использовании слова <истина> в Ветхом Завете: <Это
слово описывает нечто, на что можно положиться,
что доказало свою надежность. Так говорят о вино-
градной лозе, которая оправдывает ожидания чело-
века и осенью приносит плоды. Бог называется ис-
тинным (верным), так как Он делает именно то, что
обещает сделать. Он освобождает рабов из плена и
таким образом становится истинным, т. е. верным
Своему народу. Осуществление ожидаемого - мери-
ло истинности> [Кокс, 1995, с. 79]. Для верующих
истина - это не только то, что соответствует дей-
ствительности (существованию Бога), но и не вызы-
вает сомнений, не требует доказательств.
Обратимся к второму признаку истинности. Из-
вестно, что в русской культуре, как и многих Дру-
гих, имеет глубокие корни понятие православной хри-
стианской истины. Однако в этом случае изменяется
основание, по которому, например, библейские десять
заповедей считаются вечными истинами. Познаватель-
ная истина представляет собой оценку объективности
знания, его адекватности действительности. В основе
религиозных истин лежит вера. В христианской ре-
лигии вопрос о достоверности высказываний Христа
не только не ставится, но расценивается верующи-
ми как богохульство: в божественных откровениях
нельзя сомневаться, в них надо верить. То же можно
сказать и об основных положениях Нового Завета.
Например, трудно представить себе подлинно верую-
щего христианина, который сомневается в истиннос-
ти утверждения о непорочном зачатии Девы Марии.
Почему же тогда многие религиозные догматы оста-
лись в истории человечества именно как истины?
Потому, что с ними соглашались и продолжают в
них верить многие миллионы людей. В христианстве
отличительным признаком истинности положений
Библии считается их общезначимость, не знающая
национальных и исторических границ универсаль-
ность. Христианские истины подобны закону: они об-
ладают надындивидуальным статусом и обязатель-
ны для всех верующих. Но с научной точки зрения
любая религиозная истина - не более чем метафо-
ра, потому что догматы церкви основаны не на дос-
товерном знании, а на мнениях, убеждениях, преда-
ниях: <Церковь православная утверждается на пре-
дании, но на предании истины, а не на предании лжи>
[Соловьев, 1989, т. 1, с. 54].
Третий признак религиозной истины - она при-
ходит к верующему не через разум, а через чувства.
<Детская непосредственность> переживания являет-
ся залогом его истинности. Такая истина динамич-
на, процессуальна и субъективно дана в переживании.
В Новом Завете слово <истина> нередко встречается
в таких сочетаниях, которые современному ученому
кажутся логически и стилистически неправильны-
ми. Например, Иисус говорил, что он есть истина, а
его последователи должны творить истину. Это труп-
но понять с точки зрения гносеологического и онтоло-
гического понимания истины как оценки адекватно-
сти или неадекватности воспроизведения объекта,
предметного мира в знании. <Я есмь путь, истина и
жизнь> (Ин, 4:6). <Что это значит? Это значит, что
истина не носит интеллектуального и исключительно
познавательного характера, что ее нужно понимать
целостно, она экзистенциальна. Это значит также, что
истина не дается человеку в готовом виде, как вещ-
ная, предметная реальность, что она приобретается
путем и жизнью. Истина предполагает движение,
устремленность в бесконечность> [Бердяев, 1996, с. 20].
И если теперь проинтерпретировать высказывание
Иисуса Христа как выражение той действующей эк-
зистенциальной истины, которая формируется, раз-
вивается и проявляется в религиозном переживании,
молитве, то становится понятней ее непохожесть на
истину - результат научного познания.
В теоретическом плане богословский смысл упо-
мянутых высказываний раскрывается в трудах круп-
нейшего теолога католической церкви Фомы Аквин-
ского. Он развивал учение о двойственной истине,
согласно которой истины разума могут противоречить
истинам веры. Истины, полученные рациональным
способом, возникают в результате нахождения согласо-
ванности между интеллектом и предметами, на по-
знание которых он направлен. В <Сумме теологии>
святой Фома писал: <Истинное, как было сказано, в
своем исходном смысле находится в интеллекте. В са-
мом деле, коль скоро всякий предмет может быть
истинным постольку, поскольку имеет форму, соот-
ветствующую его природе, с необходимостью следу-
ет, что интеллект, поскольку он познает, истинен в
меру того. насколько он имеет подобие познанного
предмета, которое есть его форма, коль скоро он есть
интеллект познающий. И потому истина определяет-
ся как согласованность между интеллектом и вещью.
Отсюда познать эту согласованность означает познать
истину> [Антология..., 1969, т. 1, ч. 2, с. 836]. Одна-
ко нельзя познать истину только с помощью разума:
<Познание истины двояко: это либо познание через
природу, либо познание через благодать. И то позна-
ние, которое происходит через благодать, в свою оче-
редь двояко: первый вид познания исключительно
умозрителен, как то, когда некоторому лицу откры-
ваются некоторые божественные тайны; другой же
род познания связан с чувством и производит лю-
бовь к Богу. И последнее есть особое свойство дара
мудрости> [там же, с. 8431.
Таким образом, сопоставление трудов светских
ученых и богословов показывает, что научные и ре-
лигиозные истины не исключают, а взаимно допол-
няют друг друга. На это обращал внимание еще рус-
ский философ и психолог С. Л. Франк: <Истины,
данные через чувство, и истины, данные через мыш-
ление, относясь к разным областям, не встречаются
и потому и не сталкиваются между собой; и - что
самое важное - даже само понятие истины имеет
различный смысл в применении к каждой из этих
областей. Религиозная правда не есть, подобно науч-
ной, интеллектуальное воспроизведение объекта; она
есть жизнь в объекте, живое слияние с ним; и, как
указано, сама противоположность между субъектом
и объектом, образующая конституирующий признак
теоретического познания, погашается в религиозном
переживании; и потому последнее есть вообще не
столько.танис. об пбъсктр, сколько пюждегтво с
ним. переживание целостной субъективно-объектив-
ной правды> [Франк, 1994, с. 26].
Иные по отношению к понятию истины значе-
ния и контексты употребления обнаруживаются при
лингвистическом и психологическом анализе содер-
жания <правды>. Вд,рсвнргр1".ческомя.!ыкс ^правда>
(dikaiosyne) происходит от слова dike, являющегося
ключевым понятием для греческой этики, юриспру-
денции, теологии и имеющего очень широкий спектр
значений. Dike понималось как <право>, <справед-
ливость> не только в юридическом и политическом
смысле, но и как божественная справедливость, бо-
жественно установленный порядок на земле.
Слово dikaiosyne имеет в словаре Дворецкого сле-
дующие значения: справедливость, законность, пра-
ведность, правда, правосудие, судопроизводство [Древ-
негреческо-русский словарь, 1958, т. 1, с. 405]. Сло-
во dikaiosyne выражает повиновение, долженство-
вание по отношению к Богу и людям, связь с обыча-
ем, традицией. Первоначально оно описывает граж-
данские добродетели: соблюдение закона, выполнение
своего гражданского долга. В юриспруденции это
слово обозначает главнейший принцип законности -
справедливость, соблюдение законов и юридических
процедур.
В античной философии поднимался вопрос о
происхождении правды. Стоики считали, что она <су-
ществует от природы, а не по установлению, равно
как и закон и верный разум (так говорит Хрисипп
в книге "О прекрасном")> [Диоген Лаэртский, 1979,
с. 311]. Платон же считал, что правду творят люди.
Правда, - писал он, - это <то, что пригодно силь-
нейшему> [Платон, 1971, с. 106], <то, что пригодно
существующей власти> [там же, с. 107]. Правдивый
человек, пишет Платон, занимается своим делом и не
вмешивается в чужие [там же, с. 106]. Аристотель в
<Никомаховой этике> определяет правду (dikaiosyiie)
как середину между тем, чтобы поступать неправо-
судно, и тем, чтобы терпеть неправосудие. Правда
(dikaiosyne) состоит в обладании некоей серединой,
однако не в том же смысле, что и прочие добродетели,
потому что она принадлежит к середине, а неправда к
крайностям [Аристотель, 1976, т. 4, с. 157].
Слово правда (dikaiosyne) воспринимается как
часть важнейшей для греческого языка системы по-
нятий, основанием которой является идея исконно-
го, идущего от предков уклада жизни, устройства
человеческого общества, отражающего божественный
миропорядок, божественную справедливость. Поня-
тие dikniosyne обозначает справедливость, законность,
то, что соответствует божественной идее устройства
общества. Оно употребляется в этике, юриспруден-
ции, богословии, науке о политике. С помощью это-
го слова можно характеризовать человека умеренно-
го, повинующегося законам, выполняющего свой
гражданский долг, не противопоставляющего себя
обществу, не <возвышающегося> над ним.
Понятие правды в Новом Завете в значительной
мере ассимилировало ветхозаветные значения древне-
еврейского языка, на котором написан Ветхий Завет.
В древнееврейском языке слово <правда> было
многозначным и выражало идею последовательной
работы Бога по созиданию на земле порядка, угодно-
го Ему. По мнению И. Ш. Шифмана, <в основе ветхо-
заветных законов лежит представление о правде-спра-
ведливости. Вместе с милосердием, благополучием п
истиной правда была, по мнению эпохи, мифологи-
ческим существом, порождаемым космическими пер-
воэлементами и олицетворяющими вселенский ми-
ропорядок и всеобщую гармонию (Псалом 85:9-14).
Она определяет и направляет действия Яхве, но она
же должна быть основой и сущностью власти (преж-
де всего царской власти) и суда. Пятикнижие бук-
вально переполнено увещаниями вершить правду и
справедливость, особенно по отношению к социаль-
но слабым - сиротам, вдовам, беднякам, батракам,
не полноправным "жильцам и поселенцам" (напри-
мер, Второзаконие, 24:14-15; 17-22; Исход, 22:20-23;
Левит, 19:32-37). Любое нарушение правды, т. е.
отступление от мирового порядка, могло иметь дале-
ко идущие катастрофические последствия для всего
мироздания. В более узком плане оно угрожает ста-
бильности общества и самому его существованию.
Этим обусловлена беспощадная суровость наказаний:
как правило, это смерть, т. е. удаление преступника
из мира живых в потусторонний мир> [Шифман,
1987, с. 130-131].
Однако существует и другая трактовка понятия
<правда>. Особенностью понимания правды в древ-
нееврейском языке, в отличие, например, от древне-
греческого, является то, что значение этого понятия
потенциально содержит в себе идею личных отноше.
нии, отношений между человеком и человеком или
человеком и Богом. Человек праведен, если он отве-
чает определенным требованиям, которые наклады-
вает на него общение с людьми или с Богом. Завет
между человеком и Богом понимается именно как
личные отношения, где Бог сам является законом, а
не стоит над ним, праведность человека мыслится
как личная верность договору, включенность каждо-
го в отношения с Богом. Вообще в Библии понятие
правды чаще употребляется в значении праведности,
чем адекватности идеи действительности. Например.
оставаясь на научной позиции классического пони-
мания истины, можно сказать, что Бог солгал Ада-
му и Еве, предупредив их, чтобы они не ели яблок с
дерева в центре Рая и не прикасались к ним, потому
что могут умереть. Практический опыт убедил пер.
вых людей в том, что это неправда. Однако с такой
оценкой Божественного наказа вряд ли согласятся
верующие христиане: для них правда библейских
притч и сказаний заключается не в соответствии по-
следних действительности, а в праведности, согла-
сии со словом Божиим. Для верующих все, что гово-
рит Господь, - правда, которой должны следовать
праведники. В этом смысле праведен и Бог. Бог пра-
веден потому, что Он верен Завету со Своим народом,
исполняет все обязательства, которые этот Завет на-
кладывает на Него. Правда Божия поднимает Его по-
рабощенный народ против завоевателей, проводит
через множество опасностей к победе.
С понятием <правда> в древнееврейском языке
соотнесены такие понятия, как верность, преданность,
благодать, спасение. Связь между <правдой> и <спа-
сением> основывается на завете между Богом и людь-
ми. Бог верен и потому спасает человека. Он выпол-
няет свою часть договора с человечеством, независи-
мо от того, выполняют ли люди свою.
Соответственно в Новом, завете понятие <прав-
да> употребляется в следующих значениях:
.1. Правда как справедливый суд и управление.
В Новом Завете слово dikaiosyne может означать спра-
ведливый суд, суд Божий, суд Христа над человече-
ством в конце времен (Деяния апостолов, 17:31; От-
кровение Иоанна Богослова, 19:11).
2. Правда как праведное, правильное поведение,
правильное <хождение пред Богом>. Это наиболее час-
тое для Нового Завета значение слова <правда>, озна-
чающее повиновение Божьей воле, подражание Хрис-
ту, непорочность, праведность перед Божьим судом.
3. Правда как атрибут Бога. Такое понимание
правды характерно для апостола Иакова (Послание
апостола Иакова, 1:20). Правда, праведность вопло-
щена в Боге. Человек в своей праведности может толь-
ко подражать Богу, укореняться в Его праведности
(Послание апостола Иакова, 2:23). Апостол Иаков
протестует против мертвой праведности, которая толь-
ко рассуждает о вере, но не воплощает ее в жизнь.
Он подчеркивает связь между верой и поступками.
Апостол Павел также понимает правду как Боже-
ственное свойство и на основании этого строит свою,
оригинальную доктрину спасения и оправдания че-
ловека. Правда для него - сущность Бога. Правда
понимается также как объект надежды и веры: свою
правду Бог являет в спасении человека.
Следовательно, слово <правда>, в отличие от
слова <истина>, нужно трактовать как осуществле-
ние, воплощение абсолюта, истины в жизни реаль-
ных людей. Не случайно, в классическом древнегре-
ческом языке <правда> обозначала и справедливость,
и законность, и судопроизводство как попытку со-
здания или восстановления справедливости. Боже-
ственная правда в новозаветном понимании связана
с идеей личных отношений Бога и людей, <совершаю-
щихся> в определенных действиях. Бог действует пра-
ведно, являя свое милосердие людям, а люди пра-
ведны, выполняя Божественные заповеди. Если сло-
во <истина> относится скорее к миру вещей и собьггий,
не включающих человека, безразличных к отноше-
ниям между людьми, то слово <правда> описывает
сопиум. относится к сообществу людей.
Сегодня с любопытством и даже изрядной до-
лей изумления можно констатировать, что за послед-
ние две тысячи лет понимание соотношения содержа-
ния понятий <правда> и <истина> мало изменилось.
Об этом свидетельствуют точки зрения современных
ученых. Например, по мнению Н. Д. Арутюновой, ка-
тегория <правда> дает истинностную оценку конкрет-
ным утверждениям о жизни людей, а <истина> -
общим суждениям о Вселенной и религиозным пред-
ставлениям о сущности мира [Арутюнова, 1992, с. 18].
Однако такую точку зрения отнюдь не все считают
очевидной и общепринятой. В психологии нагляд-
ным свидетельством этого являются разногласия
между взглядами К. Г. Юнга и Э. Фромма.
Юнг, возможно, сам того не осознавая, исполь-
зовал идею истины в древнегреческом и новозавет-
ном понимании. Он считал истиной факты, саму ре-
альность, а не оценочное суждение человека о ней.
И такой феноменологический подход, с его точки
зрения, является наиболее адекватным для деятель-
ности психолога. В работе <Психология и религия>
он писал: <Истиной для этой психологии являются
факты, а не суждения. Например, говоря о мотиве
непорочного зачатия, психология интересуется ис-
ключительно фактом наличия такой идеи; ее не за-
нимает вопрос об истинности или ложности этой идеи
в любом ином смысле. С точки зрения психологии
эта идея истинна ровно настолько, насколько она
существует. Психологическое же существование
субъективно лишь до тех пор, пока та или иная идея
овладевает только одним индивидом, эта же идея
становится объективной, когда принимается обще-
ством путем consensus gentiuni. Данная точка зре-
ния является общей для всех естественных наук.
Психология подходит к идеям и другим продуктам
сознания так же, как, например, зоология к раз-
личным видам животных. Слон истинен, ибо суще-
ствует. Более того, он не является ни умозаключе-
нием, ни субъективным суждением творца, это -
феномен> [Юнг, 1991, с. 132].
Следовательно, истиной в понимании Юнга яв-
ляется факт (<не скрытое>), а не суждения о нем.
Его критерий различения субъективного и объек-
тивного (возникла ли какая-то идея только у одно-
го человека или же она установлена обществом) мало
чем отличается от религиозного. Например, для хри-
стиан <истинное учение>, <божественная реаль-
ность>, фактически являющиеся синонимами объек-
тивнои истины, объективны именно вследствие их
общепринятости и даже институциональной за-
данности.
Фромм использовал понятие истины в значе-
нии, содержательно более соответствующему кате-
гории <правда>, и не соглашался с точкой зрения
Юнга: <Юнговское понятие истины несостоятельно.
Он утверждает, что "истина - это факт, а не сужде-
ние о нем", что "слон является истинным, потому
что он существует". Но он забывает, что истина все-
гда и необходимо относится к суждению, а не к опи-
санию феномена, который мы воспринимаем с помо-
щью наших органов чувств и который мы обозначаем
при помощи словесного символа. Юнг утверждает да-
лее, что идея является "психологически истинной, по-
скольку она существует". Но идея ''существует" неза-
висимо от того, является ли она иллюзией или осно-
вана на фактах. "Существование" идеи не делает ее
"истинной" ни в каком смысле. Лаже практикуотший
психиатр не смог бы работать, если бы он не устанав-
ливал истинности идеи, то есть ее связи с явлением,
которое она описывает. Не сделав этого, он не смог бы
выявить даже, с чем он имеет дело - с галлюцинацией
или симптомом паранойи. Но подход Юнга несостоя-
телен не только с точки зрения психиатра, Юнг отста-
ивает релятивистские взгляды, которые только при
поверхностном знакомстве кажутся более терпимыми
по отношению к религии, чем взгляды Фрейда, но в
действительности по самому своему духу противопо-
ложны таким религиям, как иудаизм, христианство
и буддизм. Последние рассматривают стремление к
истине как одну из самых главных добродетелей и
важнейших обязанностей человека и утверждают, что
их доктрины, будучи постигнуты либо через от-
кровение божие, либо при помощи лип^ь силы разу-
ма, могут быть проверены на истинность> [Фромм,
1990, с. 231-232]. Очевидно, что Фромм придает ис-
тине значение правды, он понимает, что последняя
более соответствует описанию психологии людей, со-
циальных взаимодействий, а также индивидуальных
отношений человека с Богом.
Итак, проведенное исследование выявило давние
культурно-исторические традиции, глубокие корни
современного понимания понятий <истина> и <прав-
да>. Как и в древности, сегодня слово <истина> свя-
зывается в сознании людей с отражением реальности
(в том числе для верующих - божественной реально-
сти), т. е. того, что происходит вне человека и незави-
симо от него. Однако это не означает, что возникно-
вение и существование истины никак не связано с
познающим мир субъектом. Напротив, истина как
объективная категория определяется только посред-
ством соотношения понятия с субъектом, бытия с со-
знанием. В процессе познания, взаимодействия объек-
та с объектом гносеологическая истина постепенно пре-
вращается для него в психологическую правду. Это
происходит вследствие конкретизации, индивидуаль-
ного осмысления истины, включения ее в контекст
личностного знания. Современные психологические ис-
следования не отрицают античного и христианского
понимания правды, а наполняют его конкретным со-
держанием. Ранее оно было не выявленным, скры-
тым различными социальными, культурными, рели-
гиозными контекстами от взоров ученых - как веру-
ющих, так и неверующих. Благодаря размышлениям
и экспериментам психологов постепенно становится
все яснее и яснее, почему истина понимается и субъек-
тивно переживается как правда.
Таковы универсальные и интернациональные
представления о сущности истины и правды, выра-
женные в христианстве и нашедшие отражение в
науке. Вместе с тем, не отрицая универсальности и
общезначимости этих представлений, современным
ученым надо знать, что в разных странах и частях
света люди неодинаково понимают содержание и
смысл понятий <истина> и <правда>.
РУССКИЕ И ЗАПАДНЫЕ
КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ТРАДИЦИИ
В ПОНИМАНИИ ИСТИНЫ И ПРАВДЫ.
Согласно традициям русской науки и культу-
ры, поиски истины в делах общественных, в отно-
шениях между людьми неотделимы от представле-
ний о добре п зле. В нашем отечестве истина всегда
рассматривалась не только с познавательной, но и с
моральной точек зрения. В основе такой позиции
лежит убеждение русских мыслителей в том, что
истина и правда - это категории не формальной
логики, а нравственной философии. В логике вы-
сказывание, утверждение или мнение считается ис-
тинным, если и только если оно соответствует фак-
там. Российскую интеллигенцию, вечно занятую ре-
шением <проклятых> вопросов, поисками гармонии
в окружающей социальной действительности, в та-
ком определении истины не устраивает ограниче-
ние <и только если>. Причина заключается в том,
что российское национальное самосознание истори-
чески формировалось на основе представления о том,
что истинное отражение действительности принци-
пиально не может быть ограничено фактами. Если
истина не связана с добром (в частности, справедли-
востью), то это ущербная истина и даже, может быть,
вообще не истина.
Западные мыслители иначе оценивают соотно-
шение истины, добра и красоты. Философы анализи-
руют указанное соотношение в контексте сопостав-
ления разума, познания и ценностей. Вот как видят
эту проблему западные ученые, в частности Бертран
Рассел: <Наука не решает вопроса о ценностях, но
происходит это потому, что такого рода вопрос вооб-
ще не решается с помощью интеллекта. Ценность не
имеет отношения к истине или лжи> [Рассел, 1987,
с. 206]. Наиболее прозорливые представители запад-
ной цивилизации вынуждены признать, что живут в
условиях конфликта этических, эстетических и по-
знавательных ценностей. М. Вебер в докладе, обра-
щенном к молодежи, констатирует: <Мы знаем также.
что прекрасное может не быть добрым и даже оно
прекрасно именно потому, что не добро, - это нам
известно со времен Ницше, а еще ранее вы найдете
это в "Цветах зла" - так Бодлер назвал томик своих
стихов. И уже ходячей мудростью является то, что
истинное может не быть прекрасным и что нечто ис-
тинно лишь постольку, поскольку оно не прекрасно,
не священно и не добро> [Вебер, 1991, с. 142]. Еще
раньше Ф. Ницше, упоминая Вольтера, писал о том,
что <истина, искание истины чего-нибудь да стоит,
и когда человек при этом поступает слишком по-
человечески, - "il lie cherche ie vrai que ie bieii"
(он ищет истину только для того, чтобы делать доб-
ро), - то держу пари, что он не найдет ничего!> [Ниц-
ше, 1990, с. 184].
Как диссонанс и контраст по отношению к вы-
шеизложенному воспринимаются высказывания са-
мобытного русского мыслителя Н. Ф. Федорова, раз-
вивавшего учение о триединстве истины, добра (бла-
га) и красоты (прекрасного): <При отвлечении от
знания нравственного начала знание не может оста-
ваться даже и чистым... Знание, отвлеченное от ху-
дожественного, от прекрасного, будет чистым, мерт-
вым. Художественное, отвлеченное от нравствен-
ного, обратится в промышленность... Отвлеченное
от нравственного, художественное не может быть
даже искусством для искусства: прекрасное, отде-
ленное от нравственного, будет чувственной кра-
сотой, которая создает общество полового подбора...
Если же отделить от прекрасного истинное, то по-
лучится обман, обольщение. Благо, отделенное от
прекрасного, будет страданием, а не блаженством;
отделенное от прекрасного, благо не может быть даже
мертвым, бездуптным аскетизмом: благо же без зна-
ния, невежественное благо...> [Федоров, 1982, с. 460].
В унисон с размышлениями Федорова звучат вы-
сказывания Н. И. Надеждина: в статье <Литератур-
ные опасения за будущий год> (1828 г.) он ритори-
чески спрашивает: <Что значит красота как не ис-
тина, растворенная добротою? о П далее: <и.)ящш)с
неудобомыслимо без отношения к существенным по-
требностям духа нашего: истинному и доброму> [пит.
по: Столович, 1994, с. 312].
Утверждение о дихотомии истины и добра со-
вершенно неприемлемо для русского склада ума. При
анализе общественных явлений поиск рафинирован
ной познавательной истины у нас считается заняти-
ем бессмысленным: таким путем нельзя прийти к
раскрытию свойств изучаемого социального объекта,
но можно стать жертвой собственных зяблужденый и
иллюзий. <Русские не допускают, что истина может
быть открыта чисто интеллектуальным, рассудочным
путем, что истина есть лишь суждение. И никакая
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 41 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |