Они зашли в пивной ресторан «Бюргер Хаус», не избалованная последние пятнадцать лет посещениями по ресторанам, Её приятно поразил интерьер этого заведения, зал был отделан натуральным деревом, массивные деревянные столы и стулья, на кованных ножках. Эти ножки, почему -то напомнили ей Мойдодыра…
За спиной у Неё огромный аквариум, где плавали большие рыбы и живой краб, показавшийся Ей огромным, таких Она еще не видела, да и негде Ей было их увидеть.
Она сидела напротив и слушала, что он говорит, Ей доставляло удовольствие слышать его голос, смотреть, как своими красивыми руками, он чистит креветки и, как складывает губы, смакуя пиво. Он рассказывал о своей дочурке, и голос его звучал с особой нежностью и теплотой, и Она подумала, как хорошо было бы, чтобы эта девочка, когда вырастет, с такой же любовью относилась к своему отцу и осознает и оценит ли она, какое это счастье иметь вот такого папу. Эта девочка еще маленькая и очень очаровательная была главной особой женского пола, в его жизни – и это было правильно.
После ресторана они снова пойдут в почтовое отделение, но им не удастся оформить документы и тогда, рассердившись Она спрячет все бумаги в сумку, возьмет его под руку и скажет, что легче заплатить штраф на таможне, чем терять время в организациях погрязших в бюрократизме. Не управившись с делами и, жалея о потерянном времени, Лёшка вспылил, идя с ним рядом под руку, Ей не хотелось, чтобы у него из-за этого портилось настроение, но и было смешно, что Её Лёшка жестким, категоричным тоном выговаривает своё недовольство.
Они свернут с улицы на аллею и увидят памятник В. Высоцкому, Лёшка сфотографирует Её рядом. Ей нравился этот актер и бард, но памятник не очень Ей понравился.
Будучи еще в ресторане Алексей говорил, что Она настолько эффектно выглядет, что когда они ходят по улице на них обращают внимание и даже некоторые молодые девушки оглядывались, чтобы посмотреть на них. Она смущенно смеялась потому, что не привыкла обращать внимание на прохожих, и не замечала ничего такого, а сейчас идя с ним, обратила внимание, что в конце аллеи сбившись в кучку, как воробьи стояли молодые милиционеры, и по мере того как Она под руку с Лёшкой приближалась к ним они все повернулись и рассматривали их. Когда они проходили мимо Она, не удержавшись от своей привычки, улыбнулась одному из них и не лишая себя удовольствия – подмигнула. Тот, растерявшись опустил глаза в землю, посмеявшись Она тут же забыла о них.
Ей нравилось внимание этих молодых ребят, но не потому что Она производила такое впечатление, а потому, что, идя под руку с этим молодым интересным мужчиной Она выглядет никак не хуже на его фоне.
После промозглой сырости дома было тепло, светло и комфортно. Она сидела на кухне и смотрела, как Лёшка нарезает укроп для креветок, слушая, как он рассказывает, что и, как ему нравится есть и готовить, и улыбалась.
Она готова была вот так сидеть всю жизнь, но это было невозможно, а о том, что это скоро закончится Она старалась и не вспоминать. Впервые в жизни не пыталась предугадать, что будет в будущем, а ловила и наслаждалась каждым моментом, проведенным рядом с ним…
Обо всем остальном Она, как Скарллет О*Харра повторяла, что подумает об этом «завтра».
Через некоторое время он положил перед Ней тарелку с ароматными, дымящимися креветками, первый раз в жизни Она вот так сидела и ничего не делала, за Неё всё делал мужчина и самое главное, что это был любимый мужчина. Он стоял, время от времени, отхлёбывая пиво из бутылки и смотрел на Неё улыбаясь, как теперь Она, без остановки, рассказывала ему о своих кулинарных пристрастиях, уплетая креветки. Так за беседой перескакивая с одной темы на другую и поменяв место «дислокации», с кухни в комнату, сидя за накрытым столиком, они ели и разговаривали.
Он пытался распробовать вкус Молдавского коньяка, у Неё в бокале «Шардоне», вкус, которого он пробовал с Её губ. Она после выпитого им коньяка будет предлагать ему заесть дольками грейпфрута, который держала губами, получая удовольствие каждый раз, когда он аккуратно откусывая половину, целовал и слизывал сок с Её губ. В какой то момент он отстегнет заколку сдерживающую «золотые» волосы, и когда они рассыплются волнистыми прядями, он, вдыхая их аромат привлечёт к Её к себе. Сев, ему на руки, как в седло, обхватив его своими сильными, красивыми ногами, склонив голову над его лицом, рассыпав свои «барашки», будет чувствовать, как он своими сильными, но нежными руками будет ласкать всё Её тело. Он как- будто хотел запомнить все изгибы тела этой женщины. Женщины, которую он сейчас так любил и желал, он хотел передать все свои чувства, красоту и нежность этих чувств, не словами, а дать своим рукам, губам донести до Неё это. Она чувствовала всё, что он хотел Ей сказать и, что он чувствовал в эту минуту. Переполнявшие его нежность и любовь Она ощущала на своём теле, его руки ласкали, губы непрерывно целовали, опьяняя больше, чем шампанское и вино вместе взятые.
Он желал Её постоянно, даже когда мысли уносились вдаль от испытавшего оргазма, он уже желал Её снова. То же самое происходило и с Ней, но была ему благодарна, за то, что, не смотря на желание, владеть Ею, их встреча не напоминала сексуальную оргию, а было основано именно на чувствах, а потом уже физического влечения друг к другу.
Они ласкали и целовали друг друга долго и нежно, их губы и языки говорили о чувствах лучше любых слов, для них сейчас во вселенной не существовало ничего и никого кроме них.
Потом Она будет морщить нос и смеяться, когда он, делая вид, что хочет поцеловать Ей ушко, будет чмокать с такой силой, что у Неё будет «звенеть» в этом самом ушке. У Неё действительно были ушки – маленькие, красивые, когда Она посещала парикмахерскую редко, кто из мастеров не обращали внимание на красоту и правильность формы Её ушей. Потом он будет Её дразнить и не давать себя целовать, в момент, когда Она приоткроет рот для поцелуя, будет ждать, лизнув Ей губы, будет убирать голову. Она будет искать его губы с закрытыми глазами, и, поняв, что его губы опять «сбежали» будет смеяться, уткнувшись ему в грудь и делать вид, что обижается на него. Ему нравилось выводить Её на эмоции, и поэтому будет, как сам говорил «издёвкаться» над Ней, а Она, подигрывая ему будет делать вид, что немножко сердиться. При этом с такой любовью и нежностью глядя на него, впрочем, Её взгляд постоянно был таким, когда Она смотрела не него.
Он будет благодарить Её за то, что Она всё таки настояла на их встрече и добилась того, чтобы она состоялась, а Она, обнимая и прижимаясь к нему будет слушать, что в Ней всё прекрасно, и, что Она и Её тело созданы только для любви, что если б он мог он всю жизнь дарил бы Ей только любовь.
Когда он сказал, что думает, что их встреча не последняя, здравый смысл тут же «включился» и попытался донести до Неё, что он под впечатлением от встречи всё это Ей говорит, но сердце уже не слышало голос разума, он дал Ей надежду, что Она опять сможет, обняв прижаться к нему…
Так они проведут весь вечер, потом Она, приняв душ, озябнет и сядет на кровать, укрывшись одеялом. Он включит калорифер прямо возле кровати, несмотря на Её возражения и на то, что в квартире работало автономное отопление.
Ляжет рядом и будет целовать Ей руки, Её красивые ноги и говорить о своей любви, пытаясь объяснить, что у компьютера он тоже говорил ей о своих чувствах, но то, что он чувствует сейчас невозможно передать словами, так разговаривая и держа Её ладонь в своей – уснёт.
Она не станет его будить, чтобы он лег поудобней, не захочет разбудить, просто накроет его одеялом, проверит если укрыта его спина и, обняв так и уснёт с ним рядом. За последние, почти двое суток, он спал не больше пяти часов, Она посчитала, что отдых ему просто необходим.
Третий день. Проснувшись раньше Лёшки, приняв душ и приведя себя в порядок, вышла на кухню делать себе и ему чай. Пока Она его будет будить, его чай остынет, и Она будет хохотать, вспомнив, как он часто, увлекшись разговором с Ней у компьютера, забывал, про сделанный себе чай и пил уже холодный.
Пока он будет производить утренний туалет, Она будет перебирать свои гардероб, так, как они собрались в город. Пока он будет одеваться, неоднократно, проходя мимо, обнимет и поцелует Её. Он вообще, ни на минуту, не будет забывать уделять Ей внимание, Она постоянно чувствовала его ласку и заботу.
Когда сборы были окончены Лёшка вызвал такси и они поехали на автовокзал покупать Ей билет на обратную дорогу. На вокзале Она вдруг осознала, что сказке в которой Она сейчас находилась скоро наступит конец, но, тряхнув головой, как будто стряхивая эти мысли, улыбнувшись взяла Лёшку под руку.
На них действительно прохожие обращали внимание, Она пыталась представить, как они выглядят со стороны, но кроме Лёшки застилавший Ей сейчас весь мир, ничего не видела. Украдкой Она наблюдала за ним, за его движениями, мимикой лица. Пытаясь понять, что ощущает и чувствует этот дорогой Ей человек. Она хотела сделать его счастливым, но Она опоздала – он в своей жизни уже был счастлив – в той, другой, своей жизни, но Она не хотела сейчас об этом думать.
Закончив все дела на вокзале, и возвращаясь на такси, домой, они останавливались, то возле одного магазина, то возле другого, Лешка выходил из машины, уходил, куда- то, потом возвращался. На третьей остановке Она спросила у таксиста, что Лёшка ищет, тот засмеялся, но ничего не ответил, и тогда Она поняла, что он хочет подарить Ей цветы…
Она повернула голову вправо, - он шел, держа в руке огромный букет хризантем белого, желтого и сиреневого цвета, веточки Гипсофилы вносили нежность. Этот букет был кусочком лета по своей цветовой гамме, а в душе у Неё было лето - по внутреннему Её состоянию. Букет пришлось немножко зажать с боков, чтобы он пролез в дверь машины, Она растерялась, Ей никто и никогда не дарил таких букетов и Она, чтобы скрыть свое смущение уткнулась лицом в хризантемы, втягивая аромат этих цветов.
Это было настолько прекрасно, что не могло быть явью, но эта была явь, вернее сказка наяву, в которой Она уже находилась третий день.
Утром когда Она пила чай и разговаривала с Лёшкой, разговор зашел о саунах и Она поведала ему, что была в сауне всего один раз в жизни и то в далекой юности, он в шутку возмутившись, что как же так быть в России и не побывать в бане такого быть не должно, и сейчас, сидя в такси он интересовался у таксиста где можно посетить приличную сауну.
Она, уткнувшись в свой букет вспомнила, что уже где -то это слышала, что если хочешь в незнакомом городе, что-то найти спроси у таксиста и Ей почему то было от этого смешно и, чтобы не выглядеть глупо от того, что Она непонятно почему улыбается, прятала свое лицо в букете.
Потом, заскочив домой и, оставив букет, они пойдут по магазинам и он будет покупать Ей фрукты, гостинцы Её родным и памятный подарок Стасу. По дороге, после того, как у него руки будут заняты пакетами, с покупками, он вспомнит, что Ей ничего не купил на память. Когда он спросил, что Ей купить Она смутилась и сказала, что любит мягкие игрушки, и хотела бы получить на память именно небольшую мягкую игрушку.
Они зашли в магазин, и он предоставил Ей право выбора, хотя Она бы предпочла, чтобы он выбрал по своему вкусу Ей подарок. Но Ей пришлось выбирать самой, и Она выбрала зайку кремового цвета, с розовыми ушками, и носиком, и в дополнение с розовым пупочком, над которым они потом долго, то и дело, будут смеяться. Она влюбится в этого зайку мгновенно потому, что он был такой мягкий, нежный и очаровательный, что Она прямо в магазине стала его целовать, в его розовый носик. И имя она ему тоже сразу дала – Лёшка.
Он уговорил Её взять еще несколько маленьких игрушек-брелков для ключей, телефона. На телефон Она себе прикрепила тоже зайку, но с огромным сердцем, которое он держал в своих лапках, на ключи мишку тоже с розовым сердечком на груди, который потом как выяснилось был даже не мишкой, а тигренком и Она сразу вспомнит, о его игровом персонаже тигре-оборотне.
Уже дома над компьютером Она повесит, очаровательнейшего утенка с огромным клювом и лапами чуть ли не больше его самого. Она радовалась подаркам, как ребенок, тем более, что Она обожала мягкие игрушки, но кроме попугая, которого Лариска привезла с Москвы и «пьяного» щенка, которого ей подарила Наташка перед отъездом – Ей никто больше не дарил мягких игрушек. Нет, у Неё они были в небольшом количестве, но это были игрушки Стаса, которые ему дарили в школе на Новый год или те которые Она сама себе, когда- то купила, возвращаясь с Санкт-Петербурга.
Вернувшись домой и, отдохнув немного от ходьбы по магазинам они сидели на канапе – Она ела пельмени приготовленные Лёшкой для Неё и не забывала регулярно подкармливать и его со своей вилки, надувая губки и складывая их обиженно в бантик, когда он пытался отказаться от очередного пельменя, который Она предлагала ему, и весело смеялась, когда очередной пельмень исчезал у него во рту.
Он заказал сауну на три часа, а Она не знала, как ему сказать, что ехать в сауну совсем и не обязательно потому, что Ей там как бы и делать- то нечего, из- за проблем с сердцем Она не могла находиться в парилке. В холодный бассейн Она тоже не сможет прыгнуть, из- за тех же проблем с сосудами, и еще потому, что не умела плавать. Но Она не знала, как ему сказать, что он зря потратил деньги на это мероприятие, видя его настрой и вдохновление, с которым он всё делал для Неё, так, и не решилась сказать ни дома, ни в такси, когда ехали в сауну.
Она не раздевалась полностью – не было необходимости – повязав полупрозрачную одноразовую простынь на ажурное бельё, черного цвета, Она надеялась, что выглядит вполне сносно, если не считать нелепых тапочек, которые им выдала девушка на входе. Пока Лёшка улаживал формальности Она успела осмотреть комнаты – это были VIP аппартаменты, душевая кабина, парилка, зал с бассейном посередине, большим плазменным телевизором, в нише стоял длинный деревянный стол с лавками по бокам, отделанными мягкими сидениями и покрытый дерматином коричневого цвета. Особенно ей понравился бассейн, отделанный голубой мозайкой – вода в нем была кристально чистая и на фоне голубого цвета имела такой же оттенок, вода, которая так и притягивала Её к себе. Когда Она заглянула еще, в одну комнату увидела огромную кровать, аккуратно застеленную. У изголовья едва светились два светильника, создавая интимную обстановку. В углу стояло ведро с откидной крышкой, и когда Она представила себе, что вытворяется на этой кровати и, что выкидывается в это ведро, Она почувствовала, как к горлу подкатывается комок – Её тошнило.
Она быстро закрыла дверь этой комнаты и, вдыхая глубоко носом влажный воздух подошла к бассейну. Держась за поручни и спускаясь в воду, ниже, чем по пояс не смогла спуститься, так, как почувствовала, что перехватывает дыхание от холодной воды, быстро поднялась вверх, сожалея о том, что Она не сможет поплескаться с Алёшкой в бассейне. Но холодная вода отвлекла Её от мыслей о комнате с кроватью и тошнота прошла…
Затем Она сидела у него на руках и слушала его приятный голос, глядя в глаза и думая, что всё это очень хорошо, чтобы быть правдой. Потом он будет Её учить играть в бильярд, объясняя, в чём разница между американским и русским бильярдом, поясняя, что стол на котором они играют предназначен для русского бильярда, а он сложнее американского. Она даже забьет шар в лузу и Её будет распирать гордость, что у Неё получилось, но потом будет сидеть и наблюдать, как он держит кий в правой руке положив его на гибкие пальцы левой.
Она как будто пыталась запечатлеть все моменты у себя в памяти, начиная осознавать, как быстро уходит время. Ей доставляло удовольствие смотреть на него. Она чувствовала, как в Ней поднимается волна желания, но, чтобы заняться здесь в сауне сексом об этом не могло быть и речи. У Неё это заведение ассоциировалось, с каким то необъяснимым неприятным чувством, здесь можно было отдохнуть, выпить, попариться, поплавать, но только не заниматься сексом…
С этим мужчиной Она не занималась сексом – Она любила его, а любовь и баня у Неё не укладывались в одном понятии. Он, как будто разгадав Её мысли и настрой не сделает ни одной попытки, чтобы овладеть Ею в этом заведении, он будет обнимать и целовать Её время от времени и Она будет ему всячески подигрывать, но дальше этого ничего не сдвинется и Она будет ему безгранично благодарна, что ничего не омрачает их встречу. Или по своей опытности, или по интуиции, но он настолько был деликатен, что Она влюблялась в него всё больше и больше, если конечно – больше уже было куда.
Пока они ждали, чтобы девушка вызвала такси он обнимал и целовал Её, Она отвечала ему и чувствовала, как по всему телу волнами растет желание владеть этим мужчиной полностью и безраздельно. По дороге домой, Лёшка попросил отвезти их в магазин, где продаются музыкальные диски, пока он находился в магазине, таксист горячо объяснял Ей, что это самый большой музыкальный магазин в городе, и, что Лешка там найдет всё, что ему нужно. По мере того, как они приближались к дому Она чувствовала, как в Ней растет возбуждение, рассматривая диск Трофима, никак не могла сосредоточиться на том, что читает, мысли уже несли Её вдаль…
Придя домой и, скинув с себя дубленку и сапоги Она не знала, как унять дрожь во всём теле, такого с Ней не было никогда, даже не могла объяснить своё состояние, такого возбуждения Она не испытывала еще. Она взяла диск Трофима и хотела установить его в ДВД, но руки не слушались Её, Лешка забрал из Её рук диск и включил музыку. Или ему передалось Её состояние, или же он испытывал то же самое, но он обнял Её и жадно припал к Её губам…
Этот поцелуй моментально «унес» Её в полную отключку от внешнего мира и если б он не держал Её в объятиях Она наверно просто упала бы, так, как ноги уже почти не держали Её. Не отрываясь от его губ, Она стала расстегивать пуговицы на своем пиджачке, чередуя, то их, то пряжку на ремне его джинсов. Он говорил Ей, что там очень тугая петля, и Она не сможет расстегнуть пуговицу, но то ли от возбуждения, то ли от того, что пальцы у Неё были длинные и тонкие Она чуть ли не мгновенно справилась с этой пуговицей, чему сама удивилась насколько быстро и профессионально у Неё это получилось. Мысленно посмеявшись над ситуацией, уже снимала с себя одежду, нетерпеливо наступая то на одну штанину своих джинсов, то на другую, чертыхаясь и смеясь одновременно, когда окончательно запуталась в них. Лешка наступил на джинсы, подняв Её на руки, вытащил из них и понёс на кровать.
Она, расслабившись, полностью отдалась во власть сильных рук, ласковых и нежных его губ. Он будет ласкать Её очень долго, Она потеряет контроль над собой, над временем и не будет знать, сколько это продолжается. Она только чувствовала его везде, тело жаждало только его ласк и прикосновений. Она не могла объяснить те чувства, которые испытывала – даже себе, они переполняли, и раз за разом уносили Её в состояние экстаза. Каждый раз Она думала, что это последний раз, но он снова доводил Её до этого состояния. Она могла бы наслаждаться этим состоянием целую вечность, но Ей хотелось и ему подарить минуты блаженства. Она целовала его всего, и упивалась вкусом и запахом его тела, Ей не хотелось возвращаться в реальность…
Потом уже лежа рядом с ним Она подумала, что с этим мужчиной с удовольствием бы попала куда- нибудь на необитаемый остров и наслаждалась бы им безраздельно всю жизнь и никогда бы не пожалела об этом. О чём думал он Она так и не узнала и не узнает потому, что, обняв Её они так и уснут поверх одеяла обнаженные и счастливые.
День четвертый. Последний день они решили никуда не выходить, за исключением получасового Лёшкиного отсутствия, он ходил в магазин. Они дурачились почти полдня, он называл Её молдавской своей тундряшкой, при этом говоря Ей, что Она русская до корней своих волос. Она будет его обнимать и целовать, он в шутку уворачиваться, будут смеяться, но в груди уже поселится противный липкий холодок, о котором Она будет стараться не думать, и который будет разрастаться, напоминая, что разлука уже совсем, рядом. Сидя рядом с ним и положив ему голову на плечо, до Неё вдруг дойдёт весь ужас своего положения.
Завтра Она уедет и может случиться так, что никогда больше не увидит этого человека. Он сидел рядом, не видя Её лица, так как Она опустила голову и Её «барашки» закрыли его и напевал «вместе» с Трофимом Ей «Я теперь буду верен тебе», а Она с ужасом осознала, что Ей нет места в его жизни, он может, будет Её помнить и даже может он любит Её сейчас по своему, но места Ей нет и не будет в его жизни. Когда они завтра выйдут из этой квартиры, и он захлопнет дверь – он навсегда оставит Её там – в прошлом. Она подумала, что лучше Ей умереть, чем жить без него…
По щеке сбежала слеза-предательница и упала ему на голую грудь. Он сразу почувствовал её, резко повернул голову, пытаясь заглянуть Ей в лицо. Она призвала всё свое обладание на помощь, чтобы обтереть лицо от слез и улыбнуться ему, сказав, что больше не будет грустить. Но он не даст Ей грустить и не оставит Её ни на минуту с собой наедине. Он будет говорить Ей, как он любит Её, как благодарен за то, что Она подарила ему этот праздник в жизни, что любит в ней всё, и Она знала, что на тот момент он говорит правду, он именно так и чувствовал. Но Она знала ещё и то, что пройдет два-три месяца, все его чувства, эмоции и восторг улягутся. Он будет воспринимать всё случившиеся, как прекрасный СОН, а в один день и сам поверит, что это действительно был СОН, и тогда Она растворится в его воспоминаниях, и со временем он уже потеряет грань между воспоминанием о реальных событиях и своих мечтах.
Но, собрав всю свою волю в кулак, Она запретила себе думать об этом сейчас и полностью переключила своё внимание на любимого мужчину, подумав, что плакать будет потом, а сейчас Она будет наслаждаться каждым мгновением, проведенным в последний день рядом с ним.
Она скажет, что проголодалась, Лёшка закажет всякой всячины из ресторана - суши кани с крабом, суши икура с икрой лосося, суши тобико с икрой летучей рыбы и еще тануки с угрем и тунцом, унаги ролл и сякэ ролл. Всё это изобилие, разное на вкус будет сдобрено на столе фруктами: виноградом, яблоками, грейпфрутами и гранатом. Потом Лёшка со словами, что не любит рис вилкой снимет с него всю икру и соберет на тарелке. Выпивая, стопочку водки он будет закусывать икрой с Её руки. Она, глядя на него, держа на пальцах крупные красные икринки будет любоваться, как его губы нежно обволакивают Ей пальцы, слизывая икру.
Она сидела рядом и Её любимый мужчина ел икру с Её рук, под песни Трофима, о чём можно было еще мечтать в тот момент!?
В комнате горел светильник, по комнате рассеивался не яркий, спокойный свет. Он целовал Её, и Ей хотелось раствориться в нём, быть одним целым с ним. Чтобы никогда не расставаться, быть всегда с ним, чувствовать его прикосновения, его запах, видеть его глаза. Без этого человека для Неё – всё теряло смысл.
От, когда Она познакомилась с Лёшкой, перед Её чувствами даже болезнь отступила, куда то назад. У Неё если не полностью исчезла, то очень редко давала о себе знать аритмия, пропали приступы стенокардии, давление пришло в норму, и Она твёрдо верила, что пока этот мужчина рядом с Ней даже мысленно, помнит и любит Её, с Ней точно ничего не случится. Её чувства были настолько сильны, чисты и искренни, что проведение точно не позволит себе их разлучить. Он вдохнул в Неё жизнь!!!
Вот так сидя рядом друг с другом, Она подкармливала его, то со своих губ фруктами, то со своих красивых рук икрой, и жадно вглядываясь ему в лицо, пытаясь запомнить его теплоту и нежность, которую излучали его глаза, глядя на Неё, разрез губ, которые Она так любила целовать, его улыбку. Когда он улыбался Ей, казалось, что в комнате становилось светлее, а его смех Она обожала, так мог смеяться только очень искренний и «чистый» человек, чувствовалось, что эта эмоция идёт от души, он смеялся, когда подтрунивал над Ней, и Ей доставляло огромное удовольствие слышать его веселый и задорный смех. Он вообще не был похож ни на кого, до сих пор кого Она знала, он был единственный и неповторимый.
Она хотела, как- то, донести это до него, но слов не хватало, не потому, что Она не могла найти их, а потому, что их просто еще не придумали, чтобы передать всю глубину и силу этой любви к нему.
Потом Она будет принимать джакузи с огромной «шапкой» из пены, которая от мощных толчков воды аж начнет переливаться через край, и они будут возвращать её в ванну. Лёжа в ней как в огромном сугробе, из переливающихся всеми цветами радуги, миллионы, мелких пузырьков. Лёшка возьмет фотоаппарат и будет Её фотографировать в ванной, в этой пенке. Он будет укладывать Ей пену на голову, делая шапку из нее, и Она будет, как снегурочка сидеть вся в этой переливающейся пенке с «шапкой» на голове и весело смеяться, пазируя ему перед объективом. Затем он «комочек» пены положит Ей на нос и получится, «нос клоуна», только не красного, а белого цвета – это фотография потом будет чуть- ли не самой любимой – из этой «коллекции».
Просматривая потом фотографии в фотоаппарате, Она видела – лицо, которое, как бы не сложилась дальше жизнь – всегда будет весёлым, смеющимся и с выражением огромного счастья, с пенным шариком на носу…
Затем Она просто будет лежать в бурлящей воде, откинув голову назад и наслаждаться тем, как вода ласкает Её тело и кожу. Она вошла, в комнату, в своем коротком пеньюаре, с тюрбаном из полотенца на голове. Её тело будет настолько расслабленным после ванны, что Она просто откинется на кровать, и будет приходить в себя, пока он будет принимать душ.
О его намерениях всё сказал его взгляд, когда Она зашла в комнату. Его глаза, с какой то ненасытной жадностью и в то же время, очень ласково будут смотреть какое то время на Неё, потом он встанет и пройдет в ванную комнату…
Он подойдет к кровати и, наклонившись над Ней, будет целовать Её снова и снова. Он будет исследовать языком линию Её рта, и ласкать им полураскрытые губы. Затем его поцелуи стали глубже. Они были божественны и волшебны, они пьянили, лишали разума, уносили в водоворот чувств…
Потом они станут требовательнее и ненасытнее, а прижатое к Ней его тело пульсировало той же страстью, что и Её. Он убрал Её волосы и поцеловал за ухом, его губы скользили по изгибу Её шеи, Она застонала и закрыла глаза. Она выгнулась назад, поддавшись ему навстречу, когда его рука скользнула под пеньюар. Он нежно сжал ладонью Её маленькую грудь, Она вздохнула. Он расстегнул пуговички, сбросил пеньюар с Её обнаженной груди и чуть приподнялся, чтобы обвести Её взглядом. Потом он как пушинку приподнял и снял с Неё, то немногое, что прикрывало еще Её тело. Она зачарованно смотрела на его широкие плечи, сильный мускулистый торс. Знала, что никогда не устанет смотреть на него, опуская глаза к его мужскому естеству. Она сдвинулась к краю кровати, и Её губы инстинктивно нашли этот пульсирующий, жаркий центр его желания. Её пальцы с нежностью пробегали по его талии, бедрам, а губы двигались в ровном зажигающем ритме. Он застыл, наслаждаясь теми ощущениями, которые Она ему сейчас дарила. Ей хотелось продолжать это бесконечно, чтобы он пребывал в полной нирване от этих ощущений, чтобы он испытывал невообразимое блаженство от Её ласк....
Она не преследовала цели довести его до оргазма и он видимо тоже пока не желал этого потому, что мягко притянул Её к себе, поцеловал жадно в губы и, придерживая Её на своей руке медленно опустил Её на кровать. Она откинулась на спину, прильнув к нему всем своим телом, и не сдержала стон, когда его губы прошлись по Её груди и втянули сосок с такой жадностью, что Её охватила лёгкая дрожь. Второй сосок он зажал между пальцами, теребя и лаская набухший кончик.
В Её теле бушевал огонь. Бедра Её раскрылись, и от глубокого вздоха Её тело вздрогнуло, когда он прочертил языком влажную дорожку к животу вниз, скользнув к Её центру жажды удовлетворения. Она извивалась под его ласками, до тех пор, пока эта сладострастная мука стала невыносимой. Она повернулась на живот, он обхватил Её руками за талию, приподнял и притянул к себе, затем, вошел в Неё глубокими, мощными толчками, переполнившими Её таким восторгом, что Она едва не закричала. Она чувствовала его мощь внутри, ощущая себя с ним одним целым. Она всячески старалась продлить это ощущение, а он, не прерываясь продолжал насыщать Её тело сладострастной, любовной мукой, пока не замерев в последнем сладком движении, Она не издала стон от переполнявшего Её восторгом этого финала. Удостоверившись, что Она достигла наивысшей точки возбуждения, он поддался вперёд Ей навстречу, и, издав хриплый стон, последовал Её примеру, и его желание брызнуло через край…
После короткого отдыха, на перекур, он придет к Ней снова готовым ринуться в бой. И через минуту он снова будет обнимать, и целовать Её, сводя с ума своими ласками…
Так будет продолжаться до самого утра, они не могли насытиться, друг другом им было мало себя, они как будто решили испить друг друга до самого донышка, до последней капли…
Ничего подобного с Ней в жизни никогда не происходило, Она была готова кричать от переполнявших Её чувств, Она не хотела разжимать своих объятий, они раз за разом уносились в немыслимый «полет», и с новым разом всё происходило еще сильнее, чем в предыдущий.
В какой то момент Она озадачится, подумает, что после очередного принятия душа, Ей понадобится какое- либо дополнительное смазывающее вещество. Но когда он вошел в Неё, сказал, что его манюфка, так он ласково называл объект, своего желания, ждёт его. Ей очень нравилось, как он подобрал слово. Она каждый раз, заслышав его, будет заходиться смехом потому, что из его уст это звучало так нежно, и трогательно, но и с некоторой хитринкой в голосе.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 40 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |