Неслучайные-случайности

Неслучайные-случайности

N city – это город сломанных стереотипов. Здесь блондинки читают, японцы не ходят в кимоно, немцы не едят только сосиски, а русские не пьянствуют в обнимку с медведями…

***

Дождь барабанил по стеклам зданий небольшого провинциального городка. Небо было затянуто толстым одеялом туч, не пропускавшим лунный свет. Город спал. Тишину нарушали лишь потоки сточных вод. Сидя на заднем сидении такси, я смотрел в окно и разглядывал городские пейзажи. Размышление о том, зачем и почему я приехал сюда, крутились в моей голове подобно миллиону волчков.

N-city - один из тысяч типичных провинциальных городов страны. Со своими узкими улочками и словно построенными по одному проекту зданиями. Но, как и любой город, пусть даже самый маленький и невзрачный, он обладает своей историей. Пусть и не такой увлекательной и захватывающей как «великие города». В N city не было войны, так же как и не рождались в нем гении прошлого. Отсутствовали великие монументы и тем более, ни кто даже не задумывался построить в этом городе шедевр архитектуры. Город, которого нельзя найти на карте мира. Наверняка, случайно заехавший путник мог подумать, что город – призрак, в котором нет ни одного жителя. О наличие в нем людей можно было судить лишь по изредка проезжающим автомобилям и горящим вывескам. Позднее он даже не вспомнит об этом кратковременном посещении городка.

Мне уже доводилось здесь бывать пару раз. И каждый раз это происходило во время трудностей в моей жизни. Удивительно то, что каждый раз город помогал мне решить проблемы. Порой задумавшись, сложно понять, что является большей загадкой – таинственный город или его жители?

С первого взгляда жители ничем не отличались от населения подобных городов. Но что-то в них есть… Что-то, что делает их уникальными. Богатство или бедность, благородство или подлость – не в этом дело. Как и в любом другом городе, жители города N отвечали этим критериям. Ведь там где есть свет, всегда будет тень. Люди из поколения в поколение проживавшие в N-city полностью соответствовали городу. Подобно муравьям, каждый выполнял свою работу, не задумываясь о каких-то личных делах или радостях жизни. В силу этого город жил, как огромный муравейник! Но нечто своеобразное и удивительное с самого детства пропитывала души людей. Об этом сложно рассказать, это можно лишь почувствовать…

Машина подъехала к одному из отелей. Ничего не изменилось, с тех пор как я был здесь последний раз. Все та же вывеска, и наверное все тот же персонал. Держа в правой руке небольшой чемодан, а в левой зонт, я не торопливой, шлепающей походкой пошел в здание. С порога встречает администратор. Я его помню, еще тот жук. Хитрый, но до боли услужливый тип, который готов за деньги продать родную маму. Он сделает за деньги все, о чем вы его попросите, но, если вы ему не заплатите, то в вашей голове не хватит фантазии, что бы представить то, что он может сделать.

- Mr A!!! Какая встреча! Какими судьбами? Желаете снять номер?- расплывшись в улыбке так, что все его белоснежные зубы, казалось вываляться наружу, спросил администратор.

Вся эта дорожная волокита измотала меня до такой степени, что мне тяжело было даже говорить. Я с трудом натянул на своем лице легкую улыбку и выдавил: «Да»

- Позвольте ваш паспорт, сэр - мимолетно сказал администратор. Он производил манипуляции с бумагами с такой скоростью, что казалось у него не две руки, а восемь, как у паука.

Нащупав во внутреннем кармане пиджака паспорт, я практически на автопилоте протянул его администратору.

-Все готово. Вот пожалуйста распишитесь и возьмите ключ – отчеканил администратор – Mr A, давненько вы не появлялись в наших краях. Что же заставило посетить нас вновь? – испепеленный любопытством администратор смотрел на меня как овчарка на кусок мяса.

-Работа- не мудрствуя лукаво произнес я.

Вообще, это универсальное слово. Произнеся его, человек фактически не говорит о цели своего визита. Ответив «работа» я мог оказаться кем угодно: врачом, учителем, аферистом, киллером! Хотя, последнее мало вероятно, учитывая мой внешний вид. Но кто знает, как одеваются киллеры? На мне же был одет потертый кожаный плащ, под которым виделся изрядно поношенный костюм. Последнее время мне стало изрядно наплевать на то, как я выгляжу. На то, что я уже давно не меняю гардероб. Мне лень бриться, поэтому я делал это лишь тогда, когда сигарета во рту начинала подпаливать усы. Кажется, я уже забыл, когда был у парикмахера, так, что шевелюра на моей голове вполне приличная. Наплевательское отношение к своей внешности, пришло вместо ушедшей жены, а с ней и вдохновения.

Писатель в период творческого кризиса и депрессии! Так можно охарактеризовать мое нынешнее состояние. Я приехал в этот город в поисках идеи для своей новой книги и душевного покоя. Этот город словно манит меня, когда мне плохо. N city стал для меня жилеткой, в которую можно поплакаться, и как ни странно, которая подтолкнет к правильному ответу на интересующие вопросы. Каждый раз приезжая сюда, я находил правильное решение и умиротворение. Вот и сейчас, устав от суматохи и безумия большого города, я решил убежать. Когда я бежал в первый раз, то у меня была мысль поехать в какую-нибудь глухую деревеньку. Но полная «антиурбанизация» пугала, так как я закоренелый горожанин со времен прадеда.У меня отсутствовало малейшее представление о проживании на селе! Да и удобства расположенные на улице сыграли свою роль.

Все познается в сравнении! К примеру, этот номер. В общем для данного класса отелей этого города, вполне. Но, этот же самый отель в крупном городе будет обречен. Главное его достоинство чистота и наличие горячей воды под краном.

Повесив плащ и зонтик на вешалку, мое измученное тело побрело дальше, вглубь номера. Учитывая мой внешний вид, не трудно догадаться, что я абсолютно толерантно относился к обстановке в номере. Кровать, рабочий стол, ванная и туалет присутствуют – какой шикарный номер! Этими словами можно выразить мое отношение к любому месту временного или постоянного проживания. Я положил чемодан на стол и присел отдохнуть на кровать, но вскоре спал мертвым сном. Усталость после продолжительного пути, хроническая утомленность мозга на фоне приема антидепрессантов и алкоголя сделали свое дело. Интересно то, что я давно так крепко не спал. Мой сон почти пропал после ухода жены пару лет назад. Писатель, творческая и ранимая натура, всю жизнь проживший правильно, как это навязывало общество, остался один, огорченный на весь белый свет и себя в большей степени. С тех пор я начал выпивать. Алкоголь словно тяжелым ударом по голове вырубал затуманенное сознание, конфискуя при этом сновидения и оставляя после себя жуткое похмелье. Как-то раз я решил взять себя в руки. В голове пронеслась мысль от том, что может быть отгородиться от внешнего мира за стеной построенной из дел и работы. Любому другому человеку это, возможно и помогло бы. Но так как наш я писатель, то на фоне нервного потрясения, я так и не смог придумать ни одной идеи для книги. Тут начался творческий кризис, а нервное потрясение переросло в депрессию. Пустые бутылки превратились в пачки из под антидепрессантов. Изменения и коснулись внешности. Когда-то я был педантичным, одетым по моде, аккуратно постриженным и тщательно выбритым брюнетом. А теперь, я больше похож на седого алкаша. Подросток, насмотревшийся фильмов, вполне мог принять меня за зомби.

***

Около 14:00 показывали часы, мой мозг протаранила идея о том, чтобы погулять по городу. Она набирала разгон с самого момента пробуждения (полчаса назад). В итоге это привело к аварии в моей голове. И вот теперь я - Mr A прогуливался по улицам N-city и пускал свой взор во все его уголки, пронизывая их словно рентгеновскими лучами, заставляя открыть все свои секреты и рассказать о самых потаенных его участках. Лужи после вчерашнего дождя, под действием солнечных лучей испарялись буквально на глазах. Улицы превратились в огромную парилку. Зрелище довольно уникальное, но типичное для здешних мест.

Из-за того что я не позавтракал, а точнее не пообедал, выражение «заморить червячка» казалось слишком уж мягким. Более актуальным казалось другое выражение «голодный как волк». Меня все больше и больше посещала мысль о том, что нужно зайти в одно из здешних кафе и перекусить. О чудо! Не успел я подумать об этом, как вдруг заметил через дорогу вполне приличное (судя о вывеске) заведение. Мой желудок, как сильнейший магнит начал притягивать меня к заведению, да и ноги не особенно сопротивлялись. Я отправился туда. Но вдруг остановился у доски объявлений. С жадностью прочитал все наклеенные там объявления. Это и логично. Если человек хочет понять, чем дышит этот город, то доска объявлений (ну и местная газета) подобно энциклопедии, знающей все о жителях все, поможет в этом. Одно из объявлений меня заинтересовало:

«Сдам однокомнатную квартиру. Недорого. Адрес…»

Внезапно я подумал, что вероятно, я задержусь в этом городе. Следовательно, проживание в отеле будет накладно. Так как я уже давно ничего не могу написать, то и мое финансовое положение оставляет желать лучшего. К тому же я не хочу опять быть под полным надзором хитрого администратора. Хочу спокойствия.

Сорвав объявление и положив его себе в карман, я вошел в кафе.

***

Дверь кафе, чья вывеска с долей пафоса и абсурда гласила «Фортуна», отворилась и колокольчик, висевший над ней, оповестил всех присутствующих о новом посетителе. С первого взгляда стало понятно, что дела у хозяина заведения идут неплохо и кафе пользуется популярностью у местных жителей. Но я прошел вглубь зала и сел за столик в углу, не сделав этого самого первого взгляда. На то момент интересовало лишь одно «А как здесь кормят?» В свете последних событий, мой желудок практически перестал распознавать съедобное и не съедобное и переваривал все подряд. Банальная яичница, на тот момент, по вкусу воспринималась как пища богов во время пира в честь победы сил света! Вероятно, дело не столько в голоде, а сколько в психологическом состоянии.

Вот раньше я был гурманом!!! Трудно сказать, что я любил больше: есть или готовить. Гоняться по всему городу, ради одной второстепенной приправы, дающей своеобразный и тонкий как волосок оттенок вкуса – право, какие мелочи! Выкинуть в помойку блюдо, из-за пережарки мяса лишь на минуту, вполне обычное дело. Способность различать огромное количество оттенков вкуса и ароматов, превращали прием пищи в некий ритуал, в котором я выступал в роли главного жреца.

- Вы ознакомились с меню? Что будете заказывать? – внезапно раздался голос официантки, прервавший полет в мир грез о прошлом.

-Стейк. Овощной салат. И чашечку кофе, пожалуйста –

Казалось, что я не успел закончить предложение, как она исчезла, а через пару минут заказ уже ждал своей участи. Вот уж действительно, сервис!

После стремительного процесса «заказал – съел», я закурил и задумчиво стал осматривать все вокруг. Счастливый как уличный пес, которому удалось вдоволь набить пузо, я отправил свой взор в свободное плаванье. Посетители ели, общались, думали, читали. В общем, все как всегда. Но… Неожиданно, словно магнитом взгляд приковался к женщине в зеленом платье, сидевшей с чашкой кофе за столиком в противоположном углу заведения. Она мечтательно смотрела в окно, полностью отделившись от суеты внешнего мира. Ее рыжие длинные волосы, закрывая небольшие серьги в ушах, опускались на плечи. На кисти правой руки красовался какой-то странный браслет. Такого не купишь в магазине или сувенирной лавке. Скорее всего это подарок. Подарок, сделанный ей кем-то, когда она была еще ребенком, либо от ребенка ей. Ее грациозные черты лица и фигуры идеальны! Оторвать от нее взгляд, стало равносильно тому как человек пытается оторвать жвачку от подошвы. Шоркаешь и шоркаешь ногой, но она липнет все сильнее и сильнее. После развода с женой я перестал обращать внимание на слабый пол. Одна из причин – это психическое состояние. Другая – сохранившиеся чувства к бывшей, которые превратились в химеру, которая делала противной и омерзительной мысль о том, что я с другой. А третья – я попросту не мог, в связи с тем, что будучи в депрессии, пьяным и обдолбанным антидепрессантами, мне было трудно созерцать женскую красоту!

От женщины в зеленом платье исходило какое-то странное душевное тепло. Казалось, она есть воплощение умиротворения и покоя. Я почувствовал, как внезапно, камень на сердце стал легче, сознание яснее, а на душе спокойнее. Я уже забыл, что так может быть. Не иначе, как ангел спустился с небес. Наверное, если она прикоснется к бутону цветка, он распуститься у нее в руках. Но по всем видам, это ощущение испытываю только я один. У остальных посетителей нет ни намека на то, что они испытывают тоже самое. Мимолетная мысль пронеслась в недрах моего сознания: «Это то, зачем я сюда приехал. Это то, что я долго искал»

***

Едкий сигаретный дым, вырисовывая контуры смерти над моей головой, рассеивался по комнате. Ночь уже достигла пика своего правления и пошла на убыль, а я не в силах заснуть, сидел, облокотившись на стол, подперев левой рукой, лежавший без дела чемодан. Вновь и вновь вспоминая то самое странное ощущение, которое почувствовал днем в уютном кафе, я ни как не мог понять, что это было. Желание пережить эти мгновения вновь, уподобилось ломке наркомана, у которого нет денег для того чтобы купить самый сильный наркотик, сделавший его полостью резистентным к прочей дури. В конце концов я сдался, а бутылка крепкого виски и его близкий друг похмелье, вырезали сутки из моей никчемной жизни.

Прохладный бодрящий душ, крепкий кофе и плотный завтрак вернули жизнь, в футляр, называемый моим телом. «Срочно на воздух!» - произнес сам себе, осознавая невыносимость дальнейшего нахождения в четырех стенах.

Просунув руку в карман, в котором лежали старые золотые часы, купленные еще моим прадедом и из поколения в поколение, передававшиеся по мужской линии, от отца к сыну, я нашел там обрывок бумаги, с написанным на ней неизвестным мне адресом. Заставляя соображать странную, непонятную субстанцию, когда-то бывшую моим мозгом, я вспомнил, о том, что мне необходимо съехать с отеля, а это тот самый шанс снять квартиру. Вот и славно! Заодно и прогуляюсь по N-city. Пора вылезти из норы, в прямом и переносном смысле. Пора А, пора…

***

Воздух, пропитанный литрами горьких слез и ставший от этого слегка соленым, словно пощипывал и без того разъеденные глаза. Горе и скорбь устроили бал, позвав на него отчаяние, тоску и печаль. Когда-то посаженные, а ныне выросшие в оградках одинокие сосны и кусты сирени, от дуновения небольшого, но пробирающего до костей ветра шелестевшие листьями и иголками, напоминали плачущих женщин. Город рыдал от этой потери. Увлекшись развлечением своего собственного эго, он не уследил и не предотвратил ужасной трагедии: воплощение доброты, заботы и красоты по нелепой случайности отправилось в небытие.

После двух дней оплакивания, лежащей в гробу, со счастливым лицом, как-будто заснувшей, матери, юная L. практически утратила все эмоции, а ее кристально чистая душа, превратилась в непонятную структуру, похожую на безжизненный камень. Маленькая одиннадцатилетняя девочка, не понимая где реальность, а где фантазии или страшный сон, смотрела на засыпаемый землей гроб матери, как через призму одурманенного отчаянием сознания, не желая поверить в то, что это есть правда. Желая проснуться от кошмарного сна и увидеть мать живой и здоровой, она сжимала браслет, который когда-то сделала своими руками и подарила матери на день рождения. Подарок, ставший последним напоминанием о ней.

Несчастный случай, жуткое совпадение или судьба – кто знает? Едва перестав ходить под стол пешком, маленькая L. познала страшную правду суровой реальности, что человеческая жизнь практически ничего не стоит. И что какой-то горе-водитель пьяным севший за руль, может оставить одиннадцатилетнюю девочку сиротой.

В толпе, собравшихся на похороны людей, волной цунами распространялись перешептывания – Что же теперь будет с юной L.? У нее больше никого нет. Бедное дитя! Говорят, что служба опеки уже этим занимается. В детский дом поедет, бедняжка… Вот уж действительно ирония судьбы, ведь мать всю жизнь проработала в местном детдоме и надо же дочке суждено туда попасть.-

***

Прохладный воздух утреннего города ласкал мое пропитое лицо, как нежные руки любящей женщины. Вновь я выбрался на улицы, пролегающие через весь город, аналогично сосудам в человеческом теле. Старина N-city. Ты все так же таинственен и загадочен. Ты живешь своей жизнь, словно римский император, развлекая себя за счет ничего не подозревающих жителей, привыкших к «случайным неслучайностям», ставших обыденным делом. Никто из них не мог даже предположить, что ждет его в следующую минуту: возможно, что в голову придет идея о создании вечного двигателя, а возможно, что через пару секунд эту самую голову прострелит шальная пуля, выпущенная полицейским в преступника, поэтому каждый твой житель жил одним днем. Играя с их судьбами, как с марионетками, ты дергаешь за нитки, заставляя принять свою волю, за собственное решение. Все здесь подчиняется тебе и твоему настроению: когда заблагорассудится повеселиться - устраиваешь криминальные происшествия, в которых проливается кровь и слезы; когда тоска переполняет твою душу – ты портишь погоду, вызывая проливные дожди или снегопады; когда болеешь - начинаешь рушить здания. Но, я не знаю почему, лично для меня ты всегда был добрым другом. Интересно, с чем это связано? Может в нас есть что-то общее. А раз так, то наверное поэтому я всегда нахожу ответы на интересующие меня вопросы, когда приезжаю сюда?

Тишину и умиротворяющий покой утреннего N-city нарушили из ниоткуда взявшиеся звуки топающих по тротуару подошв и всхлипывания плача, прозвучавшие в ушах взрывом мощнейшей ядерной бомбы. Из небольшого тумана появившийся силуэт, превратился в маленькую рыжеволосую девочку, бежавшую прямо мне навстречу, будто бы стараясь убежать от наступающего на пятки ужаса. Я почувствовал излучение от окутавшей ее тучи из самых плохих эмоций на всем белом свете. В мгновение ока, юная леди, как автомобиль с бетонной стеной во время краш-теста, встретилась с мной.

-Помогите… - рыдающая рыжеволосая девочка, в черном и испачканном платье, тихо прошептала, вцепившись в мой плащ.

- Кто ты? Что случилось? – недоумевая, что происходит, я спросил ее практически на автомате. Внезапно, мне стало как-то паршиво на душе, казалось, что ее боль начала распространяться на меня быстрее чем луч солнечного света попадает в квартиру между только что отдернутыми шторами, в тот самый момент, когда она схватила за плащ.

-Помогите… - чуть слышно повторяла она, вновь и вновь.

-Что же делать? Как быть? Чем помочь? – суп из хаотично всплывающих мыслей, начал вариться в моей черепной коробке. – Ладно, успокойся. Пошли – я решил, что единственным верным решением станет обращение в ближайщий полицейский участок. Где как ни в полиции должны знать, что делать с плачущими маленькими девочками?

***

Толстый, пончикоподобный блюститель порядка, сидящий на стуле, ножки у которого, казалось, вот-вот не выдержат дальнейших мук и покончат жизнь самоубийством, треснув напополам. Своей липкой рукой он достал из стола, чистый лист бумаги и начал задавать рутинные вопросы, касающиеся выяснения паспортной части. Узнав, что я писатель, он подозрительно и недоверчиво посмотрел на меня. Это и понятно, я больше похож на завсегдатого какого-нибудь бара, а никак не на писателя. Дальше последовало выяснение обстоятельств. После череды вопросов, офицер принялся за расспрос девочки, но она молчала, только плакала. С какой бы стороны, не пытался завести разговор, служитель закона, все в молоко.

-Ну что ж. Mr.A. вы свободны. На случай если что-нибудь потребуется, оставьте нам свои координаты, мы вам сообщим – отчеканил полицейский, хотевший встать, но видимо почувствовав, что для этого нужно будет приложить усилия, равносильные подъему на Эльбрус, отказался от этой затеи.

- А что будет с ней? – проникшись бедняжкой, спросил я

- Ее нужно показать врачу. Затем, вероятно, до выяснения личности, а может и, если она сирота, то и на совсем, отправиться в местный детский дом.

Ничего не ответив, я собрался уходить, как почувствовал, что меня не отпускают крепкие объятия маленьких детских рук, на одной из которых я заметил, знакомый до невыносимости браслет – Неужели…? – сердце забилось с жуткой скоростью.

-Не уходи… Помоги… - направив взгляд, заплаканных глаз, ставших больше похожих на два мутных стеклышка в красной окаемке.

Внезапно я почувствовал, что мое сердце словно защемило в дверном проеме. Ее взгляд разрывал меня на миллионы мелких и никчемных писателей. Ощущение, которое я испытал тогда, в кафе, начало повторяться. В маленькой девочке, я заметил ту женщину в зеленом платье, которая как безмятежный ангел сидела за столиком у окна в зеленом платье.

Я смотрел в ее глаза и, не отрываясь, спросил у офицера – Здесь один детский дом?

-Да – буркнул, уже затолкав в рот, что-то съедобное, полицейский.

-Я тебя навещу. Обязательно найду и навещу. – с этими словами и с затуманенным таким поворотом событий взором, отправился прочь из полицейского участка.

***

Весь следующий день, я вновь сидел за столом и курил, пропитывая каждую клеточку своего организма полностью легальным ядом и наркотиком, под названием никотин. Внезапно набежавшие тучи, поливали городские улицы редкими каплями дождя, а попадая на стекла окна, в которое я пристально смотрел, скатывались по нему как маленькие слезинки по щеке маленькой девочки.

Попытки создать собственный мир, где всегда светит солнце, поют птицы, а на глаза надеты розовые очки, оборачиваются другой стороной, превращаясь в черную субстанцию, обливающую тебя с головы до ног при каждой попытке осуществить свою мечту все сильнее и сильнее. Боль, от осознания того, что все это лишь химера грез, которой никогда не суждено сбыться, становится невыносимой, а отсутствие смирения с этим и чувство сожаления, как крупицы соли, попавшие на свежую рану, усиливают чувство в разы. Полная беспомощность, ситуации, в которых ничто не зависит от тебя, где ты сделал все, что было в твоих силах, но все тщетно, наводят на мысль о том, как ты живешь, жил и стоит ли продолжать жить. Что там за границей миров…? Вечность и блаженство, муки и терзания, а может быть ничего? Миллионы людей знают ответ, жаль лишь, что они умерли…

–Почему я привязался к ней? Почему, она привязалась именно ко мне, ведь мы увиделись первый раз в жизни. Неужели она дочь той женщины в зеленом платье, с которой по видимому случилось что-то страшное? Все это неправильно, глупо и уму не постижимо – с каждым поиском ответа на очередной вопрос, последних, становилось все больше и больше. Не выдержав их натиска, я раскрыл чемодан, уже который день, пылившийся на столе. Оглядев его скудное содержимое: чистая рубашка, фотография бывшей жены, бутылка крепкого виски и старая и верная печатная машинка, меня затерзала дилемма, что взять в руки. Желание опустошить манящую взор бутылку, было не выносимо, но что-то сыграло во мне, как-будто какой-то маленький человечик, существовавший внутри меня, переключил тумблер. Я схватил машинку и закрыл чемодан, бросив его далеко под кровать.

В полусознательном состоянии, больше присущим биороботу, нежели пока еще живому и пока еще человеку, не замечая времени, окружения, обжегшего губы и подпалившего усы, окурка, полетев вместе с попутным ветром мыслей, я начал писать. Буквы сами складывались в слова, слова в предложения, а предложения в непрерывный текст, заполнивший несколько страниц. Эти две незнакомки координально перевернули изнутри душу, а снаружи всю жизнь вверх тормашками, заставляя достать из чулана байдарку, олицетворяющую собственное я и отправиться в сплав по бурной горной и таящей огромное количество порогов реке жизни. Выкурив пачки две сигарет, просидев за машинкой помимо дня еще половину ночи, я написал почти четверть новой, как торнадо ворвавшейся в сознание, книги. Как гигантская воронка засасывает корабли в глубины морской пучины, перемены в жизни засасывали меня.

Вершиной изменений, предвещающих возрождение писателя, как молодого феникса из праха старого, стало изнурительное бритье, обернувшееся чередой порезов на моем лице. Mr.A, с возвращением!

***

Посредством небольшой манипуляции большим пальцем, я нажал на звонок указанной в объявлении квартиры. Дверь открыла, старая, как декларация независимости, но еще вполне бодрая бабушка, укутанная в шерстяную шаль.

-Я по поводу объявления. Здесь сказано, что вы сдаете квартиру – с деловой важностью произнес я.

-Сдаю. Но не квартиру, а комнату. Вас это устраивает? – интонации пожилой женщины могли позавидовать самые безжалостные цепные псы мирового бизнеса.

-Да, конечно – тщательно взвесив все за и против, я пришел к выводу, что это не так уж плохо.

-Тогда проходите, посмотрим – бабушка провела меня в крохотную комнату, которая как по волшебству оказалась на удивление просторной и уютной, а не переходным звеном между сундуком и кладовкой. Никакой лишней мебели и ненужных безделушек - почти как в отеле. Все вокруг выполнено в ретро стиле: резные ножки у стола и стульев, картина в огромной расписной рамке, кровать, которая по моему предположению, была набита не синтетическими материалами. Вдруг внезапно моя спина словно заволновалась и зачесалась – Надеюсь, здесь нет клопов?

Несколько шагов по паркетному полу приблизили меня к окну, вид из которого открывался на большое трехэтажное здание. На территории, ограниченной небольшим разноцветным металлическим забором, среди цветущих деревьев, в песочницах и на качелях, играли дети.

- А это что детский сад или школа? – вскользь поинтересовался я уже готовый заключить сделку.

-Ах, если бы… Это детдом – голос старушки задрожал. – На днях хоронили жившую в соседнем доме воспитательницу, работавшую в этом детдоме. Какой-то пьяный лихач сбил ее на всей скорости… О, если бы вы знали, какая это была чудесная женщина. Бог одарил ее красотой миллиона цветов выросших у него в саду и душой, чистота которой прозрачней хрусталя. Но, за все нужно платить. Взамен он забрал у нее большую половину жизни… И это не самое ужасное! Ее дочь, маленькая дочь, осталась сиротой. Служба опеки хотела оформить ее в этот детдом, но юная L. сбежала прочь от всех прямо с похорон матери. Бедняжка, что же сейчас с ней? –

-Детский дом. Юная L. Смерть матери – стало очевидно, что бабушка говорит именно о той самой девочке и ее матери – женщине в зеленом платье.

-А ведь L. прямо сейчас может быть там. Я должен ее навестить – кричал в мегафон мой внутренний голос.

Дальнейшие обстоятельства, касающиеся комнаты, я буквально пропустил, стараясь оформить все как можно быстрее. Как тетерев на ветке, я кивал на все вопросы старушки и в итоге, едва ключи попали в мою ладонь, помчался в одно из самых душераздирающих мест – детский дом.

***

Вот оно – место рыдания, тоски и мучений, ангельских детских душ. Когда смотришь на их искренние лица, одаренные глазами-пуговками и устами, говорящими с подкупающей интонацией – А у вас есть дети. Может быть, вы меня возьмете к себе в семью? – внутри начинает играть похоронный марш по отнятому счастью этих детей.

Путь по длинному коридору, в конце которого располагался кабинет директора, уподобился одному из кругов ада или аллеи страданий, для моей доброй, но пропитой сущности.

-Добрый день, миссис J. – я поздоровался, предварительно прочитав табличку на двери.

- Здравствуйте! Чем могу помочь? – тонким и нежным, как шелк, голосом ответила госпожа директор. Тогда я не мог представить, что за маской божьего одуванчика скрывается хитрый и коварный суккуб.

-Я хотел бы поинтересоваться, по поводу маленькой девочки. L. Вероятно, ее недавно оформили – исподволь начал я

-А вы собственно кто? – с подозрением промолвила миссис J.

-Я тот кто, если можно так сказать, нашел L. Я писатель. Меня зовут А.-

-Писатель говорите… Ну-ну. Действительно, девочка 11 лет поступила к нам на днях. У нее очень серьезная психологическая травма. Ребенок только что потерял мать и теперь ни с кем не разговаривает. Ей нужна помощь психолога. И положительные эмоции. А вы не очень-то похожи на положительную эмоцию. – все подкапывая и подкапывая под меня говорила директор.

-Вообще ни с кем и никак не разговаривает? Ни слова? – спросил я

-Ни слова – констатировала госпожа директор.

-Лично со мной она разговаривала. И просила помочь – заявил я, осознав то что миссис J не очень то расположена желанием дать мне возможность видеться с L.

-Да что вы говорите! Вот это да. Может она и сейчас заговорит? – как бы предлагая пари, заявила лисоподобная женщина.

-Все может быть. – со вздохом куда-то в сторону сказал я.

После череды мелких вопросов, негласный спор был заключен. На кон поставлено все. Мы проследовали в комнату, куда поселили L. Распахнувшиеся двери, представили мне следующую картину. Прямо напротив дверей было расположено одно окно, над которым висели пестрые занавески с изображенными на них пчелками. Стены, выкрашенные в какой-то непонятный цвет, даже на меня нагоняли депрессию, а что уж говорить о детях? По всей площади маленькой комнатушки стояло около шести кроватей. На одной из них не двигаясь лежала L.

-Привет, L – полушепотом произнес я.

-Помоги… - произнесла L, едва заметив меня.

Одно и тоже слово каждый раз. Как ей я могу помочь.

Услышав это директор, сначала было обрадовалась – девочка говорит, но потом, что то в ней переменилось – все таки пари проиграно.

Не желая больше беспокоить девочку, мы удалились. По пути, после долгих разговоров и доводов я все же получил разрешение на то, что бы навещать L.

***

N-city. Уже около четырех месяцев я нахожусь у тебя в гостях. Пожалуй, подзагостился. В очередной раз ты мне помог. Долгие поиски ответов на интересующие вопросы закончились. Показав истинную красоту, чудо и горе, загадочный, а может быть и проклятый город заставил переосмыслить самого себя. Мне кажется, что я нашел себя. Я вырвал свое эго и цепких лап депрессии, засасывающей меня в бутылку, которая лежала на дне озера потерянных душ. Новая книга закончена - я вернулся в прежний, уже и позабытый режим работы. Заказы поступают, фантазия свирепствует. Одним словом, все отлично.

За эти четыре месяца L начала разговаривать. Мы с ней наконец-то познакомились и подружились. За это время она стала для меня как родная дочь. Сегодня мне пришло письмо с уведомлением, о том что мне позволено быть опекуном L. Осталось лишь пройти длинный путь бумажной волокиты и юридических нюансов. Думаю, у меня все получится, если же ты не станешь дергать за ниточки. А ты ведь не станешь, приятель?

***

В глубине городского кладбища, там где ветви высоких деревьев, посаженных еще дедами у могил почивших близких, переплетались между собой, образуя своеобразный купол, качающийся от хозяйничавшего ветра, через который пробивались тусклые лучи солнца, я и L. стояли перед могилой ее матери. С керамики на гранитном памятнике, стоящем на надгробье, как живая, улыбаясь, смотрела на нас женщина в зеленом платье.

-Ты не знала меня. Хотя и я не был знаком с тобой, L и ты стали для меня родными людьми – я закурил – Смертельная петля судьбы… Сейчас ты наверняка следишь за нами откуда-то с небес. Теперь ты ангел… Прошу не злись, что так получилось – это ужасно. Глупо, наверное, так это само собой разумеется, но я хочу попросить, чтобы ты как ангел-хранитель оберегала юную L, со своей стороны обещаю сделать тоже самое –

L подошла к надгробью и положила букет живых цветов – Мамочка, мне тебя не хватает… Mr.A теперь мой опекун. Он хороший… Завтра мы уезжаем. Мама, я люблю тебя – маленькая девочка заплакала горькими слезами.

Внезапно, ветер стал стихать, а буквально несколько минут назад еле горевшее солнце, засияло как прожектор среди полной темноты. Залетали, свившие на ветвях деревьев птицы, одна из которых прилетела к нам и села на оградку. Чирикнув пару раз, она вновь вспорхнула и улетела.

-Успокойся, не плачь… Смотри, твоя мать рада. Она всегда будет рядом с тобой – она живет в твоем, пока еще крохотном сердечке.

Я поднял глаза к небу, чтобы не пролить появившиеся на глазах слезы – Благодарю тебя, женщина в зеленом платье…

Дата добавления: 2015-08-27