К большому сожалению, в деятельности Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации был недолгий период (сейчас это в прошлом, и мы упоминаем об этом с единственной целью избежать в будущем прежних ошибок), когда в судебно-арбитражной практике формировалось негативное отношение к описанному способу погашения обязательств заемщика по кредитному договору: действия заемщиков - юридических лиц по возложению на дебиторов исполнения своих обязательств перед банками, а также действия последних по принятию в счет погашения обязательств заемщиков денежных средств, поступивших от третьих лиц, расценивались как искусственное создание ситуации отсутствия денежных средств на расчетных счетах организаций-заемщиков при наличии неисполненных платежных поручений о перечислении налогов в бюджет с целью обойти законодательство о налогообложении и очередности платежей. Такая квалификация правоотношения влекла за собой привлечение банков к налоговой ответственности за неисполнение платежных поручений налогоплательщиков о перечислении налогов в бюджет. Подобная судебно-арбитражная практика крайне негативно сказалась на финансовом положении банков и на какой-то период времени привела к заметному обеднению арсенала правовых средств, используемых участниками имущественного оборота (а значит, и самого имущественного оборота). Еще раз повторим, что указанная судебно-арбитражная практика осталась в прошлом, но она оставила заметный след (прямо скажем, негативного свойства для репутации арбитражных судов) в юридической литературе <*>. Что касается иных способов "погашения кредита, минуя расчетный счет", приведенных Л.Г. Ефимовой, то они не относятся к порядку исполнения заемщиком вытекающего из кредитного договора обязательства по возврату кредита и уплате процентов за пользование денежными средствами, а скорее представляют собой использование сторонами различных оснований прекращения обязательств, предусмотренных гражданским законодательством. Например, заемщик, располагающий правом требования к банку выдачи денежных средств по договору банковского вклада (депозита), бесспорно (в силу однородности двух встречных денежных долговых требований с наступившим сроком исполнения) вправе вместо возврата кредита прекратить обязательство, вытекающее из кредитного договора, своим односторонним заявлением о зачете встречного требования (ст. 410 ГК).
--------------------------------
<*> См., например: Ефимова Л.Г. Банковские сделки: право и практика. С. 541 - 544.
Точно так же обязательство заемщика, возникшее из кредитного договора (как и всякое иное гражданско-правовое обязательство), может быть прекращено путем передачи заемщиком кредитору имущества в качестве отступного, размер, сроки и порядок предоставления которого предусмотрены соглашением сторон (ст. 409 ГК). Кстати сказать, уступка заемщиком банку-кредитору права требования выдачи депозита, находящегося в другом банке, не может рассматриваться в качестве отдельного способа "погашения кредита, минуя расчетный счет" по той причине, что также представляет собой отступное, предметом которого является такой вид имущества, как обязательственное право требования.
Нельзя рассматривать в качестве одного из способов "погашения кредита, минуя расчетный счет" и ситуацию, когда банк-кредитор заключает договор поручительства с дебитором заемщика (он вправе заключать такой договор с любым третьим лицом). В этом случае, получая удовлетворение своих требований с поручителя и засчитывая полученные суммы в счет погашения обязательства заемщика, банк-кредитор тем самым реализует акцессорное обязательство, направленное на обеспечение исполнения обязательства заемщика, и, добавим к этому, действует в строгом соответствии с нормами, содержащимися в ст. 363 ГК РФ.
Как видим, рассмотренные способы прекращения обязательства заемщика, вытекающего из кредитного договора, не имеют никакого отношения к порядку исполнения заемщиком обязанностей по возврату кредита и уплате процентов за пользование денежными средствами и по этой причине вообще не входят в сферу отношений, на которые может распространяться действие Положения Банка России N 54-П. Что же касается тех отношений, которые входят в сферу действия названного Положения, то обращает на себя внимание попытка Банка России урегулировать порядок возврата денежных средств, выданных заемщиком на основании кредитных договоров, в которых срок возврата кредита не установлен либо определен моментом востребования. В соответствии с п. 3.1 Положения N 54-П в случаях, когда договором на предоставление (размещение) денежных средств не установлен срок возврата заемщиком суммы основного долга либо указанный срок определен моментом востребования, возврат суммы основного долга должен быть произведен заемщиком в течение 30 календарных дней со дня предъявления банком-кредитором официального требования об этом, если иной срок не предусмотрен кредитным договором. Порядок и форма официального востребования банком-кредитором возврата заемщиком суммы предоставленных денежных средств определяются в соответствующем договоре на предоставление денежных средств на условии "до востребования". В частности, в этих целях может быть использовано сообщение банка-кредитора, передаваемое заемщику средствами курьерской службы, по почте или специальным каналам связи, а также иными способами, оговоренными сторонами соглашения и устраняющими возможность возникновения коллизий относительно даты востребования исполнения заемщиком своих обязательств по возврату суммы основного долга по соответствующему договору.
Несомненный интерес представляют также содержащиеся в Положении N 54-П правила, направленные на регламентацию порядка оформления и учета банком-кредитором действий заемщика по исполнению обязательств либо нарушений кредитного договора. Согласно п. п. 3.2 и 3.3 данного Положения в установленной договором день, являющийся датой уплаты процентов или погашения основного долга, работник бухгалтерии банка, ответственный за ведение счета заемщика, на основании соответствующего распоряжения, подписанного уполномоченным должностным лицом банка, производит оформление бухгалтерскими проводками факта уплаты процентов по размещенным средствам или погашения основного долга по кредитному договору, а в случае неисполнения заемщиком своих обязательств по договору - переносит задолженность по начисленным, но неуплаченным (просроченным) процентам или основному долгу на соответствующие счета по учету просроченной задолженности. Задолженность по предоставленным кредитам, признанная в установленном Банком России порядке нереальной для взыскания или безнадежной, списывается с баланса банка-кредитора на счет созданного резерва на возможные потери по ссудам, а при недостатке резерва относится на убытки отчетного года. Вместе с тем списание непогашенной задолженности по предоставленным денежным средствам, включая неуплаченные заемщиками проценты, с баланса банка-кредитора не является аннулированием указанной задолженности, которая отражается на балансе в течение не менее пяти лет с момента ее списания в целях наблюдения за обстоятельствами, связанными с возможностью ее взыскания.
4. Правовой режим прав требований сторон
по кредитному договору
В отечественной цивилистической доктрине, когда говорят о гражданско-правовом обязательстве и его содержании, обычно имеют в виду обязанности должника по совершению определенных действий (так до этого момента поступали и мы, рассуждая о содержании обязательства, возникающего из кредитного договора). Что же касается другого непременного элемента обязательства - права требования контрагента обязанной стороны, то, раскрывая содержание обязательства через обязанности должника, обычно добавляют, что на стороне кредитора имеются корреспондирующие этим обязанностям права требования. Как правило, этого бывает достаточно для понимания содержания обязательства. Но только не обязательства, вытекающего из кредитного договора!
Нам уже приходилось отмечать, что при чисто внешнем сходстве обязательства по предоставлению кредита и обязательства по его возврату с уплатой процентов за пользование денежными средствами (и то и другое, с технической стороны, состоит в передаче определенной денежной суммы) указанные обязательства разнятся по своей правовой природе: первое из них (обязательство на стороне кредитора) представляет собой обязательство по передаче имущества, имеющее своим объектом денежные средства (наличные деньги и безналичные денежные средства) и преследующее цель эффективного использования указанных денежных средств в имущественном обороте, что предполагает получение соответствующего прироста денежной суммы; второе (обязательство на стороне заемщика) относится к обычным денежным обязательствам, исполнение которых состоит в уплате денежного долга, включая в качестве его составной части и прирост, который дает использование денежных средств в имущественном обороте.
Столь принципиальное и существенное различие правовой природы названных обязательств предполагает и серьезные отличия в содержании указанных обязательств, причем в обоих своих элементах: как в обязанностях должников, так и в правах требования, которыми наделяются управомоченные стороны в соответствующих обязательствах (заемщик - в обязательстве по выдаче кредита и кредитор - в обязательстве по возврату полученной суммы кредита и уплате процентов за пользование чужими денежными средствами). Данное обстоятельство в свою очередь свидетельствует о том, что праву заемщика требовать выдачи кредита и праву кредитора требовать возврата полученной заемщиком суммы кредита с уплатой процентов за пользование денежными средствами должны быть присущи различные правовые режимы.
Разговор о правовом режиме прав требований сторон по кредитному договору целесообразно начать с принадлежащего заемщику права требования выдачи кредита, которое отличается особым своеобразием (впрочем, как и само обязательство предоставить кредит).
Первая особенность правового режима указанного права требования, по-видимому, состоит в том, что субъект названного права (заемщик) не вправе настаивать на принудительный реализации принадлежащего ему права, т.е. на взыскании с банка-кредитора предусмотренной кредитным договором суммы кредита в судебном порядке. Отмеченная особенность правового режима требования заемщика объясняется специфической правовой природой обязательства по выдаче кредита, предмет которого состоит в совершении банком-кредитором действий по передаче заемщику денежных средств (с условием их возврата), представляющих собой абсолютно заменимые вещи, определенные родовыми признаками (наличные деньги), или права требования к соответствующему банку (безналичные денежные средства). Права требования кредитора в подобных обязательствах распространяются лишь на действия обязанной стороны, но не на личность должника, которого невозможно заставить совершить действия, составляющие предмет таких обязательств. Как известно, российское законодательство знает лишь одно исключение, когда обязательство по передаче имущества может быть исполнено в принудительном порядке: согласно ст. 398 ГК РФ в случае неисполнения обязательства передать индивидуально-определенную вещь в собственность, хозяйственное ведение, в оперативное управление или в возмездное пользование кредитору последний вправе требовать отобрания этой вещи у должника и передачи ее кредитору на предусмотренных обязательством условиях. Однако под это исключение обязательство по передаче денежных средств, естественно, не подпадает.
Невозможность для заемщика потребовать от кредитора по суду предоставления ему предусмотренной кредитным договором суммы кредита не означает, однако, что он (заемщик) лишается судебной защиты принадлежащего ему и нарушенного кредитором субъективного гражданского права. В случае неисполнения или ненадлежащего исполнения кредитором обязательства по предоставлению кредита заемщик вправе потребовать от него возмещения убытков, причиненных нарушением договора (ст. 394, см. также ст. 15 ГК). Кроме того, заемщик не лишен возможности обеспечить при заключении кредитного договора свое право требования выдачи кредита (имея в виду рассматриваемую особенность его правового режима) договорной неустойкой. По той же причине, а именно в силу своеобразия правовой природы обязательства по предоставлению кредита, не являющегося денежным долговым обязательством, заемщик не вправе требовать от кредитора, просрочившего выдачу кредита, уплаты процентов за неправомерное пользование чужими денежными средствами, предусмотренных ст. 395 ГК РФ.
Согласно разъяснению высших судебных инстанций, содержащемуся в п. 1 Постановления Пленумов ВС и ВАС РФ N 13/14 <*>, ст. 395 ГК РФ предусматривает последствия неисполнения или просрочки исполнения денежного обязательства, в силу которых на должника возлагается обязанность уплатить деньги. Указанная статья не подлежит применению к отношениям сторон, если они не связаны с использованием денег в качестве средства платежа или средства погашения денежного долга. Правда, в современной отечественной юридической литературе можно встретить и иную точку зрения, основанную на отказе в признании своеобразия обязательства по предоставлению кредита (по сравнению с иными денежными обязательствами) и каких-либо особенностей правового режима права требования заемщика о выдаче кредита. В качестве примера можно привести рассуждения Р.И. Каримуллина о том, что по российскому праву "в случае неисполнения кредитором своей обязанности по предоставлению кредита он отвечает перед заемщиком по правилам, схожим с теми, по которым сам заемщик несет ответственность при непогашении кредита - ведь и в этом случае речь идет о денежном обязательстве". Отсюда, по мнению данного автора, должен следовать вывод о том, что если в кредитном договоре стороны не предусмотрели "каких-либо санкций против неисправного кредитора, просрочка банка влечет за собой его ответственность за неисполнение денежного обязательства, непосредственно основанную на ст. 395 ГК" <**>. Поскольку названный автор считает, что выдача кредита банком "как в наличной, так и в безналичной форме в одинаковой степени погашает долг кредитора", для него уже не кажется нелогичным следующий вывод: "...требование о предоставлении кредита может быть заявлено заемщиком в пределах общих сроков исковой давности" <***>.
--------------------------------
<*> Вестник ВАС РФ. 1998. N 11. С. 7 - 14.
<**> Каримуллин Р.И. Указ. соч. С. 49.
<***> Там же. С. 50 - 51.
Представляется излишним повторять (теперь уже в качестве контрдоводов) те аргументы, которые нами были высказаны в поддержку другой позиции, учитывающей своеобразие вытекающего из кредитного договора обязательства банка по предоставлению кредита. Отметим только, как далеко могут завести рассуждения (на наш взгляд, ошибочные) в случае, если они основаны на неверной оценке правовой природы анализируемых правоотношений. Ведь, если заемщик по кредитному договору обратится в суд (арбитражный суд) с иском о взыскании с кредитора задолженности (суммы кредита) с начислением на нее процентов годовых за просрочку исполнения денежного обязательства, предусмотренных ст. 395 ГК РФ, суд откажет ему в удовлетворении денежных требований (в том числе, если они будут предъявлены "в пределах общих сроков исковой давности") именно потому, что на стороне кредитора по кредитному договору отсутствует денежное долговое обязательство, а, стало быть, исковые требования не основаны на законе.
Другой особенностью права заемщика требовать от банка-кредитора выдачи суммы кредита, предусмотренной кредитным договором, видимо, следует считать определенное ограничение на участие такого права требования в имущественном обороте. Вряд ли, например, можно себе представить, что указанное право требования может быть включено заемщиком в оплату своей доли в уставном капитале хозяйственного общества или товарищества (как, скажем, право аренды) или кем-то из кредиторов принимается в залог в обеспечение иных обязательств заемщика. Наиболее острым вопросом, касающимся этой стороны правового режима, является вопрос о возможности уступки права требования выдачи кредита. На этот счет в юридической литературе имеются две противоположные точки зрения.
Первая из них состоит в том, что при заключении кредитного договора между кредитором и заемщиком складываются особые лично-доверительные отношения, которые являются препятствием для уступки заемщиком своего права требования предоставления кредита <*>.
--------------------------------
<*> См.: Трофимов М.В. Банковская ссуда и способы обеспечения ее возврата. М., 1996. С. 17 - 18.
Согласно второй точке зрения право требования выдачи кредита по кредитному договору может уступаться заемщиком иным лицам без каких-либо особенностей. Так, Р.И. Каримуллин пишет: "Заемщик может уступить свое требование о предоставлении кредита третьему лицу... Передавая свое требование к банку, заемщик остается его должником в части погашения кредита и уплаты процентов... Банк может защитить свои интересы, воспользовавшись способом, предоставленным в его распоряжение п. 2 ст. 382 ГК. В договоре он может прямо оговорить недопустимость такой цессии по меньшей мере без его предварительного согласия. При отсутствии такого условия заемщик не должен испрашивать у банка согласия на уступку" <*>. Такая позиция обосновывается ее автором только тем обстоятельством, что российское право не исключает возможности уступки заемщиком своего права требования о предоставлении кредита третьему лицу <**>. При этом скорее всего имеется в виду, что законодательство о кредитном договоре не содержит норм, которые бы прямо и непосредственно вводили запрет на уступку права требования выдачи кредита.
--------------------------------
<*> Каримуллин Р.И. Указ. соч. С. 47 - 48.
<**> См.: Там же. С. 47.
Видимо, необходимость исключения подобного формального подхода (нет прямого запрета, следовательно, уступка права возможна) заставила Л.А. Новоселову сформулировать следующий вывод: "Признавая ошибочность взгляда, в качестве общего правила исключающего возможность уступки отдельного права требования, входящего в состав сложного двустороннего обязательства, было бы ошибкой полностью впадать в иную крайность - вовсе игнорировать структуру и характер связывающего стороны обязательства. В целом ряде случаев перемена лица на стороне кредитора может привести к существенному изменению характера обязательства, в связи с чем возможность свободной передачи права по сделке уступки будет исключена" <*>.
--------------------------------
<*> Новоселова Л.А. Сделки уступки права (требования) в коммерческой практике. Факторинг. С. 27 - 28.
Общие правила о том, при каких условиях возможна уступка права требования, как известно, содержатся в ст. 388 ГК РФ, которая включает в себя две нормы. Согласно первой из них уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору (п. 1 ст. 388 ГК). В соответствии же с другой нормой (п. 2 ст. 388 ГК) не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника.
При отсутствии в законе прямого запрета на уступку вытекающего из кредитного договора права заемщика требовать предоставления кредита, нельзя не обратить внимание на то обстоятельство, что в кредитном договоре личность заемщика имеет для банка-кредитора, конечно же, существенное значение. Ведь целью участия банка в кредитных правоотношениях является использование имеющихся у него денежных средств (привлеченных на счета и во вклады) в имущественном обороте для получения прибыли в виде прироста соответствующих денежных сумм. Поэтому кредит выдается всегда с условием его возврата с указанным приростом и уплаты банку вознаграждения. В этих условиях при заключении кредитного договора личность заемщика (его финансовое положение, надежность в качестве партнера, деловая репутация, наконец) имеет едва ли не решающее значение. Любые негативные изменения финансового состояния заемщика (даже без перемены лиц в обязательстве) могут квалифицироваться как обстоятельства, свидетельствующие о том, что сумма кредита не будет возвращена в срок, и послужить основанием к отказу со стороны банка в предоставлении кредита данному заемщику (п. 1 ст. 821 ГК). Кроме того, наделение заемщика правом уступать свое право требования выдачи кредита делает бессмысленным предварительный контроль банка за надежностью выдаваемых кредитов (изучение "кредитной истории" заемщика, определение его финансового состояния и т.п.) и, напротив, возможным применение различных схем, открывающих доступ разного рода недобросовестным заемщикам к банковским кредитам.
На наш взгляд, определенным препятствием для допущения возможности неограниченного участия в имущественном обороте права требования выдачи кредита является и характер (существо) самого обязательства банка по предоставлению кредита. Как отмечалось ранее, одна из особенностей этого обязательства состоит в невозможности его принудительного исполнения, стало быть, право требования выдачи кредита, которое претендует на роль объекта цессии, на самом деле не обеспечено судебной защитой, т.е. является неохраноспособным. А поскольку объектом гражданско-правовых сделок (включая уступку права требования) могут быть лишь охраноспособные имущественные права, имеющие денежную оценку, впору ставить вопрос в целом о невозможности использования права требования выдачи кредита в качестве объекта гражданского оборота. Конечно же, этот вопрос должен быть предметом самостоятельного исследования, что не входит в задачу настоящей работы, но вывод о невозможности уступки права требования выдачи кредита представляется очевидным.
Предлагаемые в юридической литературе (например, Р.И. Каримуллиным) варианты толкования отношений, связанных с уступкой права требования выдачи кредита, когда переход указанного права к новому заемщику (цессионарию) не влияет на правовое положение заемщика (цедента), заключившего кредитный договор с банком, который остается заемщиком в этом договоре и несет обязанности перед банком по возврату полученного новым заемщиком кредита и уплате процентов за пользование чужими денежными средствами, представляются неприемлемыми. Такой подход ведет к утрате принципов кредитования (срочности, возвратности, возмездности) и скорее напоминает искусственную схему, имеющую своей целью заменить нормальные гражданско-правовые институты - переадресовки исполнения, заключения договора в пользу третьего лица, - и может привести к серьезным злоупотреблениям, когда под требование банка о возврате кредита и уплате процентов будет "подсовываться" заемщик, ничего не получивший по кредитному договору, а истинное лицо, обогатившееся за счет банка (новый заемщик), будет освобождаться не только от каких-либо обязанностей перед банком, но и от ответственности.
Таким образом, имеются все основания выделить такую особенность правового режима права заемщика требовать предоставления кредита, как невозможность его уступки иному лицу.
И наконец, мы можем говорить еще об одной особенности правового режима права требования выдачи кредита, а именно о невозможности его использования заемщиком в целях прекращения своего иного денежного обязательства (например, перед тем же банком по возврату ранее выданного кредита) путем зачета встречного однородного требования. Данная особенность правового режима права заемщика требовать предоставления кредита в юридической литературе не оспаривается, но мотивы, приводимые в ее обоснование, представляются не вполне убедительными и юридически точными.
В качестве иллюстрации к сказанному можно привести рассуждения Р.И. Каримуллина, полагающего, что "исполнению обязанности по предоставлению кредита путем зачета препятствует цель, основное хозяйственное предназначение кредитного договора - предоставление капитала для потребления заемщиком. Такая цель не может быть достигнута, если за счет предоставляемого кредита погашается другой его долг тому же кредитору". "К тому же, - пишет Р.И. Каримуллин, - заключение нового кредитного договора не прекращает ответственности заемщика по ранее заключенному договору. Повышенные проценты продолжают начисляться вплоть до фактического исполнения первоначального обязательства. Поэтому в действительности у кредитора нет необходимости в погашении долга путем совершения указанного обходного маневра" <*>.
--------------------------------
<*> Каримуллин Р.И. Указ. соч. С. 32.
Как известно, обязательство может быть прекращено полностью или частично зачетом встречного однородного требования, срок которого наступил либо срок которого не указан или определен моментом востребования (ст. 410 ГК). В силу неоднократно отмечаемого нами своеобразия обязательства банка по предоставлению кредита (денежные средства по такому обязательству передаются заемщику как имущество, а не в качестве средства платежа или погашения денежного долга) право требования заемщика о выдаче кредита не может быть признано встречным, а главное - однородным по отношению к любому денежному долговому требованию (в том числе, естественно, и к требованию банка о возврате ранее выданного кредита). Именно по этой причине требование заемщика о предоставлении кредита не может быть использовано для прекращения иного (денежного) обязательства заемщика путем зачета встречного однородного требования. Что касается требования банка-кредитора о возврате суммы полученного заемщиком кредита, то оно представляет собой требование об уплате денежного долга и не обладает каким-либо своеобразием по сравнению с аналогичными требованиями кредиторов, вытекающими из иных денежных долговых обязательств.
При неисполнении заемщиком своего обязательства по возврату полученной суммы кредита и по уплате процентов за пользование денежными средствами образовавшаяся вследствие этого задолженность как по основной сумме, так и по процентам может быть взыскана кредитором в судебном порядке.
Указанное право требования кредитора является практически абсолютно оборотоспособным. На эту сторону правового режима права требования по долговому денежному обязательству, в частности, обращает внимание Л.А. Новоселова, которая пишет: "Право требования по денежному обязательству, связанному с оплатой произведенного исполнения, как правило, существует достаточно автономно; поэтому его выделение из состава сложного взаимного договора не вызывает существенных проблем и не влияет на существо и характер других правоотношений в рамках сложного обязательства" <*>.
--------------------------------
<*> Новоселова Л.А. Сделки уступки права (требования) в коммерческой практике. Факторинг. С. 29.
Не вызывает сомнений в том числе и возможность уступки банком права требования о возврате полученной заемщиком суммы кредита с начислением на нее процентов за пользование денежными средствами некредитным организациям. Имевшаяся ранее тенденция в судебно-арбитражной практике признания сделок по уступке банками права требования возврата кредита и уплаты процентов организациям, не являющимися банками или кредитными организациями, была следствием необоснованного применения элементов публично-правового регулирования в сфере частноправовых отношений и, как уже отмечалось, в настоящее время преодолена. Если при рассмотрении соответствующих споров арбитражные суды и признают такие сделки недействительными, то по совершенно иным основаниям, никак не связанным с тем обстоятельством, что цессионарий не является кредитной организацией (этот вопрос даже не рассматривается). Требование банка о возврате суммы кредита и уплате процентов за пользование денежными средствами, вытекающее из кредитного договора, являясь однородным по отношению к любому иному требованию взыскания денежного долга, может быть использовано банком-кредитором или иным лицом, обладающим таким требованием (например, полученным по сделке цессии), для прекращения собственного денежного обязательства перед заемщиком путем зачета встречного однородного требования.
5. Ответственность за нарушение кредитного договора
Содержащиеся в ГК РФ (гл. 42) правила о кредитном договоре с учетом норм о договоре займа, применяемых к кредитному договору в субсидиарном порядке, содержат только одно специальное положение, касающееся ответственности заемщика по договору займа (кредитному договору). Речь идет о п. 1 ст. 811 Кодекса, согласно которому, если иное не предусмотрено законом или договором, в случаях, когда заемщик не возвращает в срок сумму займа, на эту сумму подлежат уплате проценты в размере, предусмотренном п. 1 ст. 395 ГК, со дня, когда она должна была быть возвращена, до дня ее возврата займодавцу независимо от уплаты процентов, предусмотренных п. 1 ст. 809 ГК (т.е. процентов, взимаемых в качестве платы за пользование чужими денежными средствами).
Это положение мы рассмотрим чуть позже, а сейчас необходимо подчеркнуть, что в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения своих обязательств стороны кредитного договора (как заемщик, так и кредитор) могут быть привлечены к ответственности на основании общих положений о гражданско-правовой ответственности за нарушение договорных обязательств. Имеются в виду прежде всего нормы о возложении на должника, не исполнившего или ненадлежаще исполнившего свое обязательство, обязанности возместить кредитору причиненные ему убытки (п. 1 ст. 393 ГК), а в случаях, предусмотренных законом или договором, - уплатить неустойку (ст. ст. 330, 394 ГК).
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |