную экспансионистскую политику. Новой чертой было официальное присоединение к консерваторам либералов-юнионистов. Их лидер Джозеф Чемберлен занял пост министра колоний: это было признанием первоочередной важности колониальных проблем.

Внутренняя политика консерваторов была мало активной. Незначительной уступкой рабочему классу явился закон об ответственности предпринимателей за несчастные случаи на производстве. Компенсация, которую мог требовать пострадавший, была мизерной. Откровенно реакционным был закон о школьном образовании, проведенный в 1902 г. Этот закон сохранил наряду с местными («департаментскими») школами, содержавшимися на местные налоги, привилегированные частные школы и «добровольные» школы, находившиеся в руках церковных организаций. Все же, несмотря на свой реакционный характер, закон вызвал сильное недовольство церкви и аристократии, так как вводил некоторый контроль над школьным делом.

Бездеятельные в вопросах внутренней политики, консерваторы проявляли большую активность во внешней и колониальной политике. Д. Чемберлен стремился осуществить планы создания сплошной полосы английских владений с севера до крайнего юга Африки — «Африканской империи». Помехой осуществлению этого плана было существование бурских республик — Трансвааля и Оранжевой — и Чемберлен вернулся к идее их аннексии. В 1895 г. английские агенты готовили в Иоганнесбурге — центре алмазных и золотых разработок Трансвааля — восстание, а вооруженный английский отряд под командой Джемсона, агента Родса, должен был перейти границу и поддержать восставших. Чемберлен был участником этого заговора. Однако план Чемберлена — Родса потерпел неудачу. Восстание не состоялось, а отряд Джемсона был перехвачен бурами и взят в плен. Как ни старалось скомпрометированное английское правительство выгородить Чемберлена и других высокопоставленных участников заговора, разразился международный скандал, который способствовал еще большему обострению англогерманской борьбы за колонии. Германский кайзер демонстративно поздравил президента Трансвааля с отражением английского набега, а английские империалисты в ответ раздули бурную антигерманскую кампанию, прессу обеих стран заполнили резкие взаимные нападки.

Обострилась борьба за колонии также между Англией и Францией. В конце 90-х годов в центре ее оказался Судан, где разразился острый империалистический конфликт (Фашодский инцидент), окончившийся отступлением Франции и утверждением английской власти над большей частью Судана (см. стр. 196). Соглашением 21 марта 1899 г. Франция получила часть Судана и границы обеих держав в Судане были уточнены.

Экспансия английского империализма явилась причиной англо-бурской войны. Буры, убедившись в прямой угрозе своей независимости, решили защищаться. 9 октября 1899 г. правительство Трансвааля, предупреждая английскую агрессию, объявило Англии войну, а через два дня к нему присоединилась и Оранжевая республика. Силы борющихся сторон были явно неравными: население обеих бурских республик, вместе взятых, не превышало 1,5 млн. человек, они не имели собственной промышленности. Английских империалистов подстегивала уверенность, что буры не способны к сопротивлению. Эта уверенность не оправдалась: буры оказались серьезным противником. Их главное преимущество состояло в глубокой уверенности в справедливость своей самообороны от захватчиков-англичан и в знании местности. В результате на первом этапе войны — до конца 1899 г.— буры одержали ряд крупных успехов.Между 10 и 16 декабря английская армия в Южной Африке потерпела два тяжелых поражения. Англичане назвали эти дни «черной неделей». С начала 1900 г. англичане подтянули в Южную Африку большие силы, доведя армию до 450 тыс. человек, против которых буры могли выставить не более 80 тыс. человек, так как жестокая колонизаторская политика буров в отношении коренного африканского населения исключала возможность поддержки их африканцами, которым буры, как и англичане, опасались давать оружие. К июню англичане оккупировали всю территорию республик и в сентябре английское правительство объявило об окончании войны и их аннексии. Однако буры сохранили свои основные силы сопротивления и перешли к методам партизанской войны, начав смелые внезапные налеты на базы и коммуникации противника, нанося ему чувствительные удары.

В ответ на это назначенный командующим английскими войсками Китчпер создал на всей территории бурских республик хорошо защищенные опорные пункты (блокхаузы) и начал методическое подавление противника, окружая один за другим бурские отряды. Чтобы пресечь помощь партизанам со стороны бурского населения, англичане сжигали фермы и создавали концентрационные лагеря, в которые сгоняли буров. Одно время в этих лагерях было заключено более 117 тыс. человек, за 14 месяцев от болезней здесь умерло более 20 тыс. человек. Силы буров иссякали, и 1 июня 1902 г. в Претории (Трансвааль) был подписан мирный договор.

Агрессивная война английских империалистов в Южной Африке была осуждена прогрессивными кругами во всех странах. Она выявила моральную и политическую изоляцию Англии и осложнила ее международное положение.

Рабочий класс Англии в своей большей части устоял против мутной волны шовинистической пропаганды. Конгресс тред-юнионов в 1900 г. осудил войну в Южной Африке. Однако некоторые слои населения, особенно мелкобуржуазные, и даже отдельные группы • рабочих отдали дань шовинистическим настроениям. Чтобы их использовать, консерваторы в сентябре 1900 г. объявили выборы под лозунгом «войны до победного конца»: в народе они получили название «выборы в хаки», т. е. военной форме. Расчет консерваторов удался лишь отчасти: они получили незначительное большинство — 2,4 млн. голосов против 2,1, полученных оппозицией.

Часть либеральной партии считала, что следует учитывать сильные антивоенные настроения масс. Новый лидер партии Кемпбелл-Баннерман осудил жестокости английской армии в Южной Африке, а некоторые левые либералы, в том числе адвокат из Уэльса Дэвид Ллойд Джордж (1863—1945), прямо протестовали против войны. Они не требовали отказа от аннексий бурских республик, но выступали за их включение в Британскую империю на правах доминиона.

С окончанием войны в стране обострилась политическая борьба. В центре ее встали экономические вопросы. Таможенной защиты от иностранной конкуренции требовали все более влиятельные круги буржуазии, в особенности те, которые представляли металлургию, машиностроение и другие отрасли, терпевшие наибольшие убытки. Рупором этих кругов был Д. Чемберлен, тесно связанный с машиностроением. Он начал агитацию в пользу отказа от свободной торговли и введения имперских пошлин. Против этих проектов выступали представители судостроения, угольной промышленности и банков: они не очень страдали от иностранной конкуренции и опасались убытков от неизбежных ответных мероприятий других государств. Ввиду отсутствия единства в среде буржуазии новый консервативный премьер-министр Джеймс Бальфур (племянник Солсбери и с 1902 г. его преемник на посту главы кабинета) заявил, что не имеет окончательного мнения по вопросу введения пошлин. Чемберлен вышел из правительства, чтобы не связывать его своей агитацией.

На очередных парламентских выборах 1906 г. либералы выступали за сохранение «свободной торговли» и «дешевого хлеба», чем привлекли на свою сторону мелкую буржуазию и рабочих, опасавшихся вздорожания жизни, если Англия откажется от свободы торговли. Либералы выдвинули в демагогических целях также туманную программу социальных реформ, обещание «урегулировать отношения между трудом и капиталом» и ввести налог на «незаработанный доход», имея в виду главным образом крупные наследства. Парламентские выборы дали либералам внушительное большинство, и новый кабинет возглавил Кемпбелл-Баннерман. (В апреле 1908 г. он умер и его место занял Герберт Асквит.)

Теряя позиции на мировых рынках, английская буржуазия искала пути увеличения прибылей. Влиятельные крупные промышленники усматривали этот путь в жестоком наступлении на рабочий класс. Еще в 1898 г. возник парламентский совет предпринимателей — центр для руководства этим наступлением.

Положение английских рабочих в эти годы заметно ухудшилось. Это было вызвано непрерывным ростом цен: за период с 1890 по 1912 г. покупательная способность английского фунта, по официальным данным, упала на 10%. Положение усугубляла безработица, которая в 1903—1913 гг. даже среди квалифицированных рабочих достигала 4,9%, а среди остальных рабочих была еще выше. Социальные контрасты в стране обострялись. Экономист Кьоцца-Мони в книге «Богатство и нищета» (1905) показал на основании данных официальной статистики, что 1/зо часть населения Англии присваивает 1/3 всего национального дохода, а Ут0 населения владеет половиной всего национального капитала. Экономист Раунтри, повторив исследование Буса в Йорке, установил, что здесь в условиях нищеты находится более У4 части всех жителей и 43,4% всех рабочих.

Для успешного дальнейшего нажима на рабочих предприниматели решили в первую очередь ослабить тред-юнионы. В 1900 г. во время стачки рабочих на железной дороге в долине Таф (Южный Уэльс) железнодорожная компания предъявила через суд требование о возмещении тред-юнионом убытков, причиненных компании стачкой. Суд решил дело в пользу компании, а верховная судебная инстанция в лице палаты лордов утвердила это решение. Уплата большого штрафа опустошала кассу тред-юниона и лишала его возможности вести стачечную борьбу. Судебное решение по этому делу затрагивало жизненные интересы всех тред-юнионов и всего рабочего класса, так как создавало прецедент и давало юридическую возможность подорвать тред-юнионы как органы, руководящие борьбой рабочих.

Английский пролетариат почувствовал угрозу и в рабочих массах усилилась тяга к созданию собственного представительства в парламенте, чтобы повлиять на законодательство страны и остановить наступление предпринимателей. Специальная конференция, созванная в 1900 г. в Лондоне по решению конгресса тред-юнионов, основала Комитет рабочего представительства для проведения в парламент рабочих депутатов. Комитет был создан по принципу коллективного членства: организации, входящие в него,— тред-юнионы, Независимая рабочая партия, Социал-демократическая федерация и др.— вносили в кассу комитета по одному пенсу за каждого своего члена. В 1905 г. этот Комитет был переименован в лейбористскую партию.

На парламентских выборах 1906 г. лейбористская партия добилась успеха, завоевав 29 мест. Создание лейбористской партии и успех ее на выборах встревожили английскую буржуазию, которая сделала попытку подорвать материальную базу новой партии. По наущению предпринимателей член профсоюза железнодорожников некий Осборн подал в 1909 г. иск в суд на свой тред-юнион за взимание с него взносов в пользу лейбористской партии. После долгого судебного разбирательства дело попало в палату лордов, которая и здесь, как и в деле Тафской долины, вынесла решение против рабочих: тред-юнионам было запрещено взимать деньги на политические цели.

Впрочем, тревога буржуазии оказалась напрасной, так как лейбористская партия не оправдала надежд, которые возлагали на нее передовые рабочие. У кормила партии оказались оппортунисты и карьеристы, находящиеся в плену буржуазной идеологии, враждебные идеям революционного социализма и классовой борьбы. Ограничив деятельность партии узкими рамками парламентской деятельности, они отказались от самостоятельной политики и по всем важнейшим вопросам плелись в хвосте либералов.

Прямым следствием оппортунистической политики лейбористской партии было появление и в английском рабочем движении течения синдикализма, отражавшего разочарование некоторых групп революционно настроенных рабочих в парламенте и политической борьбе.

На протяжении десятилетия, предшество вавшего первой мировой войне, в Англии рабочего движения неуклонно нарастало массовое рабочее движение. Немалую роль в этом подъеме сыграла первая русская революция 1905—1907 гг., а затем экономический кризис 1907 г. Известия о героической борьбе русских рабочих всколыхнули английский пролетариат: уже летом 1905 г. по стране прокатилась волна массовых выступлений, усилилось стачечное движение. В 1905 г., по официальным данным, в стачках по стране участвовало 93 тыс. рабочих, в 1906 г.— уже 217 тыс. Выражением активизации рабочего класса явилась победа на многих муниципальных выборах 1905 г. кандидатов, выступавших под лозунгами социализма. В 1907 г. бастовали текстильщики, машиностроители и другие отряды рабочего класса. В 1908 г. активизировалось движение безработных, которые провели в Лондоне внушительную демонстрацию.

Перед лицом поднимающейся волны рабочих конфликтов Ллойд Джордж, занявший в либеральном кабинете сначала пост министра торговли, неоднократно выступал в роли посредника, добиваясь компромиссов, выгодных для предпринимателей. В 1907 г. ему удалось таким способом предотвратить назревавшую стачку железнодорожников, в 1908 г.— стачку судостроителей. С 1910 г. стачечное движение стало быстро нарастать. Летом этого года бастовали железнодорожники северо-восточных графств, рабочие шотландских верфей, текстильщики Ланкашира, горняки Южного Уэльса и др. Борьба порой приобретала ожесточенные формы. На подавление стачки горняков Южного Уэльса правительство бросило войска и столкновения приняли кровавый характер. В 1911 г. во главе стачечного движения встали докеры, которые в июне потребовали повышения заработной платы и признания своего профсоюза. После принятия первого требования они возобновили работу, но в августе снова забастовали. Одновременно забастовали железнодорожники. Весь транспорт страны, в том числе и водный, был парализован. Уинстон Черчилль (1874—1965), который был тогда либералом и занимал пост министра внутренних дел, попытался восстановить движение с помощью солдат. На этой почве между рабочими и войсками в Ливерпуле произошло кровавое столкновение. Правительство сорвало стачку, пообещав передать дело на «беспристрастный» арбитраж, но когда рабочие вышли на работу, арбитр отверг их требования.

Наиболее крупным выступлением в 1912 г. была стачка горняков, которые потребовали установления в стране минимума заработной платы; 4 марта бросили работу миллион горняков и к ним присоединились более миллиона рабочих, косвенно связанных с добычей угля. Встревоженное правительство в срочном порядке провело через парламент компромиссный закон о порайонном минимуме заработной платы. Оппортунистическим лидерам тред-юниона горняков удалось добиться окончания стачки, хотя многие рабочие требовали продолжения борьбы. По оценке В. И. Ленина, стачка горняков «составила эпоху» в английском рабочем движении, показав огромную силу рабочего класса *.

Вплоть до 1914 г. рабочее движение нарастало — в борьбу втягивались все новые отряды, росли тред-юнионы, главным образом за счет неквалифицированных рабочих. Организованность рабочих возрастала. В 1910 г. возник крупнейший тред-юнион транспортников (грузчиков и моряков). В 1913 г. три крупнейших тред-юниона — горняков, докеров и железнодорожников,— готовясь к новым боям, заключили «тройственное соглашение» о взаимной поддержке в случае, если один из этих тред-юнионов начнет стачку. Возрастала и классовая сознательность рабочих. Об этом свидетельствовало выдвижение горняками требования национализации угольных копей. Демонстрацией высокого политического сознания рабочих явились многочисленные выступления солидарности, в частности стачка горняков 1911 г. Ярким фактом такого рода было также движение помощи рабочим Дублина (Ирландия), бастовавшим в 1913 г.: по всей Англии состоялись митинги симпатий, для поддержки бастующих было собрано 85 тыс. ф. ст. и в Дублин.был отправлен корабль с продовольствием.

Стачки этих лет выявили обозначавшийся разрыв между рабочей массой и профсоюзными вождями: многие стачки возникали, не только помимо официального руководства тред-юнионов, но нередко и прямо против его воли. «Английская рабочая масса,— писал В. И. Ленин в 1913 г.,— медленно, но неуклонно, переходит на новый путь —от защиты мелких привилегий рабочей аристократии к великой героической борьбе самой массы за новое устройство общества»2.

В этой обстановке усилилась борьба между революционной и оппортунистической тенденциями в английском рабочем движении. Левое крыло Независимой рабочей партии, упрочив свое влияние, весной 1909 г. заставило уйти из исполкома партии наиболее откровенных оппортунистов Макдональда и Сноудена. Однако единственная марксистская организация в Англии — Социал-демократическая федерация (в 1907 г. переименованная в Социал-демократическую партию) — по-прежнему была оторвана от масс вследствие своего сектантства. Приняв участие в организации лейбористской партии, которая должна была охватить самые широкие рабочие массы, социал-демократы вскоре покинули эту партию из-за оппортунизма ее руководителей и таким образом устранились от борьбы за массу рабочих-лейбористов.

Между тем в среде революционных рабочих усиливалась тяга к сплочению. Осенью 1911 г. в Манчестере на совещании левых групп, в котором приняли участие социал-демократы и левые из НРП, было принято решение о создании Британской социалистической партии. Программа новой партии провозглашала классовую борьбу пролетариата за социализм и ставила задачей партии руководство массовым рабочим движением. В. И. Ленин придавал большое значение созданию этой партии, называя ее «не оппортунистической, действительно независимой от либералов» х. Хотя Британская социалистическая партия еще не сумела тогда проникнуть в широкие массы, однако лучшие ее элементы сыграли важную роль в воспитании передовых рабочих в социалистическом духе и подготовили создание в Англии партии нового типа.

Либеральное правительство пыталось приостановить развитие рабочего движения. Ллойд Джордж считал возникновение лейбористской партии результатом недостаточной активности либералов, которые могли бы, по его мнению, расширить за счет рабочих свою социальную базу. Либералы нередко прибегали к насилиям, бросая против рабочих войска и полицию. В то же время они усиленно заигрывали с рабочими, вмешиваясь в социальные конфликты в роли «арбитров». Этой цели была посвящена и законодательная деятельность либерального кабинета. Вскоре после прихода к власти правительство отменило решение по делу Тафской долины, а в 1913 г.— решение по делу Осборна. В 1906 г. новый закон о компенсации при несчастных случаях на производстве несколько расширил действие прежнего закона. В 1908 г. парламент установил 8-часовой рабочий день для горняков, занятых под землей. Одновременно были введены пенсии для престарелых рабочих; правда, пенсии выдавались только по достижении 70 лет — рабочие окрестили их «пенсиями для покойников», так как лишь ничтожное число рабочих достигало этого возраста. В 1911 г. после длительной пропагандистской кампании парламент утвердил закон о страховании рабочих на случай болезни и безработицы. Почти половина (около 45%) средств на пособия поступала за счет взносов самих рабочих, 33% — от предпринимателей, а 22% доплачивало государство.

Важнейшее место в политике либеральной партии занимала социальная демагогия — попытки разыграть роль противника круп-* ного капитала и богатого землевладения. Повод для крупной кампании такого рода представился в 1909 г. Ллойд Джордж, занявший в кабинете Асквита пост министра финансов — второй по важности после премьера,— в начале 1909 г. внес на утверждение парламента очередной бюджет, который предусматривал значительное увеличение расходов на морские вооружения. Чтобы покрыть эти расходы, повышались и косвенные налоги, и прямые — вводилась пошлина на крупные наследства и «сверхналог» на доходы свыше 5 тыс. ф. ст. в год. Ллойд Джордж использовал то обстоятельство, что в новом бюджете предусматривались скромные расходы на социальные нужды (они составили всего 1%), и шумно декларировал, что начинает «непримиримую войну против нищеты». Либеральная печать, подхватив эту демагогию, назвала бюджетный проект Ллойд Джорджа «народным бюджетом», тогда как консервативные противники объявили его покушением на частную собственность, а самого Ллойд Д жорджа — «революционером», В действительности, Ллойд Джордж расчетливо и ловко насаждал и распространял в массах либерально-реформистские иллюзии. В. И. Ленин вскрыл классовые корни политики Ллойд Джорджа и показал буржуазную, империалистическую сущность этой системы либеральной демагогии, которую назвал «ллойд-джорджизмом»,— «системы лести, лжи, мошенничества, жонглерства модными и популярными словечками, обещаниями направо и налево любых реформ и любых благ рабочим,— лишь бы они отказались от революционной борьбы за свержение буржуазии» 1.

Справедливость этой характеристики подтвердилась: из воспоминаний Ллойд Джорджа теперь стало известно, что в те годы он, на словах нападая на консерваторов и «богачей», пытался одновременно создать коалиционную партию из либералов и консерваторов. Впоследствии Ллойд Джордж, став во главе либерального правительства, проявил себя злейшим врагом рабочего класса.

Конституционный Борьба вокруг бюджета вовлекла либеральную партию в конституционный конфликт. Реформа палаты лордов Консерваторы, располагавшие в палате лордов большинством, провалили бюджет, принятый палатой общин. Либералы объявили, что это является нарушением конституции: уже в течение двух веков верхняя палата не вмешивалась в бюджетные вопросы. Правительство распустило парламент и назначило новые выборы, поставив в центре шумной избирательной кампании вопрос о реформе палаты лордов и законодательном ограничении ее прав. Однако выборы в январе 1910 г. не дали большинства ни либералам, ни консерваторам: первые получили 275 мест, вторые — 273; 82 места получили ирландцы и 40 — лейбористы. Поиски компромисса не имели успеха: новая палата общин вторично приняла бюджет Ллойд Джорджа, а палата лордов вновь отвергла его. Либеральное правительство снова распустило парламент и назначило новые выборы, но и они оставили соотношение сил без изменения. Тогда в мае 1911 г. палата общин приняла билль о реформе палаты лордов. Асквит преодолел сопротивление верхней палаты, пригрозив ей, что король по представлению либерального правительства назначит новых лордов в таком количестве, чтобы обеспечить одобрение решения палаты общин. Реформа была скромной: палата лордов окончательно теряла право вмешиваться в бюджетные вопросы. Кроме того, любой закон, утвержденный палатой общин, входил в силу даже при несогласии лордов, если палата общин утвердит его подряд на трех своих сессиях. В остальном лорды сохранили свои прежние привилегии и права. Либералы не решились уничтожить верхнюю палату, расценивая ее как защитный вал против демократии. Закон о реформе устанавливал также пятилетний срок деятельности парламента и вводил жалованье депутатам.

Дата добавления: 2015-08-28