- Как он?
- Отомрите, мисс Грейнджер, - устало махнул рукой мастер Зелий. – Можете пойти к нему, но ненадолго, он еще слишком слаб. И не забудьте, что мистеру Блэку пора принимать то зелье, за которым я посылал Вас в Лондон.
- Я помню, - насупилась Гермиона. – А Вы будете здесь?
- Нет, я должен вернуться в Хогвартс, у меня еще много дел.
- Но ведь Дэну требуется Ваша помощь! – воскликнула девушка. – Как Вы можете бросить его в таком состоянии?
- Мисс Грейнджер, не надо орать! – прошипел Снейп. – Во-первых, здесь остается Драко, а он очень хороший зельевар, да и Вы кое-что понимаете в лечении. А во-вторых, мистеру Блэку не угрожает такая опасность, как… - он запнулся.
- Как кому? – тут же спросила Гермиона. – Что-то случилось?
- Да, случилось, и поэтому я не могу задерживаться здесь надолго. На профессора МакГонагалл было совершено нападение. Она ранена, и ее крови я обнаружил очень редкий яд. Я надеюсь, Вы понимаете, мисс Грейнджер, кто сейчас находится в более опасном положении?
- Конечно, профессор Снейп, - пробормотала ошеломленная Гермиона. – Извините, я не знала…
- Идите, мисс Грейнджер, не задерживайте меня своими разговорами. Если что, пришлете сову.
Как только девушка ушла, Снейп подошел к письменному столу, взял лист пергамента и перо и принялся писать записку Драко с указаниями, какое зелье и когда тот должен давать Блэку. Закончив, профессор вызвал домового эльфа и отдал ему послание и флакон с зельем, которым только что поил Дэниела.
- Отдашь это мистеру Малфою, когда он проснется.
- Как прикажете, сэр, - поклонился домовой эльф, подметая ушами пол.
Снейп презрительно скривил губы и, нащупав в кармане порт-ключ, исчез с легким хлопком.
* * *
Усталость навалилась на Драко с тяжестью огромной каменной глыбы, поэтому, как только он добрался до своей постели, сразу же заснул. Последние дни для Малфоя были столь богаты событиями и эмоциями, и это напряжение нашло свое отражение в кошмаре.
Как ни странно, впервые в жизни Драко снился отец.
Надо сказать, что почти 6 лет назад Люциус Малфой исчез из жизни не только своей семьи, но и общества вообще. После гибели Волдеморта, на этот раз окончательной, авроры поймали всех оставшихся в живых Пожирателей Смерти. Кого-то казнили сразу – например, Беллатрису Лестрейндж и Макнейра, а остальных отправили в Азкабан. Всех, кроме Малфоя. Он в очередной раз подтвердил свою славу самого хитрого, изворотливого и расчетливого мага: суду удалось собрать слишком мало доказательств того, что он был Пожирателем Смерти. Главный свидетель – Гарри Поттер – погиб, поэтому практически некому было подтвердить то, что Малфой был сторонником Волдеморта. Поэтому Люциуса отправили в Букрент – еще одну магическую тюрьму, которая специально была создана в качестве альтернативного варианта Азкабану, куда теперь отправляли за наиболее тяжкие преступления, остальные же отбывали свое заключение в Букренте. Стражниками здесь были не дементоры, а волшебники, но это не делало тюрьму менее защищенной.
Сразу после вынесения Люциусу приговора Драко пытался предпринять какие-то шаги, чтобы хоть как-то облегчить положение отца, но ему ничего не удалось. Ему даже отказали в посещениях. Люциус Малфой был полностью изолирован в камере Букрента.
Нарцисса же даже не пыталась увидеться с мужем. Как только стало известно о его аресте, она собрала вещи и, пожелав сыну удачи, отправилась в Ниццу.
- Я всегда говорила, что английский воздух мне вреден, - пояснила она Драко, когда он случайно застал ее в холле за распоряжениями по поводу багажа. Видимо, в ее планы не входило прощание, и она хотела просто тихо исчезнуть, пока в поместье никого не было. – Так что я уезжаю во Францию, к морю. Мне необходимо восстановить здоровье, которое было так безжалостно испорчено твоим отцом. Не скучай.
И миссис Малфой отбыла нежиться на золотистых песках знаменитого курорта, оставив сына в состоянии шока: привыкший чувствовать себя за спиной родителей как за каменной стеной, Драко понятия не имел, как ему жить дальше. Казалось, он остался совершенно один на необитаемом острове, где опасности подстерегают на каждом шагу.
К счастью, большую помощь ему оказал Снейп, который устроил Драко на должность лаборанта в отдел ядов и противоядий Министерства магии, а также помогал советами по управлению поместьем. Надо заметить, что дальнейшее развитие карьеры Драко зависело исключительно от него самого и его способностей, так что к нынешнему моменту он занимал пост начальника этого самого отдела.
Правда, к большому сожалению юного Малфоя, профессор Снейп наведывался в родовое имение Малфоев всего пару раз, предпочитая разрешать все возникавшие у нового хозяина поместья вопросы совиной почтой. Мастер Зелий ссылался при этом на какие-то проблемы личного характера. Видимо, дела действительно требовали его персонального присутствия, потому что он даже уволился из Хогвартса.
И вот сейчас, когда жизнь Драко складывалась наилучшим для него образом, когда у него была любимая работа, к тому же еще и очень престижная, много полезных знакомств, богатство, слава одного из лучших зельеваров Министерства, поклонницы и поклонники, постоянное первое место в хит-параде "Самый красивый маг", проводимом популярным журналом "Ведьмополитен"; сейчас, когда Драко сам добился всего, чего хотел, его покой нарушил Люциус Малфой. Пусть даже и во сне.
Заброшенный сад почти разрушенного имения, старые деревья оплетены плющом, словно в плену тянущихся вверх щупалец, кругом царит уныние и запустение. Неестественная луна – словно большая головка голландского сыра – висит в черном небе, лениво пытаясь изобразить из себя ночное светило. И странное ощущение полного отсутствия звуков, будто кто-то наложил заклинание заглушения: не слышно пения птиц, шепота листвы – ничто не нарушает могильную тишину.
В тени одного из раскидистых дубов, прислонившись спиной к стволу, стоит какой-то человек в длинном черном плаще, который полностью скрывает фигуру, и низко надвинутом капюшоне, так что невозможно рассмотреть лицо. Словно почувствовав присутствие Драко, незнакомец протягивает по направлению к нему руку, и из рукава показывается полуистлевшая кисть: серого цвета, словно у трупа, который уже начал разлагаться, кожа висит клочьями, обнажая кости, а указательный палец направлен на Драко.
- Ты пришел навестить меня, сын? – раздается до боли знакомый холодный голос.
- Отец? – Драко хочет закричать, но получается лишь хриплый шепот – ужас мертвой хваткой сдавил горло.
- А я уже начал думать, что ты от меня отрекся, - в интонациях Люциуса проскальзывает насмешка. – Я рад, что это не так.
Он отбрасывает капюшон назад, и Драко с облегчением замечает, что на лице отца нет никаких следов разложения, подобных тем, что "украшают" руку. Но тем не менее, у Драко создается ощущение, что он видит гипсовую маску: кожа Люциуса стала еще более светлой, почти белой как бумага, даже какой-то прозрачной. И только волосы остались прежними – серебряным шелком они спадают на плечи, резко контрастируя с окружающей чернотой.
- Не забывай, что ты мой сын, Драко. И всегда помни, что ты Малфой, - сверкнув глазами, произносит Люциус.
Его голос громом звучит в гулкой тишине, эхом отдаваясь во всех уголках сада, и тут же на мир опускается тьма, укутывая своим покровом все вокруг: и Люциуса, и деревья, и луну.
Драко кажется, что он летит сквозь бесконечный черный тоннель, страх сковывает движения, а в ушах все еще звучит ледяной голос отца: "Не забывай… сын".
Драко рывком сел на постели, резко вырываясь из липких объятий жуткого сна и тяжело дыша, как после длительной пробежки.
- О, Мерлин! Видимо, кошмары Блэка – штука заразная, - пробормотал он, немного успокоившись. – Приснится же такое…
Глава 10. Путь к тебе
Следующие несколько дней не ознаменовались для поместья Малфоев никакими событиями и прошли очень тихо. Снейп появлялся всего дважды, причем буквально мимоходом. Первый раз он минут десять поговорил с Драко, а второй – провел почти полчаса в обществе Блэка.
Гермиона же наведывалась к Дэниелу каждый день, и они довольно весело проводили время, подшучивая друг над другом и разговаривая обо всем на свете: о книгах, о гонках, о фильмах, о музыке…
От девушки Блэк узнал, что она сообщила в его магазине и в автоклубе, что Дэниел попал в автокатастрофу и сейчас находится в закрытой частной клинике, и администрацией больницы было решено сохранить инкогнито своего пациента, поэтому к нему не пускают абсолютно никого во избежание шумихи вокруг столь известной личности.
Правда, Гермиона предпочитала появляться в поместье в первой половине дня, когда точно не могла столкнуться с Драко. Девушка уяснила для себя, что сейчас его распорядок дня был перевернут с ног на голову: когда все нормальные люди спали, Малфой почему-то бодрствовал, предпочитая отправлялся в объятия Морфея днем.
На самом деле ничего удивительного в этом не было: ночи Драко проводил рядом с Дэниелом. Никогда в своей жизни он не ухаживал за ранеными, никогда не был в больнице, и поэтому сейчас ему было страшно. Да, себе он мог в этом признаться. Для других Малфой олицетворял собой ледяное спокойствие, высокомерие и презрительность ко всему окружающему. Но бывали и такие редкие минуты, когда рядом не было ни души, и Драко позволял себе расслабиться. Хотя в последние дни привычная маска все чаще слетала с его лица – Блэк каким-то непостижимым образом влиял на Драко, заставляя его вести себя совершенно не так, как того требовал "кодекс Малфоев".
Если бы кто-то из знакомых увидел сейчас Драко, то точно решил бы, что молодой человек находится под Империусом. Надменный Малфой не может с такой нежностью и заботой ухаживать за кем бы то ни было. Но Драко просто не мог поступить иначе, видя страдания бившегося в конвульсиях Дэниела.
Правда, приступы становились все менее продолжительными и менее болезненными. Но Малфой все равно каждую ночь приходил к Блэку, удерживал его, прижимая к себе, когда тот извивался в агонии, и стирал кровь из открывающихся заново ран. Однако каждое утро Драко тихонько ускользал в свою комнату, чтобы днем, как ни в чем не бывало, поинтересоваться у своего гостя его самочувствием.
Вот и сейчас Дэн проснулся один, хотя ощущение, что совсем недавно кто-то был рядом, не исчезало. Может быть, причиной тому было слишком раннее по сравнению с обычным временем пробуждение, а может быть, слабый аромат парфюма Драко, исходивший от подушки.
- Нет, я должен узнать, - громко сказал Дэниел и решительно поднялся с кровати.
Пижамная рубашка висела там, куда он повесил ее накануне вечером – на спинке стула, который стоял рядом. Днем Блэк всегда надевал эту деталь гардероба, ночью же отдавал предпочтение только штанам.
Перемещаться по комнате было довольно трудно. Во-первых, у Дэниела создавалось ощущение, что при каждом движении начинали пульсировать невидимые раны. А во-вторых, Блэк, привыкший к подвижному образу жизни, после нескольких дней постельного режима чувствовал, что сейчас каждая мышца была натянута, словно струна.
"Я все равно не отступлюсь", - он упрямо сжал зубы, стараясь сосредоточиться на своей цели и не обращать внимания на весьма болезненные реакции тела.
Очутившись в коридоре, Дэниел оглянулся, не зная, куда ему направиться. Действуя под влиянием эмоций, он абсолютно не подумал о том, что совершенно не ориентируется в доме и понятия не имеет, где искать ответы на свои вопросы.
Но, видимо, судьба была благосклонно настроена по отношению к нему, потому что почти сразу же открылась дверь комнаты, которая находилась напротив спальни Блэка, и оттуда вышел Драко.
- Какого Мерлина… - начал он раздраженно, но как только увидел, кто перед ним стоит, гнев сменился беспокойством. – Что ты тут делаешь? Что случилось?
- Не волнуйся, - ответил Дэниел, пряча улыбку: так непривычно было видеть на лице Драко не высокомерие, а заботу, пусть даже мимолетно мелькнувшую и тут же скрытую. – Все в порядке. Я просто хотел поговорить…
- Поговорить? – Малфой удивленно изогнул бровь. – И так как на горизонте не оказалось достойных собеседников, ты решил привлечь внимание хлопаньем двери?
- Прости, я не хотел тебя беспокоить, - смутился Блэк, осознавая неуместность своего порыва. Ведь вполне можно было отложить расспросы и на более позднее время, а не бежать будить Драко.
Дэниел резко развернулся, намереваясь вернуться в свою спальню, но тут почувствовал острую боль в груди, ноги подкосились, и он схватился за дверной косяк, чтобы не упасть.
- Ничего себе в порядке! – воскликнул Малфой, подхватывая побледневшего молодого человека.
- Сейчас пройдет, - ответил тот, прикусывая губу – Блэк не любил показывать свои слабости и уж тем более не при Драко.
"Только в обморок не хватало свалиться, как какая-нибудь слабонервная дамочка, - подумал Дэниел. – А была бы красочная картина: я изящно падаю без чувств прямо под ноги Драко, а лучше ему на руки. Интересно, что бы он стал делать?.."
- Тебе не стоило вставать, - между тем говорил Малфой. – Ты еще слишком слаб для прогулок.
В душе он восхищался силой воли Дэниела: он чувствовал, как тот напряжен и пытается обуздать внезапный приступ.
Дэниел же с удивлением отмечал, что боль стала меньше, она словно отступала, растворялась от тепла тела Драко, который крепко прижимал его к себе, не позволяя упасть.
Со стороны это выглядело как встреча двух любовников после долгой разлуки, которые не могут разорвать объятия. Они смотрели друг другу в глаза, не в силах отвести взгляд, словно были связаны невидимой нитью.
- Спасибо за помощь, - тихо и чуть хрипло сказал Дэниел, нарушая затянувшуюся паузу.
- Всегда к твоим услугам, - отозвался Драко, причем его голос тоже был на тон ниже, чем обычно.
Малфой совершенно не хотел отпускать Блэка, но понимал, что в данный момент необходимо сдержаться. Соблазнять Дэна надо постепенно, а не набрасываться, как оголодавший зверь на жертву, а так его можно только отпугнуть.
Дэниел же думал о том, как на удивление уютно и спокойно он чувствует себя в объятиях Драко. Исчезли все страхи, мучившие его во время ночных кошмаров, растворилась боль, оставив о себе лишь напоминание в виде легкого упадка сил. Правда, Дэниел не мог определить, что именно было причиной этой слабости: то ли сказывались авария и несколько дней без движения, то ли виной всему был блондин, который находился слишком близко, и это пробуждало в Блэке такие чувства, которых он никогда ни к кому не испытывал.
Словно по команде оба молодых человека отстранились друг от друга, отступив на полшага. Каждый из них скрыл сожаление, но оба сделали вид, что не было никакой искры, проскочившей между ними.
- Распорядиться, чтобы тебе принесли завтрак? – невозмутимо спросил Драко, взяв себя в руки.
- Только не туда! - Дэниел покосился на дверь в свою комнату. – Мне уже осточертело валяться в кровати, я так скоро в инвалида превращусь.
- Ну что ж, мы могли бы выпить кофе и в гостиной, если ты не против, - ответил Малфой. – Заодно и поговорим. Ты ведь хотел что-то спросить?
- Да, хотел, - кивнул Дэн. – А можно мне не кофе, а сок или молоко?
- Естественно, можно, - пожал плечами Драко.
Он щелкнул пальцами, и тут же рядом с легким хлопком появился домовой эльф, моментально согнувшийся в три погибели.
- Тирни, мы будем завтракать в "голубой гостиной". И поторопись, - распорядился Малфой.
- Слушаюсь, хозяин, - пискнул домовой эльф и, снова поклонившись так, что подмел ушами пол, исчез.
- Скажи, а тебя не удивляет все это? – спросил Драко, пока они с Дэниелом шли в гостиную. – Я имею в виду обстановка, волшебство?
- Ты знаешь, я уже размышлял на эту тему, - задумчиво отозвался Блэк. – Я же вижу, что вы стараетесь не шокировать меня, но это не значит, что я ничего не замечаю. Как ни странно, почему-то я совершенно спокойно отношусь ко всему этому, - он сделал широкий жест рукой, словно показывая, что именно он имел в виду под "этим".
И чуть не задел висевшую на стене картину, на которой был изображен один из предков Драко. Портрет важно перешел от левого края рамы к правому и с высокомерным видом стал разглядывать потревожившего его незнакомца.
Однако молодые люди не обратили на это никакого внимания: Драко настолько привык к движущимся изображениям, что уже даже не замечал их, а Дэниел попросту смотрел в противоположную сторону, на Драко, поэтому и не увидел оживший портрет.
"Голубая гостиная" находилась недалеко от спален, поэтому они быстро до нее добрались, даже с учетом того, что шли довольно медленно. К удивлению Дэниела, завтрак уже был подан. Правда, в итоге стол остался почти нетронутым, так как оказалось, что оба молодых человека были не очень голодны.
- Вот даже и не знаю, что мне больше нравится – красноапельсиновый или этот, - довольно произнес пересевший на диван Дэниел, допивая тыквенный сок.
Он потянулся, чтобы поставить стакан на столик, и тут же скривился от того, что у него внезапно светло плечо.
"Что-то я совсем разваливаюсь на кусочки, как конструктор", - подумал он, изображая на лице невозмутимость и принимаясь разминать рукой болевшую мышцу.
Но от Драко этот жест не укрылся. И тут же в его голове возникла идея – массаж. Правда, сам Драко никогда его не делал, а только пару раз пользовался услугами профессиональной сотрудницы салона, которую отец специально вызывал в имение Малфоев во Франции - "снимать стресс", как говорил Люциус. Правда, Драко всегда подозревал, что простым массажем дело у них не ограничивалось. Но ощущения от массажа, надо сказать, были непередаваемыми.
"Попробуем еще немного сблизиться, - подумал Малфой, пересаживаясь на диван к Блэку. – Тем более предоставляется такая отличная возможность. И Грейнджер под ногами не мешается".
- Давай я, - сказал он, положив руки на плечи Дэниела.
Тот удивленно взглянул на Драко через плечо, но послушно позволил ему развернуть себя таким образом, чтобы было удобно делать массаж.
Малфой принялся медленно поглаживать напряженные плечи Блэка, пытаясь вспомнить, что и как делала та турчанка. Его ладони легко скользили по ткани, постепенно увеличивая амплитуду движений. Затем Драко аккуратно стал разминать затекшие мышцы, потихоньку усиливая давление и чувствуя, как Дэниел постепенно расслабляется.
- Насколько я помню, массаж делается не через одежду, - прошептал Драко в ухо Дэниелу, от чего у того мурашки побежали по телу.
Малфой почувствовал, что Блэк весь будто подобрался, но через несколько мгновений потянулся к пуговице на пижамной рубашке. Драко накрыл его руку своей и стал сам расстегивать мешавшую одежду.
Дэниел прикрыл глаза, стараясь выровнять дыхание, которое почему-то стало сбиваться. Он чувствовал себя воском, который оказался в непосредственной близости к огню и теперь медленно таял. Все его барьеры, воздвигнутые годами, рушились один за другим. Правда, Дэн сам не мог вспомнить, от чего же от так усердно пытался отгородиться, почему никого не впускал в свою жизнь, в свое сердце, и почему окружающие называли его "железным Блэком". Был просто факт, данность, привычка, часть характера, и ни одного объяснения, что сделало его таким.
А тем временем Драко уже расправился со всеми пуговицами и стал снимать с Дэна рубашку. Ткань с тихим шорохом съехала вниз, обнажая загорелую кожу.
- Акцио лосьон, - проговорил Малфой, и через несколько секунд у него в руках оказалась небольшая бутылочка.
Этот флакон был у Драко уже очень давно, он привез его еще из Франции. Подарок той самой турецкой массажистки. Как оказалось, прощальный. Однажды она пришла не в назначенное ей время, а когда Драко остался в поместье один. Видимо, у нее были какие-то планы насчет младшего Малфоя, но им не дал осуществиться Люциус, который вернулся буквально через десять минут после прихода девушки. Он не повышал голос, не ругался, не использовал никаких заклинаний, а лишь, опасно сузив глаза, отправил ее делать массаж Нарциссе. С того дня турчанка перестала бывать в поместье. А у Драко на память о ней остался лишь лосьон с маслом мяты.
Малфой ни разу им не пользовался, хотя, будучи хорошим зельеваром, прекрасно знал о его действии. Так что бутылочка спокойно простояла на полке много лет. И сейчас Драко и сам не знал, что заставило его воспользоваться не каким-то другим, а именно этим лосьоном.
- Насколько я помню, массаж делается не сидя, - внезапно сказал Дэниел в тон недавнему заявлению Драко.
- Ну тогда располагайся, - если бы в этот момент Блэк обернулся, то увидел бы на лице Малфоя торжествующую улыбку.
Драко встал с дивана и, когда Дэниел лег на живот, сел сверху ему на бедра. Сначала он просто поглаживал его спину ладонями, время от времени проводя кончиками пальцев по позвоночнику. Затем отвлекся на несколько секунд - вылил себе на руки немного мятного масла – и снова вернулся к массажу. Теперь Драко перешел к более энергичным движениям, начиная с плеч и постепенно опускаясь вниз. Помня собственные ощущения, особое внимание он уделял шее, внутренней стороне рук и пояснице.
Дэниел же чувствовал себя так, что не смог бы описать это словами. Мысли его лихорадочно путались, сердце ускорило свой темп и стучало, как будто хотело выпрыгнуть из груди. Создавалось ощущение, что Драко охватил его тело своими ладонями мягко, нежно, но вместе с тем цепко и мощно, как океанская волна. Но самым потрясающим был контраст внутреннего жара и холодящего эффекта масла. Все тело словно превратилось в комок обнаженных нервов, и каждое прикосновение вызывало горячую волну, разливавшуюся подобно кругам от брошенного в воду камешка.
Драко с нажимом провел ладонями вдоль позвоночника, начиная от талии, вверх, а затем разводя руки и переходя на предплечья Блэка, так что почти лег на него. Дэниел почувствовал прикосновение шелка рубашки к своей разгоряченной коже, но Малфой тут же отстранился и продолжил массаж. Но через некоторое время снова повторил такой маневр.
Блэк закусил губу, чтобы сдержать стон. Он был рад, что лежит на животе и тем самым может скрыть признаки охватившего его возбуждения. Хотя, надо признаться, собственная реакция на обычный массаж его немало удивила. Дело в том, что Дэниел последние года четыре регулярно посещал салон мануальной терапии, но никогда не испытывал ничего подобного. Сейчас же его охватило почти неконтролируемое желание, и он еле сдерживался, чтобы не перевернуться и не начать ласкать Драко.
Малфой же тем временем тоже изо всех сил пытался заставить себя успокоиться, но с каждой минутой это удавалось ему все труднее. В конце концов инстинкты все-таки взяли верх над разумом, и Драко, прижавшись грудью к спине Дэниела, стал языком ласкать мочку его уха. В ответ раздался приглушенный стон, который только подстегнул Малфоя.
И именно эта ласка уничтожила последние силы, которые находил Дэниел, чтобы держать себя в руках. Он слегка пошевелился и, когда Драко чуть приподнялся, повернулся на спину. На несколько секунд молодые люди замерли, глядя друг другу в глаза, а потом Блэк поднял руки и стал расстегивать рубашку Малфоя. Соприкосновение обнаженной кожи, когда тот наклонился ниже, было похоже на электрический разряд.
Драко медленно приблизил свое лицо к лицу Дэниела и почти неуловимо коснулся губами его губ. И тут же слегка отстранился. Блэк издал разочарованный стон и, приподнявшись, возобновил поцелуй. Одной рукой он обнял Драко за талию, прижимая к себе, а другой придерживал его затылок, не позволяя отстраниться.
Все это заставило Дэниела окончательно потерять голову. Что происходило дальше, он почти не осознавал: желание, горячее, жгучее, нестерпимое, заполнило все вокруг, не оставив ни одной мысли, только губы, руки, блуждающие по телу, узнающие, пробующие, наслаждающиеся, заставляющие стонать и выгибаться им навстречу. Два сплетенных в исступлении тела - контраст молочно-белой кожи одного и бронзового загара другого, волосы цвета лунного света, смешавшиеся в причудливом рисунке с угольно-черными. Хриплое дыхание, тихие стоны, то отрывистые, то протяжные. Такое ощущение, что воздух в комнате стал густым и тягучим, напряжение буквально окутывало двух молодых людей, которые, забыв обо всем на свете, растворялись друг в друге без остатка.
И никто из них не заметил, как тихо отворилась входная дверь, и скрытая в полутьме фигура застыла на пороге.
* * *
"О, Мерлин! Малфой и… Гарри?! Этого не может быть! Я сплю, и мне снится кошмар. Сейчас я себя ущипну и проснусь. Черт, как больно. Почему этот бред не исчезает? Неужели это все происходит на самом деле? Они не могут… Это же неправильно… Нет, от Малфоя можно ожидать всего, что угодно, но такое!.. Чем он воспользовался – приворотным зельем или каким-то заклинанием? Гарри не может все это… нравиться?.."
Гермиона судорожно вцепилась в косяк двери, чтобы не упасть.
Сегодня утром у нее не было никаких срочных дел, поэтому она решила отправиться в поместье Малфоев раньше, чем обычно. К ее большому удивлению, Дэниела в комнате не оказалось, поэтому девушка решила все разузнать у домовых эльфов. Тирни, застенчиво теребя подол старого застиранного полотенца, пролепетал, что хозяин велел подать завтрак в "голубую гостиную". Именно туда и направилась Гермиона.
Если бы она только знала, что там увидит, то весь день просидела бы дома, запершись на все замки! И Блэк, и Малфой действительно были в комнате. Но только завтраком это было назвать очень трудно, если только они не предпочитали в качестве десерта друг друга. Молодые люди в весьма недвусмысленной позе лежали на диване, причем на Дэне оставались только пижамные штаны, а на Драко – брюки. Но даже не это поразило Гермиону больше всего. Страсть, с которой эти двое целовали и ласкали друг друга, желание, которое сквозило в каждом их жесте – все это заставило девушку почувствовать себя просто ужасно.
"Нет, не может быть! Не может быть! Не может!!!" – лихорадочно метались мысли в ее голове.
Но тут же Гермиона вспомнила свой разговор с Сэмом.
- Девушки его вниманием не обходят. Да и молодые люди тоже. Ты уж извини, но сама ведь знаешь…
- Молодые люди?
- Гермиона, ты что, никогда не слышала о нетрадиционной сексуальной ориентации?
- Да нет, слышала, конечно. Просто никогда не думала, что…
- Ну сейчас-то он с тобой встречается, так что не забивай себе голову всякой ерундой.
Тогда она не придала этим весьма прозрачным намекам никакого значения, но сейчас…
Перед глазами услужливо всплыла другая картинка: все тот же ночной клуб, Блэк, который убегает из зала, и Малфой, который следует за ним по пятам, расталкивая танцующих локтями.
Всего несколько секунд, и мозаика сложилась.
"О, Мерлин! Насколько близко мы оказались к правде, сами того не подозревая, - разговор том, откуда на тренировке Дэниела взялся Драко, представал теперь совершенно в ином свете. – Малфой действительно решил соблазнить его. А на дискотеке Дэн увидел этого слизеринского гаденыша, поэтому решил уехать, и именно это стало одной из причин аварии. Той самой недостающей деталью, которая все ставит на свои места. Но сейчас… Дэн… Гарри… Неужели все это по-настоящему?.. Неужели он может быть с Малфоем?"
Гермиона, все еще в шоке смотревшая на молодых людей, которые были так заняты друг другом, что не замечали ее присутствия, зажмурилась и из последних сил заставила себя отступить на шаг назад. Она закрыла уши руками, чтобы не слышать хриплых стонов, от которых внутри все сжималось, и резко развернулась, желая как можно быстрее оказаться подальше от этого места – ей необходимо было прийти в себя после всего, что она увидела.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 32 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |