вот, по своему происхождению эта загадочная Нога никакая не птица, а из рода
тех мифологических древнеарийских змеиных нагов, которые, как известно,
умели не только ползать, но и летать. Не станем углубляться дальше в
этимологические дебри и тонкости, но, судя по всему, русские слова "нога" и
"ноготь" (равно как и название народа "ногаи", или "ногайцы") из того же
древнего лексического и смыслового гнезда.
Подобные генетические и семантические межязыковые цепочки можно
выстраивать до бесконечности. И совсем не редкость, когда при этом
обнаруживаются совершенно невероятные связи и точно распахивается окно в
манящие дали таинственного Прошлого. Что общего, скажем, между названиями
русского города Тула и морского животного "тюлень"? Сразу видно - общий
корень! Но почему? Макс Фасмер - автор самого подробного на сегодня, хотя и
очень несовершенного 4-томного "Этимологического словаря русского языка" -
поясняет: к нам слово "тюлень" попало из восточно-саамского языка, где оно
звучит как tulla. У саамов смысл данного слова явно навеян памятью о древнем
арктическом материке Гиперборее, одно из самоназваний которого было Туле -
так он именуется в "Географии" Страбона (подробнее о Гиперборее речь пойдет
ниже). Но от того же наимевания Туле (точнее от лежащего в его основе корня)
происходят и различные русские слова с корнем "тул", включая и город Тулу.
Конечно, вряд ли русский город Тула имеет прямое отношение (по
принадлежности) к древней Гиперборее (Туле). Однако налицо довольно-таки
очевидное, хотя и косвенное свидетельство: прапредки русского (так же, как и
саамского) народа вполне могли знать о существовании легендарной страны,
название которой означало нечто скрытое и заветное - он-то и дал
наименование тому месту, где впоследствии возник современный город Тула
(дословно - "потаенное место"). Именно такой смысл имеет, согласно Словарю
Владимира Даля, понятие "тула". Это - "скрытое, недоступное место" -
"затулье", "притулье" ("тулить" - укрывать, скрывать, прятать и т.п.). Есть
и другие русские слова с этим корнем: "туло, туловище" - тело без учета
головы, рук и ног; "тулo" - колчан в виде трубки, где хранятся стрелы
(отсюда - "втулка"). Производными от той же корневой основы в русском языке
являются слова: "тыл" - затылок и вообще - задняя часть чего-либо, "тло" -
основание, дно (в современном языке сохранилось устойчивое словосочетание
"до тла"); "тлеть" - гнить или чуть заметно гореть и т.д.
Как видим, имя города Тула имеет богатейшее смысловое содержание.
Топонимы с корнем "тул" вообще имеют чрезвычайное распространение: города
Тулон и Тулуза во Франции, Тульча - в Румынии, Тульчин - на Украине,
Тулымский камень (хребет) - на Северном Урале, река в Мурманской области -
Тулома, озеро в Карелии - Тулос. И так далее - вплоть до самоназвания одного
из дравидских народов в Индии - тулу. На американском континенте также
известен город Тула - древняя столица доколумбова государства тольтеков (на
территории современной Мексики), просуществовавшая до 12 века н.э.
Предположение о лексической и смысловой сопряженности этнонима тольтеков и
названия их главного города с легендарной приполярной территории Туле в свое
время было высказано одним из основоположников современного традиционализма
Рене Геноном (1886-1951) в его знаменитом эссе "Атлантида и Гиперборея".
Тольтекская Тула с ее реставрированными памятниками (включая знаменитую
пирамиду Кецалькоатля) - один из известнейших архитектурно-археологических
комплексов Нового Света. Однако в данном случае нас интересует этимология
тольтекского названия города: 1) восходит ли оно к запредельно-древним
временам, когда прапредки индейских племен вычленились из общей
этнолингвистической массы и начали свое миграционное шествие по
американскому континенту, покинув общую прародину всех народов мира
(предположительно не ранее 40 тысяч лет до н.э.); 2) принадлежит ли оно
исчезнувшему народу, прибывшему с одного из погибших гипотетических
материков или архипелагов Атлантиды или Арктиды; 3) является ли автохтонным
- с учетом того, что сама культура тольтеков была кратковременной (в
пределах трех столетий) и сравнительно поздней.
Но если даже остановиться на последнем возможном объяснении, - нельзя
отрицать, что сами тольтеки возникли не на пустом месте и не вдруг - у них
были предки и прапредки, в словарном запасе которых непременно были слова с
корневой основой "тул[а]", лежащей, кстати, в фундаменте самого этнонима
"тольтеки". Кроме того, на месте разрушенной столицы государства тольтеков
ранее существовал легендарный город индейцев науа - Толлан (или Тольян), чье
название созвучно лексеме "тул". И эту цепочку поколений, тянущуюся вглубь
веков, опять-таки можно проследить до начала распада единой
этнолингвистической общности всех народов и языков мира.
* *
*
Метод археологии языка и реконструкции смысла при умелом его применении и
отрешении от других консервативных клише открывает безграничные возможности
для проникновения в ранее недоступные глубины человеческой предыстории.
Достаточно показателен в данном плане один из древнейших и смыслозначимых
лексических элементов - mr, образующий сакральное название Вселенской горы
Меру - космологического и этносоциального символа индоевропейских и других
народов Земли. Корневая протооснова mr дает настоящую цепную реакцию
взаимосвязанных между собой лексем и значений в различных языках мира. От
него образовано и однозвучное русское слово "мир", означающее одновременно и
Вселенную, и род людской, и согласие, и справедливость - "меру", и конец
жизни - "[с]мерть", "мор". От той же корневой основы, в конечном счете,
образованы и такие русские слова, как "море" (о чем - далее), "меркнуть",
"мерцать" и др.
Символ Полярной Отчизны - золотая гора Меру, по древнеарийским и
доарийским представлениям, возвышалась на Северном полюсе, окруженная семью
небесами, где пребывали Небожители и царил Золотой век (отсюда, кстати,
русская поговорка: "На седьмом небе" - синоним высшего блаженства). Гора
Меру считалась центральной точкой бесконечного Космоса, вокруг нее как
мировой оси вращались созвездия обеих Медведиц, Солнце, Луна, планеты и
сонмы звезд. Тибетская (базирующаяся на буддизме) мифология внесла свои
уточнения и подробности в классические древнеарийские представления о горе
Меру.
Согласно буддийской философской и космологической концепции, существует
бесчисленное множество миров, похожих на землю и окружающие ее планеты.
Каждый такой мир напоминает плоский диск с размещенными на нем материками и
заполненный водой. В центре каждого такого плоскостного океана находится
своя гора (Су)Меру. В классическом санскрите и предшествовавшем ему
древнеиндийском языке название горы также произносится двояко - и Меру, и
Сумеру (sumeru означает "наилучший", "высочайший", "красивый"). Это
древнеарийское слово легко сопрягается с этнонимом сумеру - так
первоначально звучало название древнего народа, более известного в русской
вокализации как шумеры, которые основавали в Месопотамии одно из первых на
земле государств - Шумер. (Поразительно, но факт: в шумерийском языке слово
"любимая" звучит так же, как и в русском - "люба").
По тибетским описаниям гора (Су)Меру имеет форму усеченной пирамиды
(рис.8). Ее серверный склон состоит из чистого золота, южный - из сапфиров
(по другим версиям из лазурита или малахита), западный - из рубинов,
восточный - из чистого серебра. Океан вокруг (Су)Меру, в свою очередь,
ограничен со всех сторон квадратной цепью гор; за ними - еще один океан,
вокруг которого новая замкнутая горная цепь. Всего таких океанов и горных
цепочек - семь. Вода в океанах - холодная, сладкая, прозрачная и целебная. В
поседнем, если двигаться от (Су)Меру, океане расположены 12 материков
различной формы. Самые благодатные из них - на Севере: здесь люди живут не
менее тысячи лет и растет мировое древо, по которому каждый из северных
обитателей за неделю узнает о грядущей кончине. После смерти душа человека
попадает либо в ад (их два - горячий и холодный), либо в рай (их тоже два).
И грешные и праведные души в дальнейшем включаются в череду непрерывных
превращений.
Постепенно древнейшая географическая картина мира была скорректирована: в
результате утраты знаний о былом прошлом местонахождение Горы Меру
сместилось в Гималаи (рис.9). Тем не менее полярными реминисценциями и по
сей день насыщена индо-тибетская мифология. Подобное же происходило и с
русским Беловодьем: в течение веков и тысячелетий оно из Ледовитого
(Молочного) океана постепенно перемещалось на Алтай, в Тибет, Гималаи и даже
за Опоньское (Японское) государство, то есть в Тихий океан. Вообще же на
древнерусских миниатюрах Вселенская гора всегда изображалась - хотя и
трафаретно, но выразительно (рис.10).
В классической зороастрийской книге "Бундахишн" ("Сотворение основы")
говорится о горе посреди океана, в которой 9999 мириад пещер (!). В
древнерусских апокрифических текстах вселенская гора прозывается "столпом в
Окияне до небес". Апокриф ХIV века "О всей твари" так и гласит: "В Окияне
стоит столп, зовется адамантин. Ему же глава до небеси". В полном
соответствии с общемировой традицией Вселенская гора здесь поименована
алмазной (адамант - алмаз, в конечном счете это - коррелят льда: фольклорная
стеклянная, хрустальная или алмазная гора означает гору изо льда или
покрытую льдом).
По авторитетному мнению многих этнографов и культурологов, архетип
Мировой горы в дальнейшем закрепился в архаичных обычаях многих народов мира
ставить столб возле жилища или внутри огороженного двора. Мирча Элиаде
(1907-1986) приводит доказательство данного тезиса на примере традиций
лапландцев, которые в прошлом именовались лопарями (по-древнерусски - лопь),
сейчас - это саамы (точнее - саами). Хорошо также известно, что в Древней
Греции было повсеместно распространено установление возле жилищ деревянного
столба. В русском фольклоре память об этом обычае сохранилась в известной
присказке-докуке: "Жил-был царь, - у царя был двор, - на дворе был кол, - на
колу мочало... Не начать ли сказку сначала?" Старожилы глухих уголков
Русского Севера свидетельствуют, что у местных охотников, промышляющих вдали
от посторонних глаз, и по сей день сохранился обычай ставить где-нибудь на
лесной заминке деревянный столб - олицетворение тайных сил, способствующих
удачной охоте.
От доиндоевропейского названия Вселенской горы Меру и произошло понятие
"мир" в его главном и первоначальном смысле "Вселенная" (понятие "Космос"
греческого происхождения и в русский обиход вошло сравнительно недавно).
Священная гора - обитель всех верховных Богов индоевропейцев. Среди них -
Митра, один из Солнцебогов (рис.11), чье имя созвучно с названием горы Меру.
Из верований древних ариев культ Митры переместился в религию Ирана, а
оттуда был заимствован эллинистической и римской культурами. Миротворческая
роль Митры заключалась в утверждении согласия между вечно враждующими
людьми. Данный смысл впитало и имя Солнцебога, оно так и переводится с
авестийского языка - "договор", "согласие". И именно в этом смысле слово
"мир", несущее к тому же божественный отпечаток (мир - дар Бога), вторично
попало в русский язык в качестве наследства былой нерасчлененной этнической,
лингвистической и культурной общности Пранарода. Космизм священной Полярной
горы распространялся и на род людской: считалось, например, что позвоночный
столб играет в организме человека ту же роль центральной оси, что и гора
Меру во Вселенной, воспроизводя на микрокосмическом уровне все ее функции и
закономерности. Отсюда в русском мировоззрении закрепилось еще одно значение
понятия "мир" - "народ" ("всем миром", "на миру и смерть красна", - говорят
и поныне). Следующий смысл из общеарийского наследства - слово "мера",
означающее "справедливость" и "измерение" (как процесс, результат и
единицу), непосредственно калькирующее название горы Меру.
Разные авторы помещают Прародину индоевропейцев (ариев) в разных местах:
Г.М.Бонгард-Левин и Э.А.Грантовский - в степях Евразии; Т.В. Гамкрелидзе и
В.В.Иванов - в Передней Азии, на территории, примыкающей к Кавказу, В.А.
Сафронов - в Восточной Европе, Ю.А.Шилов - в Причерноморье, А.И.Асов и
Н.Р.Гусева - на Севере и т.д. Между тем есть достаточно оснований считать
Север Прародиной не одних только ариев, но и всех народов Земли. Именно гора
Меру, упоминаемая еще в Ригведе, и подробно описываемая в "Махабхарате", -
вселенский символ доиндоевропейских и индоарийских народов - однозначно
указывает на истинную прародину человечества - полярные, заполярные и
приполярные области современной Евразии и исчезнувшие земли в акватории
Ледовитого океана, где климат в те далекие времена (примерная начальная
точка отсчета - 40 тысяч лет до новой эры), согласно многочисленным научным
данным, был совершенно иным. Оттуда постепенно мигрировали прапредки
современных народов, составлявшие ранее единое целое и говорившие на общем
для всех языке. И именно там когда-то царил Золотой век:
Есть в мире гора крутохолмая Меру,
Нельзя ей найти ни сравненье, ни меру.
В надмирной красе, в недоступном пространстве,
Сверкает она в золотистом убранстве.
Блистанием Солнца горят ее главы,
Живут на ней звери, цветут ее травы.
Там древо соседствует с лиственным древом,
Там птицы звенят многозвучным напевом.
Повсюду озера и светлые реки,
Кто грешен, горы не достигнет вовеки.
Презревшие совесть, забывшие веру,
И в мыслях своих не взберутся на меру!
Одета вершина ее жемчугами.
Сокрыты вершины ее облаками.
На этой вершине, в жемчужном чертоге,
Уселись однажды небесные Боги...
* *
*
О Золотом веке речь подробно пойдет впереди (ему посвящена 3-я часть
книги). А пока что снова вернемся к этимологии и семантике воистину
неисчерпаемого смыслового и лексического гнезда, связанного с архаичной
корневой основой mr. На сей раз речь пойдет о таком ее зловещем (и вместе с
тем вполне естественном) аспекте, как "смерть". В первобытном мировоззрении
понятия смерти и мрака (ночи) практически были идентичны. Это отразилось в
древнерусских однокоренных словах: "мор" ("смерть") и "морок" ("мрак",
"ночь"). Слово "морока", имеющее в наше время лишь один смысл - "затяжное,
хлопотное дело, канитель", еще в прошлом веке сохраняло первозданное
значение "мрак" (см.: Словарь Владимира Даля). В подобном же обличии
соответствующая лексическая основа предстает и в других языках
индоевропейской группы: от санскритского m-ara - "смерть", а также
"убивающий", "уничтожающий" - до французского "кошмар". В конечном счете
санскритское m-ara восходит к общеиндоевропейской и доиндоевропейской
корневой основе mr, входящей в наименование священной вселенской горы Меру.
В славянской мифологии смерть была воплощена в образах Богини Морены
(Марены, Мараны) (рис.12) и множестве злокозненных духов, порожденных ночью
под общим именем "мары" (или "моры" - один из них всем известная русская
кикимора). Интересно, что в мундо-дравидской мифологии, то есть у
автохтонного населения Индостана, еще до вторжения туда индоарийских племен
существовал культ кровавой и смертоносной Богини с похожим именем - Мараи,
которой приносились человеческие жертвы (в основном - дети). Культ этот
дожил до ХХ века.
Морена играла исключительно важную роль в русском языческом мировоззрении
и сложившихся на его основе ритуалах и празднествах. Это связано с
вселенским обличием смерти (как ее понимали наши предки). Смерть отдельного
человека - странное, но в общем-то частное дело. Гораздо значительней
смертное начало в Природе: смерть света, Солнца, дня и наступление ночи;
смерть животворных времен года - весны, лета, осени - и наступление зимы.
Морена как раз и олицетворяла такое всеобщее умирание в природе. Но она не
могла выступать в роли необратимой судьбины, ибо на смену ночи всегда
приходит новый день, всегда всходило Солнце, а после холодной зимы опять
наступает весна. Морена - воплощение смерти, сама такой смерти избегнуть не
могла.
Считалось также, что смерть Смерти (Морены) можно было ускорить с помощью
огня и света и в конечном счете победить. Люди всегда старались участвовать
в этой космической битве жизни и смерти, света и тьмы, добра и зла. Древние
магические обряды, сопровождавшие народные праздники, - лучшее тому
свидетельство. Один из самых древних, красочных и сохранившийся в основных
чертах доныне праздник Ивана Купалы еще сравнительно недавно сопровождался
изготовлением соломенного наряженного чучела, которое так и нарекалось -
Мореною. Морена сжигалась в священных купальских кострах, через которые
обязаны были перескочить все участники купальского праздника. Чем выше
прыжок (чем ближе к небесно-космическим высотам), тем действеннее сила огня,
передаваемая человеку и оберегающая его от смерти, болезни, нечистой силы и
прочих напастей. В ряде областей Морена заменялась деревом Марины, вокруг
которого совершались купальские обряды. То, что пугающее и не для всех
знакомое имя Морены переиначивалось на более знакомую Марину, в порядке
вещей. Но при этом Марина не утрачивала своей злокозненной и смертоносной
сущности, о чем, кстати, свидетельствуют былина о Добрыне Никитиче и злой
девке Маринке (ранее бывшей, скорее всего, Мореною).
С Мореною-смертью, с Мореною-мороком (ночью) связаны и светлые солнечные
праздники встречи Весны. Здесь ненавистнице жизни также уготавливается
сжигание. В весенних календарных обрядах Морена выступает еще в одном своем
смертоносном обличии - в виде зимы, мороза. Древнерусская форма слова
"мороз" - "мразъ", от него более широкое понятие - "мразь" - не только в
смысле "мерзости" - слово того же корня - но и в смысле природно-погодной
характеристики (ср. "изморозь", "моросить"). Сжигание Морены в виде
соломенного чучела происходило и на Масленицу. Древние языческие корни этого
буйного и веселого праздника не только в огненном действе, но и в массовом
поедании блинов, символизировавших Солнце: тем самым кажный человек как бы
приобщает себя к космическо-солярной природе, часть которой он просто-таки
физическим образом растворял в себе. Во время огненных действ существовал
также обычай (неповсеместный) катать зажженные колеса, которые также
символизировали горящее Солнце:
Покотилось колесо с Новгорода,
С Новгорода и до Киева,
С Киева ко Чернoму морю,
К Черноморью ко широкому,
К широкому ли, к глубокому,
Колесо, гори-катись,
С весной красной вернись.
Соломенные и деревянные чучела, олицетворяющие древних славянорусских
Богов, сжигались и в процессе других народных праздников. К наиболее
известным относятся праздники Костромы (женское воплощение плодородия) и
Ярилы (мужское воплощение плодородия). Оба праздника связаны с весенним
пробуждением, летней победой Солнца и света над зимним холодом и мраком, с
животворящими процессами в природе. Как и в купальских празднествах, огонь
играет здесь центральную роль. Имя Кострома вроде бы само указывает на свое
происхождение - Костровая (мать?), хотя в самом обряде чучело Костромы чаще
всего топится в реке или разрывается на части.
Еще сравнительно недавно в русских деревнях практиковался архаичный обряд
отпугивания Смерти-Мораны, неоднократно описанный этнографами. В урочную
ночь старые и молодые женщины, вооруженные метлами, кочергами, ухватами и
прочей утварью, гонялись по огородам за невидимым призраком и выкрикивали
проклятия в адрес Мораны. Обряд этот связан с поминовением умерших
родственников на Радуницкой неделе, которая начинается, как известно, с
воскресного дня, именуемого Красной горкой и открывающего начало весенних
поминок и одновременно - предстрадных свадеб. Необычное название - Красная
горка - не правда ли? Откуда такое? Да все оттуда же - из далекой Полярной
Прародины. Красная горка - ритуально-обрядовый символ [Пре]красной горы Меру
- олицетворения торжества Жизни над Смертью и вечного круговорота умирания и
воскрешения. Исконно русское слово "мор" ("смерть"), по корневой основе
полностью совпадает с латинским mors, mortis и с древнегреческим "морос",
также означающим "смерть" (и, кроме того, "часть", "жребий", "судьбу"). Ну,
а слово, которым эллины называли смерть, по вокализации своей абсолютно
идентично русскому слову "мороз" (в живой речи произносится с глухим "с" на
конце).
В буддийской мифологии чрезвычайно популярен Мара (рис.13) - Божество,
персонифицирующее зло и вс„, что приводит к смерти живые существа. У Мары
древнейшая (добудистская) родословная. Но после рождения Будды злокозненный
демон превратился в гланого антагониста и искусителя царевича Гаутамы,
которого безуспешно пытался победить с помощью несметного воинства темных
сил, олицетворяющих ад:
С четырех сторон уродство.
Над собою изогнувшись,
Тело рвут свое на части.
Эти жрут его сполна.
С четырех сторон окрестных
Изрыгают дым и пламя,
Вихри, бури отовсюду,
Сотрясается гора.
Пар, огонь и ветер с пылью
Тьму, как деготь, созидают,
Смоляные дышат мраки,
Вс„ невидимо кругом... Асвагоша. Жизнь Будды.
Обращение к этому исключительно популярному на Востоке образу позволяет
сделать еще один интересный шаг. Откроем 3-й выпуск ценнейшего 11-томного
издания "Тибетско-русско-английского словаря с санскритскими параллелями".
Его автор - Юрий Николаевич Рерих (1902-1960). Но к изданию словаря
приступили лишь через 23 года после смерти русского тибетолога и, слава
Богу, через десять лет довели трудоемкий проект до благополучного конца.
Читать словарь - одно удовольствие, хотя, прямо скажем, с непривычки - не
слишком легкое: слова и буквы внутри них расположены в порядке,
соответствующем тибетскому алфавиту (совершенно не совпадающем с латинским
или русским) и даны, естественно, в тибетской графике. Зато есть латинская
транскрипция: ею - здесь и в дальнейшем - мы и будем пользоваться.
Теперь об удовольствии (познавательном, разумеется). Скажем, есть в
тибетском языке (древнем и современном) слово morana. Как вы думаете: что
оно означает? Правильно - то же самое, что и в русском языке: Морана
(Морена) = "смерть". (Кстати, и в санскрите имеется точно такое же слово -
marana, - так же означающее "смерть"). Разумеется ни о каком прямом
заимствоввании (русского слова из тибетского языка или наоборот) не может
быть и речи. Здесь "заимствование" иного рода - заимствование слова с одним
и тем же звучанием и одним и тем же смыслом из общего языкового источника -
Праязыка. И тому есть прямые доказательства.
Недавно, через 13 лет после смерти автора, вышла книга еще одного
отечественного тибетолога Бронислава Ивановича Кузнецова (1931-1985)
"Древний Иран и Тибет: История религии Бон" (СПб. 1998). В монографии,
которая читается, как детективный роман, на основании скрупулезного анализа
впервые вводимых в научный оборот первоисточников (в том числе - древней
тибетской карты) убедительно доказывается, что добудистская религия Бон (по
существу древнее мировоззрение тибетского народа) возникла под
непосредственным влиянием древнеиранской - зороастрийской и дозороастрийской
- идеологии. Имеются в религии Бон и полярные реминисценции, примерно такие
же, как и в иранской священной Авесте.
В религии Бон, как и в современном ламаизме (по аналогии с древними
ведийскими верованиями и индуизмом), почитается вс„ та же священная полярная
гора Меру, явяющаяся центром Вселенной и расположенная на Северном полюсе.
Она и изображается условно-символически в самом центре многих мандал -
священных графических даграмм, одинаково распространенных и почитаемых в
буддизме и индуизме. Бонская тибетская хронология ведет свое начало примерно
с 16-го тысячелетия до н.э. И свидетельствует она не столько о прямом
заимствовании бонских идей из зороастризма, а о том, что и те и другие
черпали свою идеологию из общего источника.
Так, согласно архаичным добуддистским (бонским) представлениям,
вселенская гора Меру - это свастиковая гора (и изображалась она в виде
свастики), а само бонское учение в древнейших первоисточниках именуется
свастика-бон ("драгоценное учение свастики"). И в этих текстах, и в
представлении всех древних народов (а не одних только индоевропейских)
свастика - символ полярного Солнца и Сервера вообще. В древнеиндийском языке
(и соответственно - мировоззрении) понятие свастики было сопряжено с благом
или же удовольствием. Санскритское слово svasthya означает и "здоровье", и
"удовольствие". Магический возглас "Свасти!" перводится "Хорошо!". Известно
и другое магическое заклинание - "Сваха!", издаваемое при бросании
жертвенной пищи в огонь. Оно неотделимо от имени Свахи - жены ведийского
Бога огня Агни. Более чем вероятно, что именно отсюда возникли и русские
слова "сваха", "сватья", "свадьба".
Свастика-коловорот - один из древнейших традиционных символов северного
орнамента, где он олицетворял кажущееся вращение звезд в зените полярного
неба. У саамов свастика жива и поныне: ее рисуют и вышивают даже дети. Одна
из самых образцовых этнографических книг "Русские лопари", изданная в 1890
году Николаем Николаевичем Харузиным (1865-1900), вышла со свастикой на
обложке. Свастиковые вышивки были испокон веков распространены и среди
русского населения: их и сегодня можно увидеть в отделе народного искусства
Государственного Русского музея в Санкт-Петербурге.
Однако дискредитатция архаичного общемирового символа и древней лекскмы
германским фашизмом привело к тому, что он оказался под запретом. Во время
Отечественной войны одежда со свастиковым узором повсеместно изымалась и
уничтожалась органами НКВД. На Севере специальные отряды ходили по русским
деревням и силой заставляли женщин снимать юбки, пон„вы, передники, рубахи,
которые тут же бросались в огонь. (До саамов добраться не успели - война
кончилась). Долгое время из спецхрана выдавалась только по специальному
разрешению книжка Б.А.Куфтина с невинным названием "Материальная культура
русской Мещ„ры" (М., 1926) только потому, что посвящена она, в частности,
анализу распространенности свастикового орнамента среди русского населения и
касимовских татар. Фашистская свастиковая эмблематика продержалась четверть
века и сгинула в небытие вместе с разгромленным фашизмом и его
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |