--------------------------------
<*> Ефимова Л.Г. Указ. соч. С. 254.
<**> Ефимова Л.Г. Указ. соч. С. 267 - 268.
В приведенных цитатах бросается в глаза разный подход соответствующих авторов к таким основополагающим категориям договорного права, как предмет и объект договора.
Очевидно, что под предметом договора (вернее, предметом соответствующего договорного обязательства) должны пониматься действия обязанной стороны или (с позиции кредитора) право на действия должника (ст. 307). В этом смысле предметом договора банковского вклада должны быть признаны действия банка по выдаче денежных средств и уплате процентов на сумму вклада по требованию вкладчика, а также обеспечивающие указанные действия услуги банка по учету денежных средств вкладчика и ведению его депозитного счета.
Под объектом договора банковского вклада разумеется то, на что направлено соответствующее правоотношение, а именно денежные средства, составляющие сумму вклада, и причитающиеся вкладчику проценты на эту сумму.
Сумма вклада, учитываемая на банковском депозитном счете, а также начисляемые на нее проценты представляют собой безналичные денежные средства, и в этом смысле конечно же нельзя говорить о праве собственности вкладчика на вклад (впрочем, как и о праве собственности банка), поскольку безналичные денежные средства сами по себе являются обязательственно-правовыми требованиями.
Вместе с тем, когда речь идет о внесении вкладчиком - физическим лицом наличных денежных средств в качестве суммы вклада как об обязательном условии заключения реального договора банковского вклада либо о выдаче банком по требованию вкладчика - физического лица суммы вклада с начисленными на нее процентами наличными денежными средствами, следует говорить именно о передаче денежных средств в собственность: в первом случае вкладчиком в собственность банка, во втором случае, наоборот, банком в собственность вкладчика. При этом в первом случае, получив от вкладчика соответствующую сумму наличных денежных средств в собственность, банк становится должником по денежному долговому обязательству перед вкладчиком; исполняя указанное обязательство путем выдачи суммы вклада и выплаты вкладчику начисленных на нее процентов, банк передает в собственность вкладчика - физического лица соответствующую сумму наличных денежных средств и тем самым прекращает свое денежное долговое обязательство надлежащим исполнением.
Гораздо более сложным представляется ответ на вопрос о правовой природе правоотношений, связанных с принадлежностью суммы вклада, в период действия договора банковского вклада до выдачи суммы вклада по требованию вкладчика. Очевидно, что в этот период сумма вклада представляет собой безналичные денежные средства, т.е. обязательственные права требования вкладчика к банку, размер которых определяется учетной цифрой на банковском депозитном счете вкладчика, указанные права требования могут переходить в порядке правопреемства либо передаваться другим лицам по правилам уступки обязательственных прав требований, а в случае их оформления сберегательной книжкой, сберегательным или депозитным сертификатом на предъявителя - путем передачи соответствующих ценных бумаг.
Вместе с тем, будучи составной частью иных имущественных объектов, которые принадлежат их владельцам на праве собственности или ином вещном праве, вклад может служить объектом права собственности или иного вещного права. В этом случае получается, что вклад, являясь обязательственным правом требования вкладчика к банку, принадлежит владельцу соответствующего объекта имущества (например, предприятия как имущественного комплекса) на праве собственности или ином вещном праве. Понимая условность этого утверждения (ведь в российском гражданском законодательстве отсутствуют четкие нормы, воплощающие известную правовую конструкцию "право на право"), все же заметим, что такой подход позволяет считать вкладчика (со всеми мыслимыми оговорками) "собственником" вклада, который в любую минуту по первому требованию вкладчика должен быть трансформирован банком в соответствующую сумму наличных денежных средств и в таком виде выдан вкладчику.
Банковские кризисы последних лет (в частности, 1998 и 2004 гг.), к сожалению, приучили нас к мысли о ненадежности банковских вкладов, о достаточно большой степени вероятности их утраты. Нужно ли в такой ситуации, только ради чистоты юридической конструкции, отвергать возможность признания вкладчика "собственником" своего вклада (при всей условности этого), понимая под вкладом конечно же обязательственно-правовое требование вкладчика к банку?
Скажем, в германском праве возможность установления вещных прав на обязательственные права требования ("право на право") не вызывает сомнений. Например, в кн. 3 "Вещное право" Гражданского уложения Германии содержатся нормы, регулирующие вещные права (узуфрукт, залог) на обязательственные права требования. В частности, согласно § 1068 Гражданского уложения право может быть предметом узуфрукта; в отношении узуфрукта на права соответственно применяются правила об узуфрукте на вещи. В соответствии с § 1273 и 1274 Гражданского уложения предметом залогового права также может быть право; установление залогового права на право осуществляется по правилам о передаче права. Если для передачи права требуется передача вещи, применяются предписания об установлении залогового права на движимые вещи <*>.
--------------------------------
<*> Подробный анализ конструкции "право на право" по германскому праву содержится в кн.: Василевская Л.Ю. Учение о вещных сделках по германскому праву. М., 2004. С. 318 - 355.
По мнению Л.Ю. Василевской, "в германской литературе вопрос о том, являются ли права наряду с вещами объектом права собственности и иных вещных прав, не вызывает сомнения и возражения. Тем более что при характеристике ограниченных вещных прав законодатель предусмотрел в их перечне две основные разновидности: залоговое право на право и узуфрукт на право" <*>. Заслуживает внимания также замечание Л.Ю. Василевской о том, что принятая в германской доктрине "аргументация И. Канта и Ф.К. Савиньи по поводу права как сущностной характеристики вещей, предметов материального мира имела под собой определенную основу, на которую они обращали внимание: только гражданский оборот, только "движение" имущества, связанные с его отчуждением, нарушением договорных обязательств и т.п., давали возможность проявления этой невидимой, нематериальной сущности вещей, какой и являлось, по их мнению, право. Такое понимание права и давало возможность германским цивилистам рассматривать его как самостоятельный объект вещных прав. Напомним, что российское гражданское право не допускает прямого признания прав объектами права собственности" <**>.
--------------------------------
<*> Там же. С. 319 - 320.
<**> Там же. С. 322 - 323.
Да, действительно, действующее российское законодательство не содержит норм, которые прямо и однозначно признавали бы возможность установления права собственности и иных вещных прав на обязательственные права, однако последние входят в состав имущества, которое (имущество в целом) принадлежит определенным физическим и юридическим лицам на праве собственности или на ином вещном праве. При этих условиях представляется допустимым говорить о том, что и банковские вклады в составе иного имущества вкладчиков принадлежат им на праве собственности или ином вещном праве. Искусственное расчленение имущества, являющегося собственностью определенного физического или юридического лица или принадлежащего ему на ином вещном праве, на вещи (движимые и недвижимые) и имущественные права (включая обязательственные права требования, например права вкладчика по договору банковского вклада) далеко не во всех случаях оправданно и не всегда способствует укреплению правового положения субъекта соответствующих прав в его правоотношениях с иными участниками имущественного оборота (например, вкладчика в отношениях с банком по договору банковского вклада).
Квалификация договора банковского вклада
На протяжении многих десятилетий (с дореволюционных времен) в российской цивилистике продолжаются дискуссии по вопросу о месте договора банковского вклада в системе гражданско-правовых договоров. К уже ставшим традиционными взглядам российских правоведов на договор банковского вклада как разновидность договора хранения или договора займа в последние годы добавились попытки квалифицировать этот договор в качестве разновидности договора банковского счета.
Взгляд на договор банковского вклада как на разновидность договора хранения в настоящее время продолжает поддерживаться одним из легальных определений этого договора. Согласно ст. 36 Закона о банках и банковской деятельности вклад - денежные средства в валюте Российской Федерации или иностранной валюте, размещаемые физическими лицами в целях хранения и получения дохода; доход по вкладу выплачивается в денежной форме в виде процентов; вклад возвращается вкладчику по его первому требованию в порядке, предусмотренном для вклада данного вида федеральным законом и соответствующим договором.
Как отмечалось ранее, в другом определении договора банковского вклада, которое содержится в ГК (п. 1 ст. 834), отсутствует какое-либо упоминание о хранении банковского вклада ни в качестве цели этого договора, ни в качестве элемента содержания обязательства банка. Напротив, в этом определении о банке говорится как о стороне договора банковского вклада, принявшей поступившую от другой стороны (вкладчика) или поступившую для нее денежную сумму (вклад) и обязанной возвратить сумму вклада и выплатить проценты на нее вкладчику.
Комментируя соответствующее изменение в правовом регулировании договора банковского вклада, внесенное ГК, Е.А. Суханов указывает: "Само понятие депозита теоретически всегда связывалось с хранением. Не случайно законодательство традиционно говорило о необходимости обеспечения сохранности вкладов, а Основы гражданского законодательства 1991 г. (п. 1 ст. 111) прямо устанавливали обязанность банка хранить вложенные вкладчиком денежные средства (хотя и требовали вернуть вкладчику "сумму вклада"). Ясно, однако, что такие отношения нельзя было буквально рассматривать как разновидность договора хранения... Ведь кредитное учреждение не хранит денежные средства физически, а использует их в имущественном обороте, не говоря уже о том, что основная часть этих средств реально существует в безналичной форме" <*>.
--------------------------------
<*> Суханов Е.А. Указ. соч. С. 452.
В современной юридической литературе превалирует взгляд на договор банковского вклада как на разновидность договора займа, несмотря на то что указанному договору в ГК посвящена отдельная глава (гл. 44), что является бесспорным свидетельством отношения законодателя к договору банковского вклада как к самостоятельному договору (применительно к данному обстоятельству обычно приводятся различного рода оговорки). Так, Д.А. Медведев отмечает, что содержащееся в ГК определение договора банковского вклада "свидетельствует о том, что депозит является самостоятельным видом договора", однако тут же указывает: "Своими корнями он уходит в договор займа и оформляет кредитные отношения между банком (должником) и вкладчиком (кредитором)... Тем не менее ГК не считает депозит простой разновидностью займа, а потому не предусматривает непосредственное применение к банковскому вкладу норм главы 42 ГК. Представляется, что использование указанных норм возможно в субсидиарном порядке" <*>.
--------------------------------
<*> Медведев Д.А. Указ. соч. С. 515 - 516.
Н.Ю. Рассказова пишет: "Договор банковского вклада имеет ту же сущность, что и договор займа, но в силу особенностей осуществления банками вкладных операций его следует рассматривать в качестве самостоятельного договора" <*>.
--------------------------------
<*> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть вторая (постатейный) / Под ред. А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого. М., 2003. С. 569 (автор комментария - Н.Ю. Рассказова).
Е.Б. Аникина утверждает: "Договор банковского вклада (депозита) по своей правовой природе является разновидностью договора займа (ст. 807 ГК), поскольку денежные средства передаются вкладчиком, являющимся кредитором, банку-должнику. Однако по договору займа заемщик после передачи ему денежных средств становится их собственником, тогда как по смыслу п. 1 ст. 834 вещно-правовых отношений между банком и клиентом не возникает" <*>.
--------------------------------
<*> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй / Под ред. Т.Е. Абовой и А.Ю. Кабалкина. М., 2003. С. 534 (автор комментария - Е.Б. Аникина).
Наиболее полный сравнительный анализ законоположений, регулирующих договоры займа и банковского счета, был проведен Л.Г. Ефимовой, которая выявила 10 отличий в правовой регламентации указанных договоров, объединенных указанным автором в две обобщенные "категории" особенностей правового регулирования договора банковского вклада. Во-первых, она отмечает, что правовой режим договора банковского вклада, в отличие от договора займа, регулируемого по большей части диспозитивными нормами, "содержит императивные нормы, касающиеся: специального субъектного состава, порядка возврата вклада вкладчику, размера и порядка подсчета процентов, обеспечения возврата вклада". "Указанные императивные нормы, - подчеркивает Л.Г. Ефимова, - оставаясь частноправовыми, являются результатом проникновения публично-правовых начал в договор займа между банком и вкладчиком. Они имеют цель защитить наиболее слабую в экономическом отношении сторону правоотношения - клиента банка". Заслуживает внимания и общий вывод Л.Г. Ефимовой, сделанный по результатам анализа этой "категории" особенностей правового регулирования договора банковского вклада, который состоит в том, что "договор банковского вклада объективно нуждается в специальном правовом регулировании именно ввиду специфики банковской деятельности: грамотный профессионал занимает деньги у потребителя. Учитывая изначально существующее неравенство двух сторон договора банковского вклада, законодатель ввел специальные императивные правила в интересах защиты слабой стороны правоотношения и в целях обеспечения надзора со стороны ЦБ РФ (специальный субъектный состав договора банковского вклада), который осуществляется им в рамках публично-правовой деятельности последнего" <*>.
--------------------------------
<*> Ефимова Л.Г. Указ. соч. С. 275.
Таким образом, наличие этой "категории" особенностей правового регулирования договора банковского вклада по сравнению с договором займа (по преимуществу императивное регулирование договора), по мнению Л.Г. Ефимовой, объясняется не только необходимостью защиты слабой стороны - вкладчика, вступающей в договорные отношения с профессионалом - банком, но и тем обстоятельством, что заключаемые банками договоры банковского вклада должны попадать в сферу банковского надзора со стороны Банка России (как будто деятельность банка по привлечению денежных средств во вклады, если бы она не оформлялась самостоятельными императивно регулируемыми договорами банковского вклада, не была бы обеспечена надзором со стороны Банка России).
Вторая "категория" особенностей правового режима договора банковского вклада сформулирована Л.Г. Ефимовой следующим образом: "Правило возврата вкладов до востребования, которое отличается от правила возврата суммы займа, срок возврата которого определен моментом востребования, объясняется исторически сложившимися особенностями заемных правоотношений между банками и вкладчиками по вкладам указанного вида. Указанное отличие не имеет основополагающего значения и не относится к числу необходимых условий договорного типа" <*>.
--------------------------------
<*> Там же. С. 275 - 276.
Результатом проведенного Л.Г. Ефимовой сравнительно-правового исследования правового режима договора банковского вклада и договора займа явился вывод о том, что "нет оснований не признавать договор банковского вклада разновидностью договора займа. Следовательно, нормы главы 44 ГК РФ, регулирующие договор банковского вклада, являются специальными, а нормы главы 42 ГК РФ, регулирующие договор займа, - общими. Поэтому при отсутствии специальных норм, регулирующих договор банковского вклада, допустимо применять соответствующие нормы о договоре займа, если это не противоречит специальным правилам ГК РФ о защите интересов вкладчиков банков" <*>.
--------------------------------
<*> Там же. С. 276.
Конечно же в договоре банковского вклада нельзя не заметить элементы заемного обязательства. В результате заключения договора банковского вклада на стороне банка, так же как и в договоре денежного займа на стороне заемщика, возникает денежное долговое обязательство. Правда, порядок его исполнения различен: заемщик обязан возвратить сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа, а при отсутствии таких условий в договоре - в течение 30 дней со дня предъявления требования займодавцем (п. 1 ст. 810 ГК); по договору банковского вклада, заключенному на условиях вклада до востребования, банк обязан выдать сумму вклада по первому требованию вкладчика, да и по срочному вкладу, если в роли вкладчика выступает физическое лицо, сохраняется указанный порядок исполнения договора (п. п. 2 и 3 ст. 837 ГК).
Различен также порядок начисления и выплаты процентов: по договору займа проценты выплачиваются заемщиком ежемесячно до дня возврата суммы займа, если иное не предусмотрено соглашением сторон ("иное" включает в себя и возможность беспроцентного займа) (п. 2 ст. 809 ГК); по договору банковского вклада, если иное не предусмотрено договором, проценты на сумму вклада выплачиваются вкладчику по его требованию по истечении каждого квартала, а невостребованные проценты увеличивают сумму вклада, на которую начисляются проценты (п. 2 ст. 839 ГК).
Отмеченные различия в порядке исполнения обязательств, вытекающих из договора банковского вклада и из договора денежного займа, столь незначительны, что они действительно могли бы рассматриваться в качестве видообразующих признаков договора банковского вклада как разновидности договора займа. Но есть одно серьезное обстоятельство, препятствующее такой квалификации договора банковского вклада, которое в свою очередь вызвано участием в этом договоре банка (в роли должника).
Принимая от вкладчика сумму вносимых им или третьим лицом наличных денежных средств или поступившую для него сумму безналичных денежных средств в качестве вклада, банк должен открыть вкладчику так называемый депозитный счет, который, являясь разновидностью банковского счета, отличается тем, что по нему не могут производиться расчеты. Таким образом, предмет договора банковского вклада включает в себя действия банка по открытию и ведению депозитного счета, что само по себе исключает возможность квалификации договора банковского вклада в качестве отдельного вида (разновидности) договора займа, не включающего в свое содержание какие-либо обязанности заемщика по учету и обслуживанию долга.
Принципиальный характер носят также различия между договором займа и договором банковского вклада в части оформления договорных отношений, вызванные, как и в предыдущем случае, участием банка в договоре банковского вклада. Если договор займа даже не во всех случаях требует простой письменной формы и может быть подтвержден элементарной распиской заемщика (ст. 808 ГК), то обязательная во всех случаях письменная форма договора банковского вклада может считаться соблюденной лишь при том условии, что внесение вклада удостоверено сберегательной книжкой, сберегательным или депозитным сертификатом либо иным выданным банком вкладчику документом, соответствующим требованиям, предусмотренным законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота. Причем несоблюдение названных требований к форме договора банковского вклада влечет недействительность (ничтожность) указанного договора.
Как мы видим, у законодателя имелись достаточно веские причины для отдельного правового регулирования договора банковского вклада в качестве самостоятельного договора, а не разновидности договора займа. Встречающиеся в юридической литературе попытки определить соотношение между договором банковского вклада и договором займа как соотношение между "видом" и "родом" (а именно из такого соотношения указанных договоров, видимо, исходят авторы, допускающие возможность субсидиарного применения к отношениям по договору банковского вклада норм о договоре займа) таят в себе еще одну опасность. Наличие "родовидовых" отношений между двумя договорами предполагает, что отсутствие у договора, признаваемого видом (разновидностью) другого "родового" договора, каких-либо отличительных (видообразующих) признаков (т.е. несоответствие его специальным правилам, предусмотренным законодательством) влечет за собой не признание данного договора недействительным, а лишь его квалификацию в качестве "родового" договора. Например, видообразующими признаками кредитного договора как вида договора займа являются особенность в субъектном составе (на стороне кредитора выступает кредитная организация) и консенсуальный характер этого договора. Если в роли кредитора, принявшего на себя обязанность выдать кредит, выступит организация, не являющаяся кредитной организацией, то такой кредитный договор, несмотря на его противоречие ст. 819 ГК, не может быть признан недействительным, а должен быть квалифицирован как договор займа, вступающий в силу с момента выдачи суммы "кредита" заемщику.
Аналогичная ситуация применительно к договору банковского вклада (если и этот договор считать разновидностью договора займа) представляется совершенно невозможной, о чем, в частности, свидетельствуют жесткие правила о последствиях привлечения денежных средств физических и юридических лиц во вклады организациями, не являющимися банками (ст. 835 ГК).
Таким образом, договор банковского вклада не является видом (разновидностью) договора займа. По этой причине не может быть признан обоснованным и вывод о допустимости субсидиарного применения норм о договоре займа к отношениям по договору банковского вклада.
О том, к какой путанице в судебной практике могут привести ошибочная квалификация договора банковского вклада в качестве разновидности договора займа и применение к соответствующим правоотношениям не только правил о договоре банковского вклада, но и норм о договоре займа, свидетельствует следующий пример.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ рассмотрела в открытом судебном заседании 22 августа 2003 г. дело по надзорной жалобе АО "Сберегательный банк Российской Федерации" на решение Клинского городского суда от 7 мая 2002 г., определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 28 августа 2002 г., Постановление президиума Московского областного суда от 12 февраля 2003 г. по иску Петрова к АО "Сберегательный банк Российской Федерации" о взыскании долга и установила следующее.
Петров обратился в суд с иском к АО "Сберегательный банк Российской Федерации" в лице его Клинского отделения N 2563 о взыскании долга, ссылаясь на то, что 29 мая 1998 г. он заключил с ответчиком договор займа, по которому передал ответчику 200000 дол. США и 600000 руб., с условием возврата этих средств до 4 июня 1998 г. Ответчик иск не признал.
Решением Клинского городского суда от 7 мая 2002 г. иск Петрова был удовлетворен в сумме 29230830 руб. Определением Московского областного суда от 28 августа 2002 г. решение суда первой инстанции было изменено: со Сбербанка России в пользу истца было взыскано 19539320 руб. Постановлением Президиума Московского областного суда от 12 февраля 2003 г. протест прокурора Московской области на указанные судебные постановления был оставлен без удовлетворения.
Суд посчитал установленным факт заключения договора займа и получения Клинским отделением N 2563 Сбербанка России денежных средств по нему на основании письма от 29 мая 1998 г., подписанного управляющим и главным бухгалтером отделения банка.
В надзорной жалобе Сбербанка России был поставлен вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных актов как вынесенных с существенными нарушениями норм материального и процессуального права.
Определением судьи Верховного Суда РФ дело было передано на рассмотрение в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда РФ.
Проверив материалы дела, выслушав объяснения представителей сторон, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ нашла состоявшиеся по делу судебные постановления подлежащими отмене по следующим основаниям.
Из материалов дела усматривалось, что 29 мая 1998 г. управляющим Клинским отделением N 2563 Сбербанка России был составлен документ, скрепленный печатью отделения Сбербанка России и адресованный руководителю ЗАО "Фирма ТРЕСТ", в соответствии с которым Клинское отделение N 2563 Московского областного банка Сбербанка России гарантирует возврат полученных средств в сумме 600000 руб. и 200000 дол. США 4 июня 1998 г.
Ответчик в суде оспаривал факт заключения договора займа банком у физического лица денежной суммы, ссылаясь на то, что указанная сумма в Клинское отделение Сбербанка России не поступала, а также на то, что при выдаче истцу гарантийного письма руководитель отделения банка превысил полномочия, предоставленные ему в соответствии с доверенностью Сбербанка России.
Данный документ в совокупности с показаниями и с фактом открытия истцу лицевого счета в отделении Сбербанка России суд счел доказательством факта заключения банком договора займа с физическим лицом.
В определении Судебной коллегии Верховного Суда РФ отмечено, что судом не учтено то обстоятельство, что одной из сторон заключенного, по его мнению, договора займа является банк, который выступает в качестве заемщика. ГК предусмотрен специальный вид договора займа, заключаемый в обычном порядке банком с физическими лицами, - договор банковского вклада (гл. 44).
Статьей 835 ГК установлено, что банк - юридическое лицо, обладающее специальной правоспособностью, возникающей на основании лицензии ЦБ РФ, вправе привлекать денежные средства во вклады. Статьей 5 Закона о банках и банковской деятельности привлечение денежных средств физических и юридических лиц во вклады до востребования и на определенный срок отнесено к банковским операциям. Договор займа между физическим лицом, выступающим в качестве займодавца, и банком, выступающим в качестве заемщика, может заключаться в форме банковской операции - заключения договора банковского вклада, поскольку это предусмотрено специальными нормами гл. 44 ГК.
Пунктом 1 ст. 808 ГК предусмотрено, что договор займа между гражданином и юридическим лицом должен быть заключен в письменной форме. То же требование предусмотрено и для договора банковского вклада (ст. 836 ГК). Таким образом, договор займа должен быть заключен либо путем составления одного документа, подписанного сторонами, либо путем обмена документами, исходящими от сторон, либо принятием оферты, исходящей от стороны (ст. 434 ГК).
Как установлено п. 2 ст. 808 ГК, в подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему займодавцем определенной денежной суммы. Письменная форма договора банковского вклада (ст. 836 ГК) считается соблюденной, если внесение вклада удостоверено сберегательной книжкой, сберегательным или депозитным сертификатом либо иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, предусмотренным для таких документов законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота.
Инструкцией Сбербанка России от 30 июня 1992 г. N 1-р "О порядке совершения учреждениями Сберегательного банка РФ операций по вкладам населения" предусмотрено (п. 1.9), что совершение операций по вкладу производится при первоначальном взносе на основании ордера ф. N 51/36, в котором вкладчик указывает свою фамилию, имя, отчество, номер счета, сумму взноса либо получаемую сумму, дату совершения операции и проставляет личную подпись. При открытии счетов по срочным вкладам, целевым вкладам на детей, срочным депозитам, срочным вкладам с ежемесячной выплатой дохода и номерным вкладам, помимо ордеров ф. N 51/36, оформляется договор в двух экземплярах, один из которых выдается вкладчику, а другой хранится в отдельной папке по каждому из указанных видов вкладов в учреждении Сберегательного банка РФ, в котором открыт счет. Номер договора соответствует номеру счета по вкладу. Договор заполняется и подписывается вкладчиком.
В соответствии со ст. 432 ГК договор считается заключенным, если между сторонами в требуемой в подлежащих случаях форме достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.
Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 32 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |