-Эй, тише ты! Я просто хочу с тобой перетереть пару вещей, в том числе и то, что я... употреблял в последнее время...
Анохин глубоко вдохнул через нос, отчего его ноздри раздулись. Он едва сдерживал гнев, который копился в нем по новой.
Они уселись на трубы подальше от школы, чтобы никто не мешал. Аск достал сигарету и закурил, про сильно нервничая, хоть и не показывая этого. Разговор с Анохиным - это было еще сложнее, чем говорить с Аней. Девочка Аня могла его простить, а вот лучший друг, у которого отец-наркоман чуть не изнасиловал младшую сестру...
-Извини, братан. Со мной тебе всегда почему-то не сладко было... и мне очень не хотелось бы получить от тебя в рожу еще раз, но если тебе от этого станет легче, бей с правой стороны, она у меня болит меньше.
Анохин видел свежие синяки на лице друга и хотел спросить у него, откуда они... но язык намертво прирос к небу. Его злость сочилась из каждой клеточки тела. Поэтому он встал на ноги и снова заехал по лицу друга в пол силы. Тот рухнул спиной в кусты. Затем просто громко захохотал. Его ноги все еще болтались на трубе.
-Бей, пока твоя ненависть ко мне не пройдет, брат! - Он снова встал и, улыбаясь, потирал новую ссадину, которая медленно набухала и превращалась в огромный синяк. - Я не знаю, что мне сделать, чтобы мы снова стали друзьями!
-Ты уже все сделал! - прогремел голос Сергея. - Ты обосрался, чувак! По крупному!
-Тогда бей снова!
Он замахнулся, но опустил руку и поник головой. Если он будет продолжать, то Аск будет походить на Франкенштейна и скорее всего...
-Пошли... выпьем, друг. - Шилиг похлопал друга по плечу, чувствуя боль во всем теле. - Мне нужно обезболивающее. Лучше водки средства нет.
-Подожди... подержи. - Я протянула пакеты Лене, чувствуя вибрацию в кармане сумки.
Мое дыхание сделало резкий скачок, когда на экране высветилось имя Оскара... Вот только что мне ему сказать?
Узрев мое замешательство, Лена выхватила мой телефон и посмотрела на дисплей.
-Не бери трубку. - Фраза звучала, как беспрекословный приказ.
-Но...
-Ты хочешь помычать ему в трубку? Потому что ничего другого он от тебя точно не услышит, судя по твоей растерянности на лице. Просто напиши что... ммм "еще не готова с тобой говорить". Как-то так...
Подруга была права. Готовности во мне не было совсем. Мне тупо нечего было ему сказать. Более того, во мне не было чувства... тоски... я не скучала по нему. Он уже заразил меня своими сомнениями, которых у меня и без него было чересчур много. Он "удобрял" меня ими...
-Хочешь совет дружеский? - Спросила Ткаченко, когда мы уселись на лавочку, чтобы передохнуть. Я кивнула.
-Тебе сколько лет?
-Двадцать четыре.
-Детей хочешь?
-Не думала пока об этом...
-Может, хочешь приходить домой с работы, собирать в кучу грязные носки мужа и готовить ему ужин?
-Ммм... нет...
-Тогда бросай своего блондина, к которому у тебя даже физического влечения нет! Все начинается с низов, как в пирамиде Маслоу. Физиология - это основа. Нет основы, нет и всего остального. Это я тебе, как биолог говорю. Платонические отношения - просто чушь собачья! Духовная любовь, возвышенность в отношениях... это все равно, что творец, который создает гениальные вещи и при этом не справляет нужду в туалете! Все возвышенное создается обычными людьми, что ходят по нужде и вытирают задницу, так же как и все остальные! - Ее голос практически перешел на крик. Осознав это, Ленка замолкла и тихо засмеялась. - Что-то меня понесло...
-Как же вы пришли к таким размышлениям?
Мы с Ткаченко синхронно подпрыгнули на месте от неожиданности, когда увидели мужчину, что сидел на соседней скамейке и все это время слушал нас. Он подошел к нам и протянул руку.
-Борис Антипов - доктор психологических наук. - На вид ему было лет сорок. Одетый в хлопчатую рубашку небесно-голубого цвета и темные брюки, он источал какую-то странную притягательность. Его энергия поглощала буквально сразу. И к слову, не только меня.
-Вы подслушивали? - Решила уточнить Ленка, которая на моих глазах буквально расцвела.
-Вас довольно сложно не услышать. - Мелко поддел ее "доктор". Ленка моментально стушевалась и меня это очень удивило. Никогда не видела ее такой.
-Это был наш личный разговор, вы не можете просто так вторгаться в него со своими комментариями.
-Я всего лишь спросил. Ваши рассуждения разбудили во мне интерес. Не каждый раз можно услышать от женщины такое.
Мне казалось, что я в этом разговоре была лишней. Намечалась дискуссия на тему любви и секса. Моя личная оценка происходящего.
-Блин, забыла купить шампунь для Тюбика. Я быстро! - Ноги уже сами несли меня подальше от этих двоих, которые, похоже, не заметили, что я их покинула. Мне это было даже на руку.
Признаться, Ленины слова возымели эффект. Оскар мне нравился. Но нравился, как человек и теперь это было ясно, как день. Но сказать ему об этом... Я сжала в руке мобильный и через минуту уже слушала гудки.
-Да! - его голос звучал оживленнее, чем обычно. Оскар действительно ждал моего звонка. Сердце невольно сжалось от боли.
-Привет. - Мой голос звучал не столь радостно, и он тут же уловил это.
-Как твои дела?
-Хорошо... как твои?
-Неплохо. Хотя могло быть и лучше... у меня сестра бунтует и сейчас живет у меня. - Раздосадовано прозвучал голос Оскара. - Кажется, я начинаю сходить с ума.
На той стороне слышался звук электрической гитары.
-Она у тебя играет?
-Ага. Причем почти круглосуточно. Мне приходится ночевать в ателье, лишь бы не слышать этого ужаса.
-Прости... - я решила больше не оттягивать. Правда, на этом мой словарный запас резко кончился.
Но видимо он и без того все понял. Помолчав с минуту, парень вновь заговорил необычайно громко и бодро.
-Хотел бы... увидеть тебя напоследок. Можешь прийти?
-Конечно! - Его "напоследок" резануло мне уши. Стало невыносимо горько. - Я могу прийти к тебе, когда захочешь. Сколько угодно раз!
-Знаю. Но думаю, достаточно будет и одного.
-Хорошо...
Когда я вернулась, "доктора" уже не было. Зато сидела довольная Ленка, которая что-то писала в своем телефоне. Заметив меня, подруга улыбнулась еще шире.
-Впервые вижу, чтобы мужик был настолько умным! И сексуальным одновременно... невероятное сочетание!
-Везучая... - кисло ответила я, без тени зависти. Просто вновь появилось ощущение потерянности.
-Прости, блин, мы ведь говорили о твоей проблеме, а тут этот... - Ее виноватый тон меня позабавил. Кто бы мог подумать, что я когда-нибудь услышу от нее такое, что буду обсуждать с ней свою ужасную личную жизнь... что она вдруг станет близким для меня человеком.
-Да забей ты, в самом деле. Я сама решила проблему. Благодаря твоим тонким рассуждениям на примере пирамиды Маслоу. - Я подмигнула подруге. - Сегодня увижусь с Оскаром... в последний раз. Он сам так решил. Никакой "дружбы"...
-То есть "давай останемся друзьями" уже не в моде? Сильно. Кажется этот блондин достаточно гордый тип. И с достоинством принял свое поражение. Похвально.
-Да уж...
-Прощальный секс, м?
-Нет! - от такой перспективы я пришла в ужас. Для меня подобные "прощания" имели довольно странный горьковатый привкус.
-Ты права. Прости!
Вечером, когда я в последний раз собиралась к Оскару, внезапно позвонил Аск. Мне хотелось просто проигнорировать его, но любопытство пересилило...
-Привет! У меня к тебе есть хорошее предложение. - Его довольный голос даже настроение мне поднял. Видимо, по-другому и быть не могло. Человек, способный повлиять на меня полностью одним лишь словом.
-Пижамные вечеринки даже не рассматриваю. - Сразу предупредила я, чувствуя, что настроение буквально взлетело.
-Эх... значит придется отдать пижамку с розовым кроликом обратно в магазин...
Из моего горла вырвался истерический смех.
-Но раз так... может, хотя бы на концерт наш сходишь? Отличный вечер в "антикафе" с чаем, печенюшками и лиричными песнями под акустическую гитару.
-Так значит ваша группа снова в сборе?!
-Иначе и быть не могло! - Самодовольно ухмыльнулся Шилинговский и тут же заохал. Предположительно, из-за боли, которая сопровождала его при любых мимических усилиях.
-Я подумаю... а когда?
-Через два дня. Это будет наш первый концерт подобного рода. Сам в шоке.
-Хорошо...
Оскар стоял на лестнице, выпуская дым кольцами куда-то в темноту. Я бесшумно подошла сзади и не знала, как лучше оповестить его о своем прибытии. Не придумала ничего лучше, чем позвонить. Правда "щелканье" клавиш тут же привлекло его внимание.
-Привет. Рад, что ты пришла. - Улыбнулся. Я прислушалась и поняла, что в его квартире играла музыка. Вероятно, Рина все еще гостила у него.
-И вот так уже несколько дней к ряду. - Ткнул он большим пальцем в сторону окна. - Либо она просто включает на всю катушку песни своей любимой группы. Смесь электроники, тяжелой музыки и экстрим-вокала... жесть просто!
-Да уж. - Нервно засмеялась, переминаясь с ноги на ногу.
-Думаю, лучше всего погулять. Можно даже зайти до тебя и взять Тюбика.
-Да, он будет рад тебя видеть.
Я не могла говорить. Спазм в горле полностью отнял у меня способность к озвучиванию своих мыслей, которых у меня тоже было маловато. С пустой головой я просто шла рядом с ним.
-Оля спрашивала про тебя.
-А... эм...
Снова молчание... это становилось непереносимо...
-Так. - Он тяжело вздохнул, как будто намеревался сказать что-то серьезное. - Похоже, хреновая это была идея. Ну мы с тобой даже поговорить не можем.
-Нет, все нормально! Просто я чувствую себя ужасно виноватой! - Мои мысли, наконец, пришли в хаотичное движение. Да так, что мое сердце едва не выпрыгнуло откуда-то... из головы! Мне казалось, что стучало оно где-то там...
-За что? - Он, кажется, не понял о чем я. Либо искусно притворялся. Вопрос завел меня в тупик, и поток мыслей вновь заморозился, будто в криогенной камере.
-Эм... я просто сволочь, вот и все!
-Нет. Просто так получилось. Давай просто не будем говорить об этом. Ситуация, что возникла между нами, не требует объяснений. Она просто есть и о ней на сегодня стоит просто забыть.
-Наверное...
-Через полгода я уезжаю... в Германию. Отец дал добро на мое обучение за границей. Возможно, что-то из этого выйдет.
-Поразительно! - Выразила я свое искреннее восхищение. - Здорово! Просто здорово!
-Спасибо. - Он даже слегка смутился от моей бурной реакции.
Дальше между нами уже не было той неловкости. Мы просто разговаривали, и я рассказала ему, что отказалась от идеи поступать в колледж искусств.
-Во мне нет таланта. Я не умею рисовать и вообще толком ничего не умею...
-Глупая. У тебя есть задатки, которые всего лишь требуют развития, определенного усердия и действий. Ни с тем, ни с другим у тебя проблем нет, уж поверь. Дерзай!
-Нет, правда... да не создана для великих свершений...
-Ты ничего не теряешь. Просто продолжай движение... - Он внезапно тихо запел на английском что-то там про движение вперед. - Не опускай руки!
Я чувствовала благодарность. Оскар умудрялся давать советы, верить в меня даже после того, как я отказалась от него сама...
-Ос! - Мурашки поползли по моей коже, когда я услышала чей-то глубокий, хрипловатый голос. Повернувшись, увидела... мальчика... или девочку.
-Рина, не ходи раздетая! - строго ответил Оскар, обращаясь к сестре, на которой болтались мужская футболка, полностью скрывающая грудь и широкие шорты.
-Уже начало лето, отвянь! - Отмахнулась от него девушка. - Я просто хотела сказать, что ухожу ночевать к Бинке.
-Альбина знает об этом?
-Конечно! Пока!
Мы проторчали на улице еще час, прежде чем он захотел попрощаться.
-Я соврал, когда сказал, что лучше нам встретиться в последний раз... хотел бы увидеться с тобой еще. Можешь приходить в любое время. - Оскар внезапно приблизился ко мне и крепко обнял за плечи. Мое тело обмякло в его объятиях, а руки неуверенно сошлись на его спине. Меня все еще не покидало ощущение, что это была наша последняя встреча. Позже выяснилось, что мне не казалось...
-И все равно не понимаю, зачем было тащить меня так рано, я не имею к вашей группе никакого отношения. - Ворчала я, переходя вместе с ним через дорогу.
-Но ты ведь согласилась быть моим другом, так что отношение у тебя самое прямое. Парни будут рады тебе, они тебе всегда были рады.
Я собиралась ответить, что все равно не нужно было тащить меня с собой, но услышала чей-то тихий жалобный голос. Рядом стоял старик с густой щетиной и невероятными серыми глазами. Он что-то пытался сказать, но толком не разобрать что.
-Н-на хлеб... н-на хлеб не... хватает. - С трудом повторил мужчина, глядя то на меня, то на Аска молящими глазами. Внутри меня все сжалось, и я принялась копаться в сумке, чтобы дать этому бедняге денег. Одна Шилинговский остановил меня. Снял с плеча гитару и обратился к нуждающемуся:
-Старик, ты торопишься? - Меня немного покоробило такое простое фамильярное отношение. Пожилой мужчина слабо помотал головой, ничего не понимая. Я была в таком же недоумении и терпеливо ждала, пока парень скажет, что он задумал.
А Шилинговский тем временем распаковал свою гитару, разложил перед собой чехол и сел на бордюр.
-Сейчас мы заработаем для тебя много денег. У меня как раз есть целый час свободного времени.
Я посмотрела на часы, до начала концерта сорок минут, к тому же он специально вышел из дома раньше, чтобы подготовиться...
Аск подстроил гитару, проиграл пару аккордов и вдруг запел, как всегда немного прикрыв глаза. На улице уже давно был плюс, но мурашки на моем теле буквально "вспыхнули" и волнение прошлось по моим внутренностям так, что я невольно зажмурилась и дернулась. Я не могла дышать, слушая с каким желанием и отдачей, Аск пел и играл для прохожих, которые уже кидали ему деньги в раскрытый чехол. Звон копеек, шум ветра, звуки гитары и его тихий, но сильный голос... волнение, счастье, радость и... гордость смешались во мне. В моменты, когда он пел, я понимала, что таких как он больше нет... я была в этом абсолютно точно уверена...
Через час я впервые посмотрела в чехол и поняла, что дна уже не было видно. Кто-то кидал купюрами, кто-то копейками, но почти никто не остался равнодушным... сила Аска именно в том, что просто не может оставить человека равнодушным...
-Держи, старик. Это все твое. - Парень протянул ему сначала купюры, затем горку копеек. Аск не взял для себя ничего. Я посмотрела на пожилого мужчину и чуть не расплакалась. Его серые большие глаза смотрели на Аскольда с глубокой растерянностью, благодарностью и счастьем. Все эти эмоции плескались в глубине этих глаз и вырвались наружу в виде скупой слезы. Огромной слезы, что стремительно скатилась по морщинистой щеке старика. Я отвернулась, чувствуя нечто такое же. Только это была не одна слеза. Их было много.
Я слышала, как Аскольд обнял его, похлопав по спине, и как он желал мужчине крепкого здоровья и удачи. Моих слез стало еще больше.
Пришлось распустить волосы и сопеть очень тихо, чтобы Шилинговский не видел моих горячих эмоций. Он говорил по телефону, извиняясь за опоздание. Как только парень закончил говорить, схватил меня за руку со словами:
-Прости, но надо бежать.
И мы побежали, чтобы успеть на концерт Аска...
В так называемом "антикафе" атмосфера была просто невероятной. Я слышала о том, что здесь плату вносят лишь за пребывание и к тому же угощают бесплатно печеньями и чаем. Но, кажется, Аск уже договорился о нашем бесплатном присутствии.
Мягкие кресла-трансформеры, набитые чем-то шелестящим, разбросаны по всему залу. Небольшая стойка, на которой расположились тарелки с печеньем. По периметру небольшие полочки с книгами и огромный кулер в углу.
Но больше всего нравились напольные светильники и настольные лампы, свет от которых мягко ложился на стены и лица людей, создавая тепло внутри помещения. Но почему же я не была здесь раньше?
-Привет! - Баристка широко улыбнулась Аскольду. - Все заждались.
-Прости! - Он так же одарил ее лучезарной улыбкой. Кто-то еще заметил парня и подошел поздороваться. На некоторое время возникла суета вокруг Шилинговского, что напрочь портило впечатление от этого места.
-Кхм! - Я уселась на высокий стул и приготовилась слушать Аска, который уже стоял у стойки с микрофоном. - Всем привет, простите за опоздание. В общем... мы начинаем.
- Ryan Adams - Mother! - Тихо, слегка заговорчески произнес этот дурень, слегка наморщив нос и слабо улыбаясь.
Я никогда не слышала этой песни, но с первых же секунд слушала затаив дыхание. До тех пор, пока Аск не стал подходить к зрителям, вручая странные предметы. Это были "инструменты", которые он демонстрировал, и уговаривал всех попробовать просто подыграть. Детские погремушки, полиэтиленовые пакеты, колокольчики... Шилинговский просто просил их "подыгрывать", успевая при этом петь.
-И снова... Ryan Adams - Desire...
А потом Аскольд передал гитару Феду, тот продолжил играть, а в руках у парня появилась губная гармошка. Я просто не могла не улыбаться, чувствуя тепло, что исходило от этого человека почти физически. Никто не смел и слова произнести, потому что это был Аскольд Шилинговский, который хмурил идеальное (даже в побитом состоянии) лицо, изображая каждую эмоцию, что выражал в своей музыке. Хотелось просто поднять вверх руки, ухватившись за чью-нибудь ладонь, просто прикрыть глаза и тихонько петь, про себя надеясь вымолвить, нечто такое же красивое, как безупречный, необычный голос этого парня.
-Я едва не прослезился в конце, честное слово! - Воскликнул Фед перед всеми. - Спасибо всем, кто пришел!
Им хлопали, умоляли сыграть что-нибудь еще, но Аскольд просто ушел со "сцены". Я последовала за ним.
Он скрылся под стойкой и сел прямо на пол, откинув голову назад. Я присела рядом, игнорируя присутствие девицы над нами.
-Это было чертовски сложно! Мое лицо просто адски болит! - Он улыбнулся так широко, как только мог.
-Ты просто... невероятен! - Наконец выпалила я, удивляясь такой открытой эмоциональности со своей стороны.
-Спасибо. Тогда я могу получить приз за старание?
-Какой?
И прежде, чем я опомнилась, он притянул меня к себе и прижался горячими губами к моей макушке. Словно его это успокаивало.
Я чувствовала на себе тяжелый взгляд со стороны, который посылала в меня девица, но тепло губ на моей коже было в разы важнее и ощутимее. Второй раз за день я чуть не разревелась.
-Серьезно, я не знаю, как этим пользоваться. - Проворчал Фед, держа в руке палочки для еды. - В этой пивной всю жизнь провел, и никакой японской кухни здесь в помине не было. Что происходит с миром? Как же сохранение традиций?!
-Успокойся, просто попробуй взять палочки одной рукой и схватить ими лапшу. - Аск смотрел на дядю, будто на дитя малое.
-Издеваешься, да?!
-Кстати, а почему ты не позвал на концерт Женьку? - опомнилась я.
-А... так она же к родственникам на пару дней смоталась.
Мда. Странно было узнавать об этом от Феда, а не от самой подруги. Видимо что-то у нас с ней все-таки шло не так.
-Выше нос! - Аск щелкнул по упомянутой части моего лица и улыбнулся.
-Знаю. - Сумбурно поговорила я с хмурым видом.
Вибрация в кармане заставила вздрогнуть. Достала телефон, прочитала сообщение. Отключила его и вновь засунула в карман, чувствуя напряженность во всем теле. Я стала медленно и яростно кусать губы. И Аск это, конечно же, заметил. Слегка приобнял за плечи, но я тут же сбросила руку. Внутри меня гудело настойчивое желание вновь включить телефон, позвонить и все выяснить самой.
-Что это значит? - Теплый воздух метал мои волосы и ласкал разгоряченную кожу на лице.
-Это я. - Внезапно ответил Оскар, и мне стало совсем плохо. - Оля спит.
-Это она написала?
Молчание. Непонятное клацанье и затем медленное дыхание в трубку. Меня начинало это раздражать.
-Она была пьяна.
-Так о чем она говорила? Что это: "прости за Оскара"?
Он вновь не нашелся ничем ответить и меня затошнило. Слишком красноречиво звучало его молчание. Лучше всяких слов.
-Ты ведь не из-за Аска затеял весь этот нелепый разговор и все эти нелепые просьбы... подумать? - Я боролась с подступавшими к горлу слезами. Они тяжелым комом мешали мне вдохнуть. - Скажи мне. Ты ведь умеешь говорить прямо, Оскар!
-Умею. Мы переспали с Олей еще до нашего с тобой расставания. Вышло абсолютно случайно и неожиданно. Я не смог сказать. Прости меня. - Его голос сочился чувством вины и горечью.
Я резко осознала, что надо мной тупо издевались. Эти двое просто издевались надо мной!
-Ань... - Аск вышел из пивной. - Все нормально?
Мне удалось сдержать слезы, успокоиться, бросить трубку и трезво посмотреть в глаза этому мелкому идиоту из-за которого моя жизнь полностью пошла под откос. С самой нашей первой встречи.
-Ты изменил мне. Оскар изменил мне. Красавчики! - Язвительно выплюнула я. - Может, тогда уже по второму кругу пройдемся? Мы с тобой снова вместе, затем ты уезжаешь к отцу, приезжаешь, трахаешь Ви, наркоманишь, а я ухожу к Оскару... и так до бесконечности!
-Ань, прошу тебя, успокойся... - он пытался меня немного угомонить. Но не поздновато ли?
-Ты делаешь все, что вздумается, Шилингосвский! Готов срать на всех сверху, крутой мальчик-гений, которого все любят! Очень странно с твоей стороны успокаивать меня и вообще продолжать выбивать из меня дружбу! У меня сегодня нет настроения с тобой дружить, пойду ужрусь в хлам, затем накурюсь и буду делать, что хочу! Это ведь так просто, да? Ты же простишь мне мои "маленькие слабости"?! Ши-лин-говс-кий! - Последнее я процедила почти с ненавистью.
Меня окутал запах. Его запах. Аскольд просто обнял меня за шею и держал. Игнорировал мои протесты и продолжал держать. Терпел удары по спине, слезы, крики, истерику. И лишь когда у меня закончились силы и слезы, он заглянул мне в глаза и с грустью произнес тихо, чтобы только я могла слышать:
-Мне было страшно.
Затем взял меня за руку и отвел куда-то во двор. Я как безвольная кукла плелась за ним, не чувствуя сил, для того, чтобы бороться. В моем теле не было сил ни на что. Казалось, из меня высосали душу, но даже моя оболочка продолжала следовать за ним.
Мы присели за каким-то домом, в каком-то дворе, где мигал лишь один фонарь. Гнетущая тусклая атмосфера прилипла ко мне, как вторая кожа. Я была фонарем, только окончательно потухшим. Моя душа даже не "мигала" светом.
-Моя мать умерла при родах. Я выжил ценой ее жизни. И это была одна из причин, по которой отец ненавидел меня. По которой я сам себя ненавидел. И я искренне старался жить за нас с матерью. За двоих. Когда мне исполнилось четыре, отец впервые поднял на меня руку. Случайно. Он часто кричал, что я не достоин быть его сыном и не достоин жизни его любимой женщины. А потом после первого удара, он вошел во вкус. Это облегчало его боль и добавляло ненависти ко мне. Каждый раз он бил меня всем, что под руку попадется, а потом отправлял на несколько недель на дачу, чтобы Фед не видел побоев на моем теле. - Аскольд повернулся ко мне спиной, задрал футболку и слегка опустил пояс штанов, позволяя увидеть шрам. Огромный шрам от ожога. - Я тогда сидел у камина. И снова у него случился приступ непонятного бешенства. Мне было шесть, он просто подобрал кочергу, накалил ее, стянул с меня штаны и пару раз ударил...
Затем он показал несколько шрамов на голове, на шее и руках... отметины, которых я почему-то никогда не замечала и которые он так тщательно скрывал.
-В тот день, перед своим отъездом Нел сказала, что ты остаешься ночевать в ателье. Ты не брала трубку... все это вывело меня из себя. Затем встреча с отцом. Я знал лишь один верный способ убить в себе чувство реальности, скуки и ненависти. Я просто решил забыться, уйти от себя на несколько дней. И у меня это получилось с лихвой.
Он замолчал, позволяя мне переварить информацию, которая накатывала на меня жаркими волнами горечи и сострадания. Будто это меня жгли раскаленной кочергой. Будто это меня били по голове и ненавидели всем сердцем. Мои руки почувствовали вибрацию, вызванную эмоциями и холодом. Будто специально подул сильный, пронизывающий ветер, который срывал слезы с моих рестниц, как капли росы. Он жег кожу, усиливая мои ощущения бессилия. Хватило сил лишь на то, чтобы закрыть лицо руками и снова зареветь. За это я себя ненавидела. Со стороны это выглядело так, будто я жалела саму себя.
-Прости... прости меня!
-Дурочка, я сам не хотел, чтобы об этом кто-то знал. И тем более не хотел, чтобы ты плакала. Перестань. - Он погладил меня по голове. - Я окончательно разорвал связи с отцом, меня больше ничего не будет беспокоить. Просто перестань убиваться, здесь нет твоей вины совсем.
Мне удалось успокоиться. Слезы вновь высохли, но состояние от этого не стало лучше. Кожу на щеках неприятно стянуло и просто захотелось умыться.
-Что-то они на улице совсем прописались. - С беспокойством вглядывался в темень за окном Фед.
-Пусть поговорят, наверное им это нужно. Я очень удивлен, что Аня с ним общается. Аск подосрал всем. - Недовольно жуя, ответил Анохин.
-И ты был в их числе. И простил его, на что я не сильно рассчитывал, после того, что случилось с твоей семьей когда-то.
-Ага. Мою сестру пытался изнасиловать батя "под кайфом". Я вообще должен был закопать Аска, чтобы он к этой дряни даже не прикасался.
-Все из-за моего брата... все же младший наш Шилиг - натура ранимая и безразличие отца его убивает сильнее всего.
-Да знаю я!
-Но вдарил ты ему не слабо. А тот еще жив и ни одной кости сломанной. Удивительно.
-Я не собирался его калечить, так что ничего удивительного. - Хмыкнул Сергей недовольно.
-Да ты молотил по нему, как по груше! Я даже сам испугался.
-Поэтому думаю заняться боксом, чтоб уж наверняка дурь из него выбивать вместе с Костями. Дебил конченый!
-Все не перестаешь тренироваться?
-В голове еще стоит картина, как меня батя разматывает. Сейчас ему такое не удастся. Я подготовлен. - Он потер свой выбитый на руке палец и надолго замолк, сосредоточенно и зло уставившись в окно, погружаясь в воспоминания той ужасной ночи четыре года назад.
Поздно ночью Аск зашел в ателье и с удивлением обнаружил помещение, забитое коробками. Оскар появился в поле его зрения, держа в руках одну из них. Он поставил ее к остальным. Заметив Аскольда, никак не отреагировал, продолжая заниматься сборами.
-Ты ведь не просто постоять сюда зашел. - Наконец, произнес блондин, усаживаясь на излюбленный диван и закуривая.
-Куда-то собираешься? Уезжаешь?
-Да. Но ты опять начал не с того конца. У меня мало времени, Шилиг.
-Трахнул мою девушку, трахнул Олю и культурно сваливаешь? Не такой уж ты сильный и взрослый как о тебе говорят. - Язвительно выплюнул Аскольд, усаживаясь напротив собеседника на одну из коробок.
-Вот это уже больше похоже на правду. Захотел узнать красочные подробности из первых уст?
-Типа того.
-Что именно хочешь услышать? Позиции при контакте? Количество раз?
-Зачем ты сделал подстилкой сначала Аню, а затем Олю? Одной девушки тебе мало?
-Не слишком ли заносчиво с твоей стороны говорить мне об этом? Ты ведь тварь из такого же теста.
-Верно. Но я хочу знать твои причины.
Оскал злости на лице Оскара внезапно потух и появилась горечь. Такая же горечь, что съедала Аска до сих пор.
-Я был пьян. Оля приперлась в ателье и стала лезть, донимать меня непонятными признаниями, реветь. Я не выдержал всего этого поддался, лишь только не слышать ее слов о том, что она всегда была рядом, а я просто игнорировал это. Я устал от этого, я был пьян и был козлом. Вдвойне.
-То есть секс из жалости? - изумленно вскинул брови Аскольд, немного успокоившись.
Оскар не стал говорить ему, что одной из причин была неудачная попытка с Аней. Он чувствовал ее нежелание, ее терпимость к нему. Это выводило из себя.
-Почему не сказал об этом Ане? Наплел какую-то чушь про меня.
-Это не было чушью, мои слова имели смысл, просто не смог сказать ей про Олю. Просто не смог.
И вот они сидели друг против друга, оказавшись в похожих ситуациях, но в разное время. Аск просто не мог его осудить. Он сам был таким же и был рад, что так все случилось, даже если больно было Ане. В конечном итоге, она осталась не с Оскаром, она осталась с ним. Это эгоистичное чувство вызывало двоякие, противоречивые ощущения. Но он не мог не радоваться. Не смог выдавить сочувствия и сожаления о страдании Ани в полной мере. Парень просто был рад. И, вероятно, был большим козлом, чем этот утонченный блондин.
Нужно было начать с чистого листа. Но на душе собралось столько копоти от сожженных чувств, что "чистый лист" так и остался пылиться где-то на полке. Нужно было принять душ, но голова просто не хотела отрываться от подушки, все еще мокрой от слез.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |