— Я его вытащил! — крикнул он Асрифу и, сунув корень за пазуху, убрал нож в ножны и пополз назад, к тому выступу, где оставил свое снаряжение.
Край трещины у него под ногой неожиданно треснул, обломился, и он почти повис в воздухе, успев убрать ногу и прижавшись к скале.
— ОСТОРОЖНЕЙ! — заорал он во все горло, потому что целый каменный пласт, отделившись от скалы, скользнул вниз, прихватив с собой и тот выступ, на котором он оставил свое снаряжение.
Торак в ужасе, не веря собственным глазам, смотрел, как этот пласт, просвистев мимо Асрифа и едва не задев его, плавно, почти лениво, рухнул на камни всего в нескольких шагах от Детлана и Бейла.
Крики орлов сразу куда-то отдалились. Теперь Торак слышал лишь собственное дыхание и тихий перестук ссыпающихся вниз камешков.
Над ним, поднявшись значительно выше, продолжали кружить орлы. Они понимали, что больше их птенцов он не потревожит.
Под ним Асриф, задрав голову, смотрел ему прямо в глаза.
Оба отлично понимали, что это значит, но ни один не хотел произносить вслух необходимые слова. Утратив снаряжение, Торак лишился и последней возможности спуститься с утеса. Можно было, конечно, попытаться потихоньку сползти вниз без страховки, но это почти наверняка закончилось бы падением и гибелью.
Асриф облизнул пересохшие губы и сказал:
— Спускайся на мой выступ.
Торак обдумал это предложение и покачал головой:
— Нет, там двоим места не хватит.
— А может, хватит. Надо попробовать использовать мою страховку и…
— Веревка не выдержит. И тогда разобьемся мы оба.
Асриф промолчал, понимая, что Торак прав.
— Ладно, лови корень! — резко приказал ему Торак.
Асриф открыл было рот, собираясь возразить, но Торак не дал ему вымолвить ни слова.
— Ты же понимаешь, что это единственный выход. Ты спустишься вниз и отнесешь корень Тенрису, а он приготовит лекарство. Для всех.
Голос Торака звучал очень уверенно, но сердце его трепетало, как перепуганный птенец. В душе он, пожалуй, и сам как следует не понимал, что за слова произносит.
Свесившись вниз до предела, он, насколько мог, вытянул руку и осторожно выпустил драгоценный корень. Асриф поймал его на лету и бережно положил за пазуху.
— А как же ты? — растерянно спросил он.
Но у Торака голова работала на удивление ясно. Возможно, все еще действовал стебель ясменника, а возможно, сознание его не желало мириться с безнадежностью создавшегося положения.
Внизу, прямо под Тораком, на узкой каменистой полоске стояли Детлан и Бейл. Дальше раскинулось Море. Если получше оттолкнуться и прыгнуть, то можно попасть не на камни, а в воду… Здесь глубоко…
— Ты бы все-таки попробовал как-то спуститься вниз, — тихо сказал Асриф, и лицо его стало совсем детским, испуганным.
— Ну да, и сорвусь, и упаду прямо на тебя? — возразил Торак. — И куда деваться Детлану и Бейлу? Ведь если я упаду, вы все тоже можете погибнуть!
Асриф судорожно сглотнул:
— Но что же еще…
— Береги голову! — крикнул ему Торак и прыгнул с утеса.
Глава двадцать седьмая
Торак падал сквозь светящуюся зеленую воду, и ему совсем не было страшно, наоборот — он испытывал огромное облегчение от того, что, прыгнув, не разбился о скалы.
После раскаленного утеса вода показалась ему такой холодной, словно его ударили в грудь, но потом прошло и ощущение холода: теперь он падал… прямо в Лес!
Золотистые, пронизанные солнцем водоросли покачивались в такт дыханию Моря. Корни ламинарий терялись где-то во тьме, а меж их изгибающимися стволами, точно ласточки, мелькали серебристые мойвы.
Потом к Тораку подплыл хранитель племени Тюленя, одним взмахом ластов преодолев расстояние между ними. Тюлень перевернулся брюхом вверх и уставился на Торака большими круглыми глазами. Вся его усатая морда, покрытая пузырьками воздуха, излучала такое дружелюбие и детское любопытство, что Тораку стало смешно.
Отлив нес его куда-то в сторону от тюленя, где вода была холоднее. Острая боль вдруг пронзила внутренности. Но ни понять, в чем дело, ни испугаться он не успел: боль оказалась мимолетной и вскоре исчезла, да и холода он больше совсем не чувствовал. Ему стало совсем тепло, он чувствовал себя удивительно легким, невесомым, он был своим в этом прекрасном, нежном, зеленом мире, и ему совершенно не хотелось его покидать.
И все же пришлось подняться наверх и глотнуть воздуха.
Торак неохотно оттолкнулся ногами и стал всплывать. Он возносился вверх неторопливо, по спирали, окутанный облачком серебристых пузырьков. Наконец он вынырнул, и мир над волнами показался ему таким неприветливым и жестоким, что он покрепче зажал ноздри и снова поплыл на глубину — назад, навстречу тому прекрасному зеленому свету. Торак погружался все глубже и глубже и плыл все быстрее — он никогда не думал, что может плыть так быстро! — и вокруг расцветало царство золотисто-зеленых водорослей.
Среди водорослей что-то плавало, и Торак, сгорая от любопытства, решил посмотреть, что это такое.
Это был мертвый мальчик: безжизненное тело его колыхалось в такт течению, и водоросли уже успели обвить его. Торак даже подумал: уж не Асриф ли упал в воду? Или, может, это Детлан? Или Бейл? Но длинные, колышимые водой волосы утопленника оказались значительно темнее, чем у мальчишек из племени Тюленя. Вдруг течение раздвинуло волосы у мальчика на лице, и Торак увидел широко раскрытые серые глаза, высокие худые скулы и на обеих скулах — черно-синюю татуировку племени Волка.
Сжавшись от ужаса, он понял, что смотрит на самого себя.
Мысли его понеслись, точно вспугнутая стайка рыбешек.
«Что это? Неужели я умер? Не потому ли ко мне приплывал хранитель племени Тюленя, провожая меня в последний путь?»
Он постарался взять себя в руки.
«Не будь дураком, Торак! — сказал он себе. — К тебе приплывал тюлень, а ты из племени Волка! И хранитель твоего племени — волк! Но если я не умер, — потрясенно думал Торак, глядя на качавшееся среди водорослей тело мальчика, — то что же тогда со мной происходит?»
Он нырнул, чтобы поближе рассмотреть свое собственное тело, и вдруг резко остановился, передними ластами как бы отталкивая от себя воду.
Ластами?
Да, действительно ластами! Причем он мог управлять ими, как руками, а когда разводил их в стороны, то видел на них короткую серую шерсть, колышимую течением.
Торак ловко перевернулся на спину и немного проплыл, с изумлением обнаружив, что теперь может видеть и далеко вглубь, где пурпурные колючие морские звезды пробираются в темноте по дну морскому. Он отлично слышал, как мелкие, но крепкие зубы рыбок теребят стебли ламинарии, как хрупко позванивают панцири крабов, пробирающихся по камням…
Но больше всего ощущений давали ему усы. С помощью усов он мог бы выследить даже самую мелкую рыбешку, стрелой пролетавшую мимо. Море казалось ему сплошной паутиной спутанных, пересекающихся невидимых следов тысяч и тысяч рыб и морских существ. Он также ощущал сильные медлительные колебания мощных стеблей ламинарии и дыхание волн, откатывавшихся от прибрежных скал. Он висел по-тюленьи вверх брюхом и пытался разобраться в этих бесчисленных переплетающихся следах, уловить их смысл.
А потом он услышал пение. Очень тихое и очень далекое.
Пронзительные вскрики каких-то волшебных существ сменялись целым ливнем яростных щелчков. Это была песнь гнева и утраты, и доносилась она из открытого Моря.
Дрожь пробрала Торака от кончиков усов до конца его короткого широкого хвоста. И он почувствовал великое волнение в водах Моря: неведомое существо с невероятной скоростью неслось прямо к нему…
Душа Торака вдруг преисполнилась ужасающей уверенности: к нему приближался Охотник.
И снова внутренности его скрутил тошнотворный спазм — острая боль затмила разум, — и он вдруг снова стал самим собой, Тораком. Он страшно замерз, ему не хватало воздуха, он почти ничего не видел вокруг, на такой невероятной глубине, но краешком глаза все же успел заметить всплеск серебристых ластов: это хранитель племени Тюленя покидал его, устремляясь к своему убежищу.
А к нему, Тораку, приближался Охотник!
Оттолкнувшись ногами, Торак изо всех сил стал пробиваться вверх. Конечности казались ему странно неповоротливыми и тяжелыми, и двигался он, как во сне, с чудовищной медлительностью, но все же наконец вынырнул на поверхность.
Задыхаясь, кашляя и отплевываясь, Торак с трудом разглядел среди волн знакомые валуны, поросшие ракушками, и с облегчением понял, что течением его отнесло к тому самому выступу скалы, который так похож на коготь зверя. Отчаянно работая руками и ногами, Торак устремился к спасительному берегу. Возможно, он все же успеет до него добраться, прежде чем Охотник…
И тут он увидел, что Асрифу удалось спуститься с утеса. Он прыгал и что-то кричал, размахивая руками, как сумасшедший. А Бейл и Детлан готовились выйти в Море на своих жалких челноках — явно на поиски его, Торака, еще надеясь его спасти. Неужели они не видят, что рискуют куда больше, чем он? У него, по крайней мере, еще есть надежда добраться до когтеобразного выступа, а они в своих лодчонках тут же окажутся во власти разгневанного Охотника…
— НЕТ! — отчаянно закричал Торак. — ВЕРНИТЕСЬ! ВЫХОДИТЕ ИЗ ВОДЫ!
Вряд ли они смогли его услышать. А если и услышали, то, наверное, решили, что он зовет на помощь.
Еще быстрее заработав руками и ногами, Торак снова закричал, высовываясь из воды:
— ВЫХОДИТЕ НА БЕРЕГ! ОХОТНИК СЮДА ИДЕТ! ОХОТНИК!
На этот раз Бейл услышал его, но, вместо того чтобы повернуть челнок к берегу, он еще быстрее принялся грести по направлению к Тораку, удивленно покачивая головой. И Торак, цепенея от страха, увидел, что Море вокруг него стало предательски спокойным и никакого черного плавника нигде не видно. Бейл не понял его предупреждения, потому что не мог видеть Охотника. И не знал, что тот плывет сюда.
— Назад! Вернись назад! — снова крикнул ему Торак. — Сюда Охотник плывет!
Бейл наконец понял — приналег на весло, развернул челнок и крикнул Детлану, чтобы тоже плыл к берегу.
Волны швырнули Торака прямо на каменистый «коготь». Ухватившись за водоросли, он выволок собственное тело на камни за секунду до того, как громкое хриплое «куошш!» взорвалось у него за спиной и высоко в воздух взлетел фонтан брызг.
Рухнув на камни, обессилевший Торак успел все-таки мельком заметить черную спину, аркой изогнувшуюся над водой, и щербатый плавник. Охотник-одиночка был совсем рядом. Торак видел, как со спины кита скатывается вода, потом из Моря на мгновение показалась огромная тупорылая голова Охотника; его непостижимый темный глаз смотрел прямо на Торака. Потом кит снова нырнул, мелькнув в волнах, и черный плавник понесся прямо к челнокам Бейла и Детлана.
Они слишком поздно последовали предостережениям Торака. Бейл, правда, уже почти добрался до скал, откуда Асриф протягивал к нему руки, подбадривая его криками, а вот Детлан отстал, и теперь разъяренный кит настигал его.
Торак с трудом поднялся на ноги и, спотыкаясь, бросился к своим товарищам, то и дело оскальзываясь на водорослях. Но обогнать Охотника он, конечно, не мог и с ужасом увидел, как кит настиг Детлана и с силой ударил огромным хвостом, попав по корме челнока и подбросив его в воздух.
Детлан с криком вылетел из лодки, пролетел по воздуху и, рухнув на скалы, тут же беспомощно соскользнул обратно в воду. Асриф и Бейл бежали к нему со всех ног, но черный плавник явно обгонял их — и вдруг в последний момент Охотник резко развернулся и мгновенно исчез в волнах.
Асриф и Бейл вытащили безвольно обвисшее тело Детлана из воды и положили на камни.
Торак, потрясенный до глубины души, затаив дыхание, вглядывался в морскую даль, но ничего не видел. Лишь белая пена клубилась на волнах в том месте, где нырнул Охотник.
Наконец вдали мелькнул черный плавник: Охотник уходил в открытое Море. Кого бы ни искал кит-одиночка, здесь он его явно не нашел. Вздохнув с облегчением, Торак повернулся и побежал к остальным.
Асриф стоял на коленях, зубами вытаскивая затычку из бурдюка с водой. Бейл вытряхивал на камни содержимое своего мешочка с лекарствами. Детлан лежал с закрытыми глазами, и лицо его покрывала смертельная бледность, губы посинели от боли и пережитого потрясения. Но, подойдя поближе, Торак понял, что он жив и дышит.
Бейл быстро глянул на него и озабоченно спросил:
— Ты-то как?
— Все хорошо, — успокоил его Торак и повернулся к Асрифу: — Корень у тебя?
Асриф лишь молча приложил руку к груди.
Челнок Детлана кит разнес в щепы, не лучше выглядела и его нога — из страшной кровавой раны на голени торчала, посверкивая, сломанная кость.
— Почему — за мной? — задыхаясь, спросил вдруг Детлан. — Почему он погнался именно за мной?
Бейл положил руку ему на плечо.
— Вряд ли он именно за тобой гнался, — сказал он. — Иначе ты бы сейчас не лежал здесь — живой.
— Хотя люди из племени Корморана все же сказали правду, — пробормотал Асриф, поднося к губам Детлана бурдюк с водой. — За кем-то этот Сломанный Плавник точно гоняется!
— Но за кем? — пожал плечами Бейл и, повернувшись к Тораку, задал ему тот самый вопрос, который Торак и сам без конца задавал себе: — Но как, клянусь именем Матери-Моря, ты узнал, что Охотник плывет сюда?
Глава двадцать восьмая
Ренн показалось, что Торак очень бледен, когда он опустился на колени возле раненого парнишки. Прячась среди валунов шагах в тридцати от них, она просвистела условный сигнал: песенку горихвостки. Она выбрала горихвостку, потому что горихвостки — птички лесные и Торак наверняка должен обратить на это внимание.
Но он как будто ее и не слышал! Странно — чтобы Торак, и не услышал пения здесь лесной птицы? Наверное, он все же слишком потрясен случившимся.
Ночь была жаркая, липкая — такое затишье обычно стоит перед грозой. Ренн просто обливалась потом, когда наконец сумела пробраться сквозь заросли рябины к подножию утеса и притаиться за валуном. Как раз перед этим Охотник атаковал ребят из племени Тюленя, но ни они, ни Торак, похоже, так и не поняли, почему он напал на них. Зато Ренн это знала. Она все еще чувствовала запах падали, все еще слышала чавканье голодного Волка. Волк был так поглощен едой, что едва обратил внимание на то, что она куда-то ушла.
На закате, когда спустились голубые светящиеся летние сумерки, Ренн по-прежнему ждала, прячась за валуном и отчаянно мечтая рассказать Тораку о жестоком убийстве маленького китенка, но почти столь же отчаянно мечтала она и о том, чтобы ее ни в коем случае не заметили эти мальчишки из племени Тюленя.
Затем к каменистому берегу пристал еще один челнок, и прибывший на нем мужчина с ужасно обгоревшим лицом, одетый в куртку из тюленьих кишок, сразу взял командование на себя. Один из мальчишек, самый маленький и хрупкий, что-то вытащил из-за пазухи, отдал мужчине, и тот бережно положил эту вещь в мешочек, висевший у него на шее. Ренн догадалась, что это, должно быть, и есть корень зелика. Затем обожженный мужчина, использовав куски челнока, вдрызг разнесенного Охотником, уложил сломанную ногу мальчика в лубок, раздавая остальным вполне разумные приказания.
Ренн очень удивило то, как сразу просиял Торак при появлении этого человека. Она даже испытала некий укол ревности — особенно когда мужчина с обожженным лицом велел Тораку собрать топлива для костра и Торак со всех ног кинулся выполнять поручение.
— Ничего, если я наберу просто валежника, а не плавника? — донесся его голос откуда-то из-за валунов.
Мужчина кивнул, и Торак исчез за скалами.
Ренн позабыла о своей ревности. А что, если он все-таки услышал ее сигнал?
Она видела, как Торак наклонился за куском плавника, потом некоторое время брел по берегу и вдруг опять резко свернул к скалам.
— Ты где? — тихо спросил он, оказавшись среди валунов.
— Под рябинками, — прошептала Ренн. — Чуть выше… Нет, еще немного пройди вперед…
Выждав, когда Торак поравняется с ее укрытием, она схватила его за безрукавку и втащила за выступ, который как бы отрезал их ото всех остальных на берегу.
— Ну наконец-то! — выдохнула она. — Я ждала, ждала…
— Где Волк? — резко спросил он.
— В соседней бухточке. Ест. Именно это я…
— Ты лучше тоже собери немного топлива, — пробормотал он. — Я не могу вернуться с пустыми руками.
— Что? Ах да, конечно. — Теперь она хорошо видела, как бледен Торак. И вел он себя очень странно, стараясь не встречаться с ней взглядом. — Торак, ты здоров? — не выдержала она.
— А ты? — сердито мотнул он головой.
Она решила не обращать на это внимания.
— Слушай. Я знаю, почему на вас напал Охотник. — Ренн рассказала ему о зверски убитом детеныше и о следах того светловолосого лодочника. — Ничего удивительного, что Охотник разгневан, — продолжала она. — Малыш, должно быть, приходился ему сыном или сородичем, а тот негодяй поймал его в ловушку, вырезал челюсти, а остальное бросил гнить!
— Но… зачем кому-то совершать подобное святотатство? — удивился Торак.
— Не знаю. Но уверена, что это связано с магией. Хотя какой колдун осмелится нарушить основной закон… убить Охотника…
— Так это месть! — прошептал Торак, словно о чем-то догадываясь. — Да, конечно. — Он сказал это не сердито и не возмущенно — скорее печально.
— И кто же это сделал? — озадаченно спросила Ренн.
Лицо Торака исказила гримаса боли.
— Когда я был под водой… я плавал, как… Нет… я не могу!..
— Торак, неужели ты не понимаешь, ЧТО это значит? — прервала его Ренн. — Тот лодочник, который это сделал… он ведь из племени Тюленя!
— Что? Что ты такое говоришь?
— Здесь происходит что-то очень страшное, Торак! И племя Тюленя в этом участвует! Может, даже именно они и распространяют ту болезнь! Может, тому колдуну для этого и потребовались китовые челюсти с зубами!
Торак даже отступил от нее на шаг, с недоверием качая головой.
— А тебя не удивляло, — продолжала Ренн, — почему ни один из них так и не заболел, хотя и ты, и токорот провели на острове уже несколько дней?
— Но это ничего не значит! — прошептал Торак.
— Вот как? А почему они в таком случае послали за столь драгоценным и редким корнем одних мальчишек? Если они действительно считали, что им грозит беда, почему не послали более умелых людей, постарше?
— Потому что Асриф лучше всех лазает по скалам и…
— И ты этому веришь?
Торак явно колебался, потом тряхнул головой, отметая собственные сомнения:
— С тех пор как они узнали про болезнь, они все время старались мне помочь!
— Торак…
Он сердито повернулся к ней, не давая сказать ни слова:
— Тенрис спас меня от отправки на Одинокую Скалу! Асриф защищал меня от орлов! Детлан и Бейл бросились в Море навстречу опасности, чтобы СПАСТИ меня от Охотника! Бейл три года назад потерял брата, умершего от этой болезни!
— Почему ты так страстно их защищаешь?
— А почему ты так страстно их обвиняешь?
— Потому что у человека, плывшего на челноке по озеру, были светлые волосы! Потому что его следы говорят о том, что именно он убил китенка!
— Но почти у всех людей из морских племен светлые волосы! И кроме того, ты сама сказала, что слышала, как постукивает его весло о борта лодки! Если ты хоть что-нибудь знаешь о племени Тюленя, тебе должно быть известно, что они плавают совершенно бесшумно! А тот человек, которого ты видела, мог быть из какого угодно племени, хоть из племени Большого Баклана. Может, даже одним из твоих друзей — из племени Морского Орла!
— Но только не одним из твоих друзей — из племени Тюленя! — с горечью воскликнула Ренн.
— Они мне не друзья, — возразил Торак. — Они мои сородичи.
Ренн только глазами захлопала.
Торак холодно на нее глянул, поднял охапку собранного ими топлива и сказал, отводя глаза:
— Мне пора возвращаться.
— Ты что, меня совсем не слушал? — в ужасе воскликнула Ренн.
— Ренн, день летнего Солнцестояния на носу. А нам еще нужно добраться до стоянки.
— ПО МОРЮ? Но вот-вот грянет буря, а Охотник, жаждущий мщения…
— Ничего. Тенрис применит чары, которые скроют нас от него. Он говорит…
— А Тенрис, разумеется, всегда прав!
Торак не ответил.
— Если я правильно тебя поняла, — сказала Ренн, — ты так или иначе намерен туда вернуться — навстречу неминуемой опасности, рискуя благополучием всех лесных племен! — но слушать меня не желаешь.
Торак резко повернулся и пошел прочь.
Через некоторое время птицы устроили на скалах настоящий переполох. Многие снимались с гнезд и улетали вглубь острова. Было ясно: идет сильный шторм.
Короткий сон не принес Тораку желанного отдыха. А вскоре ему уже предстояло выйти в Море вместе с Тенрисом и Бейлом. Согласно их плану, Асриф и Детлан должны были остаться здесь, а остальные поскорее плыть на стоянку и постараться добраться туда до того, как разразится гроза, чтобы Тенрис успел в положенный срок приготовить лекарство.
По ту сторону костра крепко спали Детлан — благодаря приготовленному Тенрисом снотворному зелью — и вконец измученные Асриф и Бейл. Сам же Тенрис сидел у костра, покуривая свою трубку из крабьей клешни.
Торак потер лицо, прогоняя остатки сна. Он чувствовал себя бесконечно усталым, но понимал, что больше ему не заснуть. После ссоры с Ренн в душе у него образовалась странная пустота — точно выжженное пепелище. Они и раньше ссорились, но никогда так яростно. Торак чувствовал, что словно отсек себя от нее — и не только из-за того, что они наговорили друг другу, но главным образом из-за того, что он пережил под водой, когда был тюленем. Тогда он слышал и чувствовал такие вещи, какие дано слышать и чувствовать только тюленю. И все же одновременно он оставался Тораком!
Тенрис выбил трубку о камень, и этот негромкий звук заставил Торака подпрыгнуть.
Колдун чуть приподнял в улыбке уголок рта, и Торак попытался улыбнуться в ответ. Они никак не ожидали прибытия Тенриса, а тот ничего объяснять не стал, сказав просто: «Я почувствовал, что нужен вам». Торак тогда несказанно обрадовался его появлению. И теперь он смотрел, как колдун снова набивает трубку, держа ее в изуродованной руке, а здоровой рукой уминая ароматные листья.
— Бейл рассказал мне, что случилось в Море, — сказал Тенрис. Неторопливо раскурив трубку с помощью головешки, он сделал несколько затяжек, щуря от дыма глаза, и спросил: — Почему же ты не рассказал мне остальное? Откуда ты знал, что Охотник идет сюда?
Торак колебался.
— Я не могу объяснить… Я сам этого не понимаю.
Тенрис удивленно поднял бровь:
— Но ты знаешь больше, чем рассказал Бейлу. Расскажи мне, может быть, я смогу помочь тебе в этом разобраться?
Торак подобрал ноги и уткнулся подбородком в колени, глядя в жаркие недра костра.
— Тюлени… — пробормотал он. — Тюлени с помощью своих усов издалека слышат любые звуки, что разносятся под водой… — Искоса глянув на Тенриса, он заметил, как тот напрягся. — Рядом со мной там был хранитель вашего племени, — продолжал Торак. — И он услышал… нет, почуял Охотника. Издалека. — Он судорожно сглотнул и закончил: — Так я и узнал, что Охотник плывет сюда.
Поскольку Тенрис не произнес ни слова, Торак поднял голову и посмотрел на него.
Колдун племени Тюленя сидел, совершенно забыв о зажатой в руке трубке. Казалось, он потрясен до глубины души.
— В чем дело? Что это означает? — испуганно прошептал Торак.
Трубка выпала из неподвижных пальцев колдуна и скатилась в костер, но Тенрис даже не пошевелился, чтобы достать ее. Он вскочил и, шатаясь, побрел к воде, а потом долго стоял там спиной к Тораку. Когда он наконец снова вернулся к костру, Тораку показалось, что он внезапно сильно постарел, но глаза его возбужденно блестели, когда он сказал:
— А теперь расскажи мне все.
Торак глубоко вздохнул и рассказал ему все.
Это, впрочем, принесло ему огромное облегчение. Ему давно хотелось рассказать кому-нибудь все. Слишком тяжелым для него оказалось бремя этой тайны. Его тревожило, даже пугало одно: слишком уж напряженным показалось ему лицо колдуна, пока тот слушал его рассказ.
Когда Торак умолк, Тенрис некоторое время тоже молчал, потом пригладил здоровой рукой бороду. Торак заметил, как дрожит его рука, и спросил:
— Такое раньше с тобой случалось?
— Да… наверное…
— Наверное? — со странной резкостью переспросил Тенрис. — Что значит «наверное»?
— Я… когда я запутался в сети для ловли тюленей, вокруг меня кружила стая мойвы… И я тоже почувствовал себя мойвой. Но лишь на мгновение!
— На мгновение? И долго это мгновение длилось?
— Ну… сердце несколько раз ударить успело… я не знаю…
Серые глаза колдуна так и впились в него, казалось, Тенрис хочет проникнуть в самые глубины его существа.
— Что… что? — заикаясь, спросил Торак. — Что это со мной?
Тенрис ответил не сразу:
— С тобой… Во всяком случае, ничего плохого. — Он быстро глянул в сторону остальных, чтобы убедиться, что все еще спят, и придвинулся к Тораку поближе. — Просто у тебя… — Он запнулся, качая головой.
— Что у меня? Скажи!
Тенрис вздохнул.
— Как бы тебе объяснить?.. — Взяв палку, он задумчиво поворошил головни, и к небу столбом взвились искры. — У всего в мире есть душа, — начал он наконец. — Это тебе известно. Душа есть и у охотника, и у его жертвы, у реки и у дерева. Не все существа, обладающие душой, могут говорить, но все они могут слышать и думать. Ты, конечно же, знаешь и об этом.
Торак молча кивнул, ожидая, что колдун скажет дальше.
— Три основные души каждого существа — те, что составляют его сущность, — живут в его теле. — Тенрис снова поворошил палкой костер. — Иногда, правда, телесная душа ускользает из тела — например, когда человек болен или спит, — но она редко уходит далеко и вскоре возвращается. — Отбросив палку, Тенрис протянул руки к огню, словно черпая в нем силы. — Но один раз в тысячу лет рождается существо… отличное от всех прочих.
Несмотря на теплый вечер и жарко горевший костер, Тораку стало холодно.
— Души такого существа, — продолжал Тенрис, — способны покидать его тело на сколь угодно долгое время — такого не может добиться ни один колдун, даже когда впадает в транс, исцеляя больного. Его души могут странствовать где угодно. Они также способны проникать в тела других существ. При этом их хозяин начинает видеть, слышать и чувствовать все то, что видит, слышит и чувствует существо, в тело которого его души проникли, но одновременно остается самим собой. — Нервно стиснутые кулаки Тенриса наконец разжались; он спокойно положил руки на колени, повернулся к Тораку и посмотрел прямо в его испуганные глаза. — Это существо, — прошептал он, — обладает блуждающей душой.
У Торака перехватило дыхание.
— Нет… — только и сумел вымолвить он.
Но серые глаза упорно смотрели на него.
— Нет! — воскликнул Торак. — Этого не может быть! Если души покидают тело, значит, тело мертво! И я давно уже должен был бы умереть, потому что расставание с душой и называется смертью!
Тенрис посмотрел на него с жалостью и пониманием.
— Нет, Торак. У того, кто обладает блуждающей душой, тело никогда не покидают все его души: Нануак — его внешняя душа, воплощение его жизненной силы — всегда остается при нем. Она покидает его лишь в миг смерти. Странствуют же лишь душа телесная и душа племенная.
Торак весь дрожал. Он никогда прежде не слышал о странствующих душах. И не желал иметь с этим ничего общего.
Тенрис здоровой рукой коснулся его плеча и слегка встряхнул.
— Ты прав, что боишься. Блуждающая душа — это великая тайна, и мы почти ничего не знаем об этом. И все те малые знания, которые удалось собрать о блуждающих душах, передавались от одного колдуна к другому, и каждый рассказчик постоянно искажал их, понимая в лучшем случае лишь наполовину. — Тенрис снова умолк, словно решая, способен ли Торак воспринять еще хоть что-нибудь из его объяснений. — Однако мы совершенно точно знаем: даже для человека с блуждающей душой очень опасно, когда некоторые души покидают его тело. Очень опасно! И очень тяжело.
«И очень больно!» — подумал Торак, вспомнив то дурнотное болезненное ощущение, когда ему казалось, что внутри у него что-то рвется в клочья….
Вдруг в голову ему пришла мысль, возродившая у него некоторую надежду.
— Но это же ко мне совсем не относится! — с жаром сказал он. — И никакая у меня не блуждающая душа, я могу доказать это! В Лесу на меня напал кабан. Он чуть не убил меня, и я ужасно испугался — но ничего не произошло! У меня не возникло ни того противного ощущения, ни боли, и я ни секунды не чувствовал и не понимал того, что чувствовал он!
Колдун покачал головой:
— Торак, Торак, все бывает совсем не так. Подумай! Ты достаточно много знаешь о магических искусствах, чтобы понимать: даже обычным колдунам, если они хотят вылечить больного, необходима помощь, чтобы высвободить их души. Для этого есть немало различных способов. Транс. Особое зелье, высвобождающее души. Иногда помогает даже голодание или задержка дыхания. Вот и с теми, кто обладает блуждающей душой, бывает по-разному. Для тебя, например, оказалось недостаточно просто испугаться — как в случае с тем кабаном, — чтобы выпустить души на свободу.
Торак вспомнил другие случаи, когда с ним это происходило. Во время исцеляющего обряда — Саеунн тогда использовала особые курения. Когда он попал в сеть и чуть не утонул. И во второй раз он уже тонул — когда вдруг превратился в Хранителя племени Тюленя. Все эти, как ему казалось, случайности начинали обретать строгий порядок и вполне определенный, но такой ужасный смысл…
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |