Чистая победа.Тот необычный марафонский забег состоялся три года назад в Нью-Йорке. Более двухсот спортсменов вышли на старт на одном из перекрестков Бруклина. Сотни американцев аплодисментами и

Чистая победа....Тот необычный марафонский забег состоялся три года назад в Нью-Йорке. Более двухсот спортсменов вышли на старт на одном из перекрестков Бруклина. Сотни американцев аплодисментами и подбадривающими криками сопровождали пелетон бегунов на протяжении всей 24-километровой трассы. Бруклин - самый многочисленный район города-гиганта, но не потому эти соревнования собрали огромное количество зрителей и болельщиков. Преодолеть добрую половину Бродвея предстояло не простым спортсменам, а... инвалидам.

Юрий вышел на старт с чувством сильного волнения - все-таки впервые стартовал "за бугром", да и дистанция, пожалуй, длинновата. К тому же, это тебе не лыжи и не велосипед, следовать к финишу придется лишь на своих троих (чтобы бежать быстрее, Вересков вопреки своему правилу воспользовался еще одним костылем). В предвкушении борьбы ладони вспотели, легкий холодок погуливал в груди. И вот - хлопок пистолета, старт. Взял с места бодро, размашисто вынося вперед костыли, сильно отталкиваясь единственной, правой ногой. С первых метров дистанции улетучились всякие предательские мыслишки, в голове заработал метроном: "Раз, два, три... Раз, два, три! Только вперед! Дышать ровно! Никаких "а вдруг", никаких "пускай"! Раз, два, три..." Минут через двадцать заболели ладони и подмышечные впадины, еще через десять стало саднить разодранную от лопнувших мозолей кожу, костыли превратились в кандалы, а их подплечники - в острые ножи. "Раз, два, три! Раз, два, три..."

...Родился Юрий в Нижнем Тагиле. Жизнь не щадила его с рождения. Била, хлестала и ставила подножки, падая после которых, не каждый находит силы подняться. Отца не помнит, а отчим, офицер-танкист, погиб. Мама, Евдокия Ивановна, “тянула” сына одна, выполняя отнюдь не женскую работу в депо, - чистила паровозные топки.

Трагедия случилась, когда Юре было всего семь лет. Ехали с товарищем в трамвае, тот решил пошутить и у поворота внезапно толкнул в плечо - мол, слабо спрыгнуть! Юра не удержался, упал и... угодил под колеса прицепного вагона. “Травматическая ампутация левой нижней конечности в области верхней трети бедра, инвалидность второй группы” - сколько душевных мук, сколько крови и горьких мальчишеских слез за этими сухими строками из истории болезни!

Неосознанная детская жестокость безжалостна, и потому два года в обычной школе были для него мучительными. Все стало иначе в детском доме села Щелкун Свердловской области, среди равных себе в своей обреченности. Впрочем, с первых шагов на одной ноге с костылем под мышкой Юрий себя таковым считать не желал. Стремился быть таким, как все, хотя каждый раз, преодолевая очередной рубеж, становился, наоборот, все более исключительным.

“...Мне 52 года. Из них двадцать шесть лет я занимаюсь тяжелой атлетикой, столько же - борьбой, велосипедным спортом, 14 лет - каратэ. Благодаря спорту я доказал себе: нет инвалида, нет! Есть личность, есть человек, который все может. И бороться нужно только с собой, то есть с самым сильным на свете соперником...”

В детдоме у Юры появились первые друзья, первые серьезные увлечения - фотографией, столярным делом. Жившие там рано повзрослевшие дети находились в равных условиях. От роду никто из них не знал сюсюканий, сытой и благополучной жизни, а потому и не превратилось их своеобразное братство в убогий замкнутый мирок.

Постигали науки, учились работать. Никто не заставлял, просто рано поняли - впереди вся жизнь, никто за тебя судьбу не устроит. У Юры был и пример для подражания. Один парнишка из старшей группы, без руки и с двумя пальцами на другой, столяр шестого разряда, виртуозно, на зависть здоровым дядям владел и топором, и рубанком, и киянкой! Вскоре Вересков освоил переплетное дело, научился почти профессионально фотографировать и, таким образом, уже в пятнадцать лет мог заработать себе на жизнь.

...Некоторые бегуны останавливались, переводили дыхание, затем, отдохнув, продолжали дистанцию. Одни "бежали" по трассе в инвалидных колясках, другие просто передвигались, подволакивая ногу, вооруженную ступневым либо голеностопным протезом. Боковым зрением Вересков видел сошедших с дистанции бегунов, кричащих болельщиков, машины с надписью "Ambulance", пункты питания, виадуки Бруклинских мостов... "Раз, два, три! Раз, два, три..." У одного из "оазисов" притормозил, утолил жажду, облил минералкой раскаленные ладони, и - дальше, вперед, к финишу, превозмогая боль, слизывая соль с пересохших губ, сплевывая противные комочки слюны. Под звуки маршей, бодрящие крики нью-йоркцев, ритмичное биение своего тренированного сердца, уже привычного к нагрузкам. И не только к физическим...

Мир людей здоровых и мир больных, тем более, инвалидов с детства, - разные миры. Инъекции неприкрытой жестокости могут больно травмировать взрослого человека. Что говорить о подростках! Юрий был беспощаден к подонкам, позволявшим себе насмехаться над ним, отпускать недвусмысленные шутки. Беспощаден силою самообладания, сдержанности и выдержки! Именно эти качества, как ни странно, служили достойным отпором и отбивали охоту злословить у моральных уродов. Хотя порой приходилось и физически постоять за себя. Вот жалость к себе Вересков всегда считал более унизительным явлением, чем оскорбления. А начав заниматься позже восточными единоборствами, Юрий нашел в их постулатах подтверждение выбранной им позиции, ибо железный принцип всех боевых искусств (применительно к бытовым ситуациям) гласит: “Если ты сделал все, чтобы бой не состоялся, значит, ты выиграл его!” Он всегда руководствовался этой мудростью, выполняя изначальную установку - не скулить, когда больно, не плакаться в жилетку и не визжать от радости, празднуя успех. Просто учить себя в этом обществе быть равным среди равных. На все вероломные выходки своей задиристой судьбы Вересков отвечал выдержкой и терпением, утраивая, удесятеряя свои силы. И в результате выиграл схватку с уготованной было участью.

В каратэ и дзюдо есть такой термин "иппон", который на русский язык переводится как "чистая победа" - это когда противник больше не в состоянии сопротивляться. Именно такую победу одержал Вересков, преодолев не только все жизненные передряги, но и выиграв бой у самого себя. Что помогло ему в этой борьбе?

"...Желание жить полноценной жизнью и неистовая страсть к самоутверждению. Однажды в тяжкую минуту я даже написал сам себе письмо, в котором определил программу-минимум и программу-максимум. Отправил по почте, а когда почтальон доставил это послание адресату, то запрятал его подальше, между книгами. Через три года вскрыл конверт и сам себе удивился! Ты знаешь, уже тогда достиг того, о чем и не мечтал!"

...Когда до финиша оставалось полкилометра, он вдруг почувствовал в себе невесть откуда взявшиеся силы, дышать стало свободнее, да и боль отступила. "Какое же это по счету дыхание?" - усмехнулся про себя Вересков: "Третье, четвертое?" Ускорил шаг и под шквал аплодисментов пересек линию финиша. Победа! Еще одна, и каждый раз такая важная победа - над собой.

- Все о'кей, Юрий? - к нему спешил с поздравлениями президент нью-йоркского клуба "Ahilles Train Club" Ричард Траум.- Окейней некуда! - Вересков протянул своему новому другу изрезанную костылями руку...

Там же, в Штатах, ему был вручен и необычный сертификат, подтверждающий присуждение российскому спортсмену звания почетного члена американской школы восточных единоборств "Будо кай кан" с присуждением черного пояса "...в признание всей полноты требований, относящихся к рангу, званию или степени".

У Юрия Егоровича Верескова много друзей: в США, Венгрии, Чехии, Словакии, Болгарии, Германии, Югославии, таких же, как и он сам - не желающих мириться со своей "исключительностью", одержимых жизнью, побеждающих себя ежедневно и еженощно.

Он считает себя счастливым человеком, потому что живет интересной и насыщенной жизнью, у него прекрасная жена. Счастлив и тем, что возвращаются его воспитанники из горячих точек планеты - из десантных и пограничных войск - живые, здоровые, сильные, окрепшие духом. Наверное, служба давалась им чуточку легче, чем остальным воинам. Ведь у них, кроме автомата Калашникова, было еще более грозное оружие, переданное из рук в руки Вересковым - уверенность в своих силах, вера в возможность победить любого соперника, бесстрашие и неприятие зла.

Есть у него друзья и в Казани, куда он периодически наведывается в гости к воспитанникам спецшколы-интерната №4, детям с поражением опорно-двигательного аппарата. В течение двух - трех дней днюет и ночует с ними, интересуется их проблемами, всегда такими взрослыми. Кого пожурит, кого похвалит. Учителя и воспитатели считают, что час общения ребят с Юрием Егоровичем заменяет им сотню уроков мужества - есть в этой школе и такие уроки.

...С детства Юрия тянуло к спорту. Детдомовцы были освобождены от физкультуры, но Вересков не пропускал ни одного занятия. Страстное желание не отставать от здоровых сверстников принесло вскоре первые плоды: Юра осваивает лыжи, коньки, берется за велосипед.

“...Да я всю жизнь у спорта в долгу. Благодаря ему я обрел себя как личность! Когда в заезде на один километр на велосипеде я пришел к финишу не последним, во мне родилась и с каждым днем стала крепнуть уверенность в себе”...

Вслед за первым успехом последовал второй. Это когда он проехал на велосипеде без остановки и падений два километра. С благодарностью вспоминает он закалку, приобретенную в детском доме, с нежностью - вечернюю школу, прекрасных преподавателей: “Там я окреп духовно”!

Как-то раз Юрий нашел на городской свалке самодельную ржавую штангу и гантели. С того момента каждое утро у него начиналось с силовых упражнений и обливания холодной водой во дворе, причем в любую погоду. А разве сможет он забыть тот день, когда впервые переступил порог спортзала, в котором проходили занятия по тяжелой атлетике! Встретил его один из тех, кому многим обязан он за искреннее участие в этой жизни. Опытный тренер Борис Иванович Попов был настолько изумлен желанием стоящего перед ним одноногого юноши стать атлетом, что не нашел ничего лучше, как пробормотать: "Н-ну, попробуй-ка, вон ту штангу подними." Указал на 50-килограммовый снаряд. "А эту можно?" - Юрий подошел к снаряду потяжелее и, не дождавшись ответа, легко выжал.

Тренировки... Каждый подход, каждое упражнение, разучивание самого простенького приема - это дуэль, борьба не столько с металлом или противником, сколько с собой. И вот победа - такая желанная, такая жизненно важная - третий разряд по тяжелой атлетике!

А через несколько месяцев, не прекращая заниматься штангой, он постучался в двери секции классической борьбы. Уж эта-то затея была, казалось, и вовсе безнадежной - все ж в "железной игре" динамики значительно меньше, нежели в единоборствах. Куда уж там с одной ногой! Но штангиста-третьеразрядника приняли вне конкурса. Позднее, во время одного из разговоров по душам его тренер Сан Саныч Лопатин скажет своему питомцу: "Здорово, Юрка, что ты именно ко мне пришел заниматься. Мы оба очеловечились..." К тому времени Вересков уже был разрядником и по этому виду спорта.

Потом много еще было побед, принесших ему уверенность в обретении силы своего "я". Его наставники, о которых Юрий Егорович вспоминает с чувством огромной признательности, помогли взойти тем семенам самоутверждения, веры в непредсказуемые возможности человеческого организма, которые еще в юности были заложены в благодатную почву силы духа, воли, железного характера этого парня необычной судьбы. Вересков овладел самыми сложными приемами самбо, дзюдо, каратэ, в арсенале его умений и навыков лыжные гонки, бег на коньках, прыжки в воду с трамплина и вышки, плавание (он даже изобрел собственный стиль, сродни спортивному кролю).

Ему ничего не стоит отправиться в дальний лыжный поход с рюкзаком за плечами. А о велосипедном спорте, вообще, разговор особый. Умеющие пользоваться этим простейшим средством передвижения прекрасно знают, что такое искусство педалирования - постигший его способен без остановки проехать десятки километров. Но это в том случае, если он усвоил главный принцип: пока мышцы одной ноги давят на педаль, вторая конечность отдыхает. Верескову же не дано педалировать с передышкой - нога-то всего одна. Но и здесь он исхитрился - изобрел собственный метод крутить педали, точнее, педаль. Он мощным импульсом давит на нее, мгновенно расслабляя после этого мышцы ноги и создавая перед следующим нажимом длящийся доли секунды холостой ход. Стопа при этом пристегнута к педали.

Вересков с гордостью рассказывает о том, как он был участником велопробега Нижний Тагил - Москва - Ленинград, посвященного открытию Олимпийских Игр, и другого - по городам-героям СССР, как исколесил все дороги Крыма и Урала. И это без сопровождающих машин - тысячи километров.

Подчинив себе 5-килограммовый металлический костыль собственной конструкции, Юрий Егорович ходит твердо, размашисто. Протезом он не пользуется, считая это баловством. Любит танцевать - это, впрочем, как и многие другие "фокусы", я видел собственными глазами. Если посмотреть на танцующего с барышней Верескова справа, то отсутствие левой ноги вообще незаметно, а во время исполнения более сложных па он прижимает свой единственный костыль плечом к телу, освобождая для поддержек и вторую руку.

...Жизнь тем временем продолжала ставить ему подножки. Он поменял не одно и не два места работы - не по своей воле. Инвалида с твердым характером выживали, не церемонясь, знали - этот писать жалобы не будет. Юрий же, способный поздним вечером заслонить женщину от уличных хулиганов, в других, "канцелярских" ситуациях пасовал, терялся. Он привык всю жизнь бороться один, никогда не шел ни к кому на поклон. И все же нашлись люди, которые поддержали его, и он стал тренером-общественником секции самообороны при горкоме комсомола. Нет, к нему не снизошли - он сам добился того, что заслужил...

Штрих к портрету.

В его жизни был такой случай. В один из студеных зимних дней поздно вечером в полупустой трамвай ввалились двое изрядно подвыпивших парней, уселись и, пересыпая свой треп матерщиной, закурили. Пассажиры, в том числе и мужчины, трусливо молчали. Вересков молчать не стал: "Ребята, бросьте. Выйдете, тогда и закурите! Вы же не одни здесь.” Один из них тут же обернулся, глубоко затянулся и под аккомпанемент грязной брани и оскорблений выпустил струю табачного дыма прямо в лицо Верескову. Тот молча поднялся и шагнул навстречу единственной, правой ногой. Обернулся вполоборота и встал перед хулиганами. Те опешили - против них за весь трамвай “возбух” какой-то одноногий мужик! И еще больше хотели развеселиться, да не успели: одному из них Вересков затушил "бычок" о лоб, а другой и не успел подняться - хорошо поставленным ударом Вересков пригвоздил его к сиденью...

Если б жил Юрий Егорович где-нибудь на Западе, то уж давным-давно стал героем множества телепередач, документальных кинолент, да и с трудоустройством проблем бы наверняка не было. Многие же наши же соотечественники из числа, например, чинуш разных рангов, увы, весьма скупы на человечность. Если бы не журналисты, то, может быть, и не знал бы никто до сих пор об этом человеке.

Но однажды Вересков стал в прямом смысле слова соседом легендарного нашего летчика Алексея Маресьева... на стенде выставки "Корчагинские судьбы", постоянно действующей уже в течение нескольких лет в Центральном музее Н.А.Островского. Большие фотопортреты Юрия Егоровича и Алексея Петровича расположены в экспозиции рядышком. И еще в одном музее соседствуют эти два разновозрастных героя - в музее "Мужество", который находится в казанской спецшколе-интернате. Вересков - один из трехсот шестидесяти известных ученых, спортсменов, артистов, писателей, просто людей российских, "живущих" здесь и воспитывающих своим примером мальчишек и девчонок, чья борьба за место под солнцем началась с первых дней жизни...

Но не только в музейном зале пересеклись судьбы Верескова и Маресьева. Они познакомились и стали часто встречаться, переписываться. Частенько Юрий Егорович обращался к своему старшему товарищу за советом. А однажды Маресьев сказал Верескову: "Ты, Юрий, настоящий человек!" Что может быть выше этой похвалы?!

Штрих к портрету.

...Ректор Ленинградского государственного института физической культуры имени П.Ф.Лесгафта был ошарашен. Перебирая разложенные перед ним газетные вырезки, он периодически поднимал глаза и разглядывал сидевшего перед ним одноногого абитуриента, к тому времени уже "отфутболенного" членами приемной комиссии и спортивными эскулапами.

- М-да, молодой человек, - наконец протянул профессор В.Агеевец. - А вы знаете, что за всю многолетнюю историю нашего вуза еще не было случая, чтобы студентом стал человек... так сказать, с явным физическим недостатком. Да вы ведь даже протеза не носите. - Ректор развел руками, задумался, но вдруг сказал: - А может, черт возьми, попробуем?..

После краткого совещания с проректором Н.Сысоевым на заявлении нижнетагильца появилась резолюция "к экзаменам допустить", а в медицинской карте - заключение главврача "по общему состоянию здоровья годен". Оставалось не подкачать на экзаменах. И Юрий не подкачал: все экзамены сдал на "хорошо", а общая физическая подготовка была оценена даже на "отлично". Стометровка вольным стилем - две минуты ровно, упражнения на перекладине - зачет программы гимнаста-второразрядника...

... - Я наблюдал за вами с первых дней учебы, - сказал ему уже на первом курсе заведующий кафедрой борьбы Ю.Неробеев, которого восхитили броски в исполнении своего тезки. - Я тогда еще понял: вы прирожденный тренер, как говорится, от Бога!

Диплом Вересков защитил успешно, но в Питере не остался - потянуло назад, в Нижний Тагил. Сейчас он - депутат горсовета, президент Уральского регионального общественного спортивно-оздоровительного центра реабилитации инвалидов "Прометей - Ахиллес - СКИ", член федерации спорта инвалидов России, обладатель почетного черного пояса боевого искусства будо, первый лауреат Всероссийского фонда "Стойкость", учрежденного учеными, писателями, журналистами, общественными деятелями России. Диплом и премию этого благотворительного фонда Вересков получал вместе с директором Московского центра по реабилитации больных со спинно-мозговыми травмами Валентином Дикулем и директором детского дома Брянской области Сергеем Кухаренко.

Штрих к портрету.

Сидим в одной из комнатушек спального корпуса интерната за чаем с чак-чаком. (В то время я заканчивал работу над кандидатской диссертацией по проблемам физического воспитания дошколят и младших школьников, подумывал о подготовке методических пособий по реабилитационной и компенсаторной физкультуре для детей-инвалидов, а потому пищи для разговора у нас было больше, чем достаточно). Узнав, что я в прошлом - мастер спорта, Егорыч завелся, убрал все со стола: "Слабо без разбега запрыгнуть? А ну давай, без разминки! Ты же мастер!"

Признаться, мастеру оказалось слабо, запрыгнул словно на "насест" лишь с третьей попытки. Вересков же отбросил костыль, присел, настроился, и без особого напряга взлетел с первого раза, приземлившись еще с запасом. Потом мы отжимались от пола, устроили мини-турнир по армрестлингу, спарринговались, демонстрируя удары ногами, руками, и встречая их блоками. В этом многоборье я занял тогда второе место из двух, но не почувствовал себя в чем-то ущемленным. Ведь мы состязались на равных - два абсолютно полноценных, здоровых человека, просто один из нас на данный момент оказался физически лучше подготовленным.

Юрий Вересков часто пишет письма казанским ребятам, педагогам.

"...Спасибо за замечательные письма, сердечно рад вашим успехам! Получили ли книги?"

"...Поздравляю всех педагогов и медиков с Новым годом! Как там мои ребята? Думаю, держатся молодцом. Перечитываю строки их писем по нескольку раз. Приятно осознавать, что в их успехах есть немалая наша с вами доля. Как музей? "Новоселов" нет?..

"...Молодцы, дорогие мои! Хорошо, что усвоили мою науку. Каждый день нужно готовить себя к трудностям и их преодолению, умению оставаться сильным и готовым к любым невзгодам в любой среде, в любом коллективе. А их не избежать. Рано или поздно вы покинете школу вашего замечательного интерната, расстанетесь со своими прекрасными старшими друзьями-педагогами... Проза жизни - самый придирчивый экзаменатор, а экзамен на прочность суров. Будьте готовы!.."

"Чулпан!.. Ты должна поставить перед собой цель и идти к ней упорно... Дорожи дружбой, и сколько бы тебя ни обманывали, верь в добро, человечность, доброжелательность, благодарность. Бойся равнодушия в себе. Помни: ты - как все..."

Однажды Юрий Егорович встречался с воинами-афганцами в одном из военных госпиталей.

- Дилеммы: умереть стоя или жить на коленях - передо мной никогда не стояло, - сказал он тогда. - Умирать из-за инвалидности я не собираюсь. А жить на коленях?.. Так одного у меня вообще нет! Я выбрал дорогу...

Вместо послесловия.

"После встречи с Вами мне снова захотелось жить..." (Из письма Ю.Верескову от Чулпан Гарифуллиной, г.Казань).

Дата добавления: 2015-08-28